не подозревающая девушка, была так соблазнительна и невинна, что он не смог удержаться и, сняв с себя перчатки погладил Лизу по голове, затем прилег рядом с ней на кровать и стал нежными касаниями ласкать ее.
- Ох, принцесса, потерпи еще немного и мы скоро будем вместе. Я очень жду этого момента, уверен, что ты тоже хочешь этого. О, как ты прекрасна! – Томно шепотом говорил он, поглаживая ее живот и маленькие упругие груди, затем он просунул руки в ее пижамные штанишки с котятами и, нащупав маленький влажный язычок, стал тереть его своими пальцами. – М-м-м, принцесса, ты просто сводишь меня с ума! Я так мечтаю оказаться в тебе.
Вдыхая аромат ее волос и запах ее вагины, что остался на его пальцах, неизвестный в худи почувствовал жар из-за возбуждения. Он обнаружил, что сама эта ситуация его слишком сильно заводит и, что его мужской орган бурно реагирует на всплеск адриналина. Вытащив свой возбужденный стержень, он потерся им об бедро Лизы, но этого показалось ему недостаточно, и он вложил его в обмякшие руки девушки, сверху положил свои руки и сжал их так, чтобы пальцы Лизы плотно прижимались к его органу. После стал двигать своими бедрами и ее руками, пока не кончил.
Закончив, он спокойно вытер салфеткой следы своей спермы с ее рук и убрал ее во внутренний карман своей куртки, так как не хотел оставлять после себя улики. После, натянул перчатки и, поцеловав Лизу в губы на прощание, сказал: «сегодня была просто сказочная ночь, принцесса. Люблю тебя», и только потом покинул квартиру тем же путем, что и проник в нее.
9
С того момента, как на Лизе Ермоловой появился ошейник, который она скрывала под одеждой, ощущения того, что за ней постоянно наблюдают, усилилось. Девушка не могла и шагу ступить, не чувствуя у себя за спиной тяжелого взгляда. Куда бы она не пошла, чтобы она не делала, эти неприятные липкие ощущения не отпускали ее ни на минуту и ей уже стало казаться, что она понемногу сходит с ума.
Сталкер же тоже активизировался, он стал присылать по сотни сообщений не только на почту, но и по смс, в которых закидывал девушку комплиментами и нахваливал ее внешность. Он как ни в чем не бывало весело общался с ней и игнорировал любой ее вопрос касательно того, как подарки оказались в ее комнате. Лизу такая его манера поведения сильно пугала, так как она беспокоилась о том, что пока она спала, он мог делать с ней все, что вздумается, но жаловаться кому-то ей было слишком стыдно.
Роман Викторович встречал Лизу в школе с улыбкой, глядя на нее из окна своего кабинета, но их отношения дальше флирта на расстоянии не заходили. Молодой мужчина лишь изредка звонил ей и предлагал встретиться в неформальной обстановке, в таком месте, где их никто бы не увидел, но от похода в гостиницу Лиза отказывалась категорически, говоря, что там работает мамина подруга. Конечно все это было враньем, ведь девушка слишком боялась остаться с Романом наедине в неформальной обстановке, так как не знала, чего можно ждать от маньяка.
В свой кабинет, психолог звал Ермолову всего два раза и сразу же, убедившись в том, что двери плотно закрыты, набрасывался с поцелуями, но Лизе, было очень сложно сохранять спокойствие и прятать свой страх, делая вид, что она рада этим поцелуям.
Время летело быстро, но страх девушки никуда не девался, а с выпиской Жанны появились новые проблемы. Девочки обвинили Лизу в том, что случилось с Амосовой и Игнатовым и запретили ей приближаться к ним близко, но сколько бы она не извинялась перед ними, ее бывшие подруги не проявили никакой лояльности, а Жанна отсела от нее к другой однокласснице и даже подговорила Сережу не дружить с ней, предоставив ему железные аргументы вины Лизы в нападении на Игнатова.
Сережа Баранов отказывался верить в то, что милая, добрая и веселая девушка, которая ему очень нравилась, виновна в нападении на его лучшего друга, но когда он узнал, что она проводила вечер в клубе с Эдиком, засомневался. Когда одноклассник Сережа попросил Лизу показать ему украшение, по словам Жанны, снятую с руки Макса, и узнал в нем цепочку друга, то все сомнения развеялись.
- Не ожидал от тебя, шо ты такая! – Брезгливо бросил он Лизе. – Я конечно не выдам тебя, но и дружить с такой как ты, тоже не буду… Все - таки Максим мой друг.
Но как Ермолова не пыталась оправдать себя перед ним, и сколько бы не говорила, что цепочку подкинул ее преследователь, Сережа ее и слышать не хотел, и Лизе пришлось сдаться. Ей казалось, что она словно зверь, загнанный в клетку и что, сколько бы она не билась о стены, ей никогда не вырваться из этой ловушки.
Потеряв подруг и всякую надежду на помощь, Лиза, взяв всю свою волю в кулак, с паспортом отправилась в полицейский участок ее района. Она всем своим сердцем надеялась прекратить весь этот водоворот ужасов, в который ее случайно затянуло.
В отделении, девушка нашла кабинет участкового, под дверью которого, на лавке сидел один пожилой и дурно пахнущий мужчина с побоями на своем опухшем от пьянок лице. С другой стороны стены стояла еще одна лавка. На ней примостилась остроносая старушка с тряпичными сумками, забитыми до отказа кошачьим кормом. Бабуся, скосив один глаз, недобро смотрела на всех, осуждающе почмокивая губами и качая головой.
Выбор к кому присесть на лавку был не велик, поэтому, приметив менее зловонного соседа, Лиза подсела к пожилой кошатнице.
Отсидев не один час в ожидании своей очереди, которую Ермолова провела выслушивая недовольство старухи с одной стороны и грубый бубнёж, доносившийся из кабинета участкового, Лизе все-таки удалось дождаться момента, когда она останется наедине с человеком, на которого возлагала надежды на спасение.
Предварительно постучав, девушка вошла в пропахшую старым буфетом и дымом коморку.
- А у вас что, гражданка …
- Ермолова. – Подсказала девушка, присаживаясь за свободный старенький, как и вся атмосфера в кабинете, стул.
- Что, айфон украли? – С усмешкой спросил упитанный мужчина в форме, на вид лет тридцати пяти. Он пришел к такому выводу на основе того, как была одета, сидящая на против него девушка. – Сразу могу предупредить, что это дело безнадежно, его могли уже на запчасти пустить.
- Нет, я не по этому поводу. – Отмахнулась Лиза. – М-м… Меня преследуют… - Смущенно начала она.
- Это уже интереснее. – С улыбкой, протянул участковый, слабо веря в слова девушки, так как предыдущие рассказчики обращались к нему с какой-то ерундой. – И в чем заключатся преследование? – Скрепил он пальцы в замок и выставил перед собой на стол, пытаясь выглядеть, как очень внимательный слушатель.
- Ну… Я получаю смс, электронные письма, еще мне подкидывают записки в шкафчик и… - в завершение ко всему, добавила Лиза, - … подарки. А совсем недавно в мою квартиру проник этот самый преследователь, и это не единственный случай.
- Хм, интересно! – Потерев подбородок, задумался мужчина в форме, предполагая, что у девушки слишком раздутое самомнение о себе. – Подарки, письма – не вижу в этом ничего плохого. Современные девушки ведь любят внимание и подарки?
Лиза замялась, но потом нашла в себе силы раскрыться.
- Понимаете, меня этот человек пугает, он угрожает мне. Заставляет носить этот ошейник, - Лиза поддела аксессуар пальцем. - Два человека уже пострадало от того, что я не выполнила его условий. Помогите, прошу! Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь пострадал из-за этого психа. – Умоляла девушка.
- Разберемся! - Участковый, то ли не очень-то поверил ее словам, то ли не хотел заниматься подростковыми проблемами, поэтому он протянул ей два листа: пустой лист формата А4 и образец заполнение на его имя, а потом, предложил ей все описать, а сам отправился в соседний кабинет, флиртовать и пить кофе с коллегой Инночкой, с которой они очень громко обсуждали рабочие моменты, перемешивая их со случаями из их личного опыта.
Оставшись одной в кабинете, Лиза описала все, что было связанно со Сталкером: как стала находить первые письма и подарки, как протекало их общение, с какого момента он стал пугать ее и как выполнял свои угрозы. Так же в своем изложении она высказала свои подозрения, кто это мог быть, упомянув школьного психолога.
После, девушка отложила заявление и пошла в соседний кабинет, сказать, что закончила с описанием, но участковый отмахнулся тем, что заявление он прочтет и отработает, а она может быть свободна.
Ермолову немного напрягло такое хладнокровное отношение к ее проблеме, но она была умной девочкой и понимала, что если уж ее родители не сильно заинтересованы ее проблемой, то чужой человек и подавно не проявит рвения помогать ей, но Лиза все же надеялась, что поход к участковому не окажется пустой тратой времени… Но девушка и предположить не могла, что своим заявление она запустила процесс против себя, который уже нельзя было остановить.
Вскоре начались осенние каникулы.
Из отделения полиции не было ничего слышно, и девушка терпеливо продолжала играть свою роль со Сталкером, дожидаясь подходящего момента. Она пыталась непринужденно с ним общаться, но при этом держать некую дистанцию, чтобы не забывать о том, что этот галантный и чуткий человек – псих, который может навредить кому-либо.
Как-то Лиза слышала про Стокгольмский синдром, который заключается в том, что похищенные жертвы проникались к своему похитителю и начинали испытывать чувства любви и привязанности. Девушка боялась, что ее случай может развиться в такой синдромом, так как лишившись своих подруг и друзей в школе и какого-либо общения в принципе, Сталкер стал единственным живым существом, кроме ее матери, с которым общалась Лиза, то есть, она была вынуждена делать это.
Ее преследователь хоть и являлся самым настоящим безумцем, все же в общении с ней проявлял свою заботу и поддержку, от чего у Лизы рождались смешанные чувства к нему, из-за которых она впадала в уныние. Чтобы не забываться и не погружаться в этот розовый омут из череды подарков, цветов и любовных посланий, она взвешивала на воображаемые весы плохие и хорошие стороны Сталкера, но ее личный страх перевешивал все то хорошее, что он делал для нее, а особенно тяжело было вспоминать про пострадавшую от его рук Жанну.
Наступил очередной день маминой ночной смены, но девушка каждый раз с ужасом провожала ее, боясь, что именно тогда, когда она останется одна в квартире, Сталкер зайдет куда дальше, чем прошлый раз, но он пока молчал, а значит ничего не знал о том, что девушка заявила на него, но это затишье было лишь делом времени, и Лиза это прекрасно понимала. По этой причине, на время каникул, она попросилась пожить у отца.
Мать без энтузиазма восприняла эту новость, но видя, как изводится дочь, согласилась на это, а вот отец Лизы по началу был даже рад приютить на неделю свою дочь, но, чем ближе подходил момент ее приезда, тем больше он стал загружать себя работой, и девушка невольно принимала это на свой счет, считая, что отец боялся, что она будет мешать его идеальной супружеской жизни с новой женой. Но, как бы Лиза не думала, она не собиралась оставлять возможность сбежать от проблем и Сталкера, донимавшего ее своим вниманием.
В своем бывшем доме, девушка чувствовала себя достаточно уютно, за исключением одного нюанса – ей казалось, что это уже не ее дом, так как комната, что принадлежала ей, была переоборудована для нового члена семьи, который должен был скоро появиться на свет. У стенки, в место Лизиного диванчика, стояла детская кроватка и комод для маленьких вещей, а, некогда обклеенные постерами популярной бойз бенд группы стены, были выкрашены голубым цветом. Сам серый диванчик был задекорирован цветными подушками горчичного цвета, под цвет новых штор и сдвинут в угол комнаты, что никак не сочеталось с цветом стен и светлой мебелью. Плюс в подарок, к новому ремонту, который делал бывший дом менее уютным и более захламленным, шло недовольное лицо беременной Насти, которая каждый раз строила такую тухлую мину при виде Лизы, что у девушки оскома на зубах образовывалась.
Настя боялась, что дочь ее мужа от первого брака захочет жить вместе с ними в этом хорошем и большом доме, который она считала уже своим, поэтому не скрывала своей неприязни к девушке и всеми способами пыталась это показать.
Лиза, чтобы не мельтешить лишний раз перед беременной и не раздражать ее, расположилась на диванчике в своей бывшей комнате. Туда же она закинула свою дорожную сумку с вещами и пакет, и только потом почувствовала облегчение из-за того, что здесь Сталкер не мог ее достать физически, но хоть его присутствие здесь было невозможным, он все же продолжал контролировать ее каждый шаг и девушке приходилось послушно отчитываться ему, где и как она проводит свои каникулы.
Целых три дня девушка провела в сравнительном спокойствии, стараясь не попадаться на глаза отцовской меггеры и вести ровный диалог со Сталкером, дабы не усложнять себе жизнь, но эта затяжная тишина, как правило предвещающая бурю, все же закончилась утром четверга…
В комнате своего временного пребывания, Лиза пялилась в телефон, выискивая дополнительную информацию для будущих рефератов, и просматривала ленты в инстаграме, как на экране всплыло сообщение от неизвестного отправителя.
Девушка сразу поняла, что это от Сталкера и незамедлительно прочитала его, но она не была готова к тому, что увидит.
«Маленькая дрянь, ты все же сделала это! Думаешь тупые полицейские тебя спасут от меня? Как бы не так! Им насрать на таких избалованных кукол, как ты и меня им ни за что не поймать! Этим ты только взбесила меня! Теперь молись!»
Руки тут же задрожали, да и все тело стало сотрясаться от мелкой дрожи. В области груди Лизу сковал мороз, словно, если бы ее овеяло ледяным ветром. Но ее дрожь не была связана с холодом. Как бы не обуревал ее страх, она знала, что это рано или поздно произойдет, а поэтому заранее подготовилась и сделала скрин шоты почтовых страниц, где была ее переписка со Сталкером и сохранила их в телефонной памяти.
«Черт! Да как он узнал об этом? Он что, вездесущий?» - Задумалась девушка со страхом вертясь в комнате по сторонам, затем, чтобы, что-то предпринять и усмирить психа, вошла в свою почту и написала ему:
«Только попробуй сделать кому-то плохо - я уничтожу тебя. Я сделала фото нашей переписки, так что, если ты удалишь все с моей почты у меня все равно будут доказательства на руках». – Тут же отправила она на электронную почту Сталкера.
«Вот значит, как! Решила поиграть с огнем? Не боишься обжечься, принцесса? Теперь я даже не знаю, что ты должна будешь выполнить, чтобы я простил тебя… Тебя могут спасти только фото на которых ты голая. Пришлешь их на электронный адрес, и я подумаю о том, чтобы простить тебя». – Пришел ответ от него.
«Ни за что, больной ублюдок!» - Написала Лиза дрожащими пальцами, которые стучали по экрану, промахиваясь и цепляя другие буквы телефонной клавиатуры.
Лиза знала, что этот псих попытается ее запугать, но она дала себе обещание, что не будет задумываться над его угрозами, так как она решила, что имея козырь в рукаве в виде фото с его письмами и сообщениями, он не посмеет ей навредить.
Сталкер оказался не таким пугливым, как Лиза того ожидала, он похоже принял ее письмо за детскую шутку, так как следующее послание искрилось усмешкой и сарказмом:
- Ох, принцесса, потерпи еще немного и мы скоро будем вместе. Я очень жду этого момента, уверен, что ты тоже хочешь этого. О, как ты прекрасна! – Томно шепотом говорил он, поглаживая ее живот и маленькие упругие груди, затем он просунул руки в ее пижамные штанишки с котятами и, нащупав маленький влажный язычок, стал тереть его своими пальцами. – М-м-м, принцесса, ты просто сводишь меня с ума! Я так мечтаю оказаться в тебе.
Вдыхая аромат ее волос и запах ее вагины, что остался на его пальцах, неизвестный в худи почувствовал жар из-за возбуждения. Он обнаружил, что сама эта ситуация его слишком сильно заводит и, что его мужской орган бурно реагирует на всплеск адриналина. Вытащив свой возбужденный стержень, он потерся им об бедро Лизы, но этого показалось ему недостаточно, и он вложил его в обмякшие руки девушки, сверху положил свои руки и сжал их так, чтобы пальцы Лизы плотно прижимались к его органу. После стал двигать своими бедрами и ее руками, пока не кончил.
Закончив, он спокойно вытер салфеткой следы своей спермы с ее рук и убрал ее во внутренний карман своей куртки, так как не хотел оставлять после себя улики. После, натянул перчатки и, поцеловав Лизу в губы на прощание, сказал: «сегодня была просто сказочная ночь, принцесса. Люблю тебя», и только потом покинул квартиру тем же путем, что и проник в нее.
9
С того момента, как на Лизе Ермоловой появился ошейник, который она скрывала под одеждой, ощущения того, что за ней постоянно наблюдают, усилилось. Девушка не могла и шагу ступить, не чувствуя у себя за спиной тяжелого взгляда. Куда бы она не пошла, чтобы она не делала, эти неприятные липкие ощущения не отпускали ее ни на минуту и ей уже стало казаться, что она понемногу сходит с ума.
Сталкер же тоже активизировался, он стал присылать по сотни сообщений не только на почту, но и по смс, в которых закидывал девушку комплиментами и нахваливал ее внешность. Он как ни в чем не бывало весело общался с ней и игнорировал любой ее вопрос касательно того, как подарки оказались в ее комнате. Лизу такая его манера поведения сильно пугала, так как она беспокоилась о том, что пока она спала, он мог делать с ней все, что вздумается, но жаловаться кому-то ей было слишком стыдно.
Роман Викторович встречал Лизу в школе с улыбкой, глядя на нее из окна своего кабинета, но их отношения дальше флирта на расстоянии не заходили. Молодой мужчина лишь изредка звонил ей и предлагал встретиться в неформальной обстановке, в таком месте, где их никто бы не увидел, но от похода в гостиницу Лиза отказывалась категорически, говоря, что там работает мамина подруга. Конечно все это было враньем, ведь девушка слишком боялась остаться с Романом наедине в неформальной обстановке, так как не знала, чего можно ждать от маньяка.
В свой кабинет, психолог звал Ермолову всего два раза и сразу же, убедившись в том, что двери плотно закрыты, набрасывался с поцелуями, но Лизе, было очень сложно сохранять спокойствие и прятать свой страх, делая вид, что она рада этим поцелуям.
Время летело быстро, но страх девушки никуда не девался, а с выпиской Жанны появились новые проблемы. Девочки обвинили Лизу в том, что случилось с Амосовой и Игнатовым и запретили ей приближаться к ним близко, но сколько бы она не извинялась перед ними, ее бывшие подруги не проявили никакой лояльности, а Жанна отсела от нее к другой однокласснице и даже подговорила Сережу не дружить с ней, предоставив ему железные аргументы вины Лизы в нападении на Игнатова.
Сережа Баранов отказывался верить в то, что милая, добрая и веселая девушка, которая ему очень нравилась, виновна в нападении на его лучшего друга, но когда он узнал, что она проводила вечер в клубе с Эдиком, засомневался. Когда одноклассник Сережа попросил Лизу показать ему украшение, по словам Жанны, снятую с руки Макса, и узнал в нем цепочку друга, то все сомнения развеялись.
- Не ожидал от тебя, шо ты такая! – Брезгливо бросил он Лизе. – Я конечно не выдам тебя, но и дружить с такой как ты, тоже не буду… Все - таки Максим мой друг.
Но как Ермолова не пыталась оправдать себя перед ним, и сколько бы не говорила, что цепочку подкинул ее преследователь, Сережа ее и слышать не хотел, и Лизе пришлось сдаться. Ей казалось, что она словно зверь, загнанный в клетку и что, сколько бы она не билась о стены, ей никогда не вырваться из этой ловушки.
Потеряв подруг и всякую надежду на помощь, Лиза, взяв всю свою волю в кулак, с паспортом отправилась в полицейский участок ее района. Она всем своим сердцем надеялась прекратить весь этот водоворот ужасов, в который ее случайно затянуло.
В отделении, девушка нашла кабинет участкового, под дверью которого, на лавке сидел один пожилой и дурно пахнущий мужчина с побоями на своем опухшем от пьянок лице. С другой стороны стены стояла еще одна лавка. На ней примостилась остроносая старушка с тряпичными сумками, забитыми до отказа кошачьим кормом. Бабуся, скосив один глаз, недобро смотрела на всех, осуждающе почмокивая губами и качая головой.
Выбор к кому присесть на лавку был не велик, поэтому, приметив менее зловонного соседа, Лиза подсела к пожилой кошатнице.
Отсидев не один час в ожидании своей очереди, которую Ермолова провела выслушивая недовольство старухи с одной стороны и грубый бубнёж, доносившийся из кабинета участкового, Лизе все-таки удалось дождаться момента, когда она останется наедине с человеком, на которого возлагала надежды на спасение.
Предварительно постучав, девушка вошла в пропахшую старым буфетом и дымом коморку.
- А у вас что, гражданка …
- Ермолова. – Подсказала девушка, присаживаясь за свободный старенький, как и вся атмосфера в кабинете, стул.
- Что, айфон украли? – С усмешкой спросил упитанный мужчина в форме, на вид лет тридцати пяти. Он пришел к такому выводу на основе того, как была одета, сидящая на против него девушка. – Сразу могу предупредить, что это дело безнадежно, его могли уже на запчасти пустить.
- Нет, я не по этому поводу. – Отмахнулась Лиза. – М-м… Меня преследуют… - Смущенно начала она.
- Это уже интереснее. – С улыбкой, протянул участковый, слабо веря в слова девушки, так как предыдущие рассказчики обращались к нему с какой-то ерундой. – И в чем заключатся преследование? – Скрепил он пальцы в замок и выставил перед собой на стол, пытаясь выглядеть, как очень внимательный слушатель.
- Ну… Я получаю смс, электронные письма, еще мне подкидывают записки в шкафчик и… - в завершение ко всему, добавила Лиза, - … подарки. А совсем недавно в мою квартиру проник этот самый преследователь, и это не единственный случай.
- Хм, интересно! – Потерев подбородок, задумался мужчина в форме, предполагая, что у девушки слишком раздутое самомнение о себе. – Подарки, письма – не вижу в этом ничего плохого. Современные девушки ведь любят внимание и подарки?
Лиза замялась, но потом нашла в себе силы раскрыться.
- Понимаете, меня этот человек пугает, он угрожает мне. Заставляет носить этот ошейник, - Лиза поддела аксессуар пальцем. - Два человека уже пострадало от того, что я не выполнила его условий. Помогите, прошу! Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь пострадал из-за этого психа. – Умоляла девушка.
- Разберемся! - Участковый, то ли не очень-то поверил ее словам, то ли не хотел заниматься подростковыми проблемами, поэтому он протянул ей два листа: пустой лист формата А4 и образец заполнение на его имя, а потом, предложил ей все описать, а сам отправился в соседний кабинет, флиртовать и пить кофе с коллегой Инночкой, с которой они очень громко обсуждали рабочие моменты, перемешивая их со случаями из их личного опыта.
Оставшись одной в кабинете, Лиза описала все, что было связанно со Сталкером: как стала находить первые письма и подарки, как протекало их общение, с какого момента он стал пугать ее и как выполнял свои угрозы. Так же в своем изложении она высказала свои подозрения, кто это мог быть, упомянув школьного психолога.
После, девушка отложила заявление и пошла в соседний кабинет, сказать, что закончила с описанием, но участковый отмахнулся тем, что заявление он прочтет и отработает, а она может быть свободна.
Ермолову немного напрягло такое хладнокровное отношение к ее проблеме, но она была умной девочкой и понимала, что если уж ее родители не сильно заинтересованы ее проблемой, то чужой человек и подавно не проявит рвения помогать ей, но Лиза все же надеялась, что поход к участковому не окажется пустой тратой времени… Но девушка и предположить не могла, что своим заявление она запустила процесс против себя, который уже нельзя было остановить.
***
Вскоре начались осенние каникулы.
Из отделения полиции не было ничего слышно, и девушка терпеливо продолжала играть свою роль со Сталкером, дожидаясь подходящего момента. Она пыталась непринужденно с ним общаться, но при этом держать некую дистанцию, чтобы не забывать о том, что этот галантный и чуткий человек – псих, который может навредить кому-либо.
Как-то Лиза слышала про Стокгольмский синдром, который заключается в том, что похищенные жертвы проникались к своему похитителю и начинали испытывать чувства любви и привязанности. Девушка боялась, что ее случай может развиться в такой синдромом, так как лишившись своих подруг и друзей в школе и какого-либо общения в принципе, Сталкер стал единственным живым существом, кроме ее матери, с которым общалась Лиза, то есть, она была вынуждена делать это.
Ее преследователь хоть и являлся самым настоящим безумцем, все же в общении с ней проявлял свою заботу и поддержку, от чего у Лизы рождались смешанные чувства к нему, из-за которых она впадала в уныние. Чтобы не забываться и не погружаться в этот розовый омут из череды подарков, цветов и любовных посланий, она взвешивала на воображаемые весы плохие и хорошие стороны Сталкера, но ее личный страх перевешивал все то хорошее, что он делал для нее, а особенно тяжело было вспоминать про пострадавшую от его рук Жанну.
Наступил очередной день маминой ночной смены, но девушка каждый раз с ужасом провожала ее, боясь, что именно тогда, когда она останется одна в квартире, Сталкер зайдет куда дальше, чем прошлый раз, но он пока молчал, а значит ничего не знал о том, что девушка заявила на него, но это затишье было лишь делом времени, и Лиза это прекрасно понимала. По этой причине, на время каникул, она попросилась пожить у отца.
Мать без энтузиазма восприняла эту новость, но видя, как изводится дочь, согласилась на это, а вот отец Лизы по началу был даже рад приютить на неделю свою дочь, но, чем ближе подходил момент ее приезда, тем больше он стал загружать себя работой, и девушка невольно принимала это на свой счет, считая, что отец боялся, что она будет мешать его идеальной супружеской жизни с новой женой. Но, как бы Лиза не думала, она не собиралась оставлять возможность сбежать от проблем и Сталкера, донимавшего ее своим вниманием.
***
В своем бывшем доме, девушка чувствовала себя достаточно уютно, за исключением одного нюанса – ей казалось, что это уже не ее дом, так как комната, что принадлежала ей, была переоборудована для нового члена семьи, который должен был скоро появиться на свет. У стенки, в место Лизиного диванчика, стояла детская кроватка и комод для маленьких вещей, а, некогда обклеенные постерами популярной бойз бенд группы стены, были выкрашены голубым цветом. Сам серый диванчик был задекорирован цветными подушками горчичного цвета, под цвет новых штор и сдвинут в угол комнаты, что никак не сочеталось с цветом стен и светлой мебелью. Плюс в подарок, к новому ремонту, который делал бывший дом менее уютным и более захламленным, шло недовольное лицо беременной Насти, которая каждый раз строила такую тухлую мину при виде Лизы, что у девушки оскома на зубах образовывалась.
Настя боялась, что дочь ее мужа от первого брака захочет жить вместе с ними в этом хорошем и большом доме, который она считала уже своим, поэтому не скрывала своей неприязни к девушке и всеми способами пыталась это показать.
Лиза, чтобы не мельтешить лишний раз перед беременной и не раздражать ее, расположилась на диванчике в своей бывшей комнате. Туда же она закинула свою дорожную сумку с вещами и пакет, и только потом почувствовала облегчение из-за того, что здесь Сталкер не мог ее достать физически, но хоть его присутствие здесь было невозможным, он все же продолжал контролировать ее каждый шаг и девушке приходилось послушно отчитываться ему, где и как она проводит свои каникулы.
Целых три дня девушка провела в сравнительном спокойствии, стараясь не попадаться на глаза отцовской меггеры и вести ровный диалог со Сталкером, дабы не усложнять себе жизнь, но эта затяжная тишина, как правило предвещающая бурю, все же закончилась утром четверга…
В комнате своего временного пребывания, Лиза пялилась в телефон, выискивая дополнительную информацию для будущих рефератов, и просматривала ленты в инстаграме, как на экране всплыло сообщение от неизвестного отправителя.
Девушка сразу поняла, что это от Сталкера и незамедлительно прочитала его, но она не была готова к тому, что увидит.
«Маленькая дрянь, ты все же сделала это! Думаешь тупые полицейские тебя спасут от меня? Как бы не так! Им насрать на таких избалованных кукол, как ты и меня им ни за что не поймать! Этим ты только взбесила меня! Теперь молись!»
Руки тут же задрожали, да и все тело стало сотрясаться от мелкой дрожи. В области груди Лизу сковал мороз, словно, если бы ее овеяло ледяным ветром. Но ее дрожь не была связана с холодом. Как бы не обуревал ее страх, она знала, что это рано или поздно произойдет, а поэтому заранее подготовилась и сделала скрин шоты почтовых страниц, где была ее переписка со Сталкером и сохранила их в телефонной памяти.
«Черт! Да как он узнал об этом? Он что, вездесущий?» - Задумалась девушка со страхом вертясь в комнате по сторонам, затем, чтобы, что-то предпринять и усмирить психа, вошла в свою почту и написала ему:
«Только попробуй сделать кому-то плохо - я уничтожу тебя. Я сделала фото нашей переписки, так что, если ты удалишь все с моей почты у меня все равно будут доказательства на руках». – Тут же отправила она на электронную почту Сталкера.
«Вот значит, как! Решила поиграть с огнем? Не боишься обжечься, принцесса? Теперь я даже не знаю, что ты должна будешь выполнить, чтобы я простил тебя… Тебя могут спасти только фото на которых ты голая. Пришлешь их на электронный адрес, и я подумаю о том, чтобы простить тебя». – Пришел ответ от него.
«Ни за что, больной ублюдок!» - Написала Лиза дрожащими пальцами, которые стучали по экрану, промахиваясь и цепляя другие буквы телефонной клавиатуры.
Лиза знала, что этот псих попытается ее запугать, но она дала себе обещание, что не будет задумываться над его угрозами, так как она решила, что имея козырь в рукаве в виде фото с его письмами и сообщениями, он не посмеет ей навредить.
Сталкер оказался не таким пугливым, как Лиза того ожидала, он похоже принял ее письмо за детскую шутку, так как следующее послание искрилось усмешкой и сарказмом:
