Так и случилось. Выговорившись, Цепеш спросил:
–Ну что там у неё?
–Похоже, Крытка связалась с лордом Агаресом, – сообщил Амар и рассказал о том, что Крытка навещала площадь, и была с письмом. Вышла из лавки часовщика без письма. Лавчонка некоего господинчика Эйдиля.
А вот это было уже наглостью! мало того что блаженка сама постоянно влипала во все неприятности, словно те её ждали, так ещё и лезла интриговать! И куда лезла? Под руку Цепешу?
–Господина Эйдиля арестовать нельзя, – с сожалением сообщил Амар, – он принадлежит земле маркиза Лерайе, хотя и работает ближе к вашему наделу. Но если вы хотите, если доверитесь…
–Нет! – строго одёрнул Влад, – нет, не стоит.
Конечно, вампир понял, что его слуга предлагал свою помощь в поимке господинчика Эйдиля, лично Цепешу неизвестного.
–Это не наше дело, – сказал Цепеш, – но вот Крытка… в последние дни, видимо, в моду вошло разочаровывать меня. И это мне совершенно не нравится. И кто такой Эйдиль?
–Он лавочник, но это больше прикрытие. Он скорее связной. И я так понимаю, он работает не только на лорда Агареса, – мгновенно доложил Амар. – Во всяком случае, его регистрация за пределами земли лорда Агареса, но в землях Агареса у его жены есть дом.
Понятно, значит, Агарес пользуется людьми. Для чего? Для связи с Крыткой?
–Как много потеряет мир, если Крытка пропадёт? – вслух размышлял Влад, – от неё одни хлопоты. От неё одни беды. И шум. Она глупа, но почему-то считает, что она вправе решать великие дела. А у неё нет мозгов, совершенно нет!
–Убить её? – с готовностью предложил Амар. Крытку он не жалел.
–Нет, зачем так кровожадно?! – удивился Цепеш, – просто доставь её ко мне. И я с ней поговорю уже на другом языке.
Другой язык – это язык пытки. Что ж, Крытка сама виновата. Полезла не туда, куда следует, получай! Чего иного ждать от вампира, который явно дал понять, как желательно твоё молчание?
В пытках Цепеш был мастером. Он стал им ещё при жизни, всё же ему приходилось быть жестоким, чтобы отстоять своё. Амар это знал и всё-таки не думал даже жалеть Крытку Малоре – в его глазах она была неправа и должна была поплатиться за это. За это и за свою гордыню.
–Подведём итог, – Цепеш собрался с мыслями, – ты узнай про слухи о доносе Стефана Святому Престолу. И ещё – о состоянии короля, о его действиях, о чём говорят при его дворе, в его коридорах. И доставь мне Крытку. Про Варгоши и его заточение здесь никому ни слова, ни намёка. Нет его, испарился…
Про это было даже лишне. Амар умел молчать и понимал, когда молчать надо.
–Да, господин.
–У меня всё! – Цепеш махнул рукой, показывая, что Амар может идти. Но Амар не ушёл. – Что-то ещё?
–Мой господин, вам пора принять кровь, – заметил верный слуга. – Вы не принимали крови в достаточном количестве уже давно.
Цепеш вздохнул. Голод гонит вампира, всегда гонит. Но когда ты живёшь долго, ты учишься в этом голоде сохранять разум, и понемногу разум учит тебя обходиться малым, голодать и не замечать этого. Вампиру нельзя наесться вдоволь, всегда будет пустота в желудке и в душе, так стоит ли губить жизни из-за каждого своего каприза?
До этого надо дойти. Влад Цепеш дошёл и сейчас прикидывал: стоит или не стоит ему пить кровь в ближайшие часы? Пожалуй, можно ещё обойтись. Тем более, он не планировал интеллектуальных состязаний и драк, так зачем ему тратить ценную кровь сегодня?
–Завтра, Амар, – решил Цепеш. Амар кивнул и покинул зал своего господина, торопясь выполнить его поручения. Цепеш заметил, что Амара качнуло, едва-едва, но он заметил!
Это означало, что Амар следовал за своим хозяином даже здесь. Он питался тогда, когда питался Влад. Но между ними была пропасть: Цепеш был древнее и сильнее, ему нужно было меньше сил, он не выполнял бега за Крытками и между «друзей», не вызнавал, не искал.
Но Амар упорствовал. Терпел голод в убыток себе.
Он всегда следовал за своим хозяином.
Маркиз Лерайе сам не помнил точно сколько ему лет. В конце концов, для каждого вампира наступает момент, когда возраст становится неважной составляющей существа.
Собственно и маркизом он не был. Вся его жизнь, именно смертная жизнь, шла из ошибки. Один князь, чьего имени маркиз Лерайе никогда не узнал, возвращаясь домой из кровавого похода, встретил в местном трактире девку…
Всё. И никакого титула.
И жизнь будущего вампира должна была пройти в нищете и в тоске, в безысходных попытках выбиться из бедности, да вот только не получилось у него так прожить. Проскитавшись всю юность, будущий маркиз Лерайе нанялся на корабль – на родине его ничего не держало, но и что делать в будущем он тоже не представлял. Но будущее казалось ему непременно счастливым, и он верил: за нищету его юных лет жизнь ему воздаст.
Воздала.
На одном южном острове, пока была недолгая стоянка корабля для пополнения припасов, будущий вампир отошёл от своих обязанностей, последовал сам не зная почему за женщиной. Что в ней было? что в ней было такого, что его привлекло?
Она была вампиром. И она искала себе последователей. У неё было право на жертву и на ученика. Будущий маркиз Лерайе вытянул счастливый билет – он понравился вампирше, и та его не убила, а лишь сделала подобным себе.
А дальше – годы восхождения, практика, смена имени, и попытка постичь смысл бытия. Он взял себе новое имя. Помня о своей нищете, ныне богатый, скучающий, он взял себе титул маркиза, нарёк себя так, как придумал и этим жил.
Но не знал почему. Почему он живёт? Чего хочет достичь?
Пресытившись богатством, Лерайе понял, что нищета плоти может быть им и побеждена, но вот нищета желаний осталась с ним. Он не знал чего хотеть, и если людей в таком случае спасает недолговечность, то вампиру хоть беги.
Лерайе и побежал. Он побежал через свет и тень, через границы, через страны, города…он менял облики, менял профессии и навыки. Он представал то целителем, то алхимиком, то поэтом, то строителем, то интриганом. И нигде не находил счастья.
Лерайе схоронил трёх жён, семерых детей, девятерых внуков и шесть правнуков прежде, чем понял, что никого ближе вампирского сообщества ему уже не будет. Ни один смертный не мог вызвать в нём ни одного отклика более, ибо Лерайе поклялся сам перед собой, что никогда не попадётся больше на удочку привязки к смертному.
Лерайе успокоился однажды, остановился и принялся жить как добродетельный вампир. Он основал небольшой городок, и даже «умер» для своих местных жителей и представал теперь перед народом уже в других лицах. А на площади городка стоял памятник его величию…
Знали бы эти добрые католики кому поставили они памятник!
Решив с материальным, Лерайе стал затворником. Он долго изучал свои возможности и делился ими с Высшим Советом. За это, собственно, и был принят. Именно Лерайе открыл, что вампиры не могут переносить на дух ничего крепче вина (и рекомендовал потреблять вампирам вино разведенное водой), именно он вычислил, как долго восстанавливается кожа после солнечного света и какую плотную ткань нужно носит, чтобы это скрыть, как ускорить регенерацию костей и ткани, и как её замедлить.
И всё это на себе. Безо всякой пощады, безо всякой оглядки на последствия.
Но больше всего Лерайе занимала проблема вампирского голода.
Он пытался постичь природу этого голода, и понят как над этой природой подняться.
–В сущности, – рассуждал Лерайе, расхаживая в своём одиноком, закрытом для смертных доме, – что такое голод? Это потребность в еде. Еда восстанавливает силы. Но вампиры не могут есть пищу. Она ими не усваивается и желудок, вернее то, что называется у вампиров желудком, выталкивает всё назад. Правильно, в общем-то. Ведь все процессы у вампиров замедляются. Переваривание же занимает очень много внутренних ресурсов и длится долго.
Значит – нужен аналог жизни. Жидкая жизнь. Энергия, которая легко усвоится организмом. Пища, которую примет желудок и то, что стало новой плотью.
Лерайе считал, что кровь пришла из животного мира. Это был простой вариант с точки зрения природы. Он наблюдал за летучими мышами и насекомыми и пришёл к решению, что вампиризм каким-то образом проявил себя много раньше в дикой природе, чем в природе людской. Значит, он был создан и загадан богом.
Организм людской же, встретившись с новой реальностью, обратился к древности. И преобразовал для себя кровь как единственный доступный и быстрый источник энергии.
Откровенно говоря, Лерайе не хватало данных. В идеале – нужны были опыты не только над собой, но и вскрытия вампирских тел. Но Высший Совет не одобрил, он долго дискутировал, ещё дольше нёс одно письмо из одного вампирского надела в другой и Лерайе махнул рукой – всё ясно!
В конце концов, Лерайе решил, что хотя бы на себе опробовать свои достижения он имеет право. Да, конечно, к тому времени у Лерайе были уже его собственные прислужники-вампиры, которые нарекали его Хозяином и выполняли его приказы.
Но Лерайе не позволил себе экспериментировать на них. хотя соблазн такой и был. Но он начал с себя, как истинный безумец.
Целых три месяца он не пил и глотка крови. Ни людской, ни животной, зато усиленно пытался принимать отвары из трав и пюре из овощей и фруктов. В конце концов, сделал даже мясное пюре – бесполезно, противный желудок всё время выворачивало. Желудок отвык от еды. Он помнил лишь кровь.
Измученный Лерайе под испуганными возгласами своих прислужников восстанавливался долгих две недели. Но не угомонился.
Он пробовал теперь новую диету: молоко, смешанное с солью и ореховыми маслами. Жидкость, которая по его подсчётам давала энергию.
Желудок жгло. Маркиза тошнило, но хотя бы не так часто.
Снова недолгое восстановление и снова эксперимент: гранатовый сок, плюс перемолотые в пюре яблоки, плюс зелень (также перемолотая), плюс сливовый сок, отвар калины и миндальное масло.
–Вы бы прекращали, друг мой! – Мария Лоу не разделяла экспериментаторского духа маркиза Лерайе. – Вы же худо выглядите!
–Я должен знать! – огрызнулся исхудавший, побледнелый и пожухлый маркиз Лерайе. Он и в самом деле понимал, как глупы эти его попытки заменить кровь чем-нибудь иным. Но почему-то не мог отойти от дела.
А дело становилось всё хуже. В ногах и руках не было силы. Маркиз Лерайе не мог трансформироваться в летучую мышь, ослаб и не восставал из гроба. Слуги плакали, молили принять кровь, да хоть бы животную, но Лерайе с упорством фанатика противился: он верил, что победа близка.
Неизвестно чем кончилось бы дело, но герцог Гриморрэ – ещё один вампир Высшего Совета появился без приглашения в доме уходящего в небытие Лерайе. Да и не один! А со смертным!
–Этот человек знает такое, что тебе и не снилось, – ответствовал он.
У маркиза Лерайе не было сил пошевелиться и воспротивиться наглости Гриморрэ, посмевшему осквернить его дом присутствием смертного. Он просто лежал с закрытыми глазами и готовился ко мраку.
Но мрак не наступил. Странный смертный долго над чем-то колдовал, а потом подал вампиру Лерайе дымящееся питье. Вместе с Гриморрэ он даже влил это питьё в уста ослабевшего маркиза Лерайе.
И…полегчало.
–Здесь желтки куриного яйца, миндальное масло, выварка спаржи, яблочный сок, завар клюквы и бузины, гранатовый плод и ягоды калины.
Всё вместе образовывало вязкую, тягучую тёмную дымящуюся жидкость. Но чудо – полегчало!
–Это не заменит вам кровь, но может быть заменит частоту её необходимости, – объяснил смертный. – Надо пить в горячем виде. И в день по литру.
Маркиз Лерайе был скептиком. Чем мог его, знавшего века вампира, научить смертный? Но научил. Лерайе покорился предписанному и вскоре восстал из гроба.
Он повелел готовить для себя этот напиток и снизил потребность в людской крови в несколько раз. Голод отступил от него. Да, желудок был недоволен, да, в глазах проблескивало мутью, но это был выход.
–Кто этот человек? – спросил Лерайе у герцога Гриморрэ. В этот раз маркиз был бодр и весел. А ещё задумчив. Он очень хотел наградить своего спасителя.
–Он? Парацельс. Сам себя так назвал. Он знает о нас, но это его не пугает. Он считает, что мы – это часть науки, которая на сегодняшний день от недостатка знания зовётся «мистикой» и «нечистью». Великий смертный, между прочим. Умный человек. Реформатор!
–В самом деле, – согласился маркиз Лерайе, – я разгадал причину, по которой у меня не получалось составить свою замену крови. Но он разгадал её раньше, чем я. И я хотел бы наградить его…
–Друг мой, – вздохнул Гриморрэ, хотя Лерайе поклясться был готов, что друзьями они не стали, – многие хотели бы наградить Парацельса. Да только он не ото всех берёт. И не всё. Он презирает награды. Он за результат.
–Честный человек! – восхитился Лерайе и принялся совершенствовать питьё, рецепт которого дал ему странный смертный. За этим делом он так увлёкся, что даже пропустил, что жизнь человека коротка, спохватился поздно и узнал: Парацельса убили. Он был ещё не стар даже по меркам смертных, и он, служивший и вампирам, и знати, и простому люду, и самой медицине, не был в итоге никем защищён.
Лерайе выругался. От души выругался. Попенял на себя – за чёрствость, недогадку, неумение предвидеть это. да толку? Парацельс был мёртв, а ведь был такой полезный смертный!
Но напиток Лерайе изменился всерьёз. Лерайе добавил туда толику чеснока и ещё кое-каких специй. И, хотя чеснок в больших дозах для вампира губителен, в малой Лерайе заставил себя его терпеть, рассудив, что это как малая доза яда: к ней можно привыкнуть.
А потом был великий доклад Лерайе перед Высшим Советом. В нём он изложил своё достижение – напиток, снижающий потребность в человеческой крови. И, хотя доклад был блестящим, открывающим новые возможности вампирского сообщества, популярности он не получил. Как и питьё Лерайе.
–Надо менять свои потребности, – вздохнула Мария Лоу, – это трудно. Сообщество не пойдёт на это.
–Вы уверены, что то, что сработало с вами, сработает с другими? – Зенуним тоже не поддержала тогда Лерайе.
–Мне нужна подопытная группа! – соглашался маркиз Лерайе, – возможно, мы сможем усовершенствовать нашу породу, нашу…
–Это пустое. Никто не согласится. Всё это пустые бредни. Зачем страдать, выворачивать свой желудок, перестраивать организм, если можно просто убить человека? – князь Малзус даже не пытался скрывать своего раздражения. – Или не убивать, а подкормиться. Это всё лучше, чем давить сок из ягодок и веточек! Это кровь! Это традиция. Это века! Даже тысячелетия! Это в природе, а то, что предложил маркиз Лерайе – противоестественно.
–Мы пока не можем продвигать этой идеи, поскольку у нас мало данных.
–Вы можете продолжать свои изучения. Но не рассчитывайте на большой успех. Возможно позже?
Они все признавали что достижение было замечательным и все тут же возражали против всякой попытки массового исследования. Конечно, пить кровь проще, чем толочь травы и заваривать листья. Но ведь это был прорыв! Это было открытие.
–И этого мы не отрицаем.
Но толку с открытия? Лерайе оставался один. Он пробовал теперь на своих слугах питьё, и те крепли, и понемногу отказывались от частого потребления крови, но сколько было слуг? И приняли бы они волю Лерайе, если бы он не был их хозяином? Осмыслив это, Лерайе от них отстал, и его прислужники вернулись на круги им уже знакомые.
–Ну что там у неё?
–Похоже, Крытка связалась с лордом Агаресом, – сообщил Амар и рассказал о том, что Крытка навещала площадь, и была с письмом. Вышла из лавки часовщика без письма. Лавчонка некоего господинчика Эйдиля.
А вот это было уже наглостью! мало того что блаженка сама постоянно влипала во все неприятности, словно те её ждали, так ещё и лезла интриговать! И куда лезла? Под руку Цепешу?
–Господина Эйдиля арестовать нельзя, – с сожалением сообщил Амар, – он принадлежит земле маркиза Лерайе, хотя и работает ближе к вашему наделу. Но если вы хотите, если доверитесь…
–Нет! – строго одёрнул Влад, – нет, не стоит.
Конечно, вампир понял, что его слуга предлагал свою помощь в поимке господинчика Эйдиля, лично Цепешу неизвестного.
–Это не наше дело, – сказал Цепеш, – но вот Крытка… в последние дни, видимо, в моду вошло разочаровывать меня. И это мне совершенно не нравится. И кто такой Эйдиль?
–Он лавочник, но это больше прикрытие. Он скорее связной. И я так понимаю, он работает не только на лорда Агареса, – мгновенно доложил Амар. – Во всяком случае, его регистрация за пределами земли лорда Агареса, но в землях Агареса у его жены есть дом.
Понятно, значит, Агарес пользуется людьми. Для чего? Для связи с Крыткой?
–Как много потеряет мир, если Крытка пропадёт? – вслух размышлял Влад, – от неё одни хлопоты. От неё одни беды. И шум. Она глупа, но почему-то считает, что она вправе решать великие дела. А у неё нет мозгов, совершенно нет!
–Убить её? – с готовностью предложил Амар. Крытку он не жалел.
–Нет, зачем так кровожадно?! – удивился Цепеш, – просто доставь её ко мне. И я с ней поговорю уже на другом языке.
Другой язык – это язык пытки. Что ж, Крытка сама виновата. Полезла не туда, куда следует, получай! Чего иного ждать от вампира, который явно дал понять, как желательно твоё молчание?
В пытках Цепеш был мастером. Он стал им ещё при жизни, всё же ему приходилось быть жестоким, чтобы отстоять своё. Амар это знал и всё-таки не думал даже жалеть Крытку Малоре – в его глазах она была неправа и должна была поплатиться за это. За это и за свою гордыню.
–Подведём итог, – Цепеш собрался с мыслями, – ты узнай про слухи о доносе Стефана Святому Престолу. И ещё – о состоянии короля, о его действиях, о чём говорят при его дворе, в его коридорах. И доставь мне Крытку. Про Варгоши и его заточение здесь никому ни слова, ни намёка. Нет его, испарился…
Про это было даже лишне. Амар умел молчать и понимал, когда молчать надо.
–Да, господин.
–У меня всё! – Цепеш махнул рукой, показывая, что Амар может идти. Но Амар не ушёл. – Что-то ещё?
–Мой господин, вам пора принять кровь, – заметил верный слуга. – Вы не принимали крови в достаточном количестве уже давно.
Цепеш вздохнул. Голод гонит вампира, всегда гонит. Но когда ты живёшь долго, ты учишься в этом голоде сохранять разум, и понемногу разум учит тебя обходиться малым, голодать и не замечать этого. Вампиру нельзя наесться вдоволь, всегда будет пустота в желудке и в душе, так стоит ли губить жизни из-за каждого своего каприза?
До этого надо дойти. Влад Цепеш дошёл и сейчас прикидывал: стоит или не стоит ему пить кровь в ближайшие часы? Пожалуй, можно ещё обойтись. Тем более, он не планировал интеллектуальных состязаний и драк, так зачем ему тратить ценную кровь сегодня?
–Завтра, Амар, – решил Цепеш. Амар кивнул и покинул зал своего господина, торопясь выполнить его поручения. Цепеш заметил, что Амара качнуло, едва-едва, но он заметил!
Это означало, что Амар следовал за своим хозяином даже здесь. Он питался тогда, когда питался Влад. Но между ними была пропасть: Цепеш был древнее и сильнее, ему нужно было меньше сил, он не выполнял бега за Крытками и между «друзей», не вызнавал, не искал.
Но Амар упорствовал. Терпел голод в убыток себе.
Он всегда следовал за своим хозяином.
Глава 7. Маркиз Лерайе
Маркиз Лерайе сам не помнил точно сколько ему лет. В конце концов, для каждого вампира наступает момент, когда возраст становится неважной составляющей существа.
Собственно и маркизом он не был. Вся его жизнь, именно смертная жизнь, шла из ошибки. Один князь, чьего имени маркиз Лерайе никогда не узнал, возвращаясь домой из кровавого похода, встретил в местном трактире девку…
Всё. И никакого титула.
И жизнь будущего вампира должна была пройти в нищете и в тоске, в безысходных попытках выбиться из бедности, да вот только не получилось у него так прожить. Проскитавшись всю юность, будущий маркиз Лерайе нанялся на корабль – на родине его ничего не держало, но и что делать в будущем он тоже не представлял. Но будущее казалось ему непременно счастливым, и он верил: за нищету его юных лет жизнь ему воздаст.
Воздала.
На одном южном острове, пока была недолгая стоянка корабля для пополнения припасов, будущий вампир отошёл от своих обязанностей, последовал сам не зная почему за женщиной. Что в ней было? что в ней было такого, что его привлекло?
Она была вампиром. И она искала себе последователей. У неё было право на жертву и на ученика. Будущий маркиз Лерайе вытянул счастливый билет – он понравился вампирше, и та его не убила, а лишь сделала подобным себе.
А дальше – годы восхождения, практика, смена имени, и попытка постичь смысл бытия. Он взял себе новое имя. Помня о своей нищете, ныне богатый, скучающий, он взял себе титул маркиза, нарёк себя так, как придумал и этим жил.
Но не знал почему. Почему он живёт? Чего хочет достичь?
Пресытившись богатством, Лерайе понял, что нищета плоти может быть им и побеждена, но вот нищета желаний осталась с ним. Он не знал чего хотеть, и если людей в таком случае спасает недолговечность, то вампиру хоть беги.
Лерайе и побежал. Он побежал через свет и тень, через границы, через страны, города…он менял облики, менял профессии и навыки. Он представал то целителем, то алхимиком, то поэтом, то строителем, то интриганом. И нигде не находил счастья.
Лерайе схоронил трёх жён, семерых детей, девятерых внуков и шесть правнуков прежде, чем понял, что никого ближе вампирского сообщества ему уже не будет. Ни один смертный не мог вызвать в нём ни одного отклика более, ибо Лерайе поклялся сам перед собой, что никогда не попадётся больше на удочку привязки к смертному.
Лерайе успокоился однажды, остановился и принялся жить как добродетельный вампир. Он основал небольшой городок, и даже «умер» для своих местных жителей и представал теперь перед народом уже в других лицах. А на площади городка стоял памятник его величию…
Знали бы эти добрые католики кому поставили они памятник!
Решив с материальным, Лерайе стал затворником. Он долго изучал свои возможности и делился ими с Высшим Советом. За это, собственно, и был принят. Именно Лерайе открыл, что вампиры не могут переносить на дух ничего крепче вина (и рекомендовал потреблять вампирам вино разведенное водой), именно он вычислил, как долго восстанавливается кожа после солнечного света и какую плотную ткань нужно носит, чтобы это скрыть, как ускорить регенерацию костей и ткани, и как её замедлить.
И всё это на себе. Безо всякой пощады, безо всякой оглядки на последствия.
Но больше всего Лерайе занимала проблема вампирского голода.
Он пытался постичь природу этого голода, и понят как над этой природой подняться.
–В сущности, – рассуждал Лерайе, расхаживая в своём одиноком, закрытом для смертных доме, – что такое голод? Это потребность в еде. Еда восстанавливает силы. Но вампиры не могут есть пищу. Она ими не усваивается и желудок, вернее то, что называется у вампиров желудком, выталкивает всё назад. Правильно, в общем-то. Ведь все процессы у вампиров замедляются. Переваривание же занимает очень много внутренних ресурсов и длится долго.
Значит – нужен аналог жизни. Жидкая жизнь. Энергия, которая легко усвоится организмом. Пища, которую примет желудок и то, что стало новой плотью.
Лерайе считал, что кровь пришла из животного мира. Это был простой вариант с точки зрения природы. Он наблюдал за летучими мышами и насекомыми и пришёл к решению, что вампиризм каким-то образом проявил себя много раньше в дикой природе, чем в природе людской. Значит, он был создан и загадан богом.
Организм людской же, встретившись с новой реальностью, обратился к древности. И преобразовал для себя кровь как единственный доступный и быстрый источник энергии.
Откровенно говоря, Лерайе не хватало данных. В идеале – нужны были опыты не только над собой, но и вскрытия вампирских тел. Но Высший Совет не одобрил, он долго дискутировал, ещё дольше нёс одно письмо из одного вампирского надела в другой и Лерайе махнул рукой – всё ясно!
В конце концов, Лерайе решил, что хотя бы на себе опробовать свои достижения он имеет право. Да, конечно, к тому времени у Лерайе были уже его собственные прислужники-вампиры, которые нарекали его Хозяином и выполняли его приказы.
Но Лерайе не позволил себе экспериментировать на них. хотя соблазн такой и был. Но он начал с себя, как истинный безумец.
Целых три месяца он не пил и глотка крови. Ни людской, ни животной, зато усиленно пытался принимать отвары из трав и пюре из овощей и фруктов. В конце концов, сделал даже мясное пюре – бесполезно, противный желудок всё время выворачивало. Желудок отвык от еды. Он помнил лишь кровь.
Измученный Лерайе под испуганными возгласами своих прислужников восстанавливался долгих две недели. Но не угомонился.
Он пробовал теперь новую диету: молоко, смешанное с солью и ореховыми маслами. Жидкость, которая по его подсчётам давала энергию.
Желудок жгло. Маркиза тошнило, но хотя бы не так часто.
Снова недолгое восстановление и снова эксперимент: гранатовый сок, плюс перемолотые в пюре яблоки, плюс зелень (также перемолотая), плюс сливовый сок, отвар калины и миндальное масло.
–Вы бы прекращали, друг мой! – Мария Лоу не разделяла экспериментаторского духа маркиза Лерайе. – Вы же худо выглядите!
–Я должен знать! – огрызнулся исхудавший, побледнелый и пожухлый маркиз Лерайе. Он и в самом деле понимал, как глупы эти его попытки заменить кровь чем-нибудь иным. Но почему-то не мог отойти от дела.
А дело становилось всё хуже. В ногах и руках не было силы. Маркиз Лерайе не мог трансформироваться в летучую мышь, ослаб и не восставал из гроба. Слуги плакали, молили принять кровь, да хоть бы животную, но Лерайе с упорством фанатика противился: он верил, что победа близка.
Неизвестно чем кончилось бы дело, но герцог Гриморрэ – ещё один вампир Высшего Совета появился без приглашения в доме уходящего в небытие Лерайе. Да и не один! А со смертным!
–Этот человек знает такое, что тебе и не снилось, – ответствовал он.
У маркиза Лерайе не было сил пошевелиться и воспротивиться наглости Гриморрэ, посмевшему осквернить его дом присутствием смертного. Он просто лежал с закрытыми глазами и готовился ко мраку.
Но мрак не наступил. Странный смертный долго над чем-то колдовал, а потом подал вампиру Лерайе дымящееся питье. Вместе с Гриморрэ он даже влил это питьё в уста ослабевшего маркиза Лерайе.
И…полегчало.
–Здесь желтки куриного яйца, миндальное масло, выварка спаржи, яблочный сок, завар клюквы и бузины, гранатовый плод и ягоды калины.
Всё вместе образовывало вязкую, тягучую тёмную дымящуюся жидкость. Но чудо – полегчало!
–Это не заменит вам кровь, но может быть заменит частоту её необходимости, – объяснил смертный. – Надо пить в горячем виде. И в день по литру.
Маркиз Лерайе был скептиком. Чем мог его, знавшего века вампира, научить смертный? Но научил. Лерайе покорился предписанному и вскоре восстал из гроба.
Он повелел готовить для себя этот напиток и снизил потребность в людской крови в несколько раз. Голод отступил от него. Да, желудок был недоволен, да, в глазах проблескивало мутью, но это был выход.
–Кто этот человек? – спросил Лерайе у герцога Гриморрэ. В этот раз маркиз был бодр и весел. А ещё задумчив. Он очень хотел наградить своего спасителя.
–Он? Парацельс. Сам себя так назвал. Он знает о нас, но это его не пугает. Он считает, что мы – это часть науки, которая на сегодняшний день от недостатка знания зовётся «мистикой» и «нечистью». Великий смертный, между прочим. Умный человек. Реформатор!
–В самом деле, – согласился маркиз Лерайе, – я разгадал причину, по которой у меня не получалось составить свою замену крови. Но он разгадал её раньше, чем я. И я хотел бы наградить его…
–Друг мой, – вздохнул Гриморрэ, хотя Лерайе поклясться был готов, что друзьями они не стали, – многие хотели бы наградить Парацельса. Да только он не ото всех берёт. И не всё. Он презирает награды. Он за результат.
–Честный человек! – восхитился Лерайе и принялся совершенствовать питьё, рецепт которого дал ему странный смертный. За этим делом он так увлёкся, что даже пропустил, что жизнь человека коротка, спохватился поздно и узнал: Парацельса убили. Он был ещё не стар даже по меркам смертных, и он, служивший и вампирам, и знати, и простому люду, и самой медицине, не был в итоге никем защищён.
Лерайе выругался. От души выругался. Попенял на себя – за чёрствость, недогадку, неумение предвидеть это. да толку? Парацельс был мёртв, а ведь был такой полезный смертный!
Но напиток Лерайе изменился всерьёз. Лерайе добавил туда толику чеснока и ещё кое-каких специй. И, хотя чеснок в больших дозах для вампира губителен, в малой Лерайе заставил себя его терпеть, рассудив, что это как малая доза яда: к ней можно привыкнуть.
А потом был великий доклад Лерайе перед Высшим Советом. В нём он изложил своё достижение – напиток, снижающий потребность в человеческой крови. И, хотя доклад был блестящим, открывающим новые возможности вампирского сообщества, популярности он не получил. Как и питьё Лерайе.
–Надо менять свои потребности, – вздохнула Мария Лоу, – это трудно. Сообщество не пойдёт на это.
–Вы уверены, что то, что сработало с вами, сработает с другими? – Зенуним тоже не поддержала тогда Лерайе.
–Мне нужна подопытная группа! – соглашался маркиз Лерайе, – возможно, мы сможем усовершенствовать нашу породу, нашу…
–Это пустое. Никто не согласится. Всё это пустые бредни. Зачем страдать, выворачивать свой желудок, перестраивать организм, если можно просто убить человека? – князь Малзус даже не пытался скрывать своего раздражения. – Или не убивать, а подкормиться. Это всё лучше, чем давить сок из ягодок и веточек! Это кровь! Это традиция. Это века! Даже тысячелетия! Это в природе, а то, что предложил маркиз Лерайе – противоестественно.
–Мы пока не можем продвигать этой идеи, поскольку у нас мало данных.
–Вы можете продолжать свои изучения. Но не рассчитывайте на большой успех. Возможно позже?
Они все признавали что достижение было замечательным и все тут же возражали против всякой попытки массового исследования. Конечно, пить кровь проще, чем толочь травы и заваривать листья. Но ведь это был прорыв! Это было открытие.
–И этого мы не отрицаем.
Но толку с открытия? Лерайе оставался один. Он пробовал теперь на своих слугах питьё, и те крепли, и понемногу отказывались от частого потребления крови, но сколько было слуг? И приняли бы они волю Лерайе, если бы он не был их хозяином? Осмыслив это, Лерайе от них отстал, и его прислужники вернулись на круги им уже знакомые.
