Мерцала и переливалась елка, над катком ярко горели фонари, заряженные магкристаллами. Неужели пройдет совсем немного времени и я стану выступать для всех жителей чудесного городка? Вот отсюда, с этого самого места, разнесется мой голос, усиленный звуковыми артефактами: мистер Дженкинс ради такого случая не поскупился и приобрел парочку подержанных, но еще крепких маго-сфер.
— Мисс! — выдернул меня из сладких мечтаний суровый голос. — Девушка! Да-да, я к вам обращаюсь.
Под сценой стоял полисмаг и грозно смотрел на меня.
— Спускайтесь!
— Но я не делаю ничего плохого.
— Здесь не место для забав! Если хотите развлечься, лучше идите на каток: он открыт для всех желающих.
Я сбежала по ступенькам, и оказалось, что я на голову ниже служителя закона. Я как-то сразу передумала спорить, но все же робко попыталась объясниться:
— Я из труппы Фрэнка Дженкинса. Мы артисты и будем давать преставление на празднике.
Во взгляде полисмага не добавилось дружелюбия и на каплю.
— Время репетиций в моем графике указано завтра с утра, поэтому, мисс…
Он вдруг внимательнее присмотрелся ко мне и воскликнул:
— Да вы совсем замерзли! Почему бы вам не пойти домой?
Я действительно заледенела, однако упрямо покачала головой.
— Лучше подскажите мне, где можно отогреться и перекусить. Недорого…
— Конечно. Здесь неподалеку на Морской улице есть кондитерская «Лакомка», все гости Сент-Брука просто обязаны там побывать. Это, если можно так сказать, наша достопримечательность.
Полисмаг рассказал, как добраться до «Лакомки» коротким путем. Я немного приободрилась: наметился хоть какой-то план. В кондитерской я попробую разговориться с местными жителями, глядишь, и подскажут, кого я могу пригласить в напарники.
Я отошла на пару шагов, потом вернулась и смущенно спросила:
— А вы не хотели бы выступить на сцене?
— Кто? Я? — Мужчина нервно хохотнул. — Да ни за что! Разговоров потом не оберешься! А уж какие слухи разнесет миссис Лиоми — даже страшно предположить.
— Извините… — понурилась я.
— Обязательно попробуйте в «Лакомке» знаменитые кошачьи лапки! — догнал меня голос полисмага. — И не грустите!
«Ага, не грустите… — мысленно вздыхала я, торопливо вышагивая по обледеневшей брусчатке: ног я практически не чувствовала. — Где же, ну где же мне найти напарника в маленьком городке, если его жители боятся осуждения и сплетен?»
Одноэтажное деревянное здание издалека напоминало пряничный имбирный домик: такие выставляли на витринах кондитерских на центральной улице Лувринии. Пушистый снег шапкой лежал на скате крыши, окна, перила и столбики веранды расцветили мерцающие огоньки. В морозном чистом воздухе далеко разносился аромат корицы и шоколада.
Я толкнула дверь, и меня укутала волна теплого воздуха, а вкусный запах сделался почти осязаемым. За прилавком стояла молодая женщина, которая и сама была похожа на аппетитную сдобную булочку. Она приветливо мне улыбнулась, но тут же отвлеклась на маленькую посетительницу.
— Мне вот эту завитушку. Этот эклер! А еще вот эти меренги! — щебетала девочка, а хозяйка кондитерской укладывала выпечку в коробку.
Я подошла к витрине, и у меня разбежались глаза. Честное слово, «Лакомка» дала бы фору любой столичной кофейне. Как выбрать?
— Что желаете, мисс?
— Чашку чая, имбирное печенье и… кошачьи лапки.
Надеюсь, полисмаг не подшутил надо мной, очень уж забавно звучало название. Но пухленькая шатенка довольно улыбнулась.
— Вы, наверное, приезжая? — спросила она, выкладывая печенье на тарелку. — Раньше я не видела вас в моей кондитерской. Как приятно, что слава кошачьих лапок вышла за пределы Сент-Брука.
— Да, я приехала из столицы вместе с театральной труппой. Мы дадим представление на Ночь зимних огней.
Я решила ковать железо, пока горячо. Раз уж у нас завязался разговор, попытаюсь прощупать почву: эта милая девушка наверняка знает всех жителей городка.
— Вот только мой напарник заболел, и мне нужно найти актера среди местных жителей.
— Актера? — Шатенка задумчиво сморщила хорошенький носик. — У нас в Сент-Бруке нет театра. Поэтому мы с нетерпением ждем выступления столичной труппы. Правда, детский кружок чтения в библиотеке своими силами ставит небольшие спектакли. Ребятишкам и их родителям очень нравится. Но вряд ли это то, что вы ищете.
— Вряд ли… — грустно согласилась я.
Села за столик, погруженная в невеселые мысли. Неужели придется сдаться? Не будешь ведь идти по улице и приставать к каждому встречному с вопросом: «Вы станете моим напарником?» Так и в участок недолго загреметь на неподобающее поведение.
Но уже четверть часа спустя ароматный травяной чай и невероятно вкусное пряное печенье с перцем — те самые «кошачьи лапки» — будто вдохнули в меня свежие силы. Я отогрелась и ожила.
«Еще не вечер! — сказала я себе и дерзко добавила: — Вот выйду на улицу и спрошу первого же попавшегося мужчину, не согласится ли он выйти со мной на сцену! Ведь сейчас время чудес! Когда еще надеяться на волшебство, если не сегодня, да, Вседержитель?»
— О святой Маклиф, — простонал над ухом старческий дребезжащий голос. — Ну и погода! Думала — не дойду!
На соседний стул плюхнулась пожилая дама. Ее меховой капор украшали вязаные цветы — удивительное зрелище, никогда такого не видела! Блекло-голубые глаза с любопытством уставились на меня.
— Миссис Кларисса Лиоми, — представилась женщина. — А вы, милая?
Я не успела опомниться, как дама в цветочках вытянула из меня не только название нашего театра и имена всех артистов, но и кто сколько получает, кто с кем ссорится и, наоборот, — старушка хитро подмигнула на этих словах — кто с кем мирится.
Ужасная женщина! Я поняла, почему тот полисмаг боится ее как огня.
— До свидания, мне пора! — выпалила я, когда стало понятно, что миссис Лиоми не успокоится, пока не выведает всю подноготную.
Я натянула перчатки, кивнула на прощание милой девушке за прилавком и вылетела за порог.
Так торопилась, что едва не сбила с ног какого-то бедолагу. Тот, правда, оказался крепким парнем — и сам не упал, и меня удержал.
Наверное, беседа с главной сплетницей Сент-Брука окончательно разжижила мой мозг, иначе никак не объяснить, почему я ляпнула ту глупость.
Клянусь, когда я размышляла о первом встречном, сидя за столиком уютной кондитерской, я твердо знала, что мне не хватит смелости для решительного шага. Просто мечтала.
Но сейчас, едва я взглянула на молодое лицо, волевой подбородок и легкую щетину на щеках, как рот сам собой открылся и я услышала собственный отчаянный голос:
— Вы согласитесь выйти со мной на сцену?
Согласна, вопрос прозвучал неожиданно! Но разве это повод смотреть на меня так, будто я в один миг превратилась из симпатичной в общем-то девушки в зубастое чудовище? А незнакомец после моих слов уставился на меня именно так — с ужасом и легким отвращением. Отпустил мою талию — он все еще страховал меня от падения, — будто ему обожгло ладони, и процедил:
— Это становится просто невозможным! Нам предстоит серьезный разговор, тетушка.
— Это я — тетушка? — опешила я, сбитая с толку странным поведением приятного на первый взгляд незнакомца и его мрачным тоном.
Парень неприязненно посмотрел на меня.
— Нет. Вы — хищная рыба.
Сразу после этих обескураживающих слов он повернулся и ушел, оставив меня в недоумении.
— Вот это да… — пробормотала я, потерев лоб. — Они все здесь такие… такие впечатлительные?
Стоило признаться себе, что первый день знакомства с Сент-Бруком оказался совершенно безрезультатным. Хотя… смотря что считать результатом. Я полюбовалась на елку, попробовала вкуснейшее печенье и пообщалась с приятными людьми. Ладно, не все они были приятными, но в целом маленький провинциальный городок оставил теплое впечатление.
«Может, завтра мне больше повезет? — подумала я. — Утра вечера мудренее!»
С этими благоразумными мыслями я отправилась разыскивать пансион мисс Флосс. Пешком, так как на экипаж денег не осталось. Благо выяснилось, что идти недалеко, а попавшийся мне навстречу симпатичный старичок подробно объяснил дорогу. Правда, напутствовал загадочной фразой:
— Вы бы там только не ели, мисс. Еда у мисс Флосс… хм… Лучше пейте побольше воды. Вода у нас в Сент-Бруке целебная!
— Ага. — Я не стала спорить.
Ох уж эти заботливые старички!
Двери пансиона оказались наглухо заперты, и, сколько я ни колотилась — а руки совсем закоченели даже в перчатках, — открывать мне не торопились.
Сквозь окна первого этажа я увидела гостиную: разожженный камин, уютные кресла. В одном из кресел расположилась мисс Куини, она лениво перелистывала журнал.
— Мисс Куини! — Я забарабанила в стекло, замахала руками. — Мисс Куини! Это я! Откройте!
Прима подняла глаза от страницы и посмотрела в окно, она не могла меня не заметить — поглядела в глаза. По ее тонким губам скользнула улыбка, а потом Синтия Куини просто продолжила читать журнал.
— Что? — пробормотала я.
Я все понимаю: мисс Куини считает меня серой мышью, недостойной ее внимания, но то, что она оставила меня замерзать на улице, не укладывалось в голове!
Я попрыгала, хлопая себя по плечам. Что же делать? Подняла глаза на светящиеся окна мансард. Где-то там Сью и мисс Томпсон.
— Эй, кто-нибудь! — крикнула я.
Заглотила холодного воздуха и закашлялась. Нет, так не пойдет: голос нужно беречь, иначе как я стану выступать?
С другой стороны — если я замерзну на крыльце пансиона, то и выступать будет некому.
— Эй! Люди!
И тут наконец-то случилось чудо. Замок в двери заскрежетал, ручка повернулась, и на пороге появилась женщина лет пятидесяти, укутанная в шаль. Наверное, сама мисс Флосс — хозяйка пансиона. Позади нее маячила Сью. Она все-таки услышала меня! Услышала и привела хозяйку.
Судя по недовольному лицу, домашнему халату и платку на голове, покрывающему накрученные на папильотки волосы, мисс Флосс собиралась ко сну.
— Мест нет! — буркнула она. — Все занято!
— Я…
— И сдаем только приличным девушкам!
— Я!..
— Она наша актриса! — вступилась за меня Сью. — Мистер Дженкинс оплатил ее проживание.
Лишь тогда хозяйка пансиона посторонилась, пропуская меня в коридор, но сдвинулась лишь на шаг, так что мне пришлось просачиваться мимо под пристальным, достающим до самого нутра, взглядом. Вероятно, мисс Флосс оценивала меня на благонадежность и соответствие моей персоны ее высокоморальному заведению.
— Ужин ты пропустила! — изрекла она наконец.
— Ничего страшного, — пискнула я.
Сюзанна взяла меня под руку и потащила за собой на третий этаж, в мансарду, на ходу рассказывая:
— Воды горячей нет, комнатка маленькая, но зато тепло. Ты сама сейчас все увидишь, — и мечтательно добавила: — А вот внизу, куда поселили мисс Куини, Пола и мистера Дженкинса, и вода, и ванные комнаты! У нас-то удобства на этаже.
Это меня не расстроило. Я и в Лувринии снимала комнату в похожих условиях. Надеюсь, в пансионе мисс Флосс по крайней мере нет тараканов.
Сью проводила меня в спальню и задержалась на минутку — поболтать. Ее разбирало любопытство. Конечно, подруга догадалась, зачем я на самом деле отправилась гулять по городу.
— Ну? — заговорщически прошептала она. — Нашла кого-нибудь?
— А чего ты шепчешь?
— Да стены тонкие, как бумага. Рассказывай — есть новости?
Я присела на краешек узкой кровати, застеленной потертым пледом. Не было сил начать раздеваться. Ноги, кажется, намертво вмерзли в сапожки. Сью поняла, что разговаривать со мной сейчас — то же самое, что пытаться разговорить сосульку.
— Погоди!
Подруга сбегала и принесла горячего чаю. Я сделала несколько глотков и стала понемногу возвращаться к жизни. Описала каток и елку, и нашу сцену, рассказала про кондитерскую и закончила на грустной ноте:
— Ничего у меня, похоже, не получится с напарником. Повстречала симпатичного парня, но разговор не заладился. Он сбежал тут же, как только узнал, что я хочу позвать его на сцену.
— Ну и дурак! — подбодрила меня Сюзанна как могла.
Плюхнулась рядом и обняла меня за плечи.
— Даже если в этот раз не получится, Нита, не отчаивайся. Все твои главные роли — впереди!
— Угу, — прошептала я.
И так печально сделалось… Хоть плачь.
И все же утром, когда сквозь пыльное окно пробился луч солнца и скользнул по моей щеке, словно погладил, вместе со мной проснулась надежда. Рано отчаиваться!
Понежиться в постели мне не дали: за стенкой в комнате справа принялась распеваться Дорис, ее грудной голос звучал как набат, как гудок, созывающий рабочих на фабрику, или как звон колокола в храме Вседержителя — поднимал на раз-два. Проснулась не только я. Заскрипели кровати, захлопали двери, зашлепали по коридору босые ноги, полилась вода в маленькой уборной. Я со вздохом села и откинула одеяло: здравствуй, новый день!
— Завтрак накрыт, — донесся приглушенный расстоянием голос мисс Флосс.
Вопреки предостережениям старичка, еда оказалась вполне сносной, вероятно, потому, что была совсем простой: сваренные вкрутую яйца, сыр, ноздреватый хлеб, джем и масло, жидкий чай в заварочных чайниках, овсяная каша с вкраплениями шелухи.
Пока артисты поглощали завтрак, директор Дженкинс рассказывал о планах на сегодня.
— Чарли, Пол и я отвезем реквизит, наймем экипаж для нас и отдельно — для мисс Куини. Она может взять с собой еще трех человек, остальные доберутся пешком: до площади недалеко.
Я хмыкнула. Даже не сомневаюсь, кто сейчас снова пойдет своими ножками. Синтия Куини брезгливо поморщилась. Она пребывала в дурном расположении духа. Успела пожаловаться на бессонную ночь, проведенную на жестком матрасе, на головную боль, на ужасный завтрак.
— Только посмотрите на это! — Она продемонстрировала нож, которым намазывала масло на тонкий ломтик хлеба. — Отвратительно. Когда его чистили в последний раз как следует? Не знаю, как я переживу этот день и доживу ли до премьеры! Возможно, я никуда сегодня не поеду.
Наша прима со страдальческим видом потерла висок. Мистер Дженкинс переполошился, стал уверять, что сам переговорит с хозяйкой пансиона, что подавать завтрак для нашей «блистательной звезды» будут отдельно, матрас заменят и сделают все, буквально все, для ее комфорта! Но не согласится ли драгоценная мисс Куини все же прибыть на репетицию?
— Ну ладно, — соизволила согласиться она.
Мы встретились взглядами со Сью, и обе одновременно закатили глаза. Подобные представления мисс Куини устраивала с завидной регулярностью, все к ним привыкли, и только директор Дженкинс каждый раз попадался, как маленький.
Когда мы со Сью, Дорис и миссис Томпсон добрались до площади, мужчины уже выгрузили сундуки с реквизитом и занесли их в одну из башен. Внутри оказалось достаточно пространства, чтобы превратить ее в гримерку. Бэкки поспешила к костюмам, их надо было отгладить — благо у миссис Томпсон имелся слабый огненный дар, поэтому она утюжила платья и камзолы голыми руками, — и развесить на вешалки.
Сью и Дорис тоже приступили к делу. Началась обычная театральная рутина: артисты репетировали выходы, повторяли роли, кто-то сидел прямо на полу, в сотый раз зубря с листа текст.
Я не знала, куда себя деть. Вышла на сцену, но на меня тут же замахали: я мешала мисс Куини. Пыталась помочь Бэкки, но толку от меня маловато — разве что платья подавать, да они скоро закончились. В итоге я столкнулась в дверях с Фрэнком, нервным и взъерошенным, он понял, что я болтаюсь без дела.
— Мисс! — выдернул меня из сладких мечтаний суровый голос. — Девушка! Да-да, я к вам обращаюсь.
Под сценой стоял полисмаг и грозно смотрел на меня.
— Спускайтесь!
— Но я не делаю ничего плохого.
— Здесь не место для забав! Если хотите развлечься, лучше идите на каток: он открыт для всех желающих.
Я сбежала по ступенькам, и оказалось, что я на голову ниже служителя закона. Я как-то сразу передумала спорить, но все же робко попыталась объясниться:
— Я из труппы Фрэнка Дженкинса. Мы артисты и будем давать преставление на празднике.
Во взгляде полисмага не добавилось дружелюбия и на каплю.
— Время репетиций в моем графике указано завтра с утра, поэтому, мисс…
Он вдруг внимательнее присмотрелся ко мне и воскликнул:
— Да вы совсем замерзли! Почему бы вам не пойти домой?
Я действительно заледенела, однако упрямо покачала головой.
— Лучше подскажите мне, где можно отогреться и перекусить. Недорого…
— Конечно. Здесь неподалеку на Морской улице есть кондитерская «Лакомка», все гости Сент-Брука просто обязаны там побывать. Это, если можно так сказать, наша достопримечательность.
Полисмаг рассказал, как добраться до «Лакомки» коротким путем. Я немного приободрилась: наметился хоть какой-то план. В кондитерской я попробую разговориться с местными жителями, глядишь, и подскажут, кого я могу пригласить в напарники.
Я отошла на пару шагов, потом вернулась и смущенно спросила:
— А вы не хотели бы выступить на сцене?
— Кто? Я? — Мужчина нервно хохотнул. — Да ни за что! Разговоров потом не оберешься! А уж какие слухи разнесет миссис Лиоми — даже страшно предположить.
— Извините… — понурилась я.
— Обязательно попробуйте в «Лакомке» знаменитые кошачьи лапки! — догнал меня голос полисмага. — И не грустите!
«Ага, не грустите… — мысленно вздыхала я, торопливо вышагивая по обледеневшей брусчатке: ног я практически не чувствовала. — Где же, ну где же мне найти напарника в маленьком городке, если его жители боятся осуждения и сплетен?»
Одноэтажное деревянное здание издалека напоминало пряничный имбирный домик: такие выставляли на витринах кондитерских на центральной улице Лувринии. Пушистый снег шапкой лежал на скате крыши, окна, перила и столбики веранды расцветили мерцающие огоньки. В морозном чистом воздухе далеко разносился аромат корицы и шоколада.
Я толкнула дверь, и меня укутала волна теплого воздуха, а вкусный запах сделался почти осязаемым. За прилавком стояла молодая женщина, которая и сама была похожа на аппетитную сдобную булочку. Она приветливо мне улыбнулась, но тут же отвлеклась на маленькую посетительницу.
— Мне вот эту завитушку. Этот эклер! А еще вот эти меренги! — щебетала девочка, а хозяйка кондитерской укладывала выпечку в коробку.
Я подошла к витрине, и у меня разбежались глаза. Честное слово, «Лакомка» дала бы фору любой столичной кофейне. Как выбрать?
— Что желаете, мисс?
— Чашку чая, имбирное печенье и… кошачьи лапки.
Надеюсь, полисмаг не подшутил надо мной, очень уж забавно звучало название. Но пухленькая шатенка довольно улыбнулась.
— Вы, наверное, приезжая? — спросила она, выкладывая печенье на тарелку. — Раньше я не видела вас в моей кондитерской. Как приятно, что слава кошачьих лапок вышла за пределы Сент-Брука.
— Да, я приехала из столицы вместе с театральной труппой. Мы дадим представление на Ночь зимних огней.
Я решила ковать железо, пока горячо. Раз уж у нас завязался разговор, попытаюсь прощупать почву: эта милая девушка наверняка знает всех жителей городка.
— Вот только мой напарник заболел, и мне нужно найти актера среди местных жителей.
— Актера? — Шатенка задумчиво сморщила хорошенький носик. — У нас в Сент-Бруке нет театра. Поэтому мы с нетерпением ждем выступления столичной труппы. Правда, детский кружок чтения в библиотеке своими силами ставит небольшие спектакли. Ребятишкам и их родителям очень нравится. Но вряд ли это то, что вы ищете.
— Вряд ли… — грустно согласилась я.
Села за столик, погруженная в невеселые мысли. Неужели придется сдаться? Не будешь ведь идти по улице и приставать к каждому встречному с вопросом: «Вы станете моим напарником?» Так и в участок недолго загреметь на неподобающее поведение.
Но уже четверть часа спустя ароматный травяной чай и невероятно вкусное пряное печенье с перцем — те самые «кошачьи лапки» — будто вдохнули в меня свежие силы. Я отогрелась и ожила.
«Еще не вечер! — сказала я себе и дерзко добавила: — Вот выйду на улицу и спрошу первого же попавшегося мужчину, не согласится ли он выйти со мной на сцену! Ведь сейчас время чудес! Когда еще надеяться на волшебство, если не сегодня, да, Вседержитель?»
— О святой Маклиф, — простонал над ухом старческий дребезжащий голос. — Ну и погода! Думала — не дойду!
На соседний стул плюхнулась пожилая дама. Ее меховой капор украшали вязаные цветы — удивительное зрелище, никогда такого не видела! Блекло-голубые глаза с любопытством уставились на меня.
— Миссис Кларисса Лиоми, — представилась женщина. — А вы, милая?
Я не успела опомниться, как дама в цветочках вытянула из меня не только название нашего театра и имена всех артистов, но и кто сколько получает, кто с кем ссорится и, наоборот, — старушка хитро подмигнула на этих словах — кто с кем мирится.
Ужасная женщина! Я поняла, почему тот полисмаг боится ее как огня.
— До свидания, мне пора! — выпалила я, когда стало понятно, что миссис Лиоми не успокоится, пока не выведает всю подноготную.
Я натянула перчатки, кивнула на прощание милой девушке за прилавком и вылетела за порог.
Так торопилась, что едва не сбила с ног какого-то бедолагу. Тот, правда, оказался крепким парнем — и сам не упал, и меня удержал.
Наверное, беседа с главной сплетницей Сент-Брука окончательно разжижила мой мозг, иначе никак не объяснить, почему я ляпнула ту глупость.
Клянусь, когда я размышляла о первом встречном, сидя за столиком уютной кондитерской, я твердо знала, что мне не хватит смелости для решительного шага. Просто мечтала.
Но сейчас, едва я взглянула на молодое лицо, волевой подбородок и легкую щетину на щеках, как рот сам собой открылся и я услышала собственный отчаянный голос:
— Вы согласитесь выйти со мной на сцену?
Глава 4
Согласна, вопрос прозвучал неожиданно! Но разве это повод смотреть на меня так, будто я в один миг превратилась из симпатичной в общем-то девушки в зубастое чудовище? А незнакомец после моих слов уставился на меня именно так — с ужасом и легким отвращением. Отпустил мою талию — он все еще страховал меня от падения, — будто ему обожгло ладони, и процедил:
— Это становится просто невозможным! Нам предстоит серьезный разговор, тетушка.
— Это я — тетушка? — опешила я, сбитая с толку странным поведением приятного на первый взгляд незнакомца и его мрачным тоном.
Парень неприязненно посмотрел на меня.
— Нет. Вы — хищная рыба.
Сразу после этих обескураживающих слов он повернулся и ушел, оставив меня в недоумении.
— Вот это да… — пробормотала я, потерев лоб. — Они все здесь такие… такие впечатлительные?
Стоило признаться себе, что первый день знакомства с Сент-Бруком оказался совершенно безрезультатным. Хотя… смотря что считать результатом. Я полюбовалась на елку, попробовала вкуснейшее печенье и пообщалась с приятными людьми. Ладно, не все они были приятными, но в целом маленький провинциальный городок оставил теплое впечатление.
«Может, завтра мне больше повезет? — подумала я. — Утра вечера мудренее!»
С этими благоразумными мыслями я отправилась разыскивать пансион мисс Флосс. Пешком, так как на экипаж денег не осталось. Благо выяснилось, что идти недалеко, а попавшийся мне навстречу симпатичный старичок подробно объяснил дорогу. Правда, напутствовал загадочной фразой:
— Вы бы там только не ели, мисс. Еда у мисс Флосс… хм… Лучше пейте побольше воды. Вода у нас в Сент-Бруке целебная!
— Ага. — Я не стала спорить.
Ох уж эти заботливые старички!
Двери пансиона оказались наглухо заперты, и, сколько я ни колотилась — а руки совсем закоченели даже в перчатках, — открывать мне не торопились.
Сквозь окна первого этажа я увидела гостиную: разожженный камин, уютные кресла. В одном из кресел расположилась мисс Куини, она лениво перелистывала журнал.
— Мисс Куини! — Я забарабанила в стекло, замахала руками. — Мисс Куини! Это я! Откройте!
Прима подняла глаза от страницы и посмотрела в окно, она не могла меня не заметить — поглядела в глаза. По ее тонким губам скользнула улыбка, а потом Синтия Куини просто продолжила читать журнал.
— Что? — пробормотала я.
Я все понимаю: мисс Куини считает меня серой мышью, недостойной ее внимания, но то, что она оставила меня замерзать на улице, не укладывалось в голове!
Я попрыгала, хлопая себя по плечам. Что же делать? Подняла глаза на светящиеся окна мансард. Где-то там Сью и мисс Томпсон.
— Эй, кто-нибудь! — крикнула я.
Заглотила холодного воздуха и закашлялась. Нет, так не пойдет: голос нужно беречь, иначе как я стану выступать?
С другой стороны — если я замерзну на крыльце пансиона, то и выступать будет некому.
— Эй! Люди!
И тут наконец-то случилось чудо. Замок в двери заскрежетал, ручка повернулась, и на пороге появилась женщина лет пятидесяти, укутанная в шаль. Наверное, сама мисс Флосс — хозяйка пансиона. Позади нее маячила Сью. Она все-таки услышала меня! Услышала и привела хозяйку.
Судя по недовольному лицу, домашнему халату и платку на голове, покрывающему накрученные на папильотки волосы, мисс Флосс собиралась ко сну.
— Мест нет! — буркнула она. — Все занято!
— Я…
— И сдаем только приличным девушкам!
— Я!..
— Она наша актриса! — вступилась за меня Сью. — Мистер Дженкинс оплатил ее проживание.
Лишь тогда хозяйка пансиона посторонилась, пропуская меня в коридор, но сдвинулась лишь на шаг, так что мне пришлось просачиваться мимо под пристальным, достающим до самого нутра, взглядом. Вероятно, мисс Флосс оценивала меня на благонадежность и соответствие моей персоны ее высокоморальному заведению.
— Ужин ты пропустила! — изрекла она наконец.
— Ничего страшного, — пискнула я.
Сюзанна взяла меня под руку и потащила за собой на третий этаж, в мансарду, на ходу рассказывая:
— Воды горячей нет, комнатка маленькая, но зато тепло. Ты сама сейчас все увидишь, — и мечтательно добавила: — А вот внизу, куда поселили мисс Куини, Пола и мистера Дженкинса, и вода, и ванные комнаты! У нас-то удобства на этаже.
Это меня не расстроило. Я и в Лувринии снимала комнату в похожих условиях. Надеюсь, в пансионе мисс Флосс по крайней мере нет тараканов.
Сью проводила меня в спальню и задержалась на минутку — поболтать. Ее разбирало любопытство. Конечно, подруга догадалась, зачем я на самом деле отправилась гулять по городу.
— Ну? — заговорщически прошептала она. — Нашла кого-нибудь?
— А чего ты шепчешь?
— Да стены тонкие, как бумага. Рассказывай — есть новости?
Я присела на краешек узкой кровати, застеленной потертым пледом. Не было сил начать раздеваться. Ноги, кажется, намертво вмерзли в сапожки. Сью поняла, что разговаривать со мной сейчас — то же самое, что пытаться разговорить сосульку.
— Погоди!
Подруга сбегала и принесла горячего чаю. Я сделала несколько глотков и стала понемногу возвращаться к жизни. Описала каток и елку, и нашу сцену, рассказала про кондитерскую и закончила на грустной ноте:
— Ничего у меня, похоже, не получится с напарником. Повстречала симпатичного парня, но разговор не заладился. Он сбежал тут же, как только узнал, что я хочу позвать его на сцену.
— Ну и дурак! — подбодрила меня Сюзанна как могла.
Плюхнулась рядом и обняла меня за плечи.
— Даже если в этот раз не получится, Нита, не отчаивайся. Все твои главные роли — впереди!
— Угу, — прошептала я.
И так печально сделалось… Хоть плачь.
Глава 5
И все же утром, когда сквозь пыльное окно пробился луч солнца и скользнул по моей щеке, словно погладил, вместе со мной проснулась надежда. Рано отчаиваться!
Понежиться в постели мне не дали: за стенкой в комнате справа принялась распеваться Дорис, ее грудной голос звучал как набат, как гудок, созывающий рабочих на фабрику, или как звон колокола в храме Вседержителя — поднимал на раз-два. Проснулась не только я. Заскрипели кровати, захлопали двери, зашлепали по коридору босые ноги, полилась вода в маленькой уборной. Я со вздохом села и откинула одеяло: здравствуй, новый день!
— Завтрак накрыт, — донесся приглушенный расстоянием голос мисс Флосс.
Вопреки предостережениям старичка, еда оказалась вполне сносной, вероятно, потому, что была совсем простой: сваренные вкрутую яйца, сыр, ноздреватый хлеб, джем и масло, жидкий чай в заварочных чайниках, овсяная каша с вкраплениями шелухи.
Пока артисты поглощали завтрак, директор Дженкинс рассказывал о планах на сегодня.
— Чарли, Пол и я отвезем реквизит, наймем экипаж для нас и отдельно — для мисс Куини. Она может взять с собой еще трех человек, остальные доберутся пешком: до площади недалеко.
Я хмыкнула. Даже не сомневаюсь, кто сейчас снова пойдет своими ножками. Синтия Куини брезгливо поморщилась. Она пребывала в дурном расположении духа. Успела пожаловаться на бессонную ночь, проведенную на жестком матрасе, на головную боль, на ужасный завтрак.
— Только посмотрите на это! — Она продемонстрировала нож, которым намазывала масло на тонкий ломтик хлеба. — Отвратительно. Когда его чистили в последний раз как следует? Не знаю, как я переживу этот день и доживу ли до премьеры! Возможно, я никуда сегодня не поеду.
Наша прима со страдальческим видом потерла висок. Мистер Дженкинс переполошился, стал уверять, что сам переговорит с хозяйкой пансиона, что подавать завтрак для нашей «блистательной звезды» будут отдельно, матрас заменят и сделают все, буквально все, для ее комфорта! Но не согласится ли драгоценная мисс Куини все же прибыть на репетицию?
— Ну ладно, — соизволила согласиться она.
Мы встретились взглядами со Сью, и обе одновременно закатили глаза. Подобные представления мисс Куини устраивала с завидной регулярностью, все к ним привыкли, и только директор Дженкинс каждый раз попадался, как маленький.
Когда мы со Сью, Дорис и миссис Томпсон добрались до площади, мужчины уже выгрузили сундуки с реквизитом и занесли их в одну из башен. Внутри оказалось достаточно пространства, чтобы превратить ее в гримерку. Бэкки поспешила к костюмам, их надо было отгладить — благо у миссис Томпсон имелся слабый огненный дар, поэтому она утюжила платья и камзолы голыми руками, — и развесить на вешалки.
Сью и Дорис тоже приступили к делу. Началась обычная театральная рутина: артисты репетировали выходы, повторяли роли, кто-то сидел прямо на полу, в сотый раз зубря с листа текст.
Я не знала, куда себя деть. Вышла на сцену, но на меня тут же замахали: я мешала мисс Куини. Пыталась помочь Бэкки, но толку от меня маловато — разве что платья подавать, да они скоро закончились. В итоге я столкнулась в дверях с Фрэнком, нервным и взъерошенным, он понял, что я болтаюсь без дела.
