Не ощущаешь яда туман,
Что приходит издалека…
Это он – Кукулькан.
В белом дыму формируется фигура огромной, страшной змеи, которая овивает собой, всем сильным телом своим и какой-то неведомый город, и леса, и деревни…
Раз за разом, исполняясь гневом,
Приходит он напомнить о себе.
Ныне я, как до меня – плачу человеком,
Так продолжается жизнь на земле.
В пасти дымчатой змеи исчезает лес. Змей вращается, плотнее сжимает кольца. Ирене обмякает, не в силах оторваться от ужаса.
Его гневят непочтение,
Его гневят безмольбою.
Рыбу и мясо берут – и смеют!
Не благодарить, словно всё само собою.
В зареве ясном, в бликах огня,
Так близко и страшно видела я,
Видела дым, погребение,
За безмольбу и непочтение.
Кольца змеи сжимаются у невиданного города и селения. Мгновение и мощное тело перетирает между собою дымчатые облака-фигуры, и распадается на кусочки древний город, и разлетается селение. Змеиная пасть подбирает куски.
Ты не знаешь, не видишь пока,
Не ощущаешь яда туман.
Он спускается издалека,
Это он – Кукулькан.
Змея поднимает голову… Ирене в ужасе отползает прочь. Пилар остаётся неподвижна.
Кукулькан – добро и зло,
Кукулькан – покровитель всего.
Он поступает
как пожелает.
Ныне он обижен на нас,
За это пришёл расплаты час.
Пилар смотрит на испуганную, забившуюся в угол Ирене. Змеиная фигура из дыма становится плотнее и местами темнеет.
Кукулькан научил нас всему,
А мы почти не возносим мольбы.
Он нас отстоял, вопреки всему,
Среди битв и велений судьбы.
Мы не чтим, не чтим его,
И даже дети у реки не тише.
Я одёргиваю их! Презрение – зло,
Но они ведь не слышат…
Пилар протягивает руку к змеиной фигуре из дыма и тут же одёргивает. Змея замечает и тянется следом, совершенно не боясь. Но на пути змеи возникает маленькая людская фигурка… фигурка оказывается на горе и гора эта растёт, словно желая преподнести человека Кукулькану.
Ты не знаешь, не видишь пока,
Не чуешь его дыханье-туман.
Он спускается издалека,
Наш бог – Кукулькан.
Нужно задобрить его на пути,
Нужно жертву ему принести,
Он приближается в гневе своём,
Он ближе…туман восстаёт.
Человек из дыма на горе. Змея обращает на него свой взор… мгновение – человек исчезает в пасти огромной змеи и гора щедро поднесла ему жертву, и змея, точно насытывшись, опускает голову.
Ирене (совершенно испуганно).
Разве… как получится это у нас?
Пилар.
Думаешь ты – в первый раз?
Немного крови успокоит его.
Один человек…
Змеиная фигура переползает на гору и медленно ползёт по ней вниз. гора и змея истлевают.
Я не вправе просить,
Он – божество, он божество!
А нам с тобою так и эдак гнить.
Встаёт с колен, сметает затлевшие угли в ведро и выходит прочь, оставив испуганную и растерянную, совершенно не готовую к подобным откровениям Ирене в своём доме.
Сцена 2.4
Пилар выходит на порог, выбрасывает содержимое ведра на улицу, и, желая передохнуть от своих мыслей, прислоняется к дверному косяку.
Пилар.
Не скажу, никогда не скажу я ей,
Что был шанс жить у её дочерей.
Тогда была такая же беда,
И жертва к смерти шла сама.
Опоила их… как в смерть вошли,
А в землю так и не легли.
Они очнулись на горе,
А там сошёл туман.
И как даровано земле:
Рассудит только Кукулькан!
Прохлаждаться некогда, мучиться совестью тоже. Пилар возвращается в дом. Ирене всё также сидит на полу.
Ирене.
Пилар? Почему не расскажешь всем?
Почему бы не сказать?
Пилар возвращает ведро на место. Даже не глядя на Ирене.
Пилар.
Рассказать-то можно, но зачем?
К чему невинных мне пугать?
Они испугаются, сначала верить не станут,
Цветы их души в страхе увянут,
Гнева от бога лишь больше будет,
Или кровью и дракой решать станут судьи?..
Кому к нему идти? Чьего дома черёд?
Теперь смотрит на Ирене внимательно.
Горы вершина ждёт.
Молчание – залог покоя,
Так что нет, говорить не стоит.
Время проходит, и я
Нахожу кого-нибудь.
Ирене (со злобным смешком).
Кого-то слабого, как я?!
Отправишь на последний путь.
Пилар.
А не ты ли серые дни плела?
Не ты ли смерти себе ждала?
Не ты ли тоскою живёшь,
Не ты ли, а?..
Ирене (качает головой, поднимается с пола).
Ты всё ответа ждёшь…
А что сама?!
Пилар.
Волю его кто толкует?
Кто угадает туман?
Кто поймёт, что уже лютует
Наш бог – Кукулькан?
Ирене (медленно соображая).
Старый Ауриан,
Безногий Луи,
Безумная Мари…
Они умерли или их забрал Кукулькан?
Пилар молчит – ответ очевиден.
Вроде упал,
Разбился, не сразу нашли,
А что если это туман,
Что шёл от вершин?
Поражённая открывшимся, Ирене ищет ответ в лице Пилар. Но та не считает себя виноватой.
Сцена 2. 5
Пилар спокойна. Совесть она оставляет на потом.
Пилар.
Как всякий древний бог
Кукулькан жесток.
И милосерден тоже.
Он яростен, он уничтожит,
И слёзы прольёт над смертью.
Тяжёлая тень возвращается на стену. Но теперь это тень горы. И медленно-медленно на вершине горы возникает, проступая всё отчётливее, фигура змеи… Ирене, заметив, охнув, бросается от этой стены прочь.
Верить ему? Не верить?
Да только спасения нет,
И дам нам один ответ:
Ярость Кукулькана переждать.
Жертву ему послать.
Своею смертью она жизнь дарует,
Так однажды тебе даровали.
Новый черёд, Бог лютует,
Новая честь, новые печали!
Змея ползёт вниз с горы. Тень причудливо-отчётливо видна. Змея крупная, тело её мощное, страшное. Движения быстры. Ирене в ужасе забивается в самый угол. Пилар остаётся на месте.
Ирене.
Честь, жертва… смерть!
Всё переплелось.
А наместник что же? знает?
Она ищет надежду.
Пилар.
Почитанье – это клеть,
Мы ничтожная малость,
Что свободой не располагает.
Наместник, ведая это,
Бережёт народ.
Время… жертва одна – вот ответы,
Ко всем приходит свой черёд…
Тень змеи спускается вниз, сползает на пол. Ирене вскакивает на скамью. Но змея останавливается. Она обретает голос, это голос Кукулькана. Похожий на шипение и шёпот, он звучит отчётливо во всём доме Пилар, достигая каждого уголка. Пилар бледна. Она стоит, прикрыв глаза, боится.
Кукулькан.
Гнев и ярость, злость и любовь,
Я люблю жизни ваши.
Но мешается с горечью кровь,
Сердца и тоски полнит чашу.
Пилар (отступая к Ирене, не выдерживая близости Кукулькана, не глядя на него, но всё же открывая глаза).
Он любит нас.
Одинаково любит!
И всякий раз
Прощает, не губит.
Плата нужна,
Кто-нибудь… за всех!
Вцепляется в руку Ирене, которая не может оторвать глаз от змеи-Кукулькана.
Ирене.
Та, что почти не жива.
Пилар.
Спасение – это не грех!
Кукулькан.
Любовь и ярость, гнев и кровь,
Я всех люблю, я всех прощаю.
Каждый раз, вновь и вновь,
Через своё отчаяние.
Пилар.
Он одинаково любит всех.
Кукулькан.
Смерть и любовь.
Ирене.
Та, что не нужна.
Пилар.
Спасение – это не грех!
Кукулькан.
Наполнит чашу кровь.
Ирене и Пилар (вцепившись друг в друга).
И жизнь прощена!
Мгновение и тень змеи, горы и всякая иная тень исчезают, словно их и не было. Исчезает голос Кукулькана, его присутствие. Всё гаснет, точно ничего и не произошло. Ирене и Пилар стоят, вцепившись друг в друга, поддерживая друг друга, одинаково напуганные…
Сцена 2.6
Пилар бледна. Она в отчаянии. Она ищет в Ирене надежду и согласие.
Пилар.
Отдай себя, отдай, Ирене!
Никто не узнает, лишь я.
Но продолжится жизнь на земле,
И мольбою укрою тебя.
Ты вознесёшься над нами,
Ты будешь священнее неба.
Распростёртым знаменем!
Над теми встанешь, кто ещё не был.
Ты согласна на это?
Это страшно, я знаю.
Пилар отцепляется от Ирене. Уверенность возвращается к ней. Голос крепнет.
Ирене.
Страшные вопросы, страшные ответы…
Которые я теперь знаю.
Ради жизни, ради всех,
Не для себя – я соглашаюсь.
Блик радости в лице Пилар. Она выдыхает.
Пусть жизнь идёт, но страшен миг
Я за слабость каюсь.
Страшно мне…
Чуть не падает, решившись, Пилар подхватывает её, словно Ирене и не весит ничего, усаживает её на скамью.
Пилар.
Смерть быстра, она лишь крик.
Вечен дух, что жертву преподнес,
Вечна память!
Не надо страха, не надо слёз,
Нужно только всё оставить,
Как всё оставило тебя.
Ирене (в объятиях Пилар затихает).
Ничто не держит здесь меня.
Пилар.
Не будет боли, страха нет.
Ирене.
Согласна я… о, что за свет?
Пилар.
Темнота, темнота!
Ирене обмякает в её руках, теряет сознание.
Священная темнота пришла,
Кукулькан, она та,
Что заплатит, что нам не нужна.
Что тебе отдана…
Шипение-шёпот из пустоты. Это Кукулькан.
Кукулькан.
Да будет смерть очищена огнём,
Жертва – ничто,
Презрены живущие слабо.
Но я всё то,
Что было до первой раны!
Пилар укладывает обмякшую бессознательную Ирене на скамью. Дело сделано.
КОНЕЦ ВТОРОГО ДЕЙСТВИЯ.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ.
Сцена 3.1
Вершина горы. Предрассветный холод. Ирене приходит в себя в полном одиночестве. Плотный туман ползёт снизу вверх, как бы захватывая гору в неестественный плен. Ирене холодно и страшно. Она мгновенно вспоминает всё, вскакивает, мечется, понимая, что туман уже повсюду…
Ирене.
Холодно… как холодно мне.
Что же это? Я на горе.
В памяти, холодом прохваченной,
Согласие моё да темнота.
Права Пилар или я одурманена,
Неужели богу буду нужна?
Туман поднимается выше. Ирене дрожит от холода и страха.
Страшно… и холодно тоже.
Эй, люди! Вы, внизу!
Холод дразнит, ранит кожу,
Не знаете вы, что я вас спасу.
Нет ответа. Люди и правда не знают.
Холодно, боги! Видите меня?
Холодно, холодно мне!
Что значите вы? Что значу я,
На этой безумной горе?
Туман достигает вершины горы.
Видите вы – я не строптива,
Куда указали, туда и пошла.
Я склонилась перед силой,
Но неужели я ей нужна?
Туман достигает её ног.
Страшно… холодно тоже,
Эй, люди? Хоть кто-то внизу…
Холод дразнит, ранит кожу,
Не знает вы, что я вас спасу.
Опускается на колени, зажмуривается, готовая к смерти.
Сцена 3. 2
В тумане проступает змеиная фигура Кукулькана.
Кукулькан.
Плотный серый туман,
А за ним темнота.
Это идёт Кукулькан,
Чей дом пустота.
По склону, то выше, то ниже,
Всё плотнее… уж тяжко дышать.
Нужно идти, а шаги к смерти тише,
Однажды я не смогу прощать.
Туман исчезает, полностью обращаясь в огромную змею, что кольцами оплела вершину горы и сомкнулась у Ирене.
Они не верят мне,
А значит, я слабею.
Я блуждаю в полусне,
И гнев мой для них недоверие.
Я всего лишь туман,
Тихий ужас, необратимый,
Что поднимается над миром-могилой,
Я уже здесь. Я – Кукулькан.
Змеиные кольца свиваются в едином движении, стискивают Ирене.
Сцена 3.3
Ирене открывает глаза. Бесконечно светлое облако вокруг неё, и сама она легка-легка… свет даже оглушает её со всех сторон. Змеиное тело держит её над миром, над целым миром, и Ирене совсем не страшно.
Голос змеи больше не похож на шипение или шёпот. Всё кончено. Ирене даже замечает, что у змеи есть небольшие крылья и что-то от птицы.
Кукулькан.
Дитя моё, одно из неловких душ,
Что я проклинаю и люблю,
Вскормленное среди обид и стуж,
Над тобою я слёзы лью.
Смерть бесконечна, как бесконечен полёт
Над миром, что тлеет и живёт в новом свете.
Смерть – это крик, и каждому своё черёд,
Каждому боль и прощенье как кольцо жизни и смерти.
Дитя моё, усни навечно.
Дитя моё, жестокости больше нет.
Дитя моё, душа твоя беспечна,
Ей так мало лет…
Глаза Ирене и правда закрываются. Она чувствует какое-то непостижимое счастье и лёгкость. Ни страха. Ни обиды, ни тягот нет. Она сворачивается в змеиных кольцах-облаке и замирает.
Не бойся вечной темноты,
Не бойся пустоты – она не тронет.
Не бойся исхода судьбы,
Страх ничего не стоит.
Не бойся сна, не бойся бога своего,
Не бойся людского мира,
Не бойся ничего… сон в конце всего,
Он последняя сила.
Ирене не сопротивляется. Ленность одолевает её и ей всё равно, что сейчас с её телом, и что они летят над целым миром, или на то, что туман сползает вниз, и снова могут жить другие. Всё не имеет значения.
Дитя моё, усни навечно,
В прощении и проклятии.
Душа твоя ещё беспечна,
И мир беспечен – ему хватит
Чужих имён и жертвы тоже.
Я тот, кто спасёт и уничтожит,
я тот, кто однажды не простит.
Я – Кукулькан…
Воды мои и ярость пока ещё спит,
Я сам во сне, пока ещё туман.
Ирене пытается дёрнуться, пробудившись, глаза её, вдруг широко распахнутые в ужасе, наполняются слезами и страхом, но облачные кольца змеи поглощают её и она испаряется в них, погружается навечно… слабый вскрик её тонет в кольцах змеи.
Сцена 3. 4
Рассвет. Солнце. Пилар смотрит на вершину горы, с которой сползает туман, словно наряд. Всё кончено. Свершилось! Сколько-то ещё выиграно времени.
Пилар.
Боги, простите меня!
Если есть в том мой грех.
Но я боюсь за всех,
Всё беру на себя.
Великий Змеиный Бог,
Сегодня ты отступил.
Я знаю твою поступь дорог,
Я знаю – ты погубил.
И знаю тоже, что ты придёшь,
Знаю, что ты всех убьёшь,
Но это будет не в этот день.
Пока ушла от мира твоя тень…
Пилар снова держится за дверной косяк. Ночь далась ей тяжело.
Всё кончено, не навеки, нет.
Но коротко мгновение.
Боги мои, если судите – дайте ответ,
Как быть иначе? Где искать спасение?
Сегодня победа моя и за мной,
Но что будет завтра и далее тоже?
Он придёт войной,
Он уничтожит.
В перепутье дорог мой дом,
Алтарь и пропуск через сон.
И всё, что могу я – пока ещё гнать туман,
Что имеет имя Кукулькан.
Вокруг загорается привычная жизнь, все при деле, не ведая о том, что случилось. Пилар уходит в дом. Скорбеть некогда. Совеститься тоже.
Над селением проплывает причудливое облако в виде змеи, свернувшейся кольцами…
КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ДЕЙСТВИЯ.
КОНЕЦ ПЬЕСЫ.
Что приходит издалека…
Это он – Кукулькан.
В белом дыму формируется фигура огромной, страшной змеи, которая овивает собой, всем сильным телом своим и какой-то неведомый город, и леса, и деревни…
Раз за разом, исполняясь гневом,
Приходит он напомнить о себе.
Ныне я, как до меня – плачу человеком,
Так продолжается жизнь на земле.
В пасти дымчатой змеи исчезает лес. Змей вращается, плотнее сжимает кольца. Ирене обмякает, не в силах оторваться от ужаса.
Его гневят непочтение,
Его гневят безмольбою.
Рыбу и мясо берут – и смеют!
Не благодарить, словно всё само собою.
В зареве ясном, в бликах огня,
Так близко и страшно видела я,
Видела дым, погребение,
За безмольбу и непочтение.
Кольца змеи сжимаются у невиданного города и селения. Мгновение и мощное тело перетирает между собою дымчатые облака-фигуры, и распадается на кусочки древний город, и разлетается селение. Змеиная пасть подбирает куски.
Ты не знаешь, не видишь пока,
Не ощущаешь яда туман.
Он спускается издалека,
Это он – Кукулькан.
Змея поднимает голову… Ирене в ужасе отползает прочь. Пилар остаётся неподвижна.
Кукулькан – добро и зло,
Кукулькан – покровитель всего.
Он поступает
как пожелает.
Ныне он обижен на нас,
За это пришёл расплаты час.
Пилар смотрит на испуганную, забившуюся в угол Ирене. Змеиная фигура из дыма становится плотнее и местами темнеет.
Кукулькан научил нас всему,
А мы почти не возносим мольбы.
Он нас отстоял, вопреки всему,
Среди битв и велений судьбы.
Мы не чтим, не чтим его,
И даже дети у реки не тише.
Я одёргиваю их! Презрение – зло,
Но они ведь не слышат…
Пилар протягивает руку к змеиной фигуре из дыма и тут же одёргивает. Змея замечает и тянется следом, совершенно не боясь. Но на пути змеи возникает маленькая людская фигурка… фигурка оказывается на горе и гора эта растёт, словно желая преподнести человека Кукулькану.
Ты не знаешь, не видишь пока,
Не чуешь его дыханье-туман.
Он спускается издалека,
Наш бог – Кукулькан.
Нужно задобрить его на пути,
Нужно жертву ему принести,
Он приближается в гневе своём,
Он ближе…туман восстаёт.
Человек из дыма на горе. Змея обращает на него свой взор… мгновение – человек исчезает в пасти огромной змеи и гора щедро поднесла ему жертву, и змея, точно насытывшись, опускает голову.
Ирене (совершенно испуганно).
Разве… как получится это у нас?
Пилар.
Думаешь ты – в первый раз?
Немного крови успокоит его.
Один человек…
Змеиная фигура переползает на гору и медленно ползёт по ней вниз. гора и змея истлевают.
Я не вправе просить,
Он – божество, он божество!
А нам с тобою так и эдак гнить.
Встаёт с колен, сметает затлевшие угли в ведро и выходит прочь, оставив испуганную и растерянную, совершенно не готовую к подобным откровениям Ирене в своём доме.
Сцена 2.4
Пилар выходит на порог, выбрасывает содержимое ведра на улицу, и, желая передохнуть от своих мыслей, прислоняется к дверному косяку.
Пилар.
Не скажу, никогда не скажу я ей,
Что был шанс жить у её дочерей.
Тогда была такая же беда,
И жертва к смерти шла сама.
Опоила их… как в смерть вошли,
А в землю так и не легли.
Они очнулись на горе,
А там сошёл туман.
И как даровано земле:
Рассудит только Кукулькан!
Прохлаждаться некогда, мучиться совестью тоже. Пилар возвращается в дом. Ирене всё также сидит на полу.
Ирене.
Пилар? Почему не расскажешь всем?
Почему бы не сказать?
Пилар возвращает ведро на место. Даже не глядя на Ирене.
Пилар.
Рассказать-то можно, но зачем?
К чему невинных мне пугать?
Они испугаются, сначала верить не станут,
Цветы их души в страхе увянут,
Гнева от бога лишь больше будет,
Или кровью и дракой решать станут судьи?..
Кому к нему идти? Чьего дома черёд?
Теперь смотрит на Ирене внимательно.
Горы вершина ждёт.
Молчание – залог покоя,
Так что нет, говорить не стоит.
Время проходит, и я
Нахожу кого-нибудь.
Ирене (со злобным смешком).
Кого-то слабого, как я?!
Отправишь на последний путь.
Пилар.
А не ты ли серые дни плела?
Не ты ли смерти себе ждала?
Не ты ли тоскою живёшь,
Не ты ли, а?..
Ирене (качает головой, поднимается с пола).
Ты всё ответа ждёшь…
А что сама?!
Пилар.
Волю его кто толкует?
Кто угадает туман?
Кто поймёт, что уже лютует
Наш бог – Кукулькан?
Ирене (медленно соображая).
Старый Ауриан,
Безногий Луи,
Безумная Мари…
Они умерли или их забрал Кукулькан?
Пилар молчит – ответ очевиден.
Вроде упал,
Разбился, не сразу нашли,
А что если это туман,
Что шёл от вершин?
Поражённая открывшимся, Ирене ищет ответ в лице Пилар. Но та не считает себя виноватой.
Сцена 2. 5
Пилар спокойна. Совесть она оставляет на потом.
Пилар.
Как всякий древний бог
Кукулькан жесток.
И милосерден тоже.
Он яростен, он уничтожит,
И слёзы прольёт над смертью.
Тяжёлая тень возвращается на стену. Но теперь это тень горы. И медленно-медленно на вершине горы возникает, проступая всё отчётливее, фигура змеи… Ирене, заметив, охнув, бросается от этой стены прочь.
Верить ему? Не верить?
Да только спасения нет,
И дам нам один ответ:
Ярость Кукулькана переждать.
Жертву ему послать.
Своею смертью она жизнь дарует,
Так однажды тебе даровали.
Новый черёд, Бог лютует,
Новая честь, новые печали!
Змея ползёт вниз с горы. Тень причудливо-отчётливо видна. Змея крупная, тело её мощное, страшное. Движения быстры. Ирене в ужасе забивается в самый угол. Пилар остаётся на месте.
Ирене.
Честь, жертва… смерть!
Всё переплелось.
А наместник что же? знает?
Она ищет надежду.
Пилар.
Почитанье – это клеть,
Мы ничтожная малость,
Что свободой не располагает.
Наместник, ведая это,
Бережёт народ.
Время… жертва одна – вот ответы,
Ко всем приходит свой черёд…
Тень змеи спускается вниз, сползает на пол. Ирене вскакивает на скамью. Но змея останавливается. Она обретает голос, это голос Кукулькана. Похожий на шипение и шёпот, он звучит отчётливо во всём доме Пилар, достигая каждого уголка. Пилар бледна. Она стоит, прикрыв глаза, боится.
Кукулькан.
Гнев и ярость, злость и любовь,
Я люблю жизни ваши.
Но мешается с горечью кровь,
Сердца и тоски полнит чашу.
Пилар (отступая к Ирене, не выдерживая близости Кукулькана, не глядя на него, но всё же открывая глаза).
Он любит нас.
Одинаково любит!
И всякий раз
Прощает, не губит.
Плата нужна,
Кто-нибудь… за всех!
Вцепляется в руку Ирене, которая не может оторвать глаз от змеи-Кукулькана.
Ирене.
Та, что почти не жива.
Пилар.
Спасение – это не грех!
Кукулькан.
Любовь и ярость, гнев и кровь,
Я всех люблю, я всех прощаю.
Каждый раз, вновь и вновь,
Через своё отчаяние.
Пилар.
Он одинаково любит всех.
Кукулькан.
Смерть и любовь.
Ирене.
Та, что не нужна.
Пилар.
Спасение – это не грех!
Кукулькан.
Наполнит чашу кровь.
Ирене и Пилар (вцепившись друг в друга).
И жизнь прощена!
Мгновение и тень змеи, горы и всякая иная тень исчезают, словно их и не было. Исчезает голос Кукулькана, его присутствие. Всё гаснет, точно ничего и не произошло. Ирене и Пилар стоят, вцепившись друг в друга, поддерживая друг друга, одинаково напуганные…
Сцена 2.6
Пилар бледна. Она в отчаянии. Она ищет в Ирене надежду и согласие.
Пилар.
Отдай себя, отдай, Ирене!
Никто не узнает, лишь я.
Но продолжится жизнь на земле,
И мольбою укрою тебя.
Ты вознесёшься над нами,
Ты будешь священнее неба.
Распростёртым знаменем!
Над теми встанешь, кто ещё не был.
Ты согласна на это?
Это страшно, я знаю.
Пилар отцепляется от Ирене. Уверенность возвращается к ней. Голос крепнет.
Ирене.
Страшные вопросы, страшные ответы…
Которые я теперь знаю.
Ради жизни, ради всех,
Не для себя – я соглашаюсь.
Блик радости в лице Пилар. Она выдыхает.
Пусть жизнь идёт, но страшен миг
Я за слабость каюсь.
Страшно мне…
Чуть не падает, решившись, Пилар подхватывает её, словно Ирене и не весит ничего, усаживает её на скамью.
Пилар.
Смерть быстра, она лишь крик.
Вечен дух, что жертву преподнес,
Вечна память!
Не надо страха, не надо слёз,
Нужно только всё оставить,
Как всё оставило тебя.
Ирене (в объятиях Пилар затихает).
Ничто не держит здесь меня.
Пилар.
Не будет боли, страха нет.
Ирене.
Согласна я… о, что за свет?
Пилар.
Темнота, темнота!
Ирене обмякает в её руках, теряет сознание.
Священная темнота пришла,
Кукулькан, она та,
Что заплатит, что нам не нужна.
Что тебе отдана…
Шипение-шёпот из пустоты. Это Кукулькан.
Кукулькан.
Да будет смерть очищена огнём,
Жертва – ничто,
Презрены живущие слабо.
Но я всё то,
Что было до первой раны!
Пилар укладывает обмякшую бессознательную Ирене на скамью. Дело сделано.
КОНЕЦ ВТОРОГО ДЕЙСТВИЯ.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ.
Сцена 3.1
Вершина горы. Предрассветный холод. Ирене приходит в себя в полном одиночестве. Плотный туман ползёт снизу вверх, как бы захватывая гору в неестественный плен. Ирене холодно и страшно. Она мгновенно вспоминает всё, вскакивает, мечется, понимая, что туман уже повсюду…
Ирене.
Холодно… как холодно мне.
Что же это? Я на горе.
В памяти, холодом прохваченной,
Согласие моё да темнота.
Права Пилар или я одурманена,
Неужели богу буду нужна?
Туман поднимается выше. Ирене дрожит от холода и страха.
Страшно… и холодно тоже.
Эй, люди! Вы, внизу!
Холод дразнит, ранит кожу,
Не знаете вы, что я вас спасу.
Нет ответа. Люди и правда не знают.
Холодно, боги! Видите меня?
Холодно, холодно мне!
Что значите вы? Что значу я,
На этой безумной горе?
Туман достигает вершины горы.
Видите вы – я не строптива,
Куда указали, туда и пошла.
Я склонилась перед силой,
Но неужели я ей нужна?
Туман достигает её ног.
Страшно… холодно тоже,
Эй, люди? Хоть кто-то внизу…
Холод дразнит, ранит кожу,
Не знает вы, что я вас спасу.
Опускается на колени, зажмуривается, готовая к смерти.
Сцена 3. 2
В тумане проступает змеиная фигура Кукулькана.
Кукулькан.
Плотный серый туман,
А за ним темнота.
Это идёт Кукулькан,
Чей дом пустота.
По склону, то выше, то ниже,
Всё плотнее… уж тяжко дышать.
Нужно идти, а шаги к смерти тише,
Однажды я не смогу прощать.
Туман исчезает, полностью обращаясь в огромную змею, что кольцами оплела вершину горы и сомкнулась у Ирене.
Они не верят мне,
А значит, я слабею.
Я блуждаю в полусне,
И гнев мой для них недоверие.
Я всего лишь туман,
Тихий ужас, необратимый,
Что поднимается над миром-могилой,
Я уже здесь. Я – Кукулькан.
Змеиные кольца свиваются в едином движении, стискивают Ирене.
Сцена 3.3
Ирене открывает глаза. Бесконечно светлое облако вокруг неё, и сама она легка-легка… свет даже оглушает её со всех сторон. Змеиное тело держит её над миром, над целым миром, и Ирене совсем не страшно.
Голос змеи больше не похож на шипение или шёпот. Всё кончено. Ирене даже замечает, что у змеи есть небольшие крылья и что-то от птицы.
Кукулькан.
Дитя моё, одно из неловких душ,
Что я проклинаю и люблю,
Вскормленное среди обид и стуж,
Над тобою я слёзы лью.
Смерть бесконечна, как бесконечен полёт
Над миром, что тлеет и живёт в новом свете.
Смерть – это крик, и каждому своё черёд,
Каждому боль и прощенье как кольцо жизни и смерти.
Дитя моё, усни навечно.
Дитя моё, жестокости больше нет.
Дитя моё, душа твоя беспечна,
Ей так мало лет…
Глаза Ирене и правда закрываются. Она чувствует какое-то непостижимое счастье и лёгкость. Ни страха. Ни обиды, ни тягот нет. Она сворачивается в змеиных кольцах-облаке и замирает.
Не бойся вечной темноты,
Не бойся пустоты – она не тронет.
Не бойся исхода судьбы,
Страх ничего не стоит.
Не бойся сна, не бойся бога своего,
Не бойся людского мира,
Не бойся ничего… сон в конце всего,
Он последняя сила.
Ирене не сопротивляется. Ленность одолевает её и ей всё равно, что сейчас с её телом, и что они летят над целым миром, или на то, что туман сползает вниз, и снова могут жить другие. Всё не имеет значения.
Дитя моё, усни навечно,
В прощении и проклятии.
Душа твоя ещё беспечна,
И мир беспечен – ему хватит
Чужих имён и жертвы тоже.
Я тот, кто спасёт и уничтожит,
я тот, кто однажды не простит.
Я – Кукулькан…
Воды мои и ярость пока ещё спит,
Я сам во сне, пока ещё туман.
Ирене пытается дёрнуться, пробудившись, глаза её, вдруг широко распахнутые в ужасе, наполняются слезами и страхом, но облачные кольца змеи поглощают её и она испаряется в них, погружается навечно… слабый вскрик её тонет в кольцах змеи.
Сцена 3. 4
Рассвет. Солнце. Пилар смотрит на вершину горы, с которой сползает туман, словно наряд. Всё кончено. Свершилось! Сколько-то ещё выиграно времени.
Пилар.
Боги, простите меня!
Если есть в том мой грех.
Но я боюсь за всех,
Всё беру на себя.
Великий Змеиный Бог,
Сегодня ты отступил.
Я знаю твою поступь дорог,
Я знаю – ты погубил.
И знаю тоже, что ты придёшь,
Знаю, что ты всех убьёшь,
Но это будет не в этот день.
Пока ушла от мира твоя тень…
Пилар снова держится за дверной косяк. Ночь далась ей тяжело.
Всё кончено, не навеки, нет.
Но коротко мгновение.
Боги мои, если судите – дайте ответ,
Как быть иначе? Где искать спасение?
Сегодня победа моя и за мной,
Но что будет завтра и далее тоже?
Он придёт войной,
Он уничтожит.
В перепутье дорог мой дом,
Алтарь и пропуск через сон.
И всё, что могу я – пока ещё гнать туман,
Что имеет имя Кукулькан.
Вокруг загорается привычная жизнь, все при деле, не ведая о том, что случилось. Пилар уходит в дом. Скорбеть некогда. Совеститься тоже.
Над селением проплывает причудливое облако в виде змеи, свернувшейся кольцами…
КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ДЕЙСТВИЯ.
КОНЕЦ ПЬЕСЫ.
