– Вам лучше покинуть стену, принц. Ветер со стороны Пустоши, может задеть вас своим тлетворным дыханием, – произнес граф Лейнис Вис. Он вечно объявлялся, стоило Томо приблизиться к одной из лестниц, ведущих на оборонительную стену, отделявшую драконьи земли от Невозвратной Пустоши.
Томо поморщился: Вис держался холодно, почти высокомерно. Цедил слова сквозь зубы, расшаркиваясь с принцем Ноктадиса. Эту свою неприязнь он заталкивал подальше, прятал за приторными улыбочками лишь в присутствии Эльниса и Лирины Ривелей, короля и королевы драконьего племени. Тогда голос графа сочился медом.
Врезать бы ему по холеной роже. Томо раздражало не само отношение Виса. На это плевать, конечно. Был бы на месте принца любой другой демон – и дерзкого дракона уже услали бы на рудники, и он бы уже никогда не поднялся в небо. А то и вовсе – скормили бы скальным паукам…
Томо бесился из-за Грозы. Хотя здесь все называли ее госпожой Поющей. Ее бы и на руках носили, если бы она позволила!
Так вот, граф Вис – на правах родственника и хорошего друга семьи (все они тут родственники и хорошие друзья, аж тошно!) – пытался внушить ей ненависть к Томо. Вот за это принц готов был тихо пристукнуть мерзавца где-нибудь в темной подворотне. На дуэль не вызовешь – всей драконьей братии может аукнуться. А император Тейре только-только вернул им часть прав, включая возможность высиживать яйца в пещерах на склонах Драконьих гор, ближе к источнику силы.
– Защитный барьер в рабочем состоянии, – заметил Томо. – Я способен обнаружить бреши в магическом полотне и, если ты забыл, для того и прислан к вам сюда.
– Вы, безусловно, правы, принц, – протянул Вис. – Однако смею напомнить, что охраной руководит мастер-капитан Тривьер и вам следовало поставить его в известность…
Ничего себе, как быстро драконы обнаглели! Стоило только дать почувствовать волю – и уже брату императора указывают, что у него какие-то там обязательства перед местными! Томо усмехнулся.
– Уверен, наместник Бридо сообщил мастер-капитану все необходимые сведения еще в день моего приезда. Этого достаточно.
Вис вспыхнул и в глазах его зажглось злое пламя. Смотрите-ка, дракон разбушевался! Томо заинтересованно ожидал продолжения. Ну, давай, крылатый, скажи еще какую-нибудь чушь, и мы с тобой подеремся на совершенно законных основаниях! Тебе потом свои же еще добавят за глупость.
– Может быть, дракон считает, что я боюсь ходить на стену? – поинтересовался Томо негромко.
– Если его злейшество задается таким вопросом, возможно, он сам одержим сомнением, – также тихо отозвался Вис. Томо оскалился. Сегодня у него было особо гнусное настроение. Какое-то предчувствие что ли? И если графу так хочется дать повод… в конце концов, он взрослый дракон и должен осознавать последствия своего поведения. Теперь у него нет выхода, кроме как пойти на попятные. И Томо очень хотел посмотреть, как Вис начнет прогибаться. Сам себя загнал в яму, пусть сам и выгребает.
– Не ожидала увидеть его злейшество здесь в рассветный час, – послышался тихий мелодичный голосок.
Томо оглянулся, прекрасно зная, кого увидит.
– Графиня Вильер, приветствую, – он церемонно поклонился, хотя мог этого и не делать. Все же он – брат императора, а драконы – всего лишь один из подчиненных демонами народов.
В лучах рассветного солнца Невиана была похожа на прекрасный цветок. На ней было изумрудного оттенка платье и синий жакет с меховой оторочкой. На ногах – мягкие сапожки, на руках – замшевые перчатки, расшитые бисером. Последние дни в горах было холодно. Томо внезапно подумал: жаль, что на ней эти перчатки. Так хотелось увидеть ее пальцы.
На губах Томо сама собой появилась восхищенная улыбка. Это не ускользнуло от Невианы, и она склонила голову набок, кокетливо опустив ресницы. Принц мазнул жадным взглядом по изгибу ее шеи, зацепился за темную прядку, выбившуюся из сложной прически: целый ворох локонов и косичек, напоминает так любимый драконами суп с лапшой и мясными шариками! В волосах Невианы блеснуло серебряное крыло – заколка, подаренная Томо перед отъездом драконицы из Ноктадиса. Улыбка принца стала довольной, почти торжествующей.
– Рад тебя видеть, – добавил он.
Рядом слышно скрипнул зубами Вис. Как же, принц демонов разговаривает с драгоценной Поющей словно с обычной драконицей.
– Что вы здесь так бурно обсуждаете? – поинтересовалась Невиана, давая понять, что они привлекли внимание. Девушка смотрела с укором. Томо тут же вспомнил, что обещал брату быть благоразумным и не создавать сложных политических ситуаций. Император Тейре лишь три года назад взошел на престол. Он был слишком юн и начал свое правление с изменений, которые многим демонам оказались не по нраву. Он полностью снял купол тьмы с провинций, вечная ночь теперь царила только в Ноктадисе. Наместники роптали, парочка генералов даже пыталась устроить бунт на границе. Тейре называли угнетателем, подпевалой эльфов, сумасшедшим… Все тише и тише называли.
У нового императора были и сторонники. Наместник провинции оборотней Тирго, генерал Олту… сам Страж Скалы стал его советником и порой являлся распить кувшинчик вина, пугая своим видом слуг.
Томо хотел стать брату подмогой в государственных делах. Но как выяснилось, собственного желания тут было недостаточно. Драконы, обозленные жестким правлением демонов, отлучением от Сердца Гор, магического источника, позволявшего рождаться драконятам, не слишком-то жаловали младшего брата императора. Как не жаловали они наместника Бридо да и любого демона вообще.
– Граф показывал мне склоны гор, – произнес Томо. – На них действительно начал расти мох.
– Пока его еще мало, – печально улыбнулась Невиана.
– До твоего появления не было и этого, – напомнил принц.
– Вы прекрасно знаете, что скоро в Миренире соберется совет. И ваш брат пожелает выяснить, насколько хорошо мы выполняем обязательства по охране границы.
Девушка подошла к краю стены, прикоснулась рукой к каменной кладке. Внизу клубился сизый туман, сквозь который не пробивались солнечные лучи. Горный склон словно терялся в нем, иногда казалось, что за серой пеленой и вовсе ничего нет.
Но ощущение было обманчивым. Туман скрывал Невозвратную Пустошь. Мертвые земли, отравленные древней магией. Пребывание на них было смертельно опасно для всех, кроме некромантов. А некромантам на Пустоши всегда было тесно, и они стремились пробраться на соседние земли, испоганить все, до чего могут дотянуться, умножить свою армию нечисти.
Томо едва удержался от того, чтобы, уподобившись Вису, заскрежетать зубами. Слова Невианы не звучали как упрек. Но они словно прочертили между принцем и Поющей линию, моментально превратившуюся в непреодолимую пропасть. Он – из племени поработителей, она – из свободолюбивых драконов, между ними не может быть ничего, кроме… его требования. Его права обладать, потому что он – на стороне угнетателей. Но Томо не желал требовать и не хотел подчинения против воли. Странно, но впервые в жизни его не радовала ни демоническая сила, ни власть, которая досталась ему со статусом брата и первого помощника императора.
Он спросил у Невианы:
– Будешь сегодня петь?
– Утро для этого подходящее, – кивнула девушка. – Его злейшество желает присутствовать?
Томо для того и явился. Он и вчера приходил. И позавчера… хотел увидеть все сам. Прежде ему довелось услышать ее песню лишь раз – Невиана тогда была еще совсем крохой, необоротным ущербным зверьком и только знай трубила «бу-бу-бу!». Зато какой был эффект! Теперь же Поющая словно специально пряталась от него. Или, скорее, ее прятали. Что бы они сделали против принца? За ним стоит брат и Ноктадис!
– Я должен, – величественно кивнул Томо.
На губах девушки заиграла улыбка.
– Тогда отойдите оба, – распорядилась она. – Мне нужно пространство.
«Тебе нужна защита», – хотел сказать принц, но промолчал.
Вис смотрел на него едва ли не с торжеством. Томо хмыкнул, но ничего не прибавил. Не хватало затеять спор. Сейчас – время песни.
Нельзя сказать, что в песне было нечто такое уж потрясающее. Кроме плохо понятной Томо силы, которая была сродни целительству у людей или дару договариваться с природой у эльфов. Да, наверное, с эльфами Поющую можно было сравнить в большей мере. Силу принц ценил. Но Невиана… хрупкая, с тонкой шеей, худыми руками – она не была похожа на воинственных демониц. И даже на женщин своего племени походила мало. Те были крепкими, способными выдержать превращение в дракона и долгий полет. Невиана же казалась слабой, но все равно – при ее появлении в груди начинало нестерпимо жечь. Хотелось улыбаться. Или затеять с кем-нибудь драку. Например, с Висом, которому достался такой же взгляд, что и самому принцу.
Мужчины безропотно отошли в сторону, встали в тени дозорной вышки.
Невиана сняла перчатки, сложила их на каменный выступ. Повела плечами, развела руки, словно собиралась взлететь. «Сбежит!» – шевельнулось в мыслях.
Девушка вздохнула и начала тихо напевать. Без слов, что-то тягучее, ласковое, похожее на человеческую колыбельную. Странно, подумал Томо, ведь песня должна разбудить драгоценные мхи – «чумную тень», которую ценили и в Ноктадисе. Мхи укрепляли магию щита, установленного на границе с Невозвратной Пустошью совместными усилиями драконов, эльфов и демонов. Эльфы подпитывали барьер, драконы – следили, чтобы не было прорывов, через которые с Пустоши могла пробраться нечисть или распространиться зараза. Нет ничего страшнее магии некромантов. Она искажает все, чего касается. Даже демоны не способны справиться с ее отравляющим дыханием.
И самое отвратительное – что магия некромантов не убивает, а меняет сущность. Вытравливает живое, оставляя лишь изуродованную оболочку, жадную до чужой крови, подчиненную воле пустошенских колдунов.
Невиана пела. Голос ее набирал силу, становился звонче, уверенней. Томо показалось, он увидел золотистые отблески магического барьера в солнечных лучах. Солнце золотило и волосы драконицы. Томо следил за движением ее губ…
Смешно сказать, три года назад она была всего лишь шкодливой глуповатой дракошкой, которая грызла лепнину на стенах во дворце и таскала все, что плохо лежит. Необоротный дракон – это приговор, обрекающий на бессмысленное существование в теле зверя. А потом хранитель Скалы, древний дух и покровитель Ноктадиса, совершил чудо. Как-то так играючи, будто это не составляло труда. В Скалу однажды ушел маленький дракончик, а вернулась курносая девчушка с сияющей улыбкой. Она росла как в человеческой сказке – не по дням, а по часам. За месяцы наверстывала все то, чего была лишена долгие годы существования в необоротном теле. Тейре и Томо тогда было не до возни с маленькой девочкой-драконом. Их собственное положение все еще было шатким, Тейре только-только взошел на трон, и были те, кто хотел бы спихнуть его, пока он не укрепил свою власть. Братья и теперь жили с оглядкой: не ровен час, какому-нибудь генералу втемяшится, что пора отобрать власть у юнцов, якшающихся с эльфами и привечающих людей.
Гроза представляла собой определенную ценность – открывшиеся способности Поющей давали надежду на усиление магической границы. Опасность со стороны некромантов была слишком велика. А отослать девчонку драконам сразу было нельзя: непопулярное вышло бы решение. К тому же, Гроза еще не «укрепила связь» со второй ипостасью, ей требовался присмотр Стража. А кроме того – и обучение. Она даже не говорила поначалу. Только лупала глазенками и тянулась к фруктам, которые Томо нарезал ей ломтиками. Училась она у драконицы Шшхи, которая вместе со Стражем обитала в Скале. И вскоре девочка уже бойко лопотала, коверкая иногда трудные слова, как бывает у маленьких детей, которые только-только осваивают речь.
Томо уезжал из дворца по поручению брата. Пару раз был в Лиренде, человеческой провинции. И однажды, вернувшись, обнаружил во дворце черноволосую красавицу, среди придворных дам императорского дворца смотревшуюся совершенно чуждой. И все же она была прекрасна.
Тейре уже разыскал ее отца и мать, а они, как выяснилось, дали дочери имя. Еще когда она только-только вылупилась из яйца и стало понятно, что полноценным драконом ей не быть. Родители просто хотели сохранить о ней память. Имя ее было – Невиана…
Император определил ей учителей, чтобы девушка освоила придворный этикет. Ей даже преподавали основы боевых искусств. Правда, боец из нее был совершенно никакой. А требовалось еще привыкнуть к двум ипостасям, очень разным по размеру, координации, научиться летать.
В общем, Невиана довольно много времени провела в императорском дворце. Томо привык к тому, что она всегда рядом, это было так естественно. Его развлекало недовольное шипение придворных дам, но сам он мало задумывался о своем отношении к девушке. Тогда… А потом Тейре поддался на уговоры драконов и вернул девушку родителям. Разумеется, взамен увеличил размер дани. Но Ривели были согласны на все – особенно когда речь зашла о том, что им разрешено вернуться в пещеры вблизи магического источника, чтобы высиживать яйца.
И вот, когда Невиана исчезла, с Томо что-то произошло. В душе словно открылась дыра. Как будто ныла плохо затянувшаяся рана. Принц слышал смех Невианы в пустых коридорах, оглядывался, пытаясь отыскать ее взглядом. Тейре терпел его отстраненность какое-то время. А однажды взял да отправил на границу, в Драконьи горы…
Томо заметил, как дрогнули пальцы девушки. А затем – голос ее оборвался, скомкался, стих. Словно кусок бумаги бросили в огонь. Вис тихо ругнулся и сделал было движение – к своей Поющей. Но принц отшвырнул его с дороги и сам метнулся вперед. Перехватил пошатнувшуюся Невиану.
– Ты потратила слишком много сил! – рявкнул он.
– Я делаю то, что должна. Просто… плохо поела утром, – пробормотала глупая девчонка.
– И не пила своего укрепляющего? – догадался Томо. Невиана терпеть не могла горькое. Конфетки ей подавай!
– Меня от него мутит, – пожаловалась девушка.
– Угу… конечно, лучше загнать себя! Чем ты тут поможешь, если будешь истощаться так быстро?
– Я не истощена, уже сказала тебе.
– А то я не вижу, – хмыкнул демон и тихо поддразнил, склонившись к ее уху: – Грозючка просто упрямится.
Невиана вспыхнула.
– Я же просила не называть меня так! Это глупое прозвище для маленькой девочки!
– Начни вести себя как взрослая сознательная драконица, и я даже извинюсь! – пообещал Томо.
Вис наблюдал за ними с таким видом, будто у него разом разболелись все зубы.
– Солнце уже взошло, разве его злейшеству следует оставаться на стене? – наконец, не выдержал он.
– Свет мне не навредит, это все ваши сказки, – фыркнул принц.
Вис скроил такую физиономию, будто хотел сказать: «Очень жаль!»
– Что ты любезничаешь с ним? Знаешь ведь, чем это может закончиться!
Лейнис Вис приходился Неви кузеном. Поначалу его опека казалась милой. Лейнис бы красивый, с чувством юмора, внимательный… слишком внимательный, как выяснилось. Постоянно зудел над ухом, как рассерженный шершень. Неви предпочитала улыбаться и хранить молчание. Любой ответ давал основу для продолжения разговора. А разговоров о принце Томо она не хотела. Слушать обвинения в его адрес… нет уж, увольте.
Разумеется, Лейнис прав. Во многом, но не во всем.
Томо поморщился: Вис держался холодно, почти высокомерно. Цедил слова сквозь зубы, расшаркиваясь с принцем Ноктадиса. Эту свою неприязнь он заталкивал подальше, прятал за приторными улыбочками лишь в присутствии Эльниса и Лирины Ривелей, короля и королевы драконьего племени. Тогда голос графа сочился медом.
Врезать бы ему по холеной роже. Томо раздражало не само отношение Виса. На это плевать, конечно. Был бы на месте принца любой другой демон – и дерзкого дракона уже услали бы на рудники, и он бы уже никогда не поднялся в небо. А то и вовсе – скормили бы скальным паукам…
Томо бесился из-за Грозы. Хотя здесь все называли ее госпожой Поющей. Ее бы и на руках носили, если бы она позволила!
Так вот, граф Вис – на правах родственника и хорошего друга семьи (все они тут родственники и хорошие друзья, аж тошно!) – пытался внушить ей ненависть к Томо. Вот за это принц готов был тихо пристукнуть мерзавца где-нибудь в темной подворотне. На дуэль не вызовешь – всей драконьей братии может аукнуться. А император Тейре только-только вернул им часть прав, включая возможность высиживать яйца в пещерах на склонах Драконьих гор, ближе к источнику силы.
– Защитный барьер в рабочем состоянии, – заметил Томо. – Я способен обнаружить бреши в магическом полотне и, если ты забыл, для того и прислан к вам сюда.
– Вы, безусловно, правы, принц, – протянул Вис. – Однако смею напомнить, что охраной руководит мастер-капитан Тривьер и вам следовало поставить его в известность…
Ничего себе, как быстро драконы обнаглели! Стоило только дать почувствовать волю – и уже брату императора указывают, что у него какие-то там обязательства перед местными! Томо усмехнулся.
– Уверен, наместник Бридо сообщил мастер-капитану все необходимые сведения еще в день моего приезда. Этого достаточно.
Вис вспыхнул и в глазах его зажглось злое пламя. Смотрите-ка, дракон разбушевался! Томо заинтересованно ожидал продолжения. Ну, давай, крылатый, скажи еще какую-нибудь чушь, и мы с тобой подеремся на совершенно законных основаниях! Тебе потом свои же еще добавят за глупость.
– Может быть, дракон считает, что я боюсь ходить на стену? – поинтересовался Томо негромко.
– Если его злейшество задается таким вопросом, возможно, он сам одержим сомнением, – также тихо отозвался Вис. Томо оскалился. Сегодня у него было особо гнусное настроение. Какое-то предчувствие что ли? И если графу так хочется дать повод… в конце концов, он взрослый дракон и должен осознавать последствия своего поведения. Теперь у него нет выхода, кроме как пойти на попятные. И Томо очень хотел посмотреть, как Вис начнет прогибаться. Сам себя загнал в яму, пусть сам и выгребает.
– Не ожидала увидеть его злейшество здесь в рассветный час, – послышался тихий мелодичный голосок.
Томо оглянулся, прекрасно зная, кого увидит.
– Графиня Вильер, приветствую, – он церемонно поклонился, хотя мог этого и не делать. Все же он – брат императора, а драконы – всего лишь один из подчиненных демонами народов.
В лучах рассветного солнца Невиана была похожа на прекрасный цветок. На ней было изумрудного оттенка платье и синий жакет с меховой оторочкой. На ногах – мягкие сапожки, на руках – замшевые перчатки, расшитые бисером. Последние дни в горах было холодно. Томо внезапно подумал: жаль, что на ней эти перчатки. Так хотелось увидеть ее пальцы.
На губах Томо сама собой появилась восхищенная улыбка. Это не ускользнуло от Невианы, и она склонила голову набок, кокетливо опустив ресницы. Принц мазнул жадным взглядом по изгибу ее шеи, зацепился за темную прядку, выбившуюся из сложной прически: целый ворох локонов и косичек, напоминает так любимый драконами суп с лапшой и мясными шариками! В волосах Невианы блеснуло серебряное крыло – заколка, подаренная Томо перед отъездом драконицы из Ноктадиса. Улыбка принца стала довольной, почти торжествующей.
– Рад тебя видеть, – добавил он.
Рядом слышно скрипнул зубами Вис. Как же, принц демонов разговаривает с драгоценной Поющей словно с обычной драконицей.
– Что вы здесь так бурно обсуждаете? – поинтересовалась Невиана, давая понять, что они привлекли внимание. Девушка смотрела с укором. Томо тут же вспомнил, что обещал брату быть благоразумным и не создавать сложных политических ситуаций. Император Тейре лишь три года назад взошел на престол. Он был слишком юн и начал свое правление с изменений, которые многим демонам оказались не по нраву. Он полностью снял купол тьмы с провинций, вечная ночь теперь царила только в Ноктадисе. Наместники роптали, парочка генералов даже пыталась устроить бунт на границе. Тейре называли угнетателем, подпевалой эльфов, сумасшедшим… Все тише и тише называли.
У нового императора были и сторонники. Наместник провинции оборотней Тирго, генерал Олту… сам Страж Скалы стал его советником и порой являлся распить кувшинчик вина, пугая своим видом слуг.
Томо хотел стать брату подмогой в государственных делах. Но как выяснилось, собственного желания тут было недостаточно. Драконы, обозленные жестким правлением демонов, отлучением от Сердца Гор, магического источника, позволявшего рождаться драконятам, не слишком-то жаловали младшего брата императора. Как не жаловали они наместника Бридо да и любого демона вообще.
– Граф показывал мне склоны гор, – произнес Томо. – На них действительно начал расти мох.
– Пока его еще мало, – печально улыбнулась Невиана.
– До твоего появления не было и этого, – напомнил принц.
– Вы прекрасно знаете, что скоро в Миренире соберется совет. И ваш брат пожелает выяснить, насколько хорошо мы выполняем обязательства по охране границы.
Девушка подошла к краю стены, прикоснулась рукой к каменной кладке. Внизу клубился сизый туман, сквозь который не пробивались солнечные лучи. Горный склон словно терялся в нем, иногда казалось, что за серой пеленой и вовсе ничего нет.
Но ощущение было обманчивым. Туман скрывал Невозвратную Пустошь. Мертвые земли, отравленные древней магией. Пребывание на них было смертельно опасно для всех, кроме некромантов. А некромантам на Пустоши всегда было тесно, и они стремились пробраться на соседние земли, испоганить все, до чего могут дотянуться, умножить свою армию нечисти.
Томо едва удержался от того, чтобы, уподобившись Вису, заскрежетать зубами. Слова Невианы не звучали как упрек. Но они словно прочертили между принцем и Поющей линию, моментально превратившуюся в непреодолимую пропасть. Он – из племени поработителей, она – из свободолюбивых драконов, между ними не может быть ничего, кроме… его требования. Его права обладать, потому что он – на стороне угнетателей. Но Томо не желал требовать и не хотел подчинения против воли. Странно, но впервые в жизни его не радовала ни демоническая сила, ни власть, которая досталась ему со статусом брата и первого помощника императора.
Он спросил у Невианы:
– Будешь сегодня петь?
– Утро для этого подходящее, – кивнула девушка. – Его злейшество желает присутствовать?
Томо для того и явился. Он и вчера приходил. И позавчера… хотел увидеть все сам. Прежде ему довелось услышать ее песню лишь раз – Невиана тогда была еще совсем крохой, необоротным ущербным зверьком и только знай трубила «бу-бу-бу!». Зато какой был эффект! Теперь же Поющая словно специально пряталась от него. Или, скорее, ее прятали. Что бы они сделали против принца? За ним стоит брат и Ноктадис!
– Я должен, – величественно кивнул Томо.
На губах девушки заиграла улыбка.
– Тогда отойдите оба, – распорядилась она. – Мне нужно пространство.
«Тебе нужна защита», – хотел сказать принц, но промолчал.
Вис смотрел на него едва ли не с торжеством. Томо хмыкнул, но ничего не прибавил. Не хватало затеять спор. Сейчас – время песни.
Нельзя сказать, что в песне было нечто такое уж потрясающее. Кроме плохо понятной Томо силы, которая была сродни целительству у людей или дару договариваться с природой у эльфов. Да, наверное, с эльфами Поющую можно было сравнить в большей мере. Силу принц ценил. Но Невиана… хрупкая, с тонкой шеей, худыми руками – она не была похожа на воинственных демониц. И даже на женщин своего племени походила мало. Те были крепкими, способными выдержать превращение в дракона и долгий полет. Невиана же казалась слабой, но все равно – при ее появлении в груди начинало нестерпимо жечь. Хотелось улыбаться. Или затеять с кем-нибудь драку. Например, с Висом, которому достался такой же взгляд, что и самому принцу.
Мужчины безропотно отошли в сторону, встали в тени дозорной вышки.
Невиана сняла перчатки, сложила их на каменный выступ. Повела плечами, развела руки, словно собиралась взлететь. «Сбежит!» – шевельнулось в мыслях.
Девушка вздохнула и начала тихо напевать. Без слов, что-то тягучее, ласковое, похожее на человеческую колыбельную. Странно, подумал Томо, ведь песня должна разбудить драгоценные мхи – «чумную тень», которую ценили и в Ноктадисе. Мхи укрепляли магию щита, установленного на границе с Невозвратной Пустошью совместными усилиями драконов, эльфов и демонов. Эльфы подпитывали барьер, драконы – следили, чтобы не было прорывов, через которые с Пустоши могла пробраться нечисть или распространиться зараза. Нет ничего страшнее магии некромантов. Она искажает все, чего касается. Даже демоны не способны справиться с ее отравляющим дыханием.
И самое отвратительное – что магия некромантов не убивает, а меняет сущность. Вытравливает живое, оставляя лишь изуродованную оболочку, жадную до чужой крови, подчиненную воле пустошенских колдунов.
Невиана пела. Голос ее набирал силу, становился звонче, уверенней. Томо показалось, он увидел золотистые отблески магического барьера в солнечных лучах. Солнце золотило и волосы драконицы. Томо следил за движением ее губ…
Смешно сказать, три года назад она была всего лишь шкодливой глуповатой дракошкой, которая грызла лепнину на стенах во дворце и таскала все, что плохо лежит. Необоротный дракон – это приговор, обрекающий на бессмысленное существование в теле зверя. А потом хранитель Скалы, древний дух и покровитель Ноктадиса, совершил чудо. Как-то так играючи, будто это не составляло труда. В Скалу однажды ушел маленький дракончик, а вернулась курносая девчушка с сияющей улыбкой. Она росла как в человеческой сказке – не по дням, а по часам. За месяцы наверстывала все то, чего была лишена долгие годы существования в необоротном теле. Тейре и Томо тогда было не до возни с маленькой девочкой-драконом. Их собственное положение все еще было шатким, Тейре только-только взошел на трон, и были те, кто хотел бы спихнуть его, пока он не укрепил свою власть. Братья и теперь жили с оглядкой: не ровен час, какому-нибудь генералу втемяшится, что пора отобрать власть у юнцов, якшающихся с эльфами и привечающих людей.
Гроза представляла собой определенную ценность – открывшиеся способности Поющей давали надежду на усиление магической границы. Опасность со стороны некромантов была слишком велика. А отослать девчонку драконам сразу было нельзя: непопулярное вышло бы решение. К тому же, Гроза еще не «укрепила связь» со второй ипостасью, ей требовался присмотр Стража. А кроме того – и обучение. Она даже не говорила поначалу. Только лупала глазенками и тянулась к фруктам, которые Томо нарезал ей ломтиками. Училась она у драконицы Шшхи, которая вместе со Стражем обитала в Скале. И вскоре девочка уже бойко лопотала, коверкая иногда трудные слова, как бывает у маленьких детей, которые только-только осваивают речь.
Томо уезжал из дворца по поручению брата. Пару раз был в Лиренде, человеческой провинции. И однажды, вернувшись, обнаружил во дворце черноволосую красавицу, среди придворных дам императорского дворца смотревшуюся совершенно чуждой. И все же она была прекрасна.
Тейре уже разыскал ее отца и мать, а они, как выяснилось, дали дочери имя. Еще когда она только-только вылупилась из яйца и стало понятно, что полноценным драконом ей не быть. Родители просто хотели сохранить о ней память. Имя ее было – Невиана…
Император определил ей учителей, чтобы девушка освоила придворный этикет. Ей даже преподавали основы боевых искусств. Правда, боец из нее был совершенно никакой. А требовалось еще привыкнуть к двум ипостасям, очень разным по размеру, координации, научиться летать.
В общем, Невиана довольно много времени провела в императорском дворце. Томо привык к тому, что она всегда рядом, это было так естественно. Его развлекало недовольное шипение придворных дам, но сам он мало задумывался о своем отношении к девушке. Тогда… А потом Тейре поддался на уговоры драконов и вернул девушку родителям. Разумеется, взамен увеличил размер дани. Но Ривели были согласны на все – особенно когда речь зашла о том, что им разрешено вернуться в пещеры вблизи магического источника, чтобы высиживать яйца.
И вот, когда Невиана исчезла, с Томо что-то произошло. В душе словно открылась дыра. Как будто ныла плохо затянувшаяся рана. Принц слышал смех Невианы в пустых коридорах, оглядывался, пытаясь отыскать ее взглядом. Тейре терпел его отстраненность какое-то время. А однажды взял да отправил на границу, в Драконьи горы…
Томо заметил, как дрогнули пальцы девушки. А затем – голос ее оборвался, скомкался, стих. Словно кусок бумаги бросили в огонь. Вис тихо ругнулся и сделал было движение – к своей Поющей. Но принц отшвырнул его с дороги и сам метнулся вперед. Перехватил пошатнувшуюся Невиану.
– Ты потратила слишком много сил! – рявкнул он.
– Я делаю то, что должна. Просто… плохо поела утром, – пробормотала глупая девчонка.
– И не пила своего укрепляющего? – догадался Томо. Невиана терпеть не могла горькое. Конфетки ей подавай!
– Меня от него мутит, – пожаловалась девушка.
– Угу… конечно, лучше загнать себя! Чем ты тут поможешь, если будешь истощаться так быстро?
– Я не истощена, уже сказала тебе.
– А то я не вижу, – хмыкнул демон и тихо поддразнил, склонившись к ее уху: – Грозючка просто упрямится.
Невиана вспыхнула.
– Я же просила не называть меня так! Это глупое прозвище для маленькой девочки!
– Начни вести себя как взрослая сознательная драконица, и я даже извинюсь! – пообещал Томо.
Вис наблюдал за ними с таким видом, будто у него разом разболелись все зубы.
– Солнце уже взошло, разве его злейшеству следует оставаться на стене? – наконец, не выдержал он.
– Свет мне не навредит, это все ваши сказки, – фыркнул принц.
Вис скроил такую физиономию, будто хотел сказать: «Очень жаль!»
***
– Что ты любезничаешь с ним? Знаешь ведь, чем это может закончиться!
Лейнис Вис приходился Неви кузеном. Поначалу его опека казалась милой. Лейнис бы красивый, с чувством юмора, внимательный… слишком внимательный, как выяснилось. Постоянно зудел над ухом, как рассерженный шершень. Неви предпочитала улыбаться и хранить молчание. Любой ответ давал основу для продолжения разговора. А разговоров о принце Томо она не хотела. Слушать обвинения в его адрес… нет уж, увольте.
Разумеется, Лейнис прав. Во многом, но не во всем.
