Тех, кого смогу напугать – напугаю. Никто не посмеет осквернять мои земли своим пустынным равнодушным любопытством.
Я не Влад! Я не могу смотреть на людей, которые ничего обо мне не зная, будут ходить по местам моего детства и моей юности. Я не позволю воскресить руины – они осквернят их своим воскрешением и сделают из них место достопримечательности, даже не думая о том, что здесь было когда-то.
Я уничтожу всех! Всё!
Но прежде, конечно, того, кто посмел быть моим доверенным лицом, представлять мои интересы, и совершенно этого не оправдал. Законник чертов! И даже носа не кажет. Я его сожру. Выпотрошу. Выпью самым мучительным образом!
Гнев побеждал всякую сосредоточенность и я даже не стала тратить времени на то, чтобы полноценно замаскироваться, вылетев в окно огромной летучей мышью. Увидят? Хорошо! Пусть знают, что здесь есть еще сила, способная защитить свою память и память своих предков. Да, они прокляли меня три раза – все, кто только может смотреть на меня с небес, но я ещё здесь, мертва, но здесь– и я сделаю так, чтобы они видели, что даже после смерти я помню откуда я иду.
Откуда идёт моя кровь.
Влад не стал показываться Эржебет на глаза. за века он прекрасно выяснил – в гневе, а сейчас она явно была в гневе, эта вампирша страшна. Она плохо владеет собой, гораздо хуже, чем владела собой в людском состоянии. Да, вампирская длинная скучная жизнь, а скорее даже существование, дали ей какую-то смиренность, но гнев вернулся, а с ним вернулось и безумие.
Влад не любил безумцев. А ещё он не любил лжецов и алчность. Зато прекрасно научился ещё при жизни выжидать. Надо выждать, когда враг ослабнет, и тогда уже, когда он не ждет, нанести ему удар.
Хотя можно ли назвать законника Морана врагом? Нет, это слишком мелко, слишком ничтожно. Этот человечишка хотел поживиться и за счет Влада, а также за счет других вампиров, поживился. Но был ли он профессионалом? Нет, определенно нет. Он был алчностью, её прямым воплощением, лжецом и пользовался откровенным незнанием тех, кого вызывался защищать.
И вот этого Влад ему не простил. Не денег ему было жаль, тем более что они ему – мертвому? А предательства. Предательства того, кто взялся встать на твою защиту и сам же стал твоим врагом.
Конечно, был соблазн сразу разорвать его. но зачем? Каждый должен заниматься своим делом. Влад – инвестировать деньги и в посмертие в свою родину, потому что у него перед нею личная совесть; судья – судить; Моран – изображать деятельность…
А безумная вампирша Эржебет прекрасно справляется с ролью убийцы. От нее просто никто и не ждет иного, никто и не удивится. Да и дело у нее было почти безысходным – Влад не поленился изучить прежде, чем порекомендовать ей доверенного законника Морана.
Влад постоял ещё немного, ожидая, когда в небе скроется грозный силуэт летучей мыши, что рвалась мстить и крушить, и поспешил прочь – всё-таки другие вампиры будут не в восторге, когда узнают, что Эржебет разошлась не на шутку и подвергла их мир опасности быть раскрытыми, они объявят ей требование уйти в ссылку или и вовсе, если Эржебет свихнется – сами низвергнут, как подобает вампирам, хранящим свой мир от вторжения. И это тоже приятный бонус – она безумна, она опасна и глупа. Сколько лет прошло с её смерти, а ею все также легко манипулировать! Да и её безумство!
А Влад очень не любил безумцев, даром, что черная легенда людского мира его самого таким нарекла.
Но силуэт скрылся, чтобы ознаменовать уже вскоре торжество крови и ярости. Пора было скрываться и Владу. Легко переступив в полумраке, Влад скрыл себя тенями посмертия и растворился в пустоте, оставив непотревоженную слепую ночь в безмолвии.
Я не Влад! Я не могу смотреть на людей, которые ничего обо мне не зная, будут ходить по местам моего детства и моей юности. Я не позволю воскресить руины – они осквернят их своим воскрешением и сделают из них место достопримечательности, даже не думая о том, что здесь было когда-то.
Я уничтожу всех! Всё!
Но прежде, конечно, того, кто посмел быть моим доверенным лицом, представлять мои интересы, и совершенно этого не оправдал. Законник чертов! И даже носа не кажет. Я его сожру. Выпотрошу. Выпью самым мучительным образом!
Гнев побеждал всякую сосредоточенность и я даже не стала тратить времени на то, чтобы полноценно замаскироваться, вылетев в окно огромной летучей мышью. Увидят? Хорошо! Пусть знают, что здесь есть еще сила, способная защитить свою память и память своих предков. Да, они прокляли меня три раза – все, кто только может смотреть на меня с небес, но я ещё здесь, мертва, но здесь– и я сделаю так, чтобы они видели, что даже после смерти я помню откуда я иду.
Откуда идёт моя кровь.
***
Влад не стал показываться Эржебет на глаза. за века он прекрасно выяснил – в гневе, а сейчас она явно была в гневе, эта вампирша страшна. Она плохо владеет собой, гораздо хуже, чем владела собой в людском состоянии. Да, вампирская длинная скучная жизнь, а скорее даже существование, дали ей какую-то смиренность, но гнев вернулся, а с ним вернулось и безумие.
Влад не любил безумцев. А ещё он не любил лжецов и алчность. Зато прекрасно научился ещё при жизни выжидать. Надо выждать, когда враг ослабнет, и тогда уже, когда он не ждет, нанести ему удар.
Хотя можно ли назвать законника Морана врагом? Нет, это слишком мелко, слишком ничтожно. Этот человечишка хотел поживиться и за счет Влада, а также за счет других вампиров, поживился. Но был ли он профессионалом? Нет, определенно нет. Он был алчностью, её прямым воплощением, лжецом и пользовался откровенным незнанием тех, кого вызывался защищать.
И вот этого Влад ему не простил. Не денег ему было жаль, тем более что они ему – мертвому? А предательства. Предательства того, кто взялся встать на твою защиту и сам же стал твоим врагом.
Конечно, был соблазн сразу разорвать его. но зачем? Каждый должен заниматься своим делом. Влад – инвестировать деньги и в посмертие в свою родину, потому что у него перед нею личная совесть; судья – судить; Моран – изображать деятельность…
А безумная вампирша Эржебет прекрасно справляется с ролью убийцы. От нее просто никто и не ждет иного, никто и не удивится. Да и дело у нее было почти безысходным – Влад не поленился изучить прежде, чем порекомендовать ей доверенного законника Морана.
Влад постоял ещё немного, ожидая, когда в небе скроется грозный силуэт летучей мыши, что рвалась мстить и крушить, и поспешил прочь – всё-таки другие вампиры будут не в восторге, когда узнают, что Эржебет разошлась не на шутку и подвергла их мир опасности быть раскрытыми, они объявят ей требование уйти в ссылку или и вовсе, если Эржебет свихнется – сами низвергнут, как подобает вампирам, хранящим свой мир от вторжения. И это тоже приятный бонус – она безумна, она опасна и глупа. Сколько лет прошло с её смерти, а ею все также легко манипулировать! Да и её безумство!
А Влад очень не любил безумцев, даром, что черная легенда людского мира его самого таким нарекла.
Но силуэт скрылся, чтобы ознаменовать уже вскоре торжество крови и ярости. Пора было скрываться и Владу. Легко переступив в полумраке, Влад скрыл себя тенями посмертия и растворился в пустоте, оставив непотревоженную слепую ночь в безмолвии.
