Что-то странное мелькнуло на всегда невозмутимом лице демона. Он вздохнул и ответил со странной грустью:
-Клавдия Акта.
Мне это ничего не сказало, но я кивнула и, наконец, вышла прочь. Клавдия так Клавдия. Теперь уже что? Когда это было, что я сделала и кем была – значения не имеет. всё равно наше время идёт здесь не так, как в мире людей, оно смещено и обезображено. А я просто существую. И у меня было имя. Людское имя!
Ситри уже дожидалась меня у моего архива. Мне это было неприятно, но я привыкла мириться со многим и потому не выразила неудовольствия, лишь спросила:
–И ты снова здесь?
–Ты прости меня, Вериф. Я просто испугалась. Сглупила, понимаешь? а теперь, когда всё оборачивается против меня, я боюсь, что и ты обиделась на меня, и вспомнишь мне мою выходку.
Она была бледна и напугана. Ни следа самоуверенности! Но поздно. Я молчала, разглядывая её.
–Против меня затеяли дело… собирают свидетелей!
Ситри вдруг осеклась и с гневом спросила:
–Что? И ты?..
–И я, – почему-то хрипло отозвалась я. – Et i!
-Клавдия Акта.
Мне это ничего не сказало, но я кивнула и, наконец, вышла прочь. Клавдия так Клавдия. Теперь уже что? Когда это было, что я сделала и кем была – значения не имеет. всё равно наше время идёт здесь не так, как в мире людей, оно смещено и обезображено. А я просто существую. И у меня было имя. Людское имя!
Ситри уже дожидалась меня у моего архива. Мне это было неприятно, но я привыкла мириться со многим и потому не выразила неудовольствия, лишь спросила:
–И ты снова здесь?
–Ты прости меня, Вериф. Я просто испугалась. Сглупила, понимаешь? а теперь, когда всё оборачивается против меня, я боюсь, что и ты обиделась на меня, и вспомнишь мне мою выходку.
Она была бледна и напугана. Ни следа самоуверенности! Но поздно. Я молчала, разглядывая её.
–Против меня затеяли дело… собирают свидетелей!
Ситри вдруг осеклась и с гневом спросила:
–Что? И ты?..
–И я, – почему-то хрипло отозвалась я. – Et i!
