Но Базир не поверит ни одному слову. Он, в отличие от многих церковников, которые не интересовались жизнью Шарлотты, точно помнит, что она училась на целителя в самом начале, а также знает, что взаимодействие настоек и хмеля – это основа курса.
А ещё потому что увидит на мертвенно бледном лице сестры спокойное выражение. Покой смерти – последний покой. Он поймёт, что она поступила так сознательно, но не выдаст её, иначе Церковь не позволит достойно проводить Шарлотту.
В этот день жизнь Базира изменится. Он не явится на аттестацию, да и приоритеты свои в скором времени пересмотрит. И до конца дней, после многих лет мук, после всех пережитых им и сотворённых интриг, после разочарований и побед, после попыток оправдаться перед Шарлоттой хотя бы в уме, Базир себя не простит.
Он будет спасать всех и каждого, кого только сможет, не думая о себе, надеясь вымолить у Шарлотты так прощение. Но Шарлотта ни разу не отзовётся ему из мира мёртвых, ни разу не придёт к нему, и не наступит для Базира прощения.
Базир всегда был и останется собою. Он будет винить себя одного в смерти Шарлотты, в её поступке, в извращении её смерти, и никогда не простит сам себя и своего равнодушия к её жалобному «мне плохо».
«Мне плохо…» – этот голос будет долетать до него сквозь года, сквозь ночи и пространства, и он будет испуганно вскакивать с постели, просыпаться в холодном поту и слышать свой же голос:
–Всем плохо! Спать иди, пьянь!
Но никогда уже Базир не поймёт, кричит он это в реальности или нет, где-то вдалеке звучит его голос, призраком прошлого?
–Мне плохо…– Шарлотта приходит во снах часто. Она бледна и юна. Напугана своей ошибкой, своим разбитым впервые сердцем.
А он гонит её, просыпается в страхе и в горе, хватается за голову, шепчет:
–Прости меня, прости меня…
Как жаль, что Базир никогда не узнает, что его мука обеспечена им самим, а Шарлотта не злилась на него никогда, и в последние минуты своей тихой жизни шептала то же самое, обращалась к брату, рыдала о нём сердцем, жалела, но не могла справиться с собою и своим горем, и проклинала себя за эту слабость, роковую дрянь, ведшую к призванной самостоятельно смерти.
А Базир проклинал себя за жизнь и равнодушие и вымаливал прощение у пустоты, всякий раз не желая это самое прощение принимать и снося своё бесконечное наказание.
?
А ещё потому что увидит на мертвенно бледном лице сестры спокойное выражение. Покой смерти – последний покой. Он поймёт, что она поступила так сознательно, но не выдаст её, иначе Церковь не позволит достойно проводить Шарлотту.
В этот день жизнь Базира изменится. Он не явится на аттестацию, да и приоритеты свои в скором времени пересмотрит. И до конца дней, после многих лет мук, после всех пережитых им и сотворённых интриг, после разочарований и побед, после попыток оправдаться перед Шарлоттой хотя бы в уме, Базир себя не простит.
Он будет спасать всех и каждого, кого только сможет, не думая о себе, надеясь вымолить у Шарлотты так прощение. Но Шарлотта ни разу не отзовётся ему из мира мёртвых, ни разу не придёт к нему, и не наступит для Базира прощения.
Базир всегда был и останется собою. Он будет винить себя одного в смерти Шарлотты, в её поступке, в извращении её смерти, и никогда не простит сам себя и своего равнодушия к её жалобному «мне плохо».
«Мне плохо…» – этот голос будет долетать до него сквозь года, сквозь ночи и пространства, и он будет испуганно вскакивать с постели, просыпаться в холодном поту и слышать свой же голос:
–Всем плохо! Спать иди, пьянь!
Но никогда уже Базир не поймёт, кричит он это в реальности или нет, где-то вдалеке звучит его голос, призраком прошлого?
–Мне плохо…– Шарлотта приходит во снах часто. Она бледна и юна. Напугана своей ошибкой, своим разбитым впервые сердцем.
А он гонит её, просыпается в страхе и в горе, хватается за голову, шепчет:
–Прости меня, прости меня…
Как жаль, что Базир никогда не узнает, что его мука обеспечена им самим, а Шарлотта не злилась на него никогда, и в последние минуты своей тихой жизни шептала то же самое, обращалась к брату, рыдала о нём сердцем, жалела, но не могла справиться с собою и своим горем, и проклинала себя за эту слабость, роковую дрянь, ведшую к призванной самостоятельно смерти.
А Базир проклинал себя за жизнь и равнодушие и вымаливал прощение у пустоты, всякий раз не желая это самое прощение принимать и снося своё бесконечное наказание.
?
