Глава 1
– Карина Анатольевна, я вас умоляю, какой отпуск! К нам послезавтра делегация японская прибывает, кто же им переведет всё, кто город покажет и прочее?
Директор Виктор Семёнович вольготно расселся, почти что разлегся, растопырив ноги, в черном кожаном кресле с мягкими подлокотниками и снисходительно посматривал исподлобья на миловидную переводчицу, приносившую его компании неплохой доход. Но ей об этом знать необязательно. А то будет потом: повысьте зарплату. Уже вон — летом отпуск удумала! Пухленькие губы девушки предательски задрожали, а значит, оставалось надавить еще немного.
– Но Виктор Семёнович! Люсева тоже знает японский! Виктор Семёнович! Мы ведь только подписали контракт с англичанами! Я уже второй год без отпуска…
Последнее произнесла на выдохе и почти обреченно. Впрочем разве это столь важно?
– Значит, плохо работаете, Карина Анатольевна. Раз не успеваете в отпуск сходить. Вот фирму хотите подставить. Люсева японский знает, однако ей уже на пенсию пора, а японцы, знаете, им бы поактивнее кого.
Девушка сощурилась, но Виктор Семёнович был уверен — вот-вот в этих светлых глазках, подведенных стрелочками, заплескается отчаяние.
– Не будет контракта с японцами — не будет годовой премии. И вы хотите столь важное дело променять на какой-то там пляж! Карина Анатольевна, – как будто по-настоящему осуждая, прицокнул он, наблюдая, как та опускает взгляд и прикусывает нижнюю губу. – Но! – директор выдержал паузу, – как только переведете документы для них и уделите внимание нашим дорогим гостям…
– То же самое вы говорили об англичанах.
– Это бизнес, Кариночка.
– И про немцев в позапрошлом месяце.
– Что поделать, что поделать. Работы много. И еще, Карина, для японцев арендуем базу в Подмосковье. Заезд в следующую пятницу вечером, выезд — в понедельник. И я надеюсь, всем, – особо выделил он это слово, – заезд придется по душе. Проявите себя там хорошо, Кариночка, и может, потом будет вам пляж или куда вы там хотели.
– Понятно, – глухо отозвалась девушка и, развернувшись, вышла из кабинета.
Виктор Семёнович довольно откинулся на спинку кресла. Всё складывалось неплохо. «Девушкой» он Карину так приличия ради обозначал, принято уж так — всех старше 16, даже если им за\под 30. А на деле — Кариночка, хоть и хороша, не милая наивная невинная барышня, и уж точно поняла, что к чему. Это и хорошо. Давно он к ней приглядывался. Без отпуска подержал — теперь сговорчивая будет. Так глядишь, и повезет ему на базе.
Мутностеклянная дверь вновь распахнулась. И Карина, отстукивая острыми шпильками шаг, положила на стол заявление на увольнение.
– А две недели отработки как раз на мой отпуск пойдут, – ядовито улыбнулась она.
– Не посмеешь!
– И что сделаете? Уволите?
– Да так, что не возьмут никуда!
– И будете потом с трудовой инспекцией бодаться. Всего доброго, Виктор Семёнович! – развернулась девушка.
– Да ты…! – прокричал он в уже закрывшуюся дверь.
…
«Директор? Да пошел ты в … директор! – Карина сняла с волос застежку, избавляясь от ненавистного пучка и с наслаждением встряхивая темными локонами. – О, неужели я так стара, что всё еще помню это! Та не, это все сестра с ее мемами треклятыми виновата.
Девушка кинула последний взгляд на серый высотный монолит с большими, но мрачными окнами, через дорогу от него оглушающе гудели машины, рядом сновали туда-сюда сверхзанятые люди, где-то в вышине в серо-голубом небе тепло и ласково играло лучами солнце, словно напоминая о прекрасности этого мира и важности чего-то большего, чем вот это всё.
«Но, да! Пошло оно всё! Работа — найду. Знание трех языков на дороге не валяются. А сейчас — море-море, дни, что там, бездонны? Пора свой песочек на турецкий или тунисский высыпать. Пора!»
…
– Ох, Каринка, я бы так не смогла, – покачала головой младшая сестра и по совместительству лучшая подружка Ирка, смотря, как та пакует чемодан.
– Да сама в шоке. Так, ты главное - нашим ни слова, поняла? А то будет это все: ни ребенка, ни мужика, теперь еще и с работы выперли. В отпуске я, отпуске!
– Да ну ты что, – притворно обиделась Ира, – ты меня же прикрывала вон, как я в академ ушла.
Сестры обнялись.
– В следующий раз, может, вместе поедем и Мурзика возьмем, – кивнула Ирка на упитанного черного кота.
– Вы тут ведите себя хорошо, – улыбаясь, напутствовала Карина.
«Гуд бай, май лав, гуд бай, но не прощаемся!»
***
Дорога, размещение в отеле — все эти «формальности» казались бесконечно долгими, и когда наконец закончились – день уже был в самом разгаре, солнце пекло неимоверно, загорать и плавать не рекомендовалось.
«Ой ли, крема побольше, и окунусь разок всего!»
Карина закинула скромный чемодан в номер и быстро достала купальник — новенький, спортивный — топ плюс шортики — она ведь приехала не для того, чтобы выставлять свои прелести. И уж тем более не собирается привлекать мужское внимание.
«Нет-нет-нет. Хватило мне его на работе, угу».
Пробежав по пляжу, Карина скинула шлепки и с наслаждением ступила на горячий, можно сказать раскаленный песок, зарылась пальцами ног, немного пошевелила ими, и только потом уже неспешно зашла в воду, абсолютно не заботясь, как это будет выглядеть со стороны. От воды по коже пробежали мурашки.
«Да-да, надо быстрее окунуться, и будет проще, плавали — знаем, но… Ух! Да как тут сразу-то, никогда так не получалось».
Карина вдохнула-выдохнула, зажмурилась, собираясь с силами и всё-таки нырнула. Всплеск, вода смыкается над головой на секунды и выталкивает тело наверх.
Вытерев лицо рукой, Карина чуть прокашлялась, «всхрюкнув» чуть громче планируемого, но что было еще делать, если эта соленая вода так забилась в ноздри.
«Надеюсь, слишком близко никого не было, а то как-то неудобненько вышло, – терла она глаза, так, говорят, делать не стоит, но кто эти рекомендации слушает, - а то сейчас проморгаюсь, а рядом мужчина мечты… булькается. И никаких противоречий — то, что я не собираюсь привлекать чужое внимание, не исключает того, что кто-то может привлечь мое».
Она вздохнула: а ветер принес аромат персиков — спелых сочных, тех, что не встретишь на прилавках магазинов, столь ярко ощутимый, словно фрукт был совсем рядом — только руку протяни и можно уже можно куснуть его, а по губам потечет яркий сладкий сок.
«Но откуда? Бродячие торгаши? Так они вроде из этих… категории нашего отдыха, а не...»
Она все же открыла глаза, проморгалась и замерла: кромка берега с белоснежным, чуть отливающим серебром песком, была совсем узкой, такой что там максимум могло поместиться один может два лежака, за ней же шли мощенные дорожки меж высоких, от корней до верхушек покрытых широкими листьями, деревьев, аккуратно постриженная трава странного бледно желтого оттенка, и за всем этим растительным великолепием возвышался дворец, словно списанных из сказок: с высокими башнями и округлыми верхушками. А на песке стояли шестеро мужчин (трое справа, трое слева), вооруженных чем-то похожим на копья, только палка внизу была «завернута» и потому походила на эдакий крюк. На мужчинах были белые одежды с железными вставками на руках и груди, лица и волосы скрывали тюрбаны, а руки - перчатки. И только узкая полоса оставляла открытыми глаза.
«Или я утонула, или голову напекло, или в другой мир попала. Можно, пожалуйста, второе, а?»
Фэнтези Карина не то чтобы любила, но читала, было дело, особенно то, что с любовной линией. Она нервно сглотнула, уже во все глаза смотря на мужчин.
«Что это? Стражники такие что ли? Где я вашу...?! Спокойно-спокойно-спокойно».
Выходить из воды она не решалась, а эти стражники, видимо, решили не заходить и потому так и стояли, мрачно поглядывая на нее.
«А может, покричать этим местным: мол, а где я и кто они такие будут? Но чего-то не хочется. Я им слово, а они мне – копье, в меня, точнее».
Не придумав ничего лучше, она, оставаясь по пояс в море, осторожно, почти что бочком, рассекая телом воду, пошла в сторону.
«Вдруг не пойдут, и как-то там удастся выйти».
Пошли.
А Карина пройдя совсем немного увидела возвышающуюся массивную стену, уходящую в воду на столь приличное расстояние, что было явно — не оплыть.
«Ладно, пойдем в другую сторону».
В другой стороне ее ждало абсолютно то же самое.
Карина обреченно посмотрела на стражников. Выходить к ним не было никакого желания, но и долго оставаться в воде тоже. К тоже зубы от нервов и прохладны начали отстукивать ритм, и успокоить их не особо помогал даже просовываемый язык, только прикусывался зазря..
Наконец один из мужчин, переглянувшись с товарищами, приподнял копье и махнул рукой, как бы весьма настойчиво приглашая на берег.
Липкий страх сковывал движения, но все же, с трудом приподняв руки — ладонями на уровень лица – Карина сделала первый шаг из моря.
