— Ты считаешь, что у нас с ней есть отношения? — слишком мягко спросил Дмитрий, опасно сверкнув потемневшими глазами.
Ну вот куда я опять влезаю? Хотела брякнуть: «Вы и сами не в курсе, но они явно есть», — но благоразумно прикусила язык.
— Лорд директор, я могу идти? — переводя тему, спросила я. Он понял, что отвечать я не собираюсь, и кивнул. Я уже подходила к двери, когда Дмитрий неожиданно спросил:
— Что конкретно сказала Диалоре?
Развернулась и ответила:
— Она обозвала Яну непорядочной девушкой и сказала, что ради нее князь не приехал бы.
На лице лорда заходили желваки и, молча кивнув мне, он уткнулся в бумаги, говоря этим, что мне пора уходить.
Я вышла из кабинета и побрела в свою комнату, нужно было отдохнуть и привести мысли в порядок.
Как только за Карине закрылась дверь, Дмитрий откинулся в кресле и задумчиво начал крутить карандаш. Отношения? Какие могут быть отношения со вздорной, беспринципной девчонкой? Но зря он себя обманывал, Яна для него была лучиком света... и в глубине души он прекрасно это знал...
Пятнадцать лет назад
За окном мела страшная вьюга. Скрипнула входная дверь, впуская в избу хозяина, метель из снежинок и ледяной ветер. Мужчина, сбросив теплые вещи, подошел к печке и, греясь, протянул к ней руки. Тишину нарушал лишь треск поленьев в очаге. Тяжело вздохнув, хозяин сел к столу, на котором стоял уже остывший ужин.
Маленькая шестилетняя девочка проснулась от скрипа двери и ворвавшейся вьюги, хотела уже спрыгнуть с лежанки и подойти к отцу, но услышала торопливые шаги мачехи и легла обратно, притворившись, что спит.
— Нам не прокормить столько ртов, — начала без приветствия женщина.
Ее можно было бы назвать красивой, если бы не злой взгляд светло–голубых глаз. Черные, с седыми прядями волосы разметались по плечам, тонкая фигура была одета лишь в ночную сорочку, поверх которой накинут пуховый платок.
— Что ты предлагаешь? — устало спросил мужчина, не поднимая головы.
— Увези девчонку в лес!
Хозяин резко подскочил, скинув при этом чашки со стола, но звона не было... посуда была деревянная. Его черные, чуть раскосые глаза гневно сузились.
— Да как ты смеешь? — прорычал он.
Но дальше ничего не успел сказать, женщина злорадно улыбнулась и прочитала заклинание подчинения. Девочка старалась даже не дышать, она видела тонкую нить, которая пошла от мачехи к отцу, подсознательно понимая, чем ей это грозит. Свою родную мать девочка не помнила, а когда ей исполнилось четыре, отец снова женился. Мачеха сразу невзлюбила добрую, ласковую черноглазую девчушку и при каждом случае била и нагружала работой, пока отца не было дома. Ему она никогда ничего не рассказывала, слишком боялась за него.
— Янка, вставай...— рявкнула Матрена, стаскивая девочку с лежанки. — Одевайся. — Бросив ей одежду, женщина ушла.
Яна посмотрела на отца, но он не обращал на нее внимания, смотря прямо перед собой. Пока девочка одевалась, вернулась мачеха и, кинув ей куль с вещами, обратилась к мужу:
— Все готово. Забирай отродье и вези ее в лес.
Яна прижала к себе вещи и медленно начала отступать к стене. Слезы ручьем потекли из испуганных детских глаз, но взрослым было все равно. Вытолкав девочку и мужа на улицу, мачеха громко хлопнула дверью.
Посадив дочь в сани, мужчина тронул лошадей, и те пошли в ночь. Через час мужчина остановил упряжку, высадил девочку на поляне, развернулся и уехал, так и не сказав ребенку ни слова.
Яна огляделась... Никого... Лишь уханье совы заставляло детское сердечко замирать от страха. Всхлипнув и вытерев рукавом глаза, Яна медленно побрела сквозь сугробы. Боги, сжалившись, разогнали тучи, позволяя лунному свету немного проникнуть в лесную чащу, давая видимость освещения отражением от снега.
Вскоре по ногам пошел холод, проникая под кожу, заставляя девочку все медленнее идти. Ну разве может маленький ребенок столько выдержать? Вот и Яна просто перестала бороться... Увидев небольшой пенек, выглядывающий из снега, она села на него, подтянув ноги к груди и, обхватив их руками, заплакала. Она не замечала, как слезы не успевая падать, замерзали... Девочка стала покрываться инеем. Яна то проваливалась в сон, то с силой выныривала из этого вязкого тумана. Не сразу она услышала шорох веток, а когда услышала, подняла глаза и замерла... Страх парализовал все тело, и даже крик застрял где–то в глубине... Из темноты на нее смотрели ярко–синие глаза волка.
Зверь медленно подходил к ней, не делая попыток прыгнуть, проверяя, что же еда предпримет?
Красивый белоснежный волк, намного больше обычных особей. Неожиданно Яна стала успокаиваться и почти полностью перестала бояться этого прекрасного зверя... Волк остановился, и видно было, что зверь удивился такой реакции ребенка. Он увидел в ее заплаканных глазах восхищение. Хищник от изумления замер на месте, а девочка, вздохнув, стала заваливаться набок, уже полностью коченея.
Волк по–человечески вздохнул, подошел к почти мертвой девочке, схватил зубами за шкирку и закинул себе на спину. Медленно ступая, чтобы девочка не упала, зверь направился вглубь леса, куда не ступала нога обычного человека.
Через некоторое время зверь вышел на поляну, на которой стояла неприметная избушка. Ветхая на вид дверь распахнулась, и из нее вышла страшная старуха. Морщинистое лицо с большим носом, на кончике которого виднелась огромная бородавка, вставная челюсть и костяная нога.
Увидев, кто перед ней, старуха с кряхтением спустилась на землю и, забрав девочку у волка, вошла в дом.
— Спасибо, Снежный... Боги, кто же тебя так не любит? Совсем замерзла, — шептала старуха, входя в избу.
Внутри избушка потрясала своим великолепием. Просторные светлые комнаты, чистота и тепло. Старуха прошла в кухню, положила Яну на лежанку поближе к печке и сверху укутала одеялом.
Тепло и запах еды привели девочку в чувство, она откинула одеяло и села. В конце комнаты она увидела старушку, та повернулась, и Яна, вскрикнув от страха, упала в обморок.
— Ох, — всплеснула руками старушка. — Совсем забыла...— Пас рукой, и образ страшной старухи потек, а вместо нее появилась красивая статная женщина, лет тридцати пяти, с длинной черной косой и чуть раскосыми зелеными глазами. Одежда из непонятных тряпок сменилась на голубой шерстяной свитер и серую длинную юбку.
— Деточка, — тихонько позвала женщина, — деточка, вот я старая, совсем забыла о своем виде, — сетовала на себя она.
Яна пошевелилась и открыла свои черные как ночь глаза. Женщина вздрогнула.
— Деточка, ты как? — ласково спросила Ядвига.
Яна затравленно огляделась, в голове стоял какой–то туман, и девочка никак не могла понять, что же происходит. Она посмотрела в зеленые глаза женщины, в которых плескалась забота и беспокойство, и все вспомнила. Яна вздрогнула, слезы ручьем покатились по щекам.
— Ну что ты, милая...
Ядвига прижала к себе ребенка и успокаивающе начала гладить по голове. Яна всхлипнула и обняла женщину, от нее веяло теплом и домом, а пахла она свежей выпечкой. Яна отстранилась и, утерев глаза, спросила:
— Вы Яда?
В деревне о Яде слышали, ее боялись, но, тем не менее, ходили, если нужно было какое зелье, или помощь в лечении.
Женщина замерла, услышав вопрос. Что она могла сказать ребенку, который явно слышал про нее всякие ужасы и сплетни, которые гуляли в близлежащих деревнях.
— Да, это я. — Девочка молчала. — Ты боишься меня? — грустно спросила Ядвига.
Яна мотнула головой, сказала:
— Нет. — И отвернулась.
Они молча сидели, каждая думая о своем.
— Вы меня выгоните? — вдруг спросила Яна.
Яда замерла от неожиданности.
— Нет, — ответила она и, увидев, какой радостью осветилось лицо девочки, не удержалась и судорожно выдохнула.
Злость и гнев стали просыпаться в ведьме, это кто же так запугал ребенка?
Весна полностью вошла в свои права, Ядвига оставила девочку у себя, официально оформив ее, как внучку.
День выдался потрясающий, и девочка убежала на реку, где любила проводить время, балуясь магией. Вода послушно подчинялась желанию ребенка, но неожиданно на другом берегу послышались голоса. Яна отвлеклась, а водяной шар взорвался, облив ее. Отфыркиваясь словно кошка, Яна спряталась за кустами и решила подсмотреть, кто там пришел.
На другом берегу играли дети, пять девочек и три мальчика. Они набирали воду и брызгали друг на друга. Яне стало грустно, ведь у нее друзей не было совсем, и в деревню она больше не ходила. Для всех Яна — дочь старосты — убежала ночью в лес и там замерзла.
Сев на траву и подтянув ноги к груди, девочка начала тихо всхлипывать, она не собиралась плакать, но предательские слезы сами потекли из глаз.
Рядом хрустнула ветка, Яна вздрогнула и подняла голову. Глаза расширились от удивления: прямо перед ней стоял очень красивый юноша лет восемнадцати. Черные волосы собраны в хвост, рваная темно–красная челка закрывала половину лица. Юноша откинул ее небрежным движением, и Яна пропала, взглянув в темно–карие, почти черные глаза.
— Почему ты плачешь? — успокаивающим голосом спросил парень, садясь рядом.
Яна вытерла заплаканные глаза, продолжая молчать.
— Из–за них? — кивнув на играющих детей, спросил он.
— Нет, — произнесла девочка и неожиданно для себя призналась. — Просто у меня нет друзей.
Некоторое время на поляне слышался лишь веселый смех играющих на другом берегу реки детей.
— Хочешь, я буду твоим другом? — Парень и сам не мог понять, зачем это сказал. Но сидящую рядом девочку хотелось оберегать.
Яна некоторое время вглядывалась в его глаза, ища там издевку или ложь, но увидела лишь ожидание.
— Хочу, — ответила она и протянула ему руку. Парень дотронулся, и в тот же миг их ударило разрядом тока. Одновременно отдернув руки, они с опаской наблюдали друг за другом, а потом весело рассмеялись.
— Меня Дим зовут, — представился парень.
— Яна, — ответила девочка.
— Значит, друзья? — лукаво спросил Дим.
— Друзья, — счастливо улыбнулась Яна, а у Дима дыхание перехватило от ее улыбки. Чистой и яркой, как солнышко.
Весь оставшийся день они разговаривали обо всем и ни о чем, играли. Дим показывал фокусы с помощью магии. Когда приблизился вечер, Дим с грустью сказал:
— Я уезжаю, и вернусь только через год... Ты дождешься?
— Да, — твердо произнесла Яна. — Ты ведь единственный друг.
Дим немного подумал, затем сорвал с шеи медальон и надел его на Яну.
— Если с тобой что–нибудь случится, просто попроси помощи, и он тебе поможет.
— До встречи, — гладя медальон, произнесла Яна, а парень растворился, как сон. Домой девочка вернулась счастливая и довольная. Ядвига с удивлением на нее посмотрела, но ничего не спросила.
Последующие пять лет в одинаковое время они встречались с Димом у той же речки и весело болтали. Тот день она посвящала лишь ему... Но все хорошее когда–нибудь заканчивается. На шестой год Дим не пришел... Так прошло еще три года. Яне исполнилось шестнадцать, и в этот год она не пошла на речку, сняв медальон со своей шеи. Осознание того, что Дим ее бросил, больно впивалось в юное сердце. Яна выросла из нескладного подростка, став стройной и гибкой девушкой. Длинные фиолетовые волосы покрывалом спадали ниже поясницы, а черные, чуть раскосые глаза могли свести с ума любого. Блуждающие по лесу парни и мужчины глаз не могли оторвать от юной девы, но ей всегда удавалось скрыться от них и не выдать своего местоположения.
Надев легкий сарафан и заплетя косу, Яна хотела уже выйти из комнаты, когда услышала разговор, явно не предназначенный для её ушей.
— Ты бросила меня! — звенел от ярости мужской голос, но отчего–то внутри Яны все замерло.
— Я не бросала! — твердо ответила Ядвига. — Тебе лучше было с отцом, и ТЫ это знаешь!
— Мне, значит, лучше, а какую–то девку приютила. Приживалку!
От этого оскорбления Яну пронзила такая злость, что, не думая о последствиях, девушка выскочила в горницу и застыла от удивления. Прямо перед ней стоял Дим, только он изменился. Из глаз ушло озорство, они стали злыми и циничными, а цвет выглядел он по–другому — полностью черным. Перед ней стоял взрослый мужчина лет тридцати. Как такое возможно? Может, это не он? Но его последующая реплика расставила все точки над и, это был он. Тот, которого она ждала каждый год, тот, кому она отдала свое юное сердце, и кому оно оказалось не нужно.
— Ты? — удивленно воскликнул Дим.
Но в голове у Яны бились лишь его последние слова. Значит, вот кем он ее считает, ну что ж, пусть будет так.
— Вам не стоит разговаривать в таком тоне с моей бабушкой, — твердо произнесла девушка.
Дим от удивления отступил на шаг. Его взгляд шарил по фигуре девушки и застыл на ее глазах, в которых не было радости от встречи, вообще ничего не было.
— Она моя мать, — твердо произнес Дим.
— Тем более проявите должное уважение к ней, будьте добры.
Ядвига расхохоталась.
— Ну вы даете! Дим, извинись!
— Не стоит, — холодно произнесла Яна. — Ведь ваш сын сказал правду, я всего лишь приживалка, и даже если он принесет мне извинения, суть от этого не изменится. Извините, мне нужно идти.
И больше не сказав ни слова, девушка убежала. Дим бросился за ней, но найти так и не смог.
Вернувшись в избу, он устало облокотился о дверной косяк и посмотрел на мать.
— Зря ты с ней так... Ее в шесть лет бросили в лесу одну на погибель... Или ты думаешь, было бы лучше, если бы Снежный не привел ее?
Сознание, что он мог никогда не увидеть Яну, ледяными щипцами сковало душу и сердце, отодвинув всю злость на предавшую его невесту. Последние пятнадцать лет ему было тяжело... Он выживал... И когда уже отчаяние готово было его поглотить, он вспоминал искрящиеся смехом черные глаза и радостную улыбку Яны. Его лучик солнца, который он сам погасил.
— Мне предложили должность директора Академии магии, — спокойно произнес Дмитрий.
— Я не буду заставлять тебя, это только твой выбор, — грустно сказала Ядвига.
Дмитрий кивнул, но прежде чем исчезнуть, положил снятый Яной медальон на стол:
— Отдай ей.
— Она не примет, ты три года не появлялся, а она каждый раз ждала.
Дмитрий дернулся:
— Так лучше, ей нельзя со мной. Для меня прошло намного больше времени.
— Я знаю... Но не пожалей, — тихо произнесла Ядвига, когда сын растворился в портале.
Дети, они не понимают, что Прядильщица уже сплела их судьбы в одну! Лишь бы осознание этого не наступило слишком поздно.
— Ну и что застыла, как не к себе пришла? — чуть наклонила голову Василиса, отчего золотые волосы длинным покрывалом упали набок.
Я опешила от неожиданности. В голубых глазах мелькнула насмешка, что заставило меня внутри подобраться.
Пройдя в комнату, взяла чистые вещи и пошла в душ. Директор вроде вылечил, но спина продолжала болеть. Скинув вещи, повернулась к зеркалу и чуть не застонала вслух. Вся спина была малиновая с кровоподтеками, вот же зараза, а я Яне танец живота приготовила. Надо сходить в лечебницу... Хотя... Эрик может помочь, главное — найти этого клыкастого. Быстро приняла душ и вышла. К моему сожалению, Василиса сидела там же и явно хотела со мной поговорить. Бегать дальше смысла не было, поэтому, сев на кровать, внимательно посмотрела на княжну.
Ну вот куда я опять влезаю? Хотела брякнуть: «Вы и сами не в курсе, но они явно есть», — но благоразумно прикусила язык.
— Лорд директор, я могу идти? — переводя тему, спросила я. Он понял, что отвечать я не собираюсь, и кивнул. Я уже подходила к двери, когда Дмитрий неожиданно спросил:
— Что конкретно сказала Диалоре?
Развернулась и ответила:
— Она обозвала Яну непорядочной девушкой и сказала, что ради нее князь не приехал бы.
На лице лорда заходили желваки и, молча кивнув мне, он уткнулся в бумаги, говоря этим, что мне пора уходить.
Я вышла из кабинета и побрела в свою комнату, нужно было отдохнуть и привести мысли в порядок.
***
Как только за Карине закрылась дверь, Дмитрий откинулся в кресле и задумчиво начал крутить карандаш. Отношения? Какие могут быть отношения со вздорной, беспринципной девчонкой? Но зря он себя обманывал, Яна для него была лучиком света... и в глубине души он прекрасно это знал...
***
Пятнадцать лет назад
За окном мела страшная вьюга. Скрипнула входная дверь, впуская в избу хозяина, метель из снежинок и ледяной ветер. Мужчина, сбросив теплые вещи, подошел к печке и, греясь, протянул к ней руки. Тишину нарушал лишь треск поленьев в очаге. Тяжело вздохнув, хозяин сел к столу, на котором стоял уже остывший ужин.
Маленькая шестилетняя девочка проснулась от скрипа двери и ворвавшейся вьюги, хотела уже спрыгнуть с лежанки и подойти к отцу, но услышала торопливые шаги мачехи и легла обратно, притворившись, что спит.
— Нам не прокормить столько ртов, — начала без приветствия женщина.
Ее можно было бы назвать красивой, если бы не злой взгляд светло–голубых глаз. Черные, с седыми прядями волосы разметались по плечам, тонкая фигура была одета лишь в ночную сорочку, поверх которой накинут пуховый платок.
— Что ты предлагаешь? — устало спросил мужчина, не поднимая головы.
— Увези девчонку в лес!
Хозяин резко подскочил, скинув при этом чашки со стола, но звона не было... посуда была деревянная. Его черные, чуть раскосые глаза гневно сузились.
— Да как ты смеешь? — прорычал он.
Но дальше ничего не успел сказать, женщина злорадно улыбнулась и прочитала заклинание подчинения. Девочка старалась даже не дышать, она видела тонкую нить, которая пошла от мачехи к отцу, подсознательно понимая, чем ей это грозит. Свою родную мать девочка не помнила, а когда ей исполнилось четыре, отец снова женился. Мачеха сразу невзлюбила добрую, ласковую черноглазую девчушку и при каждом случае била и нагружала работой, пока отца не было дома. Ему она никогда ничего не рассказывала, слишком боялась за него.
— Янка, вставай...— рявкнула Матрена, стаскивая девочку с лежанки. — Одевайся. — Бросив ей одежду, женщина ушла.
Яна посмотрела на отца, но он не обращал на нее внимания, смотря прямо перед собой. Пока девочка одевалась, вернулась мачеха и, кинув ей куль с вещами, обратилась к мужу:
— Все готово. Забирай отродье и вези ее в лес.
Яна прижала к себе вещи и медленно начала отступать к стене. Слезы ручьем потекли из испуганных детских глаз, но взрослым было все равно. Вытолкав девочку и мужа на улицу, мачеха громко хлопнула дверью.
Посадив дочь в сани, мужчина тронул лошадей, и те пошли в ночь. Через час мужчина остановил упряжку, высадил девочку на поляне, развернулся и уехал, так и не сказав ребенку ни слова.
Яна огляделась... Никого... Лишь уханье совы заставляло детское сердечко замирать от страха. Всхлипнув и вытерев рукавом глаза, Яна медленно побрела сквозь сугробы. Боги, сжалившись, разогнали тучи, позволяя лунному свету немного проникнуть в лесную чащу, давая видимость освещения отражением от снега.
Вскоре по ногам пошел холод, проникая под кожу, заставляя девочку все медленнее идти. Ну разве может маленький ребенок столько выдержать? Вот и Яна просто перестала бороться... Увидев небольшой пенек, выглядывающий из снега, она села на него, подтянув ноги к груди и, обхватив их руками, заплакала. Она не замечала, как слезы не успевая падать, замерзали... Девочка стала покрываться инеем. Яна то проваливалась в сон, то с силой выныривала из этого вязкого тумана. Не сразу она услышала шорох веток, а когда услышала, подняла глаза и замерла... Страх парализовал все тело, и даже крик застрял где–то в глубине... Из темноты на нее смотрели ярко–синие глаза волка.
Зверь медленно подходил к ней, не делая попыток прыгнуть, проверяя, что же еда предпримет?
Красивый белоснежный волк, намного больше обычных особей. Неожиданно Яна стала успокаиваться и почти полностью перестала бояться этого прекрасного зверя... Волк остановился, и видно было, что зверь удивился такой реакции ребенка. Он увидел в ее заплаканных глазах восхищение. Хищник от изумления замер на месте, а девочка, вздохнув, стала заваливаться набок, уже полностью коченея.
Волк по–человечески вздохнул, подошел к почти мертвой девочке, схватил зубами за шкирку и закинул себе на спину. Медленно ступая, чтобы девочка не упала, зверь направился вглубь леса, куда не ступала нога обычного человека.
***
Через некоторое время зверь вышел на поляну, на которой стояла неприметная избушка. Ветхая на вид дверь распахнулась, и из нее вышла страшная старуха. Морщинистое лицо с большим носом, на кончике которого виднелась огромная бородавка, вставная челюсть и костяная нога.
Увидев, кто перед ней, старуха с кряхтением спустилась на землю и, забрав девочку у волка, вошла в дом.
— Спасибо, Снежный... Боги, кто же тебя так не любит? Совсем замерзла, — шептала старуха, входя в избу.
Внутри избушка потрясала своим великолепием. Просторные светлые комнаты, чистота и тепло. Старуха прошла в кухню, положила Яну на лежанку поближе к печке и сверху укутала одеялом.
Тепло и запах еды привели девочку в чувство, она откинула одеяло и села. В конце комнаты она увидела старушку, та повернулась, и Яна, вскрикнув от страха, упала в обморок.
— Ох, — всплеснула руками старушка. — Совсем забыла...— Пас рукой, и образ страшной старухи потек, а вместо нее появилась красивая статная женщина, лет тридцати пяти, с длинной черной косой и чуть раскосыми зелеными глазами. Одежда из непонятных тряпок сменилась на голубой шерстяной свитер и серую длинную юбку.
— Деточка, — тихонько позвала женщина, — деточка, вот я старая, совсем забыла о своем виде, — сетовала на себя она.
Яна пошевелилась и открыла свои черные как ночь глаза. Женщина вздрогнула.
— Деточка, ты как? — ласково спросила Ядвига.
Яна затравленно огляделась, в голове стоял какой–то туман, и девочка никак не могла понять, что же происходит. Она посмотрела в зеленые глаза женщины, в которых плескалась забота и беспокойство, и все вспомнила. Яна вздрогнула, слезы ручьем покатились по щекам.
— Ну что ты, милая...
Ядвига прижала к себе ребенка и успокаивающе начала гладить по голове. Яна всхлипнула и обняла женщину, от нее веяло теплом и домом, а пахла она свежей выпечкой. Яна отстранилась и, утерев глаза, спросила:
— Вы Яда?
В деревне о Яде слышали, ее боялись, но, тем не менее, ходили, если нужно было какое зелье, или помощь в лечении.
Женщина замерла, услышав вопрос. Что она могла сказать ребенку, который явно слышал про нее всякие ужасы и сплетни, которые гуляли в близлежащих деревнях.
— Да, это я. — Девочка молчала. — Ты боишься меня? — грустно спросила Ядвига.
Яна мотнула головой, сказала:
— Нет. — И отвернулась.
Они молча сидели, каждая думая о своем.
— Вы меня выгоните? — вдруг спросила Яна.
Яда замерла от неожиданности.
— Нет, — ответила она и, увидев, какой радостью осветилось лицо девочки, не удержалась и судорожно выдохнула.
Злость и гнев стали просыпаться в ведьме, это кто же так запугал ребенка?
***
Весна полностью вошла в свои права, Ядвига оставила девочку у себя, официально оформив ее, как внучку.
День выдался потрясающий, и девочка убежала на реку, где любила проводить время, балуясь магией. Вода послушно подчинялась желанию ребенка, но неожиданно на другом берегу послышались голоса. Яна отвлеклась, а водяной шар взорвался, облив ее. Отфыркиваясь словно кошка, Яна спряталась за кустами и решила подсмотреть, кто там пришел.
На другом берегу играли дети, пять девочек и три мальчика. Они набирали воду и брызгали друг на друга. Яне стало грустно, ведь у нее друзей не было совсем, и в деревню она больше не ходила. Для всех Яна — дочь старосты — убежала ночью в лес и там замерзла.
Сев на траву и подтянув ноги к груди, девочка начала тихо всхлипывать, она не собиралась плакать, но предательские слезы сами потекли из глаз.
Рядом хрустнула ветка, Яна вздрогнула и подняла голову. Глаза расширились от удивления: прямо перед ней стоял очень красивый юноша лет восемнадцати. Черные волосы собраны в хвост, рваная темно–красная челка закрывала половину лица. Юноша откинул ее небрежным движением, и Яна пропала, взглянув в темно–карие, почти черные глаза.
— Почему ты плачешь? — успокаивающим голосом спросил парень, садясь рядом.
Яна вытерла заплаканные глаза, продолжая молчать.
— Из–за них? — кивнув на играющих детей, спросил он.
— Нет, — произнесла девочка и неожиданно для себя призналась. — Просто у меня нет друзей.
Некоторое время на поляне слышался лишь веселый смех играющих на другом берегу реки детей.
— Хочешь, я буду твоим другом? — Парень и сам не мог понять, зачем это сказал. Но сидящую рядом девочку хотелось оберегать.
Яна некоторое время вглядывалась в его глаза, ища там издевку или ложь, но увидела лишь ожидание.
— Хочу, — ответила она и протянула ему руку. Парень дотронулся, и в тот же миг их ударило разрядом тока. Одновременно отдернув руки, они с опаской наблюдали друг за другом, а потом весело рассмеялись.
— Меня Дим зовут, — представился парень.
— Яна, — ответила девочка.
— Значит, друзья? — лукаво спросил Дим.
— Друзья, — счастливо улыбнулась Яна, а у Дима дыхание перехватило от ее улыбки. Чистой и яркой, как солнышко.
Весь оставшийся день они разговаривали обо всем и ни о чем, играли. Дим показывал фокусы с помощью магии. Когда приблизился вечер, Дим с грустью сказал:
— Я уезжаю, и вернусь только через год... Ты дождешься?
— Да, — твердо произнесла Яна. — Ты ведь единственный друг.
Дим немного подумал, затем сорвал с шеи медальон и надел его на Яну.
— Если с тобой что–нибудь случится, просто попроси помощи, и он тебе поможет.
— До встречи, — гладя медальон, произнесла Яна, а парень растворился, как сон. Домой девочка вернулась счастливая и довольная. Ядвига с удивлением на нее посмотрела, но ничего не спросила.
***
Последующие пять лет в одинаковое время они встречались с Димом у той же речки и весело болтали. Тот день она посвящала лишь ему... Но все хорошее когда–нибудь заканчивается. На шестой год Дим не пришел... Так прошло еще три года. Яне исполнилось шестнадцать, и в этот год она не пошла на речку, сняв медальон со своей шеи. Осознание того, что Дим ее бросил, больно впивалось в юное сердце. Яна выросла из нескладного подростка, став стройной и гибкой девушкой. Длинные фиолетовые волосы покрывалом спадали ниже поясницы, а черные, чуть раскосые глаза могли свести с ума любого. Блуждающие по лесу парни и мужчины глаз не могли оторвать от юной девы, но ей всегда удавалось скрыться от них и не выдать своего местоположения.
Надев легкий сарафан и заплетя косу, Яна хотела уже выйти из комнаты, когда услышала разговор, явно не предназначенный для её ушей.
— Ты бросила меня! — звенел от ярости мужской голос, но отчего–то внутри Яны все замерло.
— Я не бросала! — твердо ответила Ядвига. — Тебе лучше было с отцом, и ТЫ это знаешь!
— Мне, значит, лучше, а какую–то девку приютила. Приживалку!
От этого оскорбления Яну пронзила такая злость, что, не думая о последствиях, девушка выскочила в горницу и застыла от удивления. Прямо перед ней стоял Дим, только он изменился. Из глаз ушло озорство, они стали злыми и циничными, а цвет выглядел он по–другому — полностью черным. Перед ней стоял взрослый мужчина лет тридцати. Как такое возможно? Может, это не он? Но его последующая реплика расставила все точки над и, это был он. Тот, которого она ждала каждый год, тот, кому она отдала свое юное сердце, и кому оно оказалось не нужно.
— Ты? — удивленно воскликнул Дим.
Но в голове у Яны бились лишь его последние слова. Значит, вот кем он ее считает, ну что ж, пусть будет так.
— Вам не стоит разговаривать в таком тоне с моей бабушкой, — твердо произнесла девушка.
Дим от удивления отступил на шаг. Его взгляд шарил по фигуре девушки и застыл на ее глазах, в которых не было радости от встречи, вообще ничего не было.
— Она моя мать, — твердо произнес Дим.
— Тем более проявите должное уважение к ней, будьте добры.
Ядвига расхохоталась.
— Ну вы даете! Дим, извинись!
— Не стоит, — холодно произнесла Яна. — Ведь ваш сын сказал правду, я всего лишь приживалка, и даже если он принесет мне извинения, суть от этого не изменится. Извините, мне нужно идти.
И больше не сказав ни слова, девушка убежала. Дим бросился за ней, но найти так и не смог.
Вернувшись в избу, он устало облокотился о дверной косяк и посмотрел на мать.
— Зря ты с ней так... Ее в шесть лет бросили в лесу одну на погибель... Или ты думаешь, было бы лучше, если бы Снежный не привел ее?
Сознание, что он мог никогда не увидеть Яну, ледяными щипцами сковало душу и сердце, отодвинув всю злость на предавшую его невесту. Последние пятнадцать лет ему было тяжело... Он выживал... И когда уже отчаяние готово было его поглотить, он вспоминал искрящиеся смехом черные глаза и радостную улыбку Яны. Его лучик солнца, который он сам погасил.
— Мне предложили должность директора Академии магии, — спокойно произнес Дмитрий.
— Я не буду заставлять тебя, это только твой выбор, — грустно сказала Ядвига.
Дмитрий кивнул, но прежде чем исчезнуть, положил снятый Яной медальон на стол:
— Отдай ей.
— Она не примет, ты три года не появлялся, а она каждый раз ждала.
Дмитрий дернулся:
— Так лучше, ей нельзя со мной. Для меня прошло намного больше времени.
— Я знаю... Но не пожалей, — тихо произнесла Ядвига, когда сын растворился в портале.
Дети, они не понимают, что Прядильщица уже сплела их судьбы в одну! Лишь бы осознание этого не наступило слишком поздно.
Глава 3
— Ну и что застыла, как не к себе пришла? — чуть наклонила голову Василиса, отчего золотые волосы длинным покрывалом упали набок.
Я опешила от неожиданности. В голубых глазах мелькнула насмешка, что заставило меня внутри подобраться.
Пройдя в комнату, взяла чистые вещи и пошла в душ. Директор вроде вылечил, но спина продолжала болеть. Скинув вещи, повернулась к зеркалу и чуть не застонала вслух. Вся спина была малиновая с кровоподтеками, вот же зараза, а я Яне танец живота приготовила. Надо сходить в лечебницу... Хотя... Эрик может помочь, главное — найти этого клыкастого. Быстро приняла душ и вышла. К моему сожалению, Василиса сидела там же и явно хотела со мной поговорить. Бегать дальше смысла не было, поэтому, сев на кровать, внимательно посмотрела на княжну.
