Пролог
Фигзнаетцатый год от начала начал…
4-е Хлюпотня…
Ночь…
Темные тучи затянули небо, спрятав от прохожих даже незначительные проблески скупого лунного света, лишь только редкие вспышки молнии высвечивали в темноте одинокие фигуры запоздавших гуляк, возвращавшихся в свои лачуги после медитации над пинтой бодяги в ближайшем трактире и работников ножа и топора, к которым на большой дороге спиной лучше не поворачиваться, уж слишком романтично они настроены.
Среди загаженных улиц и разваливающихся, прогнивших домов, с черными провалами окон, которые в этой тьме казались выеденными глазницами на лице трупа, петляя как заяц и замирая от каждого шороха, шла замотанная в плащ фигура, прижимающая что-то к груди и при этом издающая какие-то неопознанные, попискивающие звуки. Никто даже не обратил внимание на столь странного прохожего, в этой части города вообще ни на кого не обращали внимание, чем больше увидел, тем меньше прожил, так размышляли люди, обитающие в покосившихся халупах, притулившихся вдоль улицы. И только темная фигура, уходящая в ночь знала, сколь важна ее миссия, сколь нелегким будет путь и сколь бесценен и дорог трепыхающийся сверток в ее руках, дитя на плечи которого ляжет ответственность за честь и достоинство королевской династии и всей Великой Депрессивной Империи. Только от него будет зависеть не падет ли страна в пучине разврата, половой невоздержанности и безнравственности, ведь только магия королевской крови сдерживала вирус Виагрус и не позволяла жителям заразиться неизлечимой болезнью, которую в народе прозвали Затрахуйка.
Люди цепенели от ужаса, вспоминая рассказываемые бабушками истории про то, как в дофигзнаедцатом году, группа некромантов-отступников проводила генетические опыты на представителях различных рас, населяющих мир Рефлексия.
В результате эксперимента магом Ничегонезнаекусом был получен вирус, который случайно попал в воду и распространился на большую часть территории Великой Депрессивной Империи, с инфицированными людьми происходили ужасные изменения, после того как вирус попадал в организм, человек или не человек вспыхивал неземной страстью к первому попавшемуся на глаза объекту, причем объект мог относится к любому существу или вещи, начиная от человека и заканчивая букашкой, началась паника, люди бросали свои дома и бежали кто куда мог, при этом делая только хуже и еще больше распространяя болезнь. В результате неудачного эксперимента от неразделенной любви погибла треть зараженного населения, некоторые сошли сума, другие получили психологическую травму на всю жизнь. Маги метались в поисках лекарства и вели спешный набор одаренных людей в Международную Магическую Академию им. В.И. Мерлина.
Путем совместных усилий магического сообщества, было создано заклинание, не позволяющее распространятся инфекции и защищающее от заражения, но для того чтобы схема заклинания сработала ее нужно было закрепить кровью сильнейших, т.е. кровью императорской семьи, что магический совет и сделал, взяв кровь у наследника темного престола ЧернопрЫнца Могучего. С тех пор династия Инфецисубивасис является защитой и опорой государства от видимого и невидимого врага.
***
100 лет спустя…
В окне кабинета ректора Международной Магической Академии горел приглушенный свет, как будто начальство просто припозднились на рабочем месте и вот-вот протянет руку, щелкнет пальцами, погасив светильник, и покинет свой пост до завтра, но, как и в большинстве историй так только казалось. На самом же деле в комнате с удобством расположилось семь человек, настороженность во взглядах и ожидание, долгое опостылевшее ожидание каких-то действий, выдавала в них не просто дружную компанию, собравшуюся скоротать вечер за бокалом вина, а людей преследующих единую цель. Каждый украдкой бросал взгляды в сторону присутствующих, не желая первым начинать разговор и только огромный куст плотоядного цветка в керамической кадке шуршал своими листочками хоть как-то разбавляя гнетущую тишину в помещении.
-- И все-таки я настаиваю! -- не выдержал молчания министр убитого императора Бумажкомаратель Кляксов. От его дребезжащего голоса перекосило даже неприхотливый цветочек.
-- Но принцесса еще слишком юна, совсем ребенок, это у нас прошла сотня лет, а в том мире всего 18. -- возразил ректор, не желая соглашаться с обнаглевшим чиновником, который вызывал у Тыужемоядеткаэля какое-то липкое чувство омерзения.
-- Как раз достаточно, чтоб подготовить ее и обучить. Для ритуала нужна девственная кровь, а на престол должна сесть умная, и образованная императрица! И вообще, нужно подобрать ей подходящего мужа, который и сохранит ее девственность до ритуала, и сможет взять правление империей в свои руки. -- начал распаляться министр сотрясая свои телеса. Его обычная для политика фигура - животик, кошелек и ушки, несколько комично смотрелась среди стройных и подтянутых преподавателей академии.
-- То есть, Вы считаете, что женщина не может сама управлять империей?! -- наморщила свой веснушчатый нос декан факультета земли и учитель некромантии по совместительству Трупачук Суроводевелла. Из ее роскошных, собранных в высокий хвост волос тут же высунули свои любопытные мордочки небольшие красноглазые змейки и зашипели на министра демонстрируя полную солидарность своей хозяйке. Змейки периодически меняли свой окрас подстраиваясь под настроение Суровы и сейчас радовали глаз веселеньким буро-зеленым цветом так как от запаха ванили, что исходил от цветка их подташнивало.
-- Сурри, сейчас не место и не время для этого спора, -- остановил спорщиков ректор. -- Коллеги, что скажете вы, по поводу всего вышесказанного?
-- Ну, нам же не обязательно оповещать всех, что принцесса вернулась и зачислена учится у нас. Пусть она будет, как обычная студентка-иномирянка. -- высказал свое мнение декан факультета огня Огниэль Пиороманикус.
-- И я считаю, что так будет правильней, -- протянула в задумчивости Дэйзи, а для адептов Даздраперма Никифоровна, декан факультета воды и очень красивая одаренная потомственная целительница. -- в академии принцесса будет под присмотром, мы сможем ее защитить при необходимости.
-- Ну не знаю… -- заметил мужчина в плаще какого-то невзрачного, мышиного цвета, не отрывая своего взгляда от окна. -- это слишком рискованно.
-- Всезнайка, когда ты уже перестанешь таращиться в окно и обратишь свое «высочайшее» внимание на присутствующих? -- вызверилась раздраженная запахом ректорского цветочка Сурова.
-- Сурррррррровадерррррррррррелла! -- из горла ректора вырвался настоящий рык.
Все резко подскочили и впечатляясь, вспоминая, что начальник у них не милый добродушный дядечка и если его вывести из себя мало никому не покажется. Единственный человек, реакцию которого невозможно было определить, был невозмутимый библиотекарь, все также внимательно всматривающегося в темный провал окна.
-- Я профессор истории и главный библиотекарь в академии и терпеть не могу долго находиться за пределами своей обители, поэтому постоянно, где бы не находился, смотрю на библиотеку из окна. Так я могу хоть немного чувствовать себя спокойно и вовремя отреагировать на любое ЧП происходящее на моем рабочем месте. -- произнес он даже не обернувшись.
-- Может мы все-таки вернемся к обсуждению насущных проблем? -- выступила вперед Даздраперма.
-- Да, ты права Дейзи, -- сказал ректор, взглянув на целительницу и даже слегка засмотрелся. Она была в облегающем синем платье из кожи дикого страуса, с затянутыми в аккуратный пучок волосами, открывшими ее идеальные скулы, как будто вылепленные рукой гениального скульптора, а изящные очки придавали ее серо-зеленым глазам какой-то непередаваемый, загадочный блеск. Усмехнувшись своим мыслям, Тыужемоядеткаэль обратил все внимание на библиотекаря. -- У тебя есть какие-то предложения?
-- Никаких, но мне эта идея не нравится. Может ее где запереть?
-- Да вы с ума посходили! -- воскликнула Сурри.
-- Что тут случилось? -- Спросил проснувшийся от крика Суровы, Маразматикус, профессор менталовоздушного факультета, до этого мирно дремавший в кресле у входа в кабинет. -- Барышня, что ж вы так кричите?
-- А вас вообще не спрашивали, -- никак не могла успокоится Сурова, запах ванили просто сводил ее с ума.
-- Я тоже считаю, что запереть принцессу, мало того, что не уважительно по отношению к ней, так еще и просто не выполнимо. -- не обращая больше внимания на некромантку, высказался ректор. -- Во-первых негде, во-вторых, она подросток, совсем молодая девушка и к тому же воспитана другими законами, она ни за что не позволит себя закрыть. Приемлемым решением считаю поступить как посоветовал Огни, это наш единственный вариант.
В зале повисла глухая тишина. Все понимали, что это их последний шанс излечить населения от вируса, но никто не хотел брать ответственность за кронпринцессу на себя.
-- Решения принято. Другого выхода все равно не будет. -- вновь подал голос императорский министр, чем вызвал новые волнения в массах. Цветочек заколыхал листочками еще больше распространив одурманивающий запах, змейки сменили цвет на болотно-зеленый, а сама декан земельного факультета, еле дождалась пока ректор сообщит, об окончании собрания и, наспех со всеми попрощавшись, помчалась к двери, в надежде сбежать подальше от этого вонючего растения. Вслед за ней потянулись к выходу и все остальные.
-- Огниэль! -- окликнул огневика ректор. -- я хотел бы чтоб все нужные документы, для зачисления принцессы в академию подготовил лично ты. Нам не нужны накладки.
Огниэль слегка притормозив у выхода, закрыл дверь за уходящими и обернулся к своему лучшему другу.
-- Что ты думаешь обо всем этом Яр? -- первым спросил Огниэль.
Ректор улыбнулся услышав прозвище, данное ему другом, Огни и Яр, так они называли себя в детстве, а сейчас Ярон Тыужемоядеткаэль, ректор Академии Магии, да вполне подходящее имя для сына орка и наследной принцессы эльфов. Вот только я уже давно это имя оправдал и даже слегка перестарался, теперь от меня шарахаются даже казалось-бы неустрашимые орки и непобедимые вампиры. Что ж это даже к лучшему…
-- Не знаю Огни, что-то здесь не так, уж слишком настойчив был министр.
-- Ты подозреваешь его в предательстве?
-- Не уверен, возможно это заклинание подчинения или его заставили дать клятву верности на крови. --- Да, я понимаю, не хотелось бы думать о крысе среди доверенного круга, но и такую вероятность тоже не стоит исключать, ты не находишь? -- спросил Огниэль.
-- Ты прав, мы должны быть на чеку, на карту поставлено слишком много жизней.
-- Как думаешь, чего нам стоит ожидать?
-- Не знаю, но в одном я уверен точно, чтобы перенастроить удерживающее заклинание понадобится --чистая императорская кровь.
-- Мы сможем защитить ее. -- уверенно произнес мой храбрый друг.
-- Мы сделаем все, что сможем.
Глава 1
Здравствуйте, я - попаданка.
Да-да, вы не ослышались, я Неотразима Недаюподумаю, одна из тех что пишут в книгах как они попадают в жо... Извините, попадают в другой мир.
Почему вы спросите? Зачем?
А я отвечу. Все потому что все мужики козлы!
И как все началось? Да очень банально! Я поймала своего любимого, изменяющего мне с моим лучшим другом Эдиком. Я понимаю, друг! Имя у него подходящее! Но Валера!
И вот шла я по улицам Питера, в одной руке туфельки, в другой бутылка мартини. Иду, никого не трогаю и тут… Я просто провалилась в открытый люк канализации. Как я и говорила, все мужики козлы. Вот и эти рабочие, что трудно было закрыть люк в конце рабочего дня? Ан нет, зачем… А вдруг Неотразима провалиться.
Первые 5 минут полета я орала как резанная, предвкушая встречу с очень далеким дном. Вся жизнь проносилась у меня перед глазами, а еще почему-то черные, слегка мерцающие каменные стены подземного тоннеля, но я спихнула это на алкоголь. Еще несколько минут спустя мне в голову пришла мысль, что неплохо бы с Богом побеседовать, так сказать, в грехах своих повиниться, может потому я тут и застряла, чтобы очистится или как это называется? Так с чего же там все начиналось, а вспомнила:
-- Господи, прости меня грешную дочь свою! Я честно-честно пыталась вести себя хорошо! В автобусе место старушкам уступала, семечки возле лавочки не плевала, соседкам-сплетницам не хамила, кошек их любимых не травила, а если, что было, то по глупости самих животных. В школе все было нормально... Почти нормально... Ну ладно признаюсь! Это Я! Я скинула кактус на училку литературы, но это было случайно! Правда-правда! Мне очень захотелось посидеть на подоконнике третьего этажа, подумать о былом, помечтать о прекрасном... Я же не могла знать, что именно в этот момент ей захочется под окном постоять! Я его чуть-чуть ногой подвинула, он зашатался... А как кактус удержать, он же колючий. Вот он и упал... И вообще, она мне два поставила в тот день, но все равно это случайно вышло. С учительницей-то ничего не случилось… Ну да, вырубило ее на месте, так ее быстро в чувства привели, всего лишь за пол часа, а сумасшедшей она и до этого была, так что я совсем не виновата. И то, что она стала таблетки пить и по психбольницам бегать, так это совпадение просто... И новую кожаную куртку одноклассницы я тоже не специально порвала, мне просто захотелось ее пощупать, рассмотреть, а она оказалась бракованная! А Митька, так он сам меня полез целовать и вообще Фроська могла и спасибо мне сказать за то, что я открыла ей глаза на этого бабника. Фух, вроде все поведала. Однако, Бог, наверное, моей исповедью не впечатлился, поэтому летим дальше…
Чтобы как-то скоротать время я решила допить мартини… допила… погорланив немного песни, задумалась над тем, а куда же я все-таки лечу, и какой идиот прокопал Землю насквозь. И тут меня осенило, это дыра не что иное как происки Американских шпионов, и даже если я выживу после падения, на той стороне меня и прибьют, чтобы конспирации не раскрывать, решила, что нужно еще раз о душе своей подумать.
Спустя 20 минут…
А что если это не шпионы, что если я утопла в том злосчастном люке и даже этого не почувствовала, ведь в моей крови столько мартинистой анестезии, что это будет совсем не удивительно. Может мне теперь тут до Судного Дня парить в обнимку с пустой бутылкой. Да это же просто Ад для алкоголика, бутылка есть, а выпить нет. Значит, мне как всегда повезло, я даже не в свой Ад попала, я же точно не алкоголик, впервые напившись умудрилась утопиться. Если честно, это даже не удивительно, я и на пустой улице найду себе приключений на причинное место.
Спустя еще какое-то время…
Вот вы мне скажите, если ты летишь в каменной пещере вверх тормашками, то, кем можно себя считать, археологом или летчиком? Что за жизнь, вот даже вопрос задать и то некому, парю тут в гордом одиночестве.
Одиночество… Это ужасное слово заставило вспомнить о том, что на этом свете я осталась совсем одна. Я потеряла всех своих близких. Родителей я потеряла еще в младенчестве, поэтому их не помню. Они сгорели при пожаре. От дома и вещей ничего не осталось, ничего, что могло напомнить о их присутствии в моей жизни. В этот день я по странному стечению обстоятельств находилась у бабушки. И остались мы с бабулей одни в этом мире.
