Улыбаясь, я пошла навстречу монстру, поигрывая топором. Что-то заорав, он побежал ко мне, выхватив из-за пояса большой тесак. Наверное, рубил таким конечности и головы, но сейчас не смог отрубить ничего. Потому что, когда он подбежал и нанёс удар, целясь мне в шею, я легко нырнула под его руку, и тут же топором вскрыла толстый живот. Вместе с одеждой и кожаным передником. Мясник сделал шаг вперёд, и недоумевающе посмотрел на ком сизых дымящихся кишок, вывалившихся из своей утробы. Одной рукой он попытался запихнуть их обратно, но не смог. Потому что следующим ударом я отрубила её. Громко заорав, громила упал на колени, и поднял голову вверх.
— Ты что, молишься богам, идиот? — злобно рассмеялась я, и сорвала маску с его лица. — Здесь больше нет ни богов, ни демонов, кроме Анитель Иллерион!
Что я ожидала увидеть под маской? Лицо дебила? Генетического мутанта с уродствами? Демона? Хотела бы. Но я видела это лицо и под маской, срывать её необязательно. Обычное лицо насмерть испуганного человека, попавшего в неожиданную передрягу. Он жил, пытал, убивал, и вдруг понял что сейчас настал его черёд.
— Мэм... Не надо... Я лишь избавлялся от тел... Я не виноват! Это всё братья Уильямс! Они забирали машины! И охотники... Мне отдавали людей ещё и охотники! Но я их не убивал! Клянусь! Они уже были мёртвыми! Пожалуйста!
— Где наша машина?
— Там, в миле отсюда, туда идёт дорога... А другая дорога к вилле охотников.
Конечно же, высокородная никогда не доверяет врагам, даже почти дохлым, иначе она не была бы высокородной. Воспоминание о предательстве Мари обожгло сердце, но когда здоровяк сделал попытку ухватить меня, я тут же отрубила ему и вторую руку. А потом, выдавив глаза, толкнула на траву.
— Полежи, отдохни пока. Через пару часов сдохнешь, если тебя раньше не найдут твои собачки, как только я уйду отсюда. Вон они, за пару сотен шагов отсюда, уже почуяли кровь.
Надо искать машину, чтоб выбраться из леса. С ребёнком это немного проблематично, да и события стали нарастать как снежный ком. По словам мясника рядом есть какие-то охотники, что тоже не сулит ничего хорошего. Особенно, если они привозят чьи-то мёртвые тела. Внимательно оглядевшись, я не заметила ничего подозрительного, по крайней мере, на милю. В глубине леса что-то находилось, судя по исходящему оттуда шуму. Музыка, голоса, ещё что-то. Наверное там и была моя машина. Придётся идти туда.
— Сандра, нам пора идти! — громко крикнула я. — Надо бежать отсюда!
— Ма, ты играла с дядей в рыцаря?
— Да! И он проиграл! — заткнув топор за ремень, я вытерла лицо и руки от крови. Лицо об рукав, руки об штаны. — Пошли уже!
— Мам, а там нет больших собачек?
— Нет! Они убежали! — крикнула я, и увидев что изувеченный маньяк пытается закричать, затолкнула ему в рот его же отрубленную руку. — А ну заткнись, не пугай мою дочь! Сейчас мы уйдём и ори сколько хочешь!
Мы успели прошагать всего несколько десятков шагов, когда услышали рычание псов и вопли разрываемого на части истязателя.
— Мам, а почему кричит монстр? Он живой?
— Нет. Это... Это просто кажется. Тихо! Впереди кто-то едет!
Глава 5. Лес боли и крови
От дома с трупами в лес шли две дороги, не сказать что хорошо наезженные. По одной из них вразвалку топали два человека. Они о чем-то оживлённо разговаривали, и совсем не смотрели по сторонам, иначе наверняка увидели бы нас. Я спряталась за большой сосной, и притаилась, одной рукой прижимая Сандру к себе, в другой руке держа секиру. Неудобно конечно.
— Как думаешь, Вилли нашёл бабу с девчонкой?
— Я тебе что, господь бог? Хрен знает. Наверное нашёл. У него ж два ротвейлера тут для этого. Сейчас посмотрим. Эй, мать твою, что это?
Они остановились перед проломом в заборе, сделанным мной, и с изумлением уставились на него. Высунув голову из-за дерева, я увидела, что эти мужики были из тех, что сидели в баре накануне, когда я платила за комнату. Оба в грязной одежде и засаленных шапках. С виду подонки и дегенераты.
— Сэмми, что это за хрень? Тут как будто на тракторе проехали.
— Нет. Вон на той треснувшей доске след от подошвы. Это выбили ногой, брат.
— Вилли что ли разбушлатился? Нихрена у него силища.
— Не Вилли. След маленький. У Вилли лапы как у слона. Ладно, пошли, брат, посмотрим что там. Пушку достану, я слышу как его псины что-то жрут. Наверное, труп этой городской бабы или её дочки. Ещё на нас бросятся... Пристрелю гадин!
Как только они вошли за забор, я услышала истошные крики, потом несколько выстрелов и собачий визг. Наверное, разбойники удивились состоянию, в котором находился Вилли и пришибли собак, жрущих его.
— Смотри, Сэмми, этот чёртов Вилли ещё живой! Мать твою, как это может быть? Прикончи его!
И ведь правда, маньяк до сих пор оказался живой — здоровье было хорошее. Без рук, без кишков, без глаз, без лица, обглоданного псами до костей, без мужского полового органа, съеденного псами, но он всё ещё жил.
— Сэмми! Собаки сожрали Вилли, мать твою! Ты смотри!
— Вижу. Только руки-то у него, похоже, отрублены! Нет, брат! Тут был какой-то долбаный ниндзя, прикончивший старика Вилли, а уже потом бросивший его собакам. Надо валить отсюда, и сказать Уильямсу, что у нас проблемы.
— Да он нас с говном съест! И так пыхтит там целый час, что бабу из тачки не нашли. Может, это она Вилли грохнула? Ну... Которая с дочкой?
— Томми, ты мозги совсем прошмалял, мать твою? Ты не видел какая она? Городская лохушка! Да ну тебя... Пошли обратно. Скажем всё Уильямсу, пусть сам решает. Может, охоту придётся делать, звать парней.
— Сиди тут! — осторожно прошептала я Сандре, показывая ей, чтоб она молчала. — Я сейчас приду.
— А ты куда, мам? Не надо! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Не ходи туда! Там злые люди!
— А ну, не хнычь! — прошипела я. — Я хочу поиграть с ними.
— Во что?
— В красивый топор.
— Такой игры нет, мам.
— Есть! Тихо! Сиди тут!
Я крадучись выбралась из укрытия, и приготовилась к бою. Разбойники как раз развернулись, собираясь покинуть двор, и в этот момент увидели меня. Один держал оружие, но не успел вскинуть его, как мой топор, мелькнув в вохдухе блестящей молнией, со смачным чавканьем вонзился ему прямо между глаз, развалив голову на две части. Кровь и кусочки мозга брызнули на лицо и одежду второго негодяя, истошно завизжавшего. Для метания топор оказался весьма неплох.
— Тыыы! Как! Я тебя! — заорал оставшийся в живых.
Он тоже попытался выхватить из кармана оружие, но я молниеносно оказалась рядом, и выхватила пистолет из руки негодяя. А это оружие занятная штука. Из такой же в меня стреляли кусочками свинца. Воспоминание о перенесенной боли разозлило донельзя.
— Где наша машина, сын шакала? — злобно спросила я, и навела оружие в лицо негодяю.
— Эээ.... Я тебя сейчас... Как ты посмела убить брата! Шлюха проклятая!
Видя, что на простой вопрос мне не получить ответ, я приставила оружие к голове подонка, и нажала на спуск. Оглушительно грохнуло, и в голове разбойника появилась дыра с двух сторон, а весь мозг выплеснулся из неё. Несомненно, оружие хорошее. Для некоторых случаев может заменить лук, и даже будет чуть лучше.
Вытащив топор из головы убитого разбойника, я вытерла лезвие о его рубаху, и засунула рукоятью за ремень своих штанов, а вот оружие, стреляющее свинцом, не знала куда деть. Но носить в руке эту довольно тяжёлую и неудобную штуку не представлялось возможным. Всё же, поразмыслив, я захватила и её, засунув так же, за ремень. Для этого пришлось распустить его на две дырки. Лишь бы штаны не слетели... Надо признать, вся та ситуация выглядела донельзя глупой и неестественной. Я, высокородная северянка, сражаюсь с какими-то чокнутыми мужланами, на забытой всеми планете. Да ещё маленькая девочка постоянно со мной. Кстати, как она там?
— Мам, что ты тут делаешь? Вы поиграли?
Она сама притащилась сюда, хотя я ей строго приказала сидеть за деревом. Если увидит трупы, пусть винит только себя. Хотя, о чём это я? Она просто бестолковый ребенок, соскучившийся по матери. Я свою мать не знала — она умерла при моём рождении. И отец с братом всегда выказывали ко мне толику неприязни, не подавая виду. Но я чувствовала это. Хотя сейчас отдала бы всё на свете, лишь бы увидеть их живыми.
— Ничего не делаю. Играю. Опять выиграла. Пошли отсюда.
— А куда?
— Туда, — показала я рукой на дорогу. — План всё тот же. Найти нашу машину, и уехать подальше.
Взяв Сандру за руку, я пошла по лесной дороге, которой явились разбойники. По виду не сказать, что по ней часто ездили, но она была намного лучше той, на которой у нас отняли автомобиль.
Через пару лиг она вывела на небольшую поляну в лесу. Здесь было что-то вроде автомобильной помойки. Множество полуразобранных машин стояли в беспорядке тут и там. Но большая часть из них была спрятана под деревьями. Эти люди старались соблюдать скрытность, опасаясь что их мерзкое ремесло всплывёт наружу.
Мне пришла в голову одна мысль, и я подняла голову. Высоко над поверхностью планеты что-то летело. И это было не животное, а некое устройство, сделанное людьми. Здешние жители научились летать. Правда, с помощью машин, но всё же. В Лотрейне не летал никто, кроме высокородных, ведьм, демонов и животных. Теперь понятно почему ворованные автомобили большей частью стоят под деревьями. Чтобы их не обнаружили сверху — я уже знала, что люди обладают устройствами для передачи изображений и звуков.
Пока я размышляла о всяком, часть моего разума и не думала забывать, что мы на враждебной территории. Спрятавшись в кустах, я зорко оглядела окружающее пространство. Поблизости, в сотне шагов точно никого не было, а вот внутри строения на поляне кто-то находился. Я видела его ауру через стену, словно мутную тень. Человек что-то мыл. Машина! Там стояла наша машина! Следовало её вернуть!
— Сиди здесь, в кустах! Ты поняла? — строго-настрого приказала я Сандре и увидела, как она послушно закивала головой. Однако доверия ей не было. Девочка своевольна, и придётся всё делать быстро.
На поляне посреди остовов автомобилей бегала огромная сторожевая собака, настоящий монстр. Когда я вышла из кустов, она дружелюбно завиляла хвостом, но я мысленно приказала ей убираться отсюда. Пёс послушно склонил голову, и убежал прочь, по дороге, противоположной той, которой мы пришли.
В строении, где стояла моя машина, настежь распахнуты большие ворота. Из них доносились музыка и пение. Заглянув, я увидела свою машину, вымытую до зеркального блеска. Рядом стоял здоровенный мужик, и о чём-то разговаривал по большому телефону. По тону, с каким он это делал, можно было понять, что здоровяк чем-то недоволен. Изредка он срывался на крик, и начинал ходить туда-сюда, размахивая свободной рукой.
— Как это её нет, мать твою? Вы что там вообще делаете? Вилли молчит. Послал к нему Сэмюэля и Эрнандеса, тоже пропали. Вы что, сраную девку-горожанку найти не можете? Всё! Хватит там полировать дорогу! Обыщите лес хотя бы в ста ярдах от ваших задниц!
Здоровяк со злостью бросил телефон на стол, заставленный пустыми бутылками и упаковками с едой, и резко повернувшись, увидел меня.
— Ты кто, мать твою? Одна из шлюх Эрнандеса? Сколько раз говорил этому мудаку, чтоб не таскал девок сюда! Или ты?...
Разбойник замер, и в его свиных глазах медленно проступила догадка.
— Ты баба из этой тачки, мать твою! — заорал он. — Что это у тебя в руке?
— Это мой топор, — довольно усмехнулась я. — Хорошая вещица. Красивая.
— Эта железяка висела на стене у Вилли! Что ты сделала с нашим могильщиком?
— Ничего. Только съела его сердце.
— Ладно. Он был мудаком. Давай спокойно всё уладим. Я отдаю тебе твою машину, и мы спокойно расходимся. Как тебе такой вариант?
— Нормальный, — ухмыльнулась я, достала из-за пояса пистолет, и несколько раз выстрелила в голову мужику.
Я не могла оценить, это оружие хуже или лучше того, из которого стреляли по мне, но голова разбойника разлетелась как гнилая тыква. Жаль, что кровью забрызгало только что помытую машину. Кстати, стоило бы заплатить им за труды. Высокородная должна платить за всё. Тем мы и отличаемся от простонародья.
Как я и предполагала, когда вытащила топор и меч, штаны ослабли, и чуть не свалились на пол. Хорошо что задница у Алексы была крупная и сумела удержать их. Пришлось отложить оружие на стол, поправить одежду и найти какое-либо снаряжение. Не таскать же всё в руках или за поясом. Но ничего подходящего я найти не смогла в этом сарае. Недовольная, бросила топор и пистолет на заднее сиденье автомобиля, и сев на водительское сиденье, завела машину взглядом и выехала из строения. Только теперь я ощутила, что для восполнения жизненной силы мне уже не требуется есть каждый час. Разум приспособился к земным условиям жизни, и черпал жизненную силу от всего. От воздуха, воды и подземного огня. Однако магия мне всё так же пока недоступна, кроме красной ярости.
Сандра, увидев что машина выехала наружу, вышла из кустов, открыла дверь, села рядом со мной, на переднее сиденье, и с подозрением уставилась на меня.
— Мам, там стреляли.
— И что?
— Мам, ты кого-то убила?
— А что, нельзя? — я в упор посмотрела на дочь, и она, не выдержав моего взгляда, отвернулась, пожав плечами.
— Я не знаю. Я в туалет хочу. Пожалуйста.
— Ты в кустах сидела, могла бы и там сходить.
— Но там комары и муравьи!
Когда Сандра опять села на место, я медленно поехала по лесной дороге. Но не успела проехать пару сотен шагов, как машина зачихала и неожиданно остановилась. Я рассерженно посмотрела в её внутренности, и увидела, что движущая повозку сила жизни закончилась, что и не мудрено. Мы ехали сюда всю ночь.
Злобно выругавшись, я вышла из машины, и приказала Сандре тоже выбираться наружу. Придётся поискать другое средство передвижения. Там, откуда мы уехали, ничего не было, что могло исправно ездить.
Дорога впереди разделялась на две. Одна вела к бревну, другая... Я вгляделась вдаль, и увидела в глубине леса, в паре лиг отсюда, какое-то строение.
— Там что-то есть. Пойдём туда и посмотрим, может, найдём машину.
— И попросим помощи, мам?
— Помощи? — рассмеялась я. — Лорды Иллерион никогда ничего не просят, а берут всё, что хотят. И им трудно отказать, поверь.
— Мам, а кто такие эти Иллерион?
Я не нашлась, что сказать, да и разговаривать с ребенком не хотелось. Она навряд ли поняла всё. А честно сказать, я и сама не слишком представляла, почему Горный Замок выбрал наш род, чтобы дать своё могущество. На севере стояли ещё несколько подобных замков среди скал, сложенных высокородными на заре мироздания. Часть из них была разрушена, и погребена в забвении, а часть влачила жалкое существование, будучи вассалами Иллерион.
— Это высокородные. Те, кто первыми узрели огонь творения. Ещё когда мир был юн, и только что откован.
— Мам, а ты принцесса зомби и вампиров?
Неожиданно я рассмеялась и потрепала Сандру по голове.
— Да. Я принцесса зомби, вампиров и прочих. Да и сама вампир, демон, эльф и черный дварф в одном лице.
Через некоторое время дорога упёрлась в ворота с надписью «Частная собственность.
