- А если не вернусь – уволите?
- Не понадобится. Если ты не вернёшься в ближайшее время, тебя привезут. В пластиковом мешке.
Да кто такой этот Владимир Воронов?!
Из двух зол выбирают меньшее. Максим повторял и повторял себе это, но мантра плохо помогала. Если б он видел другой выход – настоящий выход, а не бегство, не игнорирование проблемы, - он бы воспользовался им, а не позвонил Игнату.
Что сам Игнат, что его компания – две девахи и ещё один парень - у Макса вызывали стойкое отвращение. Не просто мажоры, но и конкретные отморозки, ради веселья могут сделать любую гадость, а уж если решат, что должны отомстить за друга, вообще ни перед чем не остановятся. Таких не напугают проблемы с законом (но Максим на всякий случай не стал упоминать о «законной» защите Воронова), такие сначала делают, а потом… да и потом не думают, живут себе спокойно дальше, уверенные, что в случае чего богатенькие родители их отмажут.
- Это точно он? – Игнат спросил как бы между делом, казалось, главным образом он сосредотачивался на том, чтобы обнимать кудрявую подружку.
Максу хватило проницательности услышать не только вопрос, но и угрозу в нём: если обманул – а я узнаю, что ты обманул, - тебе же будет хуже, и ты даже не представляешь, насколько хуже.
- Точно.
Обнимания подружки начали перерастать в лапанье, однако взгляд Игната продолжал до жути целенаправленно фокусироваться на Максе. На мгновение тот особенно ясно, ярко почувствовал, что совершил ошибку, да изменить теперь ничего нельзя – Максим уже рассказал о Воронове.
- Своё получит, - то ли пообещал Максу, то ли решил сам для себя Игнат, поглаживая подружку пониже спины.
Подружка не возражала, публика её не смущала. Ещё бы, если она постоянно носит настолько короткие юбки, то смущение у девицы атрофировалось давным-давно. Что занятно, макияж неброский, почти скромный, но при такой вызывающей одежде на лицо мало кто по-настоящему смотрит. Другая девчонка из их компании была чуть сильнее накрашена и чуть больше одета, ни вид, ни поведение целомудрием тоже не блистали. Второй парень смахивал на статиста из посредственного боевика – двухметровая груда мышц с бычьей шеей, подбородком, напоминающим антресоль, и абсолютным отсутствием интеллекта в глазах и где-либо ещё. Игнат был другим. Тоже высокий, но в ширину поскромнее, хотя плечи солидные; а бёдра узкие, и в целом габариты классические. И лицо классическое – как у статуи: черты красивые, а глаза пустые. Эффектные, тёмно-синие, но пустые. Волосы волнистые и золотистые, как у ангелочка. Ещё один, блин. Пускай эти ангелочки между собой и разберутся. Правда, Игнат вряд ли планирует разбираться с Вороновым в одиночку.
- С расправой не креативить, - напомнил Максим условие, которое выдвинул изначально.
- Как получится, - беззаботно проговорил Игнат, никогда не считавший, что условия обязательно соблюдать, если желаемое уже получено.
Не то чтобы Макса это удивило.
- Не «как получится», а быстро и без ненужных мучений, - процедил Максим.
- Иначе что? – с оттенком насмешливости, но в целом по-прежнему равнодушно поинтересовался Игнат.
- Иначе рассказ о нашем маленьком соглашении появится на сайте, текст редактору я уже отправил, если не попрошу отменить, он всё опубликует. А аудитория у нас немаленькая.
- Писанина ничего не доказывает.
- И не надо, чтоб она что-то доказывала, надо, чтоб она указала на вас. Думаешь, Воронов действует один? То, что он творит, одному человеку не под силу, у него явно есть подельники. – Тонкости формулировки. Максим знал, что есть подельники, которые покрывают Воронова, то бишь работники полиции, но не верил, что есть подельники-соучастники, которые тоже убивают. Уточнять сии нюансы для Игната не собирался. – Им интересно будет узнать, кого благодарить за убитого Воронова. И, если вспомнить особенности всех этих убийств, думаю, благодарить вас будут долго и тщательно.
- Сам-то благодарностей не боишься?
- Чего мне бояться? Я ж себя любимого опишу белым и пушистым – узнал о коварном плане, пытался остановить трагедию, но, увы, был запуган и выслан из города.
- А если я наш разговор прямо сейчас записываю?
- А если я тоже? – усмехнулся Максим. Нашёл, чем пугать, де Сад на минималках. – Это будет ещё одно доказательство вашей вины. Но и статьи хватит, чтобы обеспечить вам весёлую жизнь. Говорю это на случай, если вы вдруг захотите до Воронова потренироваться в убийствах на мне. – Он видел, что достучался до здравого смысла Игната. – Я вам уже рассказал, что он каждый вечер, примерно в одно и то же время, бегает в парке недалеко от дома. Туда и приходите.
- Мужик, - подала голос кудрявая подруга, - а если он тебе так мешает, чё ты сам его не кхр!? – Она провела большим пальцем по горлу.
- Соня, ты чего. – Игнат, наконец, отцепив взгляд от Макса, погладил её по голове и сразу шлёпнул по… ну, не по голове. – Он боится – вдруг менты повяжут? Да и не может он сам, он же честный и благородный. Он в сторонке постоит, посмотрит, да? – И Игнат опять поглядел на Максима.
Тот не стал отпираться:
- Я буду там. Проконтролирую, чтоб вы не увлекались.
Петляющая по парку асфальтовая дорожка добротно освещалась фонарями, так что даже со стороны хорошо было видно, что там происходит. В стороне Максим и стоял. Не там, где Воронова поджидали Игнат и компания, находиться подле этих ребят Максиму было решительно противно. Но от них можно отойти, а вот куда отойдёшь от себя? Он уже почти хотел, чтоб Воронов не появился, или чтоб вместе с ним бежал кто-нибудь ещё, или чтоб вдруг отовсюду набежали свидетели.
Но бежал по дорожке только Воронов, один. Он затормозил, когда из кустов выскочил игнатовский амбал, а следом сам Игнат. Соня и безымянная для Максима девица (которую так-то звали Викой) тоже показались, но в бой не рвались.
- Добрый вечер, - настороженно поприветствовал Воронов, сильно сомневаясь, что намерения у незнакомцев благие.
- Кому добрый, кому не очень, - отсутствие эмоций в словах, произнесённых Игнатом, напрягало сильнее самих слов. – Сашка, - он кивнул приятелю, и тот, что называется, кинулся в бой.
Но Воронов оказался не промах. Это было ожидаемо – убийства требовали необычайной физической силы, однако ребята, видимо, посчитали, что вдвоём справятся с любым силачом. По той же причине отказались от огнестрельного оружия – слишком быстро и неинтересно. Наверное, сейчас они изменили мнение.
Под визг девчонок Воронов уложил сначала Сашку, следом Игната. Сам тоже огрёб и по физиономии, и по рёбрам, и под дых, и подсечку ему пытались сделать. Но Воронов устоял, а Сашка с Игнатом – нет. Девицы дали дёру.
Максим видел, как залитое кровью лицо Игната перекосило от ярости. Непроницаемое презрение ко всему окружающему как рукой сняло, теперь это был обычный побитый парень. Который вырубился, за компанию с другом Александром.
- А хотели-то чего? – спросил Воронов, вытирая манжетой кровь с губ и подбородка. Отступил на шаг назад. – Хоть бы… хоть бы закурить попросили. – Он сказал это без издёвки и торжества, вид у него был растерянный и ничуть не ликующий.
Воронов обошёл Игната и Сашу, снова побежал, но через три шага замедлился, а ещё через четыре остановился, согнулся. Не до конца выпрямившись, он подошёл к дереву, а заодно приблизился к Максиму, притаившемуся за другим деревом, неподалёку. Воронов потянулся к поясной сумке, нервными рваными движениями расстегнул молнию и вытащил что-то маленькое и светлое. Макс разглядел – ингалятор. Астматик? По внешнему виду ни за что не подумаешь, да и бегает вон неплохо, а уж дерётся на высшем уровне.
Воронов попытался поднести ингалятор ко рту. Выронил. Наклоняться ему было тяжело, но он наклонился. И тут в дело вступил Максим. Вступил, потому что, как бы ни радовался поражению Игната и Саши, вспомнил рыдающую маму подростка, вспомнил других родителей и близких, шокированных и беспомощных, вспомнил, что убийцы не останавливаются и безнаказанность для них хуже (или лучше?) наркотика.
Подскочив к Воронову, Максим ногой выбил ингалятор из-под протянутой руки Владимира. Тот распрямился, похрипывая, и уставился на Макса. Узнал.
- Ты… ты что… - скрипуче выдавил Воронов и шагнул в сторону ингалятора.
Но Максим опередил – подбежал первым, схватил ингалятор, сунул к себе в карман. Нужно будет потом стереть отпечатки и вернуть в сумку Воронова.
Почему-то Макс не сомневался, что теперь всё пойдёт по его новому, наскоро разработанному плану. Хотя это даже не план, а подвернувшаяся возможность, за которую он ухватился. Как бы там ни было, Воронов сейчас умрёт, Максим и не помышлял, что будет иначе – что могут, например, показаться другие бегуны, или что сам Воронов, собравшись с силами, отберёт ингалятор. Да мало ли что могло сорваться.
Но не сорвалось.
- Чего ты… - Воронов, ещё сильнее пошатываясь, ринулся на Максима, да промахнулся. Максим просто отошёл в сторону. – Отдай. От… отдай!
- Извини. – Максим правда сожалел, но не колебался: прямо сейчас он единственный, кто способен остановить серийного убийцу, маньяка, и не исключено, что такая возможность не подвернётся больше никому и никогда. Если не покончить с Вороновым, в гибели его следующих жертв частично виновен будет и Максим.
Воронов опять попробовал добраться до него, но на сей раз упал. Не на дорожку, а на землю рядом. Кое-как поднялся на руках, перевернулся, привалился спиной к дереву. Прежде Макс не слышал, как хрипит астматик, тем более умирающий. Он и не подозревал, что звуки бывает настолько жуткими. Рука, сжимающая ингалятор в кармане, чесалась. Ведь ещё не поздно отдать Воронову лекарство или самому впрыснуть ему в рот, потом что-нибудь соврать, объясняя свою выходку, или попросту уехать и не возвращаться. Максим до боли в ушах хотел поступить именно так, да не мог.
- Я же… я же… - Воронов попытался протянуть руку.
Он умирал. Но продолжал смотреть Максиму в глаза. До последнего, пока его собственные глаза не закатились.
Максим подождал какое-то время, постоянно оглядываясь (Игнат и Саша уже исчезли, и чёрт с ними). Проверил пульс, убедился, что Воронов мёртв. Вытер и положил в поясную сумку ингалятор. Решил, что вызывать скорую самому - идея не из лучших. Рано или поздно Воронова найдут, кого надо вызовут. Это уже неважно. Важно, что зверских убийств больше не будет.
При мысли о зверствах Максима передёрнуло. Он подумал: почему Игнат и Саша слиняли (точней, почему слинял Игнат, Саша-то ведомый)? Почему упустили шикарную возможность побить лежачего, поиздеваться над обидчиком, который внезапно стал беззащитным? На ум пришёл лишь один ответ: потому что придумали развлечение получше. Понимали, что поглумиться над Вороновым вдоволь Макс им не даст. А отыграться на ком-то надо позарез. Домашнего адреса Вороновых Максим этим уродам не говорил, но узнать – невелика сложность.
Настя!
Зря она так легкомысленно открыла дверь. Надо было спросить, кто там, но Настя подумала, что вернулся Володя – ключи потерял или ещё что случилось.
Вместо Володи в квартиру ввалились два здоровенных, пускай и помятых парня, да две девицы без единого внешнего признака социальной ответственности.
- Вы кто? – опешила Настя.
- Свои, - ухмыльнулся Игнат.
- По-моему, вы квартирой ошиблись, свои.
- А по-моему, не ошиблись. Ты же Воронова?
- Да. – Наверно, стоило сказать: «Нет».
- Чаем гостей угости, - холодно велел Игнат.
- Уходите, - пискнула Настя.
- С козинаками, - добавил Игнат, улыбнувшись так, что у неё по спине пробежал холодок.
Что она могла делать? Поплелась на кухню, четвёрка малоприятных гостей – следом.
- Уютненько у вас, - Игнат без приглашения плюхнулся на табуретку.
Соня и Вика последовали невежливому примеру, больше табуреток не было, поэтому Саша остался стоять в углу, делая вид, что садиться и не собирался.
- Вы чего?! – возмутилась Настя, когда Игнат спихнул со стола сахарницу и та с приглушённым звоном разбилась о пол. Сердито поставила чайник обратно на плиту и упёрла руки в бока. – Уходите отсюда!
- Уже бежим, зайка, - промурлыкал Игнат, - уже бежим.
Девицы захихикали, Саша изобразил подобие крутой усмешки.
Игнат намеренно уронил с подоконника горшок с белыми фиалками. Настя смолчала.
- Зая, - Игнат вальяжно закинул ногу на ногу, - а может, ты нас чем-нибудь погорячее чая угостишь? – Не дожидаясь ответа, он вскочил, схватил Настю и усадил на край стола.
Она попыталась отстраниться, но Игнат продолжал крепко держать её.
- Уходите! У меня… У меня скоро муж придёт!
- Это вряд ли, - Игнат грубо взял собиравшуюся отвернуться Настю за подбородок и заставил посмотреть ему в лицо. – Твой муж уже никуда не придёт.
Настя вздрогнула. Закрыла глаза. Глубоко вдохнула через нос, раздувая ноздри. Открыла глаза.
- Что с ним?
- Ты бы лучше о себе беспокоилась, - убийственно ласково посоветовал Игнат под взглядами уже не хихикающих, а завороженных сопровождающих. Начиналось самое интересное.
- Что с Володей?! – прикрикнула Настя.
Крик, показавшийся слишком противным, вывел Игната из равновесия, он отпустил Настю, но лишь затем, чтобы ударить по лицу наотмашь.
Второй раз за вечер Игнат неприятно удивился. Настя не ахнула, не захныкала, не отпрянула, даже не двинулась от удара ни на миллиметр, только её задетые волосы всколыхнулись. А вот кисть Игната от встречи с Настиным лицом вспыхнула болью. Но ему было уже не до кисти. Не слезая со стола, Настя одной рукой схватила Игната за горло и приподняла, а вторую руку выбросила в направлении Саши, рванувшего Игнату на помощь.
- Я спросила: что с моим мужем? – очёнь отчётливо проговорила Настя, неотрывно глядя на Игната. А не на Сашу, из груди которого только что вырвала сердце.
Соня с Викой истошно заголосили.
Никаких звуков из квартиры не доносилось, но входная дверь - нараспашку. У Макса ёкнуло сердце. Опоздал! Они добрались до Насти! Забегая внутрь, он ожидал, что в лучшем случае найдёт избитую и изнасилованную до полусмерти Настю, в худшем – её изувеченное бездыханное тело.
Изувеченное бездыханное тело впрямь было, и не одно – целых три. Четвёртое, Викино, более-менее дышало, но его Макс не сразу заметил. Первым делом в глаза бросился валяющийся прямо на столе Игнат. Буквально согнутый пополам в пояснице. Возле стола валялся Саша с натуральной дырой в груди, рядом, в кучке сахарного песка и осколков, лежало человеческое сердце. Недалеко от Саши – Соня с неестественно вывернутой головой. Вика крючилась возле раковины и беззвучно скулила, прижимая ладонь к шее, из которой хлестала кровь.
- Что случилось? – Само вырвалось, Макс понимал, что ответить она вряд ли сумеет. Он опустился на колени и, секунду помедлив, тоже положил одну руку на рану, чтоб зажать хорошенько, а второй полез в карман за смартфоном, чтобы вызвать скорую.
- Она умерла до приезда скорой. – Максим покачал головой, облизнул губы. – Но Воронов не мог этого сделать. Не мог! Он к тому времени был… - Максим не договорил, хотя в убийстве Воронова Оле уже признался. Он не стал дожидаться ни скорой, ни полиции, прибрёл к Оле, огорошенный и потерянный, рассказал всё.
- Не понадобится. Если ты не вернёшься в ближайшее время, тебя привезут. В пластиковом мешке.
Да кто такой этот Владимир Воронов?!
***
Из двух зол выбирают меньшее. Максим повторял и повторял себе это, но мантра плохо помогала. Если б он видел другой выход – настоящий выход, а не бегство, не игнорирование проблемы, - он бы воспользовался им, а не позвонил Игнату.
Что сам Игнат, что его компания – две девахи и ещё один парень - у Макса вызывали стойкое отвращение. Не просто мажоры, но и конкретные отморозки, ради веселья могут сделать любую гадость, а уж если решат, что должны отомстить за друга, вообще ни перед чем не остановятся. Таких не напугают проблемы с законом (но Максим на всякий случай не стал упоминать о «законной» защите Воронова), такие сначала делают, а потом… да и потом не думают, живут себе спокойно дальше, уверенные, что в случае чего богатенькие родители их отмажут.
- Это точно он? – Игнат спросил как бы между делом, казалось, главным образом он сосредотачивался на том, чтобы обнимать кудрявую подружку.
Максу хватило проницательности услышать не только вопрос, но и угрозу в нём: если обманул – а я узнаю, что ты обманул, - тебе же будет хуже, и ты даже не представляешь, насколько хуже.
- Точно.
Обнимания подружки начали перерастать в лапанье, однако взгляд Игната продолжал до жути целенаправленно фокусироваться на Максе. На мгновение тот особенно ясно, ярко почувствовал, что совершил ошибку, да изменить теперь ничего нельзя – Максим уже рассказал о Воронове.
- Своё получит, - то ли пообещал Максу, то ли решил сам для себя Игнат, поглаживая подружку пониже спины.
Подружка не возражала, публика её не смущала. Ещё бы, если она постоянно носит настолько короткие юбки, то смущение у девицы атрофировалось давным-давно. Что занятно, макияж неброский, почти скромный, но при такой вызывающей одежде на лицо мало кто по-настоящему смотрит. Другая девчонка из их компании была чуть сильнее накрашена и чуть больше одета, ни вид, ни поведение целомудрием тоже не блистали. Второй парень смахивал на статиста из посредственного боевика – двухметровая груда мышц с бычьей шеей, подбородком, напоминающим антресоль, и абсолютным отсутствием интеллекта в глазах и где-либо ещё. Игнат был другим. Тоже высокий, но в ширину поскромнее, хотя плечи солидные; а бёдра узкие, и в целом габариты классические. И лицо классическое – как у статуи: черты красивые, а глаза пустые. Эффектные, тёмно-синие, но пустые. Волосы волнистые и золотистые, как у ангелочка. Ещё один, блин. Пускай эти ангелочки между собой и разберутся. Правда, Игнат вряд ли планирует разбираться с Вороновым в одиночку.
- С расправой не креативить, - напомнил Максим условие, которое выдвинул изначально.
- Как получится, - беззаботно проговорил Игнат, никогда не считавший, что условия обязательно соблюдать, если желаемое уже получено.
Не то чтобы Макса это удивило.
- Не «как получится», а быстро и без ненужных мучений, - процедил Максим.
- Иначе что? – с оттенком насмешливости, но в целом по-прежнему равнодушно поинтересовался Игнат.
- Иначе рассказ о нашем маленьком соглашении появится на сайте, текст редактору я уже отправил, если не попрошу отменить, он всё опубликует. А аудитория у нас немаленькая.
- Писанина ничего не доказывает.
- И не надо, чтоб она что-то доказывала, надо, чтоб она указала на вас. Думаешь, Воронов действует один? То, что он творит, одному человеку не под силу, у него явно есть подельники. – Тонкости формулировки. Максим знал, что есть подельники, которые покрывают Воронова, то бишь работники полиции, но не верил, что есть подельники-соучастники, которые тоже убивают. Уточнять сии нюансы для Игната не собирался. – Им интересно будет узнать, кого благодарить за убитого Воронова. И, если вспомнить особенности всех этих убийств, думаю, благодарить вас будут долго и тщательно.
- Сам-то благодарностей не боишься?
- Чего мне бояться? Я ж себя любимого опишу белым и пушистым – узнал о коварном плане, пытался остановить трагедию, но, увы, был запуган и выслан из города.
- А если я наш разговор прямо сейчас записываю?
- А если я тоже? – усмехнулся Максим. Нашёл, чем пугать, де Сад на минималках. – Это будет ещё одно доказательство вашей вины. Но и статьи хватит, чтобы обеспечить вам весёлую жизнь. Говорю это на случай, если вы вдруг захотите до Воронова потренироваться в убийствах на мне. – Он видел, что достучался до здравого смысла Игната. – Я вам уже рассказал, что он каждый вечер, примерно в одно и то же время, бегает в парке недалеко от дома. Туда и приходите.
- Мужик, - подала голос кудрявая подруга, - а если он тебе так мешает, чё ты сам его не кхр!? – Она провела большим пальцем по горлу.
- Соня, ты чего. – Игнат, наконец, отцепив взгляд от Макса, погладил её по голове и сразу шлёпнул по… ну, не по голове. – Он боится – вдруг менты повяжут? Да и не может он сам, он же честный и благородный. Он в сторонке постоит, посмотрит, да? – И Игнат опять поглядел на Максима.
Тот не стал отпираться:
- Я буду там. Проконтролирую, чтоб вы не увлекались.
***
Прода от 26.03.2024, 12:30
***
Петляющая по парку асфальтовая дорожка добротно освещалась фонарями, так что даже со стороны хорошо было видно, что там происходит. В стороне Максим и стоял. Не там, где Воронова поджидали Игнат и компания, находиться подле этих ребят Максиму было решительно противно. Но от них можно отойти, а вот куда отойдёшь от себя? Он уже почти хотел, чтоб Воронов не появился, или чтоб вместе с ним бежал кто-нибудь ещё, или чтоб вдруг отовсюду набежали свидетели.
Но бежал по дорожке только Воронов, один. Он затормозил, когда из кустов выскочил игнатовский амбал, а следом сам Игнат. Соня и безымянная для Максима девица (которую так-то звали Викой) тоже показались, но в бой не рвались.
- Добрый вечер, - настороженно поприветствовал Воронов, сильно сомневаясь, что намерения у незнакомцев благие.
- Кому добрый, кому не очень, - отсутствие эмоций в словах, произнесённых Игнатом, напрягало сильнее самих слов. – Сашка, - он кивнул приятелю, и тот, что называется, кинулся в бой.
Но Воронов оказался не промах. Это было ожидаемо – убийства требовали необычайной физической силы, однако ребята, видимо, посчитали, что вдвоём справятся с любым силачом. По той же причине отказались от огнестрельного оружия – слишком быстро и неинтересно. Наверное, сейчас они изменили мнение.
Под визг девчонок Воронов уложил сначала Сашку, следом Игната. Сам тоже огрёб и по физиономии, и по рёбрам, и под дых, и подсечку ему пытались сделать. Но Воронов устоял, а Сашка с Игнатом – нет. Девицы дали дёру.
Максим видел, как залитое кровью лицо Игната перекосило от ярости. Непроницаемое презрение ко всему окружающему как рукой сняло, теперь это был обычный побитый парень. Который вырубился, за компанию с другом Александром.
- А хотели-то чего? – спросил Воронов, вытирая манжетой кровь с губ и подбородка. Отступил на шаг назад. – Хоть бы… хоть бы закурить попросили. – Он сказал это без издёвки и торжества, вид у него был растерянный и ничуть не ликующий.
Воронов обошёл Игната и Сашу, снова побежал, но через три шага замедлился, а ещё через четыре остановился, согнулся. Не до конца выпрямившись, он подошёл к дереву, а заодно приблизился к Максиму, притаившемуся за другим деревом, неподалёку. Воронов потянулся к поясной сумке, нервными рваными движениями расстегнул молнию и вытащил что-то маленькое и светлое. Макс разглядел – ингалятор. Астматик? По внешнему виду ни за что не подумаешь, да и бегает вон неплохо, а уж дерётся на высшем уровне.
Воронов попытался поднести ингалятор ко рту. Выронил. Наклоняться ему было тяжело, но он наклонился. И тут в дело вступил Максим. Вступил, потому что, как бы ни радовался поражению Игната и Саши, вспомнил рыдающую маму подростка, вспомнил других родителей и близких, шокированных и беспомощных, вспомнил, что убийцы не останавливаются и безнаказанность для них хуже (или лучше?) наркотика.
Подскочив к Воронову, Максим ногой выбил ингалятор из-под протянутой руки Владимира. Тот распрямился, похрипывая, и уставился на Макса. Узнал.
- Ты… ты что… - скрипуче выдавил Воронов и шагнул в сторону ингалятора.
Но Максим опередил – подбежал первым, схватил ингалятор, сунул к себе в карман. Нужно будет потом стереть отпечатки и вернуть в сумку Воронова.
Почему-то Макс не сомневался, что теперь всё пойдёт по его новому, наскоро разработанному плану. Хотя это даже не план, а подвернувшаяся возможность, за которую он ухватился. Как бы там ни было, Воронов сейчас умрёт, Максим и не помышлял, что будет иначе – что могут, например, показаться другие бегуны, или что сам Воронов, собравшись с силами, отберёт ингалятор. Да мало ли что могло сорваться.
Но не сорвалось.
- Чего ты… - Воронов, ещё сильнее пошатываясь, ринулся на Максима, да промахнулся. Максим просто отошёл в сторону. – Отдай. От… отдай!
- Извини. – Максим правда сожалел, но не колебался: прямо сейчас он единственный, кто способен остановить серийного убийцу, маньяка, и не исключено, что такая возможность не подвернётся больше никому и никогда. Если не покончить с Вороновым, в гибели его следующих жертв частично виновен будет и Максим.
Воронов опять попробовал добраться до него, но на сей раз упал. Не на дорожку, а на землю рядом. Кое-как поднялся на руках, перевернулся, привалился спиной к дереву. Прежде Макс не слышал, как хрипит астматик, тем более умирающий. Он и не подозревал, что звуки бывает настолько жуткими. Рука, сжимающая ингалятор в кармане, чесалась. Ведь ещё не поздно отдать Воронову лекарство или самому впрыснуть ему в рот, потом что-нибудь соврать, объясняя свою выходку, или попросту уехать и не возвращаться. Максим до боли в ушах хотел поступить именно так, да не мог.
- Я же… я же… - Воронов попытался протянуть руку.
Он умирал. Но продолжал смотреть Максиму в глаза. До последнего, пока его собственные глаза не закатились.
Максим подождал какое-то время, постоянно оглядываясь (Игнат и Саша уже исчезли, и чёрт с ними). Проверил пульс, убедился, что Воронов мёртв. Вытер и положил в поясную сумку ингалятор. Решил, что вызывать скорую самому - идея не из лучших. Рано или поздно Воронова найдут, кого надо вызовут. Это уже неважно. Важно, что зверских убийств больше не будет.
При мысли о зверствах Максима передёрнуло. Он подумал: почему Игнат и Саша слиняли (точней, почему слинял Игнат, Саша-то ведомый)? Почему упустили шикарную возможность побить лежачего, поиздеваться над обидчиком, который внезапно стал беззащитным? На ум пришёл лишь один ответ: потому что придумали развлечение получше. Понимали, что поглумиться над Вороновым вдоволь Макс им не даст. А отыграться на ком-то надо позарез. Домашнего адреса Вороновых Максим этим уродам не говорил, но узнать – невелика сложность.
Настя!
***
Зря она так легкомысленно открыла дверь. Надо было спросить, кто там, но Настя подумала, что вернулся Володя – ключи потерял или ещё что случилось.
Вместо Володи в квартиру ввалились два здоровенных, пускай и помятых парня, да две девицы без единого внешнего признака социальной ответственности.
- Вы кто? – опешила Настя.
- Свои, - ухмыльнулся Игнат.
- По-моему, вы квартирой ошиблись, свои.
- А по-моему, не ошиблись. Ты же Воронова?
- Да. – Наверно, стоило сказать: «Нет».
- Чаем гостей угости, - холодно велел Игнат.
- Уходите, - пискнула Настя.
- С козинаками, - добавил Игнат, улыбнувшись так, что у неё по спине пробежал холодок.
Что она могла делать? Поплелась на кухню, четвёрка малоприятных гостей – следом.
- Уютненько у вас, - Игнат без приглашения плюхнулся на табуретку.
Соня и Вика последовали невежливому примеру, больше табуреток не было, поэтому Саша остался стоять в углу, делая вид, что садиться и не собирался.
- Вы чего?! – возмутилась Настя, когда Игнат спихнул со стола сахарницу и та с приглушённым звоном разбилась о пол. Сердито поставила чайник обратно на плиту и упёрла руки в бока. – Уходите отсюда!
- Уже бежим, зайка, - промурлыкал Игнат, - уже бежим.
Девицы захихикали, Саша изобразил подобие крутой усмешки.
Игнат намеренно уронил с подоконника горшок с белыми фиалками. Настя смолчала.
- Зая, - Игнат вальяжно закинул ногу на ногу, - а может, ты нас чем-нибудь погорячее чая угостишь? – Не дожидаясь ответа, он вскочил, схватил Настю и усадил на край стола.
Она попыталась отстраниться, но Игнат продолжал крепко держать её.
- Уходите! У меня… У меня скоро муж придёт!
- Это вряд ли, - Игнат грубо взял собиравшуюся отвернуться Настю за подбородок и заставил посмотреть ему в лицо. – Твой муж уже никуда не придёт.
Настя вздрогнула. Закрыла глаза. Глубоко вдохнула через нос, раздувая ноздри. Открыла глаза.
- Что с ним?
- Ты бы лучше о себе беспокоилась, - убийственно ласково посоветовал Игнат под взглядами уже не хихикающих, а завороженных сопровождающих. Начиналось самое интересное.
- Что с Володей?! – прикрикнула Настя.
Крик, показавшийся слишком противным, вывел Игната из равновесия, он отпустил Настю, но лишь затем, чтобы ударить по лицу наотмашь.
Второй раз за вечер Игнат неприятно удивился. Настя не ахнула, не захныкала, не отпрянула, даже не двинулась от удара ни на миллиметр, только её задетые волосы всколыхнулись. А вот кисть Игната от встречи с Настиным лицом вспыхнула болью. Но ему было уже не до кисти. Не слезая со стола, Настя одной рукой схватила Игната за горло и приподняла, а вторую руку выбросила в направлении Саши, рванувшего Игнату на помощь.
- Я спросила: что с моим мужем? – очёнь отчётливо проговорила Настя, неотрывно глядя на Игната. А не на Сашу, из груди которого только что вырвала сердце.
Соня с Викой истошно заголосили.
***
Никаких звуков из квартиры не доносилось, но входная дверь - нараспашку. У Макса ёкнуло сердце. Опоздал! Они добрались до Насти! Забегая внутрь, он ожидал, что в лучшем случае найдёт избитую и изнасилованную до полусмерти Настю, в худшем – её изувеченное бездыханное тело.
Изувеченное бездыханное тело впрямь было, и не одно – целых три. Четвёртое, Викино, более-менее дышало, но его Макс не сразу заметил. Первым делом в глаза бросился валяющийся прямо на столе Игнат. Буквально согнутый пополам в пояснице. Возле стола валялся Саша с натуральной дырой в груди, рядом, в кучке сахарного песка и осколков, лежало человеческое сердце. Недалеко от Саши – Соня с неестественно вывернутой головой. Вика крючилась возле раковины и беззвучно скулила, прижимая ладонь к шее, из которой хлестала кровь.
- Что случилось? – Само вырвалось, Макс понимал, что ответить она вряд ли сумеет. Он опустился на колени и, секунду помедлив, тоже положил одну руку на рану, чтоб зажать хорошенько, а второй полез в карман за смартфоном, чтобы вызвать скорую.
***
Прода от 27.04.2024, 21:45
***
- Она умерла до приезда скорой. – Максим покачал головой, облизнул губы. – Но Воронов не мог этого сделать. Не мог! Он к тому времени был… - Максим не договорил, хотя в убийстве Воронова Оле уже признался. Он не стал дожидаться ни скорой, ни полиции, прибрёл к Оле, огорошенный и потерянный, рассказал всё.
