Глава l.
В этом году, осень полноправно вступила в свои права только к октябрю. Начались ливни, ветер наперегонки гонял жёлтые листья по нашему городу. Самое время для осенней хандры, не так ли? Эти настроения меня не касались. Я пребывала в состоянии ожидания, мечты, надежды. Прямо по курсу была финишная прямая, в лице четвёртого курса музыкального колледжа! А это значило, что скоро я его закончу и посвящу себя другому, более полезному делу. Сюда я поступила только потому, что мама сказала: « Если ты не закончишь музыкальный колледж, то не дочь ты мне боле! Это сейчас ты бредешь «спасением мира», а потом замуж выйдешь и остепенишься. Хоть образование будет. Ты мне еще спасибо скажешь!..» Время шло, а идеи меня не отпускали. Ну и что, что у меня: талант, музыкальный слух и способности. Мне это не ин-те-рес-но! А вот государственные структуры: МЧС, Армия, Полиция, Росгвардия — даже очень. В кого это я пошла? Разве что в дедушку, который воевал в Великую Отечественную Войну, и единственный меня понимал и поддерживал.
Я времени зря не теряла. Начиная с четырнадцати лет, когда загорелась идеей и по сегодняшний день, я активно себя готовила. Занялась единоборствами, записалась в военно-патриотический клуб, изучала законы, профессиональную литературу. Оставалось выбрать структуру, сдать ЕГЭ и поступить в институт. Я буквально считала дни и месяцы, когда, наконец, смогу вырваться из-под опеки родителей, уехать в другой город и сменить «гражданку» на военную форму.
Конечно, не раз мне предлагали попробовать себя в модельном бизнесе из-за хороших данных. По росту высокая, фигура стройная, хоть я и люблю поесть. Лицо миловидное. Карие глаза, аккуратный носик, длинные, пышные, вьющиеся волосы… Вот только кавалеров не наблюдается на горизонте. А в нашем колледже, таких и не встретишь. Одни «ботаники», окунувшиеся головой в музыку. Ничего. Вот поступлю куда хочу, а там и выбирать буду. Вот где надо искать парней с правильным генофондом!
От размышлений отвлёк звонок с последней пары. Я встрепенулась, вспоминая, о чём была лекция. Заглянула в тетрадь, а там написана только тема: «Сергей Прокофьев. Первая классическая симфония». Ладно, перепишу потом у Ленки.
Понедельник — день тяжёлый. Я уже обрадовалась, что, наконец, свободна, как вдруг вспомнила про классный час. Для меня это скука смертная. Опять же, приходилось сидеть и делать вид, что мне хоть капельку интересно. А завуч наш говорил: «Вы наше будущее. Вы люди культуры и просвещения. Так как вы будете просвещать, если сами ничего не знаете?!» С того момента и ввели классный час, на который приглашали… Да кого только не приглашали! Артистов, писателей, композиторов, учёных, знаменитостей и даже священника.
Время ещё есть, можно по-быстрому убежать. Не успев забежать в раздевалку, я услышала:
— А ну стоять Орлова! Зал у нас в другой стороне!
Вот блин! Не успела ретироваться... Я хотела что-то придумать, но не успела. Наталья Степановна продолжила:
— Ты объявление читала? Сегодня придут академики из научно-исследовательского центра «МГУЗ», с настоятельной просьбой собрать всех студентов. От них зависит репутация нашего колледжа!
Похоже, не одну меня ей пришлось ловить. Она была явно не в духе.
— Петрович, всех впускать, никого не выпускать! — крикнула нашему вахтёру, сверля меня взглядом. — Пойдём Орлова, пойдём, посажу тебя в первом ряду, чтобы точно не сбежала, а то я тебя знаю!
Эх, что за не везение, теперь ещё два часа тратить на эту ересь. Чего же ещё можно ожидать от академиков?
Зал на триста мест был набит полностью. Тут же обнаружилась администрация колледжа вместе с многоуважаемым директором, которой редко посещал такие собрания. Среди них я отыскала наших гостей. Их было двое. На пёстром фоне они сильно выделялись. Вот только чем, понять я не могла. Выглядели они как «люди в чёрном». Идеальный костюм, белоснежная рубашка и элегантный галстук. Первый из них, мужчина лет шестидесяти. С очень умным лицом и проницательным взглядом. Он чем-то напоминал актёра Ричарда Гира, но отличался серебряной пышной бородкой. Рядом стоял другой мужчина, которого окружили наши молодые преподаватели из числа женщин. Это и не удивительно, ведь он был очень высокий и грациозный, несмотря на крупное телосложение, с правильными чертами и пропорциями лица. Прямой нос, чётко очерченные губы и скулы, тёмно-карие глаза и чёрные, слегка вьющиеся волосы. В его красоте явно было что-то дьявольское, что, несомненно, делало его очень притягательным для женщин. На вид ему было около тридцати.
Наталья Степановна, как и обещала, посадила меня в первых рядах, что было относительно близко к нашим гостям. На сцену вышел директор и привлёк к себе внимание.
— Дорогие друзья, студенты и преподаватели. Я рад, что мы все в сборе. Хочу начать с того, что мы рады приветствовать наших многоуважаемых гостей. В этом году, нам была предоставлена честь, попасть в исследовательский проект. Хочу заметить, что это очень может повлиять на сферу искусства в целом, поэтому я крайне убедительно вас прошу содействовать, и отнестись к этому серьёзно. А сейчас я передаю слово представителям научно-исследовательского центра «МГУЗ».
Директор уступил место «людям в чёрном». Они не спеша поднялись на сцену и обвели зал хищным взглядом. Первым заговорил мужчина постарше, стараясь скрыть лёгкий акцент. Как бы он не старался, уже по его внешности можно было понять, что он не русский.
— Благодарю за тёплый приём. Нам очень приятно видеть, что такое количество человек, уже выбрало музыку своей будущей профессией. Предлагаю немного поговорить. Есть такое высказывание: «Пока жива музыка, будет жить мир». Что вы можете о нём сказать? Ваши ответы для нас очень важны.
— Я думаю, сюда может подойти цитата Генри Уодсуорта Лонгфелло. Он назвал музыку универсальным языком человечества.
— А я думаю, что музыка воодушевляет весь мир, способствует развитию воображения, придает жизнь и веселье всему существующему. Это воплощение всего прекрасного.
— Без музыки нельзя представить любые праздники и мероприятия…
У нас было много заядлых философов, поэтому сложностей с ответами не возникло. Пока шёл разговор, я заметила пристальный, сканирующий взгляд по залу второго мужчины. Он будто почувствовал, что я за ним наблюдаю и резко перевёл внимание на меня. От его взгляда всё внутри похолодело, и я прервала зрительный контакт. Больше на него так пристально старалась не смотреть, наблюдая просто общую картину. Принимать участие в беседе я не собиралась, и обрадовалась, когда это закончилось, и объявили о каком-то новом этапе.
— Очень хорошо. В ваших ответах чувствуется профессионализм и любовь к своему делу. Далее что я вас попрошу, это внимательно меня выслушать.
Он подождал, пока в зале не стало совершенно тихо.
—Совсем недавно, наши инженеры и учёные, создали прибор «ИС». Другими словами, прибор, который позволяет исследовать способности. Сегодня, мы были бы не против провести эксперимент. Хочу заверить, что «ИС» прошёл все необходимые проверки, и вам совершенно не стоит волноваться. О дальнейших действиях нам расскажет Тон... Кхм,… Антон Романович.
Он показал рукой на молодого мужчину и сам немного отодвинулся, давая возможность встать в центре. Тот встал ближе к краю сцены, сцепил руки за спиной и заговорил глубоким, грудным голосом. К нему вопросов по произношению не возникло.
— Вам, наверное, интересно узнать, каким образом мы получаем результат. Всё просто, — он достал из кейса не большую сенсорную панель в деревянном корпусе. — Для получения данных, достаточно лишь приложить к нему ладонь на несколько секунд.
— И каким образом он за пару секунд определит мои таланты? — крикнул парень из зала.
— Прибор «ИС», как медицинский диагностик. Он сканирует ваш пульс, берёт ДНК, определяет общее физическое и умственное состояние и наконец, определяет способности, или как вы выразились таланты.
В зале опять стало шумно. Всем было крайне любопытно.
— Полученные данные вы потом сможете забрать у своих педагогов. В своих целях ваши личные характеристики мы использовать не будем, можете не беспокоиться. Сейчас я попрошу встать и построиться в колону… Спасибо. Теперь подходим ко мне по очереди, прикладываем ладонь, и после звукового сигнала, можете быть свободны.
Началось движение. Я тоже оказалась в очереди. Мне совсем не понравилось то, что от нас требовали. Выносить свои личные данные на показ совершенно не хотелось, а верить на слово я давно разучилась. Во-первых, я первый раз слышала про этот «МГУЗ», во-вторых, показали бы документы о неразглашении. А в-третьих, моя интуиция кричала: «Не подходи, не прикасайся, это опасно…» Почему я так реагировала, понять не могла. Меня что-то останавливало. Немного подумав, решила перескочить из своей очереди в строй тех, кто уже шёл на выход. Манёвр почти удался, как вдруг я услышала:
— Орлова, куда собралась?
Ну, Наталья Степановна! Ей бы с такой наблюдательностью в ФСБ работать… Академики уставились на меня, и мне пришлось вернуться в строй. Я стояла с опущенной головой и понимала, что теперь за мной точно наблюдают. Подошла моя очередь. Я с опаской приблизилась к сцене и лучше разглядела прибор, который держал Антон Романович. Диагональ примерно десять дюймов, корпус деревянный, посередине контур ладони.
— Смелее, — заметил мужчина и протянул мне гаджет.
Я вытянула руку и положила ладонь. Плохое предчувствие меня так и не отпустило, и я с тяжёлым сердцем смотрела, как идёт диагностика и загорается красный контур. После странного звукового сигнала, я подняла взгляд на мужчин. На их лицах застыло удивление и радость, что до этого не наблюдалось. Отдёрнув ладонь, я помчалась прочь из зала, расталкивая всех плечами.
Единственной отдушиной в моей жизни, были тренировки. Как то тренер сказал: «Спорт — хорошее средство для борьбы со стрессом». Я была с ним полностью согласна. Вот так поколотишь грушу немного, и сразу отпускает.
Сегодня тренировка пришлась очень кстати, и я выложилась на полную. Предчувствие никуда не делось, но его удалось заглушить. На улице стемнело. Погода располагала к прогулке, и я пошла пешком. Включив в плеере «All or Nothing», немного расслабилась и успокоилась. В какой-то момент я почувствовала на себе взгляд и обернулась. На этой аллеи было мало фонарей, поэтому просматривались только силуэты. Среди них я разглядела мужчину, на которого стоило только посмотреть, растворился в толпе. Сдернув наушники, прибавила шаг, стараясь держать всё пространство вокруг себя в поле зрения.
***
Ночью в комнате оживают тени, мысли становятся сбивчивыми, сознание медленно покидает разум, и ты, пробираясь сквозь сон, отправляешься в путешествие…
Сон был очень странный. Снилось, ничего со мной реальной не имеющие, но отчего-то знакомое, как будто всё это когда-то происходило. Осознание этого сначала испугало, а потом я сдалась, успокоив себя, что это не правда — проснусь, и всё уйдёт. В этом сне из белого пространства, будто снежной долины, вышла группа людей в чёрных костюмах. Среди них оказались и академики… Я молча на них смотрела, боясь пошевелиться…
— Анюта, пора вставать, — папа как всегда подошёл и сдернул одеяло.
Долго уговаривать меня не пришлось. После этого сна обратно засыпать не захотелось. Я сладко потянулась и пообещала, что непременно встану.
На первой паре я сидела со скучающим видом и бездумно записывала лекцию. Только мой характер и внутренний стержень, помогали сохранять самообладание и выполнять поставленные передо мной задачи. Преподаватель прервалась на полуслове и ответила на телефонный звонок. После слов: «Ага, поняла, хорошо», она перевела внимание на меня и провозгласила на всю аудиторию:
— Орлова, к завучу в кабинет, срочно!
— Зачем? — повода срываться посреди лекции я не видела.
— Мне тебя проводить, или сама пойдёшь? Ты нас задерживаешь.
Уже без вопросов я забрала сумку и вышла из класса. Спорить с ней смысла не было, да и что спорить, если всё очевидно.
Миновав секретаря, я постучала, и после короткого «Войдите», толкнула дверь. Александр Александрович восседал в своём комфортабельном кресле и вёл беседу с мужчиной, сидящим ко мне спиной.
— Анна, проходите. Мы вас уже заждались.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась, и не глядя на мужчину села на места для посетителей. — Александр Александрович, по какому поводу вызывали? Опять ГТО сдавать за весь музыкальный колледж?
Этого завуча, ещё с тех времен, когда он был преподавателем, я очень любила и уважала. В своё время, на младших курсах он вёл историю, и уже тогда у нас сложились хорошие отношения. Также он входил в число тех педагогов, которые, несмотря на всё, продолжали обращаться на вы.
— В этот раз нет. Дело, скажем так, более ответственное. Вас попросили вызвать для разговора…
В этот момент, мужчина, который до этого изображал неподвижную фигуру, обернулся. У меня внутри всё оборвалось. Сразу вспомнился сон, предчувствия, ночная слежка. Я попыталась сохранить самообладание и не показать свой страх.
— А-а-а, здравствуйте, Антон… простите, не помню как вас по отчеству.
На самом деле я всё помнила, но учебник по психологии гласил: «В моменты, когда не хочешь чтобы тебя раскрыли, нужно стараться заговорить оппонента, и не важно, что ты несёшь всякую чепуху…» Эти знания я попыталась применить на практике, и теперь вдобавок улыбалась, как будто встретила старого друга.
— Антон Романович, — скривившись, назвался он. — Не ожидал, что вы запомните моё имя.
Я сидела и ждала объяснений, но он замолчал, пристально меня рассматривая.
— Так, я вас ненадолго оставлю, вы пока поговорите, о чём хотели. — Александр Александрович встал, взял кое-какие бумаги, и вышел из кабинета.
— Даже не знаю с чего начать…
— Извините, что перебиваю, но скажу сразу, — в исследовательских проектах, любого рода, я участвовать не буду.
— Вот как. Жаль. Только согласия, наверное, у вас никто спрашивать не будет. Я думаю, уже всё решено.
— Вы сейчас можете говорить что угодно, но я законы знаю. Статья двадцать первая из Конституции Российской Федерации гласит: «Никто не может быть без добровольного согласия, подвергнут медицинским, научным или иным опытам». Ну а про права и свободу человека я вообще молчу.
— Это похвально, что вы знаете законы, но, боюсь, в нашем случае они не действительны.
— Мне не о чем говорить с человеком, который меня не понимает. Всего доброго.
Я резко встала и направилась к двери. Дёрнула за ручку, она не подалась. Неужели завуч закрыл нас снаружи? Я бы услышала. Но сейчас я слышала тихий смех за спиной. Жутко злясь на этого академика, чтоб его, я развернулась и узрела следующую картину. Он сидел свободно, нога на ногу и в руке поигрывал то ли палочкой, то ли указкой.
— И? — я умело изогнула бровь. — Зачем нас заперли?
— Закрыл дверь я. Мы с вами не договорили.
— Вы никак не могли её закрыть. Скорее это сделал завуч.
Смотря на меня в упор, он махнул рукой с палочкой в сторону окна, и оно распахнулось.
— А так? Тоже завуч?
Я поняла. Меня решили разыграть. На днях у меня был день рождения, и похоже подарки ещё не закончились. То, что я в своё время увлекалась Гарри Поттером, знали и родители, и друзья.
