Но Сиире повезло. Варгоши завозился совсем рядом, придавленный ужасом и жалостью – нет, жалость эта была не к людям, безвинно пострадавшим сегодня, пришедших с ним, а к себе. Он потерял величие.
Сиире в два шага оказался рядом, безо всякой ненависти и всякого удовольствия, сливая в движение накопленное раздражение на разрушенный проект, коснулся головы Романа Варгоши. Тот замер, не веря – утешают?
Он не успел даже удивиться. Взмах был короткий, но решительный. Без ненависти, просто чтобы унять раздражение.
Закашлялся Цепеш, Сиире метнул на него усталый взгляд, усмехнулся:
– Паршивец ты, Влад, парши-ивец!
И больше не проронил и слова, отошёл прочь, оставляя позади себя стремительно тлеющее тело Романа Варгоши, а дождавшись, пока все соратники встанут на ноги, и вовсе исчез, как и не было его.
Дождь отреагировал на исчезновение вампиров, усилился, стал злее.
– Твою ж мать! – непонятно к кому обращаясь, произнёс Гриморрэ и рухнул на ту же грязь. Силы покидали его. Ещё и рука болела.
– У нас есть ещё неразрешённое дело, – напомнил Томас. Они стояли у моря. Оно подкатывало к самому берегу, шумело, пенилось, возмущалось. Но в этом шуме была скрыта какая-то особенная мелодия, расставаться с которой не хотелось.
– Разве? – лениво поинтересовался Цепеш. Он всё ещё плотно прижимал ладонь к боку. Прошло уже три ночи с алого пожара, но тело, пусть и мёртвое, ещё не восстановилось до конца. Боль растекалась в Цепеше с каждым движением.
– Полагаю что да, – Томас сжал губы так, что они стали ниткой. – Герцог может это подтвердить, полагаю.
– Герцог может пожелать тебе убираться в пекло, – ответствовал Гриморрэ. Он был нарочито насмешлив, хотя и замучен. Встреча у моря была его идеей. Море, прекрасное море, которое Гриморрэ, кажется, когда-то любил.
–Я пожёг одно из твоих селений, – напомнил Томас. – Мы должны разобраться с этим.
– Лучше займись чем-нибудь полезным, – посоветовал Цепеш, – не буду я больше ни с чем разбираться.
Томас не понял. В недоумении обернулся к Гриморрэ, ища у того помощи, но Гриморрэ только удобнее устроился на песке.
– Прошу прощения? – Томас всё же решил выяснить до конца то, что не мог объяснить себе.
– Иди своей дорогой, считай, мы всё решили, – объяснил Цепеш, – я больше ничего не буду делать. Я свободен. Понимаешь?
Нет, Томас этого не понимал. Он не был свободен. Сначала зов крови, потом зов долга. И сейчас…куда?
– Ну и не понимай, – разрешил Влад, достал из-за плаща тонкую шкатулку и под одобрительный смешок Гриморрэ швырнул её в море.
Море весело полыхнуло кругами, расступаясь, а потом потянуло шкатулку на дно.
– Что это значит? – возмутился Томас. – Я не…
– И не надо, – заверил Цепеш. – Земли больше нет, силы, под ней тоже. Один ожог. А значит, всё кончено.
Кончено? Для Цепеша может быть! Сиире больше не на что было претендовать, и он отступил, но разве он умер? Разве был убит или нашёл кару? Нет, он остался при Совете, уже новом, в который Цепеш, как и Гриморрэ вступать отказались.
Но разве он умер? Разве получил по заслугам? Нет. он просто отказался от одного из проектов.
– Не кончено, – возразил Томас. – Сиире жив. Вампиры тоже.
– Без нас, дружище, без нас, – подал голос Гриморрэ.
Томас совсем растерялся. Разве не были они на одной стороне? Разве не рисковал Томас и своим посмертием ради тайны Цепеша? А теперь что? иди своей дорогой, Томас, ты нам не нужен?
– Без нас, – согласился Влад и хлопнул Томаса по плечу. – Мы устали.
Устали! А он? Он не устал?
– Вот как…– Томас усмехнулся, принимая всю низость ответа. Он бы так не смог, не смог! А они почему смогли?
– Ага, – подтвердил Влад. – Герцог отправится странствовать. А я займусь…чем-нибудь займусь.
– Эгоистично! – сообщил Томас. – Вы должны бороться с остатками зла.
– Придёт новое, – в отличие от Томаса Влад не возмущался. – Мы остановили то, что могли. Так может хватит?
Нет, они не договорились. Томас не понял их, они не поняли его. Но хотя бы разошлись миром на три разные стороны: Томас на новую борьбу, Влад на долгое и мирное посмертие, а Гриморрэ на странствие.
– Сила ушла, там теперь клочок пустыни, Варгоши нет… в чём проблема? – Гвиди, когда Томас поделился с ним своим возмущением, тоже не понимал. – Не можешь же ты истребить всех вампиров? Сиире собирает Совет? Ну и пусть собирает. Что же теперь…
– Я не смогу так. Я не знаю покоя, – Томас только покачал головой. Его душа измоталась и требовала сна, может быть даже вечной, но неуёмная плоть вела к новым войнам.
– Тогда куда? – спросил Гвиди, отказываясь от спора.
Томас взглянул на друга. Настоящего друга, даром, что тот всего лишь человек.
– Я навстречу новым войнам, а ты позаботишься об Эве. Она человек и ты тоже. А я вампир и это точка, которая должна развести нас.
Гвиди такой ответ не понравился. Но это и не нужно было Томасу. Самое лучшее, что он мог сделать – отпустить друга жить его людскую, нормальную жизнь и доживать своё ненормальное, но всё такое же насквозь людское посмертие.
Не пропадёт! А вот девочка Эва…
Разговоров, конечно, будет много – и среди вампиров, и среди людей. Например, будут рассказывать, что тьма вырвалась в ту ночь и снизошла на землю. И ещё будут говорить, что сам Влад Цепеш был охотником за неким артефактом, который его убил. Скажут и про то, что всё это был сговор мятежника Томаса…
Правда, если вы человек, который треплется про последнее, вы можете получить кулаком в лицо от старика, который хранит в глазах и уме ясность. Известный под именем Гвиди, старик защищает память Томаса, который, как говорят, сгинул при попытке бороться с тьмой.
А может и не сгинул. Кто в этих слухах разберётся?
Коротка память! Взять вот девочку Эву. Она вампира Томаса помнит вроде бы отчётливо, а через годы удивится – не сказка ли это? правда, ей это не помешает выйти замуж за какого-то охотника на вампиров, какого-то безумного Хельсинга или как там? Чёрт этих иностранцев разберёт!
Всё перепутается в слухах, всё перепутается в сплетнях, и кто уже вспомнит про вампиров в веке, где правят люди? А они правят, точно вам говорю – недавно некий депутат что-то вещал с трибуны о свободе и костности, которая этой свободе мешает. Призывал бороться. Имя, правда, у него какое-то странное, то ли Ситре, то ли Сирте?
Кто ж его вспомнит? Да кто ещё как расскажет! Не подобраться к памяти, не вспомнить. Одно лишь помнит вампирский принц Сиире и годы спустя, правя новым Советом и новым Тёмным Законом, насмешливый вопрос Влада Цепеша:
– Каин, где брат твой – Авель?
И вздрагивает, пытаясь в самом деле вспомнить – где?
Конец.
Спасибо за прочтение и путешествие в небольшой вампирский мирок!
С тёплым приветом и благодарностью,
Anna Raven
Сиире в два шага оказался рядом, безо всякой ненависти и всякого удовольствия, сливая в движение накопленное раздражение на разрушенный проект, коснулся головы Романа Варгоши. Тот замер, не веря – утешают?
Он не успел даже удивиться. Взмах был короткий, но решительный. Без ненависти, просто чтобы унять раздражение.
Закашлялся Цепеш, Сиире метнул на него усталый взгляд, усмехнулся:
– Паршивец ты, Влад, парши-ивец!
И больше не проронил и слова, отошёл прочь, оставляя позади себя стремительно тлеющее тело Романа Варгоши, а дождавшись, пока все соратники встанут на ноги, и вовсе исчез, как и не было его.
Дождь отреагировал на исчезновение вампиров, усилился, стал злее.
– Твою ж мать! – непонятно к кому обращаясь, произнёс Гриморрэ и рухнул на ту же грязь. Силы покидали его. Ещё и рука болела.
***
– У нас есть ещё неразрешённое дело, – напомнил Томас. Они стояли у моря. Оно подкатывало к самому берегу, шумело, пенилось, возмущалось. Но в этом шуме была скрыта какая-то особенная мелодия, расставаться с которой не хотелось.
– Разве? – лениво поинтересовался Цепеш. Он всё ещё плотно прижимал ладонь к боку. Прошло уже три ночи с алого пожара, но тело, пусть и мёртвое, ещё не восстановилось до конца. Боль растекалась в Цепеше с каждым движением.
– Полагаю что да, – Томас сжал губы так, что они стали ниткой. – Герцог может это подтвердить, полагаю.
– Герцог может пожелать тебе убираться в пекло, – ответствовал Гриморрэ. Он был нарочито насмешлив, хотя и замучен. Встреча у моря была его идеей. Море, прекрасное море, которое Гриморрэ, кажется, когда-то любил.
–Я пожёг одно из твоих селений, – напомнил Томас. – Мы должны разобраться с этим.
– Лучше займись чем-нибудь полезным, – посоветовал Цепеш, – не буду я больше ни с чем разбираться.
Томас не понял. В недоумении обернулся к Гриморрэ, ища у того помощи, но Гриморрэ только удобнее устроился на песке.
– Прошу прощения? – Томас всё же решил выяснить до конца то, что не мог объяснить себе.
– Иди своей дорогой, считай, мы всё решили, – объяснил Цепеш, – я больше ничего не буду делать. Я свободен. Понимаешь?
Нет, Томас этого не понимал. Он не был свободен. Сначала зов крови, потом зов долга. И сейчас…куда?
– Ну и не понимай, – разрешил Влад, достал из-за плаща тонкую шкатулку и под одобрительный смешок Гриморрэ швырнул её в море.
Море весело полыхнуло кругами, расступаясь, а потом потянуло шкатулку на дно.
– Что это значит? – возмутился Томас. – Я не…
– И не надо, – заверил Цепеш. – Земли больше нет, силы, под ней тоже. Один ожог. А значит, всё кончено.
Кончено? Для Цепеша может быть! Сиире больше не на что было претендовать, и он отступил, но разве он умер? Разве был убит или нашёл кару? Нет, он остался при Совете, уже новом, в который Цепеш, как и Гриморрэ вступать отказались.
Но разве он умер? Разве получил по заслугам? Нет. он просто отказался от одного из проектов.
– Не кончено, – возразил Томас. – Сиире жив. Вампиры тоже.
– Без нас, дружище, без нас, – подал голос Гриморрэ.
Томас совсем растерялся. Разве не были они на одной стороне? Разве не рисковал Томас и своим посмертием ради тайны Цепеша? А теперь что? иди своей дорогой, Томас, ты нам не нужен?
– Без нас, – согласился Влад и хлопнул Томаса по плечу. – Мы устали.
Устали! А он? Он не устал?
– Вот как…– Томас усмехнулся, принимая всю низость ответа. Он бы так не смог, не смог! А они почему смогли?
– Ага, – подтвердил Влад. – Герцог отправится странствовать. А я займусь…чем-нибудь займусь.
– Эгоистично! – сообщил Томас. – Вы должны бороться с остатками зла.
– Придёт новое, – в отличие от Томаса Влад не возмущался. – Мы остановили то, что могли. Так может хватит?
Нет, они не договорились. Томас не понял их, они не поняли его. Но хотя бы разошлись миром на три разные стороны: Томас на новую борьбу, Влад на долгое и мирное посмертие, а Гриморрэ на странствие.
– Сила ушла, там теперь клочок пустыни, Варгоши нет… в чём проблема? – Гвиди, когда Томас поделился с ним своим возмущением, тоже не понимал. – Не можешь же ты истребить всех вампиров? Сиире собирает Совет? Ну и пусть собирает. Что же теперь…
– Я не смогу так. Я не знаю покоя, – Томас только покачал головой. Его душа измоталась и требовала сна, может быть даже вечной, но неуёмная плоть вела к новым войнам.
– Тогда куда? – спросил Гвиди, отказываясь от спора.
Томас взглянул на друга. Настоящего друга, даром, что тот всего лишь человек.
– Я навстречу новым войнам, а ты позаботишься об Эве. Она человек и ты тоже. А я вампир и это точка, которая должна развести нас.
Гвиди такой ответ не понравился. Но это и не нужно было Томасу. Самое лучшее, что он мог сделать – отпустить друга жить его людскую, нормальную жизнь и доживать своё ненормальное, но всё такое же насквозь людское посмертие.
Не пропадёт! А вот девочка Эва…
Разговоров, конечно, будет много – и среди вампиров, и среди людей. Например, будут рассказывать, что тьма вырвалась в ту ночь и снизошла на землю. И ещё будут говорить, что сам Влад Цепеш был охотником за неким артефактом, который его убил. Скажут и про то, что всё это был сговор мятежника Томаса…
Правда, если вы человек, который треплется про последнее, вы можете получить кулаком в лицо от старика, который хранит в глазах и уме ясность. Известный под именем Гвиди, старик защищает память Томаса, который, как говорят, сгинул при попытке бороться с тьмой.
А может и не сгинул. Кто в этих слухах разберётся?
Коротка память! Взять вот девочку Эву. Она вампира Томаса помнит вроде бы отчётливо, а через годы удивится – не сказка ли это? правда, ей это не помешает выйти замуж за какого-то охотника на вампиров, какого-то безумного Хельсинга или как там? Чёрт этих иностранцев разберёт!
Всё перепутается в слухах, всё перепутается в сплетнях, и кто уже вспомнит про вампиров в веке, где правят люди? А они правят, точно вам говорю – недавно некий депутат что-то вещал с трибуны о свободе и костности, которая этой свободе мешает. Призывал бороться. Имя, правда, у него какое-то странное, то ли Ситре, то ли Сирте?
Кто ж его вспомнит? Да кто ещё как расскажет! Не подобраться к памяти, не вспомнить. Одно лишь помнит вампирский принц Сиире и годы спустя, правя новым Советом и новым Тёмным Законом, насмешливый вопрос Влада Цепеша:
– Каин, где брат твой – Авель?
И вздрагивает, пытаясь в самом деле вспомнить – где?
Конец.
Спасибо за прочтение и путешествие в небольшой вампирский мирок!
С тёплым приветом и благодарностью,
Anna Raven
