Людей здесь было довольно много и из-за того было довольно тесно. Пахло тоже не совсем приятно. Маер сделал вывод, что это были смеси запахов фекалий, дешевых ароматизаторов для офисных помещений и просроченной субститурированной еды. Воздух был спертый. Рециркуляторы явно не справлялись с нагрузкой. Освещение тускло падало с потолка, сочась из люминофоровых светильников образца, наверное, столетней давности.
Привели его в один из разделов, разделенных ширмой-перегородкой, где стояли стол и стул. Больше, если не считать спертого воздуха и гама голосов, доносившихся одним единственным гулом со всех четырех сторон, тут ничего не было.
Прежде чем указать ему на стул, ножки которого были припаяны к полу, впрочем, как и ножки стола, сотрудник службы обеспечения правопорядка, забрал у него делс и обыскал портативным бесконтактным сканером на предмет наличия у него под одеждой электронных устройств и оружия. Ничего такого у Грека естественно не было. А потом приказал сидеть и ждать пока они проверят информацию о его просроченном чек-листе.
Маер попытался что-то спросить, что-то сказать, но сотрудник, который был вполне тактичен с ним как с задержанным и разговаривал уважительным, но безразличным тоном, так же тактично и уважительно, просто проигнорировал его и вышел, щелкнув замком легкой полимерной двери. С такой дверью, даже Маер, справился бы за несколько секунд, просто ударив ее ногой или толкнув плечом, но глядя на нее, понимал, что реакция десятков людей в черных тактических костюмах, за ней будет не самая мирная и приятная и, лучше этого не делать.
А через пару минут, над столом, за которым сидел задержанный в ожидании, когда проверят его регистрацию, внезапно загорелся фемтосекундный проекционный экран. Загорелся он так резко и неожиданно, разрядив в воздухе ионизированные частицы характерным легким потрескиванием, что Маер в испуге отшатнулся назад, упершись спиной в спинку стула. Если бы не тот факт, что стул этот был неразделим с бетонным полом, залитым слоем полимеров, напоминающих резину он, наверное, завалился назад.
На экране появилось мужское лицо. Короткая стрижка, морщины в уголках живых серых глаз и явно выраженные морщины от носа и уголков рта, ведущие вниз к подбородку. Ракурс изображения был крупный, и мужчина был представлен ему исключительно лицом, но при этом он совершал такие движения, как будто куда-то шел, Грек различал на мелькающем воротнике его черного костюма, миниатюрный красный значок, принадлежности к Союзу правящих партий Неополиса.
? Господин Маер? – Голос, излучаемый горящей плоскостью ионизированных атомов, действительно говорил о том, что человек не стоял на месте и не сидел.
Маер кивнул, забыв сразу, где находится. Только теперь он начал понимать, что все это, его задержание, просрочка чек-листа, все это было частью определенного спектакля. Но признаться, реалистичность, с которой происходили действия этого спектакля, в определенные моменты заставляла буквально поверить во всю это бутафорию.
? Да… ? Грек потер бородку, тут же забыв слова, которые проворачивал в голове вот уже несколько дней с того момента, как придумал эту часть своего плана, подразумевающего встречу с представителем секретариата Союза правящих партий Неополиса.
? У Вас есть ровно десять минут, господин Маер.
? Простите, как я могу к Вам обращаться? – Грек кашлянул, чувствуя как от волнения на его спине выступила холодная испарина, и забегал взглядом, в тусклом освещении этого странного помещения, пытаясь определить, местонахождение проекционного устройства, которое выдавало этот, слишком большой для обычного делса, экран.
? Дариус Квиний. Глава секретариата Союза правящих партий Неополиса.
История насущных времен
Пещерная галерея, куда видимо стекались несколько коридоров, быть может, десять или больше, с довольно низкими потолками, которые местами становились то ниже, то выше, была плотно забита странными существами.
В свете напольного фонаря, это были вытянутые, почти упирающиеся верхними частями своих тел в потолок, темно серого цвета, совершенно одинаковые истуканы. Иначе, назвать эти бесформенные, с вытянутыми заостренными конечностями, если это можно было назвать конечностями, вырастающими из тел, у кого-то по одной, у кого-то из них по две, а у кого-то их можно было насчитать по несколько штук, где-то примерно посередине их роста, без ног и голов, было невозможно. Они были совершенно не похожи ни на одну известную форму жизни.
Каждый из этих истуканов стоял то, совершенно бесшумно не шевелясь, то начинал вдруг вибрировать и дрожать всем телом, а его конечности извивались, выполняя в пространстве пещеры неровные волны. Когда вибрируя, кто-то из них задевал конечностью стоящего рядом, тот другой в точности повторял все его движения. Точно так же дрожал, вибрировал и точно так же издавал ужасно громкий, но каждый раз в разной тональности звонкий треск. Так по цепочке, они, задевая друг друга, передавали среди своего «общества» как будто тревожное настроение и, наверное, волнение. Быть может, не задев, кто-то кого-то первым и продолжали бы они стоять так молчаливо и тихо год или два, а может и лет еще сто, не шевелясь и не треща. Но ведь точно была причина, которая заставила этого кого-то первого завибрировать, взмахнуть конечностями и зацепить близстоящего рядом другого истукана, запустив неспокойную череду дрожаний. И Маер был уверен, что причина эта оказалась в этой галерее немного раньше, чем они с Виктором спустились в нее через пролом в полу коридора. И именно из-за этой причины они покинули место своего ночлега и именно за ней погнались, и она привела их в это странное место.
И они стояли, замерев. Молчали и боялись промолвить и слова, потому что абсолютно не знали что все это такое, живые ли они, насколько опасны и как могут отреагировать на незваных гостей. Виктор же думал о том, насколько эти твари уязвимы для его армейского дробовика и хватит ли ему на всех них картечи, если друг они решат напасть.
А спустя минуту, появилось оно.
Это было нечто другое. Нечто, что было не похоже не на одного истукана в этой пещере. Именно то, что видели они вдалеке черного коридора у самого выхода на поверхность, этой пещеры. Это было совершенно другое существо. Это было что-то, что еще меньше напоминающее любую известную форму жизни. Да и являлось ли то, что представало сейчас перед взором Грека Маера и Виктора Карнеги, вообще жизненной формой, сказать было невозможно. Это было что-то похожее на шарообразный, но все же бесформенный, увенчанный всяческими неровностями, буграми и впадинами, черный валун. Замрет он, не шевелясь, и его невозможно станет отличить от большого, размеров с рост Карнеги, обычного камня, какими были усеяны равнинные плато этой планеты.
Но, оживший валун, или как иронично назвал его Маер – Хозяин пещер, не замирал. Не успел он появиться в этой галерее, то тут же принялся с жутким грохотом, усиленным пещерным эхом и все тем же непрекращающимся треском, кататься по неровной поверхности, казалось, не замечая природных огрехов в виде расколов, выступов и выпяченных повсюду, среди стоящих истуканов странного вида, сталактитов и сталагмитов. Практически сразу он врезался в двух истуканов. Те, даже не отреагировали на него. Только взмахнули конечностями, и пропали в темноте.
В этот момент, Грек, все время светивший фонарем немного в другую сторону и стараясь не менять направление луча, чтобы не привлекать к их персонам внимание, резко направил луч на валун. Хотя он прекрасно понимал, что если эти существа живые и обитают в кромешной темноте то, скорее всего они совершенно слепы и то, что он будет светить на них своим фонарем, никак не повлияет на ситуацию. Но ему стало интересно. Что он делает? Зачем задавил двух истуканов и что именно с ними произошло? До этого он видел его лишь в отсветах света.
? Ты что делаешь? – Он услышал голос Виктора во внутреннем канале, но ничего не стал отвечать.
Удивительно, но валун, словно целенаправленно давил истуканов. Там где двое увиденных Маером существ, пали под его натиском, он увидел лишь разбросанную кучу камней, в которую они превратились после того, как «это» прокатилось по ним всей своей немалой массой. И он все еще продолжал давить остальных. Он врезался в них, врезался в сталактиты и сталагмиты, сбивал, ломал, крошил и дробил. Раскалывающиеся камни, а как это было не странно, тела истуканов, судя по этому звуку, были именно из камня, издавали хрусты, превращаясь в песок и бесформенные разлетающиеся в разные стороны куски и части. Жидкостей в их телах совершенно не было. Ни крови, ни чего-либо ее заменяющей. Грек стоял и смотрел на все это, не поддающееся никакой логике представление, в полном замешательстве, совершенно не понимая, как эти существа могли совершать какие-то там движения, а теперь превращаются в простую безжизненную каменную породу.
Интересно, прежде чем погибнуть, Корин видел хоть что-то из того, что видят сейчас они с Виктором? А Фрайд и те ученые, что развернули тут мобильный комплекс, понимают ли в полной мере, с чем столкнулись? И, в конце концов, та жидкость, похожая на воду, которую нашла на поверхности планеты Марта Штеер, еще при первой высадке, какое имеет отношение к этим истуканам и уничтожающему их существу? А Марк? Не это ли он имел в виду, когда в бреду твердил об оживающих камнях?
Пока Маер пытался найти хоть какое-то объяснение всему происходящему, валун закончил свое странное дело и, повалив на каменный пол последнего истукана, прокатился по нему несколько раз, раздробив на множество мелких останков. Теперь, вместо плотно стоящих в этой галерее истуканов, в полной ее пустоте, на груде образовавшегося песка и частей тел, некоторые из которых сохранили формы заостренных конечностей, это нечто, наконец, остановилось. Оно не замерло. Оно продолжало трещать, периодически вибрируя всем своим круглым телом с каждым таким прерывистым треском.
Казалось свет фонаря, его нисколько не смущал, а Маер светил прямо на него.
Когда же валун все же решил, что он тут закончил и с грохотом эха покатился в темноту, в противоположную от тайных наблюдателей, сторону, Грек, неожиданно для Виктора, спрыгнул вниз с выступа разлома и глухим ударом подошв сапог о камни, оказался среди разбросанных на первый взгляд, каменных осколков.
? Эй! Ты куда? – Карнеги только и успел полушепотом окликнуть его, и сразу, увеличенный до максимальной мощности луч света фонаря, в руках Маера, сзади осветил укатывающийся валун.
А вот звук явно привлек внимание существа. Уже успев откатиться от центра пещерной галереи на пару десятков метров, оно вдруг остановилось и на несколько секунд замерло.
Маер топнул ногой и, в пустоте эха этот звук можно было сравнить с выстрелом из старинного пистолета, стреляющего пороховыми боеприпасами.
Существо завибрировало и затрещало, словно в ответ и явно, таким образом, выказывая свое недовольство. И вдруг покатилось назад. Не развернулось, как это сделал бы любой житель родного человеческого мира, а просто покатилось в обратную сторону. Прямо на Маера.
? Грек, ты что делаешь? – Подбежавший к нему Карнеги, целясь в валун, поднял дробовик.
Существо подкатилось к ним и резко остановилось всего в каких-то двух метрах. А ведь могло и раздавить, не разбирая, кто перед ним, очередные истуканы, которых он пропустил или гости с другой планеты.
Виктор сдержал себя. Не выстрелил.
? Во время первого полета сюда, Марк и Корин, выполняли удаленные от места посадки работы. Тогда мы потеряли с ними связь. Искали объяснения в каких-то возможных электромагнитных аномалиях, но как оказалось, все дело было в том, что другой член экипажа вывел связь из строя. – Он говорил совершенно спокойно, пытаясь что-то донести до Виктора и делая аккуратный медленный шаг вперед, ближе разглядывая существо, но прекрасно понимая, что если оно вновь рванет на него, то совершенно ничего его остановить не сможет. ? Корин вернулся, а Марк нет. Тогда Корин отправился за ним и спас. Привез его на квадроцикле к месту высадки. – Валун продолжал прерывисто вибрировать и трещать, словно вокруг него и не было никого, а командир медленно, смакуя каждую секунду нахождения рядом с внеземной особью в близости на расстоянии вытянутой руки, разглядывал его и одновременно рассказывал Виктору некоторые подробности их первого полета в эту систему. ? Защитный костюм Марка был поврежден. У него диагностировали сильнейшее отравление токсичной атмосферой. В бреду, он рассказывал, как повсюду на плато, где его нашел Корин, оживали камни и пытались его убить.
Это было поразительное создание. Не похоже не на одно известное человеку, не на одно, даже близко напоминающее любое земное существо. В спокойном состоянии, на поверхности планеты, если бы оно решило спрятаться, ему просто стоило бы остановиться, замереть и перестать издавать треск. Любой, кто пройдет мимо, даже не обратит на него внимания! Потрясающая маскировочная способность. Сколько таких существ могло быть рядом все время, что тут были его люди? Что тут находятся люди Колониальной Федерации. Люди Фрайда.
Какие-то секунды, пока не произошло что-то иное, было наплевать на страх и казалось, время остановилось. Маер был похож на человека осматривающего не существо, которое может одним движением оборвать его жизнь, а картину, висящую на стене в выставочном зале.
То из чего состояла видимая внешняя поверхность существа, не имело точной формы, и было шершавым и черным. Местами тело его было серым, а туда, куда попадал свет фонаря, из-за оседания на него частиц нитрида водорода, он блестел. Повсюду выступали неровные и разные по форме бугры, а где-то ближе к верхней части, той, что в данный момент была верхней частью, виднелись трещины.
Осмелев и видя, что хоть валун подкатился к ним совсем близко, но никак на них не реагирует, Грек протянул руку навстречу огромному существу и замер. Расстояние между его пальцами и вдруг переставшим дрожать и трещать валуном сократилось до каких-то десятка сантиметров.
Виктора передернуло изнутри от всего этого. Для него это было то же самое, что тянуть руку к зубам загнанной в угол чумной крысы.
? Марку, конечно, никто не поверил. Все думали, что он бредит. – Командир усмехнулся, понимая насколько был прав его техник и как трудно в одиночку знать и понимать что-то, во что никогда никто другой не поверит, а быстрее объявит сумасшедшим того кто несет подобный бред.
Наконец, он медленно прикоснулся к существу, желая ощутить его, стать первым человеком во Вселенной, кто почувствует плоть внеземной особи, хотя бы через жесткую перчатку защитного костюма.
От прикосновения существо снова задрожало и треск еще большим потоком, залил огромную пещерную галерею.
Маер сделал шаг назад, почувствовав что-то неладное, а валун внезапно и совершенно неожиданно, с грохотом откатился на пару метров от них и начал раскрываться.
Раскрываться! Как конверт. Из середины своего тела. Четырьмя углами, он медленно раскрыл куски каменной черной плоти, обнажив внутри себя что-то белое в небольшом углублении и все это время не переставая трещать. Теперь уже не прерываясь, а одним бесконечным звуком.
Привели его в один из разделов, разделенных ширмой-перегородкой, где стояли стол и стул. Больше, если не считать спертого воздуха и гама голосов, доносившихся одним единственным гулом со всех четырех сторон, тут ничего не было.
Прежде чем указать ему на стул, ножки которого были припаяны к полу, впрочем, как и ножки стола, сотрудник службы обеспечения правопорядка, забрал у него делс и обыскал портативным бесконтактным сканером на предмет наличия у него под одеждой электронных устройств и оружия. Ничего такого у Грека естественно не было. А потом приказал сидеть и ждать пока они проверят информацию о его просроченном чек-листе.
Маер попытался что-то спросить, что-то сказать, но сотрудник, который был вполне тактичен с ним как с задержанным и разговаривал уважительным, но безразличным тоном, так же тактично и уважительно, просто проигнорировал его и вышел, щелкнув замком легкой полимерной двери. С такой дверью, даже Маер, справился бы за несколько секунд, просто ударив ее ногой или толкнув плечом, но глядя на нее, понимал, что реакция десятков людей в черных тактических костюмах, за ней будет не самая мирная и приятная и, лучше этого не делать.
А через пару минут, над столом, за которым сидел задержанный в ожидании, когда проверят его регистрацию, внезапно загорелся фемтосекундный проекционный экран. Загорелся он так резко и неожиданно, разрядив в воздухе ионизированные частицы характерным легким потрескиванием, что Маер в испуге отшатнулся назад, упершись спиной в спинку стула. Если бы не тот факт, что стул этот был неразделим с бетонным полом, залитым слоем полимеров, напоминающих резину он, наверное, завалился назад.
На экране появилось мужское лицо. Короткая стрижка, морщины в уголках живых серых глаз и явно выраженные морщины от носа и уголков рта, ведущие вниз к подбородку. Ракурс изображения был крупный, и мужчина был представлен ему исключительно лицом, но при этом он совершал такие движения, как будто куда-то шел, Грек различал на мелькающем воротнике его черного костюма, миниатюрный красный значок, принадлежности к Союзу правящих партий Неополиса.
? Господин Маер? – Голос, излучаемый горящей плоскостью ионизированных атомов, действительно говорил о том, что человек не стоял на месте и не сидел.
Маер кивнул, забыв сразу, где находится. Только теперь он начал понимать, что все это, его задержание, просрочка чек-листа, все это было частью определенного спектакля. Но признаться, реалистичность, с которой происходили действия этого спектакля, в определенные моменты заставляла буквально поверить во всю это бутафорию.
? Да… ? Грек потер бородку, тут же забыв слова, которые проворачивал в голове вот уже несколько дней с того момента, как придумал эту часть своего плана, подразумевающего встречу с представителем секретариата Союза правящих партий Неополиса.
? У Вас есть ровно десять минут, господин Маер.
? Простите, как я могу к Вам обращаться? – Грек кашлянул, чувствуя как от волнения на его спине выступила холодная испарина, и забегал взглядом, в тусклом освещении этого странного помещения, пытаясь определить, местонахождение проекционного устройства, которое выдавало этот, слишком большой для обычного делса, экран.
? Дариус Квиний. Глава секретариата Союза правящих партий Неополиса.
Глава 77
История насущных времен
Пещерная галерея, куда видимо стекались несколько коридоров, быть может, десять или больше, с довольно низкими потолками, которые местами становились то ниже, то выше, была плотно забита странными существами.
В свете напольного фонаря, это были вытянутые, почти упирающиеся верхними частями своих тел в потолок, темно серого цвета, совершенно одинаковые истуканы. Иначе, назвать эти бесформенные, с вытянутыми заостренными конечностями, если это можно было назвать конечностями, вырастающими из тел, у кого-то по одной, у кого-то из них по две, а у кого-то их можно было насчитать по несколько штук, где-то примерно посередине их роста, без ног и голов, было невозможно. Они были совершенно не похожи ни на одну известную форму жизни.
Каждый из этих истуканов стоял то, совершенно бесшумно не шевелясь, то начинал вдруг вибрировать и дрожать всем телом, а его конечности извивались, выполняя в пространстве пещеры неровные волны. Когда вибрируя, кто-то из них задевал конечностью стоящего рядом, тот другой в точности повторял все его движения. Точно так же дрожал, вибрировал и точно так же издавал ужасно громкий, но каждый раз в разной тональности звонкий треск. Так по цепочке, они, задевая друг друга, передавали среди своего «общества» как будто тревожное настроение и, наверное, волнение. Быть может, не задев, кто-то кого-то первым и продолжали бы они стоять так молчаливо и тихо год или два, а может и лет еще сто, не шевелясь и не треща. Но ведь точно была причина, которая заставила этого кого-то первого завибрировать, взмахнуть конечностями и зацепить близстоящего рядом другого истукана, запустив неспокойную череду дрожаний. И Маер был уверен, что причина эта оказалась в этой галерее немного раньше, чем они с Виктором спустились в нее через пролом в полу коридора. И именно из-за этой причины они покинули место своего ночлега и именно за ней погнались, и она привела их в это странное место.
И они стояли, замерев. Молчали и боялись промолвить и слова, потому что абсолютно не знали что все это такое, живые ли они, насколько опасны и как могут отреагировать на незваных гостей. Виктор же думал о том, насколько эти твари уязвимы для его армейского дробовика и хватит ли ему на всех них картечи, если друг они решат напасть.
А спустя минуту, появилось оно.
Это было нечто другое. Нечто, что было не похоже не на одного истукана в этой пещере. Именно то, что видели они вдалеке черного коридора у самого выхода на поверхность, этой пещеры. Это было совершенно другое существо. Это было что-то, что еще меньше напоминающее любую известную форму жизни. Да и являлось ли то, что представало сейчас перед взором Грека Маера и Виктора Карнеги, вообще жизненной формой, сказать было невозможно. Это было что-то похожее на шарообразный, но все же бесформенный, увенчанный всяческими неровностями, буграми и впадинами, черный валун. Замрет он, не шевелясь, и его невозможно станет отличить от большого, размеров с рост Карнеги, обычного камня, какими были усеяны равнинные плато этой планеты.
Но, оживший валун, или как иронично назвал его Маер – Хозяин пещер, не замирал. Не успел он появиться в этой галерее, то тут же принялся с жутким грохотом, усиленным пещерным эхом и все тем же непрекращающимся треском, кататься по неровной поверхности, казалось, не замечая природных огрехов в виде расколов, выступов и выпяченных повсюду, среди стоящих истуканов странного вида, сталактитов и сталагмитов. Практически сразу он врезался в двух истуканов. Те, даже не отреагировали на него. Только взмахнули конечностями, и пропали в темноте.
В этот момент, Грек, все время светивший фонарем немного в другую сторону и стараясь не менять направление луча, чтобы не привлекать к их персонам внимание, резко направил луч на валун. Хотя он прекрасно понимал, что если эти существа живые и обитают в кромешной темноте то, скорее всего они совершенно слепы и то, что он будет светить на них своим фонарем, никак не повлияет на ситуацию. Но ему стало интересно. Что он делает? Зачем задавил двух истуканов и что именно с ними произошло? До этого он видел его лишь в отсветах света.
? Ты что делаешь? – Он услышал голос Виктора во внутреннем канале, но ничего не стал отвечать.
Удивительно, но валун, словно целенаправленно давил истуканов. Там где двое увиденных Маером существ, пали под его натиском, он увидел лишь разбросанную кучу камней, в которую они превратились после того, как «это» прокатилось по ним всей своей немалой массой. И он все еще продолжал давить остальных. Он врезался в них, врезался в сталактиты и сталагмиты, сбивал, ломал, крошил и дробил. Раскалывающиеся камни, а как это было не странно, тела истуканов, судя по этому звуку, были именно из камня, издавали хрусты, превращаясь в песок и бесформенные разлетающиеся в разные стороны куски и части. Жидкостей в их телах совершенно не было. Ни крови, ни чего-либо ее заменяющей. Грек стоял и смотрел на все это, не поддающееся никакой логике представление, в полном замешательстве, совершенно не понимая, как эти существа могли совершать какие-то там движения, а теперь превращаются в простую безжизненную каменную породу.
Интересно, прежде чем погибнуть, Корин видел хоть что-то из того, что видят сейчас они с Виктором? А Фрайд и те ученые, что развернули тут мобильный комплекс, понимают ли в полной мере, с чем столкнулись? И, в конце концов, та жидкость, похожая на воду, которую нашла на поверхности планеты Марта Штеер, еще при первой высадке, какое имеет отношение к этим истуканам и уничтожающему их существу? А Марк? Не это ли он имел в виду, когда в бреду твердил об оживающих камнях?
Пока Маер пытался найти хоть какое-то объяснение всему происходящему, валун закончил свое странное дело и, повалив на каменный пол последнего истукана, прокатился по нему несколько раз, раздробив на множество мелких останков. Теперь, вместо плотно стоящих в этой галерее истуканов, в полной ее пустоте, на груде образовавшегося песка и частей тел, некоторые из которых сохранили формы заостренных конечностей, это нечто, наконец, остановилось. Оно не замерло. Оно продолжало трещать, периодически вибрируя всем своим круглым телом с каждым таким прерывистым треском.
Казалось свет фонаря, его нисколько не смущал, а Маер светил прямо на него.
Когда же валун все же решил, что он тут закончил и с грохотом эха покатился в темноту, в противоположную от тайных наблюдателей, сторону, Грек, неожиданно для Виктора, спрыгнул вниз с выступа разлома и глухим ударом подошв сапог о камни, оказался среди разбросанных на первый взгляд, каменных осколков.
? Эй! Ты куда? – Карнеги только и успел полушепотом окликнуть его, и сразу, увеличенный до максимальной мощности луч света фонаря, в руках Маера, сзади осветил укатывающийся валун.
А вот звук явно привлек внимание существа. Уже успев откатиться от центра пещерной галереи на пару десятков метров, оно вдруг остановилось и на несколько секунд замерло.
Маер топнул ногой и, в пустоте эха этот звук можно было сравнить с выстрелом из старинного пистолета, стреляющего пороховыми боеприпасами.
Существо завибрировало и затрещало, словно в ответ и явно, таким образом, выказывая свое недовольство. И вдруг покатилось назад. Не развернулось, как это сделал бы любой житель родного человеческого мира, а просто покатилось в обратную сторону. Прямо на Маера.
? Грек, ты что делаешь? – Подбежавший к нему Карнеги, целясь в валун, поднял дробовик.
Существо подкатилось к ним и резко остановилось всего в каких-то двух метрах. А ведь могло и раздавить, не разбирая, кто перед ним, очередные истуканы, которых он пропустил или гости с другой планеты.
Виктор сдержал себя. Не выстрелил.
? Во время первого полета сюда, Марк и Корин, выполняли удаленные от места посадки работы. Тогда мы потеряли с ними связь. Искали объяснения в каких-то возможных электромагнитных аномалиях, но как оказалось, все дело было в том, что другой член экипажа вывел связь из строя. – Он говорил совершенно спокойно, пытаясь что-то донести до Виктора и делая аккуратный медленный шаг вперед, ближе разглядывая существо, но прекрасно понимая, что если оно вновь рванет на него, то совершенно ничего его остановить не сможет. ? Корин вернулся, а Марк нет. Тогда Корин отправился за ним и спас. Привез его на квадроцикле к месту высадки. – Валун продолжал прерывисто вибрировать и трещать, словно вокруг него и не было никого, а командир медленно, смакуя каждую секунду нахождения рядом с внеземной особью в близости на расстоянии вытянутой руки, разглядывал его и одновременно рассказывал Виктору некоторые подробности их первого полета в эту систему. ? Защитный костюм Марка был поврежден. У него диагностировали сильнейшее отравление токсичной атмосферой. В бреду, он рассказывал, как повсюду на плато, где его нашел Корин, оживали камни и пытались его убить.
Это было поразительное создание. Не похоже не на одно известное человеку, не на одно, даже близко напоминающее любое земное существо. В спокойном состоянии, на поверхности планеты, если бы оно решило спрятаться, ему просто стоило бы остановиться, замереть и перестать издавать треск. Любой, кто пройдет мимо, даже не обратит на него внимания! Потрясающая маскировочная способность. Сколько таких существ могло быть рядом все время, что тут были его люди? Что тут находятся люди Колониальной Федерации. Люди Фрайда.
Какие-то секунды, пока не произошло что-то иное, было наплевать на страх и казалось, время остановилось. Маер был похож на человека осматривающего не существо, которое может одним движением оборвать его жизнь, а картину, висящую на стене в выставочном зале.
То из чего состояла видимая внешняя поверхность существа, не имело точной формы, и было шершавым и черным. Местами тело его было серым, а туда, куда попадал свет фонаря, из-за оседания на него частиц нитрида водорода, он блестел. Повсюду выступали неровные и разные по форме бугры, а где-то ближе к верхней части, той, что в данный момент была верхней частью, виднелись трещины.
Осмелев и видя, что хоть валун подкатился к ним совсем близко, но никак на них не реагирует, Грек протянул руку навстречу огромному существу и замер. Расстояние между его пальцами и вдруг переставшим дрожать и трещать валуном сократилось до каких-то десятка сантиметров.
Виктора передернуло изнутри от всего этого. Для него это было то же самое, что тянуть руку к зубам загнанной в угол чумной крысы.
? Марку, конечно, никто не поверил. Все думали, что он бредит. – Командир усмехнулся, понимая насколько был прав его техник и как трудно в одиночку знать и понимать что-то, во что никогда никто другой не поверит, а быстрее объявит сумасшедшим того кто несет подобный бред.
Наконец, он медленно прикоснулся к существу, желая ощутить его, стать первым человеком во Вселенной, кто почувствует плоть внеземной особи, хотя бы через жесткую перчатку защитного костюма.
От прикосновения существо снова задрожало и треск еще большим потоком, залил огромную пещерную галерею.
Маер сделал шаг назад, почувствовав что-то неладное, а валун внезапно и совершенно неожиданно, с грохотом откатился на пару метров от них и начал раскрываться.
Раскрываться! Как конверт. Из середины своего тела. Четырьмя углами, он медленно раскрыл куски каменной черной плоти, обнажив внутри себя что-то белое в небольшом углублении и все это время не переставая трещать. Теперь уже не прерываясь, а одним бесконечным звуком.
