Флакончик в его руках загадочно посверкивает алым. Что меня всегда поражает – душа прозрачная, невесомая, но взаперти она обретает цвет. Может быть, в цвете души и есть суть?
–И неплохим, – добавляет Люцифер, но серьёзнеет, – Азазель, открой наш ход. Пора.
Азазель покорно торопится исполнить приказ друга и господина, Люцифер замечает мне:
–Знаешь сколько у меня достойных собеседников? Миллионы. А знаешь, сколько из них действительно интересны? Вот и собираю. Это ничего, мелкий каприз, никто и не заметит.
–И всё же…– безжизненное тело позади меня, но меня это не тревожит, как давно не тревожит моё бытие Смерти. – Всё же кто это?
Кого ты выбрал в свои собеседники? Кого тянешь в свою долгое Царство, называя его другом?
–Его людское имя тебе ни о чём не скажет, а его деяния тебя не касаются, – отзывается Люцифер, но всё же снисходит до меня: – если кто спросит, скажи, что это Сен-Жермен.
–А? а имя?
–Сен-Жермен. На этом всё, – Люцифер отходит от меня, Азазель уже ждёт его у пасти вечно голодной тьмы, услужливо образовавшей коридор своему повелителю. – Сочтёмся.
Он исчезает, прихватив с собой душу какого-то человечка. Исчезает как исчезал всегда. А я остаюсь у мёртвого тела, которое мне ни к чёрту, ни к ангелу не сдалось.
–Ну отлично! – я смотрю на незначащее тело мгновение, пытаясь представить что это был за человек, раз им заинтересовался Люцифер. У меня получается плохо, вернее, совсем не получается, но это помогает хоть как-то развлечься.
Впрочем – пора уходить.
Я уже собираюсь идти, когда тьма распахивает жадную пасть и выпускает Люцифера.
–Забыл сказать, – извиняется он и глаза его остаются ледяными, – надеюсь, ты понимаешь, что это между нами?
Ему не нужен мой ответ и он снова исчезает. На этот раз наверняка. А я остаюсь, не веря в его забывчивость – Люцифер никогда не забывает ничего, в этом можно не сомневаться. Как и он не сомневается в том, что я никому ничего не скажу.
Во-первых, меня всё равно никто ни о чём никогда не спрашивает.
Во-вторых, всегда, испокон веков, всё, что было и всё что ещё только будет, ляжет только между нами. У нас будет война, великая война, последняя война, но даже в ней я не солгу и не скажу ничего лишнего.
Как не скажу ничего Владыке и архистратигу.
Как точно не скажу людям. и как не скажу Люциферу о том, что есть ещё «между нами», среди которых я заперта, среди которых сама себя закручиваю точно в своём лоскутном туннеле всех эпох и надежд.
«Между нами» – это темница.
«Между нами» – это обещание.
«Между нами» – это не ложь, это молчание, а молчание, как известно, это высшая форма разговора.
(Рассказ принадлежит к вселенной рассказов о трёх царствах: Небесном, Подземном и Людском. На сегодня готов один сборник «Их обугленные крылья – 1», в процессе второй. Все рассказы в свободном доступе в сети)
–И неплохим, – добавляет Люцифер, но серьёзнеет, – Азазель, открой наш ход. Пора.
Азазель покорно торопится исполнить приказ друга и господина, Люцифер замечает мне:
–Знаешь сколько у меня достойных собеседников? Миллионы. А знаешь, сколько из них действительно интересны? Вот и собираю. Это ничего, мелкий каприз, никто и не заметит.
–И всё же…– безжизненное тело позади меня, но меня это не тревожит, как давно не тревожит моё бытие Смерти. – Всё же кто это?
Кого ты выбрал в свои собеседники? Кого тянешь в свою долгое Царство, называя его другом?
–Его людское имя тебе ни о чём не скажет, а его деяния тебя не касаются, – отзывается Люцифер, но всё же снисходит до меня: – если кто спросит, скажи, что это Сен-Жермен.
–А? а имя?
–Сен-Жермен. На этом всё, – Люцифер отходит от меня, Азазель уже ждёт его у пасти вечно голодной тьмы, услужливо образовавшей коридор своему повелителю. – Сочтёмся.
Он исчезает, прихватив с собой душу какого-то человечка. Исчезает как исчезал всегда. А я остаюсь у мёртвого тела, которое мне ни к чёрту, ни к ангелу не сдалось.
–Ну отлично! – я смотрю на незначащее тело мгновение, пытаясь представить что это был за человек, раз им заинтересовался Люцифер. У меня получается плохо, вернее, совсем не получается, но это помогает хоть как-то развлечься.
Впрочем – пора уходить.
Я уже собираюсь идти, когда тьма распахивает жадную пасть и выпускает Люцифера.
–Забыл сказать, – извиняется он и глаза его остаются ледяными, – надеюсь, ты понимаешь, что это между нами?
Ему не нужен мой ответ и он снова исчезает. На этот раз наверняка. А я остаюсь, не веря в его забывчивость – Люцифер никогда не забывает ничего, в этом можно не сомневаться. Как и он не сомневается в том, что я никому ничего не скажу.
Во-первых, меня всё равно никто ни о чём никогда не спрашивает.
Во-вторых, всегда, испокон веков, всё, что было и всё что ещё только будет, ляжет только между нами. У нас будет война, великая война, последняя война, но даже в ней я не солгу и не скажу ничего лишнего.
Как не скажу ничего Владыке и архистратигу.
Как точно не скажу людям. и как не скажу Люциферу о том, что есть ещё «между нами», среди которых я заперта, среди которых сама себя закручиваю точно в своём лоскутном туннеле всех эпох и надежд.
«Между нами» – это темница.
«Между нами» – это обещание.
«Между нами» – это не ложь, это молчание, а молчание, как известно, это высшая форма разговора.
(Рассказ принадлежит к вселенной рассказов о трёх царствах: Небесном, Подземном и Людском. На сегодня готов один сборник «Их обугленные крылья – 1», в процессе второй. Все рассказы в свободном доступе в сети)
