А я рыдала, истерила и пыталась понять, за что магия так настигла меня? Она не дала мне силы, чтобы стать магом, она дала мне возможность увидеть конец и не далась в руки, чтобы я хоть что-то могла изменить.
Когда всё казалось кончено, я вдруг решилась на безумный прорыв и бросилась в окно, разбив его чем-то и…
Удар настиг меня. Под левой лопаткой что-то хрустнуло, обожгло и я почувствовала горячую радостно забившуюся кровь.
Ведьма не сдавалась, но Абрахам не искал методов милосердных и благородных. Когда Эста рванулась к окну, он прибегнул к магии и разрывающий кинжал, явленный ею, пронзил тело ведьмы, заставил её рухнуть на пол.
Она была ещё жива, когда Абрахам наклонился над ней. В глазах ведьмы была обида, самая искренняя и самая детская. С трудом разжимая губы, заставляя непослушный язык покориться, она прошептала:
–Ты…м-маг!
–Это другое, – холодно возразил Абрахам и коснулся лба умирающей ведьмы. – Прими её душу, свет, очисти её имя. В руки небес я передаю дух её.
Остальное его не интересовало. Эста ещё дергалась, но Абрахам, зная о своей силе, уже выходил из жалкой лачужки. Спустившись по ступенькам, он оглянулся: никого!
И пламя сорвалось с его пальцев, побежало по земле, менее чем через три секунды охватило лачугу.
–Так исчезает зло! – Абрахам был доволен своей ночной охотой. Только занимающаяся рассветная хмарь омрачила его – пора было возвращаться в церковь, где ему нужно было дать отчёт и снова терпеть презрение по поводу своего магического происхождения.
Когда всё казалось кончено, я вдруг решилась на безумный прорыв и бросилась в окно, разбив его чем-то и…
Удар настиг меня. Под левой лопаткой что-то хрустнуло, обожгло и я почувствовала горячую радостно забившуюся кровь.
***
Ведьма не сдавалась, но Абрахам не искал методов милосердных и благородных. Когда Эста рванулась к окну, он прибегнул к магии и разрывающий кинжал, явленный ею, пронзил тело ведьмы, заставил её рухнуть на пол.
Она была ещё жива, когда Абрахам наклонился над ней. В глазах ведьмы была обида, самая искренняя и самая детская. С трудом разжимая губы, заставляя непослушный язык покориться, она прошептала:
–Ты…м-маг!
–Это другое, – холодно возразил Абрахам и коснулся лба умирающей ведьмы. – Прими её душу, свет, очисти её имя. В руки небес я передаю дух её.
Остальное его не интересовало. Эста ещё дергалась, но Абрахам, зная о своей силе, уже выходил из жалкой лачужки. Спустившись по ступенькам, он оглянулся: никого!
И пламя сорвалось с его пальцев, побежало по земле, менее чем через три секунды охватило лачугу.
–Так исчезает зло! – Абрахам был доволен своей ночной охотой. Только занимающаяся рассветная хмарь омрачила его – пора было возвращаться в церковь, где ему нужно было дать отчёт и снова терпеть презрение по поводу своего магического происхождения.
