двери спасает меня от будущего извержения и как только Егор видит выходящую из ванны Нютку с лица слетает вся краска, потому что сейчас дочка смотрит не прищуренным ото сна взглядом, а ясным и синим, таким же, как и у него самого, отчего становится невыносимо тяжело дышать, словно выкачали весь кислород. Я не знаю какие шарады в голове у Туманова, но ясно одно—просто так он это не отпустит.
—Ты ещё не ушёл? —дочка с интересом оглядывает отца, а её взлохмаченные волосики смешно свисают и похожи на лапшу. В другой раз я бы возможно посмеялась, а сейчас, даже улыбаться не тянет.
—Уже уходит Нют, иди в комнату, я сейчас. —Метнувшись к вешалке, как горная лань, стаскиваю чёрную, дутую куртку и вручаю в руки Туманову, который до сих пор как восковая фигура неподвижен. —Одевайся и уходи! —Шепчу и отступаю на шаг назад. Смотреть в лицо Егору не позволяет совесть и взбунтовавшиеся эмоции, подступающие к горлу, поэтому мой взгляд сосредоточен на кремовых стенах, которые я буквально прожигаю, забывая даже моргать. Слава богу ждать пока Туманов раздуплится долго не пришлось, и уже через несколько минут активных шевелений, дверь за парнем захлопнулась, оставляя после себя шлейф цитрусовых духов и тревожности. Дёрнув защёлку, на негнущихся ногах я иду в комнату и нацепив пижаму сажусь на кровать, где Нютка уже успела устроить игровой центр, обложившись игрушками.
—Ань, убирай, надо спать!
—Ну я не хочу спать! —Запротестовав, дочь надула губы. Я достаточно терпеливый человек и всегда стараюсь сдерживать себя по максимуму, но скопившийся стресс, Туманов, от которого не понятно, чего ожидать и будущий разговор, ударили под дых.
— Я сказала, быстро спать! —Рявкаю во весь голос вдыхая и выдыхая крупицы воздуха, а когда ловлю перепуганный взгляд Нютки, плечи опускаются, а в носу начинает щипать. —Прости меня—шепчу, ощущая горький ком поперёк горла и сбагрив в охапку дочь, обнимаю крепко-крепко, словно она мой спасательный круг в открытом океане. Я такая дура, господи, какая же я дура. Сейчас, буквально несколько минут назад,
дочь смотрела на своего отца, а отец на дочь, словно они никто друг другу. Чужаки. И это только моя вина. Даже если Туманов не понял, что Аня его, я всё равно расскажу. Не смогу ходить с этим грузом и дальше, зная, что поступаю подло. Неважно как мы расстались и неважно, почему Туманов не женат, хотя собирался. Он должен знать, имеет на это право, а я своей обидой лишила его такой возможности.
—Мамочка, почитаешь мне книжку?
—Конечно моя маленькая—чмокнув дочь в макушку и уложив в кровать, я читаю любимую Нютину книгу
«маленький принц» и уже спустя несколько минут в комнате тихо сопит маленький носик. Меня всю потряхивает, что аж зубы сводит, поэтому я решаю сходить на кухню и выпить ромашковый чай. После такого стресса, меньше всего хочется спать, поэтому самое лучшее решение наглотаться успокоительного, хоть и не особо эффективного.
Расположившись за столом с горячей кружкой, беру в руки телефон и снимаю блокировку. На экране непрочитанные сообщения и с давящей болью в груди, я провожу пальцем по стеклу, ощущая, как сердце начинает отстукивать чечётку.
00:00 Туманов «Сколько ей Даша?»
00.01 Туманов «?»
00.02 Туманов «У неё голубые мать его глаза».
00.02 Туманов «не поверю в чёртово совпадение»
00.04 Туманов «Она моя? Скажи, моя да?»
00.05 Туманов «Нет! Лучше не пиши, иначе я прямо сейчас приеду и вытрясу всё.»
00.07 Туманов «Завтра! Мы поговорим с тобой завтра. Время назначу позже.»
00.10 Туманов «В парке на Некрасова около ребристых ворот в два часа.»
Всю ночь меня не покидало чувство тревоги. Я думала, плакала, переворачиваясь с одного бока на другой и снова плакала. Мне страшно, потому что маленький мир, в котором мы с Нюткой жили, строя по крупицам всё, что у нас есть, начинает рушится. В него вмешалось прошлое, то, что я все эти годы боялась и предвкушала одновременно. Эмоции настолько захлёстывали, что уснуть получилось часам к шести, а в семь меня разбудила дочь и попросила приготовить блинчиков, которые я ей обещала испечь ещё два дня назад.
Еле как заставив себя подняться, я первым делом готовлю двойную порцию кофе, параллельно вытаскивая из холодильника нужные ингредиенты. Не могу найти ни миксер, ни даже венчик, поэтому приходится довольствоваться вилкой и железной толкушкой для картошки, чтобы избавится от комочков. Спустя минут 10 варю ещё одну порцию кофе, которая почему-то не помогает, а затормаживает мою и без того хлипкую энергию.
—Ну ты и слон—по кухне разносится хриплый стон Колесниковой и от неожиданности вилка выпадает из рук, прямо в миску с тестом.
—Господи,напугала. Ты чего как привидение ходишь?
—А ты чего с утра пораньше кулинарное шоу устроила? —Приложив ладонь ко рту, подруга зевает, и почесав взлохмаченные после вчерашнего свидания волосы, таращится на меня уставшим взглядом.
—А, Нютка блинчики захотела—жму плечами споласкивая под краном вилку и возвращаюсь к взбиванию теста—я пыталась миксер с венчиком найти, но у тебя, как после бомбежки.
—Ай, я не очень-то люблю кашеварить, а уж тем более печь, так что даже не парилась при покупке посуды. Капец, спать хочу ужасно. Мы с Женей до четырёх куролесили, а у меня сегодня ещё вечерняя встреча с.... А, кстати, ты мне сказать ничего не хочешь?
Помешав в последний раз, отставляю тесто в сторону и вытерев руки полотенцем, присаживаюсь за стол на против, подобрав под себя ноги. Меня саму рубит не по-детски, а сегодня ещё и встреча с Егором, от мысли которой внутри всё сжимается до лёгкого хруста.
—Если ты про тот крем с красной крышечкой, то каюсь, я вчера не удержалась и немного взяла. Кожа нежная и пахнет приятно.
—Чернова! —Недовольно вскинув брови , Инга буравит меня тяжёлым взглядом, а я лишь плечами жму и жду, что же такого я могла натворить. Нютка вроде ничего не ломала, я каждый день за этим слежу. —Значит нечего сказать?
—Да что там такое, не томи!
—Почему ты ничего не говорила, что знакома с Тумановым хренову тучу лет? Это что ты за шарады устроила?
—Ааа.. ты об этом...
—Да, я об этом! Может соизволишь оповестить подругу или я таковой не являюсь?
—Не неси чушь—буркаю, и подорвавшись с места иду ставить сковороду на плиту. Даже спрашивать не хочу, откуда у неё эта информация, и ослу ясно, что Егор ляпнул. Мне становится стыдно за своё вранье, потому что Инга этого не заслуживает, но чего уж после драки кулаками махать.
—И сколько вы с ним знакомы? Где, когда, при каких обстоятельствах? Давай-давай, не делай вид, что, если ты стоишь ко мне спиной, жаря свои оладьи, я так просто от тебя отстану. Не дождешься!
—Не оладьи, а блины
—Да хоть пироги, рассказывай уже!
—Охренеть! —Инга тянет каждую букву, после того, как во всех подробностях услышала мою историю, где я не забыла упомянуть и вчерашний внезапный приход Туманова и сообщения с назначенным на сегодня временем. Если бы не Нютка в соседней комнате,шныряющая без конца на кухню в ожидании блинов, по квартире летали бы маты, похлеще, чем на концерте Шнура. —Так получается, Туманов у нас оказывается папочка—звонко хихикает, отчего я не понимаю её реакцию. Радость, горечь или просто отголоски шока, но что-то меня в ней настораживает.
—И что мне теперь делать? —Вздохнув, выливаю остатки теста на шипящую сковороду и обернувшись, упираюсь спиной в кухонный шкаф. —Столько лет он жил себе припеваючи, а тут на него, как снежный ком свалился ребёнок, которого он и знать не знает и отношения толком никакого не имеет, лишь биологическое.
—А как родители из детского дома подростков забирают? Точно так же дорогая моя. По шажочкам, по крупицам изучают, привыкают, освобождают в своём сердце, определенное для них место. И так же и у него с Нюткой будет.
—Думаешь?
—Думаю я лишь то, что у тебя кажется блин горит, а в этом я уверена.
—Вот блин!
В парк, где Егор назначил встречу, я прихожу на двадцать минут раньше. Погода с самого утра не задалась: ветер воет, снег сыплет крупными хлопьями, а ещё, невероятно морозно. У меня даже волосы инеем покрылись и пальцы на ногах занемели, но лучше уж так, чем сидеть в тёплой квартире и выслушивать наставления Колесниковой. Она мне за несколько часов, все мозги чайной ложкой выела и жути напоследок нагнала своими предположениями: а вдруг Туманов от Нютки откажется или наоборот от обиды захочет себе забрать. Он же при бабках, при связях и отец у него какая-то шишка местная, так что в случае чего без шансов. В общем понервничала я знатно, вот и убежала, пока она ещё чего не отчебучила.
Сегодня вообще день набекрень. С утра позвонили с работы и сказали, что срочно нужно выезжать, потому что ресторан, где я работаю на должности управляющей, перекупил новый владелец и завтра я должна быть на месте. Нютка естественно расстроилась, закатила истерику, что не хочет никуда уезжать и я расстроилась вместе с ней. В моих планах было разобраться с Тумановым за оставшуюся неделю, а сейчас получается у нас всего несколько часов, за которые мы должны прийти к чему-то и поговорить, а я даже мысленно не могу представить разговор двух здравомыслящих людей, хотя очень на это рассчитываю.
—Девушка! —доносится в спину требовательный мужской голос, и я не сразу понимаю, что обращаются ко мне, а когда на плечо ложится размашистая рука, резко оборачиваюсь потерянно всматриваясь в незнакомое, слегка веснушчатое лицо, с глазами цвета горький шоколад.
—Мы знакомы? —Вопросительно вскидываю брови и делаю шаг в сторону, поправляя на плече болтающуюся сумочку.
—Вы ведь Дарья Чернова?
Киваю и парень обольстительно улыбается, а его и без того беспорядочные тёмные волосы колышутся на ветру.
—А я Михаил. Приехал по поручению Егора Дмитриевича.
—Интересный поворот событий—Хмыкаю. —И для какой цели, вы Михаил приехали? Не уж то, вместо Егора Дмитриевича разговаривать будете?
—Нет конечно—отмахивается парень—он просто попросил вас отвезти к нему домой, так как у него возникли небольшие трудности.
—Домой? —Ошарашено смотрю, едва не подавившись собственной слюной. Что-что, но вот домой к Туманову я точно не планировала ехать.
—Вы не переживайте Дарья, здесь не далеко, всего в двух кварталах.
Не разделяя позитивности парня, достаю мобильный из кармана и набрав номер Егора уже готовлюсь к словесной атаке и всемирному скандалу, но настрой быстро угасает, когда вместо гудков меня ожидает автоответчик, о том, что абонент, не абонент.
—Если вы пытаетесь дозвонится до Егора Дмитриевича, то можете не стараться, у него телефон сломался.
—Мм, ну просто восторг! —Швырнув мобильный обратно в карман, прячу обледеневший нос в ворот шарфа и тихо злюсь, пританцовывая на месте.
—Ну так что Дарья, мы едем?
—Как будто у меня есть выбор—недовольно бурчу, поджимая губы.
Через 10 минут автомобиль останавливается около элитной новостройки огороженной забором и выйдя на улицу я следую за Михаилом, который провожает меня до самой квартиры, а затем уходит, ничего больше не сказав. Странный конечно паренёк и одевается соответственно. Рваные джинсы, футболка сиреневая, а поверх ещё и кожанка не по погоде.
Втянув в нос побольше воздуха, медленно выдыхаю прожигая дыру на железной двери и всё же стучу, —осторожно и тихо-тихо, боясь, что сейчас выйдет Туманов, хотя и бомжу понятно, что это мне как раз и нужно. Услышав едва заметные шевеления в квартире, пульс ускоряется, как собственно и бунтующее сердце, а когда щёлкает замок и распахивается дверь, так и вовсе перестаю дышать и двигаться.
—А.. Это ты—проходи—кивнув, Егор исчезает за пределами квартиры, а я так и стою в оцепенении от увиденного. Мне и пары секунд хватило, чтобы просканировать видок Туманова, от которого слегка корёжит: лицо, помятое с небрежной щетиной, волосы в разные стороны, а глаза краснеющие и, по-моему, пьянящие. Теперь понятно, что у него за проблемы, хотя вопросов не убавилось. Сделав осторожный шаг, вхожу внутрь и прикрыв дверь раздеваюсь. Осматриваться нет времени, но пока иду по пустому коридору, гляжу на перламутровые обои и висящие на стенах картины периода экспрессионизма. Войдя в гостиную остаюсь стоять на пороге, не спуская глаз с лежащего Туманова на кожаном чёрном диване, который видимо уже забыл о моем присутствии и собирается погрузится в царство Морфея.
—Туманов, ты не обнаглел? —Повысив голос прохожу вглубь комнаты и скромно присаживаюсь на край дивана. —Если ты собрался нагло задрыхнуть, хотя бы подожди пока я не уйду.
—Я не сплю—хрипловато бормочет Егор—Просто лежу с закрытыми глазами.
—От тебя перегаром несёт —морщусь. —Что за повод?
—Ну как же —Язвилисто хмыкает и закинув руки за голову полощет своим потухшим взглядом, словно ножом по коже— рождение дочери отмечал, или что, скажешь не повод?
—Егор...
—Давай Даша, я жду.
—Что ты хочешь от меня услышать? —Вытерев об джинсы вспотевшие ладони, отворачиваюсь, не выдержав осуждающего взгляда, блуждающего по моему лицу. Находится в пустующей квартире вдвоём с Егором было самое худшее мое решение за последнее время.
—Всё Даша, я хочу знать, мать его всё и без вранья!
—Я не сделала аборт...
—Да что ты, а я думал непорочное зачатие!
—Прекрати! —Шиплю и вскочив с места подлетаю к окну и дёргаю вверх ручку хватая ртом морозный успокаивающий воздух.
Почему это так сложно? Егор ведь знает, что Нюта его, мне просто нужно вернуться на шесть лет назад и посвятить его в эту историю, но язык словно к небу прирос, а ещё огромный ком царапает горло. Я бы могла поступить как сука и просто уйти, потому что имею на это право и потому что мне сложно вести беседу в душном пространстве, где кроме нас с Егором больше ни души. Но этот взгляд, от которого до сих пор не по себе, не позволяет так с ним обойтись.
—Ты там уснула что ли? Я всё ещё жду подробностей, милая.
—Не называй меня милая—фырчу, закрывая окно и развернувшись, упираюсь спиной о подоконник пялясь в тёмный затылок.
—Давай-давай, мне очень интересно узнать, как так получилось, что я пять лет не знал о существовании собственного ребёнка. Не заставляй меня нервничать, итак башка на разрыв.
Мне так хочется съязвить, аж до зуда в ладонях, но я сдерживаюсь и набрав в лёгкие побольше воздуха начинаю свой рассказ. Говорю всё, с момента, когда я узнала о беременности. Объясняю о запрете аборта, о том, как пыталась его найти, но телефон был вне зоны, как искала по всем социальным сетям и молилась, чтобы он сам меня нашел. Как плакала день и ночь и умирала от жуткого токсикоза, как родилась Нюта и как мы жили все эти годы. Как только я замолкаю, по телу бегут мурашки от нарастающего напряжения, а в душе наоборот, такое облегчение, что вот-вот вырастут крылья. Егор молчит и даже не шевелится, но я слышу его прерывистое дыхание. Наверное, сложно понять и принять тот факт, что ты отец пятилетней девочки, поэтому я не позволяю себе лишнего. Просто жду, скрестив ноги.
—Я не знаю, что сказать—Спустя долгие минуты по комнате разносится его хриплый шёпот и скрип кровати. Егор принимает положение сидя, поворачивается, и смотрит на меня потерянным взглядом, в котором столько намешано, не перечесть. Сглотнув, чувствую, как в глазах начинает печь, но контакт не обрываю, пытаясь взглядом донести, что мне очень жаль.
—Ты ещё не ушёл? —дочка с интересом оглядывает отца, а её взлохмаченные волосики смешно свисают и похожи на лапшу. В другой раз я бы возможно посмеялась, а сейчас, даже улыбаться не тянет.
—Уже уходит Нют, иди в комнату, я сейчас. —Метнувшись к вешалке, как горная лань, стаскиваю чёрную, дутую куртку и вручаю в руки Туманову, который до сих пор как восковая фигура неподвижен. —Одевайся и уходи! —Шепчу и отступаю на шаг назад. Смотреть в лицо Егору не позволяет совесть и взбунтовавшиеся эмоции, подступающие к горлу, поэтому мой взгляд сосредоточен на кремовых стенах, которые я буквально прожигаю, забывая даже моргать. Слава богу ждать пока Туманов раздуплится долго не пришлось, и уже через несколько минут активных шевелений, дверь за парнем захлопнулась, оставляя после себя шлейф цитрусовых духов и тревожности. Дёрнув защёлку, на негнущихся ногах я иду в комнату и нацепив пижаму сажусь на кровать, где Нютка уже успела устроить игровой центр, обложившись игрушками.
—Ань, убирай, надо спать!
—Ну я не хочу спать! —Запротестовав, дочь надула губы. Я достаточно терпеливый человек и всегда стараюсь сдерживать себя по максимуму, но скопившийся стресс, Туманов, от которого не понятно, чего ожидать и будущий разговор, ударили под дых.
— Я сказала, быстро спать! —Рявкаю во весь голос вдыхая и выдыхая крупицы воздуха, а когда ловлю перепуганный взгляд Нютки, плечи опускаются, а в носу начинает щипать. —Прости меня—шепчу, ощущая горький ком поперёк горла и сбагрив в охапку дочь, обнимаю крепко-крепко, словно она мой спасательный круг в открытом океане. Я такая дура, господи, какая же я дура. Сейчас, буквально несколько минут назад,
дочь смотрела на своего отца, а отец на дочь, словно они никто друг другу. Чужаки. И это только моя вина. Даже если Туманов не понял, что Аня его, я всё равно расскажу. Не смогу ходить с этим грузом и дальше, зная, что поступаю подло. Неважно как мы расстались и неважно, почему Туманов не женат, хотя собирался. Он должен знать, имеет на это право, а я своей обидой лишила его такой возможности.
—Мамочка, почитаешь мне книжку?
—Конечно моя маленькая—чмокнув дочь в макушку и уложив в кровать, я читаю любимую Нютину книгу
«маленький принц» и уже спустя несколько минут в комнате тихо сопит маленький носик. Меня всю потряхивает, что аж зубы сводит, поэтому я решаю сходить на кухню и выпить ромашковый чай. После такого стресса, меньше всего хочется спать, поэтому самое лучшее решение наглотаться успокоительного, хоть и не особо эффективного.
Расположившись за столом с горячей кружкой, беру в руки телефон и снимаю блокировку. На экране непрочитанные сообщения и с давящей болью в груди, я провожу пальцем по стеклу, ощущая, как сердце начинает отстукивать чечётку.
00:00 Туманов «Сколько ей Даша?»
00.01 Туманов «?»
00.02 Туманов «У неё голубые мать его глаза».
00.02 Туманов «не поверю в чёртово совпадение»
00.04 Туманов «Она моя? Скажи, моя да?»
00.05 Туманов «Нет! Лучше не пиши, иначе я прямо сейчас приеду и вытрясу всё.»
00.07 Туманов «Завтра! Мы поговорим с тобой завтра. Время назначу позже.»
00.10 Туманов «В парке на Некрасова около ребристых ворот в два часа.»
глава 6.1
Всю ночь меня не покидало чувство тревоги. Я думала, плакала, переворачиваясь с одного бока на другой и снова плакала. Мне страшно, потому что маленький мир, в котором мы с Нюткой жили, строя по крупицам всё, что у нас есть, начинает рушится. В него вмешалось прошлое, то, что я все эти годы боялась и предвкушала одновременно. Эмоции настолько захлёстывали, что уснуть получилось часам к шести, а в семь меня разбудила дочь и попросила приготовить блинчиков, которые я ей обещала испечь ещё два дня назад.
Еле как заставив себя подняться, я первым делом готовлю двойную порцию кофе, параллельно вытаскивая из холодильника нужные ингредиенты. Не могу найти ни миксер, ни даже венчик, поэтому приходится довольствоваться вилкой и железной толкушкой для картошки, чтобы избавится от комочков. Спустя минут 10 варю ещё одну порцию кофе, которая почему-то не помогает, а затормаживает мою и без того хлипкую энергию.
—Ну ты и слон—по кухне разносится хриплый стон Колесниковой и от неожиданности вилка выпадает из рук, прямо в миску с тестом.
—Господи,напугала. Ты чего как привидение ходишь?
—А ты чего с утра пораньше кулинарное шоу устроила? —Приложив ладонь ко рту, подруга зевает, и почесав взлохмаченные после вчерашнего свидания волосы, таращится на меня уставшим взглядом.
—А, Нютка блинчики захотела—жму плечами споласкивая под краном вилку и возвращаюсь к взбиванию теста—я пыталась миксер с венчиком найти, но у тебя, как после бомбежки.
—Ай, я не очень-то люблю кашеварить, а уж тем более печь, так что даже не парилась при покупке посуды. Капец, спать хочу ужасно. Мы с Женей до четырёх куролесили, а у меня сегодня ещё вечерняя встреча с.... А, кстати, ты мне сказать ничего не хочешь?
Помешав в последний раз, отставляю тесто в сторону и вытерев руки полотенцем, присаживаюсь за стол на против, подобрав под себя ноги. Меня саму рубит не по-детски, а сегодня ещё и встреча с Егором, от мысли которой внутри всё сжимается до лёгкого хруста.
—Если ты про тот крем с красной крышечкой, то каюсь, я вчера не удержалась и немного взяла. Кожа нежная и пахнет приятно.
—Чернова! —Недовольно вскинув брови , Инга буравит меня тяжёлым взглядом, а я лишь плечами жму и жду, что же такого я могла натворить. Нютка вроде ничего не ломала, я каждый день за этим слежу. —Значит нечего сказать?
—Да что там такое, не томи!
—Почему ты ничего не говорила, что знакома с Тумановым хренову тучу лет? Это что ты за шарады устроила?
—Ааа.. ты об этом...
—Да, я об этом! Может соизволишь оповестить подругу или я таковой не являюсь?
—Не неси чушь—буркаю, и подорвавшись с места иду ставить сковороду на плиту. Даже спрашивать не хочу, откуда у неё эта информация, и ослу ясно, что Егор ляпнул. Мне становится стыдно за своё вранье, потому что Инга этого не заслуживает, но чего уж после драки кулаками махать.
—И сколько вы с ним знакомы? Где, когда, при каких обстоятельствах? Давай-давай, не делай вид, что, если ты стоишь ко мне спиной, жаря свои оладьи, я так просто от тебя отстану. Не дождешься!
—Не оладьи, а блины
—Да хоть пироги, рассказывай уже!
******
—Охренеть! —Инга тянет каждую букву, после того, как во всех подробностях услышала мою историю, где я не забыла упомянуть и вчерашний внезапный приход Туманова и сообщения с назначенным на сегодня временем. Если бы не Нютка в соседней комнате,шныряющая без конца на кухню в ожидании блинов, по квартире летали бы маты, похлеще, чем на концерте Шнура. —Так получается, Туманов у нас оказывается папочка—звонко хихикает, отчего я не понимаю её реакцию. Радость, горечь или просто отголоски шока, но что-то меня в ней настораживает.
—И что мне теперь делать? —Вздохнув, выливаю остатки теста на шипящую сковороду и обернувшись, упираюсь спиной в кухонный шкаф. —Столько лет он жил себе припеваючи, а тут на него, как снежный ком свалился ребёнок, которого он и знать не знает и отношения толком никакого не имеет, лишь биологическое.
—А как родители из детского дома подростков забирают? Точно так же дорогая моя. По шажочкам, по крупицам изучают, привыкают, освобождают в своём сердце, определенное для них место. И так же и у него с Нюткой будет.
—Думаешь?
—Думаю я лишь то, что у тебя кажется блин горит, а в этом я уверена.
—Вот блин!
глава 7
В парк, где Егор назначил встречу, я прихожу на двадцать минут раньше. Погода с самого утра не задалась: ветер воет, снег сыплет крупными хлопьями, а ещё, невероятно морозно. У меня даже волосы инеем покрылись и пальцы на ногах занемели, но лучше уж так, чем сидеть в тёплой квартире и выслушивать наставления Колесниковой. Она мне за несколько часов, все мозги чайной ложкой выела и жути напоследок нагнала своими предположениями: а вдруг Туманов от Нютки откажется или наоборот от обиды захочет себе забрать. Он же при бабках, при связях и отец у него какая-то шишка местная, так что в случае чего без шансов. В общем понервничала я знатно, вот и убежала, пока она ещё чего не отчебучила.
Сегодня вообще день набекрень. С утра позвонили с работы и сказали, что срочно нужно выезжать, потому что ресторан, где я работаю на должности управляющей, перекупил новый владелец и завтра я должна быть на месте. Нютка естественно расстроилась, закатила истерику, что не хочет никуда уезжать и я расстроилась вместе с ней. В моих планах было разобраться с Тумановым за оставшуюся неделю, а сейчас получается у нас всего несколько часов, за которые мы должны прийти к чему-то и поговорить, а я даже мысленно не могу представить разговор двух здравомыслящих людей, хотя очень на это рассчитываю.
—Девушка! —доносится в спину требовательный мужской голос, и я не сразу понимаю, что обращаются ко мне, а когда на плечо ложится размашистая рука, резко оборачиваюсь потерянно всматриваясь в незнакомое, слегка веснушчатое лицо, с глазами цвета горький шоколад.
—Мы знакомы? —Вопросительно вскидываю брови и делаю шаг в сторону, поправляя на плече болтающуюся сумочку.
—Вы ведь Дарья Чернова?
Киваю и парень обольстительно улыбается, а его и без того беспорядочные тёмные волосы колышутся на ветру.
—А я Михаил. Приехал по поручению Егора Дмитриевича.
—Интересный поворот событий—Хмыкаю. —И для какой цели, вы Михаил приехали? Не уж то, вместо Егора Дмитриевича разговаривать будете?
—Нет конечно—отмахивается парень—он просто попросил вас отвезти к нему домой, так как у него возникли небольшие трудности.
—Домой? —Ошарашено смотрю, едва не подавившись собственной слюной. Что-что, но вот домой к Туманову я точно не планировала ехать.
—Вы не переживайте Дарья, здесь не далеко, всего в двух кварталах.
Не разделяя позитивности парня, достаю мобильный из кармана и набрав номер Егора уже готовлюсь к словесной атаке и всемирному скандалу, но настрой быстро угасает, когда вместо гудков меня ожидает автоответчик, о том, что абонент, не абонент.
—Если вы пытаетесь дозвонится до Егора Дмитриевича, то можете не стараться, у него телефон сломался.
—Мм, ну просто восторг! —Швырнув мобильный обратно в карман, прячу обледеневший нос в ворот шарфа и тихо злюсь, пританцовывая на месте.
—Ну так что Дарья, мы едем?
—Как будто у меня есть выбор—недовольно бурчу, поджимая губы.
Через 10 минут автомобиль останавливается около элитной новостройки огороженной забором и выйдя на улицу я следую за Михаилом, который провожает меня до самой квартиры, а затем уходит, ничего больше не сказав. Странный конечно паренёк и одевается соответственно. Рваные джинсы, футболка сиреневая, а поверх ещё и кожанка не по погоде.
Втянув в нос побольше воздуха, медленно выдыхаю прожигая дыру на железной двери и всё же стучу, —осторожно и тихо-тихо, боясь, что сейчас выйдет Туманов, хотя и бомжу понятно, что это мне как раз и нужно. Услышав едва заметные шевеления в квартире, пульс ускоряется, как собственно и бунтующее сердце, а когда щёлкает замок и распахивается дверь, так и вовсе перестаю дышать и двигаться.
—А.. Это ты—проходи—кивнув, Егор исчезает за пределами квартиры, а я так и стою в оцепенении от увиденного. Мне и пары секунд хватило, чтобы просканировать видок Туманова, от которого слегка корёжит: лицо, помятое с небрежной щетиной, волосы в разные стороны, а глаза краснеющие и, по-моему, пьянящие. Теперь понятно, что у него за проблемы, хотя вопросов не убавилось. Сделав осторожный шаг, вхожу внутрь и прикрыв дверь раздеваюсь. Осматриваться нет времени, но пока иду по пустому коридору, гляжу на перламутровые обои и висящие на стенах картины периода экспрессионизма. Войдя в гостиную остаюсь стоять на пороге, не спуская глаз с лежащего Туманова на кожаном чёрном диване, который видимо уже забыл о моем присутствии и собирается погрузится в царство Морфея.
—Туманов, ты не обнаглел? —Повысив голос прохожу вглубь комнаты и скромно присаживаюсь на край дивана. —Если ты собрался нагло задрыхнуть, хотя бы подожди пока я не уйду.
—Я не сплю—хрипловато бормочет Егор—Просто лежу с закрытыми глазами.
—От тебя перегаром несёт —морщусь. —Что за повод?
—Ну как же —Язвилисто хмыкает и закинув руки за голову полощет своим потухшим взглядом, словно ножом по коже— рождение дочери отмечал, или что, скажешь не повод?
—Егор...
—Давай Даша, я жду.
—Что ты хочешь от меня услышать? —Вытерев об джинсы вспотевшие ладони, отворачиваюсь, не выдержав осуждающего взгляда, блуждающего по моему лицу. Находится в пустующей квартире вдвоём с Егором было самое худшее мое решение за последнее время.
—Всё Даша, я хочу знать, мать его всё и без вранья!
—Я не сделала аборт...
—Да что ты, а я думал непорочное зачатие!
—Прекрати! —Шиплю и вскочив с места подлетаю к окну и дёргаю вверх ручку хватая ртом морозный успокаивающий воздух.
Почему это так сложно? Егор ведь знает, что Нюта его, мне просто нужно вернуться на шесть лет назад и посвятить его в эту историю, но язык словно к небу прирос, а ещё огромный ком царапает горло. Я бы могла поступить как сука и просто уйти, потому что имею на это право и потому что мне сложно вести беседу в душном пространстве, где кроме нас с Егором больше ни души. Но этот взгляд, от которого до сих пор не по себе, не позволяет так с ним обойтись.
—Ты там уснула что ли? Я всё ещё жду подробностей, милая.
—Не называй меня милая—фырчу, закрывая окно и развернувшись, упираюсь спиной о подоконник пялясь в тёмный затылок.
—Давай-давай, мне очень интересно узнать, как так получилось, что я пять лет не знал о существовании собственного ребёнка. Не заставляй меня нервничать, итак башка на разрыв.
Мне так хочется съязвить, аж до зуда в ладонях, но я сдерживаюсь и набрав в лёгкие побольше воздуха начинаю свой рассказ. Говорю всё, с момента, когда я узнала о беременности. Объясняю о запрете аборта, о том, как пыталась его найти, но телефон был вне зоны, как искала по всем социальным сетям и молилась, чтобы он сам меня нашел. Как плакала день и ночь и умирала от жуткого токсикоза, как родилась Нюта и как мы жили все эти годы. Как только я замолкаю, по телу бегут мурашки от нарастающего напряжения, а в душе наоборот, такое облегчение, что вот-вот вырастут крылья. Егор молчит и даже не шевелится, но я слышу его прерывистое дыхание. Наверное, сложно понять и принять тот факт, что ты отец пятилетней девочки, поэтому я не позволяю себе лишнего. Просто жду, скрестив ноги.
—Я не знаю, что сказать—Спустя долгие минуты по комнате разносится его хриплый шёпот и скрип кровати. Егор принимает положение сидя, поворачивается, и смотрит на меня потерянным взглядом, в котором столько намешано, не перечесть. Сглотнув, чувствую, как в глазах начинает печь, но контакт не обрываю, пытаясь взглядом донести, что мне очень жаль.
