Хочется к ней... Не буду себе отказывать, тем более, что трое суток нормально не спал. Снимаю пиджак, рубашку, брюки. Укладываюсь к ней под одеяло. Там так тепло, как в пустыне, но я все равно проваливаюсь в сон.
Просыпаемся мы почти одновременно. Лидия в моих объятиях. Такая мягкая и горячая... Точно температура поднялась.
— Т-ты со мной спал? — сонно бормочет она.
— Как видишь, — протягиваю ей градусник. — Измерь температуру.
— А я думала, что это сон...
Беру телефон, проверяя сообщения. Отменяю все и говорю секретарше, что сегодня уже не вернусь. Заказываю еду, потому Лидии надо поесть, и мне тоже.
— 39.1, — стонет девушка, и я взволнованно перевожу на нее взгляд.
— Высокая. Придется делать укол.
— Укол? — вишенка таращится на меня испуганно. — Не надо!
— Надо, потому что таблетки хуже сбивают температуру, — она отрицательно качает головой. — Выбирай, или укол, или в больницу едем.
— В больницу??? Нет, тогда лучше укол...
— Я так и знал, — вылезаю из кровати. Взгляд Лидии сосредотачивается на моих боксерах.
Яйца снова сводит, а член начинает пульсировать. Атмена, ребята. Ангина!
Возвращаюсь со шприцем в руках. От сильной и уверенной львицы остался маленький «Симба». Смотрит на шприц, как на врага.
— А ты точно умеешь это делать? — не теряет надежды девушка.
— Да, Маркус в детстве болел. Тогда и пришлось научиться, — объясняю я и переворачиваю ее ягодицами вверх.
Стягиваю ее шортики и матерюсь про себя. Член сейчас взорвется от этих вкусных «десертиков». Это слишком опасно...
Трудно, но беру себя в руки и делаю укол. Стараюсь осторожно, но знаю, что вводить надо резко. Лидия «ахает», но говорит, что не очень больно. Заканчиваю процедуру, прижимаю ватный диск и целую ее соблазнительные ягодицы.
— Оо-у, — выдает вишенка, а я с яйцами и членом печально вздыхаю.
Отпускаю соблазнительницу под одеяло.
— Спасибо... прости, что тебе приходится это делать... — Лидия краснеет, хотя, возможно, это от температуры.
— Не думай об этом, потому что это не проблема, — серьезно отвечаю я.
Очень скоро доставляют еду, и как бы сильно моя пациентка не протестовала, но я настаиваю на том, чтобы она съела хотя бы бульон.
— Горло болит дико... — хрипит вишенка и глотает ложку горячего бульона.
— Знаю, но есть все равно надо, — я прижимаюсь к стене, сидя на кровати, и жую сэндвич.
— Расскажи, что произошло с Маркусом? — тихо спрашивает она. Хочет знать? Зачем оно ей?
— Не думай об этом, — зачем забивать себе этим голову. Она хмурится.
— Не буду есть, если не расскажешь, — хитрая же лиса.
— Меньше говори, ешь. Маркус попал в аварию, — отвечаю я.
— О Господи! — она снова забывает о еде и прикрывает рот от ужаса.
— Ешь! — злюсь на нее. — Я буду рассказывать, — она кивает и продолжает пить бульон. — Он улетел в Барселону к матери на две недели. И там взял ее машину с друзьями. Конечно, никому не сказал. И водить ему еще рано. Степан давал ему пару уроков, но кто же знал, что он такое учудит... Надо было ему все же выделить водителя... — конечно, я корил себя за то, что произошло. Не хотел баловать сына, а оно еще хуже получилось...
— А с ним все в порядке? — обеспокоенно спрашивает девушка, и я удивляюсь, почему это вообще волнует ее.
— Да. Ну, он сломал руку, но жив. Надо было полететь и решить вопрос с полицией и с его матерью, которая могла бы быть и внимательнее, — не сдерживаюсь я, потому что до сих пор злюсь на Эстелу.
— Хорошо, что только рука... — вишенка отставляет пустую тарелку с бульоном и тянется к салату. Все же проснулся аппетит, это меня радует.
Киваю и отвечаю:
— Вернул Маркуса домой, хватит с него испанских каникул. Теперь под домашним арестом.
— Думаешь, это поможет? — после этого вопроса я почти подавился.
— Что? — стреляю в нее взглядом.
— Ну, знаешь, подростки склонны делать назло родителям... Он может убежать и натворить еще больше бед...
— Это ты меня так успокаиваешь? — спрашиваю я, сдерживая свой гнев. Я не образцовый отец, но не люблю, когда кто-то вмешивается в воспитание моего ребенка.
— Просто может тебе провести время с ним? Вы могли бы вместе покататься на машине... пусть учится под твоим присмотром... так тебе будет спокойно, и это сблизит вас... — Лидия говорит это с видом семейного психолога.
— Лидия, я не думаю, что Маркусу интересно проводить со мной время, — ему бы с друзьями тусить, а не с отцом. Сам был в его возрасте.
— Возможно, ты ошибаешься... — говорит она, запивая таблетки.
Нет, стоит ей вылечиться, и она понесет наказание. Обещанное!
Я выдыхаю и укладываюсь в постель. Надо ее усыпить, потому что когда она открывает свои сладкие губки... проклятый язык начинает нервировать меня. Тяну девушку к себе на грудь.
— Ты что, собираешься остаться на ночь? — удивляется девушка.
— Планирую.
Она ничего не говорит, укладывается у меня на груди. Уже не такая горячая, это хорошо.
— Тебе лучше? — спрашиваю я, поглаживая ее волосы.
— Кажется, да...
— Тогда засыпай, — сжимаю ее пальчики на моей груди.
— А можно еще один вопрос? — зажмуриваюсь, считая до десяти.
— Спрашивай.
— А почему твоя жена в Испании осталась?
— Бывшая жена, — подчеркиваю я. — Мы расстались еще до того, как я переехал в Украину. Меня здесь ждал новый бизнес.
— А чего расстались? — неуемная девушка.
— Она изменяла мне, — это не то, о чем я люблю рассказывать. Но почему-то эта вишенка хочет залезть мне в душу и достать из нее все дерьмо.
— Тебе??? — хрипит ошарашенно Лидия, а я ухмыляюсь.
— Я так и знал, что ты считаешь меня непревзойденным! — смеюсь, а девушка фыркает. Вижу, действительно температура падает.
— Не рассчитывай на это. Но все же я удивлена...
— Все не так просто, как может показаться на первый взгляд... у Эстелы был трудный период. Она забеременела во второй раз и потеряла ребенка. После этого что-то пошло не так... Я предлагал ей психолога, но она нашла себе другую удовольствие... — Лидия заглядывала мне в глаза, но я не мог смотреть на нее. Все же вытрясла эта проклятая девка с меня правду. — Что ж, в этом и моя вина есть... тогда я должен был быть рядом, но я наоборот закрылся на работе. Короче, каждый справлялся с потерей, как мог... и это привело к тому, что мы больше не могли оставаться семьей.
— Мне жаль... — прошептала девушка. — Не вини себя... не только за прошлое, но и в ситуации с Маркусом. Каждый человек отвечает за свои поступки. Твоя жена и Маркус не исключение.
Она поворачивает ладонью мое лицо к себе и ждет какого-нибудь ответа, а я не знаю, что ей ответить. Вряд ли Лидия когда-то сможет это все понять в полной мере. И лучше не надо. То дерьмо, которым я поделился, только напомнило о неприятном времени. И как теперь отвлечься...
— Снимай трусики, вишенка, — шепчу ей на ухо. К черту ангину. Кажется, что температура падает. Натяну резинку и буду осторожным с ней. Но мне надо оказаться в ней. Сейчас.
— Карлос...
— Не волнуйся, просто секс, без всяких намеков на анал. Это подождет... — лукаво улыбаюсь. Член радуется и мечтательно напрягается.
— Карлос... у меня... у меня... еще и эти дни... — лучше бы меня придушили, честное слово, чем сказали это. Меня прокляли, что ли?
Я туплю и пялюсь на нее. Блять. Все свои силы Вселенная направила сегодня на издевательства надо мной.
Лидия
Боже, как неудобно. Убейте меня, серьезно...
— У тебя тампон? — неожиданно спрашивает Карлос.
— Д-да... — стыдливо отвечаю я. Что он задумал?
Больше никаких вопросов. Рука Карлоса собственнически лезет ко мне в трусики. Немного страшно опозориться еще больше, но интересно, что он задумал. Пальцы касаюсь увлажненной киски. Он ведет по ней так ласково и нежно...
— А-аа-уу... — в эти дни все такое чувствительное, боже....
Мужчина перемещает пальцы на клитор и начинает ласкать его. Киска дрожит и течет. Клитор набухает от возбуждения, а оргазм уже нарастает. Стону и хватаюсь за каменный стояк Карлоса. М-м-м.
— Блять, какая же ты... Лидия… — хрипит мне на ухо. Чувствую, как часто он дышит.
Сжимаю член, проводя по всей длине. Наращиваю темп, а Карлос наращивает свой. Прижимаюсь губами к его груди, а он зарывает свой нос в мои волосы и рычит...
Как же хорошо... Киска скулит, потому что хочет большего... а клитор уже разрывается от оргазмов... Я отпускаю член и веду коготками по его яйцах... От этого Карлос сжимает мою «похотливую подружку» рукой и начинает материться. Понравилось...
Опять хватаюсь за член и мастурбирую Карлосу с огромным желанием. Мужчина не сдерживается и вводит два пальца мне в дырочку. Проталкивает тампон. Ой, все! Меня разрывает...
— Да-а... — хнычу я.
— Хочешь еще? — рычит мне на ухо. Член пульсирует, сейчас взорвется.
— Хочу... — плевать. Даже если это странно и зверски. Я хочу. Еще.
Карлос снова толкает пальцы, а я вою от бессилия. Опять толчок. Ааау. Толчок. Блять. Толчок. Я уже сама не своя. Толчок. Сжимаю член под его «о*уеть, детка» и чувствую, как теплая жидкость течет по моей руке. Толчок. Рык. Крышу сносит. Толчок. Я теку. И это не кровь. Месячные как будто перепугались и скрылись. Толчок. Разрыв всех моих ощущений.
— Карлос! — кричу я и кончаю. А он толкает снова, и новая волна заставляет содрогнуться в его объятиях.
Я тяжело дышу. Все еще сжимаю член, но уже не так сильно. Мужчина осторожно вытягивает пальцы и тянет за ниточку тампона. Он становится на свое место. Карлос кладет руку на киску и крепче прижимает к себе.
— Спокойной ночи, Лидия, — шепчет он.
Не знаю, что это было, но это был просто фейерверк. Успокаиваю дыхание и засыпаю.
Кажется, проспали мы с Карлосом много часов, ведь заснули в восемь вечера. Проснулась я от того, что в дверь позвонили. Глаза было очень трудно открыть, такая слабость...
— Я никого не жду, — сообщаю Карлосу, который уже проснулся.
— Посмотрю, кто там, — он встает, а я пялюсь на его ягодицы. М-м-м.
Кутаюсь в одеяло, потому что сегодня я точно не планирую из него вылезать, когда Карлос кричит мне из коридора:
— Лидия, это твоя мама.
Что? Глаза открываются мгновенно. Мама? В Киеве? Сейчас? Шок. Такой, что аж в голове загудело. Вы серьезно? У меня ангина, месячные, рука в засохшей сперме, а Карлос в трусах встречает мою маму... Я вас умоляю, скажите, что это сон!!!
Лидия
Плелась в коридор, как на расстрел. Казалось бы, что радоваться надо, ведь мама приехала, с которой мы достаточно редко видимся в последнее время. И я маму очень люблю, вы же знаете, что она для меня большой пример. Более того, я очень благодарна ей за свое детство и все, что она вложила в меня, учитывая, что отца у меня не было. Но... есть одно «но». Вы просто не знаете мою маму! Но скоро узнаете...
Выхожу в коридор. Казалось, что большей подставы судьба устроить мне не может. Но судьба оказалась еще той фантазеркой, так как вместе с мамой приехала моя бабушка. Да, капут! Нет, не та бабушка, в честь которой меня назвали. Моя родная бабушка умерла, еще когда мама была молодой, поэтому я и не знала ее. И с того света она не вернулась, ох, простите за мой черный юмор! Поэтому это тетушка Марина, моя крестная. Она была близкой подругой моей бабушки и всегда была очень родным для нашей семьи человеком. А для меня так и вовсе... настоящей бабушкой, и неважно, что не кровной. И я безмерно рада ее видеть, но... можно я скажу это еще раз?? Вы просто не знаете тетушку Марину...
Боже, всадники Апокалипсиса собрались в моей квартире. Включайте таймер, отсчет пошел!
— Боже мой, девочка моя, как плохо ты выглядишь! — тетушка бежит меня обнимать, целовать в лоб и причитать о том, что у меня температура. Кстати, тетя Маринка врач. Просто, как бы это объяснить... она человек пожилого возраста... со своими тараканами в голове. Ага.
— Лидия, здравствуй! — надменным голосом говорит мама. У нее всегда такая интонация, когда ей что-то не нравится. И вот остается только гадать, что ей не нравится больше — мой нездоровый вид, или мужчина в трусах, который открыл ей дверь. Ох...
— Привет... а вы чего это... э-э-э... тут? — смущенно прячу руку, на которой засохшая сперма. Конечно, вряд ли кто-то это заметит, но... я то знаю!
— Это ты так нас рада видеть?! — смеется «бабушка».
— Ты вчера сказала, что заболела, и мы решили с Мариной приехать к тебе. Вечером у нас уже поезд в Черновцы, — сообщила мама. Ее брови хмурились каждый раз, когда она бросала взгляд на Карлоса.
— Подлечим тебя, будешь как новенькая! — весело сообщила тетушка. Не сомневаюсь... — Милая, а ты нас не познакомишь со своим кавалером?
На слове «кавалер» захотелось выпрыгнуть в окно. Карлос улыбнулся, а я покраснела. Ну, хорошо, что хоть женихом не назвала. А тетя Маринка могла, я знаю она давно меня хочет замуж выдать!
Ситуацию раскаляло еще и то, что Карлос, кажется, довольно комфортно себя чувствовал. Стоя в одних боксерах, я напомню! Он что, какая-то бывшая модель нижнего белья, что он даже не стесняется?? Хотя, чего ему стесняться... О-м-м-м.
— Меня зовут Карлос, — сообщает мужчина.
— А меня можешь называть просто Мариной, я крестная Лидии, — игриво отвечает женщина, и выглядит это более чем странно, ведь ей 65 лет!
— Это моя мама, — прокашлялась я. — Инна Валерьевна.
Я бросаю на маму взгляд в надежде, что она тоже скажет, дабы Карлос звал ее просто Инной, но мама молчит как партизан. Нет, для него она останется Инной Валерьевной.
— Рад знакомству, — вежливо отвечает «мой партнер».
Черт, я понимаю, что мне надо объяснить, кто Карлос такой... но, не говорить же, что он мой партнер и в какой-то степени начальник!
— Это твой молодой человек? — не дает собраться мне «бабушка».
— Молодой? — поднимает вверх удивленные брови мама. Боже, заберите меня на другую планету, я умоляю!
— Мама... — бросаю на нее предупреждающий взгляд, потому что это по меньшей мере не вежливо. Да, Карлос уже не мальчик, но и не старый...
— Без проблем, я к своему возрасту отношусь адекватно, — улыбается спокойно мужчина. Очень надеюсь, что его это действительно не задело! Ведь расплачиваться за грехи моей мамы придется моей «целомудренной подружке». Ага, и пусть это капец как странно звучит, но так и есть!
Я собираю мысли в кучу и, пользуясь ситуацией, предлагаю всем переместиться на кухню. Хотя, честно, сердце стучит, как у лошади на скачках, температура бьет солнечным ударом в голову и живот скручивает от «красных пришельцев», что высаживаются каждый месяц на планете «Депрессия». Короче, плохо мне. А тут еще и такая ситуация...
— Я пока натяну рубашку, — сообщает о своих планах Карлос. Давно пора!
— И штаны не забудьте, — саркастическим голосом добавляет мама. Все это эвакуация! Я серьезно. Земля не доживет до конца этого дня, я вам клянусь!
Мужчина не сдерживает улыбки, но маме спокойно кивает. Мы идем на кухню, где мама с видом средневековой королевы усаживается за стол на старенький диванчик. Она рассматривает мою кухню на наличие грязи, потому что она у меня еще и чистюля. Тетя Маринка открывает свою «медвежью» сумку. Медвежью, потому что, кажется, что это какие-то запасы на зиму для медведя-гиганта. И начинает выкладывать свои баночки на столешницу.
— Тетя Маринка, ну зачем вы опять все это приперли? — я закатываю глаза. — Я нормально питаюсь и я уже не маленькая, вы можете не волноваться...
Просыпаемся мы почти одновременно. Лидия в моих объятиях. Такая мягкая и горячая... Точно температура поднялась.
— Т-ты со мной спал? — сонно бормочет она.
— Как видишь, — протягиваю ей градусник. — Измерь температуру.
— А я думала, что это сон...
Беру телефон, проверяя сообщения. Отменяю все и говорю секретарше, что сегодня уже не вернусь. Заказываю еду, потому Лидии надо поесть, и мне тоже.
— 39.1, — стонет девушка, и я взволнованно перевожу на нее взгляд.
— Высокая. Придется делать укол.
— Укол? — вишенка таращится на меня испуганно. — Не надо!
— Надо, потому что таблетки хуже сбивают температуру, — она отрицательно качает головой. — Выбирай, или укол, или в больницу едем.
— В больницу??? Нет, тогда лучше укол...
— Я так и знал, — вылезаю из кровати. Взгляд Лидии сосредотачивается на моих боксерах.
Яйца снова сводит, а член начинает пульсировать. Атмена, ребята. Ангина!
Возвращаюсь со шприцем в руках. От сильной и уверенной львицы остался маленький «Симба». Смотрит на шприц, как на врага.
— А ты точно умеешь это делать? — не теряет надежды девушка.
— Да, Маркус в детстве болел. Тогда и пришлось научиться, — объясняю я и переворачиваю ее ягодицами вверх.
Стягиваю ее шортики и матерюсь про себя. Член сейчас взорвется от этих вкусных «десертиков». Это слишком опасно...
Трудно, но беру себя в руки и делаю укол. Стараюсь осторожно, но знаю, что вводить надо резко. Лидия «ахает», но говорит, что не очень больно. Заканчиваю процедуру, прижимаю ватный диск и целую ее соблазнительные ягодицы.
— Оо-у, — выдает вишенка, а я с яйцами и членом печально вздыхаю.
Отпускаю соблазнительницу под одеяло.
— Спасибо... прости, что тебе приходится это делать... — Лидия краснеет, хотя, возможно, это от температуры.
— Не думай об этом, потому что это не проблема, — серьезно отвечаю я.
Очень скоро доставляют еду, и как бы сильно моя пациентка не протестовала, но я настаиваю на том, чтобы она съела хотя бы бульон.
— Горло болит дико... — хрипит вишенка и глотает ложку горячего бульона.
— Знаю, но есть все равно надо, — я прижимаюсь к стене, сидя на кровати, и жую сэндвич.
— Расскажи, что произошло с Маркусом? — тихо спрашивает она. Хочет знать? Зачем оно ей?
— Не думай об этом, — зачем забивать себе этим голову. Она хмурится.
— Не буду есть, если не расскажешь, — хитрая же лиса.
— Меньше говори, ешь. Маркус попал в аварию, — отвечаю я.
— О Господи! — она снова забывает о еде и прикрывает рот от ужаса.
— Ешь! — злюсь на нее. — Я буду рассказывать, — она кивает и продолжает пить бульон. — Он улетел в Барселону к матери на две недели. И там взял ее машину с друзьями. Конечно, никому не сказал. И водить ему еще рано. Степан давал ему пару уроков, но кто же знал, что он такое учудит... Надо было ему все же выделить водителя... — конечно, я корил себя за то, что произошло. Не хотел баловать сына, а оно еще хуже получилось...
— А с ним все в порядке? — обеспокоенно спрашивает девушка, и я удивляюсь, почему это вообще волнует ее.
— Да. Ну, он сломал руку, но жив. Надо было полететь и решить вопрос с полицией и с его матерью, которая могла бы быть и внимательнее, — не сдерживаюсь я, потому что до сих пор злюсь на Эстелу.
— Хорошо, что только рука... — вишенка отставляет пустую тарелку с бульоном и тянется к салату. Все же проснулся аппетит, это меня радует.
Киваю и отвечаю:
— Вернул Маркуса домой, хватит с него испанских каникул. Теперь под домашним арестом.
— Думаешь, это поможет? — после этого вопроса я почти подавился.
— Что? — стреляю в нее взглядом.
— Ну, знаешь, подростки склонны делать назло родителям... Он может убежать и натворить еще больше бед...
— Это ты меня так успокаиваешь? — спрашиваю я, сдерживая свой гнев. Я не образцовый отец, но не люблю, когда кто-то вмешивается в воспитание моего ребенка.
— Просто может тебе провести время с ним? Вы могли бы вместе покататься на машине... пусть учится под твоим присмотром... так тебе будет спокойно, и это сблизит вас... — Лидия говорит это с видом семейного психолога.
— Лидия, я не думаю, что Маркусу интересно проводить со мной время, — ему бы с друзьями тусить, а не с отцом. Сам был в его возрасте.
— Возможно, ты ошибаешься... — говорит она, запивая таблетки.
Нет, стоит ей вылечиться, и она понесет наказание. Обещанное!
Я выдыхаю и укладываюсь в постель. Надо ее усыпить, потому что когда она открывает свои сладкие губки... проклятый язык начинает нервировать меня. Тяну девушку к себе на грудь.
— Ты что, собираешься остаться на ночь? — удивляется девушка.
— Планирую.
Она ничего не говорит, укладывается у меня на груди. Уже не такая горячая, это хорошо.
— Тебе лучше? — спрашиваю я, поглаживая ее волосы.
— Кажется, да...
— Тогда засыпай, — сжимаю ее пальчики на моей груди.
— А можно еще один вопрос? — зажмуриваюсь, считая до десяти.
— Спрашивай.
— А почему твоя жена в Испании осталась?
— Бывшая жена, — подчеркиваю я. — Мы расстались еще до того, как я переехал в Украину. Меня здесь ждал новый бизнес.
— А чего расстались? — неуемная девушка.
— Она изменяла мне, — это не то, о чем я люблю рассказывать. Но почему-то эта вишенка хочет залезть мне в душу и достать из нее все дерьмо.
— Тебе??? — хрипит ошарашенно Лидия, а я ухмыляюсь.
— Я так и знал, что ты считаешь меня непревзойденным! — смеюсь, а девушка фыркает. Вижу, действительно температура падает.
— Не рассчитывай на это. Но все же я удивлена...
— Все не так просто, как может показаться на первый взгляд... у Эстелы был трудный период. Она забеременела во второй раз и потеряла ребенка. После этого что-то пошло не так... Я предлагал ей психолога, но она нашла себе другую удовольствие... — Лидия заглядывала мне в глаза, но я не мог смотреть на нее. Все же вытрясла эта проклятая девка с меня правду. — Что ж, в этом и моя вина есть... тогда я должен был быть рядом, но я наоборот закрылся на работе. Короче, каждый справлялся с потерей, как мог... и это привело к тому, что мы больше не могли оставаться семьей.
— Мне жаль... — прошептала девушка. — Не вини себя... не только за прошлое, но и в ситуации с Маркусом. Каждый человек отвечает за свои поступки. Твоя жена и Маркус не исключение.
Она поворачивает ладонью мое лицо к себе и ждет какого-нибудь ответа, а я не знаю, что ей ответить. Вряд ли Лидия когда-то сможет это все понять в полной мере. И лучше не надо. То дерьмо, которым я поделился, только напомнило о неприятном времени. И как теперь отвлечься...
— Снимай трусики, вишенка, — шепчу ей на ухо. К черту ангину. Кажется, что температура падает. Натяну резинку и буду осторожным с ней. Но мне надо оказаться в ней. Сейчас.
— Карлос...
— Не волнуйся, просто секс, без всяких намеков на анал. Это подождет... — лукаво улыбаюсь. Член радуется и мечтательно напрягается.
— Карлос... у меня... у меня... еще и эти дни... — лучше бы меня придушили, честное слово, чем сказали это. Меня прокляли, что ли?
Я туплю и пялюсь на нее. Блять. Все свои силы Вселенная направила сегодня на издевательства надо мной.
Лидия
Боже, как неудобно. Убейте меня, серьезно...
— У тебя тампон? — неожиданно спрашивает Карлос.
— Д-да... — стыдливо отвечаю я. Что он задумал?
Больше никаких вопросов. Рука Карлоса собственнически лезет ко мне в трусики. Немного страшно опозориться еще больше, но интересно, что он задумал. Пальцы касаюсь увлажненной киски. Он ведет по ней так ласково и нежно...
— А-аа-уу... — в эти дни все такое чувствительное, боже....
Мужчина перемещает пальцы на клитор и начинает ласкать его. Киска дрожит и течет. Клитор набухает от возбуждения, а оргазм уже нарастает. Стону и хватаюсь за каменный стояк Карлоса. М-м-м.
— Блять, какая же ты... Лидия… — хрипит мне на ухо. Чувствую, как часто он дышит.
Сжимаю член, проводя по всей длине. Наращиваю темп, а Карлос наращивает свой. Прижимаюсь губами к его груди, а он зарывает свой нос в мои волосы и рычит...
Как же хорошо... Киска скулит, потому что хочет большего... а клитор уже разрывается от оргазмов... Я отпускаю член и веду коготками по его яйцах... От этого Карлос сжимает мою «похотливую подружку» рукой и начинает материться. Понравилось...
Опять хватаюсь за член и мастурбирую Карлосу с огромным желанием. Мужчина не сдерживается и вводит два пальца мне в дырочку. Проталкивает тампон. Ой, все! Меня разрывает...
— Да-а... — хнычу я.
— Хочешь еще? — рычит мне на ухо. Член пульсирует, сейчас взорвется.
— Хочу... — плевать. Даже если это странно и зверски. Я хочу. Еще.
Карлос снова толкает пальцы, а я вою от бессилия. Опять толчок. Ааау. Толчок. Блять. Толчок. Я уже сама не своя. Толчок. Сжимаю член под его «о*уеть, детка» и чувствую, как теплая жидкость течет по моей руке. Толчок. Рык. Крышу сносит. Толчок. Я теку. И это не кровь. Месячные как будто перепугались и скрылись. Толчок. Разрыв всех моих ощущений.
— Карлос! — кричу я и кончаю. А он толкает снова, и новая волна заставляет содрогнуться в его объятиях.
Я тяжело дышу. Все еще сжимаю член, но уже не так сильно. Мужчина осторожно вытягивает пальцы и тянет за ниточку тампона. Он становится на свое место. Карлос кладет руку на киску и крепче прижимает к себе.
— Спокойной ночи, Лидия, — шепчет он.
Не знаю, что это было, но это был просто фейерверк. Успокаиваю дыхание и засыпаю.
Кажется, проспали мы с Карлосом много часов, ведь заснули в восемь вечера. Проснулась я от того, что в дверь позвонили. Глаза было очень трудно открыть, такая слабость...
— Я никого не жду, — сообщаю Карлосу, который уже проснулся.
— Посмотрю, кто там, — он встает, а я пялюсь на его ягодицы. М-м-м.
Кутаюсь в одеяло, потому что сегодня я точно не планирую из него вылезать, когда Карлос кричит мне из коридора:
— Лидия, это твоя мама.
Что? Глаза открываются мгновенно. Мама? В Киеве? Сейчас? Шок. Такой, что аж в голове загудело. Вы серьезно? У меня ангина, месячные, рука в засохшей сперме, а Карлос в трусах встречает мою маму... Я вас умоляю, скажите, что это сон!!!
Глава 10
Лидия
Плелась в коридор, как на расстрел. Казалось бы, что радоваться надо, ведь мама приехала, с которой мы достаточно редко видимся в последнее время. И я маму очень люблю, вы же знаете, что она для меня большой пример. Более того, я очень благодарна ей за свое детство и все, что она вложила в меня, учитывая, что отца у меня не было. Но... есть одно «но». Вы просто не знаете мою маму! Но скоро узнаете...
Выхожу в коридор. Казалось, что большей подставы судьба устроить мне не может. Но судьба оказалась еще той фантазеркой, так как вместе с мамой приехала моя бабушка. Да, капут! Нет, не та бабушка, в честь которой меня назвали. Моя родная бабушка умерла, еще когда мама была молодой, поэтому я и не знала ее. И с того света она не вернулась, ох, простите за мой черный юмор! Поэтому это тетушка Марина, моя крестная. Она была близкой подругой моей бабушки и всегда была очень родным для нашей семьи человеком. А для меня так и вовсе... настоящей бабушкой, и неважно, что не кровной. И я безмерно рада ее видеть, но... можно я скажу это еще раз?? Вы просто не знаете тетушку Марину...
Боже, всадники Апокалипсиса собрались в моей квартире. Включайте таймер, отсчет пошел!
— Боже мой, девочка моя, как плохо ты выглядишь! — тетушка бежит меня обнимать, целовать в лоб и причитать о том, что у меня температура. Кстати, тетя Маринка врач. Просто, как бы это объяснить... она человек пожилого возраста... со своими тараканами в голове. Ага.
— Лидия, здравствуй! — надменным голосом говорит мама. У нее всегда такая интонация, когда ей что-то не нравится. И вот остается только гадать, что ей не нравится больше — мой нездоровый вид, или мужчина в трусах, который открыл ей дверь. Ох...
— Привет... а вы чего это... э-э-э... тут? — смущенно прячу руку, на которой засохшая сперма. Конечно, вряд ли кто-то это заметит, но... я то знаю!
— Это ты так нас рада видеть?! — смеется «бабушка».
— Ты вчера сказала, что заболела, и мы решили с Мариной приехать к тебе. Вечером у нас уже поезд в Черновцы, — сообщила мама. Ее брови хмурились каждый раз, когда она бросала взгляд на Карлоса.
— Подлечим тебя, будешь как новенькая! — весело сообщила тетушка. Не сомневаюсь... — Милая, а ты нас не познакомишь со своим кавалером?
На слове «кавалер» захотелось выпрыгнуть в окно. Карлос улыбнулся, а я покраснела. Ну, хорошо, что хоть женихом не назвала. А тетя Маринка могла, я знаю она давно меня хочет замуж выдать!
Ситуацию раскаляло еще и то, что Карлос, кажется, довольно комфортно себя чувствовал. Стоя в одних боксерах, я напомню! Он что, какая-то бывшая модель нижнего белья, что он даже не стесняется?? Хотя, чего ему стесняться... О-м-м-м.
— Меня зовут Карлос, — сообщает мужчина.
— А меня можешь называть просто Мариной, я крестная Лидии, — игриво отвечает женщина, и выглядит это более чем странно, ведь ей 65 лет!
— Это моя мама, — прокашлялась я. — Инна Валерьевна.
Я бросаю на маму взгляд в надежде, что она тоже скажет, дабы Карлос звал ее просто Инной, но мама молчит как партизан. Нет, для него она останется Инной Валерьевной.
— Рад знакомству, — вежливо отвечает «мой партнер».
Черт, я понимаю, что мне надо объяснить, кто Карлос такой... но, не говорить же, что он мой партнер и в какой-то степени начальник!
— Это твой молодой человек? — не дает собраться мне «бабушка».
— Молодой? — поднимает вверх удивленные брови мама. Боже, заберите меня на другую планету, я умоляю!
— Мама... — бросаю на нее предупреждающий взгляд, потому что это по меньшей мере не вежливо. Да, Карлос уже не мальчик, но и не старый...
— Без проблем, я к своему возрасту отношусь адекватно, — улыбается спокойно мужчина. Очень надеюсь, что его это действительно не задело! Ведь расплачиваться за грехи моей мамы придется моей «целомудренной подружке». Ага, и пусть это капец как странно звучит, но так и есть!
Я собираю мысли в кучу и, пользуясь ситуацией, предлагаю всем переместиться на кухню. Хотя, честно, сердце стучит, как у лошади на скачках, температура бьет солнечным ударом в голову и живот скручивает от «красных пришельцев», что высаживаются каждый месяц на планете «Депрессия». Короче, плохо мне. А тут еще и такая ситуация...
— Я пока натяну рубашку, — сообщает о своих планах Карлос. Давно пора!
— И штаны не забудьте, — саркастическим голосом добавляет мама. Все это эвакуация! Я серьезно. Земля не доживет до конца этого дня, я вам клянусь!
Мужчина не сдерживает улыбки, но маме спокойно кивает. Мы идем на кухню, где мама с видом средневековой королевы усаживается за стол на старенький диванчик. Она рассматривает мою кухню на наличие грязи, потому что она у меня еще и чистюля. Тетя Маринка открывает свою «медвежью» сумку. Медвежью, потому что, кажется, что это какие-то запасы на зиму для медведя-гиганта. И начинает выкладывать свои баночки на столешницу.
— Тетя Маринка, ну зачем вы опять все это приперли? — я закатываю глаза. — Я нормально питаюсь и я уже не маленькая, вы можете не волноваться...
