Пролог
Жаркий августовский день полнился солнцем и ветром. К обеду на небольшом городском пляже было не протолкнуться. Казалось, что лето никогда не кончится, что всего лишь через несколько недель не наступит сентябрь. Мужской голос из невидимых динамиков оглушительно сокрушался «Потому что есть Алёшка у тебя…», на огромной пыльной растяжке красовалась забытая с нового года надпись «2000 - ВСТРЕТИМ МИЛЛЕНИУМ» и ненатуральная красотка, которая всем желающим открывала секрет, как повысить понимание с помощью свежего дыхания. По всему городу полосатые десантники отмечали свой главный праздник - день Перуна-громовержца, переименованного тысячу лет назад в Илью-пророка, а мирное население просто стремилось к воде, объясняя это жарой.
Компания из трех девушек с трудом нашла место, чтобы растянуть свой плед не слишком далеко от воды, но подальше от семьи с шумной кучей детей.
- Ужас какой-то, - пробормотала белокурая Яночка, отряхивая песок, который сразу же оказался почему-то не под пледом, а во всех его складках, и целеустремленно принялся забираться в пляжные сумки.
- И зачем их столько-то? – согласилась Кристина не в тему. Она тоже была блондинкой, но ее ярко-белый цвет волос являлся результатом длительной и упорной работы. – Ну родили одного, ну двух, ладно, еще могу понять. Но тут… их даже не посчитать!
Девушка быстро стянула с себя платье и оглянулась по сторонам. Новый купальник, который выглядел гораздо шикарнее, чем стоил на самом деле, требовал немедленного внимания окружающих.
Внимание было обеспечено - толстая пожилая тетка на соседнем лежаке неодобрительно покачала головой и отвернулась. Тонкая, теряющаяся в выпуклостях тела полоска ткани на том месте, где раньше у приличных девушек были трусы, ее раздражала. Пару лет назад она бы сделала молодой ссыкухе замечание, но сейчас времена наступили не те. Новое тысячелетие! Молодые ссыкухи почему-то начали огрызаться в ответ. Поэтому в несостоявшемся словесном поединке Кристина одержала техническую победу.
- Маш, ну ты чего? – поторопила она третью подругу, которая не спешила раздеваться.
- Манюнь, ну правда, давай, - поддержала Яночка. – Траур у тебя уже кончился. Можно же так считать?
Худенькая кареглазая Маша стянула с головы темную повязку.
- Ну, девять дней прошло… - протянула она.
- Слушай, пришла на пляж – загорай! – категорично подвела итог Кристина и направилась к воде, уверенно покачивая тем местом, которое большинство загорающих все-таки предпочитали прикрывать, даже в начале третьего тысячелетия.
Яночка побежала вслед за подругой.
- Я посторожу вещи! – крикнула Маша и вздохнула с облегчением.
Она была постарше подруг, и порой это напрягало. Вот как сейчас, например. Маша вообще не хотела никуда идти, но дала себя уговорить, а теперь жалела об этом. Яркое солнце, серебряная рябь воды, сырой запах и гулкие звуки летнего пляжа напомнили ей детство. На речку ее чаще всего водила ТётьНастя. Как и в кино, и в музыкальную школу… Маша растерла на щеке прохладную соленую дорожку.
Из-за кустов за девушкой следила пара черных выпуклых глаз-бусинок. В них отражалось солнце и молодая женщина, которая все-таки решилась снять джинсы и черную футболку – странная современная трактовка траурного наряда. Впрочем, такая одежда никого не удивляла. Маша вообще поняла недавно, что людям все равно. Даже когда кто-то уходит, раны от исчезновения затягиваются быстро. Не как на теле, а как на воде. Ну, может быть, на какой-то густой и темной воде…
Черная птица вылетела из-за куста и начала бочком подпрыгивать к пледу. Маша кышнула на нее. Не любила она всех этих галок и сорок.
- Вкусного нет! - сообщила девушка птице.
Круглые черные глаза ничего не выражали.
Как только Маша прикрыла лицо платком и попыталась все-таки получить удовольствие от солнца, крупный ворон, раскинув черные крылья, спланировал к ее вещам и быстрым движением выхватил из кучки одежды пояс от джинсов, металлическая пряжка которого призывно сверкала на солнце.
- Ой, птица-то! Ворона, гляди, чёта стащила! – завопили вдруг с соседнего лежака.
Ненадолго поднялся небольшой переполох. Дети кидали в ворону песком, но птица спокойно улетела, зажав в клюве свою добычу.
Маша слишком поздно открыла глаза и подумала, что этот шум ее не касается.
Никто из людей не замечал, как именно в эту секунду лето передало свои права осени. На зеленой листве протянулись первые желтые жилки, ветер едва уловимо стал холоднее и взъерошил кусты, в которых спрятался ворон.
- Ну, и где мой пояс?
Маша еще раз обшарила оставшиеся на пледе вещи и подозрительно глянула на подруг. Те уже давно собрались и теперь заворачивали мокрые купальники в полотенца.
- Мы-то тут при чем? – вскинулась Кристина. – Ты же вещи караулила.
- Ну да, точно, - пробормотала Маша и решила, что больше с этими засранками молодыми общаться не будет. Все, хватит. Ей, в конце концов, уже двадцать шесть лет, пора и о семье подумать, мама права. Иногда бывает права.
- Девушка, это не вы потеряли? – раздался над ней густой молодой голос.
Маша как раз обшаривала сумку, поэтому смотреть на молодого человека была вынуждена с колен. Девушка быстро вскочила и попыталась взять свою вещь, но пояс просто так в руки не дался. Маша удивленно подняла глаза. Юноша, хотя был полностью одет, почему-то напомнил ей античную статую - бога или героя. В руках незнакомец комкал злосчастный пояс. Но не отдавал.
- Спасибо вам… большое… Да, это мой… А я думала, потерялся…
Маша не знала, что еще сказать, чтобы вещь вернулась к ней.
- Я отдам вам его… - мялся парень. – Только давайте еще встретимся.
За спиной у Маши громко и выразительно фыркнули.
- Ну, мы пошли, а ты оставайся, если хочешь, - проговорила Кристина и потопала по песку, увлекая за собой Яночку.
- Вы собираетесь остаться? – спросил оживший греческий бог с надеждой.
- Ну, не знаю. Я ведь не купалась еще, - неожиданно для себя ответила Маша.
Юноша воспринял это как согласие и протянул ей пояс.
- Кушак ваш. Держите.
- Что? – Маша рассмеялась.
Ей вспомнилась сказка про каких-то принцесс, которые купались... Дальше она не помнила, но вышитый кушак был важной частью знакомства героев.
- Да только купаться поздно уже, - неожиданно заявил юноша и сел прямо на песок.
Маша пристроилась рядом и повертела в руках черное птичье перо, которое валялось у ее ног.
- Почему поздно? – удивилась она.
- Лето кончилось, холодно будет, - ответил парень.
- Слушай, как тебя зовут-то? – решила Маша взять инициативу в свои руки.
Молодой человек прислушался. Невидимый диджей как раз завершил музыкальный круг песней из «Титаника» и снова врубил про Алёшку.
- Алексеем меня кличут, - ответил незнакомец и осторожно обнял Машу одной рукой.
Та подумала, что это, пожалуй, лишнее, но ветер и правда начинал холодать, а рядом с парнем ей вдруг стало очень тепло. Мелкие неприятности почему-то забылись, будто отодвинулись на много сотен лет. Даже боль от смерти тёти Насти стала вдруг не такой острой.
- Привет, Алёшка! – проговорила девушка серьезно.
Глава 1. Полет нормальный
Пренатальная память, также называемая
памятью плода, важна для развития памяти
у людей. Есть некоторые свидетельства того,
что память плода может начаться
во втором триместре после зачатия.
(Википедия)
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Возможно ли для человека существовать и не существовать одновременно? В момент, когда жизнь начинает разматываться в обратном направлении, как клубок ниток, инстинктивно хватаешься за моменты воспоминаний. Будто тебя тащат за ноги по песку, а ты пытаешься ухватиться пальцами хоть за что-то...
Полет по трубе колодца закончился слишком быстро. С громким плюхом я ушла под воду, которая сразу оказалась везде - во рту, горле, в ушах, и глазах. Самым страшным оказалось то, что теперь полет продолжился, но в другой плоскости.
В памяти начали по очереди всплывать и исчезать куски жизни: Василий, который утянул меня в колодец, хоть бы нос дал зажать!... - …Институт, опять Васька, теперь он преподаватель, орет на меня… – …Темноволосый охранник в неизвестном домике… – …Фонарь в темном парке... – …Поступила в институт (радость-то какая!)... – …Школа задолбала…. – …Первый класс (хочу учиться!)... – …Детский садик и мальчик из группы (вот она, любовь!)... - …Куда-то едем всей семьей... – …Я чего-то хочу! Почему никто не понимает?... – … Ярко! Давит! Давит... – …Спокойно. Тепло... – …Мертвые темные деревья и кто-то бледный: «Договорились!»... - …Опять Васи… А он-то тут отку… - …Мягкое, покойное тепло... – …Я кричу и двигаюсь!... – …Дет сад и злая нянька... – …Школа задолбала... – …Красивый однокурсник (вот она, любовь!)... – …«У тебя тут что-то на лбу!»... - …Меня вытягивают за руку из воды и кричат: «Только не глотай ее!». Судороги по всему телу, по моему новому телу – старое только что отмоталось до самого начала и исчезло, а потом появилось вновь, вот только то же самое или другое?
Я плевалась и дышала. И хваталась за траву. За мертвую траву Той Стороны. Рядом хрипел кто-то знакомый, а в рот мне тыкалось нечто стеклянное.
- Ну давай-давай, дыши! На вот, хлебни чутка.
Я разлепила глаза и смогла рассмотреть лицо. Незнакомое, сморщенное. В рот мне полилась влага. Она удивительным образом смочила горло, которое раздирала сухость, и залечила потрескавшиеся губы. Невероятно свежая и вкусная жидкость!
- Ну хватит! Ишь, понравилось. Не пила ее до сих пор, что ли?
- Кого? – выдавила я.
- Живую воду, конечно. - Старушка растянула рот в улыбке, но лучше бы она этого не делала. – Не признала меня? - осклабилась старая ведьма еще шире.
Я отшатнулась в ужасе и огляделась. Васька корчился рядом, ему было хуже, чем мне. Я на карачках подползла к своему помощнику и подняла его поседевшую голову. Память и понимание возвращались скачками. Что это за старая карга? Ее волосы свисали из-под платка серыми космами, кожа напоминала старую бумагу, пожелтевшую на солнце, веки и брови нависали, но глаза сверкали хитро, и в целом вид она производила весьма бодрый. Одежда, правда, сплошные лохмотья, смотреть противно.
- Тетя… Валя? - произнесла я, наконец, очевидное решение загадки.
- Тетя-тетя, - пробормотала старушка и ловко нажала на скулы Василия, открывая потрескавшиеся губы. - Ты зачем мертвую воду под конец глотал, дуралей? Будто не знал!
Васька действительно выглядел сейчас старым и потрепанным. Из маленького сосудика тетка Валя начала капать ему в открытый рот слабо светящуюся жидкость, отсчитывая капли. Когда Васька начал выглядеть чуть получше и зашевелился, она отдала мне бутылек со словами:
- Как очухается, сам возраст путь доведет до нужного.
Я ощутила желание напоить помощника сразу по полной, сделать его своим ровесником, но не стала. Пусть сам, а то переборщу вдруг.
Васька, наконец, открыл глаза и сразу нашел меня.
- Привет, - проговорила я невесело. - Прилетели. Не мог, что ли, предупредить перед прыжком? Хоть бы нос дал зажать. Хотя…
Я сама поняла, что сморозила глупость. Ну какой тут нос, когда твое время начинает неумолимо капать сначала назад, а потом вперед, отсчитывая метры полета, как годы.
- Ты в порядке? - прохрипел мой помощник и закашлялся.
- Вась, выпей еще! - я протянула бутылек, но он отмахнулся.
- Потом. Посчитаю. Сам.
Я не стала спорить и сунула живую воду к нему в сумку. Мой походный рюкзак, реквизированный у Яна Борисовича, был и так битком набит самыми необходимыми вещами. Васькин брезентовый вещмешок, правда, тоже. Интересно, чем?
- Очухались, ну и скатертью-дорожка, - напутствовала нас тетка Валя.
Справлялась моя заместительница прекрасно. Я задумалась, а смогла бы я так быстро прибежать на Обратную Сторону, да еще и запастись живой водой? Наверное, успела, если бы сообразила. Я вздохнула и поднялась на ноги. Действовала живая вода прекрасно. Мы с Василием очухались рекордно быстро и были в полной боевой готовности. Он, правда, остался сорокалетним, ну да ладно пока.
Наши вещи были абсолютно сухими. Я потрогала себя еще раз и с вопросом глянула на Василия:
- А как мы вообще оттуда выбрались?
Гулкая тишина колодца пугала, и было ясно, что от земли до воды расстояние приличное.
- Я тоже думал, что будут проблемы, - пояснил он охотно, - перед пробным прыжком даже веревку наверху закрепил и туда бросил на всякий случай…
- Тайком от меня! Это когда еще? - переспросила я подозрительно.
- Пока ты со своим рыбом-переростком игралась.
Я вспомнила Хоря и улыбнулась, а Василия понесло:
- Так вот, если тебе интересно, тут какая-то обратная инерция действует. На Светлой Стороне ты скорость при полете набираешь, а потом этот же импульс тебя из колодца выкидывает. Понимаешь?
Я кивнула с умным видом.
- Идите уже! - прервала «лектора» тетка Валя. - Или решили тут до Черного Рассвета рассуждать?
“Прям не дождется, чтобы мы свалили!” - подумала я с досадой и глянула на свою избушку.
Старенькая и покосившаяся в этом мире, она выглядела потерянной, будто уже грустила без меня. Я подошла к крыльцу, провела руками по перилам.
- Скоро вернусь, - пообещала я своему домику, и тот в ответ скрипнул ступенькой.
- И правда, пора, - проговорил Василий, забрасывая свою увесистую котомку за спину.
Он помог мне нацепить рюкзак и взялся было за прутик, чтобы сделать нам дорожку.
- Погоди! - остановила его моя временная заместительница. - Может, по пути к моей Маринушке зайдете, да привет передадите? Она вам, кстати, еще и поможет. Так-то она девка умная, даром что перевертыш.
- Лишняя помощь нам, конечно, не повредит… - протянул Василий и глянул на меня.
- Давай, - согласилась я. - Может, заодно Ивана найдем. Только у нас времени до рассвета мало. Успеем?
- Дак это ж по пути! - заявила тетка Валя и быстро раскатила нам удобную и широкую тропинку. Тут недалеко!
- Я смотрю, тут все недалеко, - проворчала я, но не придумала, почему бы нам стоило отказаться. Да и Ваньку найти было бы неплохо. Вдруг парню тоже требуется помощь. Он на Обратной Стороне уже несколько месяцев мыкался.
Мы с Василием вместе вступили на дорожку. Путь перед нами лежал прямой и ровный, будто звал прогуляться по Темной Стороне, узнать ее получше, понять все тайны.
- Привет передать не забудьте! - крикнула тетка Валя на прощание и замахала рукой.
Я подумала, как все-таки здорово и вовремя она нашлась. Не так-то просто найти помощника, чтобы цветочки полить на время отъезда, а уж тем более – доверить избушку-переход.
Василий взял меня за руку, и мы бодро зашагали вперед. Скоро нас обступили мертвые деревья, которые под спокойным светом огромной Луны выглядели тихими и мирными.
***
Старой ведьме я не верил. Слишком хорошо мне были понятны ее горести. Сначала быть избранной, а потом много лет чувствовать, что тебя бросили. Никто после такого не остается прежним, не помогает своим обидчикам искренне. Пока, впрочем, Тетка Валя все сделала идеально. Помогла нам после колодца прийти в себя, проводила. Будем надеяться, что с возвращением проблем не будет, хотя свой план “Б” я считал более вероятным и готовил его так же тщательно, как и основной.
Было видно, как тяжело моей хозяйке, ведь девчонка еще совсем! Я-то очухался быстро, а она глядела по сторонам ошарашенно.
