Эва кивнула, её пальцы нервно растирали кубок:
– Да, конечно, но иногда я думаю о том, что всё могло бы быть лучше. Если бы он не поступил так как поступил, и я…
Она замолчала. Это были слишком глубокие воды, тёмные, злые. Она не ступала в них, потому что знала – там есть и её призраки, и её демоны, и её вина.
– Всё хорошо, – Алана сохраняла странное спокойствие, но странное чувство находило на неё, и находило по-иному – ощущение злорадства, прежде почти незнакомое, становилось всё прочнее и крепче, наполняло чем-то новым.
Ей даже вдруг понравилось её положение – никто не воспринимает её всерьёз! Никто с нею не считается, и это значит, что она может их всех обхитрить! Да, она всем ещё покажет каково это – не считаться с нею, покажет, и…
– Тебе пора, – спокойно сказала Эва, она уже овладела собою, стала прежней и снова оказалась сильнее, – иначе Сигер решит, что мы с тобой тут плетём заговор.
Алана нервно засмеялась, а Эва странно взглянула на неё, может быть, и не было этого странного во взгляде, но Алане почудилось. Совесть вернулась к ней, уколола.
– Это не я, – фраза была глупой, но ничего умнее на ум не пришло. Никто не мог бы меня обвинить открыто, а шёпоты, которые уже поползли, всё равно не переубедить. Они решили, что это я.
– Ну конечно, мой Царь, – Варно склонил голову передо мной, – конечно… никто и не говорит, что это ваша вина. Никто и не говорит, что это, простите, преступление.
Не говорят…о таком не говорят. О таком думают, шепчутся в тёмных углах, сочиняют памфлеты.
– Её здоровью ничего не угрожает, мой Царь, – целитель появился неслышно, как и полагается хорошему придворному, научившемуся нашей, подлой ловкости. – Всего лишь небольшое недомогание, но оно лечится естественным путём и парой микстур. Опасности нет.
Да, опасности нет. Есть лишь царевна, на жизнь которой откровенно и нагло покусились. Есть лишь царевна, которую открыто придётся обвинить в мятеже и судить. И быть в судействе милосердным, чтобы народ был жестоким. Есть лишь царевна, моя сестра, которую пытались убить, чтобы подставить меня, спровоцировать меня на действия.
Все решат что это я. Все…даже я сначала подумал, что уже отдал не тот приказ. Спьяну бывает и не такое, благо, разум оказался сильнее. Память подсказал ловчее, чем ярость, опередила её.
– Мой Царь, – у Варно даже лицо искажается от смешка, – всё ещё можно исправить…спишем на недомогание. Ещё можно.
Страшно ему. А мне не страшно? Но нужно. Это участь Царя– поступать так как нужно.
– Желаете её увидеть? – целитель колеблется. – Она в сознании.
Я не хочу её видеть. Я хочу закончить её историю. Я должен закончить её историю. Но даже конец её должен быть славным. Эву нужно унизить перед народом, внушить ненависть перед нею, и только тогда сдаться – да, она умрёт, её казнят, и он, как Царь, выслушает эту волю народа и примет как должное.
И ничего не должно этому помешать. И никто.
– Это Бардо! Это его идея… – кажется, Алана ещё билась в хватке стражи, но силы были неравны.
Сигер мрачно взирал на неё, не желая отвечать на эту истеричную попытку снять вину с себя. Пыталась бы она отравить кого другого – он бы и не взглянул, даже если бы его попыталась! Но она хотела провокации, и Эва должна была стать её жертвой, а следом и он. Никто бы не подумал на Алану! А на него – все. И Эва тоже.
А Сигер не знал до конца что ещё его сестрица затаила. То, как легко она вернулась и как вела себя, не давало ему возможности жить спокойно, ведь Эва словно и не чувствовала себя пленницей!
– Скажи им…он хотел защитить меня, и всё придумал! – Алана умоляюще смотрела на полукровку. Он должен был сказать. Он должен был разделить с нею это! Ведь это его долг! Ведь он сказал, что они нужны друг другу.
Сигер знал какая будет реакция, но он должен был взглянуть, чтобы убедиться в своей правоте.
– Не знаю о чём она, мой Царь, – равнодушно ответил Бардо и Алана обмякла, сообразив, наконец, что она снова всего лишь мелкая рыбешка. (*)
Больше историй о Морском Царстве в рассказах «О почтении», «Без жалости», «Чудовище», «О спасении», «Об одном колдовстве», «Смута», «Первый шаг», «Пена расходится морем», «О недоверии», «О болезни» , «Чёрные волны» ,«О новых мерах» , «Море не плачет», «Несговорчивые», «Воды гиблые», «Алана», «Их недуг», «Два чудовища». Вселенная Морского Царства задумана мною как короткая история об одной недружной семейке…
– Да, конечно, но иногда я думаю о том, что всё могло бы быть лучше. Если бы он не поступил так как поступил, и я…
Она замолчала. Это были слишком глубокие воды, тёмные, злые. Она не ступала в них, потому что знала – там есть и её призраки, и её демоны, и её вина.
– Всё хорошо, – Алана сохраняла странное спокойствие, но странное чувство находило на неё, и находило по-иному – ощущение злорадства, прежде почти незнакомое, становилось всё прочнее и крепче, наполняло чем-то новым.
Ей даже вдруг понравилось её положение – никто не воспринимает её всерьёз! Никто с нею не считается, и это значит, что она может их всех обхитрить! Да, она всем ещё покажет каково это – не считаться с нею, покажет, и…
– Тебе пора, – спокойно сказала Эва, она уже овладела собою, стала прежней и снова оказалась сильнее, – иначе Сигер решит, что мы с тобой тут плетём заговор.
Алана нервно засмеялась, а Эва странно взглянула на неё, может быть, и не было этого странного во взгляде, но Алане почудилось. Совесть вернулась к ней, уколола.
***
– Это не я, – фраза была глупой, но ничего умнее на ум не пришло. Никто не мог бы меня обвинить открыто, а шёпоты, которые уже поползли, всё равно не переубедить. Они решили, что это я.
– Ну конечно, мой Царь, – Варно склонил голову передо мной, – конечно… никто и не говорит, что это ваша вина. Никто и не говорит, что это, простите, преступление.
Не говорят…о таком не говорят. О таком думают, шепчутся в тёмных углах, сочиняют памфлеты.
– Её здоровью ничего не угрожает, мой Царь, – целитель появился неслышно, как и полагается хорошему придворному, научившемуся нашей, подлой ловкости. – Всего лишь небольшое недомогание, но оно лечится естественным путём и парой микстур. Опасности нет.
Да, опасности нет. Есть лишь царевна, на жизнь которой откровенно и нагло покусились. Есть лишь царевна, которую открыто придётся обвинить в мятеже и судить. И быть в судействе милосердным, чтобы народ был жестоким. Есть лишь царевна, моя сестра, которую пытались убить, чтобы подставить меня, спровоцировать меня на действия.
Все решат что это я. Все…даже я сначала подумал, что уже отдал не тот приказ. Спьяну бывает и не такое, благо, разум оказался сильнее. Память подсказал ловчее, чем ярость, опередила её.
– Мой Царь, – у Варно даже лицо искажается от смешка, – всё ещё можно исправить…спишем на недомогание. Ещё можно.
Страшно ему. А мне не страшно? Но нужно. Это участь Царя– поступать так как нужно.
– Желаете её увидеть? – целитель колеблется. – Она в сознании.
Я не хочу её видеть. Я хочу закончить её историю. Я должен закончить её историю. Но даже конец её должен быть славным. Эву нужно унизить перед народом, внушить ненависть перед нею, и только тогда сдаться – да, она умрёт, её казнят, и он, как Царь, выслушает эту волю народа и примет как должное.
И ничего не должно этому помешать. И никто.
***
– Это Бардо! Это его идея… – кажется, Алана ещё билась в хватке стражи, но силы были неравны.
Сигер мрачно взирал на неё, не желая отвечать на эту истеричную попытку снять вину с себя. Пыталась бы она отравить кого другого – он бы и не взглянул, даже если бы его попыталась! Но она хотела провокации, и Эва должна была стать её жертвой, а следом и он. Никто бы не подумал на Алану! А на него – все. И Эва тоже.
А Сигер не знал до конца что ещё его сестрица затаила. То, как легко она вернулась и как вела себя, не давало ему возможности жить спокойно, ведь Эва словно и не чувствовала себя пленницей!
– Скажи им…он хотел защитить меня, и всё придумал! – Алана умоляюще смотрела на полукровку. Он должен был сказать. Он должен был разделить с нею это! Ведь это его долг! Ведь он сказал, что они нужны друг другу.
Сигер знал какая будет реакция, но он должен был взглянуть, чтобы убедиться в своей правоте.
– Не знаю о чём она, мой Царь, – равнодушно ответил Бардо и Алана обмякла, сообразив, наконец, что она снова всего лишь мелкая рыбешка. (*)
Больше историй о Морском Царстве в рассказах «О почтении», «Без жалости», «Чудовище», «О спасении», «Об одном колдовстве», «Смута», «Первый шаг», «Пена расходится морем», «О недоверии», «О болезни» , «Чёрные волны» ,«О новых мерах» , «Море не плачет», «Несговорчивые», «Воды гиблые», «Алана», «Их недуг», «Два чудовища». Вселенная Морского Царства задумана мною как короткая история об одной недружной семейке…
