Эскорт по дружбе
1
Вечер был тихим, шампанское вкусным, партнер до слащавости внимательным. В лучшем из своих костюмов, с зализанной прической и одуряющим количеством парфюма, Толик выглядел непривычно. Ранее с ним совершенно не вязались такие эпитеты, как «галантный» и «романтичный», или я не могла их увязать из-за воспоминаний, где он на дачном участке щеголял в гавайских широких шортах и обещал перецеловать всех местных девчонок; обжигая пальцы, в подворотне забегаловки ел с шампура шашлык, просил пить после особо злостной попойки. Вот и сейчас сбившийся набок галстук я поправила, чтобы не портить образ, пока мой неугомонный кавалер подносил вилку с очередным изыском к моим губам и шептал, блестя глазами:
- Открываем ротик, смотрим на меня, как на самое любимое лакомство, и съедаем, не кривя носика.
- А может, не надо? – вопросила я, чувствуя, что уже объелась на полгода вперед.
- Надо. Хочу, чтобы шеф окончательно утвердился, что я занят. Крепко занят. И заодно обзавидовался.
Не понимаю, как можно завидовать тому, что Анатолий скормил мне всю мою порцию и почти всю свою. Я скосила глаза на обозначенного шефа, который общался с двумя сотрудниками из отдела поставок, и не без раздражения отметила - он на нас не смотрит.
- Тоха, ты фантазируешь на ровном месте, - ответила кавалеру и покорно приняла подношение, последнее за этот вечер. Точно последнее, потому что если мой друг продолжит в том же духе, я попросту сбегу.
- Но-но, нынче я Анатолий, - укорил он тихо и наклонился ко мне, едва ли не мурлыча. - Теперь покажи, как ты меня любишь.
- Шельмец!
Я поцелуем коснулась его подбородка и отстранилась.
- Еще какой! – Он убрал салфетку со своих колен, затем и с моих, коротко возвестил: - А сейчас мы идем танцевать.
- Зачем?
- Чтобы все увидели твое платье и то богатство, что спрятано под черным шедевром, - то ли сделал он комплимент, то ли обозначил страсть к хвастовству.
- А если я объелась твоими стараниями?
- Тогда тем более, нужно растрясти все съеденное и... насладиться моими объятиями, - озвучил он, поднимаясь. – Ну, не ерепенься!
- Переставишь удобрения в моем магазине? – вскинула я бровь, не спеша вкладывать свою руку в его ладонь.
- Легко!
– Пятьдесят мешков. Их нужно будет перенести из подвальных помещений на второй этаж, - сообщила я, ухватившись за его дрогнувшие пальцы.
- Смерти моей хочешь? Я и так пообещал помочь тебе с переездом на новые площади! – глухо изумился он и скосил взгляд на девушку из кадрового отдела, Катю, если не ошибаюсь.
Она отвела глаза, в отличие от остальных соседок по столу, так что мне под обстрелом негодующих пришлось с улыбкой ответить:
- Но ты не сказал, что на меня здесь ополчится весь бухгалтерский отдел во главе с секретарем начальства, Светланой. Случаем, не из-за нее ли тебе потребовался мой эскорт?
Спросила строго, но друг юности решил увести меня и от темы, и от нашего стола. Идти пришлось недолго и недалеко, так что, оказавшись в тисках переигрывающего партнера, я продолжила досаждающий ему допрос:
– То есть я права, это Светлана пала жертвой твоего обаяния... – Заметила, как он поджал губы, и легко прочитала ответ по горящим негодованием глазам. – То есть не пала, дальше поцелуев дело не зашло, но... я здесь. Вас прервали. Хм, вы, случаем, не на ее ли рабочем месте целовались? Все-таки темперамента у тебя больше, чем мозгов.
- Брось! Единственный просчет. Я не знал, что она не закрыла дверь.
- И застал вас, конечно, начальник.
Тоха промолчал. Или, если учесть его нынешний безупречный вид джентльмена, Анатолий Витальевич Славский предпочел ничего не подтверждать. Я со вздохом оглянулась, еще полчаса - и от безупречного кавалера можно будет сбежать. Почти все сотрудники пришли с партнерами, кроме львиц бухгалтерского отдела и той самой Светланы-секретаря, которую вызвался сопровождать их шеф. Крепкий, невысокий шатен с тяжелым взглядом темных глаз и упрямой ямочкой на подбородке. Как ни жаль, но секретарь была не рада компании, потому что большую часть вечера начальство общалось с деловыми партнерами, а она скучала в кресле рядом. И от скуки прожигала взглядом нашу со Славским пару.
Но вот их шеф наконец-то обратил внимание на Светлану, сказал пару слов и... пошел искать новых собеседников.
Я скользнула по нему взглядом и пыталась определить, с чем же он ассоциируется. С крейсером, айсбергом, девятым валом? Нет, для крейсера он слишком холоден, для волны слишком тверд. Скорее уж с айсбергом самодвижущимся или чем-то вроде того. Не хотела бы я об такого разбиться, потому что при столкновении с этим индивидом уцелеть не выйдет. Он подавлял и подминал окружающих, даже просто шествуя через зал, и все расступались перед ним, едва ли не с трепетом и облегчением. Уверенный, сдержанный, знающий, и взгляд у него как лазер. Пробивающий насквозь, считывающий.
Краем глаз заметила, как он окинул взглядом нашу с Тохой пару и, судя по холодку, скользнувшему по коже, задержался на моих шпильках. А затем с нарастающим градусом мороза вновь прошелся уже только по моей персоне.
Щиколотки, икры, подколенные впадинки, бедра... От такого внимания меня зазнобило и отпустило, едва взгляд Айсберга наткнулся в лапищу Славского, что в очередной раз решил проверить, есть ли на мне белье.
- Ты уверена, что не забыла трусики дома? – поинтересовался мой партнер по танцам.
- Уверена.
Судя по вернувшемуся теплу, Айсберг потерял ко мне всякий интерес, а давний друг продолжил свое коварное дело – проводить ревизию эскорта и удивляться тому, что под платьем я в чем мать родила.
- А я вот не уверен.
- Тох-х... хм-м! Анатолий, прекрати лапать мое боди на предмет швов.
- Так значит, боди, - протянул коварно.
- Платье требовало спецрешения, - пожаловалась я на капризный шелк, норовящий обрисовать все то, что обрисовывать не нужно.
- И это то самое боди, что застегивается на две маленькие пуговки...
- В моем случае - на липучку.
- ...пуговки, которые располагаются там, внизу, - продолжил он, переходя на нотки мартовского кота, который в добавок к поглаживаниям промурлыкал: - Вблизи от твоей... сокровищницы.
Я откинулась на его руку, прищурила глаза.
- Анатолий Витальевич, нужно ли мне сообщать, что все змейки и пуговки на твоих штанах находятся в непосредственной близи от твоего Сокровища? И что в девятнадцать неполных лет ты во время пьянки нечаянно свой реликт защемил?
Как и ожидалось, вместе с болезненным воспоминаниями пришла и фантомная боль. Тоха дрогнул, поджал на миг правую ногу и чуть более высоким голосом посетовал:
- Ну ты и вспомнила!
- Я скорую вызывала. Я объяснялась с врачами. И я же искала лед для твоего ранения. Поверь, подобное не забыть!
- А еще ты сказала, что ОН красивый, - вспомнил Славский о главном, и я широко улыбнулась, как бы говоря: «Чего не скажешь, чтобы поддержать бедного парня». - Ты солгала? – догадался он к своей досаде.
- Не всем же нам быть такими прямолинейными, как...
Я ощутила удар. Кто-то грузный и тяжелый повалился на меня и в процессе падения чуть не лишил платья на тонких бретельках. Вырвалась из объятий Тохи, который опять смотрел в другую сторону и пропустил начало инцидента.
- Полин, что...?! – возмутился он, когда я уже развернулась и увидела на полу грузного мужчину и его молоденькую партнершу, застывшую над ним.
Приглашенный эскорт, как и я, или же реальная пассия, она завыла на высокой ноте, переходя на отчаянный крик «Скорую! Кто-нибудь... вызовите скору-ю-ю-ю!» Видимо, совсем забыла, что выражение «кто-нибудь» не дает определенности, а еще и о том, что телефон теперь у каждого второго. Впрочем, я могла и ошибаться на ее счет. Может, она все знает-помнит, именно поэтому вцепилась в первого, кто потянулся к телефону, и не дала ему набрать столь необходимый номер.
- Прошу-у-у-у вас! – вскричала она, потрясая его руку. – Прошу... скорее!
- Пытаюсь! – отозвался сердобольный и сконфуженный.
Я забрала телефон у Тохи, просто вспомнив, что он стоит слева и находится ближе, чем моя сумочка, оставшаяся в кресле. Раскрыла полу пиджака, выудила гаджет из внутреннего кармана и, не снимая блокировку, набрала экстренный номер. После инцидента со штанами он всегда сохранял номер «скорой», в какую бы страну ни прибыл.
- «Скорая» слушает, - отозвался уставший женский голос после пары гудков.
- Нужна машина. Ресторан «Merci Баку» в торгово-развлекательном комплексе «Сити Центр». Мужчина... – Я умолкла, расстегивая его ворот и приникая пальцами к шее. – Старше пятидесяти...
- Не просто мужчина! – взвизгнула его партнерша. – Это Юрий Борисович Щеглов, директор...
Мне было с высокой горки плевать на то, какой он директор, потому что в ближайшие минуту или две он мог стать трупом без регалий, должностей и удобного кресла в каком-либо совете.
- Повышенная бледность, холодный пот и учащенное сердцебиение, - перечислила я симптомы и нахмурилась, заметив изменения в больном. – А н-нет, уже не учащенное, кажется, оно остановилось. Что делать?
- Ждать, машина уже едет, - ответили мне и отключилась.
- Твою мать! – Я вскинула руку и потребовала у Тохи разблокировать телефон, пока пассия Щеглова надсадно голосила «Спаси-и-ите его! Спаси-и-ите...», а другой голос уверенно командовал:
- Освободите пространство, попрошу вернуться к столам. Здесь нечего снимать. Олег, проследи, чтобы ничего лишнего не всплыло. И переговори с персоналом.
Количество ног вокруг нас значительно сократилось, я поторопила глухо:
- Тоха, быстрее!
Телефон у меня забрали, разблокировали и всучили опять. По весу он оказался тяжелее, но я не обратила внимания, потому что дважды сбилась, пока набирала выученный наизусть номер в вайбере.
- Проверь его карманы на наличие медикаментов, - скомандовала другу, предварительно дернув за штанину брюк. – И пусть его портмоне тоже досмотрят, если оно с ним было.
Уверенный голос повторил последнее распоряжение. Руки Тохи принялись за досмотр карманов, а я считала гудки.
Первый, второй, третий... прием!
- Оля, извини за раннюю побудку. Нужна помощь! – Я включила камеру, навела на лежащего директора и молниеносно перечислила все подмеченные мною симптомы.
- Анафилактический шок, - сказала она почти сразу. – Прислони телефон к его губам, запотевание на экране есть? Если есть, хорошо. Если нет, просто так не откачаешь, искусственное дыхание в помощь...
- Есть! – возликовала я, заметив разводы на экране, и услышала абракадабру из подходящих препаратов, что нужно ввести внутримышечно. Парочка начиналась то ли на «пена...», то ли на «фена...» Каюсь, я ничего не поняла, но тут Тоха, как более умный, прекратил досмотр, забрал телефон и предложил другую абракадабру.
- Пойдет, - сказала подруга, и мне ее вернули. – Поль, отлично выглядишь, - сообщила на удивление бодрая Ольга и попросила себя не отключать. – Пусть тот красавчик укол поставит и уже потом распрощаешься со мной...
Красавчик?
С каких пор она считает Тоху красавчиком?! Всегда говорила, что он редкий подлиза, шельмец и негодяй, разбивающий сердца как хрустальные бокалы ее бабушки. Сравнение не было аллегоричным, наш общий друг действительно успел разбить наследие Олиной бабули, десять штук за вечер. Два уронил, на восемь упал.
Я подняла взгляд на предполагаемого красавчика, но наткнулась на сосредоточенное лицо Тохиного шефа, который закатал штанину на ноге Щеглова, вскинул неизвестно откуда взявшийся шприц и ввел препарат. Быстро, профессионально, без крови.
- Есть реакция, - спустя время ответил он на Олькино: «Ну что там?!», коротко поблагодарил и пообещал прислать цветы.
- Я в Штатах живу! - усмехнулась подруга.
- Моя благодарность не знает границ.
Использованный шприц Айсберг передал кому-то из персонала, выудил пачку влажных салфеток, вытер руки. После чего забрал телефон из моей ладони, отключил звонок и спрятал Тохин гаджет во внутреннем кармане своего пиджака. Я не успела возмутиться произволу, потому что меня весьма резко подняли и отодвинули в сторону, давая место прибывшим по звонку фельдшерам. И, наверное, мне показалось, что шеф Славского, как и сам Славский совсем недавно, скользнул рукой от моей талии вниз по бедру в поисках швов или ленточек-завязок.
Щеглова увезли, его пассию накачали успокоительным и отправили домой. Меня вручили Тохе, и почему-то именно ему, а не мне было сказано «Спасибо за прекрасную идею». Хотя знакомому доктору звонила я, и я теперь ничего не понимала.
- Слушай, а твой телефон забрали... – начала невнятно.
- Нет, мой при мне. Извини! Ты просила разблокировать, но меня отвлекли, - произнес он в свое оправдание. Упомянул побледневшую Свету, необходимое ей внимание, и умолк под моим укоряющим взглядом. – Что не так? Тебе же помог наш главный. Но смотришь, будто я предал...
- Ты провалил роль партнера, мой друг.
- Окончательно и бесповоротно? – попытался пошутить.
- Абсолютно, - подтвердила я и попросила отвезти меня домой.
Вечер подошел к концу, наш спектакль тоже.
2
Вот уже вторую неделю я возвращаюсь домой со странным ощущением надвигающейся грозы. Мы с Соней только-только перевезли наш магазин цветов и открыли офис по оформлению праздников. Нашли помощницу, запустили инстаграм компании для раскрутки услуг и устроили спам-рассылку по клиентской базе прошлого владельца магазина. Крупных заказов еще не получили, только лишь две заявки на детские дни рождения и смутный запрос по типу «А свадьбы выездные вы того?» Мы сказали: «Того!», но заказчик исчез.
Закрыв за собой дверь, выудила из сумки перцовый баллончик и обошла свои хоромы, включающие кухню, спальню и совмещенный санузел. После того, как на прошлой квартире ко мне с досмотром вломился хозяйский сын, я перестала игнорировать интуицию и строить из себя горожанку, что не знает соседей. В этом доме я целенаправленно познакомилась с молодыми супругами с верхнего этажа, с отставным военным, живущим через стенку от меня, с пожилой парой на моей лестничной клетке и бабулей, которая время от времени берет на себя функцию вахтера. А также с дворником, продавщицами-сменщицами в ближайшем магазине и водителем такси, который каждый день возит хмурого девятилетнего мальчика на уроки.
С одной стороны - я навязала себя окружающим, с другой – теперь на мои крики точно кто-нибудь да прибежит, и в случае чего уже мне сообщат о потопе, а не хозяйскому отпрыску с мутным взглядом и определенными желаниями.
Убедившись в неприкосновенности обители, я сбросила кроссовки на танкетке, сняла сумку с плеча и, не расстегивая куртку, отправилась на кухню, чтобы сделать чай. Успела лишь набрать воды, когда в дверь позвонили. В линзе глазка отразился курьер из пекарни, выпечку которой я очень люблю. Короткое приветствие, роспись в получении, непрошенные мысли. О пристрастии этом известно только Тохе, Оле и моему бывшему. Оля далеко, Тоха ни в чем не провинился вроде бы, а Сергеев...
Сжав в руках пакет с теплыми шоколадными круассанами и поздравительной карточкой, загадала, чтоб отправителем был кто угодно другой. Действительно кто угодно! Очередное возвращение бывшего, очередное обещание, очередной медовый месяц и исчезновение без причин и следствий я не переживу.
1
Вечер был тихим, шампанское вкусным, партнер до слащавости внимательным. В лучшем из своих костюмов, с зализанной прической и одуряющим количеством парфюма, Толик выглядел непривычно. Ранее с ним совершенно не вязались такие эпитеты, как «галантный» и «романтичный», или я не могла их увязать из-за воспоминаний, где он на дачном участке щеголял в гавайских широких шортах и обещал перецеловать всех местных девчонок; обжигая пальцы, в подворотне забегаловки ел с шампура шашлык, просил пить после особо злостной попойки. Вот и сейчас сбившийся набок галстук я поправила, чтобы не портить образ, пока мой неугомонный кавалер подносил вилку с очередным изыском к моим губам и шептал, блестя глазами:
- Открываем ротик, смотрим на меня, как на самое любимое лакомство, и съедаем, не кривя носика.
- А может, не надо? – вопросила я, чувствуя, что уже объелась на полгода вперед.
- Надо. Хочу, чтобы шеф окончательно утвердился, что я занят. Крепко занят. И заодно обзавидовался.
Не понимаю, как можно завидовать тому, что Анатолий скормил мне всю мою порцию и почти всю свою. Я скосила глаза на обозначенного шефа, который общался с двумя сотрудниками из отдела поставок, и не без раздражения отметила - он на нас не смотрит.
- Тоха, ты фантазируешь на ровном месте, - ответила кавалеру и покорно приняла подношение, последнее за этот вечер. Точно последнее, потому что если мой друг продолжит в том же духе, я попросту сбегу.
- Но-но, нынче я Анатолий, - укорил он тихо и наклонился ко мне, едва ли не мурлыча. - Теперь покажи, как ты меня любишь.
- Шельмец!
Я поцелуем коснулась его подбородка и отстранилась.
- Еще какой! – Он убрал салфетку со своих колен, затем и с моих, коротко возвестил: - А сейчас мы идем танцевать.
- Зачем?
- Чтобы все увидели твое платье и то богатство, что спрятано под черным шедевром, - то ли сделал он комплимент, то ли обозначил страсть к хвастовству.
- А если я объелась твоими стараниями?
- Тогда тем более, нужно растрясти все съеденное и... насладиться моими объятиями, - озвучил он, поднимаясь. – Ну, не ерепенься!
- Переставишь удобрения в моем магазине? – вскинула я бровь, не спеша вкладывать свою руку в его ладонь.
- Легко!
– Пятьдесят мешков. Их нужно будет перенести из подвальных помещений на второй этаж, - сообщила я, ухватившись за его дрогнувшие пальцы.
- Смерти моей хочешь? Я и так пообещал помочь тебе с переездом на новые площади! – глухо изумился он и скосил взгляд на девушку из кадрового отдела, Катю, если не ошибаюсь.
Она отвела глаза, в отличие от остальных соседок по столу, так что мне под обстрелом негодующих пришлось с улыбкой ответить:
- Но ты не сказал, что на меня здесь ополчится весь бухгалтерский отдел во главе с секретарем начальства, Светланой. Случаем, не из-за нее ли тебе потребовался мой эскорт?
Спросила строго, но друг юности решил увести меня и от темы, и от нашего стола. Идти пришлось недолго и недалеко, так что, оказавшись в тисках переигрывающего партнера, я продолжила досаждающий ему допрос:
– То есть я права, это Светлана пала жертвой твоего обаяния... – Заметила, как он поджал губы, и легко прочитала ответ по горящим негодованием глазам. – То есть не пала, дальше поцелуев дело не зашло, но... я здесь. Вас прервали. Хм, вы, случаем, не на ее ли рабочем месте целовались? Все-таки темперамента у тебя больше, чем мозгов.
- Брось! Единственный просчет. Я не знал, что она не закрыла дверь.
- И застал вас, конечно, начальник.
Тоха промолчал. Или, если учесть его нынешний безупречный вид джентльмена, Анатолий Витальевич Славский предпочел ничего не подтверждать. Я со вздохом оглянулась, еще полчаса - и от безупречного кавалера можно будет сбежать. Почти все сотрудники пришли с партнерами, кроме львиц бухгалтерского отдела и той самой Светланы-секретаря, которую вызвался сопровождать их шеф. Крепкий, невысокий шатен с тяжелым взглядом темных глаз и упрямой ямочкой на подбородке. Как ни жаль, но секретарь была не рада компании, потому что большую часть вечера начальство общалось с деловыми партнерами, а она скучала в кресле рядом. И от скуки прожигала взглядом нашу со Славским пару.
Но вот их шеф наконец-то обратил внимание на Светлану, сказал пару слов и... пошел искать новых собеседников.
Я скользнула по нему взглядом и пыталась определить, с чем же он ассоциируется. С крейсером, айсбергом, девятым валом? Нет, для крейсера он слишком холоден, для волны слишком тверд. Скорее уж с айсбергом самодвижущимся или чем-то вроде того. Не хотела бы я об такого разбиться, потому что при столкновении с этим индивидом уцелеть не выйдет. Он подавлял и подминал окружающих, даже просто шествуя через зал, и все расступались перед ним, едва ли не с трепетом и облегчением. Уверенный, сдержанный, знающий, и взгляд у него как лазер. Пробивающий насквозь, считывающий.
Краем глаз заметила, как он окинул взглядом нашу с Тохой пару и, судя по холодку, скользнувшему по коже, задержался на моих шпильках. А затем с нарастающим градусом мороза вновь прошелся уже только по моей персоне.
Щиколотки, икры, подколенные впадинки, бедра... От такого внимания меня зазнобило и отпустило, едва взгляд Айсберга наткнулся в лапищу Славского, что в очередной раз решил проверить, есть ли на мне белье.
- Ты уверена, что не забыла трусики дома? – поинтересовался мой партнер по танцам.
- Уверена.
Судя по вернувшемуся теплу, Айсберг потерял ко мне всякий интерес, а давний друг продолжил свое коварное дело – проводить ревизию эскорта и удивляться тому, что под платьем я в чем мать родила.
- А я вот не уверен.
- Тох-х... хм-м! Анатолий, прекрати лапать мое боди на предмет швов.
- Так значит, боди, - протянул коварно.
- Платье требовало спецрешения, - пожаловалась я на капризный шелк, норовящий обрисовать все то, что обрисовывать не нужно.
- И это то самое боди, что застегивается на две маленькие пуговки...
- В моем случае - на липучку.
- ...пуговки, которые располагаются там, внизу, - продолжил он, переходя на нотки мартовского кота, который в добавок к поглаживаниям промурлыкал: - Вблизи от твоей... сокровищницы.
Я откинулась на его руку, прищурила глаза.
- Анатолий Витальевич, нужно ли мне сообщать, что все змейки и пуговки на твоих штанах находятся в непосредственной близи от твоего Сокровища? И что в девятнадцать неполных лет ты во время пьянки нечаянно свой реликт защемил?
Как и ожидалось, вместе с болезненным воспоминаниями пришла и фантомная боль. Тоха дрогнул, поджал на миг правую ногу и чуть более высоким голосом посетовал:
- Ну ты и вспомнила!
- Я скорую вызывала. Я объяснялась с врачами. И я же искала лед для твоего ранения. Поверь, подобное не забыть!
- А еще ты сказала, что ОН красивый, - вспомнил Славский о главном, и я широко улыбнулась, как бы говоря: «Чего не скажешь, чтобы поддержать бедного парня». - Ты солгала? – догадался он к своей досаде.
- Не всем же нам быть такими прямолинейными, как...
Я ощутила удар. Кто-то грузный и тяжелый повалился на меня и в процессе падения чуть не лишил платья на тонких бретельках. Вырвалась из объятий Тохи, который опять смотрел в другую сторону и пропустил начало инцидента.
- Полин, что...?! – возмутился он, когда я уже развернулась и увидела на полу грузного мужчину и его молоденькую партнершу, застывшую над ним.
Приглашенный эскорт, как и я, или же реальная пассия, она завыла на высокой ноте, переходя на отчаянный крик «Скорую! Кто-нибудь... вызовите скору-ю-ю-ю!» Видимо, совсем забыла, что выражение «кто-нибудь» не дает определенности, а еще и о том, что телефон теперь у каждого второго. Впрочем, я могла и ошибаться на ее счет. Может, она все знает-помнит, именно поэтому вцепилась в первого, кто потянулся к телефону, и не дала ему набрать столь необходимый номер.
- Прошу-у-у-у вас! – вскричала она, потрясая его руку. – Прошу... скорее!
- Пытаюсь! – отозвался сердобольный и сконфуженный.
Я забрала телефон у Тохи, просто вспомнив, что он стоит слева и находится ближе, чем моя сумочка, оставшаяся в кресле. Раскрыла полу пиджака, выудила гаджет из внутреннего кармана и, не снимая блокировку, набрала экстренный номер. После инцидента со штанами он всегда сохранял номер «скорой», в какую бы страну ни прибыл.
- «Скорая» слушает, - отозвался уставший женский голос после пары гудков.
- Нужна машина. Ресторан «Merci Баку» в торгово-развлекательном комплексе «Сити Центр». Мужчина... – Я умолкла, расстегивая его ворот и приникая пальцами к шее. – Старше пятидесяти...
- Не просто мужчина! – взвизгнула его партнерша. – Это Юрий Борисович Щеглов, директор...
Мне было с высокой горки плевать на то, какой он директор, потому что в ближайшие минуту или две он мог стать трупом без регалий, должностей и удобного кресла в каком-либо совете.
- Повышенная бледность, холодный пот и учащенное сердцебиение, - перечислила я симптомы и нахмурилась, заметив изменения в больном. – А н-нет, уже не учащенное, кажется, оно остановилось. Что делать?
- Ждать, машина уже едет, - ответили мне и отключилась.
- Твою мать! – Я вскинула руку и потребовала у Тохи разблокировать телефон, пока пассия Щеглова надсадно голосила «Спаси-и-ите его! Спаси-и-ите...», а другой голос уверенно командовал:
- Освободите пространство, попрошу вернуться к столам. Здесь нечего снимать. Олег, проследи, чтобы ничего лишнего не всплыло. И переговори с персоналом.
Количество ног вокруг нас значительно сократилось, я поторопила глухо:
- Тоха, быстрее!
Телефон у меня забрали, разблокировали и всучили опять. По весу он оказался тяжелее, но я не обратила внимания, потому что дважды сбилась, пока набирала выученный наизусть номер в вайбере.
- Проверь его карманы на наличие медикаментов, - скомандовала другу, предварительно дернув за штанину брюк. – И пусть его портмоне тоже досмотрят, если оно с ним было.
Уверенный голос повторил последнее распоряжение. Руки Тохи принялись за досмотр карманов, а я считала гудки.
Первый, второй, третий... прием!
- Оля, извини за раннюю побудку. Нужна помощь! – Я включила камеру, навела на лежащего директора и молниеносно перечислила все подмеченные мною симптомы.
- Анафилактический шок, - сказала она почти сразу. – Прислони телефон к его губам, запотевание на экране есть? Если есть, хорошо. Если нет, просто так не откачаешь, искусственное дыхание в помощь...
- Есть! – возликовала я, заметив разводы на экране, и услышала абракадабру из подходящих препаратов, что нужно ввести внутримышечно. Парочка начиналась то ли на «пена...», то ли на «фена...» Каюсь, я ничего не поняла, но тут Тоха, как более умный, прекратил досмотр, забрал телефон и предложил другую абракадабру.
- Пойдет, - сказала подруга, и мне ее вернули. – Поль, отлично выглядишь, - сообщила на удивление бодрая Ольга и попросила себя не отключать. – Пусть тот красавчик укол поставит и уже потом распрощаешься со мной...
Красавчик?
С каких пор она считает Тоху красавчиком?! Всегда говорила, что он редкий подлиза, шельмец и негодяй, разбивающий сердца как хрустальные бокалы ее бабушки. Сравнение не было аллегоричным, наш общий друг действительно успел разбить наследие Олиной бабули, десять штук за вечер. Два уронил, на восемь упал.
Я подняла взгляд на предполагаемого красавчика, но наткнулась на сосредоточенное лицо Тохиного шефа, который закатал штанину на ноге Щеглова, вскинул неизвестно откуда взявшийся шприц и ввел препарат. Быстро, профессионально, без крови.
- Есть реакция, - спустя время ответил он на Олькино: «Ну что там?!», коротко поблагодарил и пообещал прислать цветы.
- Я в Штатах живу! - усмехнулась подруга.
- Моя благодарность не знает границ.
Использованный шприц Айсберг передал кому-то из персонала, выудил пачку влажных салфеток, вытер руки. После чего забрал телефон из моей ладони, отключил звонок и спрятал Тохин гаджет во внутреннем кармане своего пиджака. Я не успела возмутиться произволу, потому что меня весьма резко подняли и отодвинули в сторону, давая место прибывшим по звонку фельдшерам. И, наверное, мне показалось, что шеф Славского, как и сам Славский совсем недавно, скользнул рукой от моей талии вниз по бедру в поисках швов или ленточек-завязок.
Щеглова увезли, его пассию накачали успокоительным и отправили домой. Меня вручили Тохе, и почему-то именно ему, а не мне было сказано «Спасибо за прекрасную идею». Хотя знакомому доктору звонила я, и я теперь ничего не понимала.
- Слушай, а твой телефон забрали... – начала невнятно.
- Нет, мой при мне. Извини! Ты просила разблокировать, но меня отвлекли, - произнес он в свое оправдание. Упомянул побледневшую Свету, необходимое ей внимание, и умолк под моим укоряющим взглядом. – Что не так? Тебе же помог наш главный. Но смотришь, будто я предал...
- Ты провалил роль партнера, мой друг.
- Окончательно и бесповоротно? – попытался пошутить.
- Абсолютно, - подтвердила я и попросила отвезти меня домой.
Вечер подошел к концу, наш спектакль тоже.
2
Вот уже вторую неделю я возвращаюсь домой со странным ощущением надвигающейся грозы. Мы с Соней только-только перевезли наш магазин цветов и открыли офис по оформлению праздников. Нашли помощницу, запустили инстаграм компании для раскрутки услуг и устроили спам-рассылку по клиентской базе прошлого владельца магазина. Крупных заказов еще не получили, только лишь две заявки на детские дни рождения и смутный запрос по типу «А свадьбы выездные вы того?» Мы сказали: «Того!», но заказчик исчез.
Закрыв за собой дверь, выудила из сумки перцовый баллончик и обошла свои хоромы, включающие кухню, спальню и совмещенный санузел. После того, как на прошлой квартире ко мне с досмотром вломился хозяйский сын, я перестала игнорировать интуицию и строить из себя горожанку, что не знает соседей. В этом доме я целенаправленно познакомилась с молодыми супругами с верхнего этажа, с отставным военным, живущим через стенку от меня, с пожилой парой на моей лестничной клетке и бабулей, которая время от времени берет на себя функцию вахтера. А также с дворником, продавщицами-сменщицами в ближайшем магазине и водителем такси, который каждый день возит хмурого девятилетнего мальчика на уроки.
С одной стороны - я навязала себя окружающим, с другой – теперь на мои крики точно кто-нибудь да прибежит, и в случае чего уже мне сообщат о потопе, а не хозяйскому отпрыску с мутным взглядом и определенными желаниями.
Убедившись в неприкосновенности обители, я сбросила кроссовки на танкетке, сняла сумку с плеча и, не расстегивая куртку, отправилась на кухню, чтобы сделать чай. Успела лишь набрать воды, когда в дверь позвонили. В линзе глазка отразился курьер из пекарни, выпечку которой я очень люблю. Короткое приветствие, роспись в получении, непрошенные мысли. О пристрастии этом известно только Тохе, Оле и моему бывшему. Оля далеко, Тоха ни в чем не провинился вроде бы, а Сергеев...
Сжав в руках пакет с теплыми шоколадными круассанами и поздравительной карточкой, загадала, чтоб отправителем был кто угодно другой. Действительно кто угодно! Очередное возвращение бывшего, очередное обещание, очередной медовый месяц и исчезновение без причин и следствий я не переживу.
