Ураган имени Инна
1.
Когда тебя ловят у подъезда, заклеивают рот и грузят в авто, невзирая на перепуганное сопротивление, перед глазами проносится далеко не жизнь, а все те возможности, что были упущены.
Предложение коллеги проводить домой…
Просьба мамы звонить от остановки электрички…
Листок с курсами самообороны, который подсовывала подруга…
Электрошокер - последний подарок от бывшего, того самого бывшего, что буквально вчера просился обратно. И был чистосердечно послан.
Горечь расставания не позволила плюнуть на собственные принципы и согласиться вляпаться в новый виток бессмысленных отношений, где я вроде как занята, а он вроде как нет. Вчера мне было суждено собой гордиться, а сегодня этот финт может стоить мне жизни или пары-тройки лет в сексуальном рабстве.
Дверь открылась и закрылась, мотор завелся… а я как амеба продолжила сидеть. Ни движения, ни звука. Сердце стучит где-то в горле, в голове дикий звон, и перекрывает его только мое дыхание загнанного марафонца. Одежда прилипла к телу или вот-вот прилипнет, потому что я точно сейчас описаюсь! Я и домой спешила по этой причине, проклиная холод, промокшие сапоги и яблочный сок, усугубивший агонию.
А потому не замечаю запах дорогого парфюма, прохладу кожи на сидении и звучания радио, что изливается бархатным голосом французской певицы. Все осколки чувств сосредотачиваются на том, как авто рьяно трогается с места, как приборная панель освещает лицо моего похитителя и выхватывает из темноты крупную кисть в кожаной перчатке и ремешок моей сумки, которую обыскивает мужик, сидящий рядом с водителем. Их двое!
Если где-то в глубине и теплилась надежда вырваться или договориться, то теперь она сдохла в муках. Ее тихий скулеж прорвался из самого моего существа и заглох, когда меня коснулась чья-то пятерня и уверенный мужской голос настоятельно порекомендовал заткнуться.
Третий! Сидящий рядом…
Я его не видела.
Да что там! Я его не ощутила, когда оказалась в машине, и сейчас шарахнулась в сторону, как перепуганная лань. Мой громкий шмяк о дверцу авто вызвал интерес у сидящих впереди и искреннее удивление у соседа. Оторвав от уха трубку телефона, который он до этого беззвучно слушал, настороженно покосился на меня.
- Ты почему дергаешься? – абсолютно невинно спросил он. – Ириш?
Я не ответила.
Я не могла ответить из-за липкой ленты и от накатившего облегчения.
Я не Ирина, я, мать вашу, Инна… и уже пять раз попрощалась с жизнью!
- Эй! – позвал индивид и наклонился ко мне. Звук из телефона отвлек его на секунду-другую, после чего он раздраженно буркнул «Потом!», отключил звонок и полностью повернулся ко мне. – Ты почему молчишь? Мы же договорились… - продолжил он, но наткнувшись на тишину с моей стороны и темень угла, в который я забилась, с недовольством потянулся к выключателю в салоне.
Авто уже выехало на шоссе и довольно долго несло нас в сторону второго кольца, и, наверное, поэтому, когда свет мигнул, главарь задумчиво выдал:
- Бл…
Глядя в мои перепуганные глаза, он не иначе подсчитал пройденный впустую километраж и бензин, потраченный зазря.
- Что там? – среагировал на его интонацию похититель с пассажирского и выглянул из-за подголовника.
- Это не Ира.
Произнесено было бесцветно, с ноткой отчаяния, а не злости, которую можно было от похитителей ожидать. Им не все равно, кого в машину запихивать! Эти три слова стали самыми главными в моей жизни. И не нужно никаких «Я тебя люблю», «Выходи за меня», «Я оплачу ипотеку». Нет-нет! В жизни есть нечто существенно более важное. «Это не Ира...» Господи, какое счастье!
Радио моментально затихло. Мой сосед раздраженно сдвинулся на сидении, отчего кожа отозвалась скрипом.
- Ты… вы почему молчали? – спросили у меня с некоторой нервозностью и уважением, пусть и крошечным, но вылившимся в «Вы».
Ответа, конечно, не последовало.
Вернее, не потребовалось. Взгляд соседа по сидению наткнулся на липкую ленту на моем лице, и голос его изменился. Еще не скрежет по металлу, но очень близко.
- Почему у нее заклеен рот? И что с руками?
- Связал, - ответил водила после некоторой заминки. По шумному выдоху моего соседа он понял, что это не было лучшей идеей. Рискнул оправдаться: – Вы сказали - важный разговор. Ирка орет по любому поводу, вот и… - пауза. - Торопился.
- Бл… - дал емкую оценку глава данного синдиката и рукой потянулся ко мне.
- М-м-м! – выдохнула я.
– Не двигайтесь, это лишь немного больно, – предупредил он, заметив, как расширились мои ноздри, а глаза сошлись на приближающихся пальцах. – Без паники.
Легко сказать, поменялись бы мы местами…
- Секунду, - добавил освободитель, пытаясь поддеть уголок скотча. Поддел и резко сдернул его на себя.
Ш-ш-шугаринг ему на всю… зарницу!
Я шумно выдохнула, сморгнула слезы и застыла под напряженным взглядом мужика. Он, вероятно, ожидал скандала и готовился дать отпор, вот только я вместо истерики выдала иной сюжетный поворот:
- Туалет! Мне срочно нужно в туалет…
Даже водила от такой новости повернулся, чтобы посмотреть на меня. Хмыкнул, расправил еще секунду назад напряженные плечи и вдавил педаль газа в пол. Мы и раньше ехали быстро, а теперь еще и с ветерком. Авто он тормознул возле заправки, на красную вывеску которой я фактически молилась.
За ручку дернула до разблокировки авто, не обращая внимания на предложение не спешить. Советчик точно никогда не был в моем положении, и вряд ли будет. Я вывалилась на асфальт, вдохнула сладчайший морозный воздух и засеменила к заветной дверце «WC». Семенила и надеялась, что кабинка здесь работает, не закрыта на ремонт и не выглядит как после погрома.
Кабинка оказалась чистой, свободной, оснащенной бумагой, но вот безнадега - я не смогла штаны расстегнуть! Замерзшие на остановке пальцы не отогрелись в авто неудачливых похитителей, и теперь жестко мстили даже не покалыванием, а резью. Стянуть штаны с бедер не вышло, это мне мстили набранные из-за разрыва с бывшим кило. Чуть ли не всхлипывая, я выбралась на улицу, оглянулась в поиске помощи. Служащий автозаправки занимался скандалящим клиентом, в магазин я вряд ли дойду, остается только знакомое трио, застывшее у авто…
- Смотрите… - послышалось с их стороны, и все они обернулись. – Сейчас сбежит.
- Не сбежит, - хмыкнул, водила, он же таскатель невинных жертв. – Догоним в два счета.
- Если не ломанется в лес.
- Там сугробы. Она ж не дура… вроде.
- Хм, идет сюда, - снова первый, и он же протянул недоумевающее «Э-э-э-э…», когда я оказалась рядом.
- Помогите расстегнуть… джинсы, - начала я свою просьбу.
- Что?
- Руки не слушаются. Ра-а-астегните. Пожалуйста. – Дурацкая ситуация, дурацкое положение. Но заказчик похищения без глумливого смешка потянулся к моим штанам. Расстегнул пуговку, молнию и отстранился.
- Спасибо.
Семенить обратно стало сложнее: оказалось, сдерживать природные позывы проще при наличии барьеров вроде джинсов и страха перед похитителями. «Не такие уж они и отморозки», - подумала я, пока в спину не раздалось:
- Двери придержать?
- Заткнись, – рубанул приказом главный.
Когда я повторно выбралась на улицу, прошло добрых двадцать минут. На самом деле, можно было бы еще посидеть взаперти, но в кабинку постучался следующий изнывающий, и я пожалела человека. Ни похитителей, ни машины на улице уже не было.
Их отсутствию я успела порадоваться, а затем и огорчиться. У них осталась моя сумка с ключами от квартиры и документами, у меня – телефон с севшей батареей, проездной для метро и пачка носовых платков. Не лучший набор, но и не самый худший. Можно зайти в магазин при автозаправке, попросить телефон, чтобы сделать звонок, и…
- Уже вышла. Это хорошо. Держи, - раздалось над головой, и в мои вновь похолодевшие руки перекочевала моя же сумка. – Пошли, - скомандовал тот из трио, что сидел на переднем пассажирском месте.
- К-куда? – мигом засипела я, в любой момент готовая перейти на ультразвук.
- Мы подвезем. Назад, - пояснил для недогадливых.
- Лу-у-учше такси. - Я рискнула протиснуться мимо, но была крепко схвачена за левое плечо. Хреновая идея, у меня там все еще болезненная отметина от прививки.
Расслышав шипение, мое плечо отпустили, чтобы взяться за рукав куртки. Прикосновение стало мягче, голос тверже.
- Подвезем, - повторил он. – Надо поговорить.
- Не надо. Я все прекрасно понимаю. Ошиблись. С кем не бывает…
- С нами.
- Я обещаю молчать! Я даже номер ваш не запомнила и марку машины… и лица. И…
- Вот сейчас и помолчи.
Меня потащили прочь от автозаправки, подальше от фонарей, камер и машин. Видимо, моих молитв в кабинке туалета было недостаточно, или же моих грехов было больше, чем я могла отмолить.
Господи, если ты существуешь, не дай им меня…
Щелчок двери, скрип по коже, хлопок.
- До-добры-ый вечер, - промямлила я, пока мой провожатый размещался на сидении впереди. Получила хмык от водилы и нервно согласилась: - Впрочем да, не такой уж и добрый. Так вы едете назад? – спросила, не надеясь на удачу вернуться.
- Нам по пути, - короткая фраза от соседа и больше ничего.
В Подольск мы возвращались значительно медленнее, чем уезжали. Отчего мне казалось, что водила вот-вот свернет с шоссе в лесополосу, чтобы избавиться от сжавшейся на заднем сидении ошибки. Его сосед был спокоен, а мой - время от времени сжимал пальцы видимой руки в кулак и на долгом выдохе разжимал. Это была пугающая привычка для успокоения, которая безмерно напрягала, заставляя думать о беспросветном и неизбежном.
За этими мыслями сама не заметила, как мы въехали в мой городок, завернули в знакомый двор и остановились возле ставшего родным подъезда, где я уже год в складчину снимала квартиру с тремя девчонками. Прежде меня бесили вечно сломанная скамейка у входа, обрывки расклеенных по стенам объявлений, залитый клеем домофон и тяжелые двери на пружине, которые, захлопываясь за спиной, пугали до дрожи. Но сейчас… сейчас это была самая родная, самая умиротворяющая, на слезы пробивающая картина, глядя на которую, я всхлипнула от облегчения.
Водитель не заглушил мотор внедорожника, но разблокировал дверь, а мой сосед, потянувшись через сидение, предложил мне визитку. Свою или же психолога, что позволит пережить только что полученную травму.
- Возьми...те. Будут проблемы…
Я посмотрела на черный прямоугольник с ужасом и, как в прошлый раз, попыталась вынести дверь плечом.
- Проблем не будет! – заверила, истерично нащупывая ручку двери и рычажок для ее открытия. – Никаких! Вообще… Не волнуйтесь. С кем не бывает… ха-ха! – последнее вырвалось против воли, а затем уже из салона вырвалась я.
Не сама, конечно. Дверь мне открыли после истового заверения, что я всех их уже забыла и не вспомню никогда. Вообще никогда. Пожелание найти нужную Ирину было лишним, но меня уже несло, и я сама не замечала, что несла. Сигнал подъехавшей сзади машины оборвал на полуслове, я кратко пожелала всего доброго и мышкой юркнула в подъезд. Захлопнувшаяся входная дверь отрезала меня от новых знакомцев, придала ускорения и, как оказалось, открыла путь в новую жизнь.
2.
Что мы есть?
Зачем мы здесь?
Умри я вчера, что бы осталось после меня?
И что бы я взяла с собой?
Ночью меня мучили кошмары наяву.
Мозг, за час переживший жуткое потрясение и невероятнейшее облегчение, выдал такой коктейль мыслей, от которого я не смогла отойти ни в субботу, ни в воскресенье. Голова пухла, тело еле двигалось, а рабочую неделю никто не отменял. Ближе к обеду понедельника меня впервые посетила навязчивая идея напиться, чтобы остановить этот поток. Или начать курить, чтобы снизить скорость потока. Говорят, курение успокаивает.
Следом, как на зло, вспомнились трясущиеся руки соседа-курильщика, который без затяжки и часа не может провести. Отследить его движение от дома до магазина можно по остаточным следам - кучкам пепла. Закупается он, кстати, только сигаретами, а потому кажется, что и питается исключительно ими.
И не понять, зачем так жить? Зачем вообще жить?
В чем смысл бытия?
Почему мы учимся всему с нуля, если убить человека не сложнее, чем жука… В любое мгновение, независимо от того, успел ты что-то сделать или…
Поняв, что мысли метнулись по старому витку, я зажмурилась и вслух дала обещание:
- Как только получится, так сразу напьюсь!
- Отличный план. Но вначале проконсультируй клиента в зале, - ворвался в мой монолог голос коллеги. – Давай, Богатова, не тормози, как с ксероксом. И дай мне выпить чаю.
- Я не тормозила, - вяло заступилась за себя.
- Ага, поэтому вместо того, чтобы распечатать десять экземпляров типового четырехстраничного договора, ты распечатала один. - Надюшка показала это на пальцах, с самой ехидной улыбочкой в ее репертуаре. - Затем, - продолжила она понизив голос, - ты раздельно ксерила каждую его страницу десять раз подряд!
Я моргнула и сморщила нос.
- Принтер завис. Рабочим остался ксерокс. А он с придурью, - объяснение было более чем вменяемым, но коллега осталась недовольна.
- Ты печать послала на старый ксерокс в бухгалтерии, хотя новый уже неделю как пылится вот здесь, под самым твоим носом, – указала она на уютно притулившийся в углу черный агрегат и похлопала меня по плечу. – Иди давай к клиенту! А я тебе в награду ромашку заварю.
Быть менеджером-консультантом в магазине мебели не так уж сложно. Нужно лишь разбираться в материалах, конструкционных особенностях гарнитуров, помнить о площадях типовых квартир, психологии продаж и психотипах клиентов. Последнее особенно важно, потому что порой хватает лишь взгляда, чтобы понять – вот этот мужик в куртке с капюшоном пришел не за кухней, а за тобой.
- О! Тихоня, - признал меня недавний похититель, тот самый что за доли секунд может скрутить по рукам и ногам, наклеить скотч и запихнуть в авто. – Что здесь делаешь? – спросил он так, словно мы совместно пережили веселое происшествие, после которого у меня появились магнитики, а у него приятное послевкусие.
- Здра-здра… - попыталась я разыграть уверенного профессионала и сдулась на первом же слове.
- Здравствуй-здравствуй! – Ехидный взгляд водилы прошелся по мне от ворота наглухо застегнутой рубашки по брюкам в направлении носов спортивных туфель и обратно. – Делаешь вид, что не помнишь? – догадался он и улыбнулся, доброжелательно с виду. – Давай еще раз, только больше почтения.
Еще больше? Да я и так на волоске от истошного крика.
- И-и-звините, я вспомнила, что должна… сделать. - Голос сорвался, и, не дожидаясь реакции от забредшего в зал «клиента», меня понесло в сторону закутка.
И это не было красивым отступлением. Сокращая свой путь, я перепрыгнула через диван, отшвырнула в сторону пуф, локтем сбила флаеры и визитки со стола. Второй посетитель, попавшийся мне на пути, опасливо посторонился, иначе бы тоже получил. Дверь закутка хлопнула о стенку, я навалилась на вешалку с курткой, в панике пытаясь ее сорвать с крючка.
- Богатова, ты чего?! – Надя пролила из-за меня свой чай и сейчас с раздражением вытирала лужу на столе. – Опять плохо?
- Нет… да! Очень… Прикрой меня! - Это было последним различимым восклицанием, прежде чем дверь захлопнулась уже за мной.
Побег в панике - не лучшее решение.
Мне в принципе было не свойственно сбегать так, чтобы я не имела четкого плана действий, а паника вовсе тормозила мозг, не давая соображать.
1.
Когда тебя ловят у подъезда, заклеивают рот и грузят в авто, невзирая на перепуганное сопротивление, перед глазами проносится далеко не жизнь, а все те возможности, что были упущены.
Предложение коллеги проводить домой…
Просьба мамы звонить от остановки электрички…
Листок с курсами самообороны, который подсовывала подруга…
Электрошокер - последний подарок от бывшего, того самого бывшего, что буквально вчера просился обратно. И был чистосердечно послан.
Горечь расставания не позволила плюнуть на собственные принципы и согласиться вляпаться в новый виток бессмысленных отношений, где я вроде как занята, а он вроде как нет. Вчера мне было суждено собой гордиться, а сегодня этот финт может стоить мне жизни или пары-тройки лет в сексуальном рабстве.
Дверь открылась и закрылась, мотор завелся… а я как амеба продолжила сидеть. Ни движения, ни звука. Сердце стучит где-то в горле, в голове дикий звон, и перекрывает его только мое дыхание загнанного марафонца. Одежда прилипла к телу или вот-вот прилипнет, потому что я точно сейчас описаюсь! Я и домой спешила по этой причине, проклиная холод, промокшие сапоги и яблочный сок, усугубивший агонию.
А потому не замечаю запах дорогого парфюма, прохладу кожи на сидении и звучания радио, что изливается бархатным голосом французской певицы. Все осколки чувств сосредотачиваются на том, как авто рьяно трогается с места, как приборная панель освещает лицо моего похитителя и выхватывает из темноты крупную кисть в кожаной перчатке и ремешок моей сумки, которую обыскивает мужик, сидящий рядом с водителем. Их двое!
Если где-то в глубине и теплилась надежда вырваться или договориться, то теперь она сдохла в муках. Ее тихий скулеж прорвался из самого моего существа и заглох, когда меня коснулась чья-то пятерня и уверенный мужской голос настоятельно порекомендовал заткнуться.
Третий! Сидящий рядом…
Я его не видела.
Да что там! Я его не ощутила, когда оказалась в машине, и сейчас шарахнулась в сторону, как перепуганная лань. Мой громкий шмяк о дверцу авто вызвал интерес у сидящих впереди и искреннее удивление у соседа. Оторвав от уха трубку телефона, который он до этого беззвучно слушал, настороженно покосился на меня.
- Ты почему дергаешься? – абсолютно невинно спросил он. – Ириш?
Я не ответила.
Я не могла ответить из-за липкой ленты и от накатившего облегчения.
Я не Ирина, я, мать вашу, Инна… и уже пять раз попрощалась с жизнью!
- Эй! – позвал индивид и наклонился ко мне. Звук из телефона отвлек его на секунду-другую, после чего он раздраженно буркнул «Потом!», отключил звонок и полностью повернулся ко мне. – Ты почему молчишь? Мы же договорились… - продолжил он, но наткнувшись на тишину с моей стороны и темень угла, в который я забилась, с недовольством потянулся к выключателю в салоне.
Авто уже выехало на шоссе и довольно долго несло нас в сторону второго кольца, и, наверное, поэтому, когда свет мигнул, главарь задумчиво выдал:
- Бл…
Глядя в мои перепуганные глаза, он не иначе подсчитал пройденный впустую километраж и бензин, потраченный зазря.
- Что там? – среагировал на его интонацию похититель с пассажирского и выглянул из-за подголовника.
- Это не Ира.
Произнесено было бесцветно, с ноткой отчаяния, а не злости, которую можно было от похитителей ожидать. Им не все равно, кого в машину запихивать! Эти три слова стали самыми главными в моей жизни. И не нужно никаких «Я тебя люблю», «Выходи за меня», «Я оплачу ипотеку». Нет-нет! В жизни есть нечто существенно более важное. «Это не Ира...» Господи, какое счастье!
Радио моментально затихло. Мой сосед раздраженно сдвинулся на сидении, отчего кожа отозвалась скрипом.
- Ты… вы почему молчали? – спросили у меня с некоторой нервозностью и уважением, пусть и крошечным, но вылившимся в «Вы».
Ответа, конечно, не последовало.
Вернее, не потребовалось. Взгляд соседа по сидению наткнулся на липкую ленту на моем лице, и голос его изменился. Еще не скрежет по металлу, но очень близко.
- Почему у нее заклеен рот? И что с руками?
- Связал, - ответил водила после некоторой заминки. По шумному выдоху моего соседа он понял, что это не было лучшей идеей. Рискнул оправдаться: – Вы сказали - важный разговор. Ирка орет по любому поводу, вот и… - пауза. - Торопился.
- Бл… - дал емкую оценку глава данного синдиката и рукой потянулся ко мне.
- М-м-м! – выдохнула я.
– Не двигайтесь, это лишь немного больно, – предупредил он, заметив, как расширились мои ноздри, а глаза сошлись на приближающихся пальцах. – Без паники.
Легко сказать, поменялись бы мы местами…
- Секунду, - добавил освободитель, пытаясь поддеть уголок скотча. Поддел и резко сдернул его на себя.
Ш-ш-шугаринг ему на всю… зарницу!
Я шумно выдохнула, сморгнула слезы и застыла под напряженным взглядом мужика. Он, вероятно, ожидал скандала и готовился дать отпор, вот только я вместо истерики выдала иной сюжетный поворот:
- Туалет! Мне срочно нужно в туалет…
Даже водила от такой новости повернулся, чтобы посмотреть на меня. Хмыкнул, расправил еще секунду назад напряженные плечи и вдавил педаль газа в пол. Мы и раньше ехали быстро, а теперь еще и с ветерком. Авто он тормознул возле заправки, на красную вывеску которой я фактически молилась.
За ручку дернула до разблокировки авто, не обращая внимания на предложение не спешить. Советчик точно никогда не был в моем положении, и вряд ли будет. Я вывалилась на асфальт, вдохнула сладчайший морозный воздух и засеменила к заветной дверце «WC». Семенила и надеялась, что кабинка здесь работает, не закрыта на ремонт и не выглядит как после погрома.
Кабинка оказалась чистой, свободной, оснащенной бумагой, но вот безнадега - я не смогла штаны расстегнуть! Замерзшие на остановке пальцы не отогрелись в авто неудачливых похитителей, и теперь жестко мстили даже не покалыванием, а резью. Стянуть штаны с бедер не вышло, это мне мстили набранные из-за разрыва с бывшим кило. Чуть ли не всхлипывая, я выбралась на улицу, оглянулась в поиске помощи. Служащий автозаправки занимался скандалящим клиентом, в магазин я вряд ли дойду, остается только знакомое трио, застывшее у авто…
- Смотрите… - послышалось с их стороны, и все они обернулись. – Сейчас сбежит.
- Не сбежит, - хмыкнул, водила, он же таскатель невинных жертв. – Догоним в два счета.
- Если не ломанется в лес.
- Там сугробы. Она ж не дура… вроде.
- Хм, идет сюда, - снова первый, и он же протянул недоумевающее «Э-э-э-э…», когда я оказалась рядом.
- Помогите расстегнуть… джинсы, - начала я свою просьбу.
- Что?
- Руки не слушаются. Ра-а-астегните. Пожалуйста. – Дурацкая ситуация, дурацкое положение. Но заказчик похищения без глумливого смешка потянулся к моим штанам. Расстегнул пуговку, молнию и отстранился.
- Спасибо.
Семенить обратно стало сложнее: оказалось, сдерживать природные позывы проще при наличии барьеров вроде джинсов и страха перед похитителями. «Не такие уж они и отморозки», - подумала я, пока в спину не раздалось:
- Двери придержать?
- Заткнись, – рубанул приказом главный.
Когда я повторно выбралась на улицу, прошло добрых двадцать минут. На самом деле, можно было бы еще посидеть взаперти, но в кабинку постучался следующий изнывающий, и я пожалела человека. Ни похитителей, ни машины на улице уже не было.
Их отсутствию я успела порадоваться, а затем и огорчиться. У них осталась моя сумка с ключами от квартиры и документами, у меня – телефон с севшей батареей, проездной для метро и пачка носовых платков. Не лучший набор, но и не самый худший. Можно зайти в магазин при автозаправке, попросить телефон, чтобы сделать звонок, и…
- Уже вышла. Это хорошо. Держи, - раздалось над головой, и в мои вновь похолодевшие руки перекочевала моя же сумка. – Пошли, - скомандовал тот из трио, что сидел на переднем пассажирском месте.
- К-куда? – мигом засипела я, в любой момент готовая перейти на ультразвук.
- Мы подвезем. Назад, - пояснил для недогадливых.
- Лу-у-учше такси. - Я рискнула протиснуться мимо, но была крепко схвачена за левое плечо. Хреновая идея, у меня там все еще болезненная отметина от прививки.
Расслышав шипение, мое плечо отпустили, чтобы взяться за рукав куртки. Прикосновение стало мягче, голос тверже.
- Подвезем, - повторил он. – Надо поговорить.
- Не надо. Я все прекрасно понимаю. Ошиблись. С кем не бывает…
- С нами.
- Я обещаю молчать! Я даже номер ваш не запомнила и марку машины… и лица. И…
- Вот сейчас и помолчи.
Меня потащили прочь от автозаправки, подальше от фонарей, камер и машин. Видимо, моих молитв в кабинке туалета было недостаточно, или же моих грехов было больше, чем я могла отмолить.
Господи, если ты существуешь, не дай им меня…
Щелчок двери, скрип по коже, хлопок.
- До-добры-ый вечер, - промямлила я, пока мой провожатый размещался на сидении впереди. Получила хмык от водилы и нервно согласилась: - Впрочем да, не такой уж и добрый. Так вы едете назад? – спросила, не надеясь на удачу вернуться.
- Нам по пути, - короткая фраза от соседа и больше ничего.
В Подольск мы возвращались значительно медленнее, чем уезжали. Отчего мне казалось, что водила вот-вот свернет с шоссе в лесополосу, чтобы избавиться от сжавшейся на заднем сидении ошибки. Его сосед был спокоен, а мой - время от времени сжимал пальцы видимой руки в кулак и на долгом выдохе разжимал. Это была пугающая привычка для успокоения, которая безмерно напрягала, заставляя думать о беспросветном и неизбежном.
За этими мыслями сама не заметила, как мы въехали в мой городок, завернули в знакомый двор и остановились возле ставшего родным подъезда, где я уже год в складчину снимала квартиру с тремя девчонками. Прежде меня бесили вечно сломанная скамейка у входа, обрывки расклеенных по стенам объявлений, залитый клеем домофон и тяжелые двери на пружине, которые, захлопываясь за спиной, пугали до дрожи. Но сейчас… сейчас это была самая родная, самая умиротворяющая, на слезы пробивающая картина, глядя на которую, я всхлипнула от облегчения.
Водитель не заглушил мотор внедорожника, но разблокировал дверь, а мой сосед, потянувшись через сидение, предложил мне визитку. Свою или же психолога, что позволит пережить только что полученную травму.
- Возьми...те. Будут проблемы…
Я посмотрела на черный прямоугольник с ужасом и, как в прошлый раз, попыталась вынести дверь плечом.
- Проблем не будет! – заверила, истерично нащупывая ручку двери и рычажок для ее открытия. – Никаких! Вообще… Не волнуйтесь. С кем не бывает… ха-ха! – последнее вырвалось против воли, а затем уже из салона вырвалась я.
Не сама, конечно. Дверь мне открыли после истового заверения, что я всех их уже забыла и не вспомню никогда. Вообще никогда. Пожелание найти нужную Ирину было лишним, но меня уже несло, и я сама не замечала, что несла. Сигнал подъехавшей сзади машины оборвал на полуслове, я кратко пожелала всего доброго и мышкой юркнула в подъезд. Захлопнувшаяся входная дверь отрезала меня от новых знакомцев, придала ускорения и, как оказалось, открыла путь в новую жизнь.
2.
Что мы есть?
Зачем мы здесь?
Умри я вчера, что бы осталось после меня?
И что бы я взяла с собой?
Ночью меня мучили кошмары наяву.
Мозг, за час переживший жуткое потрясение и невероятнейшее облегчение, выдал такой коктейль мыслей, от которого я не смогла отойти ни в субботу, ни в воскресенье. Голова пухла, тело еле двигалось, а рабочую неделю никто не отменял. Ближе к обеду понедельника меня впервые посетила навязчивая идея напиться, чтобы остановить этот поток. Или начать курить, чтобы снизить скорость потока. Говорят, курение успокаивает.
Следом, как на зло, вспомнились трясущиеся руки соседа-курильщика, который без затяжки и часа не может провести. Отследить его движение от дома до магазина можно по остаточным следам - кучкам пепла. Закупается он, кстати, только сигаретами, а потому кажется, что и питается исключительно ими.
И не понять, зачем так жить? Зачем вообще жить?
В чем смысл бытия?
Почему мы учимся всему с нуля, если убить человека не сложнее, чем жука… В любое мгновение, независимо от того, успел ты что-то сделать или…
Поняв, что мысли метнулись по старому витку, я зажмурилась и вслух дала обещание:
- Как только получится, так сразу напьюсь!
- Отличный план. Но вначале проконсультируй клиента в зале, - ворвался в мой монолог голос коллеги. – Давай, Богатова, не тормози, как с ксероксом. И дай мне выпить чаю.
- Я не тормозила, - вяло заступилась за себя.
- Ага, поэтому вместо того, чтобы распечатать десять экземпляров типового четырехстраничного договора, ты распечатала один. - Надюшка показала это на пальцах, с самой ехидной улыбочкой в ее репертуаре. - Затем, - продолжила она понизив голос, - ты раздельно ксерила каждую его страницу десять раз подряд!
Я моргнула и сморщила нос.
- Принтер завис. Рабочим остался ксерокс. А он с придурью, - объяснение было более чем вменяемым, но коллега осталась недовольна.
- Ты печать послала на старый ксерокс в бухгалтерии, хотя новый уже неделю как пылится вот здесь, под самым твоим носом, – указала она на уютно притулившийся в углу черный агрегат и похлопала меня по плечу. – Иди давай к клиенту! А я тебе в награду ромашку заварю.
Быть менеджером-консультантом в магазине мебели не так уж сложно. Нужно лишь разбираться в материалах, конструкционных особенностях гарнитуров, помнить о площадях типовых квартир, психологии продаж и психотипах клиентов. Последнее особенно важно, потому что порой хватает лишь взгляда, чтобы понять – вот этот мужик в куртке с капюшоном пришел не за кухней, а за тобой.
- О! Тихоня, - признал меня недавний похититель, тот самый что за доли секунд может скрутить по рукам и ногам, наклеить скотч и запихнуть в авто. – Что здесь делаешь? – спросил он так, словно мы совместно пережили веселое происшествие, после которого у меня появились магнитики, а у него приятное послевкусие.
- Здра-здра… - попыталась я разыграть уверенного профессионала и сдулась на первом же слове.
- Здравствуй-здравствуй! – Ехидный взгляд водилы прошелся по мне от ворота наглухо застегнутой рубашки по брюкам в направлении носов спортивных туфель и обратно. – Делаешь вид, что не помнишь? – догадался он и улыбнулся, доброжелательно с виду. – Давай еще раз, только больше почтения.
Еще больше? Да я и так на волоске от истошного крика.
- И-и-звините, я вспомнила, что должна… сделать. - Голос сорвался, и, не дожидаясь реакции от забредшего в зал «клиента», меня понесло в сторону закутка.
И это не было красивым отступлением. Сокращая свой путь, я перепрыгнула через диван, отшвырнула в сторону пуф, локтем сбила флаеры и визитки со стола. Второй посетитель, попавшийся мне на пути, опасливо посторонился, иначе бы тоже получил. Дверь закутка хлопнула о стенку, я навалилась на вешалку с курткой, в панике пытаясь ее сорвать с крючка.
- Богатова, ты чего?! – Надя пролила из-за меня свой чай и сейчас с раздражением вытирала лужу на столе. – Опять плохо?
- Нет… да! Очень… Прикрой меня! - Это было последним различимым восклицанием, прежде чем дверь захлопнулась уже за мной.
Побег в панике - не лучшее решение.
Мне в принципе было не свойственно сбегать так, чтобы я не имела четкого плана действий, а паника вовсе тормозила мозг, не давая соображать.
