«Самопожертвование», – вновь почувствовала Симона голос Тьмы, а черный клинок пронзил сердце Фэй.
Принцесса медленно опустилась на землю.
Почти прозрачные тончайшие нити покидали тело застывшей девушки и медленно окутывали Тьму, соединяясь с ней. Чистая душа, конец привычного бытия, подчинение Тьмы или подчинение Тьме.
Как безумный загнанный зверь Дарион разорвал лианы и бросился к ней.
– Фэй! – пытался ухватиться он за нити ее души, но руки проходили сквозь них.
Симона закрыла лицо ладонями.
– Фэй!!! – крик Дариона резал по самому сердцу. – Помогите мне! Помоги!!!
Тишина, внезапная оглушающая. Сима открыла глаза: вся равнина, все враги и даже Тьма были покрыты коркой льда. Все, кроме Дара, подхватившего Фэй.
– Прошу!...Ее душа... – задыхаясь от слез, Дарион прижимал девушку к себе.
Размеренно подошедший темно-русый юноша, ласково коснулся лица парня, и спустя мгновение троица и Тьма исчезли.
– Безумие, – задрожала Сима.
ГЛАВА 6
Ступор, паника, боль. Три армии разорвут, если разморозятся. Неизвестно, сколько будет защищать ее барьер. А если бежать, то куда? Да и далеко ли она сможет? И сколько проживет в этом мире?
Симона в бессилии опустилась на землю, от страха и отчаяния в глазах темнело.
«Не пережить, не спастись и как холодно».
– Подожди еще немного, – она подняла глаза на спокойный, мягкий голос: тот парень стоял рядом и оценивающе осматривал застывшие армии. – Перемести их, брат, подальше друг от друга, – незлобно проворчал он, – легко сказать. Никуда не уходи, – еще раз обратился он к ней.
Затем, как ни в чем не бывало, прошел сквозь барьер к армии людей и мгновение спустя исчез вместе с ней. Около минуты спустя этот странный парень вновь появился и исчез с армией тварей, потом проделал то же самое с армией магов. И лишь потом вновь появился рядом с ней.
– Не трогай меня! Не приближайся! – Сима вжалась в прозрачную стену барьера.
– Не бойся, – мягко проговорил юноша.
– Что ты с ними сделал? Маньяк, убийца! – задрожала девушка.
– Переместил на безопасное расстояние, скоро придут в себя, – этот парень был еще более невозмутим, чем Дарион. – Дар сделал то, что не удавалось еще никому – призвал Обладающего Силой в иной мир. Я не маньяк, меня зовут...
– Да мне по... – вставила крепкое слово девушка, – как тебя зовут! Ты тут заморозил всё! Дел куда-то этих двух! Да как вообще можно целую армию вот так... Псих! – плакала она.
Вздохнув, парень щелкнул пальцами, а перед глазами Симоны все померкло.
***
– Прости, что так вышло, – теплая, бархатистая рука ласково убрала прядь волос с ее лица, Симона инстинктивно дернулась, прежде чем открыть глаза: Дарион сидел рядом с ней, глаза парня в коем-то веке были полны беспокойства и сострадания.
– Прости, – еще раз повторил он. – Не бойся, ты в безопасности – здесь никто и ничто тебя не тронет. И Тьмы больше нет.
Симона помотала головой и отвернулась от него к стене, покрашенной в нежно голубой цвет – осматривать всю комнату у нее желания не было, как не было желания видеть Дариона.
– Сима, – парень слегка потряс ее за плечо.
– Отстань! Не хочу ничего не знать, не слышать. Оставь меня в покое!!! Верни мне нормальную жизнь! Ту в которой я не знала ни тебя, ни Фэй! Её спасли?
– Да, – печально ответил он.
– Вот и славно! – голос девушки был полон злости. – Все! Рыцарь спас даму, Тьма повержена! Оставьте меня в покое! Верни домой!
– Сейчас не могу.
Девушка резко повернулась и села – взгляд Дариона был более чем серьезен.
– Ради твоей безопасности, – пояснил юноша.
– Ты хоть понимаешь, насколько это жестоко по отношению ко мне.
– Я должен убедиться, что никто из мира Фэй не будет искать, преследовать тебя, – продолжил парень, – скоро я отправлюсь на переговоры туда.
– Ой да, ты великий переговорщик, это все знают. Всех в постель не уложишь – ты в курсе? – к девушке быстро вернулся ее сарказм.
Дарион тяжко вздохнул.
– Где я? – немного подумав, решила узнать девушка.
– У наблюдателей. Там, откуда открыты двери во все миры.
– Хватит с меня миров, – устало отмахнулась девушка.
– Приходи пока в себя: в этой комнате есть все необходимое из твоего мира, – юноша хотел ободряюще погладить ее по плечу, но, поймав слишком мрачный взгляд, передумал. – Если что захочешь: на тумбочке стоит подобие вашего телефона – просто сними трубку и скажи – все принесут. Отдохни, Сим. Я вскоре еще приду, когда будешь готова, устрою небольшую экскурсию.
Дарион ушел, вновь оставив ее одну.
– Да что за ... – снова ругнулась Сима.
***
Как принято говорить в таких случаях: время тянулось мучительно медленно. И Симона полностью испытала на себе правильность этого выражения.
Справедливости ради, комната в которой ее "заточил" Дарион была более чем комфортная и при всем желании придраться к обстановке было сложно. Большая, светлая, не душная и не холодная, вместо окна на стене висело подобие телевизора, показывающего различные виды природы, однако при этом откуда-то то и дело дул легкий морской ветерок. Кроме того, висел и обычный телевизор, а также в комнате располагался стеллаж с книгами и стол с ноутбуком. В шкафу Симона обнаружила одежду и не просто своего размера, но и по своему вкусу. В отдельной комнате были душ, джакузи и небольшой бассейн. И, конечно, то тут, то там висели картины, стояли вазы, цветы и прочие элементы декора. Однако время в золотой клетке тянулось с мучительной скоростью.
Хотя пребывала она здесь относительно недолго: электронный календарь на стене показывал, что буквально пару-тройку дней.
И конечно все это время ее мучили сны: по несколько штук за ночь, еще более насыщенные еще более настоящие. В них Дарион, облаченный в лиловый костюм с развивающемся за спиной плащом, сидел за столом переговоров, окруженный странными пугающими людьми, если ИХ вообще можно было назвать людьми. Он говорил с Принцессами, и Симона даже различила несколько фраз, касающихся ее дальнейшей судьбы.
«Тьма повержена – в девочке нет надобности, а то, что она видела иные миры, ничего не значит. В ее мире ей никто не поверит, в моем - воспримут как само собой разумеющееся».
А еще Сима видела, как он приходит к поправляющейся Фэй.
«Теперь ты посещаешь меня в больнице», – улыбается искательница. Ослабленная, бледная – она кажется еще более красивой – чьи это мысли Симы или Дара? Дарион что-то доказывает, просит "остаться", но глаза Фэй слишком печальны, целует ее – на этом Симона просыпается и, вскочив, со злости разбивает первую попавшуюся под руку вазу.
***
– Пришел-таки, – первым делом процедила сквозь зубы Симона появившемуся на пороге Дариону.
– Все вопросы решены, – величественным тоном объявил парень. – Я хотел предложить, если хочешь, мы можем разыскать твоих родных.
– Не надо! – дернулось лицо Симы. – Где мои родители, я знаю. И других не надо! Предавшие предадут снова, – повторила она.
Сиреневые глаза юноши были полны сострадания.
– Не злись, – подошел он ближе.
– А что еще мне остается делать? – отпрянула девушка. – Из-за тебя я прошла через ад, меня похитили, чуть не принесли в жертву, а потом поместили сюда. А ты все эти дни, наверно, был очень занят! Не пытался часом еще раз меня Принцессам отдать? Или просто с Фэй развлекался?!
– Симона, – голос Дара стал стальным, а в глазах на миллисекунду вспыхнул огонь, таким она его еще не видела, – или мы идем сейчас попрощаться с Фэй и Конном, а затем я предоставлю тебе выбор твоей дальнейшей судьбы, или же у тебя этого выбора не будет.
– Разве что из любопытства: какой же выбор, – буркнула девушка.
Из ее комнаты они вышли в длинный коридор. По пути Симона невольно засматривалась на движущиеся и плавно сменяющие друг друга изображения на стенах: забавных существ плескающихся в водах, земель, ласкаемых тремя светилами, непроходимых джунглей и снежных равнин. В конце коридора их ждала самая обычная дверь из красного дерева, а за ней, в комнате с зеленоватыми обоями на одном из трех мягких кожаных диванов – Фэй и Конн.
– Сима! – Искательница радостно обняла девушку.
– Как видишь, я в порядке. Фэй, почему? – лицо Симоны дернулось. – Вы пришли за мной вдвоем. Но ты, именно ты, должна была увести меня, спасти. Почему ты этого не сделала? Почему ты затормозила у Принцессы? Как могла додуматься принести себя в жертву?
– Все так сложно, – на глазах искательницы заблестели слезы.
– Не суди сестру строго, – вмешался Конн, – я не могу простить себе, что не защитил ее, что не был рядом, когда нужно, что был ранен. Дарион не признает, но и ему не по себе от собственной самонадеянности, что он думал просто справиться с Тьмой. И всем нам с этим жить. Но есть то, что важнее: наше будущее.
– И поэтому мы здесь, – закончил его мысль Дар, – обсудить его. Принять решение.
– А что тут обсуждать, – фыркнула Сима, – Тьмы, я так понимаю, больше нет, герою достанется красавица. Счастливый конец!
Вид и у Дариона, и у Фэй стал более чем виноватым: теперь сомнений не осталось – ее сны были правдивыми.
– Наш мир, наш город все еще под угрозой. – Конн сжал кулаки. – Противостояние с магами и тварями продолжается и будет только набирать обороты. А еще мир Дариона, как новая сторона!
– Мой мир не будет новой стороной! – моментально отрезал юноша.
– Неужели ты решил? – голос Фэй был полон боли, и она не смогла договорить.
– Останься со мной, – Дар взял ее за руку, – ты и так многое отдала им, Принцессе.
Но звезда их мира покачала головой.
– Мы принадлежим нашему городу без остатка, – проговорила она, – живем и будем жить ради него: без права полюбить что-либо еще. Наш долг, наша честь.
– И иначе мы не сможем, – вторил ей Конн, – и ты понимаешь это, как никто другой. Ты сам вел переговоры. Ты сам видел, насколько невозможен для нас полный мир. Вам ни к чему вмешательство в иной конфликт, и в этом ты абсолютно прав. И тот выбор, что ты уже сделал, он верен. И все мы это знаем.
– Пора, – Фэй мягко освободила свою руку из руки юноши.
Ничего не говоря, Дарион коснулся одной из стен: в комнате появился пестрый прямоугольник размером с дверь, уже знакомый портал в другой мир.
– Прости, – еще раз обняла Симону Фэй-Фэй.
***
Они ушли. И стало слишком больно. Около минуты Дарион сидел на диване, обхватив голову руками. И как бы Симоне ни хотелось, она не знала, что сказать.
Наконец, парень встряхнул головой и занес руку над переливающимся шестигранником, что стоял на стеклянном столе перед диваном. Еще мгновение поколебавшись, он коснулся его.
– Закройте проход в мир два, – холодно проговорил юноша, – убедитесь, что никто и никогда оттуда не сможет проникнуть в нашу вселенную.
– Как это понимать?! – Симона сжала кулаки, но первоначальный гнев тут же сменился недоумением. – Как ты вообще можешь отдавать приказы?
– Пойдем, – открыл он новый проход.
От открывшегося вида у Симы перехватило дух: многоэтажки, ласкающие вершинами темное небо, трапецевидные домики, авто, парящие по воздуху, и прекрасный сумрак, окутавший все – воплотившиеся в явь видения ее сна – и они стоящие на балконе бело-голубого дворца.
– Ты еще и принц...
Юноша кивнул.
– Будущий Монарх.
– Ловко ты от Фэй избавился. Тебе же, наверняка, уже подходящую жену нашли. А уж такой простой девочке как я и вовсе надеяться не на что.
– Это не имеет значения. Я мог бы позволить Фэй наблюдать за родным миром, мог бы привести сюда Конна. Но ты слышала их. Они не оставят свой город. Они не останутся в стороне. А я не могу позволить своей стране вмешиваться в чужой вечный конфликт. И, как по-твоему, приведет ли к добру, если там, где борьба между тремя расами, где создали Тьму, получат доступ к моей вселенной, моей планете? И могу ли я, наследный принц, поставить ее под удар, если есть возможность оградить? Это не тот случай, когда можно жить на два мира.
– А от моего мира тоже огородишься? – холодно поинтересовалась Симона.
Без тени сожаления Дарион кивнул.
– Тьмы нет, людям ты не нужна, а маги не смогут достать тебя. Но ты должна понять, что я не смогу присматривать за тобой: открытый в твоей квартире портал – это слишком опасно.
– Мне и не нужно. Знаешь, я сейчас поняла, я не люблю тебя, Дарион, – призналась Сима, – от слова совсем. И ты, и Фэй, на самом деле, вы стоите друг друга. Красивые внешне и пустые внутри. Вы глупы, раз ставите мифический долг выше чувств. Все эти никчемные разговоры. Ты мог быть с ней, или со мной. Но ты выбрал то, что удобнее тебе. Выбрал себя прикрываясь благородством. И Фэй сделала тоже самое. Вы были и будете эгоистами. Я долго думала, где вы оба были, когда меня похищали. Теперь мне это более чем понятно. И что это как не эгоизм. Оставили одну в чужом мире, переспали, хотя знали о моих чувствах к тебе. И думали, что мое спасение успокоит вашу совесть. А потом поняли, что комфортнее будет и самим расстаться, и меня не видеть. Как все просто. И знаешь, я буду рада больше не видеть никого из вас, и свой выбор уже сделала.
ЭПИЛОГ
Это была та самая, столь холодная и нелюбимая зима, и даже сверкающие на солнце снежные сугробы не радовали глаз. Поежившись, девушка зашла в лифт и уверенно нажала кнопку. Эти умники с работы опять не сказали ей, на какой этаж ехать, но тут как рефлекс сработал, словно она уже знала, словно когда-то давно уже была здесь. Или же просто научилась высчитывать нужный этаж за время работы, а от холода воображение разыгралось.
– Вот, пожалуйста, Ваши документы, роспись здесь, здесь и здесь, – протянула она бланк блондинке, открывшей дверь.
– Симона, – улыбнулась та, – как ты?
– Эм. Нормально, спасибо, – смущенно пробормотала девушка.
Певица странно, то ли с сочувствием, то ли с сожалением, посмотрела на нее и явно хотела что-то еще спросить, но передумала.
– Мисс Фэй, – неуверенно протянула девушка, заглядывая исподлобья, – а тот мужчина, ну которого вы...мы, – тут же исправилась она, – сбили, как он? Я хотела его навестить, но не смогла, – протараторила девушка.
– Он в порядке, – улыбнулась Фэй, – он вернулся домой.
– Хорошо, – кивнула девушка, стараясь не обращать внимание на внезапно защемившую сердце боль. – Мне пора. До свиданья, – постаралась произнести Симона как можно вежливее, итак на нее несколько жалоб от клиентов лежало. Впереди ждало еще море работы, и совсем не хотелось искушать судьбу лишний раз и попадать певице в немилость.
– Удачи! – чаевые Фэй-Фэй дала приличные, и это радовало.
Благодарно кивнув, девушка побежала вниз по лестнице, странно, но этот дом ей хотелось покинуть как можно скорее.
Фэй-Фэй закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
– Она ничего не помнит, – проговорила искательница вышедшему в коридор Конну, безучастно рассматривая потолок.
– И это к лучшему, – кивнул ее брат.
***
Сима пробежала лестничный пролет, когда взгляд девушки невольно остановился на большом темном пятне, паутиной расплывшемся по стене.
– Подростки баловались, – любезно пояснил мужской голос, – подожгли что-то.
