— Но...
— Вы поговорите с мисс Мэй, когда мы закончим, — отрезала медсестра.
Или врач? Она мягко взяла мою ладонь, и по телу тут же разлилось приятное тепло. Я расслабилась, повинуясь неведомому гипнозу. Головная боль утихла. Веки потяжелели, меня клонило в сон. Медсестра помогла лечь на кушетку и занесла ладонь над заплывшим глазом. Теплое свечение полилось с кончиков ее пальцев. Я впервые видела магию, но ни удивления, ни страха не возникло.
— Ну вот и все, Сансара, — она тепло улыбнулась, — немного пудры, и никто не заметит, что недавно у тебя был синяк.
Незнакомка обращалась ко мне на «ты», и я решила, что стоит поддержать неформальное общение. Видимо, она и Сансара были знакомы.
— Спасибо. Почему я так странно себя чувствую?
— Ты выглядела напряженной, и я помогла расслабиться. Готова поговорить с мистером Шоу о произошедшем?
— С кем? — не поняла я.
— Господином ректором. Он привел тебя несколько минут назад. Ты забыла? — На ее лице отразилась тревога.
Я сцепила пальцы. Настало время принимать решение, как вести себя дальше. Попытаться притвориться Сансарой Мэй? Рассказать, что я на самом деле Майя и понятия не имею, как оказалась в чужом теле? Или...
— Сансара? — она мягко меня позвала.
— Ох... Видишь ли, я ничего не помню о событиях до сегодняшнего утра и, по правде говоря, даже не знаю, как тебя зовут.
С каждым словом глаза целительницы становились все больше и больше.
— Пожалуй, нам стоит проконсультироваться с магистром кафедры целителей. Я скоро вернусь! — заверила она и выскочила из процедурной.
Откинувшись на подушки, я со спокойствием хладнокровной рептилии уставилась в потолок. Самое время было подвести итоги. Я застряла в незнакомом мире в теле серой мышки бесприданницы, которую кто-то жестоко избил. Прибавим сюда полное отсутствие необходимых для жизни в этих местах навыков. Подозреваю, что в Академии магии принято вытворять всякие магические штучки, а я ни сном ни духом, как это делается.
— Ты влипла, — заключила вслух.
И самое нелепое, что влипла я из-за груди!
Для модели важна внешность, и я фанатично стремилась к идеалу, но есть вещи, которые не в силах скорректировать ни спорт, ни диеты. До золотого стандарта, прописанного веяниями моды, мне не хватало объема. Я сколько могла воздерживалась от вмешательства врачей, но после быстрого взлета на подиуме последовало падение. Все чаще лучшие контракты доставались фигуристым моделям. Наметившийся прорыв в карьере пошел на спад. Я же была слишком упряма и амбициозна, чтобы отказаться от заветной мечты побывать на неделе моды в Нью-Йорке. Так я оказалась в частной клинике и впоследствии в теле худой щепки с полным отсутствием форм. А ведь врач убеждал, что процедура одна из самых безопасных и риски меньше одной сотой процента! Ха, наверно, на этом этапе мне стоило заподозрить неладное и догадаться, что с моим везением я именно в него и попаду!
— Что скажете, магистр Поткинс? — спросил ректор седовласого старика, которому впору было ложиться на соседнюю койку.
Тот долго щупал мой пульс, а затем, сделав одному ему понятные выводы, взял со столика бутылочку с зельем и залпом выпил.
— Травма мисс Мэй полностью исцелена. К сожалению, такие последствия, как амнезия, еще плохо исследованы и не поддаются лечению. Остается надеяться, что со временем память вернется, а пока ей нужен отдых и покой, — заключил магистр и хотел выпить еще одно зелье, но целительница ловко перехватила бутылочку.
— Мисс Мэй, вы точно не помните, кто вас ударил? — переспросил в сотый раз ректор, и я отрицательно покачала головой. — В таком случае вам лучше взять академический отпуск и вернуться домой.
— А он у меня есть? — с сомнением спросила я, вспомнив письмо с завещанием.
— Мистер Шоу, вы, возможно, не слышали, но отец мисс Мэй скончался несколько дней назад... — Целительница замолкла, бросив на меня встревоженный взгляд. — Думаю, будет лучше, если она останется у нас.
— Какая потеря для магического сообщества, — посетовал ректор, — мои соболезнования, мисс Мэй.
Малодушно испытывая печаль утраты от чужого наследства, я кивнула.
— Мисс Корчивелли права. В знакомой обстановке академии мисс Мэй быстрее все вспомнит. Четкий график, теория магии и друзья — вот лучшие лекарства, — согласился магистр Поткинс и похлопал меня по руке.
Что-то мне подсказывало: друзей у Сансары Мэй было немного, а сомнение на лицах целительницы и ректора подтвердило догадку.
— Мисс Мэй, на сегодня и завтра я даю вам выходной от занятий, — заключил ректор. — В библиотеке вы можете запросить свое личное дело и восполнить некоторые пробелы в памяти. Мисс Корчивелли поможет вам немного освоиться. В остальном будем надеяться на Провидение и ваше скорое выздоровление.
— Мистер Шоу, то есть господин ректор, а если память не вернется? — спросила я, так как возвращаться, по сути, было нечему.
Он подарил мне долгий пристальный взгляд, а затем устало вздохнул.
— Давайте поговорим об этом позже. А пока мы исследуем вашу комнату на магический след, опросим соседок. Вдруг кто-нибудь видел вашего обидчика?
Ректор и магистр Поткинс поспешили удалиться.
— Мне дадут пинка? — горько усмехнулась я, оставшись с целительницей наедине.
— Сансара, разве леди так выражаются? — воскликнула та. — Не думай о плохом. Даже если память не вернется, у тебя останется магический дар и ты сможешь продолжить обучение в академии. Может быть, курсом ниже, но в этом нет ничего страшного.
«Точно выгонят», — мысленно простонала я, предвкушая бродяжничество в незнакомом мире.
— Не стоит перенапрягаться, — целительница отвлекла меня от мрачных мыслей, — сейчас я принесу поесть, ты немного отдохнешь, и, если будет настроение, мы прогуляемся по академии. Я все тебе покажу. Глядишь, какие-то воспоминания проявятся.
— Безусловно, — с иронией согласилась я, — как можно к тебе обращаться?
— Ох, точно. Меня зовут Альбертина Корчивелли. Когда мы наедине, можно просто Альбертина.
— Мы были подругами? Или я частенько попадала сюда как пациент?
— Скорее, я старалась заботиться о тебе, понимая, как сложно учиться в академии, будучи дочерью Алана Мэя. Что касается нападения, еще никто не позволял себе подобного. Будь уверена, мистер Шоу найдет виновника и тот получит по заслугам! — ответила Альбертина, явно разозлившись из-за произошедшего. Она ненадолго замолкла, возвращая себе контроль над эмоциями. — Пойдем, я покажу тебе палату, заодно мы вместе пообедаем.
Мы перешли в другую комнату, и целительница ушла за едой.
— Прекрасно, просто прекрасно, — заключила я, предвкушая новую, полную «приятных» сюрпризов жизнь.
После плотного перекуса в компании Альбертины мое настроение немного улучшилось. Подозреваю, причина была не только в аппетитном крем-супе и свежих булочках. Не обошлось дело без лекарства, которое я выпила под пристальным взглядом целительницы. Согревающее тепло разлилось по всему телу, и я почувствовала небывалое воодушевление от подвернувшегося приключения. Стало понятно, почему магистр Поткинс так налегал на зелья в процедурной.
Мы вышли из лазарета и разместились на каменной скамье во внутреннем саде академии. В послеобеденный час там было тихо и безлюдно.
Альбертина оказалась очень приятной девушкой. Открытое веснушчатое лицо располагало к доверию. Из-за убранных под чепчик волос и простого платья целительница выглядела совсем юной, но в разговоре я выяснила, что недавно ей исполнилось двадцать семь.
— Мой отец... Расскажи о нем, — попросила я.
— Он очень знаменит... Точнее, был знаменит. Тебе есть чем гордиться. Алан Мэй являлся одним из самых выдающихся ученых современности.
«Интересно, почему он лишил дочь наследства?» — подумала я, но задать вопрос Альбертине не решилась, да и откуда она могла знать подробности семейных распрей семьи Мэй?
— Пройдемся? — предложила целительница, и я нехотя встала со скамьи.
Кажется, энтузиазм, вызванный лекарством, стал немного отпускать. Мы прошли под аркой и оказались в одном из крыльев академии. Убранство помещений восхищало размахом. Высокие потолки, ковры, портреты и стенды с бюстами местных знаменитостей встречались в каждом коридоре и холле. Антураж вызывал благоговейный трепет и желание прихватить парочку предметов искусства на черный день. Испытывала ли я стыд от подобных мыслей? Да. Но из-за рисков оказаться на улице без гроша в кармане мои моральные принципы дали слабину.
— Ах, не трогай, — предостерегла Альбертина, когда я хотела коснуться одного из бюстов, — на них заклятье. Пару лет назад какой-то студент из-за политических взглядов решил испортить изображение Булгура Великого, и с тех пор все строго охраняется. Прикоснешься — посинеешь.
— Это как? — испугалась я, для надежности спрятав руки за спину.
— Вся кожа станет синей на неделю, — объяснила Альбертина. — Господин ректор счел это лучшим способом выявить вандалов. Кстати, мы проходим мимо столовой. Здесь ты всегда можешь поесть. Кухня простая, за изысканными блюдами лучше выбираться в Ландр.
— Ландр?
— Извини, все забываю о твоем состоянии. Мы находимся в королевстве Ковенгард. Столица Гансбург. Академия же расположена в городе Ландре. Когда у меня будет выходной, можем вместе выбраться в город, — терпеливо разжевывала Альбертина.
— Спасибо, — тепло поблагодарила я.
Мы закончили осмотр замка на библиотеке. Не заходя внутрь, Альбертина показала, где находится пристанище книг, и поспешила вернуть меня обратно в лазарет. Целительница сочла, что на сегодня достаточно впечатлений. Мне и самой не терпелось забиться в какой-нибудь угол, так как с занятий начали выходить студенты и каждый провожал нас долгим, пристальным взглядом.
— Альбертина, — обратилась я к целительнице, когда та заботливо взбивала подушку на койке, — пожалуйста, будь честна, что со мной не так?
— Сансара, я не понимаю...
— Меня не покидает ощущение, что я изгой, и никак не могу разобраться почему. В шкафу одно старое тряпье. Кто-то в академии даже поднял на меня руку. Отец лишил наследства. И я не нашла ни одного письма от семьи или друзей. Прошу, объясни, — в последней фразе отчетливо слышалась мольба.
— Да поможет мне Провидение, — тяжело вздохнула Альбертина и села на краешек кровати. — Причина кроется в твоем отце. Мистер Мэй отличался эксцентричностью и современными взглядами на жизнь. Я бы сказала, слишком современными. Полгода назад вышла скандальная статья в «Светском сплетнике». Там он утверждал, что дети сами должны заработать себе на жизнь, а не рассчитывать на состояние родителей. Сын или дочь — не имеет значения. Женщинам, выбирающим научную стезю, он вообще рекомендовал не заводить семью. Мистер Мэй не скупился на громкие, хлесткие фразы и назвал всех замужних леди в НИСКе «обузой на шее магического сообщества». Так что не принимай на свой счет тот факт, что он не оставил тебе в наследство ни гроша. Это было ожидаемо.
«Вот свезло так свезло», — мысленно присвистнула я.
— Хватит на сегодня историй из прошлого. Ложись спать. Одну ночь я тебя еще понаблюдаю, а завтра можешь возвращаться в корпус, — Альбертина улыбнулась на прощание и ушла.
В маленькой светлой палате я чувствовала себя гораздо комфортнее, чем в комнате Сансары, где каждая вещь напоминала о старой хозяйке. Расклад текущей жизни отдавал безысходностью. Обняв подушку, я закрыла глаза. Вспомнился дом, родители, планы на будущее. Та жизнь была прекрасна и идеальна. Жаль, осознание этого пришло только теперь, когда все кануло в небытие. Я чувствовала, что возврата назад нет. Есть Сансара Мэй, ее реальность и Академия магии Ландра, из которой я скоро отправлюсь на вольные хлеба.
Проспав до следующего утра, я отметила, что еще одна ночь в новом мире осталась позади. После крепкого сна жизнь уже не казалась мне вселенской трагедией. Лучше так, чем забвение, от одной мысли о котором все холодело внутри.
Утренний осмотр не выявил каких-либо изменений. Настала пора возвращаться к себе в комнату и решать, как жить дальше.
— Если что-то случится, ты всегда можешь прийти ко мне, — заверила Альбертина, когда мы прощались.
Я кивнула в ответ. Сердце бешено колотилось, словно за пределами лазарета меня ждала клетка с разъяренными тиграми. Усилием воли я вышла во внутренний сад и снова наткнулась на заинтересованные взгляды и перешептывания. Подавив желание броситься наутек, я расправила плечи и с гордо поднятой головой пошла вперед. Становиться объектом сплетен мне было не впервой (в них я всегда измеряла популярность и частенько подливала масла в огонь скандальными выходками). Но одно дело, когда у тебя за спиной сплетничают из зависти, и совсем другое, когда ты оказываешься жалким поводом для насмешек.
Я провела рукой по грязным волосам, заплетенным сзади в неряшливый пучок. К сожалению, умение делать высокие прически не входило в мои навыки. Бессменное платье выглядело не просто помятым, а тщательно пережеванным каким-нибудь верблюдом или драконом. О наличии последних не мешало бы у кого-нибудь спросить...
Проходя мимо стайки шепчущихся девиц, я четко осознавала: проявлю сейчас слабость, и меня заклюют. До выхода из академии оставалось несколько метров, когда мой путь преградила девушка. Судя по знакомым кружевным перчаткам, именно она вчера стояла у входа в замок.
— Сансара, это просто ужасно! Не верится, что кто-то в академии способен на такую жестокость. Если нужна будет помощь, я всегда к твоим услугам, — выпалила незнакомка, переигрывая с сочувствием.
— Спасибо, — сдержанно ответила я, разглядывая собеседницу.
Одета с иголочки, белокурые локоны красиво уложены в замысловатую прическу. В аккуратных ушках изумрудные серьги, подчеркивающие цвет зеленых глаз. Вряд ли красавица из богатой семьи была лучшей подружкой Сансары.
— Прости, мне надо идти.
— Ты и вправду ничего не помнишь?
«А вот это уже интересно», — подумала я, заметив, как ее голос дрогнул.
— Да. Буду рада, если напомнишь, кто ты.
— Оливия Холланд, мы дружим с первого курса.
Я еще раз окинула мисс «хохланд» взглядом и вынесла вердикт:
— Ха! Я лишилась памяти, а не мозгов.
На этой «приятной» ноте было решено покинуть несостоявшуюся подружку и продолжить путь к себе в комнату. Больше меня никто не трогал. Закрыв дверь на замок, я для надежности подперла ее стулом. В академии лучше быть начеку.
Скинув платье, я с удовольствием приняла душ, распутала пальцами влажные волосы и столкнулась с весьма сложным выбором между двумя нарядами: застиранным серым и выцветшим синим. Оба «выгодно» подчеркивали нездоровый цвет кожи. Назвать платьями или одеждой старые тряпки язык не поворачивался!
Остановившись на синем, я с горем пополам оделась. Пришлось потратить некоторое время, чтобы разобраться в деталях гардероба леди из позапрошлого века. Но вскоре я столкнулась с куда более сложной задачей. Прическа. Провозившись с пучком минут сорок, я плюнула на эту глупую затею и просто стянула волосы лентой.
Рассматривая результаты своих трудов и преобразившуюся внешность, я заключила, что Сансара Мэй была вполне миловидной особой. Лицо в форме сердечка, ясные голубые глаза и пушистые ресницы имели свой шарм. Последний, правда, терялся на фоне старой, безликой одежды.
Тяжело вздохнув, я приготовилась снова выйти из укрытия.
— Вы поговорите с мисс Мэй, когда мы закончим, — отрезала медсестра.
Или врач? Она мягко взяла мою ладонь, и по телу тут же разлилось приятное тепло. Я расслабилась, повинуясь неведомому гипнозу. Головная боль утихла. Веки потяжелели, меня клонило в сон. Медсестра помогла лечь на кушетку и занесла ладонь над заплывшим глазом. Теплое свечение полилось с кончиков ее пальцев. Я впервые видела магию, но ни удивления, ни страха не возникло.
— Ну вот и все, Сансара, — она тепло улыбнулась, — немного пудры, и никто не заметит, что недавно у тебя был синяк.
Незнакомка обращалась ко мне на «ты», и я решила, что стоит поддержать неформальное общение. Видимо, она и Сансара были знакомы.
— Спасибо. Почему я так странно себя чувствую?
— Ты выглядела напряженной, и я помогла расслабиться. Готова поговорить с мистером Шоу о произошедшем?
— С кем? — не поняла я.
— Господином ректором. Он привел тебя несколько минут назад. Ты забыла? — На ее лице отразилась тревога.
Я сцепила пальцы. Настало время принимать решение, как вести себя дальше. Попытаться притвориться Сансарой Мэй? Рассказать, что я на самом деле Майя и понятия не имею, как оказалась в чужом теле? Или...
— Сансара? — она мягко меня позвала.
— Ох... Видишь ли, я ничего не помню о событиях до сегодняшнего утра и, по правде говоря, даже не знаю, как тебя зовут.
С каждым словом глаза целительницы становились все больше и больше.
— Пожалуй, нам стоит проконсультироваться с магистром кафедры целителей. Я скоро вернусь! — заверила она и выскочила из процедурной.
Откинувшись на подушки, я со спокойствием хладнокровной рептилии уставилась в потолок. Самое время было подвести итоги. Я застряла в незнакомом мире в теле серой мышки бесприданницы, которую кто-то жестоко избил. Прибавим сюда полное отсутствие необходимых для жизни в этих местах навыков. Подозреваю, что в Академии магии принято вытворять всякие магические штучки, а я ни сном ни духом, как это делается.
— Ты влипла, — заключила вслух.
И самое нелепое, что влипла я из-за груди!
Глава 2
Для модели важна внешность, и я фанатично стремилась к идеалу, но есть вещи, которые не в силах скорректировать ни спорт, ни диеты. До золотого стандарта, прописанного веяниями моды, мне не хватало объема. Я сколько могла воздерживалась от вмешательства врачей, но после быстрого взлета на подиуме последовало падение. Все чаще лучшие контракты доставались фигуристым моделям. Наметившийся прорыв в карьере пошел на спад. Я же была слишком упряма и амбициозна, чтобы отказаться от заветной мечты побывать на неделе моды в Нью-Йорке. Так я оказалась в частной клинике и впоследствии в теле худой щепки с полным отсутствием форм. А ведь врач убеждал, что процедура одна из самых безопасных и риски меньше одной сотой процента! Ха, наверно, на этом этапе мне стоило заподозрить неладное и догадаться, что с моим везением я именно в него и попаду!
— Что скажете, магистр Поткинс? — спросил ректор седовласого старика, которому впору было ложиться на соседнюю койку.
Тот долго щупал мой пульс, а затем, сделав одному ему понятные выводы, взял со столика бутылочку с зельем и залпом выпил.
— Травма мисс Мэй полностью исцелена. К сожалению, такие последствия, как амнезия, еще плохо исследованы и не поддаются лечению. Остается надеяться, что со временем память вернется, а пока ей нужен отдых и покой, — заключил магистр и хотел выпить еще одно зелье, но целительница ловко перехватила бутылочку.
— Мисс Мэй, вы точно не помните, кто вас ударил? — переспросил в сотый раз ректор, и я отрицательно покачала головой. — В таком случае вам лучше взять академический отпуск и вернуться домой.
— А он у меня есть? — с сомнением спросила я, вспомнив письмо с завещанием.
— Мистер Шоу, вы, возможно, не слышали, но отец мисс Мэй скончался несколько дней назад... — Целительница замолкла, бросив на меня встревоженный взгляд. — Думаю, будет лучше, если она останется у нас.
— Какая потеря для магического сообщества, — посетовал ректор, — мои соболезнования, мисс Мэй.
Малодушно испытывая печаль утраты от чужого наследства, я кивнула.
— Мисс Корчивелли права. В знакомой обстановке академии мисс Мэй быстрее все вспомнит. Четкий график, теория магии и друзья — вот лучшие лекарства, — согласился магистр Поткинс и похлопал меня по руке.
Что-то мне подсказывало: друзей у Сансары Мэй было немного, а сомнение на лицах целительницы и ректора подтвердило догадку.
— Мисс Мэй, на сегодня и завтра я даю вам выходной от занятий, — заключил ректор. — В библиотеке вы можете запросить свое личное дело и восполнить некоторые пробелы в памяти. Мисс Корчивелли поможет вам немного освоиться. В остальном будем надеяться на Провидение и ваше скорое выздоровление.
— Мистер Шоу, то есть господин ректор, а если память не вернется? — спросила я, так как возвращаться, по сути, было нечему.
Он подарил мне долгий пристальный взгляд, а затем устало вздохнул.
— Давайте поговорим об этом позже. А пока мы исследуем вашу комнату на магический след, опросим соседок. Вдруг кто-нибудь видел вашего обидчика?
Ректор и магистр Поткинс поспешили удалиться.
— Мне дадут пинка? — горько усмехнулась я, оставшись с целительницей наедине.
— Сансара, разве леди так выражаются? — воскликнула та. — Не думай о плохом. Даже если память не вернется, у тебя останется магический дар и ты сможешь продолжить обучение в академии. Может быть, курсом ниже, но в этом нет ничего страшного.
«Точно выгонят», — мысленно простонала я, предвкушая бродяжничество в незнакомом мире.
— Не стоит перенапрягаться, — целительница отвлекла меня от мрачных мыслей, — сейчас я принесу поесть, ты немного отдохнешь, и, если будет настроение, мы прогуляемся по академии. Я все тебе покажу. Глядишь, какие-то воспоминания проявятся.
— Безусловно, — с иронией согласилась я, — как можно к тебе обращаться?
— Ох, точно. Меня зовут Альбертина Корчивелли. Когда мы наедине, можно просто Альбертина.
— Мы были подругами? Или я частенько попадала сюда как пациент?
— Скорее, я старалась заботиться о тебе, понимая, как сложно учиться в академии, будучи дочерью Алана Мэя. Что касается нападения, еще никто не позволял себе подобного. Будь уверена, мистер Шоу найдет виновника и тот получит по заслугам! — ответила Альбертина, явно разозлившись из-за произошедшего. Она ненадолго замолкла, возвращая себе контроль над эмоциями. — Пойдем, я покажу тебе палату, заодно мы вместе пообедаем.
Мы перешли в другую комнату, и целительница ушла за едой.
— Прекрасно, просто прекрасно, — заключила я, предвкушая новую, полную «приятных» сюрпризов жизнь.
После плотного перекуса в компании Альбертины мое настроение немного улучшилось. Подозреваю, причина была не только в аппетитном крем-супе и свежих булочках. Не обошлось дело без лекарства, которое я выпила под пристальным взглядом целительницы. Согревающее тепло разлилось по всему телу, и я почувствовала небывалое воодушевление от подвернувшегося приключения. Стало понятно, почему магистр Поткинс так налегал на зелья в процедурной.
Мы вышли из лазарета и разместились на каменной скамье во внутреннем саде академии. В послеобеденный час там было тихо и безлюдно.
Альбертина оказалась очень приятной девушкой. Открытое веснушчатое лицо располагало к доверию. Из-за убранных под чепчик волос и простого платья целительница выглядела совсем юной, но в разговоре я выяснила, что недавно ей исполнилось двадцать семь.
— Мой отец... Расскажи о нем, — попросила я.
— Он очень знаменит... Точнее, был знаменит. Тебе есть чем гордиться. Алан Мэй являлся одним из самых выдающихся ученых современности.
«Интересно, почему он лишил дочь наследства?» — подумала я, но задать вопрос Альбертине не решилась, да и откуда она могла знать подробности семейных распрей семьи Мэй?
— Пройдемся? — предложила целительница, и я нехотя встала со скамьи.
Кажется, энтузиазм, вызванный лекарством, стал немного отпускать. Мы прошли под аркой и оказались в одном из крыльев академии. Убранство помещений восхищало размахом. Высокие потолки, ковры, портреты и стенды с бюстами местных знаменитостей встречались в каждом коридоре и холле. Антураж вызывал благоговейный трепет и желание прихватить парочку предметов искусства на черный день. Испытывала ли я стыд от подобных мыслей? Да. Но из-за рисков оказаться на улице без гроша в кармане мои моральные принципы дали слабину.
— Ах, не трогай, — предостерегла Альбертина, когда я хотела коснуться одного из бюстов, — на них заклятье. Пару лет назад какой-то студент из-за политических взглядов решил испортить изображение Булгура Великого, и с тех пор все строго охраняется. Прикоснешься — посинеешь.
— Это как? — испугалась я, для надежности спрятав руки за спину.
— Вся кожа станет синей на неделю, — объяснила Альбертина. — Господин ректор счел это лучшим способом выявить вандалов. Кстати, мы проходим мимо столовой. Здесь ты всегда можешь поесть. Кухня простая, за изысканными блюдами лучше выбираться в Ландр.
— Ландр?
— Извини, все забываю о твоем состоянии. Мы находимся в королевстве Ковенгард. Столица Гансбург. Академия же расположена в городе Ландре. Когда у меня будет выходной, можем вместе выбраться в город, — терпеливо разжевывала Альбертина.
— Спасибо, — тепло поблагодарила я.
Мы закончили осмотр замка на библиотеке. Не заходя внутрь, Альбертина показала, где находится пристанище книг, и поспешила вернуть меня обратно в лазарет. Целительница сочла, что на сегодня достаточно впечатлений. Мне и самой не терпелось забиться в какой-нибудь угол, так как с занятий начали выходить студенты и каждый провожал нас долгим, пристальным взглядом.
— Альбертина, — обратилась я к целительнице, когда та заботливо взбивала подушку на койке, — пожалуйста, будь честна, что со мной не так?
— Сансара, я не понимаю...
— Меня не покидает ощущение, что я изгой, и никак не могу разобраться почему. В шкафу одно старое тряпье. Кто-то в академии даже поднял на меня руку. Отец лишил наследства. И я не нашла ни одного письма от семьи или друзей. Прошу, объясни, — в последней фразе отчетливо слышалась мольба.
— Да поможет мне Провидение, — тяжело вздохнула Альбертина и села на краешек кровати. — Причина кроется в твоем отце. Мистер Мэй отличался эксцентричностью и современными взглядами на жизнь. Я бы сказала, слишком современными. Полгода назад вышла скандальная статья в «Светском сплетнике». Там он утверждал, что дети сами должны заработать себе на жизнь, а не рассчитывать на состояние родителей. Сын или дочь — не имеет значения. Женщинам, выбирающим научную стезю, он вообще рекомендовал не заводить семью. Мистер Мэй не скупился на громкие, хлесткие фразы и назвал всех замужних леди в НИСКе «обузой на шее магического сообщества». Так что не принимай на свой счет тот факт, что он не оставил тебе в наследство ни гроша. Это было ожидаемо.
«Вот свезло так свезло», — мысленно присвистнула я.
— Хватит на сегодня историй из прошлого. Ложись спать. Одну ночь я тебя еще понаблюдаю, а завтра можешь возвращаться в корпус, — Альбертина улыбнулась на прощание и ушла.
В маленькой светлой палате я чувствовала себя гораздо комфортнее, чем в комнате Сансары, где каждая вещь напоминала о старой хозяйке. Расклад текущей жизни отдавал безысходностью. Обняв подушку, я закрыла глаза. Вспомнился дом, родители, планы на будущее. Та жизнь была прекрасна и идеальна. Жаль, осознание этого пришло только теперь, когда все кануло в небытие. Я чувствовала, что возврата назад нет. Есть Сансара Мэй, ее реальность и Академия магии Ландра, из которой я скоро отправлюсь на вольные хлеба.
Проспав до следующего утра, я отметила, что еще одна ночь в новом мире осталась позади. После крепкого сна жизнь уже не казалась мне вселенской трагедией. Лучше так, чем забвение, от одной мысли о котором все холодело внутри.
Утренний осмотр не выявил каких-либо изменений. Настала пора возвращаться к себе в комнату и решать, как жить дальше.
— Если что-то случится, ты всегда можешь прийти ко мне, — заверила Альбертина, когда мы прощались.
Я кивнула в ответ. Сердце бешено колотилось, словно за пределами лазарета меня ждала клетка с разъяренными тиграми. Усилием воли я вышла во внутренний сад и снова наткнулась на заинтересованные взгляды и перешептывания. Подавив желание броситься наутек, я расправила плечи и с гордо поднятой головой пошла вперед. Становиться объектом сплетен мне было не впервой (в них я всегда измеряла популярность и частенько подливала масла в огонь скандальными выходками). Но одно дело, когда у тебя за спиной сплетничают из зависти, и совсем другое, когда ты оказываешься жалким поводом для насмешек.
Я провела рукой по грязным волосам, заплетенным сзади в неряшливый пучок. К сожалению, умение делать высокие прически не входило в мои навыки. Бессменное платье выглядело не просто помятым, а тщательно пережеванным каким-нибудь верблюдом или драконом. О наличии последних не мешало бы у кого-нибудь спросить...
Проходя мимо стайки шепчущихся девиц, я четко осознавала: проявлю сейчас слабость, и меня заклюют. До выхода из академии оставалось несколько метров, когда мой путь преградила девушка. Судя по знакомым кружевным перчаткам, именно она вчера стояла у входа в замок.
— Сансара, это просто ужасно! Не верится, что кто-то в академии способен на такую жестокость. Если нужна будет помощь, я всегда к твоим услугам, — выпалила незнакомка, переигрывая с сочувствием.
— Спасибо, — сдержанно ответила я, разглядывая собеседницу.
Одета с иголочки, белокурые локоны красиво уложены в замысловатую прическу. В аккуратных ушках изумрудные серьги, подчеркивающие цвет зеленых глаз. Вряд ли красавица из богатой семьи была лучшей подружкой Сансары.
— Прости, мне надо идти.
— Ты и вправду ничего не помнишь?
«А вот это уже интересно», — подумала я, заметив, как ее голос дрогнул.
— Да. Буду рада, если напомнишь, кто ты.
— Оливия Холланд, мы дружим с первого курса.
Я еще раз окинула мисс «хохланд» взглядом и вынесла вердикт:
— Ха! Я лишилась памяти, а не мозгов.
На этой «приятной» ноте было решено покинуть несостоявшуюся подружку и продолжить путь к себе в комнату. Больше меня никто не трогал. Закрыв дверь на замок, я для надежности подперла ее стулом. В академии лучше быть начеку.
Скинув платье, я с удовольствием приняла душ, распутала пальцами влажные волосы и столкнулась с весьма сложным выбором между двумя нарядами: застиранным серым и выцветшим синим. Оба «выгодно» подчеркивали нездоровый цвет кожи. Назвать платьями или одеждой старые тряпки язык не поворачивался!
Остановившись на синем, я с горем пополам оделась. Пришлось потратить некоторое время, чтобы разобраться в деталях гардероба леди из позапрошлого века. Но вскоре я столкнулась с куда более сложной задачей. Прическа. Провозившись с пучком минут сорок, я плюнула на эту глупую затею и просто стянула волосы лентой.
Рассматривая результаты своих трудов и преобразившуюся внешность, я заключила, что Сансара Мэй была вполне миловидной особой. Лицо в форме сердечка, ясные голубые глаза и пушистые ресницы имели свой шарм. Последний, правда, терялся на фоне старой, безликой одежды.
Тяжело вздохнув, я приготовилась снова выйти из укрытия.
