За нас могли и высечь, если ему сильно не повезет.
- Глупость какая-то, - буркнул Айз и конечно же проиграл.
Я и карты не подменила, он оказался совсем дурачком.
- Деньги мои, я конфету потратил, - спрыгнул на землю брат, поравнявшись с гордым видом с драконом старше него по развитию – драконы жили дольше, потому и юность у них заканчивалась в сто двадцать лет или чуть раньше.
А Рэю было целых тринадцать, в отличие от Реджинхарда с его семнадцатью на вид.
- Ещё одна игра! – возмутился Айз, - ей повезло.
Я поднялась, поправив платье и едва не махнув всеми слоями юбки по лицу аж отскочившего Варга. Вот пыль от неё его достала и возмутила сильнее.
- Поздно, ты тупее шестилетки, - Рэй схватил дракона за копну.
В его руках блеснул нож.
- Много кто тупее неё, - сползла с дерева Грим, - там Анастасия идет.
Преобразование было мгновенным – брат спрятал срезанные волосы в карман, потянулся за деньгами, не успел, получил по рукам от Гримми и хихикнувшей меня, помогающей сестре носком туфельки.
- Суки бессовестные, - встал между нами в линеечку.
- Ты эту конфету умыкнул у меня, - напомнила ему.
- Ты всё равно отберешь, а так я хоть в руках подержу, - вторила моей ухмылке Грим.
Испуганные остальные поняли, что идёт кто-то важный и взрослый, потому отошли на какое-то расстояние и решили постоять молча. Вплоть до того момента, как по дорожке к нам вышла самая красивая женщина в мире. В этот раз её серебристые локоны не были сокрыты другим цветом, зелёные глаза светились улыбкой, а обтягивающее платье естественно было замарано грифельными пятнами там, где она держала до этого руки. Явно чертила что-то по дороге, а после совсем забыла про грязные пальцы.
- Где мой маленький птенчик прячется? – пропела она, уже заприметив меня за несколько метров отсюда, - где моя… Элли!
Я уже стояла на низком старте, когда она это говорила. Потому, стоило ей открыть объятья и присесть на корточки, как мне не помешало ни пышное платье, ни проклятый огромный бант на волосах, ни собственный визг, который не прекращался вплоть до её крепкого сжимания меня и потискиваний под уже другой писк. Она расцеловывала мои полные щёки, сжимала и трясла меня, пока вставала, поворачивалась и шла, позволяя цепляться пальцами в свои волосы, плечи и лицо. Мы не виделись около недели, поэтому и была такая реакция. Хотя… она делала так всегда по утрам, пытаясь вытащить меня из постели, или когда у неё случалась вспышка эмоций, или когда я просто сказала что-то по её мнению милое. Ее любовь была отчаянно сильной.
Тем неприятнее был отвлекающий нас друг от друга голос Реджинхарда:
- Я прошу прощения, леди. Но ваша дочь обманщица. Мы бы хотели вернуть свои деньги.
Оборачивалась Владычица с присущей ей плавкой металлической возвышенностью. Дракон должен был понимать, что остальные молчат неспроста – обращаться к ней он не смел, как и смотреть сейчас.
- Пошёл нахуй! - выдал мой рот со всей возможной звонкой яростью, которая могла быть у ребенка моего возраста, - не разговаривай с ней.
Она была только моя. Держа меня на руках, расплываясь в ухмылке после того, как умилилась от моего мата и вновь начинала целовать мои щеки.
- Мой ревнивый птенчик! – вновь обернулась она, - кто научил тебя таким словам? Докерэй? – она поманила за собой и его, - такие вы хитрые малыши. Расскажете мне как вы обули этих дурачков, или это ужасный секрет?
Она всегда была за меня. Абсолютно. Ей было плевать на остальных.
- Я теперь умею перенастраивать карты! – счастливо начала я, - мы ночью пойдём обманывать этого придурка с чёрной бородой!
Её глаза сверкнули.
- Где можно записаться на дело? – милая улыбка и теперь моё умиление.
Она была лучше всех.
Мы тогда и в самом деле разнесли всю разбойную группировку чернобородого. В успехе была повинна мама, которая в какой-то момент не смогла сдержать свою демонскую материнскую сущность и разнесла там весь паб. Но это всё равно было весело, особенно если учитывать, что извинялась она потом долго и всегда откупалась тем, что я любила. Однако именно с этого момента старший отец принялся мстить ей через меня. Например, в запрете книг, а я обожала читать, или в попытках сбросить меня со всё той же Онь-янны, или в умывании в уличной бочке, когда мама уезжает, а я храню оставленные ею грифель на щеках. Он давал мне тепло, а эта скотина тёрла и топила меня в воде, пока я едва не захлебывалась. Ему было плевать – у него был он сам, что в какой-то мере отражала всю суть Брахманов. Все здесь были такими. Особенно я, братец и сестрица. Мы старались перетянуть на себя статус самых конченных тварей Кхам Камам.
- Я летела, как могла! – в главную залу проникла тонкая, как струнка, мама с мечом и магией по разные руки, - вы уже справились? Без меня?
Докерэй развалился на троне отца, продолжая жевать свои конфеты и щекотать босоногую меня с длинной спинки кресла, в то время как Гримми успевала хватать из полных цепких пальцев брата сладость. Из нас троих она одна была худой и не такой кудрявой. Её волосы, можно сказать, имели небольшую волну, которой всегда завидовала барашковая я. А ещё она курила вонючий табак, из-за этого часто чистила зубы и хрюкала, когда хохотала – любимые мню вещи в ней. Она казалась мне самой красивой из всех родственников.
- Мы сами молодцы! – я шмякнула брата в лоб пяткой и едва не перевалилась за трон – эти двое оба успели потянуть меня за юбку обратно, - только Рэй не хочет отца убивать, дундук!
За последнее слово он отпустил мою юбку, а я полетела на пол с хохотом, в то время как клок ткани остался у Гримми в руках. С ним она и заглянула за край спинки.
- И в самом деле молодцы, - стучала каблуками мама вплоть до лежащего навзничь с каким-то копьём в груди старшего отца, - это вы его так?
Кровь вокруг трупов смущала её только тем, что прилипала к светлым туфлям.
- Его противники, которые хотели занять власть, - поднялась я, резко вынула руку из-за спины сестры и выхватила у Рэя весь мешок, - говорю же, Докерэйка не хочет садиться на его место!
Мой бег провоцировать их бежать за мной в этот раз не стал. И правильно: тут была мама, которая могла воспринять всё неправильно. Потому понурая я вернула всё на место, забравшись на второй подлокотник.
- Вы всех так покромсали? – она приподняла край юбки, чтобы не замарать окончательно.
Затем обошла старшего отца и рывком вынула из него копьё, разглядывая оружие, как будто оно привлекло её интерес, а не ее полудохлый бывший мужик.
- Я, - признался Рэй, - мы с Корни научились передавать мне её магию, поэтому она не марает руки, а я… балуюсь.
Говорю же, самая сильная из Брахманов. Будущая мамина Владычица, да?
- Ох ты-ж ё-моё! – это в проёме показалась тетушка Серафима, - Михадеон, отмена, не беги. Дети и без нас повеселились.
Её история была такой же веселой, как у меня. Она кровная сестра двух моих отцов. Власть, что было понятно, ей достаться не могла, даже имея ввиду, что она была самой сильной из них троих. Однако их отец и мой дед по брахмановской линии был против наследника женщины и… они её убили. Привязали к каменюге, отправили на дно речное и забыли. Но не учли, что там было поселение русалок. А они в свою очередь любят красивых рыжих (и не только) девушек, помимо того, что прекрасно создают своей магией подводных личей. Умертвие из тётушки Фимы вышло отличное, даже оборот с хвостатой ипостасью получила, однако так тоже не имела прав на власть. Но там так закрутилось, в общем… стала она нечаянно главой русалочьего военизированного общества, замуж вышла за человека, назвалась Королевой русалок. Длинная история, да, может потом расскажу.
Главное, что она своих братьев почти простила, но сейчас копьё у мамы забрала и сверкнула было глазами, желая вонзить в старшего пару разков, но Анастасия помешала:
- И так сейчас помрёт.
- Лучше пусть на нём пар выпустит, а не на мне! – счастливо показался муж тётушки, - ух ты! И это вы скольких так перехерачили?
С ним было проще и сложнее одновременно. Михадеон был свойским. Простым, разбойным в какой-то период своей жизни, а ещё замечательным и понимающим. С ним невозможно не спорить, не шутить и не быть собой. Один из немногочисленных любимых мною родственников. Некоторых из них и перечислять не хотелось, а вот Миха занимал почётное место на пьедестале. Третье или четвёртое, смотря как меня в день оценки выбесила сестрица Гримми.
- Они - несносные дети, - ответила мужу тётушка Фима, - в следующий раз не буду перемещаться и спасать вас.
Несколько лет в военизированном обществе сделали из неё строгую и властную женщину. Поступающую чётко по правилам. Михадеон рассказывал, что раньше она была совсем другой – пусть и не мягкой, однако такой же предприимчивой графиней Брахманов, какой была я или та же Гриммивера. После случилась профдеформация, и сейчас перед нами сканировала пространство пустым взглядом рыбьих плошек-глаз рыжеволосая русалка. Статная и прямая, как натянутая струна – она и платья не носила, заменив их исконно мужскими брюками. Мне было интересно знать, как она проходит оборот и меняет ноги на остроконечный шипастый хвост в такой одежде.
- Живых нет, - отчиталась сама перед собой тётушка, - Докерэй, не используй больше это заклинание, иначе попадёшься как-нибудь на глаза Владыки, и он решит тебя казнить. Это запрещённая техника боя. После подобного не получится создать лича для допроса.
Говорю же – строгая и слегка нудная. Не то что мама:
- Я прикрою, - взмахнула рукой сребровласая высокая женщина, - пусть дети учатся защищать себя любыми способами. Законность не всегда означает благо.
Серафима сверкнула глазами.
- Тогда учи их заметать следы или магичить скрытно, - высказался первым Михадеон, садясь на чистый пол у входа, - по жопе так уж точно можно получить, если открыто разгуливать с мыслью о безнаказанности.
Мамины путы магии в этот момент погружали в пол все следы преступления, впитывая, как она не раз мне говорила, самый сильный компонент живых архитектурных строений – кровь и плоть. Чем сильнее пропитаны ими стены, тем охотнее и податливее становится ответ магического строения на приказ хозяина. Минутка отступления и размышлений: представили, сколько кровищи было впитано в Солнечную Рощу? Да там под потолок залито должно было, потому как ни один другой замок так своему лорду не махал хвостом!
- Не неси чушь, - фыркнула мама, - скрытность делает их разбойниками и убийцами, а открытость означает силу и власть. Для чего делать вид праведности, если пользы от этого никакой нет?
Эта фраза вбилась в моё сознание с особым трепетом. Именно с первого её звучания я поняла, что стыда за свои поступки у меня быть не должно. Я сделала, значит хотела, значит это правильно. Скрывать, что я не такая? Что я подлая, хитрая и злая? Только если для дела. Я была горда тем, что родилась в семье убийц и разбойников. Зверья, бандитов – так нас называли. Могли ли мы вырасти кем-то другим при таких исходных данных? Не жадной до денег, не старающейся показаться выше и не… не той собой, которая видела выгоду во всём и мстила, если что-то не получала.
- Ты растишь никак не будущую владычицу, Анастасия, - встала перед мамой Серафима, - уже сейчас ты сделала всё, чтобы Корнэллия разрушала и била первой. Ты и сама понимаешь, что созидания в её жизни будет мало, и она осознанно погубит Танатос, когда получит эту власть.
Брат ехидно щерился весь их диалог.
- Это неправда, - разнёсся мой голос по залу. Сама я продолжила болтать ногами с тронного подлокотника и думать вопреки их мнению, - смысл хорошего правления не в созидании и разрушении, а в балансе. Вы две крайности, поэтому у вас всё идёт по пизде постоянно, - большой палец подцепил край шёлковой цветастой штанины брата и потянул вверх, смешно дёрнув и отпустив плавно скользящую по воздуху ткань, - а у меня всё понятнее. Я умнее вас.
Лицо тётушки вытянулось, мамино же просияло гордостью и любовью. Их отвлёк лмшь захохотавший Михадеон, который, в отличие от остальных, знал меня с другой стороны – он не раз разговаривал со мной по душам. Поэтому всем и было интересно, что он скажет.
- Вот с одной стороны ты права во всем, мелкая Элли, - продолжил хихикать мужчина, - все мы косячили в своё время так, что отмываемся до сих пор, в то время как ты - маленькая семилетняя девочка, которая поняла это уже сейчас. Однако, - он поднял палец вверх и стал серьёзным, - признаю, что умнее, Элли. Но ты тоже не будешь готова к ошибкам. Какой бы умной и хитрой ты не была, твоя жизнь зависит не столько от тебя, сколько от окружения. И уж прости, но все мы туповаты, чтобы идти чётко по твоим решениям и планам.
Вторая главная идея этого момента, который я, к сожалению, тогда не поняла. Вероятно, будь я действительно умнее тогда, то поняла бы, что опыт Михи умывал меня ещё на подходе к жизни. Ан-нет. Я была самоуверенной и считала, что побеждаю их во всём. Отрицать, что их провалы не повлияли на меня, было бы глупо, однако мои собственные низвергнули так низко, как я и предположить не могла в том возрасте.
- Значит я сделаю так, чтобы вы делали как хочу я, - пожала плечами и добавила, - у меня так не получается только с этим идиотом, - указала на вырубившегося от боли старшего отца, - и только потому, что он непредсказуемый идиот.
Его и в самом деле невозможно было предугадать. Он иногда метафорически срал, не снимая штанов. Естественно мы все терялись от его тупости – он и сейчас, увидев идущих на него с оружием людей, начал орать на них, провоцируя ещё большую ненависть. Как итог - мы слушали его хрипение. С таким количеством кровящих дыр в теле это было забавно, из некоторых смешно булькало.
- Уверена, что так и будет, птенчик, - приблизилась ко мне мама, - пойдём, я отмою твоё личико, - подняла меня на руки, - знала бы ты, как я боюсь не иметь сил носить тебя и дальше. Помимо очевидного, скоро ты перестанешь позволять мне это.
Её путь пролегал наверх, пока привыкшая разбирать и исправлять дерьмо её братьев тётушка Фима отбивалась от шуток своего мужа Михадеона и начинала разгребать очередной провал моего конченного отца.
Они делали так стабильно раз в полтора-два года. Тётушке иногда приходилось призывать своих русалочьих помощниц, лишь бы отбить у восставших власть, принадлежащую нашей ветви крови. Логично, к слову, было бы посчитать наследницей меня, а не Рэя. Магия во мне росла крайне быстро, да всех восьми рас одновременно. Вот только я была выше должности обыкновенной графини по планам мамы. Я возвышалась над ними своим статусом великого бастарда все годы моих детства и юности. В один из них и вышло что-то по обыкновению странное:
- Ты по роже давно не получал, рыжая скотина?! – рявкнул на весь сад Аезелвалф, - я тебе прямо сказал - пошёл нахрен с нашей территории!
- Да! – прятался за лавкой несуразный Виватма.
Снова трясся, бедняга. Мне не было жалко его. Я на тот момент лично бросалась в него грязью дважды, почти отрубила палец отцовским мечом и три раза подряд уронила на него латы в главном зале замка их лорда, за что маленького и непробиваемого Рута пороли. Брат его невзлюбил сильнее и при встрече издевался, выражая одну правдивую и нескромную идею – Руттендаль любил мальчиков.
- Глупость какая-то, - буркнул Айз и конечно же проиграл.
Я и карты не подменила, он оказался совсем дурачком.
- Деньги мои, я конфету потратил, - спрыгнул на землю брат, поравнявшись с гордым видом с драконом старше него по развитию – драконы жили дольше, потому и юность у них заканчивалась в сто двадцать лет или чуть раньше.
А Рэю было целых тринадцать, в отличие от Реджинхарда с его семнадцатью на вид.
- Ещё одна игра! – возмутился Айз, - ей повезло.
Я поднялась, поправив платье и едва не махнув всеми слоями юбки по лицу аж отскочившего Варга. Вот пыль от неё его достала и возмутила сильнее.
- Поздно, ты тупее шестилетки, - Рэй схватил дракона за копну.
В его руках блеснул нож.
- Много кто тупее неё, - сползла с дерева Грим, - там Анастасия идет.
Преобразование было мгновенным – брат спрятал срезанные волосы в карман, потянулся за деньгами, не успел, получил по рукам от Гримми и хихикнувшей меня, помогающей сестре носком туфельки.
- Суки бессовестные, - встал между нами в линеечку.
- Ты эту конфету умыкнул у меня, - напомнила ему.
- Ты всё равно отберешь, а так я хоть в руках подержу, - вторила моей ухмылке Грим.
Испуганные остальные поняли, что идёт кто-то важный и взрослый, потому отошли на какое-то расстояние и решили постоять молча. Вплоть до того момента, как по дорожке к нам вышла самая красивая женщина в мире. В этот раз её серебристые локоны не были сокрыты другим цветом, зелёные глаза светились улыбкой, а обтягивающее платье естественно было замарано грифельными пятнами там, где она держала до этого руки. Явно чертила что-то по дороге, а после совсем забыла про грязные пальцы.
- Где мой маленький птенчик прячется? – пропела она, уже заприметив меня за несколько метров отсюда, - где моя… Элли!
Я уже стояла на низком старте, когда она это говорила. Потому, стоило ей открыть объятья и присесть на корточки, как мне не помешало ни пышное платье, ни проклятый огромный бант на волосах, ни собственный визг, который не прекращался вплоть до её крепкого сжимания меня и потискиваний под уже другой писк. Она расцеловывала мои полные щёки, сжимала и трясла меня, пока вставала, поворачивалась и шла, позволяя цепляться пальцами в свои волосы, плечи и лицо. Мы не виделись около недели, поэтому и была такая реакция. Хотя… она делала так всегда по утрам, пытаясь вытащить меня из постели, или когда у неё случалась вспышка эмоций, или когда я просто сказала что-то по её мнению милое. Ее любовь была отчаянно сильной.
Тем неприятнее был отвлекающий нас друг от друга голос Реджинхарда:
- Я прошу прощения, леди. Но ваша дочь обманщица. Мы бы хотели вернуть свои деньги.
Оборачивалась Владычица с присущей ей плавкой металлической возвышенностью. Дракон должен был понимать, что остальные молчат неспроста – обращаться к ней он не смел, как и смотреть сейчас.
- Пошёл нахуй! - выдал мой рот со всей возможной звонкой яростью, которая могла быть у ребенка моего возраста, - не разговаривай с ней.
Она была только моя. Держа меня на руках, расплываясь в ухмылке после того, как умилилась от моего мата и вновь начинала целовать мои щеки.
- Мой ревнивый птенчик! – вновь обернулась она, - кто научил тебя таким словам? Докерэй? – она поманила за собой и его, - такие вы хитрые малыши. Расскажете мне как вы обули этих дурачков, или это ужасный секрет?
Она всегда была за меня. Абсолютно. Ей было плевать на остальных.
- Я теперь умею перенастраивать карты! – счастливо начала я, - мы ночью пойдём обманывать этого придурка с чёрной бородой!
Её глаза сверкнули.
- Где можно записаться на дело? – милая улыбка и теперь моё умиление.
Она была лучше всех.
Мы тогда и в самом деле разнесли всю разбойную группировку чернобородого. В успехе была повинна мама, которая в какой-то момент не смогла сдержать свою демонскую материнскую сущность и разнесла там весь паб. Но это всё равно было весело, особенно если учитывать, что извинялась она потом долго и всегда откупалась тем, что я любила. Однако именно с этого момента старший отец принялся мстить ей через меня. Например, в запрете книг, а я обожала читать, или в попытках сбросить меня со всё той же Онь-янны, или в умывании в уличной бочке, когда мама уезжает, а я храню оставленные ею грифель на щеках. Он давал мне тепло, а эта скотина тёрла и топила меня в воде, пока я едва не захлебывалась. Ему было плевать – у него был он сам, что в какой-то мере отражала всю суть Брахманов. Все здесь были такими. Особенно я, братец и сестрица. Мы старались перетянуть на себя статус самых конченных тварей Кхам Камам.
- Я летела, как могла! – в главную залу проникла тонкая, как струнка, мама с мечом и магией по разные руки, - вы уже справились? Без меня?
Докерэй развалился на троне отца, продолжая жевать свои конфеты и щекотать босоногую меня с длинной спинки кресла, в то время как Гримми успевала хватать из полных цепких пальцев брата сладость. Из нас троих она одна была худой и не такой кудрявой. Её волосы, можно сказать, имели небольшую волну, которой всегда завидовала барашковая я. А ещё она курила вонючий табак, из-за этого часто чистила зубы и хрюкала, когда хохотала – любимые мню вещи в ней. Она казалась мне самой красивой из всех родственников.
- Мы сами молодцы! – я шмякнула брата в лоб пяткой и едва не перевалилась за трон – эти двое оба успели потянуть меня за юбку обратно, - только Рэй не хочет отца убивать, дундук!
За последнее слово он отпустил мою юбку, а я полетела на пол с хохотом, в то время как клок ткани остался у Гримми в руках. С ним она и заглянула за край спинки.
- И в самом деле молодцы, - стучала каблуками мама вплоть до лежащего навзничь с каким-то копьём в груди старшего отца, - это вы его так?
Кровь вокруг трупов смущала её только тем, что прилипала к светлым туфлям.
- Его противники, которые хотели занять власть, - поднялась я, резко вынула руку из-за спины сестры и выхватила у Рэя весь мешок, - говорю же, Докерэйка не хочет садиться на его место!
Мой бег провоцировать их бежать за мной в этот раз не стал. И правильно: тут была мама, которая могла воспринять всё неправильно. Потому понурая я вернула всё на место, забравшись на второй подлокотник.
- Вы всех так покромсали? – она приподняла край юбки, чтобы не замарать окончательно.
Затем обошла старшего отца и рывком вынула из него копьё, разглядывая оружие, как будто оно привлекло её интерес, а не ее полудохлый бывший мужик.
- Я, - признался Рэй, - мы с Корни научились передавать мне её магию, поэтому она не марает руки, а я… балуюсь.
Говорю же, самая сильная из Брахманов. Будущая мамина Владычица, да?
- Ох ты-ж ё-моё! – это в проёме показалась тетушка Серафима, - Михадеон, отмена, не беги. Дети и без нас повеселились.
Её история была такой же веселой, как у меня. Она кровная сестра двух моих отцов. Власть, что было понятно, ей достаться не могла, даже имея ввиду, что она была самой сильной из них троих. Однако их отец и мой дед по брахмановской линии был против наследника женщины и… они её убили. Привязали к каменюге, отправили на дно речное и забыли. Но не учли, что там было поселение русалок. А они в свою очередь любят красивых рыжих (и не только) девушек, помимо того, что прекрасно создают своей магией подводных личей. Умертвие из тётушки Фимы вышло отличное, даже оборот с хвостатой ипостасью получила, однако так тоже не имела прав на власть. Но там так закрутилось, в общем… стала она нечаянно главой русалочьего военизированного общества, замуж вышла за человека, назвалась Королевой русалок. Длинная история, да, может потом расскажу.
Главное, что она своих братьев почти простила, но сейчас копьё у мамы забрала и сверкнула было глазами, желая вонзить в старшего пару разков, но Анастасия помешала:
- И так сейчас помрёт.
- Лучше пусть на нём пар выпустит, а не на мне! – счастливо показался муж тётушки, - ух ты! И это вы скольких так перехерачили?
С ним было проще и сложнее одновременно. Михадеон был свойским. Простым, разбойным в какой-то период своей жизни, а ещё замечательным и понимающим. С ним невозможно не спорить, не шутить и не быть собой. Один из немногочисленных любимых мною родственников. Некоторых из них и перечислять не хотелось, а вот Миха занимал почётное место на пьедестале. Третье или четвёртое, смотря как меня в день оценки выбесила сестрица Гримми.
- Они - несносные дети, - ответила мужу тётушка Фима, - в следующий раз не буду перемещаться и спасать вас.
Несколько лет в военизированном обществе сделали из неё строгую и властную женщину. Поступающую чётко по правилам. Михадеон рассказывал, что раньше она была совсем другой – пусть и не мягкой, однако такой же предприимчивой графиней Брахманов, какой была я или та же Гриммивера. После случилась профдеформация, и сейчас перед нами сканировала пространство пустым взглядом рыбьих плошек-глаз рыжеволосая русалка. Статная и прямая, как натянутая струна – она и платья не носила, заменив их исконно мужскими брюками. Мне было интересно знать, как она проходит оборот и меняет ноги на остроконечный шипастый хвост в такой одежде.
- Живых нет, - отчиталась сама перед собой тётушка, - Докерэй, не используй больше это заклинание, иначе попадёшься как-нибудь на глаза Владыки, и он решит тебя казнить. Это запрещённая техника боя. После подобного не получится создать лича для допроса.
Говорю же – строгая и слегка нудная. Не то что мама:
- Я прикрою, - взмахнула рукой сребровласая высокая женщина, - пусть дети учатся защищать себя любыми способами. Законность не всегда означает благо.
Серафима сверкнула глазами.
- Тогда учи их заметать следы или магичить скрытно, - высказался первым Михадеон, садясь на чистый пол у входа, - по жопе так уж точно можно получить, если открыто разгуливать с мыслью о безнаказанности.
Мамины путы магии в этот момент погружали в пол все следы преступления, впитывая, как она не раз мне говорила, самый сильный компонент живых архитектурных строений – кровь и плоть. Чем сильнее пропитаны ими стены, тем охотнее и податливее становится ответ магического строения на приказ хозяина. Минутка отступления и размышлений: представили, сколько кровищи было впитано в Солнечную Рощу? Да там под потолок залито должно было, потому как ни один другой замок так своему лорду не махал хвостом!
- Не неси чушь, - фыркнула мама, - скрытность делает их разбойниками и убийцами, а открытость означает силу и власть. Для чего делать вид праведности, если пользы от этого никакой нет?
Эта фраза вбилась в моё сознание с особым трепетом. Именно с первого её звучания я поняла, что стыда за свои поступки у меня быть не должно. Я сделала, значит хотела, значит это правильно. Скрывать, что я не такая? Что я подлая, хитрая и злая? Только если для дела. Я была горда тем, что родилась в семье убийц и разбойников. Зверья, бандитов – так нас называли. Могли ли мы вырасти кем-то другим при таких исходных данных? Не жадной до денег, не старающейся показаться выше и не… не той собой, которая видела выгоду во всём и мстила, если что-то не получала.
- Ты растишь никак не будущую владычицу, Анастасия, - встала перед мамой Серафима, - уже сейчас ты сделала всё, чтобы Корнэллия разрушала и била первой. Ты и сама понимаешь, что созидания в её жизни будет мало, и она осознанно погубит Танатос, когда получит эту власть.
Брат ехидно щерился весь их диалог.
- Это неправда, - разнёсся мой голос по залу. Сама я продолжила болтать ногами с тронного подлокотника и думать вопреки их мнению, - смысл хорошего правления не в созидании и разрушении, а в балансе. Вы две крайности, поэтому у вас всё идёт по пизде постоянно, - большой палец подцепил край шёлковой цветастой штанины брата и потянул вверх, смешно дёрнув и отпустив плавно скользящую по воздуху ткань, - а у меня всё понятнее. Я умнее вас.
Лицо тётушки вытянулось, мамино же просияло гордостью и любовью. Их отвлёк лмшь захохотавший Михадеон, который, в отличие от остальных, знал меня с другой стороны – он не раз разговаривал со мной по душам. Поэтому всем и было интересно, что он скажет.
- Вот с одной стороны ты права во всем, мелкая Элли, - продолжил хихикать мужчина, - все мы косячили в своё время так, что отмываемся до сих пор, в то время как ты - маленькая семилетняя девочка, которая поняла это уже сейчас. Однако, - он поднял палец вверх и стал серьёзным, - признаю, что умнее, Элли. Но ты тоже не будешь готова к ошибкам. Какой бы умной и хитрой ты не была, твоя жизнь зависит не столько от тебя, сколько от окружения. И уж прости, но все мы туповаты, чтобы идти чётко по твоим решениям и планам.
Вторая главная идея этого момента, который я, к сожалению, тогда не поняла. Вероятно, будь я действительно умнее тогда, то поняла бы, что опыт Михи умывал меня ещё на подходе к жизни. Ан-нет. Я была самоуверенной и считала, что побеждаю их во всём. Отрицать, что их провалы не повлияли на меня, было бы глупо, однако мои собственные низвергнули так низко, как я и предположить не могла в том возрасте.
- Значит я сделаю так, чтобы вы делали как хочу я, - пожала плечами и добавила, - у меня так не получается только с этим идиотом, - указала на вырубившегося от боли старшего отца, - и только потому, что он непредсказуемый идиот.
Его и в самом деле невозможно было предугадать. Он иногда метафорически срал, не снимая штанов. Естественно мы все терялись от его тупости – он и сейчас, увидев идущих на него с оружием людей, начал орать на них, провоцируя ещё большую ненависть. Как итог - мы слушали его хрипение. С таким количеством кровящих дыр в теле это было забавно, из некоторых смешно булькало.
- Уверена, что так и будет, птенчик, - приблизилась ко мне мама, - пойдём, я отмою твоё личико, - подняла меня на руки, - знала бы ты, как я боюсь не иметь сил носить тебя и дальше. Помимо очевидного, скоро ты перестанешь позволять мне это.
Её путь пролегал наверх, пока привыкшая разбирать и исправлять дерьмо её братьев тётушка Фима отбивалась от шуток своего мужа Михадеона и начинала разгребать очередной провал моего конченного отца.
Они делали так стабильно раз в полтора-два года. Тётушке иногда приходилось призывать своих русалочьих помощниц, лишь бы отбить у восставших власть, принадлежащую нашей ветви крови. Логично, к слову, было бы посчитать наследницей меня, а не Рэя. Магия во мне росла крайне быстро, да всех восьми рас одновременно. Вот только я была выше должности обыкновенной графини по планам мамы. Я возвышалась над ними своим статусом великого бастарда все годы моих детства и юности. В один из них и вышло что-то по обыкновению странное:
- Ты по роже давно не получал, рыжая скотина?! – рявкнул на весь сад Аезелвалф, - я тебе прямо сказал - пошёл нахрен с нашей территории!
- Да! – прятался за лавкой несуразный Виватма.
Снова трясся, бедняга. Мне не было жалко его. Я на тот момент лично бросалась в него грязью дважды, почти отрубила палец отцовским мечом и три раза подряд уронила на него латы в главном зале замка их лорда, за что маленького и непробиваемого Рута пороли. Брат его невзлюбил сильнее и при встрече издевался, выражая одну правдивую и нескромную идею – Руттендаль любил мальчиков.
