Я заглушил мотор и посмотрел на часы. Три пятнадцать. Не лучшее время для похода в гости, и я совсем не хотел никого будить, но ситуация не оставляла мне выбора. Высокий забор находился под напряжением и преодолеть его бесшумно я никак не мог. Будь все иначе, я бы каждую ночь пробирался в спальню Эвы, только бы просыпаться рядом с ней утром. Наверняка ее отец подозревал об этом, потому и не ослабил охрану дома теперь, когда мы встречались.
Уверенным шагом я подошел к калитке и нажал на звонок. Один раз. Затем еще один.
Как и следовало ожидать, долгое время никакой реакции не следовало. Дом был тих и погружен в апатичную темноту. Лишь после седьмого звонка на первом этаже загорелся свет, заметно ожививший территорию вокруг крыльца. Я напрягся, ожидая встречи с недружелюбно настроенным в мою сторону отцом девушки.
Хлопнула дверь. Под неразборчивое ворчание хозяин дома доковылял до калитки и угрожающе осведомился:
-- Кто?
Я не мог сказать, что это я, иначе бы калитку он ни за что не открыл. И я соврал.
-- Федор, -- надеюсь мне удалось сделать свой голос похожим на его.
-- Ты что, совсем обалдел, паршивец, -- копошась с замком, заворчал мужчина. – Тебе чего понадобилось то в такое время?
Я молча ждал, когда калитка приоткроется и, едва это произошло, спешно сунул руку в образовавшуюся щель и потянул дверь на себя.
-- Ты? – угрожающе прорычал Ярослав Степанович, быстро определив, кто перед ним. – Какого демона ты сюда приперся? Я запретил тебе появляться возле этого дома, склизкий червяк. Или я недостаточно ясно выразился, обещав раскрошить твою тупую башку, если ты еще…
Наверное, таким злым и не стесняющимся бранной речи он был только со мной, потому что Эва уверяла меня, что он очень добрый, отзывчивый и сдержанный человек. Верилось с трудом. Впрочем, он защищал свое и делал это так, как умел. Не с кулаками же на меня право слово кидаться.
-- Мне нужна Эва, срочно, -- перебил я его излишне эмоциональную речь. Все то время, что он говорил, мне приходилось удерживать дверь открытой, чтобы снова не остаться за забором. Тогда шансов попасть внутрь уже не будет. – Не будь дело срочным, я дождался бы утра.
-- Черта с два ты ее увидишь, -- вспыхнул мужчина, смерив меня недобрым взглядом. – Только через мой труп, твоя поганая задница…
-- Ярослав Степанович, -- я стался говорить ровно и спокойно, надеясь, что это заставит остудить свой пыл и моего собеседника. -- Я вас очень уважаю и ценю то рвение, с которым вы пытаетесь защищать свою дочь, но от меня вам ее оберегать не нужно. Я сам убью любого, кто только подумает о том, чтобы причинить ей вред.
-- Не верю ни одному твоему лживому слову. Тебе не удастся заморочить и мою голову. Убирайся вон, -- он рывком попытался захлопнуть калитку, но мне удалось удержать ее, хотя дверь все же болезненно врезалась в мое плечо, которое я впихнул в то узкое пространство, что получалось сохранять открытым. Только нога уже не справлялась.
-- Она счастлива со мной, как вы этого не поймете.
-- Счастлива? Это когда это счастьем называлось отсутствие матери, ежегодные смены школ и домов, постоянное преследование. Может она и забыла, чего натерпелась от тебе подобных, но я пока отлично все помню.
-- Я все равно с ней увижусь, с вашим согласием или вопреки вашему желанию, -- я начинал злиться.
-- Ты мне что, угрожаешь?
-- Нет. Я всего лишь честен с вами. Мне нужно увидеться с Эвой, чтобы сообщить, что я уезжаю и попрощаться.
Неожиданная новость вызывала довольную ухмылку на лице мужчины. Уверен, он был этому безумно рад.
-- Я передам, что ты заходил, -- пообещал он, чуть смягчившись.
-- Знаю, вам приятно это слышать, но я не могу уехать на месяц и не попрощаться.
-- Для нее так будет только лучше, -- уверенно заявил мужчина.
Я уже понял, что он ни за что не отступит от своего решения и был готов использовать последний свой аргумент, если так его можно назвать. Я поймал взгляд мужчины, даже не заметившего, что мои глаза приобрели несколько иную форму и удерживая его внимание, произнес:
-- В таком случае вы могли бы ей кое-что передать?
Ярослав Степанович кивнул и обратился в слух. А я сделал то, за что Эвелин точно меня по головке не погладит. Я использовал свои способности воздействовать на людей и приказал:
-- Мы с вами поговорили, и я ушел. Сейчас вы вернетесь в дом, ляжете спать и сразу уснете. Но прежде, как следует закроете замок.
Говоря это, я потянул дверь на себя и быстро проскользнул во двор. Действие моего приказа на человека было кратковременным, но я надеялся, что все получится и отец Эвы не станет бродить по дому, а на самом деле ляжет спать. Обогнув на мгновение замершего на месте мужчину, я со всех ног кинулся к дому, понимая, что еще чуть-чуть и он очнется и приступит к выполнению отданного мной распоряжения. Я спешно вбежал в дом, скинул обувь и прихватив ее с собой, поспешил на второй этаж – туда, где была комната любимой. Осторожно, чтобы не разбудить и не напугать девушку, приоткрыл дверь и скользнул в спальню. Опустил кроссовки на пол у входа, медленно подошел к кровати и замер.
На той самой кровати, где я совсем недавно объединился с любовью всей моей жизни, в тусклом свете пробивающейся сквозь окно луны мирно спала безумно красивая, очень хрупкая и одновременно очень сильная девушка. Светлые кудри в беспорядке разметались по подушке, частично скрывая лицо. Одна рука находилась под головой, а другая свисала за пределы кровати. Почти не скрываемая тонкой тканью маечки грудь мерно вздымалась вверх, в такт ее дыханию. И в том мире, где я жил, она была моей женой. Но вот в ее мире, том, что она отказывается считать отныне чужим, мне до этого статуса было еще ой как далеко.
Внизу раздались шорохи, и я на несколько секунд прислушался, пытаясь определить, не поднимается ли отец Эвы следом за мной. Но нет, все было тихо. Щелкнул выключатель и дом снова погрузился в темноту.
Постояв так еще несколько секунд, я вдруг понял, что просто не смогу прервать сон Эвелин. Поэтому я подошел к кровати, быстро снял с себя рубашку и брюки и осторожно скользнул к ней под одеяло. Едва моя кожа соприкоснулась с ее телом, как меня тут же накрыло волной желания. На столько острого, что пришлось стиснуть зубы, чтобы не застонать.
Стараясь не разбудить Эву, обнял ее за талию и уткнулся лицом в ее шею. С наслаждением втянул в себя аромат волос и кожи и тут же снова отругал себя за излишне бурную реакцию. Плоть отвердела, а в голове одна за другой стали проноситься воспоминания о тех нескольких ночах вместе, что удалось провести наедине. Я ничего не мог поделать с этими эмоциями, как не пытался. Близость к Эвелин не давала отвлечься и поддавшись порыву, я стал нежно поглаживать ее живот.
Потревоженная моим прикосновением, девушка пошевелилась, но не проснулась, а просто поменяла позу. Теперь ее лицо было обращено ко мне, и я мог видеть, как едва заметно трепещут во сне ее ресницы. Губы оказались слегка приоткрыты и переместив взгляд на них, я сразу захотел ее поцеловать. Все мои мысли были только об одном, что в данную минуту было не совсем уместно. Я закрыл глаза, чтобы хоть ненадолго отвлечься от этого тела, губ, изгиба шеи и тут услышал тихое:
-- Кир?... Что ты здесь делаешь?
Я открыл глаза и наткнулся на ее карие, с оттенком теплого кофе. Эва слегка приподнялась на локте и одна лямка майки сползла вниз, оголив плечо.
-- Прости, что разбудил, сладкая, -- с улыбкой ответил я и мягко проведя рукой по ее щеке, отбросил попавшие на лицо пряди назад.
-- Как ты попал в дом? – снова спросила она, но в голосе не было ни злости, ни раздражения, и я счел это хорошим знаком.
-- Твой отец впустил.
Ее левая бровь удивленно взметнулась вверх, и я не смог не улыбнуться, поняв, что такой ответ выглядит более чем неубедительным.
-- Не совсем по своей воле, -- пояснил я.
-- Ты ему приказал? – теперь она нахмурилась.
-- Знаю, знаю, -- я обхватил ее лицо ладонями, сгорая от желания осыпать его поцелуями, -- Ты просила никогда с ним так не поступать. И я бы не посмел, но кое-что случилось, и я должен был увидеться с тобой до отъезда.
-- Ты уезжаешь? Куда?.. Зачем?
Она волновалась и мне было так приятно это осознавать. Более не в силах сдерживаться, я припал к ее губам и по моему телу мгновенно разлилась блаженная нега. Как же мне этого не хватало. Я прильнул к ней всем телом, но Эва уперлась в меня руками и заставила прервать поцелуй.
-- Ты мне не ответил, -- хмуро заметила она. – Что ты скрываешь?
-- От тебя? Ничего. Просто ты сейчас такая обворожительная и…
-- Не увиливай от темы. Куда ты собрался, Кир? – строго спросила она, пресекая все мои попытки снова ее обнять. Как ей это всегда удается?
-- В турне, -- обреченно выдохнул я и откинулся на подушку. Теперь я не видел ее лица, только скрытый в полумраке поток маленькой спальни. – Я обещал тебе выполнять твою работу и Бокари решил, что сейчас самое время ей заняться.
-- Опять этот Бакари, -- я буквально почувствовал, как она скривилась. – Терпеть его не могу.
Я внутренне усмехнулся такой ее реакции на свои слова, но продолжил все тем же, лишенным энтузиазма голосом.
-- Я должен побывать во всех зонах влияния, выслушать проблемы представителей нашего народа и на основании собранных данных написать новые законы или поправить старые. Это всегда делает каждая новая королева. Бокари уже заказал мне билет на сегодня и увы, он имел на это полное право. После обеда я вылетаю. Ты ведь не согласишься поехать в это турне со мной? – я снова перекатился на бок и внимательно посмотрел ей в глаза.
-- Кир, я не могу находиться среди..., -- она отвела взгляд.
-- Знаю. – Я не хотел, чтобы она расстраивалась, поэтому прижал к своей груди и крепко обнял. – Я постараюсь закончить все как можно быстрее, но все равно… даже представить не смогу, как пережить хоть один день без тебя.
Последние силы, что я прикладывал к тому, чтобы сдерживаться, покинули меня и обхватив ее лицо ладонями, я впился в губы долгим поцелуем, а мои руки тем временем жадно заскользили по ее телу, пытаясь запомнить каждый изгиб, каждую клеточку. Мне всегда было ее бесконечно мало и сейчас я хотел только одного: насытиться.
Продолжение книги читайте в "Призрачных Мирах".
Уверенным шагом я подошел к калитке и нажал на звонок. Один раз. Затем еще один.
Как и следовало ожидать, долгое время никакой реакции не следовало. Дом был тих и погружен в апатичную темноту. Лишь после седьмого звонка на первом этаже загорелся свет, заметно ожививший территорию вокруг крыльца. Я напрягся, ожидая встречи с недружелюбно настроенным в мою сторону отцом девушки.
Хлопнула дверь. Под неразборчивое ворчание хозяин дома доковылял до калитки и угрожающе осведомился:
-- Кто?
Я не мог сказать, что это я, иначе бы калитку он ни за что не открыл. И я соврал.
-- Федор, -- надеюсь мне удалось сделать свой голос похожим на его.
-- Ты что, совсем обалдел, паршивец, -- копошась с замком, заворчал мужчина. – Тебе чего понадобилось то в такое время?
Я молча ждал, когда калитка приоткроется и, едва это произошло, спешно сунул руку в образовавшуюся щель и потянул дверь на себя.
-- Ты? – угрожающе прорычал Ярослав Степанович, быстро определив, кто перед ним. – Какого демона ты сюда приперся? Я запретил тебе появляться возле этого дома, склизкий червяк. Или я недостаточно ясно выразился, обещав раскрошить твою тупую башку, если ты еще…
Наверное, таким злым и не стесняющимся бранной речи он был только со мной, потому что Эва уверяла меня, что он очень добрый, отзывчивый и сдержанный человек. Верилось с трудом. Впрочем, он защищал свое и делал это так, как умел. Не с кулаками же на меня право слово кидаться.
-- Мне нужна Эва, срочно, -- перебил я его излишне эмоциональную речь. Все то время, что он говорил, мне приходилось удерживать дверь открытой, чтобы снова не остаться за забором. Тогда шансов попасть внутрь уже не будет. – Не будь дело срочным, я дождался бы утра.
-- Черта с два ты ее увидишь, -- вспыхнул мужчина, смерив меня недобрым взглядом. – Только через мой труп, твоя поганая задница…
-- Ярослав Степанович, -- я стался говорить ровно и спокойно, надеясь, что это заставит остудить свой пыл и моего собеседника. -- Я вас очень уважаю и ценю то рвение, с которым вы пытаетесь защищать свою дочь, но от меня вам ее оберегать не нужно. Я сам убью любого, кто только подумает о том, чтобы причинить ей вред.
-- Не верю ни одному твоему лживому слову. Тебе не удастся заморочить и мою голову. Убирайся вон, -- он рывком попытался захлопнуть калитку, но мне удалось удержать ее, хотя дверь все же болезненно врезалась в мое плечо, которое я впихнул в то узкое пространство, что получалось сохранять открытым. Только нога уже не справлялась.
-- Она счастлива со мной, как вы этого не поймете.
-- Счастлива? Это когда это счастьем называлось отсутствие матери, ежегодные смены школ и домов, постоянное преследование. Может она и забыла, чего натерпелась от тебе подобных, но я пока отлично все помню.
-- Я все равно с ней увижусь, с вашим согласием или вопреки вашему желанию, -- я начинал злиться.
-- Ты мне что, угрожаешь?
-- Нет. Я всего лишь честен с вами. Мне нужно увидеться с Эвой, чтобы сообщить, что я уезжаю и попрощаться.
Неожиданная новость вызывала довольную ухмылку на лице мужчины. Уверен, он был этому безумно рад.
-- Я передам, что ты заходил, -- пообещал он, чуть смягчившись.
-- Знаю, вам приятно это слышать, но я не могу уехать на месяц и не попрощаться.
-- Для нее так будет только лучше, -- уверенно заявил мужчина.
Я уже понял, что он ни за что не отступит от своего решения и был готов использовать последний свой аргумент, если так его можно назвать. Я поймал взгляд мужчины, даже не заметившего, что мои глаза приобрели несколько иную форму и удерживая его внимание, произнес:
-- В таком случае вы могли бы ей кое-что передать?
Ярослав Степанович кивнул и обратился в слух. А я сделал то, за что Эвелин точно меня по головке не погладит. Я использовал свои способности воздействовать на людей и приказал:
-- Мы с вами поговорили, и я ушел. Сейчас вы вернетесь в дом, ляжете спать и сразу уснете. Но прежде, как следует закроете замок.
Говоря это, я потянул дверь на себя и быстро проскользнул во двор. Действие моего приказа на человека было кратковременным, но я надеялся, что все получится и отец Эвы не станет бродить по дому, а на самом деле ляжет спать. Обогнув на мгновение замершего на месте мужчину, я со всех ног кинулся к дому, понимая, что еще чуть-чуть и он очнется и приступит к выполнению отданного мной распоряжения. Я спешно вбежал в дом, скинул обувь и прихватив ее с собой, поспешил на второй этаж – туда, где была комната любимой. Осторожно, чтобы не разбудить и не напугать девушку, приоткрыл дверь и скользнул в спальню. Опустил кроссовки на пол у входа, медленно подошел к кровати и замер.
На той самой кровати, где я совсем недавно объединился с любовью всей моей жизни, в тусклом свете пробивающейся сквозь окно луны мирно спала безумно красивая, очень хрупкая и одновременно очень сильная девушка. Светлые кудри в беспорядке разметались по подушке, частично скрывая лицо. Одна рука находилась под головой, а другая свисала за пределы кровати. Почти не скрываемая тонкой тканью маечки грудь мерно вздымалась вверх, в такт ее дыханию. И в том мире, где я жил, она была моей женой. Но вот в ее мире, том, что она отказывается считать отныне чужим, мне до этого статуса было еще ой как далеко.
Внизу раздались шорохи, и я на несколько секунд прислушался, пытаясь определить, не поднимается ли отец Эвы следом за мной. Но нет, все было тихо. Щелкнул выключатель и дом снова погрузился в темноту.
Постояв так еще несколько секунд, я вдруг понял, что просто не смогу прервать сон Эвелин. Поэтому я подошел к кровати, быстро снял с себя рубашку и брюки и осторожно скользнул к ней под одеяло. Едва моя кожа соприкоснулась с ее телом, как меня тут же накрыло волной желания. На столько острого, что пришлось стиснуть зубы, чтобы не застонать.
Стараясь не разбудить Эву, обнял ее за талию и уткнулся лицом в ее шею. С наслаждением втянул в себя аромат волос и кожи и тут же снова отругал себя за излишне бурную реакцию. Плоть отвердела, а в голове одна за другой стали проноситься воспоминания о тех нескольких ночах вместе, что удалось провести наедине. Я ничего не мог поделать с этими эмоциями, как не пытался. Близость к Эвелин не давала отвлечься и поддавшись порыву, я стал нежно поглаживать ее живот.
Потревоженная моим прикосновением, девушка пошевелилась, но не проснулась, а просто поменяла позу. Теперь ее лицо было обращено ко мне, и я мог видеть, как едва заметно трепещут во сне ее ресницы. Губы оказались слегка приоткрыты и переместив взгляд на них, я сразу захотел ее поцеловать. Все мои мысли были только об одном, что в данную минуту было не совсем уместно. Я закрыл глаза, чтобы хоть ненадолго отвлечься от этого тела, губ, изгиба шеи и тут услышал тихое:
-- Кир?... Что ты здесь делаешь?
Я открыл глаза и наткнулся на ее карие, с оттенком теплого кофе. Эва слегка приподнялась на локте и одна лямка майки сползла вниз, оголив плечо.
-- Прости, что разбудил, сладкая, -- с улыбкой ответил я и мягко проведя рукой по ее щеке, отбросил попавшие на лицо пряди назад.
-- Как ты попал в дом? – снова спросила она, но в голосе не было ни злости, ни раздражения, и я счел это хорошим знаком.
-- Твой отец впустил.
Ее левая бровь удивленно взметнулась вверх, и я не смог не улыбнуться, поняв, что такой ответ выглядит более чем неубедительным.
-- Не совсем по своей воле, -- пояснил я.
-- Ты ему приказал? – теперь она нахмурилась.
-- Знаю, знаю, -- я обхватил ее лицо ладонями, сгорая от желания осыпать его поцелуями, -- Ты просила никогда с ним так не поступать. И я бы не посмел, но кое-что случилось, и я должен был увидеться с тобой до отъезда.
-- Ты уезжаешь? Куда?.. Зачем?
Она волновалась и мне было так приятно это осознавать. Более не в силах сдерживаться, я припал к ее губам и по моему телу мгновенно разлилась блаженная нега. Как же мне этого не хватало. Я прильнул к ней всем телом, но Эва уперлась в меня руками и заставила прервать поцелуй.
-- Ты мне не ответил, -- хмуро заметила она. – Что ты скрываешь?
-- От тебя? Ничего. Просто ты сейчас такая обворожительная и…
-- Не увиливай от темы. Куда ты собрался, Кир? – строго спросила она, пресекая все мои попытки снова ее обнять. Как ей это всегда удается?
-- В турне, -- обреченно выдохнул я и откинулся на подушку. Теперь я не видел ее лица, только скрытый в полумраке поток маленькой спальни. – Я обещал тебе выполнять твою работу и Бокари решил, что сейчас самое время ей заняться.
-- Опять этот Бакари, -- я буквально почувствовал, как она скривилась. – Терпеть его не могу.
Я внутренне усмехнулся такой ее реакции на свои слова, но продолжил все тем же, лишенным энтузиазма голосом.
-- Я должен побывать во всех зонах влияния, выслушать проблемы представителей нашего народа и на основании собранных данных написать новые законы или поправить старые. Это всегда делает каждая новая королева. Бокари уже заказал мне билет на сегодня и увы, он имел на это полное право. После обеда я вылетаю. Ты ведь не согласишься поехать в это турне со мной? – я снова перекатился на бок и внимательно посмотрел ей в глаза.
-- Кир, я не могу находиться среди..., -- она отвела взгляд.
-- Знаю. – Я не хотел, чтобы она расстраивалась, поэтому прижал к своей груди и крепко обнял. – Я постараюсь закончить все как можно быстрее, но все равно… даже представить не смогу, как пережить хоть один день без тебя.
Последние силы, что я прикладывал к тому, чтобы сдерживаться, покинули меня и обхватив ее лицо ладонями, я впился в губы долгим поцелуем, а мои руки тем временем жадно заскользили по ее телу, пытаясь запомнить каждый изгиб, каждую клеточку. Мне всегда было ее бесконечно мало и сейчас я хотел только одного: насытиться.
Продолжение книги читайте в "Призрачных Мирах".
