КНИГА 3. Любовь – выбор, Любовь – вечность
Посвящается
История живет, пока она в наших сердцах.
Посвящается Всем, кто любил, любит и будет любить…
Любовь — это не то, что ты находишь. Это выбор, который ты делаешь…
— неизвестный автор
Ничто не вечно под луной.
— Уильям Шекспир
1 год спустя…
Ханна
От Вашингтона до Нью-Йорка навигатор показывает 4 часа 20 минут. Супер. Это время необходимо мне, чтобы собраться с мыслями, перестать нервничать и вернуться на пару дней в старую жизнь. Жаль лишь, что у Роберта горят все сроки, и он не смог поехать со мной…
Целый год я не была в Нью-Йорке. Даже у родителей. Я уехала в тот самый день, когда мы расстались с Максом. Дорога сама меня привела в Вашингтон. Там я и остановилась, чтобы понять… что делать дальше. И осталась на целый год. Роберт переехал ко мне почти сразу же. Его отчислили, когда узнали о связи с учительницей, а миссис Уайт уволили. Так и закончилась их история любви. С одной поправкой. Ему до сих пор больно. Я вижу это в его глазах. Как и мне. Мы сбежали. Но не обрели покой.
Сняли небольшую двухкомнатную квартирку. Я устроилась на полставки в The Washington Post, а вечерами подрабатывала администратором в местной галерее. Зачем это мне, если я и так работаю в самом известном журнале Вашингтона? Да, попасть туда было нелегко… Но и удовольствия от этого успеха я не получала. Журнал был весьма консервативным. Работа не была похожа на то, что было у меня в нью-йоркском Freack city. Здесь было много рутины и мало творчества. Поэтому в галерее я отдыхала душой, напитывалась воздухом, которым могла дышать… И иногда мне разрешали выставлять свои работы на малоизвестных выставках. Меня это устраивало. У Роберта же дела шли намного лучше, в работе у него было оформлено сразу же несколько контрактов. И если бы к художнику было применимо понятие «работать на износ», то очевидно, что именно так он и работал. Рисовал дни и ночи напролет. Даже на улицу выходил крайне редко.
Были ли мы счастливы? Я не знаю… Думаю, мы застыли. В том мире, который создали для себя, чтобы больше не чувствовать боль. Правда, это не шибко помогало, мы все равно ее чувствовали…
Роберт стал единственным человеком, который узнал о моей проблеме. Я не могу иметь детей. Произносить это вслух стало намного легче спустя год. Это все еще было невыносимо сложно. Но ведь с этим можно жить. Вопрос лишь в том, захочет ли с этим жить другой мужчина.
На перекрестке загорелся красный свет. Я затормозила, делая глоток кофе из одноразового стаканчика на вынос. Так зачем же я делаю это, возвращаюсь в Нью-Йорк? В место, где царят все призраки моего прошлого…
У меня есть три дня. На то, чтобы стать крестной мамой малышки Кэйт, отметить канун Рождества с семьей и наконец-то посмотреть своему страху в лицо. Верю, что через три дня я смогу отпустить все. Абсолютно все, что было здесь, в когда-то моем любимом городе…
Указатель на дороге показал, что я въезжаю в New York city… Вот и началось.
Два дня спустя
Ханна
Обняла маму так сильно, как будто бы не видела… Постойте ка, а ведь действительно не видела ее год! Родители провожали меня со слезами на глазах, даже папа. Это был прекрасный семейный ужин. Даже не так, это были невероятные два дня.
Вчера я стала крестной мамой. Непривычное ощущение. Когда Кэйт предложила, я не смогла отказать. Мэри улетела обратно в Украину после расставания с Марком, поэтому ближе меня ей некого было придумать. Малышка Келли оказалась просто чудом. Очень неугомонным, но невероятно милым ребенком. Она смотрела на меня своими ярко-голубыми глазами, и ей невозможно было не улыбаться. Она уже ходила и даже «бегала», очаровывая всех вокруг. Крестным отцом стал Энди. Вчера мы провели с друзьями очень хороший вечер. Они весьма деликатно не затрагивали болезненные темы, за что я была им очень благодарна. Марка и Макса не было. Говорят, что Марк теперь мало с ними тусуется… А Макс… ему не сказали об этой встрече по моей просьбе. Аманды и Джейса не было в городе. Так что мне удалось повидаться только с Кэйт, Дэном, Энди и Бет. И я была очень счастлива от того, что у них так все прекрасно складывалось.
Канун Рождества я провела с семьей и Джимми. Дома пахло корицей и теплыми воспоминаниями. Родители хотели, чтобы я осталась на само Рождество, но я сказала, что мне пора уезжать.
Так и было, ведь мы планировали отметить праздник вместе с Робертом. Но у меня был план. Он сказал, что если я не успею вернуться, то он отметит со своей знакомой Лейлой из Вашингтона, которая в прошлом ему очень нравилась. И я хотела этого. Чтобы он немного развеялся и возможно впустил новую девушку в свою жизнь. А я задержусь еще на денечек в этом городе… Чтобы дать возможность себе все обдумать и ощутить все то, что я так долго прятала в себе…
…
12 часов спустя
Забежала в просторный холл отеля Уолдорф-Астория, обтрушивая волосы и пальто от снега. Сегодня в городе царила настоящая сказка. В честь этого даже снег заглянул на нью-йоркские улицы. Люди улыбались, дети лепили снеговиков, елки были украшены, а вкус шампанского ощущался в воздухе… Даже привычные пробки больше не казались ужасными, а наоборот, давали возможность лишний раз спеть «We wish you a Merry Christmas».
Этот город был удивительным. Даже несмотря на то, сколько боли ощутила я здесь… это не меняет его красоты. Сегодня я пол дня гуляла по улицам, согреваясь имбирным чаем и воспоминаниями… Да, я вспоминала все, что было здесь. Смотрела страху в лицо. Была бесстрашной. И знаете что? Оказалось я готова.
Больше не хочется держать все в себе, прятаться, бояться. Хочется вернуться в Вашингтон новым человеком. Той Ханной, которая способна начать новую жизнь. Которая наконец-то смогла отпустить прошлое. Которая больше не корит себя за совершенное. Которая верит, что все случилось к лучшему. Будет ли эта девушка счастлива? Посмотрим…
— Ханна? — слегка осипший от мороза голос окликнул меня, когда я направлялась в сторону лифта, машинально стягивая мокрый шарф с шеи… Этот голос был песней в моих ушах, любимым лакомством на моем языке и… обезоруживающим торнадо в моем сердце… Это был Его голос.
Я остановилась как статуя. Приросла к земле, зажмурив глаза до белых пятен в голове. Нужно обернуться… Каждой клеточкой тела я ощущала как Он приближается… Своей легкой и уверенной походкой. Мое сердце сжималось, пропуская удары. Но ведь я приехала сюда, чтобы справиться со своими страхами!
Я резко развернулась на каблуках, впиваясь взглядом в Его силуэт. Макс стоял передо мной в темно-синем длинном пальто, темных джинсах и новогоднем свитере, который можно было разглядеть сквозь раскрытое пальто. Его мокрые от снега волосы торчали в разные стороны, слегка наклонившись влево. От нервов я закусила губу, а он улыбнулся. И это была она — улыбка человека, который год назад сделал мне предложение.
— Ханна, здравствуй! Ты узнала меня? — с сомнением переспросил Макс.
Как сложно было сделать этот первый шаг… Произнести хоть слово…
— Привет! — пытаясь прогнать шок, я улыбнулась.
— Я удивлен, видеть тебя здесь… — он сделал еще шаг ко мне и воздух начал накаляться. — Но очень рад! Ты вернулась в Нью-Йорк?
— Да, на несколько дней… — черт, сказать, что вчера я виделась с нашими общими друзьями я не могла.
— Наверное, была в гостях у родителей? — с интересом спросил он, оглядывая каждую часть моего тела. Словно бы восстанавливал картинку в памяти… Возможно Макс не хотел, но это вводило меня в краску.
— Да! — слишком активно спохватилась я, радуясь, что он сам предположил этот вариант.
— Ты совсем замерзла… — его голос спустился до шепота, а пальцы дотронулись до моей щеки.
В этот момент я забыла как дышать. Забыла кто я, где я и что тут делаю. Был лишь этот момент, лишь это прикосновение… Не было боли, не было страха… Было хорошо… Его пальцы словно горячий душ согревали меня, хоть они и были холодными. Это не описать.
— Не ожидала, что в Нью-Йорке сегодня выпадет снег… — я опустила глаза, умоляя, чтобы он продолжал прикасаться ко мне. — Но завтра я уже уезжаю, так что мерзнуть придется недолго, — я подняла взгляд, встретившись с его темными глазами и провалившись в них с головой.
Он отстранил руку, и реальность как будто бы вернулась…
— Так, значит, все Рождество ты пробудешь здесь? — уточнил Макс.
— Да, сняла номер в этом отеле. Хочу дождаться утра, когда дорогу немного расчистят, — я пожала плечами. Не хотела подавать виду, но я изучала его. Я не знала какая жизнь теперь у него, но честно признаться, очень хотела узнать…
— Что ж, тогда если у тебя нет других планов, то может, пообщаемся немного? — мой бывший парень прокашлялся. — Я тоже снимаю номер в этом отеле. Можем заказать ужин ко мне в номер. Давно не виделись… и хотелось бы узнать как ты. Ведь возможно мы больше никогда не увидимся…
Это была самая дурацкая и необдуманная идея на это Рождество. Мой мозг воспламенился, пока я судорожно принимала решение. С одной стороны я приехала сюда посмотреть страху в лицо, правда не думала, что в прямом смысле. Мне интересно пообщаться с ним. И я хочу этого. Всем сердцем! Другое дело… когда я с ним, не могу себя контролировать… и не уверена, что смогу сейчас. Кто знает, какие эмоции я испытаю, чем закончится эта встреча… Черт!
— Ханна? — Макс тепло улыбнулся и взял меня за руку. Этот телесный контакт… Он ведет себя так просто… Как будто бы это не я бросила его стоящим на одном колене с кольцом…
Тут же в голове возникла картинка из воспоминаний, когда Макс впервые прижался губами к моему лбу в нашу первую встречу… Он всегда был простым… Если хотел прикасаться — прикасался… Если хотел целовать — целовал. И черт меня побери, сейчас мне очень льстило то, что он хотел ко мне прикасаться.
Не знаю разумно ли это, но мы действительно можем больше никогда не встретиться…
— Хорошо, — я улыбнулась. — Было бы здорово провести вместе время!
Макс расплылся в очередной улыбке, растягивая свои соблазнительные губы. И в этот момент я поняла, что эта встреча может даться мне нелегко.
Мы поднялись на лифте в его номер. Он галантно открыл передо мной дверь, пропуская вперед. Номер был просто огромным, как три, а то и четыре наших с Робертом квартиры в Вашингтоне. И достаточно обжитым, как будто бы Макс жил здесь не первый день… может даже не первую неделю. Хм.
Он аккуратно помог снять мне моё пальто, оставляя меня в коротеньком вязаном платье бордового цвета. Мысленно благодарила себя, что выгляжу сносно. Поправила волосы, и сняла сапожки.
— Такой большой номер, ого! — выразила восхищение я. — Давно здесь живешь?
Мы прошли в гостиную, и я уселась на диван, чувствуя себя очень неловко… Макс был моим родным человеком. Самой большой любовью. Но прошел целый год. И в какой-то степени уже начало казаться, что это было иллюзией… Поэтому разговаривать с ним было странно и трепетно одновременно…
— Уже две недели, — ответил он, наполняя бокал шампанского. — В квартире ремонт, поэтому временно проживаю здесь.
— Вау, ты все же купил ту квартиру? — с энтузиазмом спросила я. Когда-то мы мечтали, что она будет нашей…
— Да, и квартиру по соседству. Объединяем сейчас их и переделываем в лофт, — Макс протянул мне бокал. — Ты ведь все еще любишь белое сухое?
Наши взгляды встретились, и я снова потеряла дар речи. Он стрелял в меня взглядом на поражение… Так мне казалось.
— Да… все еще… — очень тихо произнесла я, кое-как, собирая рассудок в кучу и постаралась отвести взгляд.
Макс начал наливать себе виски.
— Как там Вашингтон? — я подавилась, не сразу осознавая, откуда он знает про Вашингтон. Но потом поняла, что кто-то да рассказал ему в любом случае…
— Прекрасно. Знаешь, это действительно неплохой город для жизни…
Макс уселся на диван, прямо напротив меня и я слегка натянула платье ниже, надеюсь, он не заметил.
— Тебе нравится? — и снова молния, быстрый и резкий взгляд, сжигающий до тла.
— Пожалуй, да… Вашингтон более спокойный и размеренный, и, тем не менее, там не меньше перспектив, — попыталась объяснить я. — А как тебе Нью-Йорк? Уже освоился?
— Теперь это мой второй дом, не иначе! — весело ответил Макс, делая глоток виски. — Этот год был веселым и незабываемым.
Что?
Пауза.
Шок.
Веселым и незабываемым?
А чего ты ожидала Ханна, что он будет страдать так же, как и ты? Радуйся, что он смог отпустить.
— Рада слышать. Очень, — єто было искренне. Я хотела лучшего для него. И для себя.
— Как дела у Роберта? — черт, этот разговор нас может завести к ненужным воспоминаниям.
— Все хорошо. У него очень много проектов, просто нарасхват! — я гордилась успехами друга.
— А у тебя? — он поглаживал стакан большим пальцем правой руки, привлекая моё внимание.
— Эм, у меня все неплохо… устроилась в The Washington Post… — я заерзала на месте. Про работу администратором рассказывать было нечего.
— Ничего себе! Мои поздравления! — воскликнул Макс, поднимая бокал вверх.
— Спасибо… — я натянула улыбку.
Лицо парня изменилось, он присел ближе.
— Что не так, Ханна? — с беспокойством спросил он.
— С чего ты взял? — я удивилась.
— Ты всегда морщишь лоб и твой мизинец подрагивает, когда ты пытаешься скрыть свое недовольство… — моё сердце пропустило один удар… еще один… Как… откуда он знает… помнит…
— Удивительно, что ты помнишь… — не смогла не озвучить я свои мысли.
— Я много чего помню, поверь, — его голос был таким уверенным и таким родным снова.
— Что ж, ты прав… The Washington Post — это отличная перспектива, но совершенно неинтересная, если честно… Никакого творчества, — призналась я, принимая поражение.
— Тогда почему ты там работаешь? — он был искренне удивлен.
— Не знаю, просто привыкла, наверное, к этому месту…
— Прошлая Ханна не допустила бы этого, — он слегка наклонил голову в бок, заглядывая в мои глаза. От этого его волосы упали на лоб, хотелось дотронуться до них…
— Прошлая Ханна в прошлом. И у прошлой Ханны был Макс, — блин, ну почему! Почему всякий бред вырывается из меня!
На удивление Макс улыбнулся.
— Но прошлая Ханна сделала свой выбор. Ей было лучше без меня. А я хотел всего лишь, чтобы она была счастлива, поэтому принял ее решение, — он не отводил взгляд, наблюдая за каждым изменением в моей мимике, от чего контролировать ее было очень сложно.
Мы сидели как два накаленных бревнышка… Тлели… И пылали искрами при каждом неудобном вопросе.
Все внутри меня кричало: «Но я так и не стала счастливой!».
Когда вдруг он встал, поставил стакан на столик:
— Не против, если я разожгу камин?
— Конечно, нет, — я была рада, что он сменил тему.
— Кстати, а где Брюс? Разве он не здесь с тобой? — я была бы так рада увидеть это рыжее чудо.
— К сожалению, Брюс умер, — Макс начал разжигать огонь. А мне стало не по себе… — У него обнаружили сахарный диабет… представляешь? У кота… даже не знал, что такое бывает. Нужно было вкалывать инсулин. Однажды у меня были гости и оставили сладости на столе. Даже не знаю, что его дернуло… но он съел их. Не знал, что это произошло, не вколол вовремя инсулин… В общем-то так и закончилась эта история, — Макс грустно вздохнул.
— Мне так жаль… — прошептала я, порываясь встать, но вовремя себя остановила.
Посвящается
История живет, пока она в наших сердцах.
Посвящается Всем, кто любил, любит и будет любить…
Любовь — это не то, что ты находишь. Это выбор, который ты делаешь…
— неизвестный автор
Ничто не вечно под луной.
— Уильям Шекспир
ПРОЛОГ (Бонус на Рождество. Часть 1)
1 год спустя…
Ханна
От Вашингтона до Нью-Йорка навигатор показывает 4 часа 20 минут. Супер. Это время необходимо мне, чтобы собраться с мыслями, перестать нервничать и вернуться на пару дней в старую жизнь. Жаль лишь, что у Роберта горят все сроки, и он не смог поехать со мной…
Целый год я не была в Нью-Йорке. Даже у родителей. Я уехала в тот самый день, когда мы расстались с Максом. Дорога сама меня привела в Вашингтон. Там я и остановилась, чтобы понять… что делать дальше. И осталась на целый год. Роберт переехал ко мне почти сразу же. Его отчислили, когда узнали о связи с учительницей, а миссис Уайт уволили. Так и закончилась их история любви. С одной поправкой. Ему до сих пор больно. Я вижу это в его глазах. Как и мне. Мы сбежали. Но не обрели покой.
Сняли небольшую двухкомнатную квартирку. Я устроилась на полставки в The Washington Post, а вечерами подрабатывала администратором в местной галерее. Зачем это мне, если я и так работаю в самом известном журнале Вашингтона? Да, попасть туда было нелегко… Но и удовольствия от этого успеха я не получала. Журнал был весьма консервативным. Работа не была похожа на то, что было у меня в нью-йоркском Freack city. Здесь было много рутины и мало творчества. Поэтому в галерее я отдыхала душой, напитывалась воздухом, которым могла дышать… И иногда мне разрешали выставлять свои работы на малоизвестных выставках. Меня это устраивало. У Роберта же дела шли намного лучше, в работе у него было оформлено сразу же несколько контрактов. И если бы к художнику было применимо понятие «работать на износ», то очевидно, что именно так он и работал. Рисовал дни и ночи напролет. Даже на улицу выходил крайне редко.
Были ли мы счастливы? Я не знаю… Думаю, мы застыли. В том мире, который создали для себя, чтобы больше не чувствовать боль. Правда, это не шибко помогало, мы все равно ее чувствовали…
Роберт стал единственным человеком, который узнал о моей проблеме. Я не могу иметь детей. Произносить это вслух стало намного легче спустя год. Это все еще было невыносимо сложно. Но ведь с этим можно жить. Вопрос лишь в том, захочет ли с этим жить другой мужчина.
На перекрестке загорелся красный свет. Я затормозила, делая глоток кофе из одноразового стаканчика на вынос. Так зачем же я делаю это, возвращаюсь в Нью-Йорк? В место, где царят все призраки моего прошлого…
У меня есть три дня. На то, чтобы стать крестной мамой малышки Кэйт, отметить канун Рождества с семьей и наконец-то посмотреть своему страху в лицо. Верю, что через три дня я смогу отпустить все. Абсолютно все, что было здесь, в когда-то моем любимом городе…
Указатель на дороге показал, что я въезжаю в New York city… Вот и началось.
ГЛАВА 2 (Бонус на Рождество. Часть 2)
Два дня спустя
Ханна
Обняла маму так сильно, как будто бы не видела… Постойте ка, а ведь действительно не видела ее год! Родители провожали меня со слезами на глазах, даже папа. Это был прекрасный семейный ужин. Даже не так, это были невероятные два дня.
Вчера я стала крестной мамой. Непривычное ощущение. Когда Кэйт предложила, я не смогла отказать. Мэри улетела обратно в Украину после расставания с Марком, поэтому ближе меня ей некого было придумать. Малышка Келли оказалась просто чудом. Очень неугомонным, но невероятно милым ребенком. Она смотрела на меня своими ярко-голубыми глазами, и ей невозможно было не улыбаться. Она уже ходила и даже «бегала», очаровывая всех вокруг. Крестным отцом стал Энди. Вчера мы провели с друзьями очень хороший вечер. Они весьма деликатно не затрагивали болезненные темы, за что я была им очень благодарна. Марка и Макса не было. Говорят, что Марк теперь мало с ними тусуется… А Макс… ему не сказали об этой встрече по моей просьбе. Аманды и Джейса не было в городе. Так что мне удалось повидаться только с Кэйт, Дэном, Энди и Бет. И я была очень счастлива от того, что у них так все прекрасно складывалось.
Канун Рождества я провела с семьей и Джимми. Дома пахло корицей и теплыми воспоминаниями. Родители хотели, чтобы я осталась на само Рождество, но я сказала, что мне пора уезжать.
Так и было, ведь мы планировали отметить праздник вместе с Робертом. Но у меня был план. Он сказал, что если я не успею вернуться, то он отметит со своей знакомой Лейлой из Вашингтона, которая в прошлом ему очень нравилась. И я хотела этого. Чтобы он немного развеялся и возможно впустил новую девушку в свою жизнь. А я задержусь еще на денечек в этом городе… Чтобы дать возможность себе все обдумать и ощутить все то, что я так долго прятала в себе…
…
12 часов спустя
Забежала в просторный холл отеля Уолдорф-Астория, обтрушивая волосы и пальто от снега. Сегодня в городе царила настоящая сказка. В честь этого даже снег заглянул на нью-йоркские улицы. Люди улыбались, дети лепили снеговиков, елки были украшены, а вкус шампанского ощущался в воздухе… Даже привычные пробки больше не казались ужасными, а наоборот, давали возможность лишний раз спеть «We wish you a Merry Christmas».
Этот город был удивительным. Даже несмотря на то, сколько боли ощутила я здесь… это не меняет его красоты. Сегодня я пол дня гуляла по улицам, согреваясь имбирным чаем и воспоминаниями… Да, я вспоминала все, что было здесь. Смотрела страху в лицо. Была бесстрашной. И знаете что? Оказалось я готова.
Больше не хочется держать все в себе, прятаться, бояться. Хочется вернуться в Вашингтон новым человеком. Той Ханной, которая способна начать новую жизнь. Которая наконец-то смогла отпустить прошлое. Которая больше не корит себя за совершенное. Которая верит, что все случилось к лучшему. Будет ли эта девушка счастлива? Посмотрим…
— Ханна? — слегка осипший от мороза голос окликнул меня, когда я направлялась в сторону лифта, машинально стягивая мокрый шарф с шеи… Этот голос был песней в моих ушах, любимым лакомством на моем языке и… обезоруживающим торнадо в моем сердце… Это был Его голос.
Я остановилась как статуя. Приросла к земле, зажмурив глаза до белых пятен в голове. Нужно обернуться… Каждой клеточкой тела я ощущала как Он приближается… Своей легкой и уверенной походкой. Мое сердце сжималось, пропуская удары. Но ведь я приехала сюда, чтобы справиться со своими страхами!
Я резко развернулась на каблуках, впиваясь взглядом в Его силуэт. Макс стоял передо мной в темно-синем длинном пальто, темных джинсах и новогоднем свитере, который можно было разглядеть сквозь раскрытое пальто. Его мокрые от снега волосы торчали в разные стороны, слегка наклонившись влево. От нервов я закусила губу, а он улыбнулся. И это была она — улыбка человека, который год назад сделал мне предложение.
— Ханна, здравствуй! Ты узнала меня? — с сомнением переспросил Макс.
Как сложно было сделать этот первый шаг… Произнести хоть слово…
— Привет! — пытаясь прогнать шок, я улыбнулась.
— Я удивлен, видеть тебя здесь… — он сделал еще шаг ко мне и воздух начал накаляться. — Но очень рад! Ты вернулась в Нью-Йорк?
— Да, на несколько дней… — черт, сказать, что вчера я виделась с нашими общими друзьями я не могла.
— Наверное, была в гостях у родителей? — с интересом спросил он, оглядывая каждую часть моего тела. Словно бы восстанавливал картинку в памяти… Возможно Макс не хотел, но это вводило меня в краску.
— Да! — слишком активно спохватилась я, радуясь, что он сам предположил этот вариант.
— Ты совсем замерзла… — его голос спустился до шепота, а пальцы дотронулись до моей щеки.
В этот момент я забыла как дышать. Забыла кто я, где я и что тут делаю. Был лишь этот момент, лишь это прикосновение… Не было боли, не было страха… Было хорошо… Его пальцы словно горячий душ согревали меня, хоть они и были холодными. Это не описать.
— Не ожидала, что в Нью-Йорке сегодня выпадет снег… — я опустила глаза, умоляя, чтобы он продолжал прикасаться ко мне. — Но завтра я уже уезжаю, так что мерзнуть придется недолго, — я подняла взгляд, встретившись с его темными глазами и провалившись в них с головой.
Он отстранил руку, и реальность как будто бы вернулась…
— Так, значит, все Рождество ты пробудешь здесь? — уточнил Макс.
— Да, сняла номер в этом отеле. Хочу дождаться утра, когда дорогу немного расчистят, — я пожала плечами. Не хотела подавать виду, но я изучала его. Я не знала какая жизнь теперь у него, но честно признаться, очень хотела узнать…
— Что ж, тогда если у тебя нет других планов, то может, пообщаемся немного? — мой бывший парень прокашлялся. — Я тоже снимаю номер в этом отеле. Можем заказать ужин ко мне в номер. Давно не виделись… и хотелось бы узнать как ты. Ведь возможно мы больше никогда не увидимся…
Это была самая дурацкая и необдуманная идея на это Рождество. Мой мозг воспламенился, пока я судорожно принимала решение. С одной стороны я приехала сюда посмотреть страху в лицо, правда не думала, что в прямом смысле. Мне интересно пообщаться с ним. И я хочу этого. Всем сердцем! Другое дело… когда я с ним, не могу себя контролировать… и не уверена, что смогу сейчас. Кто знает, какие эмоции я испытаю, чем закончится эта встреча… Черт!
— Ханна? — Макс тепло улыбнулся и взял меня за руку. Этот телесный контакт… Он ведет себя так просто… Как будто бы это не я бросила его стоящим на одном колене с кольцом…
Тут же в голове возникла картинка из воспоминаний, когда Макс впервые прижался губами к моему лбу в нашу первую встречу… Он всегда был простым… Если хотел прикасаться — прикасался… Если хотел целовать — целовал. И черт меня побери, сейчас мне очень льстило то, что он хотел ко мне прикасаться.
Не знаю разумно ли это, но мы действительно можем больше никогда не встретиться…
— Хорошо, — я улыбнулась. — Было бы здорово провести вместе время!
Макс расплылся в очередной улыбке, растягивая свои соблазнительные губы. И в этот момент я поняла, что эта встреча может даться мне нелегко.
Мы поднялись на лифте в его номер. Он галантно открыл передо мной дверь, пропуская вперед. Номер был просто огромным, как три, а то и четыре наших с Робертом квартиры в Вашингтоне. И достаточно обжитым, как будто бы Макс жил здесь не первый день… может даже не первую неделю. Хм.
Он аккуратно помог снять мне моё пальто, оставляя меня в коротеньком вязаном платье бордового цвета. Мысленно благодарила себя, что выгляжу сносно. Поправила волосы, и сняла сапожки.
— Такой большой номер, ого! — выразила восхищение я. — Давно здесь живешь?
Мы прошли в гостиную, и я уселась на диван, чувствуя себя очень неловко… Макс был моим родным человеком. Самой большой любовью. Но прошел целый год. И в какой-то степени уже начало казаться, что это было иллюзией… Поэтому разговаривать с ним было странно и трепетно одновременно…
— Уже две недели, — ответил он, наполняя бокал шампанского. — В квартире ремонт, поэтому временно проживаю здесь.
— Вау, ты все же купил ту квартиру? — с энтузиазмом спросила я. Когда-то мы мечтали, что она будет нашей…
— Да, и квартиру по соседству. Объединяем сейчас их и переделываем в лофт, — Макс протянул мне бокал. — Ты ведь все еще любишь белое сухое?
Наши взгляды встретились, и я снова потеряла дар речи. Он стрелял в меня взглядом на поражение… Так мне казалось.
— Да… все еще… — очень тихо произнесла я, кое-как, собирая рассудок в кучу и постаралась отвести взгляд.
Макс начал наливать себе виски.
— Как там Вашингтон? — я подавилась, не сразу осознавая, откуда он знает про Вашингтон. Но потом поняла, что кто-то да рассказал ему в любом случае…
— Прекрасно. Знаешь, это действительно неплохой город для жизни…
Макс уселся на диван, прямо напротив меня и я слегка натянула платье ниже, надеюсь, он не заметил.
— Тебе нравится? — и снова молния, быстрый и резкий взгляд, сжигающий до тла.
— Пожалуй, да… Вашингтон более спокойный и размеренный, и, тем не менее, там не меньше перспектив, — попыталась объяснить я. — А как тебе Нью-Йорк? Уже освоился?
— Теперь это мой второй дом, не иначе! — весело ответил Макс, делая глоток виски. — Этот год был веселым и незабываемым.
Что?
Пауза.
Шок.
Веселым и незабываемым?
А чего ты ожидала Ханна, что он будет страдать так же, как и ты? Радуйся, что он смог отпустить.
— Рада слышать. Очень, — єто было искренне. Я хотела лучшего для него. И для себя.
— Как дела у Роберта? — черт, этот разговор нас может завести к ненужным воспоминаниям.
— Все хорошо. У него очень много проектов, просто нарасхват! — я гордилась успехами друга.
— А у тебя? — он поглаживал стакан большим пальцем правой руки, привлекая моё внимание.
— Эм, у меня все неплохо… устроилась в The Washington Post… — я заерзала на месте. Про работу администратором рассказывать было нечего.
— Ничего себе! Мои поздравления! — воскликнул Макс, поднимая бокал вверх.
— Спасибо… — я натянула улыбку.
Лицо парня изменилось, он присел ближе.
— Что не так, Ханна? — с беспокойством спросил он.
— С чего ты взял? — я удивилась.
— Ты всегда морщишь лоб и твой мизинец подрагивает, когда ты пытаешься скрыть свое недовольство… — моё сердце пропустило один удар… еще один… Как… откуда он знает… помнит…
— Удивительно, что ты помнишь… — не смогла не озвучить я свои мысли.
— Я много чего помню, поверь, — его голос был таким уверенным и таким родным снова.
— Что ж, ты прав… The Washington Post — это отличная перспектива, но совершенно неинтересная, если честно… Никакого творчества, — призналась я, принимая поражение.
— Тогда почему ты там работаешь? — он был искренне удивлен.
— Не знаю, просто привыкла, наверное, к этому месту…
— Прошлая Ханна не допустила бы этого, — он слегка наклонил голову в бок, заглядывая в мои глаза. От этого его волосы упали на лоб, хотелось дотронуться до них…
— Прошлая Ханна в прошлом. И у прошлой Ханны был Макс, — блин, ну почему! Почему всякий бред вырывается из меня!
На удивление Макс улыбнулся.
— Но прошлая Ханна сделала свой выбор. Ей было лучше без меня. А я хотел всего лишь, чтобы она была счастлива, поэтому принял ее решение, — он не отводил взгляд, наблюдая за каждым изменением в моей мимике, от чего контролировать ее было очень сложно.
Мы сидели как два накаленных бревнышка… Тлели… И пылали искрами при каждом неудобном вопросе.
Все внутри меня кричало: «Но я так и не стала счастливой!».
Когда вдруг он встал, поставил стакан на столик:
— Не против, если я разожгу камин?
— Конечно, нет, — я была рада, что он сменил тему.
— Кстати, а где Брюс? Разве он не здесь с тобой? — я была бы так рада увидеть это рыжее чудо.
— К сожалению, Брюс умер, — Макс начал разжигать огонь. А мне стало не по себе… — У него обнаружили сахарный диабет… представляешь? У кота… даже не знал, что такое бывает. Нужно было вкалывать инсулин. Однажды у меня были гости и оставили сладости на столе. Даже не знаю, что его дернуло… но он съел их. Не знал, что это произошло, не вколол вовремя инсулин… В общем-то так и закончилась эта история, — Макс грустно вздохнул.
— Мне так жаль… — прошептала я, порываясь встать, но вовремя себя остановила.
