Алёнэль, маг древа пятого круга, лучший страж выпуска, зевнула и прихлопнула надоедливую муху. Пульсаром. А вот нечего тут по жаре летать!
- Эк ты ее так, без жалостно, - протянула ее напарница водяница, лениво обмахиваясь веткой и не вылезая из теплой воды.
- А чего она летает, а? – отмахнулась Алёнэль.
Ей было безумно тоскливо среди мирной зелени ив, камышей и осоки охранять какое-то озерко. И не от злобных чародеев или темных магов, а от дураков-местных, которые решили, что вода здесь волшебная и любое желание выполнит. А тут сплошные омуты, утонут, к Древу не ходи, а потом родственники обвинения Совету предъявляют, мол нечисть лесная утащила-загубила. Компенсации требуют. Да такую, что советники и сомневаться начинают, а не сами ли любящие и скорбящие кровинушку в этот омут и запихнули.
Проще оказалось не разбирать каждый случай в отдельности, а использовать труд студентов. И засчитать охрану этой лужи за практику.
Одна отрада – болтать с водяной девой. Но она превращалась в воду и исчезала каждый вечер, махнув на прощанье перепончатой лапой, а эльфийка уже готова была грызть дубы зубами. Ну или первого попавшегося крестьянина, аки вампир. Хотя водяница убеждала, что последним сюда за желанием приходил самый настоящий рыцарь.
И лужей в ее присутствии озеро лучше не называть. Обижалась и потом целый день не разговаривала. И тогда таращится на камыши и прибрежные кусты было ну совсем невыносимо.
- Скучно, да? – водяница нырнула и подплыла поближе. От нее пахло тиной и медом. – Может, книжку почитаешь, а?
Заклинание охлаждения тут почему-то не действовало, да даже тень под ивой не спасала от жары.
– Ты нашу единственную книгу утопила. Библиотечную.
- Ну погорячилась я, - водяница уселась у берега, скрестив ноги, и посмотрела на эльфийку умоляющим взглядом. – Ты же не сердишься, да?
- А теперь нам еще неделю до конца смены скучать…
И обе тяжело вздохнули. «Основы квантовой магии как перспектива развития в пирокинез» тоже не было захватывающим чтивом, но все-таки. В густом воздухе зависали и тут же, стоит протянуть к ним руку, улетали стрекоза, где-то тяжело и натужно гудел жук.
- А давай я тебе историю расскажу, - водяница от радости хлопнула в ладоши, спугнув с дерева сонную птицу.
- Одной истории надолго не хватит, - но водяница уже булькнула в омут, только пузыри пошли по желтой от поднятого песка воды. Через пару минут на поверхности озера появилась ее рука, которая выбросила на берег сначала одну корону, затем еще две, а в последний раз вытащила на берег корягу, чтобы удобнее на ней устроиться. Она не могла уходить от озера ни на шаг.
- Итак, - довольно начала водяница, потирая перепонки между пальцами. – Спорим, я смогу тебя удивить?
- Ты? Ты же всего-то водяница? – Алёниэль присела рядом с коронами, рассматривая изящные кованные листья и самоцветные камни. – Из низших рас. Примитивнее вас только люди.
- А давай тебя люди удивят? – казалось, что водяница совсем не обиделась. – Это же их истории свились в артефакты. Каждый из них когда-то был человеком и приходил к озеру за исполнением желания.
- Судя по всему, - эльфийка подцепила пальчиком венец из кованных бронзовых листьев. – У них ничего не получилось.
- Ну почему же, - коварно улыбнулась водяница. – Каждый получил то, что хотел. Итак… первая история. Ее я помню очень хорошо, - водяная дева прикрыла глаза и подвинулась на коряге поближе к эльфийке. – Как-то ночь, когда лунный свет залил озеро серебром пришла на берег молодая женщина. Она принесла в дар свою жизнь и пожелала, чтобы ее дочь, которую она недавно родила от королевского лесничего, стала принцессой. И вот честно слово, принимать такую жертву душой кривить.
- Если бы она у тебя была…
- А отдавать в жертву жизнь, когда тебе жить всего-то пару месяцев честно? – возмутилась водяница и стукнула кулачком по воде.
Несколько капель попали на Алёниэль и та удивилась, что несмотря на полуденное пекло, вода была ледянющей. - На тебе, боже, что нам не гоже! Но жертва принесена. Пришлось импровизировать. Лесника срочно женить на разумной вдове с двумя детьми. Женщина строгая, вольностей не допускала, воспитывала девочек так, что они в шестнадцать лет могли и хозяйством управлять, и умные беседы вести, и в танец могли и в песни! Потом тюкнуть по голове принца, чтобы он бал устроил, припомнить должок одной знакомой фее, придумать пару заклинаний модификации травянистого растения семейства Тыквенные в транспортное средство на конно-крысиной тяге… А как девица за принца вышла, так забыла и про отца, и про мачеху. Я слышала, что даже заставила танцевать их на свадьбе в раскаленных башмаках. Или это у кого-то другого было… Короче, не очень тихая и скромная девица вышла.
Водяница задумчиво почесала подбородок.
- Врешь ты все, - Алёниэль отложила корону в сторону. - Все знают, что эту историю. Она о мести. О том, что девица не сломалась от тяжкого труда и завоевала то, что ее по праву рождения.
- А я разве говорила, что расскажу всю правду? Хотя… Сколько лет прошло в мире людей? Правдой стало то, о чем говорили чаще. Спихнуть ответственность за ребенка на мою голову – в самом деле мало чести…
- Ну хорошо, - эльфийка надоело сидеть и она легла на мягкую траву, заложила руки за голову и начала рассматривать изумрудные листья. – Что стало основой для второго венца?
- О, вторая история более эпичная, да… Тут недалеко, на острове в центре озера, когда-то был город. Торговый град, богаче, чем столица! Даже бедняки там из золота ели и работой себя не утруждали. Магии там было столько, что ей пользовались все. Каждый мог и по небу летать… Ну ладно, по небу и каждый – это через чур даже для сказки, а вот мыслями обмениваться на расстоянии, или там еду готовить без печи, или убирать светлицы по щелчку пальцев – так то да, у каждого было столько магии и сил.
- Забавная сказка, да…
- Но не всем по нутру была счастливая жизнь вольного града. И пошли войной соседи завистливые. И полегли сотнями защитники народные. И взяли город в осаду, надеясь, что сдадутся те, кто в живых остались: лишь старики, дети, да самые слабые женщины. Но шли месяцы, а упрямцы не желали открывать ворота и впускать врагов. И взмолились однажды женщины, не желая терять свободу, и утром, когда армия в очередной раз бросилась штурмовать белоснежные стены, целый город ушел под воду. Вместе с теремами, садами, храмами, колоколами. Ну и жителями тоже. Они все превратились в цветы. Кто в лобелии, кто в наяды, кто в прибрежницы… Кувшинок вот много.
- Они тоже переложили ответственность за свои судьбы на тебя несчастную?
- На самом деле просто нечетко сформулировали свое желание. Победить любой ценой. Что ж, технически это победа.
- Не поспоришь, - глаза слипались и нестерпимо хотелось спать. А может вздремнуть? Если что, то напарница разбудит. Но что-то там было в инструкции к этой стажировке, что-то связанное то ли со сном, то ли еще с чем-то… медовым. – А что с третьей короной.
Жужжали пчелы, воздух давил на грудь и было так уютно.
- Третий венец? – от ухмылки водяницы повеяло холодом. Не как от реки в жаркий день, а как от бездонного от омута. – А он мог бы стать хорошей основой для твоей истории, пожелай ты чего-нибудь…
- А чего желать-то? - глаза слипались и сказать даже несколько простых слов получалось с трудом.
- Что совсем ничего нет? Ни малюсенького желания?
- А зачем? – эльфийка уже почти спала. – Все ж предопределено. Решено. И за меня. И за моих родителей. Мы родились, чтобы служить Древу. Оно нам добра желает… Вырастило. Обучило. Дало силы для свершений… Не стоит и пытаться изменить предвечный ход вещей. Это нарушит мироздание.
- Так ты даже этого не хочешь?
Алёниэль распахнула глаза. Ее словно молнией прошибли всплывшие в памяти слова руководителя практики: «От вас требуется только следовать одному единственному правилу: ни с кем чужим не разговаривать, близко никого не подпускать». Но водяница сразу сказала, что она своя. В первый же день!
«Наконец-то кого-то прислали! Эти крестьяне совсем ополоумели! Прут и прут! Я одна не справляюсь!» - в воспоминаниях она недовольно поджимала губы. – «Что? Тебе тоже про меня не сказали? А ты бы согласилась на практику с кем-то из низшей расы? Так что разводи тут свои костры-палатки и завтра заступай на пост! Я не собираюсь отдуваться за всех!»
Ну подумаешь, забыли сообщить о напарнике. Мелочь какая-то. Или Алёниэль забыла? Начало практики они так весело отмечали, что голова потом еще несколько дней болела…
От незрелого вина или от ментального внушения?
- Нет, ты все-таки более устойчивая, чем показалась вначале, – водяница вдруг оказалась совсем близко и склонилась над телом эльфийки, которая не могла пошевелиться, спелёнатая травой и водорослями. – Но не могу не спросить: знаешь, что общего у всех этих венцов, Алёниэль?
И глаза девы теперь близко-близко, холодные, как омуты озера. Если бы она дышала, то на коже оставалась бы роса от ее дыхания.
Водяница чуть отпрянула и за ней потянулся ее морок зеленых берегов, прозрачного озера и знойного лета.
- Не знаешь… Никто еще не ответил. И никто не ушел…
Мрачные деревья без листьев скребли серое небо, вода в болоте покрылась больным желтым налетом, в бок колола сухая ветка. Нет, не ветка, чья-то обглоданная кость.
- А умирать не страшно, Алёниэль, - водяница склонилась еще ближе, выпивая последнее дыхание мага. - Страшно жить. Особенно в сказках.
Водяница отстранилась, разглядывая очередной скелет. Что ж, девочка мужественно держалась целых два часа. Еще парочку таких экземпляров и она сможет восстановить портал между мирами и вернуться домой. Там, в далеком городе с белоснежными стенами и золотыми куполами ее ждут муж с дочерью. И не верят в сказки.
