1
Обычно как происходит: живешь ты вся из себя среднестатистическая, а потом раз то ли повернула не туда, то ли еще что, и оказываешься в другом мире. А там: красота! Магия, эльфы, драконы, храбрые рыцари и прекрасные принцы, как без прекрасных-то.
И ты среди них — блистаешь, пусть раньше ничего из себя и не представляла. А они все штабелями к ногам твоим падают. А коль попаданец мужского пола — то, почти то же самое — разве что боёв побольше, да и штабелями прекрасные дамы падают… а так… И любовь свою находишь, и приключения. То есть вначале приключения, а там и до любви недалеко. Об кого споткнешься, того и любишь. Упс, отвлекаюсь что-то.
Так вот. Зачастую ты в своем тусклом сером мире о волшебстве и не мечтал(а), и мечтать не хотел(а). Не хотел — получи! Но так как родной мир у тебя, пардон муа, но так себе, особо ничего тебя там не держит. И то верно, зачем попаданцам классическим такие ограничители как родные, друзья, хорошая работа.
И каждый, и каждая уверены в исключительности своей истории. А итог обычно один – «и жили все долго и счастливо».
Интересно, меня оно тоже ждет или особая «везучесть» сработает?
Я с детства до приключений охочая была. Принцесса-разбойница, как папа величал. И про волшебство всякое читать любила. И согласно классике, была уверена, что ничего подобного в моей жизни не случится, но тайком надеялась.
Донадеялась.
Сижу теперь на искореженном асфальте. Красивая, конечно, ничего не скажешь: тушь точно потекла; попой чувствую: на колготах дырка расползается.
А передо мной поодаль на лилово-красном небе плоские овалы черных космических кораблей парят. Вокруг разруха, причем не в головах. Возможно, в головах тоже. Не знаю, местных жителей не видно. Интересно, почему? Последний вопрос с табличкой «сарказм» был. И так понятно: там развалины, тут руины, а здесь брошенные автомобили да разбитые окна и витрины. Из люка слева темный дым идет. И амбре — хуже чем на вокзале.
Я вначале подумала рационально: кино снимают. Вот только как на съемки попала, не помню. Да и как попала в целом — не очень понимаю.
Точно знаю: зовут Лиза, двадцать четыре годика, тружусь офис-менеджером, волосы светлые, глаза умные. За фигурой слежу: после работы по средам и пятницам обязательный спортзал; ноготочки; татуаж глаз — стрелочки — себе сделала.
Еще несколько минут назад жизнь была прекрасна: вечером пришла после корпоратива домой. Мы юбилей фирмы отмечали. Дверь закрыла. И всё.
Дальше в упор ничего не помню. Хорошо, что квартирная хозяйка запрещает животных дома держать, вот так пропадешь — кто о зверюшке позаботится. Эх, и родители уж привыкли, что я им раз в месяц звоню. Вся из себя деловая. И на работе я неделю отпуска как раз взяла.
Вы не думайте, что я бесстрашная или бесчувственная и не пойми о чем думаю. Просто иначе сразу или с ума сошла бы (что впрочем не исключено), или со страху в лучший мир отошла. Тут любой мир лучше этого будет.
Поэтому и сижу, в чужое небо не из окна смотрю. Решила: буду теперь как самая настоящая героиня все свои действия комментировать невидимому слушателю. И потому…
… ОХ ТЫ Ж! Да чтоб меня! Один из кораблей только что сбил дракон — самый настоящий, крылатый и огнедышащий.
Лиза, план меняется, теперь просто выжить бы!
2
Храбрилась я только для вида, ну чтобы самой так страшно не было. Хотя на самом деле страшно было. Еще и интересно. Не зря же такое словосочетание есть: страшно интересно.
Космические корабли на фоне алеющего неба били лазерами по драконам, те отвечали струями огня. И весь гнев сражений обрушивался на город внизу. Не будь я вдалеке от эпицентра событий, и меня б уже не было.
Вот тут нервно сглотнула — яснее ясного, нужно скорее найти какое-либо укрытие. Или живых адекватных людей.
– Простите, мадам, – раздался скрипучий голос рядом. Подозревая, что ничего хорошего не увижу, я обернулась: неподалеку, чуть скрючившись, стоял мужчина в потертом, местами дырявом, спортивном костюме, неестественно бледная кожа, большие темные круги под блеклыми, почти белыми глазами, засаленные длинные патлы, исхудалое тело. – Или мадемуазель? – уточнил он, шаркая неестественно подвернутой ногой. – Но ваш аромат слишком приятен и притягателен, а потому я изволю откушать ваш мозг и отпить вашей крови.
– А может, не надо? – так и сидя, я попятилась назад.
Зомби, а на сомнения в том, что это именно он, у меня времени не было, призадумался.
– Самому не хочется, – признался он, не сводя с меня глаз и присаживаясь на ближайший булыжник. – Я иду в Град Лучшей Жизни. Говорят, мы там не едим более людей – пьем синтетическую кровь, кушаем искусственный мозг и животную пищу, сельское хозяйство наладили. Но поймите, милая, последний раз я ел воробья сутки назад. … Сутки… Утки… Еда… – из его рта потекла слюна, но зомби тут же стер ее.
Град Лучшей Жизни — звучит обнадеживающее. Хотя нет… Если фильмы про зомби-аппокалипсис чему и учат, так тому, что в стане выживших героя ждет подстава. С другой стороны, в фильмах про зомби обычно не бывает инопланетян и драконов.
– А как дойти до этого града? – поинтересовалась я.
– За жизнь держишься, – с пониманием прохрипел зомби, – мы тоже. Я не лучшая компания для тебя. Был бы живым — на свидание позвал. А так — кто ж еду на свидание зовет.
Разумный какой-то слишком зомби, а учитывая слова про кровь, скорее уж, какой-то зомби-вампир. Но все равно у меня и самой нет особого желания идти с ним. Сказал бы просто, как пройти в этот Лучший Град.
– Ну бывают исключения, – вместо укоров проговорила я, решив попытаться между делом как бы нужную информацию выведать.
– Хитрая, – с уважением протянул зомби-вамп. А он догадливый. «Класс»! Это только я могла встретить проницательного зомби. – Даже жаль Вас, мадемуазель, такую красоту есть.
Внезапно за его спиной возник человеко-подобный ящер-рептилоид. Всё произошло так быстро, что я и не успела толком понять, как. Рептилия на двух ногах, облаченная в блестящий, отделанный под чешую, облегающий серебристый костюм с размаху воткнула в шею несчастного металлический шприц, зомби закашлялся, закряхтел и, стоя, забился в агонии.
Кажется, именно в этот момент мне стало по-настоящему страшно. Минутой раньше я не воспринимала всё происходящее хоть сколько-нибудь серьезно, защитные механизмы психики сводили с ума, настаивая на нереальности реалий. Но смотря на трясущегося словно под разрядами тока зомби, психика сделала кульбит и вдарила с вертушки осознанием. И да спасет меня теперь только черное чувство чернейшего юмора.
Рептилия лениво повернула голову. Как оно вообще видит этими глазенками расположенными по бокам головы? Пугающе холодно-желтыми с вертикальными зрачками.
И вновь кульбит, шатающаяся пьяным моряком психика резко выпрямилась, холодные желтые глаза рептилии — маячки, сигнал инстинкту самосохранения — ты хочешь жить, ты должна понять, что делать.
Мозг начал судорожно оценивать ситуацию — если я побегу, во-первых, не факт, что далеко убегу, хоть туфли у меня и удобные, и не на самом высоком каблуке, во-вторых, это может выстрелить мне в спину; если я не побегу — вполне вероятно, что он меня опять же убьет. Однако рептилия хоть и посмотрела на меня, пока не нападала. И потому я медленно и осторожно, встав на колени, попятилась дальше.
– Человечишка, – фыркнула ящерица мужским голосом. Должно быть, это самец. И сколько презрения в нем. Рептилия – мужлан.
Зомби меж тем перестал дергаться и выпрямился. Готова поспорить, но его взгляд стал еще более осмысленным.
– Девочка не нужна ведь вам, – внезапно обратился он к рептилоиду, – отпусти ее с миром.
– Не указывай мне, раб, – зашипел в ответ тот, высовывая длинный склизкий раздвоенный язык. – Надо будет, мы и эту самочку заберем.
– Но ведь ты знаешь, сколько мороки с живыми, – философски рассуждал зомби, – вы ведь изучали нашу культуру: живые обязательно бунт поднимут на корабле и прочее.
– Да, пожалуй, ты прав, – кивнул ящерица.
И почему мне не нравится это согласие, ведь сейчас скажет, что проще меня тогда добить, превратить в зомби и забрать. Рука нащупала камень. И долго думать я не стала, хотела уж замахнуться, как земля затряслась и заходила ходуном.
Вселенная! Нельзя ж так!
Кажется, с этой мыслью я, отчаянно пытаясь зацепиться хоть за что-то, рухнула в темноту.
3
Больше никогда не буду смотреть «Зловещих мертвецов» на ночь, но с другой стороны, Эш — такая душка, на то, как он расправляется с мертвяками, можно любоваться до бесконечности. Но приснится ж, хех, вот смешно будет, если по всем законам штампа, сейчас открою глаза и всё окажется не сном. Надо будет Василиске рассказать. Она хоть после школы и перестала быть эмо-готом, но чернушечку любит. Эх, как хорошо в теплой мягкой постельке, на меховом одеялке… … …. !?!?!!?!!! а откуда у меня меховое одеялко? На котором лежать удобно и на ощупь аки шерсть животного?
Забыв от страха, как дышать, я открыла глаза и, едва двигаясь, слезла с какой-то...мохнатой горы, другого определения было не придумать. Не хочу, не хочу, не хочу знать, что это. Только бы не волосатый гигантский паук. Это ведь не гигантский паук?
«Нет, не паук», – внезапно прозвучало в моей голове, а я вжалась в стену: лучше бы, конечно, этого не делала: та оказалась мокрой и платье моментально пропиталось влагой.
«Но мокрая спина лучше, чем быть съеденной пауком».
Тут с внутренним голосом было сложно согласиться. Интересно, а почему я думаю мужским голосом? Раздвоение личности?
«Я – не внутренний голос. Точнее, конечно, звучу внутри тебя, точнее, в твоей голове. Но я не твой. Хотя, если понравлюсь и тебя не смущает немного шерсти….»
Гора зашевелилась, повернулась ко мне и улыбнулась. Твою ж! это не улыбка — это оскал какой-то! Там, где я очнулась, была полутьма, но огромные острые зубы я в ней различила.
«Меня зовут Барри», – представилось оно, чем бы это ни было.
«Он, – поправил мои мысли голос и даже пояснил: – я мужского пола. Не бойся, я вегетарианец и не съем тебя. Я поймал тебя».
В одном единственном несчастном просвете — от зияющей дыры — появилась мохнатая лапа и указала как раз наверх: на ту самую дыру. Прищурившись и разглядев как следует, я поняла, что над нами обломанный асфальт. Видимо, оттуда я упала. Логично. И как только выжила?
«Каменное небо то и дело проламывается, – снова зазвучал у меня в голове голос, – порой оттуда падает что-то нужное. Я из лиги искателей — мы рыскаем вблизи каменного неба и приносим домой то, что упало».
Вот так перспектива!
«Тебя я не понесу, ты из людей, мы вас жалеем, но содержать лишние рты не можем. И вы в любой момент можете обернуться зомбо-вампами, а за ними придут летучие. Еще вы обязательно начнете устанавливать свои порядки, так было в дистрикте двадцать два. Они вняли людским мольбам, впустили нескольких мужчин и женщин, а теперь дистрикта двадцать два нет».
Последние слова прозвучали особенно грустно, кажется, я давно уже не слышала столь настоящего сожаления.
– Мне жаль, – искренне проговорила я, словно перенимая всю его печаль, заложенную в этот короткий рассказ. – Но ты поймал меня? – уточнила зачем-то. Вообще чувствовала я себя довольно сносно, не считая стучащих от то ли нервов, то ли холода, то ли и того, и другого зубов, и руки саднило, но вроде ничего не сломано (надеюсь).
«Я бродил, искал всякое, но тут услышал тебя, твои странные мысли, – вновь прозвучало в моем разуме, и это очень странное ощущение. – Понял, что место, где ты стоишь, вот-вот обвалится, там была минибомба охотников за летучими, и успел подхватить тебя в полете, так, чтобы ты ничего не сломала».
– Спасибо, – едва шевеля губами кивнула я. Какое-то время осознавала ситуацию, переваривала — скорее морально, мысли в тот момент окончательно ушли в хаотичное плавание. Где-то сверху гудели разные звуки: то ли отзвуки грохота, то ли какой-то рев, но расстояние всё приглушало, сырая стена продолжала лизать платье, а сточные воды раздражать нос. И во всем этом — совсем рядом странное существо, спасшее меня. И неловкое молчание, кажется, затянулось.
– Вы живете под землей? Кто вы? – немного запоздало поинтересовалась я.
«Люди называют нас мутантами, говорят, мы тоже были людьми. Не пугайся, я сейчас выйду на свет. И ты увидишь».
Мохнатый силуэт зашевелился, а я стиснула зубы — на всякий случай, чтобы не закричать, все-таки это существо было довольно милым и учтивым. Не хочется обижать его криком.
Существо меж тем медленно выбралось на просвет, а я все-таки ойкнула, но, скорее, от неожиданности. И не таким уж громадным он оказался, как подумалось вначале, — да, довольно массивным, но не прям такая махина-махина. Иссиня-черная шерсть и на теле, и на лице (морде?), зубы острые скалит. Но ходил он на двух ногах. Да и одет был в подобие рваных шорт и майки. Это всё, что я различила в полумраке, но называть его существом или оно – больше не хотелось. Несмотря на звериные черты — одновременно он чем-то напоминал … обычного парня. Барри.
«Барри, да», – улыбнулся он.
Так, и значит, он читает мысли.
«Это сложно контролировать, – тут же пояснил Барри, – я могу только фильтровать информацию, как вы люди фильтруете лишние шумы, и слышу мысли, как далеко точно не знаю, не довелось проверять, – он присел на какой-то булыжник, скрестив ноги и с интересом рассматривая меня. – Поэтому я вегетарианец. Знаешь, сложно есть то, что с тобой общается».
– Ты слышишь мысли всех? – я осторожно приблизилась, тело еще побаливало и ныло.
«Не совсем, людей слышу, животных, почти всех мутантов. Зомби — нет, даже в их начальной стадии. Летучих — иногда, магов тоже иногда, отрывками. Но ты как на ладони», – оскалился он в улыбке.
– Летучими ты инопланетных ящериц называешь? – уточнила я, робко делая еще шаг к нему. – Но они же не летают.
«На НЛО своих летают», – рационально возразил Барри.
И вот тут до меня дошло:
– Барри, когда я была наверху, со мной были пришелец и зомби!
Лиза, ты тормоз. С другой стороны, после падения, наверно, простительно.
«Их не ловил. Летучего подхватил охотник, а зомби уплыл туда», – показал он лапой на сточные воды, текущие в неизвестном направлении.
Я приторможено кивнула. Не уверена, было ли мне их жаль. И, пожалуй, стоит быть практичной и думать не о чувствах, а о том, как быть дальше. Я огляделась: рассмотрела обломки асфальта вокруг, склизкую и грязную дорожку вдоль ароматной «речки-вонючки». Канализация во всей красе. Хоть там в вышине и дыра, но отсюда я не поднимусь, она высоко, не вскарабкаюсь. Но допустим, выход отсюда я найду, может, Барри покажет. А там куда? Я из другого мира, ничего вокруг не знаю. Мне даже интернет-тесты показывали, что долго я в зомби-апокалипсисе не протяну, а еще, что мне Козероги по знаку зодиака подходят, а гороскопы так вообще обещали перемены в жизни на неделе — хоть тут не обманули.
«Интересные у тебя мысли все-таки», – хмыкнул у меня в голове Барри.
– Слушай, а ты можешь ртом спрашивать, а то и так голова болит? – простонала я.
– Могу, но так проще, – а голос у него оказался на удивление приятным — эдакий баритон с хрипотцой (если честно, я в этих всех тембрах не сильна, но думаю звучать он должен именно так).
Обычно как происходит: живешь ты вся из себя среднестатистическая, а потом раз то ли повернула не туда, то ли еще что, и оказываешься в другом мире. А там: красота! Магия, эльфы, драконы, храбрые рыцари и прекрасные принцы, как без прекрасных-то.
И ты среди них — блистаешь, пусть раньше ничего из себя и не представляла. А они все штабелями к ногам твоим падают. А коль попаданец мужского пола — то, почти то же самое — разве что боёв побольше, да и штабелями прекрасные дамы падают… а так… И любовь свою находишь, и приключения. То есть вначале приключения, а там и до любви недалеко. Об кого споткнешься, того и любишь. Упс, отвлекаюсь что-то.
Так вот. Зачастую ты в своем тусклом сером мире о волшебстве и не мечтал(а), и мечтать не хотел(а). Не хотел — получи! Но так как родной мир у тебя, пардон муа, но так себе, особо ничего тебя там не держит. И то верно, зачем попаданцам классическим такие ограничители как родные, друзья, хорошая работа.
И каждый, и каждая уверены в исключительности своей истории. А итог обычно один – «и жили все долго и счастливо».
Интересно, меня оно тоже ждет или особая «везучесть» сработает?
Я с детства до приключений охочая была. Принцесса-разбойница, как папа величал. И про волшебство всякое читать любила. И согласно классике, была уверена, что ничего подобного в моей жизни не случится, но тайком надеялась.
Донадеялась.
Сижу теперь на искореженном асфальте. Красивая, конечно, ничего не скажешь: тушь точно потекла; попой чувствую: на колготах дырка расползается.
А передо мной поодаль на лилово-красном небе плоские овалы черных космических кораблей парят. Вокруг разруха, причем не в головах. Возможно, в головах тоже. Не знаю, местных жителей не видно. Интересно, почему? Последний вопрос с табличкой «сарказм» был. И так понятно: там развалины, тут руины, а здесь брошенные автомобили да разбитые окна и витрины. Из люка слева темный дым идет. И амбре — хуже чем на вокзале.
Я вначале подумала рационально: кино снимают. Вот только как на съемки попала, не помню. Да и как попала в целом — не очень понимаю.
Точно знаю: зовут Лиза, двадцать четыре годика, тружусь офис-менеджером, волосы светлые, глаза умные. За фигурой слежу: после работы по средам и пятницам обязательный спортзал; ноготочки; татуаж глаз — стрелочки — себе сделала.
Еще несколько минут назад жизнь была прекрасна: вечером пришла после корпоратива домой. Мы юбилей фирмы отмечали. Дверь закрыла. И всё.
Дальше в упор ничего не помню. Хорошо, что квартирная хозяйка запрещает животных дома держать, вот так пропадешь — кто о зверюшке позаботится. Эх, и родители уж привыкли, что я им раз в месяц звоню. Вся из себя деловая. И на работе я неделю отпуска как раз взяла.
Вы не думайте, что я бесстрашная или бесчувственная и не пойми о чем думаю. Просто иначе сразу или с ума сошла бы (что впрочем не исключено), или со страху в лучший мир отошла. Тут любой мир лучше этого будет.
Поэтому и сижу, в чужое небо не из окна смотрю. Решила: буду теперь как самая настоящая героиня все свои действия комментировать невидимому слушателю. И потому…
… ОХ ТЫ Ж! Да чтоб меня! Один из кораблей только что сбил дракон — самый настоящий, крылатый и огнедышащий.
Лиза, план меняется, теперь просто выжить бы!
2
Храбрилась я только для вида, ну чтобы самой так страшно не было. Хотя на самом деле страшно было. Еще и интересно. Не зря же такое словосочетание есть: страшно интересно.
Космические корабли на фоне алеющего неба били лазерами по драконам, те отвечали струями огня. И весь гнев сражений обрушивался на город внизу. Не будь я вдалеке от эпицентра событий, и меня б уже не было.
Вот тут нервно сглотнула — яснее ясного, нужно скорее найти какое-либо укрытие. Или живых адекватных людей.
– Простите, мадам, – раздался скрипучий голос рядом. Подозревая, что ничего хорошего не увижу, я обернулась: неподалеку, чуть скрючившись, стоял мужчина в потертом, местами дырявом, спортивном костюме, неестественно бледная кожа, большие темные круги под блеклыми, почти белыми глазами, засаленные длинные патлы, исхудалое тело. – Или мадемуазель? – уточнил он, шаркая неестественно подвернутой ногой. – Но ваш аромат слишком приятен и притягателен, а потому я изволю откушать ваш мозг и отпить вашей крови.
– А может, не надо? – так и сидя, я попятилась назад.
Зомби, а на сомнения в том, что это именно он, у меня времени не было, призадумался.
– Самому не хочется, – признался он, не сводя с меня глаз и присаживаясь на ближайший булыжник. – Я иду в Град Лучшей Жизни. Говорят, мы там не едим более людей – пьем синтетическую кровь, кушаем искусственный мозг и животную пищу, сельское хозяйство наладили. Но поймите, милая, последний раз я ел воробья сутки назад. … Сутки… Утки… Еда… – из его рта потекла слюна, но зомби тут же стер ее.
Град Лучшей Жизни — звучит обнадеживающее. Хотя нет… Если фильмы про зомби-аппокалипсис чему и учат, так тому, что в стане выживших героя ждет подстава. С другой стороны, в фильмах про зомби обычно не бывает инопланетян и драконов.
– А как дойти до этого града? – поинтересовалась я.
– За жизнь держишься, – с пониманием прохрипел зомби, – мы тоже. Я не лучшая компания для тебя. Был бы живым — на свидание позвал. А так — кто ж еду на свидание зовет.
Разумный какой-то слишком зомби, а учитывая слова про кровь, скорее уж, какой-то зомби-вампир. Но все равно у меня и самой нет особого желания идти с ним. Сказал бы просто, как пройти в этот Лучший Град.
– Ну бывают исключения, – вместо укоров проговорила я, решив попытаться между делом как бы нужную информацию выведать.
– Хитрая, – с уважением протянул зомби-вамп. А он догадливый. «Класс»! Это только я могла встретить проницательного зомби. – Даже жаль Вас, мадемуазель, такую красоту есть.
Внезапно за его спиной возник человеко-подобный ящер-рептилоид. Всё произошло так быстро, что я и не успела толком понять, как. Рептилия на двух ногах, облаченная в блестящий, отделанный под чешую, облегающий серебристый костюм с размаху воткнула в шею несчастного металлический шприц, зомби закашлялся, закряхтел и, стоя, забился в агонии.
Кажется, именно в этот момент мне стало по-настоящему страшно. Минутой раньше я не воспринимала всё происходящее хоть сколько-нибудь серьезно, защитные механизмы психики сводили с ума, настаивая на нереальности реалий. Но смотря на трясущегося словно под разрядами тока зомби, психика сделала кульбит и вдарила с вертушки осознанием. И да спасет меня теперь только черное чувство чернейшего юмора.
Рептилия лениво повернула голову. Как оно вообще видит этими глазенками расположенными по бокам головы? Пугающе холодно-желтыми с вертикальными зрачками.
И вновь кульбит, шатающаяся пьяным моряком психика резко выпрямилась, холодные желтые глаза рептилии — маячки, сигнал инстинкту самосохранения — ты хочешь жить, ты должна понять, что делать.
Мозг начал судорожно оценивать ситуацию — если я побегу, во-первых, не факт, что далеко убегу, хоть туфли у меня и удобные, и не на самом высоком каблуке, во-вторых, это может выстрелить мне в спину; если я не побегу — вполне вероятно, что он меня опять же убьет. Однако рептилия хоть и посмотрела на меня, пока не нападала. И потому я медленно и осторожно, встав на колени, попятилась дальше.
– Человечишка, – фыркнула ящерица мужским голосом. Должно быть, это самец. И сколько презрения в нем. Рептилия – мужлан.
Зомби меж тем перестал дергаться и выпрямился. Готова поспорить, но его взгляд стал еще более осмысленным.
– Девочка не нужна ведь вам, – внезапно обратился он к рептилоиду, – отпусти ее с миром.
– Не указывай мне, раб, – зашипел в ответ тот, высовывая длинный склизкий раздвоенный язык. – Надо будет, мы и эту самочку заберем.
– Но ведь ты знаешь, сколько мороки с живыми, – философски рассуждал зомби, – вы ведь изучали нашу культуру: живые обязательно бунт поднимут на корабле и прочее.
– Да, пожалуй, ты прав, – кивнул ящерица.
И почему мне не нравится это согласие, ведь сейчас скажет, что проще меня тогда добить, превратить в зомби и забрать. Рука нащупала камень. И долго думать я не стала, хотела уж замахнуться, как земля затряслась и заходила ходуном.
Вселенная! Нельзя ж так!
Кажется, с этой мыслью я, отчаянно пытаясь зацепиться хоть за что-то, рухнула в темноту.
Прода от 01.07.2020, 11:29
3
Больше никогда не буду смотреть «Зловещих мертвецов» на ночь, но с другой стороны, Эш — такая душка, на то, как он расправляется с мертвяками, можно любоваться до бесконечности. Но приснится ж, хех, вот смешно будет, если по всем законам штампа, сейчас открою глаза и всё окажется не сном. Надо будет Василиске рассказать. Она хоть после школы и перестала быть эмо-готом, но чернушечку любит. Эх, как хорошо в теплой мягкой постельке, на меховом одеялке… … …. !?!?!!?!!! а откуда у меня меховое одеялко? На котором лежать удобно и на ощупь аки шерсть животного?
Забыв от страха, как дышать, я открыла глаза и, едва двигаясь, слезла с какой-то...мохнатой горы, другого определения было не придумать. Не хочу, не хочу, не хочу знать, что это. Только бы не волосатый гигантский паук. Это ведь не гигантский паук?
«Нет, не паук», – внезапно прозвучало в моей голове, а я вжалась в стену: лучше бы, конечно, этого не делала: та оказалась мокрой и платье моментально пропиталось влагой.
«Но мокрая спина лучше, чем быть съеденной пауком».
Тут с внутренним голосом было сложно согласиться. Интересно, а почему я думаю мужским голосом? Раздвоение личности?
«Я – не внутренний голос. Точнее, конечно, звучу внутри тебя, точнее, в твоей голове. Но я не твой. Хотя, если понравлюсь и тебя не смущает немного шерсти….»
Гора зашевелилась, повернулась ко мне и улыбнулась. Твою ж! это не улыбка — это оскал какой-то! Там, где я очнулась, была полутьма, но огромные острые зубы я в ней различила.
«Меня зовут Барри», – представилось оно, чем бы это ни было.
«Он, – поправил мои мысли голос и даже пояснил: – я мужского пола. Не бойся, я вегетарианец и не съем тебя. Я поймал тебя».
В одном единственном несчастном просвете — от зияющей дыры — появилась мохнатая лапа и указала как раз наверх: на ту самую дыру. Прищурившись и разглядев как следует, я поняла, что над нами обломанный асфальт. Видимо, оттуда я упала. Логично. И как только выжила?
«Каменное небо то и дело проламывается, – снова зазвучал у меня в голове голос, – порой оттуда падает что-то нужное. Я из лиги искателей — мы рыскаем вблизи каменного неба и приносим домой то, что упало».
Вот так перспектива!
«Тебя я не понесу, ты из людей, мы вас жалеем, но содержать лишние рты не можем. И вы в любой момент можете обернуться зомбо-вампами, а за ними придут летучие. Еще вы обязательно начнете устанавливать свои порядки, так было в дистрикте двадцать два. Они вняли людским мольбам, впустили нескольких мужчин и женщин, а теперь дистрикта двадцать два нет».
Последние слова прозвучали особенно грустно, кажется, я давно уже не слышала столь настоящего сожаления.
– Мне жаль, – искренне проговорила я, словно перенимая всю его печаль, заложенную в этот короткий рассказ. – Но ты поймал меня? – уточнила зачем-то. Вообще чувствовала я себя довольно сносно, не считая стучащих от то ли нервов, то ли холода, то ли и того, и другого зубов, и руки саднило, но вроде ничего не сломано (надеюсь).
«Я бродил, искал всякое, но тут услышал тебя, твои странные мысли, – вновь прозвучало в моем разуме, и это очень странное ощущение. – Понял, что место, где ты стоишь, вот-вот обвалится, там была минибомба охотников за летучими, и успел подхватить тебя в полете, так, чтобы ты ничего не сломала».
– Спасибо, – едва шевеля губами кивнула я. Какое-то время осознавала ситуацию, переваривала — скорее морально, мысли в тот момент окончательно ушли в хаотичное плавание. Где-то сверху гудели разные звуки: то ли отзвуки грохота, то ли какой-то рев, но расстояние всё приглушало, сырая стена продолжала лизать платье, а сточные воды раздражать нос. И во всем этом — совсем рядом странное существо, спасшее меня. И неловкое молчание, кажется, затянулось.
– Вы живете под землей? Кто вы? – немного запоздало поинтересовалась я.
«Люди называют нас мутантами, говорят, мы тоже были людьми. Не пугайся, я сейчас выйду на свет. И ты увидишь».
Мохнатый силуэт зашевелился, а я стиснула зубы — на всякий случай, чтобы не закричать, все-таки это существо было довольно милым и учтивым. Не хочется обижать его криком.
Существо меж тем медленно выбралось на просвет, а я все-таки ойкнула, но, скорее, от неожиданности. И не таким уж громадным он оказался, как подумалось вначале, — да, довольно массивным, но не прям такая махина-махина. Иссиня-черная шерсть и на теле, и на лице (морде?), зубы острые скалит. Но ходил он на двух ногах. Да и одет был в подобие рваных шорт и майки. Это всё, что я различила в полумраке, но называть его существом или оно – больше не хотелось. Несмотря на звериные черты — одновременно он чем-то напоминал … обычного парня. Барри.
«Барри, да», – улыбнулся он.
Так, и значит, он читает мысли.
«Это сложно контролировать, – тут же пояснил Барри, – я могу только фильтровать информацию, как вы люди фильтруете лишние шумы, и слышу мысли, как далеко точно не знаю, не довелось проверять, – он присел на какой-то булыжник, скрестив ноги и с интересом рассматривая меня. – Поэтому я вегетарианец. Знаешь, сложно есть то, что с тобой общается».
– Ты слышишь мысли всех? – я осторожно приблизилась, тело еще побаливало и ныло.
«Не совсем, людей слышу, животных, почти всех мутантов. Зомби — нет, даже в их начальной стадии. Летучих — иногда, магов тоже иногда, отрывками. Но ты как на ладони», – оскалился он в улыбке.
– Летучими ты инопланетных ящериц называешь? – уточнила я, робко делая еще шаг к нему. – Но они же не летают.
«На НЛО своих летают», – рационально возразил Барри.
И вот тут до меня дошло:
– Барри, когда я была наверху, со мной были пришелец и зомби!
Лиза, ты тормоз. С другой стороны, после падения, наверно, простительно.
«Их не ловил. Летучего подхватил охотник, а зомби уплыл туда», – показал он лапой на сточные воды, текущие в неизвестном направлении.
Я приторможено кивнула. Не уверена, было ли мне их жаль. И, пожалуй, стоит быть практичной и думать не о чувствах, а о том, как быть дальше. Я огляделась: рассмотрела обломки асфальта вокруг, склизкую и грязную дорожку вдоль ароматной «речки-вонючки». Канализация во всей красе. Хоть там в вышине и дыра, но отсюда я не поднимусь, она высоко, не вскарабкаюсь. Но допустим, выход отсюда я найду, может, Барри покажет. А там куда? Я из другого мира, ничего вокруг не знаю. Мне даже интернет-тесты показывали, что долго я в зомби-апокалипсисе не протяну, а еще, что мне Козероги по знаку зодиака подходят, а гороскопы так вообще обещали перемены в жизни на неделе — хоть тут не обманули.
«Интересные у тебя мысли все-таки», – хмыкнул у меня в голове Барри.
– Слушай, а ты можешь ртом спрашивать, а то и так голова болит? – простонала я.
– Могу, но так проще, – а голос у него оказался на удивление приятным — эдакий баритон с хрипотцой (если честно, я в этих всех тембрах не сильна, но думаю звучать он должен именно так).
