Конрад слушал вежливо. Он понимал, что Гануза не придёт жаловаться просто так на свою жизнь, но не перебивал его. Наместник спохватился сам:
– Одна радость у человека – на жизнь свою пожаловаться, вроде б и легче становится. Но да ладно, я по делу!
Конрад обмер от нервного напряжения. Вот сейчас… сейчас!
– Держи, – Гануза ловким движением достал из кармана бархатный мешочек. Мешочек тяжело звякнул. – Ну как что? Не помнишь? Монеты. За службу. Награда от столицы.
Конрад не помнил и, конечно, удивился. Для него это не было важным, для него это вообще ничего не значило, и он не рассчитывал на дары от столицы, когда выполнял свой труд.
– Держи-держи, – подбодрил Гануза, – твоя награда.
– Спасибо, наместник, – Конрад отодвинул тяжёлый мешочек и спросил о своём, терзавшем: – про мальчонку знаешь чего?
Наместник помолчал, выгадывая, стоит ли отвечать? Наконец решился:
– Знаю. Ты не пугайся, всё не так плохо. Поступил на службу. На этот раз каменщиком. Я там был… гадость страшная, от пыли дышать нельзя. Он, гадёныш, как меня увидел, сразу за камни. Ну я не стал его мучить. Жив, работает.
Слава богу! Слава! Значит, встал на путь труда. Значит, не всё ещё кончено для души его? а если спрятался, значит, совесть?
– Каменщиком? Так это ж невообразимый труд!
– Воровать, верно, легче, – согласился Гануза, – но только через руки честность быстрее доходит.
– Дай его адрес, – попросил Конрад и сам удивился своей ясности мыслей. Ещё мгновение назад он не знал как поступить, теперь же всё было очевидно и просто.
Гануза и этому не удивился. Поглядел на Конрада, хмыкнул и достал из кармана тонкий клочок бумаги, подтолкнул.
– Как знал! – похвастался он. – Это их общий дом. Для таких же пропащих.
– Не пропащих, – тихо возразил Конрад.
Гануза сделал вид что не слышит, ему не хотелось ссориться с другом, но от своего мнения он не отступал. Пропащий и точка! Подлость же!
Поздним вечером дрожащая рука Конрада вывела нужный адрес на конверте и неловкую пометку «Маркусу». В конверте – тяжёлом и страшном, среди бумажных листов – пустых, и нужных только для того, чтоб не гремели монеты, лежала одна настоящая записка. Всего несколько слов, но Конрад волновался, выбирая их.
«Посылаю тебе монеты и желаю счастья. Ты хотел другой жизни, пусть она будет счастливой. Конрад».
Несколько слов и помощь. Конрад не знал, как отреагирует Маркус, но надеялся, что монеты сделают его счастливым. Ему даже пришло в голову, что будь этот подарок от столицы раньше, Маркус не стал бы снимать с мёртвых украшения.
Пришло и ушло слабой мыслью, а всё же пришлось напомнить себе о том, что он не виноват, нет! во всяком случае, не до конца.
Жизнь вернулась к прежнему кругу, стала серой и привычной. Вернулись смыслы в буквы и книжные строки, вернулась свобода в проулках, и вечера стали прежними. Один раз счастье окрасило душу Конрада прежним светом, когда тяжёлый конверт вернулся ему из столицы. Те же переложенные бумагами монеты и короткое письмо:
«Я справлюсь сам. Живу честным трудом. Знаю, что идиот. Бесконечно виноват перед всеми. М.»
Конрад сгрёб монеты из письма. Они не значили. Куда ценнее ему был лист бумаги. Он раскаивается, он по-настоящему раскаивается. Да помогут ему небеса прийти к спасении! И Конраду вместе с ним.
Продолжение следует…
(Примечание: добро пожаловать в Алькалу. Предыдущие рассказы о ней – рассказ «Последние одежды», «Закрытые тропы», «Белое платье», «Одобрение», «Воренок», «Его смятение»). Вселенная будет очень маленькая, как сам городок, очень тихая, без интриг, войны и поиска разного вида Граалей. Я давно хотела что-то подобное. Здесь просто люди – обычные, несчастные разные люди)
– Одна радость у человека – на жизнь свою пожаловаться, вроде б и легче становится. Но да ладно, я по делу!
Конрад обмер от нервного напряжения. Вот сейчас… сейчас!
– Держи, – Гануза ловким движением достал из кармана бархатный мешочек. Мешочек тяжело звякнул. – Ну как что? Не помнишь? Монеты. За службу. Награда от столицы.
Конрад не помнил и, конечно, удивился. Для него это не было важным, для него это вообще ничего не значило, и он не рассчитывал на дары от столицы, когда выполнял свой труд.
– Держи-держи, – подбодрил Гануза, – твоя награда.
– Спасибо, наместник, – Конрад отодвинул тяжёлый мешочек и спросил о своём, терзавшем: – про мальчонку знаешь чего?
Наместник помолчал, выгадывая, стоит ли отвечать? Наконец решился:
– Знаю. Ты не пугайся, всё не так плохо. Поступил на службу. На этот раз каменщиком. Я там был… гадость страшная, от пыли дышать нельзя. Он, гадёныш, как меня увидел, сразу за камни. Ну я не стал его мучить. Жив, работает.
Слава богу! Слава! Значит, встал на путь труда. Значит, не всё ещё кончено для души его? а если спрятался, значит, совесть?
– Каменщиком? Так это ж невообразимый труд!
– Воровать, верно, легче, – согласился Гануза, – но только через руки честность быстрее доходит.
– Дай его адрес, – попросил Конрад и сам удивился своей ясности мыслей. Ещё мгновение назад он не знал как поступить, теперь же всё было очевидно и просто.
Гануза и этому не удивился. Поглядел на Конрада, хмыкнул и достал из кармана тонкий клочок бумаги, подтолкнул.
– Как знал! – похвастался он. – Это их общий дом. Для таких же пропащих.
– Не пропащих, – тихо возразил Конрад.
Гануза сделал вид что не слышит, ему не хотелось ссориться с другом, но от своего мнения он не отступал. Пропащий и точка! Подлость же!
Поздним вечером дрожащая рука Конрада вывела нужный адрес на конверте и неловкую пометку «Маркусу». В конверте – тяжёлом и страшном, среди бумажных листов – пустых, и нужных только для того, чтоб не гремели монеты, лежала одна настоящая записка. Всего несколько слов, но Конрад волновался, выбирая их.
«Посылаю тебе монеты и желаю счастья. Ты хотел другой жизни, пусть она будет счастливой. Конрад».
Несколько слов и помощь. Конрад не знал, как отреагирует Маркус, но надеялся, что монеты сделают его счастливым. Ему даже пришло в голову, что будь этот подарок от столицы раньше, Маркус не стал бы снимать с мёртвых украшения.
Пришло и ушло слабой мыслью, а всё же пришлось напомнить себе о том, что он не виноват, нет! во всяком случае, не до конца.
Жизнь вернулась к прежнему кругу, стала серой и привычной. Вернулись смыслы в буквы и книжные строки, вернулась свобода в проулках, и вечера стали прежними. Один раз счастье окрасило душу Конрада прежним светом, когда тяжёлый конверт вернулся ему из столицы. Те же переложенные бумагами монеты и короткое письмо:
«Я справлюсь сам. Живу честным трудом. Знаю, что идиот. Бесконечно виноват перед всеми. М.»
Конрад сгрёб монеты из письма. Они не значили. Куда ценнее ему был лист бумаги. Он раскаивается, он по-настоящему раскаивается. Да помогут ему небеса прийти к спасении! И Конраду вместе с ним.
Продолжение следует…
(Примечание: добро пожаловать в Алькалу. Предыдущие рассказы о ней – рассказ «Последние одежды», «Закрытые тропы», «Белое платье», «Одобрение», «Воренок», «Его смятение»). Вселенная будет очень маленькая, как сам городок, очень тихая, без интриг, войны и поиска разного вида Граалей. Я давно хотела что-то подобное. Здесь просто люди – обычные, несчастные разные люди)
