Арахна молчала – она не понимала, но, выучив уроки жизни, предпочитала не выказывать непонимания сразу же, а наблюдала.
–Я в первый раз, что ещё раз доказывает чистоту нашей семьи, – граф наклонился к столу, – я… ну, я понимаю. Я не сужу. Я верю, что так положено.
Арахна не понимала что и на кого положено, но ждала развязки.
–Просто скажите сколько! – трагическим шёпотом закончил граф, и тут до Арахны дошло.
–Подлец! – её рвануло из кресло. Да, она привыкла к обвинениям в свою сторону, когда была ещё палачом, привыкла к слухам после, и к постоянному презрению. Её называли по-разному и приписывали её разное, но никогда не шла речь о взятке!
Ей казалось до этого момента, что испачкаться ещё больше, чем она, невозможно. Что она – вся в крови преступников, не сумевшая отстоять своих близких, а ныне судившая тех, кто был не нужен или опасен королю, пала на дно. Но нет, оказалось, что нет.
Впервые за долгое время в глазах её сверкнуло яростью, бешенством. она, воспитанная Регаром в духе «закон – есть высший долг», приняла власть короля Мираса, которая утвердилась и стала законной. Ей эта власть не нравилась, но она была признана людьми и законом, а значит, этой власти можно было служить, что она и делала, а теперь…
А теперь её уязвили так, как давно не уязвлял никто.
–Вон! – Арахна с трудом овладела собой, поборов желание ударить чем-нибудь тяжёлым своего гостя. – Вон и не смейте говорить подобного! Если же заявитесь ко мне ещё раз, клянусь, я повешу вас рядом с вашим племянником!
–Одумайтесь! – граф Саллес-Ливен сообразил, что допустил промах, но страх отступил, теперь и в нём была ярость: принципиальная какая, надо же! – Не вы ли служили прежнему королю?!
–Король мёртв, – огрызнулась Арахна. – На престоле Его Величество Мирас, да будут дни его…
–Братоубийца!
–Король! Законный король!
Граф удержался от очередной едкости, и спросил уже тише:
–Говорят, вы потеряли всех, кого любили и кем дорожили. Так вот, если бы у вас была возможность, вы не вернули бы их? Хоть бы ценой всего? Неужели я так много прошу? Он не преступник, он юнец, заплутавший в сетях политики! А вы губите его. Я могу его спасти, он дорог мне, как дороги вам ваши близкие! Я увезу его. Я спрячу его. Только пойдите мне на встречу, позвольте уберечь это дитя…
–Довольно! – Арахна подняла ладонь, заставляя гостя умолкнуть. – Довольно ваших глупых слов. Если бы у меня была возможность, я бы отдала очень многое, чтобы вернуть тех, кого люблю. Но у меня нет такой возможности. И не будет. Смерть приходит лишь раз, но приходит навсегда. И она отняла их всех, оставив почему-то меня здесь на прозябание.
–Так помогите…не оставляйте меня на прозябание, с мыслью, что я не защитил племянника!
–Оставлю, – тихо промолвила Арахна, – и вас, и не только вас. Он нарушил закон и за это будет наказан. Я советую вам убраться прочь, иначе я повешу вас рядом за ваш визит ко мне и ваше предложение.
–У вас нет сердца! – граф Саллес-Ливен с ненавистью взглянул на неё, – а значит, и у меня его не будет. Я выйду отсюда, но я пущу слух, что вы приняли взятку. Я допускаю, что вас не казнят и не осудят, но клеймо вам добавится. Надеюсь, вас проклянут добрые люди.
Арахна выдержала это молча и бесстрастно. Страха не было: угрозой больше или меньше – она к ним привыкла. Репутации конец, если он выполнит свою угрозу, это да. Но и плевать. Казнят? Маловероятно, но и на это, при случае, Арахне сейчас плевать.
Поэтому она позволила графу уйти.
–И что же ему, если не секрет, было нужно? – голос Персиваля звучал равнодушно, но обманываться не стоило. – Насчёт здания или племянника?
–Хорошая осведомлённость, – похвалила Арахна. – Но просто отвечать очень скучно, согласен?
Когда Персиваль зашёл к ней, она уже сидела с вином. Её развозило, и от этого она делалась невыносимой.
–Дай догадку, – попросил Персиваль, не выдавая даже жестом, что слабоволие Арахны его раздражает.
–Он пришёл, чтобы оскорбить меня, а затем угрожать и ушёл, желая разрушить мою карьеру и репутацию, – Арахна пьяно хихикнула, но смешок вышел истерическим, далёким от веселья. – Ха… какой наивный индюк! Я и сама могу!
–Ты Мальту говорила о его визите? – Персиваль старался сохранить спокойствие. Графа Саллеса-Ливена, произошедшего от северного, ныне мятежного дома, он знал очень хорошо, и знал как человека слова. И если он вышел с таким намерением от Арахны, значит, не отступится. Хорошо, если бы Мальт уже знал!
–А это пустяк! – Арахна передразнила Мальта, – настолько пустяк, что я им и беспокоить не хочу.
Персиваль выдержал достойную паузу, заставляя себя выйти в абсолютном спокойствии и не срываться на Арахну, которая просто устала жить.
Уже в коридоре он стремительно рванул вниз, по ступеням, надеясь остановить графа Саллеса-Ливена.
Он увидел, что граф уже вышел на улицу и идёт решительно, быстро и твёрдо, как человек, который точно с чем-то определился, и теперь готов действовать. Остановить его нужно было как можно скорее, но не среди же людей?!
Персиваль сделал знак одному из стоящих тут же людей – вчерашний дознаватель, ныне законник Трибунала, понял, кивнул и тихо скользнул в город за уходящим графом. У Персиваля не было сомнений: прирежут графа сегодня же. А почему? Да не приживаются хорошие люди в Мааре! Особенно подвержен такой тип людей пороку внезапной смерти, когда начинает что-то просить.
(Примечание: персонажи Маара, как и Маара принадлежат моей двулогии: «Тени перед чертой» и «Гильдия Теней», а также рассказам-мостикам Маары)
–Я в первый раз, что ещё раз доказывает чистоту нашей семьи, – граф наклонился к столу, – я… ну, я понимаю. Я не сужу. Я верю, что так положено.
Арахна не понимала что и на кого положено, но ждала развязки.
–Просто скажите сколько! – трагическим шёпотом закончил граф, и тут до Арахны дошло.
–Подлец! – её рвануло из кресло. Да, она привыкла к обвинениям в свою сторону, когда была ещё палачом, привыкла к слухам после, и к постоянному презрению. Её называли по-разному и приписывали её разное, но никогда не шла речь о взятке!
Ей казалось до этого момента, что испачкаться ещё больше, чем она, невозможно. Что она – вся в крови преступников, не сумевшая отстоять своих близких, а ныне судившая тех, кто был не нужен или опасен королю, пала на дно. Но нет, оказалось, что нет.
Впервые за долгое время в глазах её сверкнуло яростью, бешенством. она, воспитанная Регаром в духе «закон – есть высший долг», приняла власть короля Мираса, которая утвердилась и стала законной. Ей эта власть не нравилась, но она была признана людьми и законом, а значит, этой власти можно было служить, что она и делала, а теперь…
А теперь её уязвили так, как давно не уязвлял никто.
–Вон! – Арахна с трудом овладела собой, поборов желание ударить чем-нибудь тяжёлым своего гостя. – Вон и не смейте говорить подобного! Если же заявитесь ко мне ещё раз, клянусь, я повешу вас рядом с вашим племянником!
–Одумайтесь! – граф Саллес-Ливен сообразил, что допустил промах, но страх отступил, теперь и в нём была ярость: принципиальная какая, надо же! – Не вы ли служили прежнему королю?!
–Король мёртв, – огрызнулась Арахна. – На престоле Его Величество Мирас, да будут дни его…
–Братоубийца!
–Король! Законный король!
Граф удержался от очередной едкости, и спросил уже тише:
–Говорят, вы потеряли всех, кого любили и кем дорожили. Так вот, если бы у вас была возможность, вы не вернули бы их? Хоть бы ценой всего? Неужели я так много прошу? Он не преступник, он юнец, заплутавший в сетях политики! А вы губите его. Я могу его спасти, он дорог мне, как дороги вам ваши близкие! Я увезу его. Я спрячу его. Только пойдите мне на встречу, позвольте уберечь это дитя…
–Довольно! – Арахна подняла ладонь, заставляя гостя умолкнуть. – Довольно ваших глупых слов. Если бы у меня была возможность, я бы отдала очень многое, чтобы вернуть тех, кого люблю. Но у меня нет такой возможности. И не будет. Смерть приходит лишь раз, но приходит навсегда. И она отняла их всех, оставив почему-то меня здесь на прозябание.
–Так помогите…не оставляйте меня на прозябание, с мыслью, что я не защитил племянника!
–Оставлю, – тихо промолвила Арахна, – и вас, и не только вас. Он нарушил закон и за это будет наказан. Я советую вам убраться прочь, иначе я повешу вас рядом за ваш визит ко мне и ваше предложение.
–У вас нет сердца! – граф Саллес-Ливен с ненавистью взглянул на неё, – а значит, и у меня его не будет. Я выйду отсюда, но я пущу слух, что вы приняли взятку. Я допускаю, что вас не казнят и не осудят, но клеймо вам добавится. Надеюсь, вас проклянут добрые люди.
Арахна выдержала это молча и бесстрастно. Страха не было: угрозой больше или меньше – она к ним привыкла. Репутации конец, если он выполнит свою угрозу, это да. Но и плевать. Казнят? Маловероятно, но и на это, при случае, Арахне сейчас плевать.
Поэтому она позволила графу уйти.
***
–И что же ему, если не секрет, было нужно? – голос Персиваля звучал равнодушно, но обманываться не стоило. – Насчёт здания или племянника?
–Хорошая осведомлённость, – похвалила Арахна. – Но просто отвечать очень скучно, согласен?
Когда Персиваль зашёл к ней, она уже сидела с вином. Её развозило, и от этого она делалась невыносимой.
–Дай догадку, – попросил Персиваль, не выдавая даже жестом, что слабоволие Арахны его раздражает.
–Он пришёл, чтобы оскорбить меня, а затем угрожать и ушёл, желая разрушить мою карьеру и репутацию, – Арахна пьяно хихикнула, но смешок вышел истерическим, далёким от веселья. – Ха… какой наивный индюк! Я и сама могу!
–Ты Мальту говорила о его визите? – Персиваль старался сохранить спокойствие. Графа Саллеса-Ливена, произошедшего от северного, ныне мятежного дома, он знал очень хорошо, и знал как человека слова. И если он вышел с таким намерением от Арахны, значит, не отступится. Хорошо, если бы Мальт уже знал!
–А это пустяк! – Арахна передразнила Мальта, – настолько пустяк, что я им и беспокоить не хочу.
Персиваль выдержал достойную паузу, заставляя себя выйти в абсолютном спокойствии и не срываться на Арахну, которая просто устала жить.
Уже в коридоре он стремительно рванул вниз, по ступеням, надеясь остановить графа Саллеса-Ливена.
Он увидел, что граф уже вышел на улицу и идёт решительно, быстро и твёрдо, как человек, который точно с чем-то определился, и теперь готов действовать. Остановить его нужно было как можно скорее, но не среди же людей?!
Персиваль сделал знак одному из стоящих тут же людей – вчерашний дознаватель, ныне законник Трибунала, понял, кивнул и тихо скользнул в город за уходящим графом. У Персиваля не было сомнений: прирежут графа сегодня же. А почему? Да не приживаются хорошие люди в Мааре! Особенно подвержен такой тип людей пороку внезапной смерти, когда начинает что-то просить.
(Примечание: персонажи Маара, как и Маара принадлежат моей двулогии: «Тени перед чертой» и «Гильдия Теней», а также рассказам-мостикам Маары)
