Известие о бабуле Ди подкосило. В это сложно поверить. Она была потрясающей женщиной. Мудрой. Заботливой. Она спасла мне жизнь. Спасла наши с Ханной отношения. Во времена отчаяния она стала для меня тем самым якорем, за который я хватался. Она заботилась обо мне, как родной человек. Она понимала меня так, как не понимала даже собственная мама. Она стала очень близкой мне… Очень…
Моя малышка отстранилась от меня, я все еще смотрел на ее пухлые губы. Чувство боли из-за бабули Ди… и одновременно чувство какой-то феерии внутри, которую разожгла Ханна… они разрывали меня…
— Прости за этот внезапный порыв… Просто… Просто… я больше не могу ждать… И не хочу… Я боюсь потерять тебя, Макс, — всхлипнул мой ангел.
Я снова обнял ее.
— Не смей извиняться за такое. Это лучшее, что могло произойти. Я тоже больше не хочу ждать… — на этой фразе она заметно расслабилась… — Я люблю тебя. Я приехал, чтобы быть с тобой. Чтобы помочь тебе.
— Спасибо, ты нужен мне…
— А ты нужна мне… — я зарылся носом в ее волосы…
— Не стой под дождем, заходи, — произнесла Ханна, разомкнув наши объятия.
Я вошел и к нам уже приближался Дерек Белл. От этого человека можно ожидать чего угодно.
— Макс? — Его глаза были обалдевшими. — Что ты здесь забыл?! Ты не можешь появляться в этом доме!
— Папа…
— Мистер Белл, и вам добрый день, — многозначительно глянул я на него. — Я приехал к Ханне. И, простите, если моё появление вызывает у вас негативные эмоции. Но я не собираюсь никуда уезжать, если я нужен вашей дочери.
— Сукин ты сын! — даже моя челюсть отвалилась. — Моя дочь такое пережила из-за тебя! Ты бросил ее одну справляться со всем этим дерьмом, которое оставил после себя!
— Папа, ты только что назвал моего… умершего… ребенка… дерьмом?? — моя девочка всхлипнула и я приобнял ее.
— Нет… я не это имел в виду… Я имел в виду все остальное… — папа Ханны немного растерялся. — Тебе здесь не рады Макс, — он перевел взгляд на меня. — Я знаю, что ты попал в авиакатастрофу. Мне жаль. Но никто не заставлял тебя бросать мою дочь. Хоть я отчасти и могу понять твой поступок… Но я дал тебе шанс, ты не воспользовался им. А значит нам больше не о чем разговаривать.
— Папа, он нужен мне… Мы уже все решили… Прошу просто не лезь в это… — умоляла Ханна.
— Мистер Белл, мне жаль. И при других обстоятельствах мы действительно бы обсудили все это… Но сейчас не самое лучшее время. И мы действительно с Ханной уже все решили.
— Да лучше бы она с Чедом осталась… — я был в шоке. Но Ханна вовремя дала взглядом понять, что Дерек Белл ничего не знает. Просто супер.
Кажется, он хотел вылить очередную порцию дерьма на меня, но с дивана поднялась мама Ханны. Лицо ее было заплаканным и безжизненным. Но в какой-то момент ее слезы резко высохли… Она начала подходить к мужу…
— Дерек, хватит, — отец Ханны остолбенел. — Ты не имеешь права в этот день… — она проглотила ком в горле. — Выражаться неподобающим образом и кричать. Сегодня у нас траур, если ты не заметил… И раз уж на то пошло, ты и вовсе не вправе диктовать нашей дочери с кем ей встречаться. Она сделала выбор и мы его примем. Если ты хочешь все еще обсуждать эту тему, то, пожалуйста, давай хотя бы дождемся, когда похороны закончатся.
Лицо миссис Белл стало еще бледнее, чем было.
— Алевтина, прости меня… я не должен был… — замешкался Дерек.
— Здравствуйте, миссис Белл… я соболезную вашей семье… — начал я и подошел ближе к маме Ханны.
— Ох… мой мальчик… Я тоже соболезную тебе… Мама рассказывала о тебе так много… Спасибо, что помогал ей… — по щеке миссис Белл снова стекла слеза.
— Она сделала для меня намного больше…
Мама Ханны понимающе на меня посмотрела.
— Рада знакомству… Жаль, что при таких обстоятельствах… — она протянула руку. И я поцеловал ее. Кажется, миссис Белл это немного смутило.
— Я тоже рад знакомству… Когда вы вылетаете в Украину?
— Завтра в обед, — ответил папа Ханны.
— Я предлагаю вылететь уже сейчас. У моего друга частный самолет, — предложил я. Уверен Тим не откажет.
— Ну, уж нет… — начал Дерек Белл.
— Тише, дорогой… — прервала миссис Белл своего мужа. — Макс, если это так… то мы с удовольствием воспользуемся твоей помощью, потому что я больше не могу ждать ни минуты…
— Ты тоже полетишь? — с надеждой посмотрела на меня Ханна.
— Конечно, — и я крепче прижал ее к себе.
— Хорошо, если вы так хотите, — немного напряженно ответил Дерек, принимая поражение.
Я быстро набрал Тима.
— Привет, чувак… — немного устало ответил друг.
— Привет… Мне очень нужна твоя помощь. Можно воспользоваться твоим частным самолетом снова? Знаю просьба немаленькая…
Тим засмеялся.
— Хех, конечно. Только напомни, когда у тебя День Рождение, думаю, что пора бы подарить тебе свой собственный частный самолет! Тем более что тебе он нужен даже чаще, чем мне! — пошутил парень.
Ого… Тим ведь даже не узнал зачем он мне… Собственно мой друг и босс по совместительству был очень щедрым человеком – это факт.
— Все достаточно серьезно… Бабушка Ханны умерла и нам нужно лететь в Украину…
— Блять, вот срань… Мне жаль, Макс… Вы как там? Самолет… конечно. Будьте готовы через два часа!
— Спасибо… Мы держимся. Спасибо еще раз за помощь, — благодарно ответил я.
— О работе не переживай! Напиши, как вернешься домой.
Мы попрощались, и я отключился.
— У нас есть полчаса на сборы и нужно выезжать в аэропорт, — подытожил я, обращаясь к семье Ханны.
Ханна
Половину полета я старалась ни о чем не думать. Ни о плохом. Ни о хорошем. Макс все время был рядом. Держал меня на руках. Успокаивал. Я старалась выстроить для себя невидимый купол, в котором нет никаких мыслей… Но чем ближе мы были к Украине… Тем скорее этот купол рушился.
Мама плакала. Очень много… Лишь иногда ее отрубало и она засыпала у папы на плече. У нее сильно понизилось давление… Хорошо хоть с собой были таблетки и успокоительное.
Когда я проваливалась в сон… Постоянно появлялся образ бабушки перед глазами. Она просто улыбалась и ничего не говорила. Как будто бы просто порхала над землей… Она была как бабочка… чуть моложе своих лет… Красивая... И жизнерадостная. Это причиняло боль. Каждый раз, когда я просыпалась…
Я резко распахнула заплаканные глаза. В этот раз я не смогла удержать слезы. Мама спала. Папа встревоженно смотрел на меня. А Макс тут же наклонился к моему лицу.
— Что такое, детка?
— Мне постоянно сниться бабушка. Каждый раз, когда я закрываю глаза. Кажется, она… счастлива там… Она улыбается… И, мне кажется, что все хорошо… А потом я открываю глаза… И этот ужас реальности накатывает на меня, — всхлипывала я…
До Днепра лететь еще 3 часа. У меня больше нет сил держаться…
— Я скучаю по ней… Я всегда буду по ней скучать… Когда я улетала раньше… Я скучала по другому… Теперь же… Ее нет… Не в Нью-Йорке… Не в Америке… Нигде… Ее нигде нет… — мои всхлипы превратились в рыдания. — И больше никогда не будет… Я чувствую такую тоску… Макс… Я не хочу этого чувствовать.
Папа встал и быстрым шагом принес мне успокоительное. Макс прижимал к себе и укутывал пледом. Меня прошибал озноб. Как будто бы температура перешла порог в 39 градусов…
Я выпила успокоительное. И какое-то время просто хныкала на груди у Макса.
Таблетка подействовала и в голове стоял туман. Мысли слегка отошли на второй план, но они никуда не делись. В сон тоже не получалось провалиться, поэтому я просто закрыла глаза и лежала неподвижно… Ожидая сама не понимая чего.
Не знаю, сколько времени прошло. Макс отстранился, и я услышала отдаленные шаги. Кажется, папины… Шаги моего мужчины тоже стали удаляться.
— Выпьешь виски? — спросил папа.
— Давайте…
Еле слышный звон стаканов. Разливающаяся жидкость. На какое-то время наступила тишина.
— Мы должны быть сильными ради них, — сказал мой отец.
— Да, я знаю, — просто ответил мой мужчина.
Снова тишина.
— Спасибо, за помощь… Не только с самолетом… Но и с Ханной… Ты нужен ей… И прости, что оскорбил… Это эмоции.
— Я всегда буду рядом, мистер Белл. Я всегда готов прийти на помощь не только вашей дочери, но и вашей семье.
Они были краткими, но что-то было мужское в этом разговоре. Мне хотелось верить, что папа и Макс наладят отношения… и в этот раз окончательно. Это отвлекло меня от моих ужасных мыслей на некоторое время.
…
Мы прилетели в Днепр ближе к вечеру и сразу же поехали в квартиру бабушки. Была мысль остановиться в гостинице, но нам нужно было убраться в доме бабули Ди, подготовить одежду для похорон. И мы решили, что это будет лучшим вариантом.
Когда мы переступили порог бабушкиного дома… Ударил такой до боли знакомый запах… Все тело пронзило болью и счастливыми воспоминаниями… Которых больше не появится…
Мама и вовсе была в пред обморочном состоянии… Ведь она выросла в этом доме.
Я с трудом справлялась с потерей бабушки, поэтому даже не могу представить какого это потерять маму… От этих мыслей меня затрусило.
Обсуждать что-либо не хотелось. Все могло перерасти в очередную истерику. Поэтому мы с мамой сразу же принялись за уборку. А папа и Макс уехали в морг, а после в ритуальное бюро… чтобы решить все необходимые вопросы.
Везде были вещи бабушки. Ее яркие платья, которые она так любила… Вязаные вещи… Книги… Комнатные цветы… На кухне остатки еды. Мы молча работали… Пытаясь… не нарушать ту гармонию, которую создала здесь бабушка… А просто навести чистоту…
Нам нужно было решить, что делать с квартирой дальше. Но еще было слишком рано. Мы не готовы затрагивать эту тему.
Когда я убирала на полочках в зале… Оттуда выпал фотоальбом… Бабушка все еще их хранила… Он раскрылся на моих снимках, когда мне было лет 10. Мама обернулась и подошла ко мне.
Она взяла его в руки и начала листать страницы, где на каждой… я взрослела с каждым годом. По моей щеке текла слеза.
— Ты всегда была очень на нее похожа… — неожиданно, но тихо вымолвила мама и перевела на меня взгляд. — Больше, чем я. Не знаю, как так получилось… Но вы лучше понимали друг друга… И… честное слово… каждый день… я видела частичку ее в тебе… И я любила эту частичку…
— Бабушка была великолепна… Она никогда не теряла своей жизнерадостности… Мы все должны брать пример с нее…
Мы с мамой смотрели друг на друга и плакали. Она отложила альбом и обняла меня. Кажется целую вечность мы утирали слезы друг другу. Они беспощадно стекали и не собирались останавливаться.
Макс
Это был сложный день. Как и предыдущий. Мы с мистером Беллом проделали огромную работу. Но я устал не физически, а морально.
Когда мы приехали в морг… Тело бабули Ди… Господи, сегодня я не смогу уснуть… Нет, у меня не было страха или отвращения… Лишь сожаление…
Заказ ритуальных услуг – оказался предметом странным. За хорошие деньги тебе готовы сделать все, что пожелаешь. Я был человеком не религиозным и в основном не понимал, зачем это все нужно. Человек умер… и все что должно быть обходимо родственникам… это простится с ним… А не выбирать помпезные памятники, огромные надгробья и гробы из «золота».
Если бы я умер… То хотел бы, чтобы меня кремировали, а прах развеяли. Но бабуля Ди хотела, чтобы ее похоронили и именно здесь в Украине. Так мне объяснил папа Ханны.
Это ее воля и мы должны уважать ее.
Вернулись домой ближе к 10 часам. Ханна с мамой приготовили легкий ужин. Дерек налил нам немного виски и мы сели за стол.
— Ее забрала скорая три дня назад… Снова с подозрением на инфаркт… Но в этот раз это было не подозрение… Все закончилось летальным исходом, — рассказал папа Ханны то, что нам поведали в морге, но без подробностей.
Ханну передернуло, и я взял ее за руку. Миссис Белл вытерла слезы салфеткой.
— Несмотря на то, что в похоронное бюро мы обратились поздно… Да и по новым законом сначала нужно обратиться в суд за специальной справкой… Кажется, мы все успели… Похороны состоятся завтра, — произнес я.
Ханна
Наступило утро. Самое тяжелое утро в моей жизни. Однажды я думала, что не переживу расставание с Максом. Что вот оно… худшее утро… без него. Потом я потеряла ребенка… И чувствовала такую пустоту… Что казалось уже никогда не стану прежней. Но это все… ничто по сравнению с тем, когда ты теряешь… по-настоящему теряешь… не потому, что вы расстались… а потому, что он умер… близкого человека… которого знал всю свою сознательную жизнь. Знаю, говорят, что для матери самое худшее потерять своего ребенка… Но я так и не стала мамой, я была беременна чуть больше недели… И возможно даже не осознавала, что уже люблю маленький комочек в своем животе.
Теперь же я знала точно… бабушка умерла. Я любила ее. И ее смерть никогда не будет к лучшему. Ни для кого.
Я стояла и смотрела в свое отражение в зеркале. На мне было черное платье-карандаш с коротким рукавом, которое я предусмотрительно прихватила в чемодан, и классические лодочки на невысоком каблуке. Поверх я надела пиджак того же цвета, чтобы не замерзнуть на улице и маленькие золотые серьги, которые бабушка подарила мне на 16 лет… на память… Это были ее серьги, в которых она выходила замуж… На голове я заплела косу и закрутила ее в прическу в виде небольшого пучка на затылке.
Сзади ко мне подошел Макс в черных приталенных штанах и черной рубашке.
— Ты всю ночь всхлипывала… — осторожно начал он, потому что мы все утро не разговаривали. Мне просто было тяжело. Всем нам… Поэтому в доме царила гробовая тишина.
— Прости, что мешала спать… — под глазами моего мужчины пролегли круги. Конечно, он почти не спал в самолете, да и этой ночью, по-видимому, тоже…
— Не выдумывай. Главное, что ты была рядом. Я соскучился по этому… — он нежно обнял меня за талию и поцеловал в щеку. — Ты очень хорошо выглядишь, детка.
— Обманщик… — прошептала я, утопая в его объятиях.
Мое лицо было бледным, мешки под глазами не скрывал тональник… Какая там красота… Да и не до этого сейчас…
— Ты красива всегда… Ни смотря ни на что… — Он нежно поцеловал меня в шею… Его щетина слегка кололась… Мммм… — Как ты себя чувствуешь?
— Как девушка, у которой умерла бабушка… — тяжело вздохнула я.
Небольшой диалог с Максом возле зеркала и его объятия подарили мне немного умиротворения. Но нужно было возвращаться к реальности. Родители уже собрались. Мама надела приталенное платье черного цвета с полупрозрачной черной вуалью, закрученной на плечах, а папа черный костюм и серый галстук.
Вчера мы успели сообщить всем родственникам. А также Кэйт, Мэри, Энди, Дэну и Марку. Не все были знакомы с бабушкой, но мы посчитали правильным пригласить всех. Тем более, что Кэйт, Мэри и Дэн сделали очень многое для нас с бабулей Ди, когда мы попали в больницу.
Православное погребение в Украине отличается от католического в Америке. Здесь люди не собираются в церкви, чтобы проститься с усопшим, а сразу едут на кладбище. Поэтому вчера Макс и папа арендовали небольшое помещение, куда привезут бабушку, где мы сможем проститься… после чего поедем на кладбище.
…
Я зашла в зал под руку с Максом. Мои ноги дрожали и я всем телом надавливала на своего мужчина в поисках его поддержки… И он мне ее оказывал… безмолвно.
Вход и все помещение было украшено белыми лилиями. Вдоль всех стен стояли свечи в золотистых подсвечниках. С двух сторон как в католической церкви располагались деревянные лавочки в несколько рядов. А в конце прохода стоял черный гроб на возвышении. Он был открыт… Над ним висел крест в красивом обрамлении.
Моя малышка отстранилась от меня, я все еще смотрел на ее пухлые губы. Чувство боли из-за бабули Ди… и одновременно чувство какой-то феерии внутри, которую разожгла Ханна… они разрывали меня…
— Прости за этот внезапный порыв… Просто… Просто… я больше не могу ждать… И не хочу… Я боюсь потерять тебя, Макс, — всхлипнул мой ангел.
Я снова обнял ее.
— Не смей извиняться за такое. Это лучшее, что могло произойти. Я тоже больше не хочу ждать… — на этой фразе она заметно расслабилась… — Я люблю тебя. Я приехал, чтобы быть с тобой. Чтобы помочь тебе.
— Спасибо, ты нужен мне…
— А ты нужна мне… — я зарылся носом в ее волосы…
— Не стой под дождем, заходи, — произнесла Ханна, разомкнув наши объятия.
Я вошел и к нам уже приближался Дерек Белл. От этого человека можно ожидать чего угодно.
— Макс? — Его глаза были обалдевшими. — Что ты здесь забыл?! Ты не можешь появляться в этом доме!
— Папа…
— Мистер Белл, и вам добрый день, — многозначительно глянул я на него. — Я приехал к Ханне. И, простите, если моё появление вызывает у вас негативные эмоции. Но я не собираюсь никуда уезжать, если я нужен вашей дочери.
— Сукин ты сын! — даже моя челюсть отвалилась. — Моя дочь такое пережила из-за тебя! Ты бросил ее одну справляться со всем этим дерьмом, которое оставил после себя!
— Папа, ты только что назвал моего… умершего… ребенка… дерьмом?? — моя девочка всхлипнула и я приобнял ее.
— Нет… я не это имел в виду… Я имел в виду все остальное… — папа Ханны немного растерялся. — Тебе здесь не рады Макс, — он перевел взгляд на меня. — Я знаю, что ты попал в авиакатастрофу. Мне жаль. Но никто не заставлял тебя бросать мою дочь. Хоть я отчасти и могу понять твой поступок… Но я дал тебе шанс, ты не воспользовался им. А значит нам больше не о чем разговаривать.
— Папа, он нужен мне… Мы уже все решили… Прошу просто не лезь в это… — умоляла Ханна.
— Мистер Белл, мне жаль. И при других обстоятельствах мы действительно бы обсудили все это… Но сейчас не самое лучшее время. И мы действительно с Ханной уже все решили.
— Да лучше бы она с Чедом осталась… — я был в шоке. Но Ханна вовремя дала взглядом понять, что Дерек Белл ничего не знает. Просто супер.
Кажется, он хотел вылить очередную порцию дерьма на меня, но с дивана поднялась мама Ханны. Лицо ее было заплаканным и безжизненным. Но в какой-то момент ее слезы резко высохли… Она начала подходить к мужу…
— Дерек, хватит, — отец Ханны остолбенел. — Ты не имеешь права в этот день… — она проглотила ком в горле. — Выражаться неподобающим образом и кричать. Сегодня у нас траур, если ты не заметил… И раз уж на то пошло, ты и вовсе не вправе диктовать нашей дочери с кем ей встречаться. Она сделала выбор и мы его примем. Если ты хочешь все еще обсуждать эту тему, то, пожалуйста, давай хотя бы дождемся, когда похороны закончатся.
Лицо миссис Белл стало еще бледнее, чем было.
— Алевтина, прости меня… я не должен был… — замешкался Дерек.
— Здравствуйте, миссис Белл… я соболезную вашей семье… — начал я и подошел ближе к маме Ханны.
— Ох… мой мальчик… Я тоже соболезную тебе… Мама рассказывала о тебе так много… Спасибо, что помогал ей… — по щеке миссис Белл снова стекла слеза.
— Она сделала для меня намного больше…
Мама Ханны понимающе на меня посмотрела.
— Рада знакомству… Жаль, что при таких обстоятельствах… — она протянула руку. И я поцеловал ее. Кажется, миссис Белл это немного смутило.
— Я тоже рад знакомству… Когда вы вылетаете в Украину?
— Завтра в обед, — ответил папа Ханны.
— Я предлагаю вылететь уже сейчас. У моего друга частный самолет, — предложил я. Уверен Тим не откажет.
— Ну, уж нет… — начал Дерек Белл.
— Тише, дорогой… — прервала миссис Белл своего мужа. — Макс, если это так… то мы с удовольствием воспользуемся твоей помощью, потому что я больше не могу ждать ни минуты…
— Ты тоже полетишь? — с надеждой посмотрела на меня Ханна.
— Конечно, — и я крепче прижал ее к себе.
— Хорошо, если вы так хотите, — немного напряженно ответил Дерек, принимая поражение.
Я быстро набрал Тима.
— Привет, чувак… — немного устало ответил друг.
— Привет… Мне очень нужна твоя помощь. Можно воспользоваться твоим частным самолетом снова? Знаю просьба немаленькая…
Тим засмеялся.
— Хех, конечно. Только напомни, когда у тебя День Рождение, думаю, что пора бы подарить тебе свой собственный частный самолет! Тем более что тебе он нужен даже чаще, чем мне! — пошутил парень.
Ого… Тим ведь даже не узнал зачем он мне… Собственно мой друг и босс по совместительству был очень щедрым человеком – это факт.
— Все достаточно серьезно… Бабушка Ханны умерла и нам нужно лететь в Украину…
— Блять, вот срань… Мне жаль, Макс… Вы как там? Самолет… конечно. Будьте готовы через два часа!
— Спасибо… Мы держимся. Спасибо еще раз за помощь, — благодарно ответил я.
— О работе не переживай! Напиши, как вернешься домой.
Мы попрощались, и я отключился.
— У нас есть полчаса на сборы и нужно выезжать в аэропорт, — подытожил я, обращаясь к семье Ханны.
Ханна
Половину полета я старалась ни о чем не думать. Ни о плохом. Ни о хорошем. Макс все время был рядом. Держал меня на руках. Успокаивал. Я старалась выстроить для себя невидимый купол, в котором нет никаких мыслей… Но чем ближе мы были к Украине… Тем скорее этот купол рушился.
Мама плакала. Очень много… Лишь иногда ее отрубало и она засыпала у папы на плече. У нее сильно понизилось давление… Хорошо хоть с собой были таблетки и успокоительное.
Когда я проваливалась в сон… Постоянно появлялся образ бабушки перед глазами. Она просто улыбалась и ничего не говорила. Как будто бы просто порхала над землей… Она была как бабочка… чуть моложе своих лет… Красивая... И жизнерадостная. Это причиняло боль. Каждый раз, когда я просыпалась…
Я резко распахнула заплаканные глаза. В этот раз я не смогла удержать слезы. Мама спала. Папа встревоженно смотрел на меня. А Макс тут же наклонился к моему лицу.
— Что такое, детка?
— Мне постоянно сниться бабушка. Каждый раз, когда я закрываю глаза. Кажется, она… счастлива там… Она улыбается… И, мне кажется, что все хорошо… А потом я открываю глаза… И этот ужас реальности накатывает на меня, — всхлипывала я…
До Днепра лететь еще 3 часа. У меня больше нет сил держаться…
— Я скучаю по ней… Я всегда буду по ней скучать… Когда я улетала раньше… Я скучала по другому… Теперь же… Ее нет… Не в Нью-Йорке… Не в Америке… Нигде… Ее нигде нет… — мои всхлипы превратились в рыдания. — И больше никогда не будет… Я чувствую такую тоску… Макс… Я не хочу этого чувствовать.
Папа встал и быстрым шагом принес мне успокоительное. Макс прижимал к себе и укутывал пледом. Меня прошибал озноб. Как будто бы температура перешла порог в 39 градусов…
Я выпила успокоительное. И какое-то время просто хныкала на груди у Макса.
Таблетка подействовала и в голове стоял туман. Мысли слегка отошли на второй план, но они никуда не делись. В сон тоже не получалось провалиться, поэтому я просто закрыла глаза и лежала неподвижно… Ожидая сама не понимая чего.
Не знаю, сколько времени прошло. Макс отстранился, и я услышала отдаленные шаги. Кажется, папины… Шаги моего мужчины тоже стали удаляться.
— Выпьешь виски? — спросил папа.
— Давайте…
Еле слышный звон стаканов. Разливающаяся жидкость. На какое-то время наступила тишина.
— Мы должны быть сильными ради них, — сказал мой отец.
— Да, я знаю, — просто ответил мой мужчина.
Снова тишина.
— Спасибо, за помощь… Не только с самолетом… Но и с Ханной… Ты нужен ей… И прости, что оскорбил… Это эмоции.
— Я всегда буду рядом, мистер Белл. Я всегда готов прийти на помощь не только вашей дочери, но и вашей семье.
Они были краткими, но что-то было мужское в этом разговоре. Мне хотелось верить, что папа и Макс наладят отношения… и в этот раз окончательно. Это отвлекло меня от моих ужасных мыслей на некоторое время.
…
Мы прилетели в Днепр ближе к вечеру и сразу же поехали в квартиру бабушки. Была мысль остановиться в гостинице, но нам нужно было убраться в доме бабули Ди, подготовить одежду для похорон. И мы решили, что это будет лучшим вариантом.
Когда мы переступили порог бабушкиного дома… Ударил такой до боли знакомый запах… Все тело пронзило болью и счастливыми воспоминаниями… Которых больше не появится…
Мама и вовсе была в пред обморочном состоянии… Ведь она выросла в этом доме.
Я с трудом справлялась с потерей бабушки, поэтому даже не могу представить какого это потерять маму… От этих мыслей меня затрусило.
Обсуждать что-либо не хотелось. Все могло перерасти в очередную истерику. Поэтому мы с мамой сразу же принялись за уборку. А папа и Макс уехали в морг, а после в ритуальное бюро… чтобы решить все необходимые вопросы.
Везде были вещи бабушки. Ее яркие платья, которые она так любила… Вязаные вещи… Книги… Комнатные цветы… На кухне остатки еды. Мы молча работали… Пытаясь… не нарушать ту гармонию, которую создала здесь бабушка… А просто навести чистоту…
Нам нужно было решить, что делать с квартирой дальше. Но еще было слишком рано. Мы не готовы затрагивать эту тему.
Когда я убирала на полочках в зале… Оттуда выпал фотоальбом… Бабушка все еще их хранила… Он раскрылся на моих снимках, когда мне было лет 10. Мама обернулась и подошла ко мне.
Она взяла его в руки и начала листать страницы, где на каждой… я взрослела с каждым годом. По моей щеке текла слеза.
— Ты всегда была очень на нее похожа… — неожиданно, но тихо вымолвила мама и перевела на меня взгляд. — Больше, чем я. Не знаю, как так получилось… Но вы лучше понимали друг друга… И… честное слово… каждый день… я видела частичку ее в тебе… И я любила эту частичку…
— Бабушка была великолепна… Она никогда не теряла своей жизнерадостности… Мы все должны брать пример с нее…
Мы с мамой смотрели друг на друга и плакали. Она отложила альбом и обняла меня. Кажется целую вечность мы утирали слезы друг другу. Они беспощадно стекали и не собирались останавливаться.
Макс
Это был сложный день. Как и предыдущий. Мы с мистером Беллом проделали огромную работу. Но я устал не физически, а морально.
Когда мы приехали в морг… Тело бабули Ди… Господи, сегодня я не смогу уснуть… Нет, у меня не было страха или отвращения… Лишь сожаление…
Заказ ритуальных услуг – оказался предметом странным. За хорошие деньги тебе готовы сделать все, что пожелаешь. Я был человеком не религиозным и в основном не понимал, зачем это все нужно. Человек умер… и все что должно быть обходимо родственникам… это простится с ним… А не выбирать помпезные памятники, огромные надгробья и гробы из «золота».
Если бы я умер… То хотел бы, чтобы меня кремировали, а прах развеяли. Но бабуля Ди хотела, чтобы ее похоронили и именно здесь в Украине. Так мне объяснил папа Ханны.
Это ее воля и мы должны уважать ее.
Вернулись домой ближе к 10 часам. Ханна с мамой приготовили легкий ужин. Дерек налил нам немного виски и мы сели за стол.
— Ее забрала скорая три дня назад… Снова с подозрением на инфаркт… Но в этот раз это было не подозрение… Все закончилось летальным исходом, — рассказал папа Ханны то, что нам поведали в морге, но без подробностей.
Ханну передернуло, и я взял ее за руку. Миссис Белл вытерла слезы салфеткой.
— Несмотря на то, что в похоронное бюро мы обратились поздно… Да и по новым законом сначала нужно обратиться в суд за специальной справкой… Кажется, мы все успели… Похороны состоятся завтра, — произнес я.
Ханна
Наступило утро. Самое тяжелое утро в моей жизни. Однажды я думала, что не переживу расставание с Максом. Что вот оно… худшее утро… без него. Потом я потеряла ребенка… И чувствовала такую пустоту… Что казалось уже никогда не стану прежней. Но это все… ничто по сравнению с тем, когда ты теряешь… по-настоящему теряешь… не потому, что вы расстались… а потому, что он умер… близкого человека… которого знал всю свою сознательную жизнь. Знаю, говорят, что для матери самое худшее потерять своего ребенка… Но я так и не стала мамой, я была беременна чуть больше недели… И возможно даже не осознавала, что уже люблю маленький комочек в своем животе.
Теперь же я знала точно… бабушка умерла. Я любила ее. И ее смерть никогда не будет к лучшему. Ни для кого.
Я стояла и смотрела в свое отражение в зеркале. На мне было черное платье-карандаш с коротким рукавом, которое я предусмотрительно прихватила в чемодан, и классические лодочки на невысоком каблуке. Поверх я надела пиджак того же цвета, чтобы не замерзнуть на улице и маленькие золотые серьги, которые бабушка подарила мне на 16 лет… на память… Это были ее серьги, в которых она выходила замуж… На голове я заплела косу и закрутила ее в прическу в виде небольшого пучка на затылке.
Сзади ко мне подошел Макс в черных приталенных штанах и черной рубашке.
— Ты всю ночь всхлипывала… — осторожно начал он, потому что мы все утро не разговаривали. Мне просто было тяжело. Всем нам… Поэтому в доме царила гробовая тишина.
— Прости, что мешала спать… — под глазами моего мужчины пролегли круги. Конечно, он почти не спал в самолете, да и этой ночью, по-видимому, тоже…
— Не выдумывай. Главное, что ты была рядом. Я соскучился по этому… — он нежно обнял меня за талию и поцеловал в щеку. — Ты очень хорошо выглядишь, детка.
— Обманщик… — прошептала я, утопая в его объятиях.
Мое лицо было бледным, мешки под глазами не скрывал тональник… Какая там красота… Да и не до этого сейчас…
— Ты красива всегда… Ни смотря ни на что… — Он нежно поцеловал меня в шею… Его щетина слегка кололась… Мммм… — Как ты себя чувствуешь?
— Как девушка, у которой умерла бабушка… — тяжело вздохнула я.
Небольшой диалог с Максом возле зеркала и его объятия подарили мне немного умиротворения. Но нужно было возвращаться к реальности. Родители уже собрались. Мама надела приталенное платье черного цвета с полупрозрачной черной вуалью, закрученной на плечах, а папа черный костюм и серый галстук.
Вчера мы успели сообщить всем родственникам. А также Кэйт, Мэри, Энди, Дэну и Марку. Не все были знакомы с бабушкой, но мы посчитали правильным пригласить всех. Тем более, что Кэйт, Мэри и Дэн сделали очень многое для нас с бабулей Ди, когда мы попали в больницу.
Православное погребение в Украине отличается от католического в Америке. Здесь люди не собираются в церкви, чтобы проститься с усопшим, а сразу едут на кладбище. Поэтому вчера Макс и папа арендовали небольшое помещение, куда привезут бабушку, где мы сможем проститься… после чего поедем на кладбище.
…
Я зашла в зал под руку с Максом. Мои ноги дрожали и я всем телом надавливала на своего мужчина в поисках его поддержки… И он мне ее оказывал… безмолвно.
Вход и все помещение было украшено белыми лилиями. Вдоль всех стен стояли свечи в золотистых подсвечниках. С двух сторон как в католической церкви располагались деревянные лавочки в несколько рядов. А в конце прохода стоял черный гроб на возвышении. Он был открыт… Над ним висел крест в красивом обрамлении.
