Книга адресована совершеннолетним читателям 18+, поскольку содержит в себе откровенно пошлые и насильственные сцены на грани допустимого, а герои курят и пьют, не считая это чем-то зазорным. Автор использует эти негативные для здоровья факторы исключительно для характерности образов, и в жизни нисколько их не поддерживает.
Версия финала отредактирована и расширена 24.03.19 (Только на Продамане)
Приглушенный красный обволакивал комнату. Блестящие веревочные шторы призрачно отрезали комнату от клуба. За ними можно различить лишь силуэты, но нельзя закрыть дверь. Пикантная особенность клуба, придающая остроты ощущениям. И прекрасный способ контролировать излишне темпераментных гостей… Хотя на выходе все равно стоит охрана, на всякий случай. Не все клиенты спокойно воспринимают приват. Бывают разные случаи…
Высокие каблуки на платформе гулко соприкасались с потертым кафелем при каждом полноценном шаге. Ухватившись за отполированный за эти годы шест я медленно выгибалась, давая насладиться зрелищем. Чулки в сетку неприятно обтягивали бедра, — Крэм ошибся с размером второпях, стараясь выполнить в точности заказ. Но клиенту было плевать на такие мелочи. Он наслаждался. Напряженно следил за каждым движением, за каждой мелочью.
Поманила бедрами, чуть присела, поддев резинку на трусиках. А ему нравится. Именно эти простые, незамысловатые игры. Так, что он уже через мгновение распустил галстук, и хотел было сдернуть собственную маску, скрывающую верхнюю часть лица. Но тут же отдернул руку.
Нельзя. Правила «Золотой Маски» не позволяют раскрывать личность клиента, равно как и девушки, для него танцующей. У каждого из нас другая жизнь за пределами этих стен. Дом, родные, семья, друзья, работа. Маска — это Игра. Способ снять напряжение, обрести остроту чувств. Если в жизни ты покорный офисный раб, то никто не заставит тебя выполнять эту же роль здесь, когда на лице золотыми бликами переливается загадочная личина, а правила предписывают лишь согласие, безопасность и конфиденциальность. Разве что рабство — не твое любимое амплуа.
Танец Маски… Невинная, но будоражащая игра воображения и плоти. Что ж, посмотрим, насколько хорошо в нее играет он.
Прогнулась, следуя знойному ритму саксофона. И тут же, ловким движением обвила ногами пилон. Смотри, смотри на меня. На мою грудь, чуть показавшуюся из-под узкого золотого лифа, в тон масок всех девушек, работающих здесь. На мои длинные стройные ноги. Смотри.
Многим нравится именно этот прием, но мужчина, словно бы потеряв интерес, откинулся на спинку круглого кресла и чуть коснулся лица расслабленной рукой. Что-то пошло не так.
— Разденься, — прозвучал тихий приказ.
Кувыркнулась в воздухе, исполняя сложную стойку, так похожую на парящую птицу…
— Оглохла?
Его голос, его тон болезненно и быстро отозвался током по нервам. Словно получила удар ремнем. Всего одно слово, а я уже чувствую себя нашкодившей девчонкой, сбежавшей из дома папы и мамы…
Снова обеими ногами на полу. Настроение уже не то, но кто меня спрашивает? Он платит, я делаю. И если ему не нужна красивая акробатика на пилоне, то исполнить самый обычный стриптиз несложно.
Медленно и грациозно шагнула к его креслу. Нагнулась, улыбаясь. Мое лицо слишком близко, и даже кожей можно почувствовать его дыхание. Я танцевала самозабвенно, чувствую энергию музыки, струящейся через мое тело, отдаваясь невидимому богу наслаждения в каждом движении. Меня заводил его голодный взгляд и одновременно восхищала нордическая стойкость. Но Игра – есть Игра.
— Хватит, — оборвал он танец словом, словно хлестким ударом.
Снова вздрогнула, замерев. Что он себе позволяет? Может, позвать Крэма?
Клиент сверлил меня взглядом из-под маски, и невозможно было понять, что он на самом деле за человек. Но ощущения были такие, словно меня давно и жадно лапали, грубо насаживая на бугрящийся в брюках член. Впрочем… Откуда мне знать, о чем думает этот чокнутый извращенец?
— Хорошая девочка. А теперь сними лифчик.
Потянулась к застежке на груди неуверенно. Спокойно, все нормально. Крэм рядом, да и камеры никто не выключал. Если будет происходить что-то сверх обычного, это быстро кончится. Ведь он не просит ничего, за что бы не заплатил? Пусть это даже и не входит в стандартную программу…
Лиф падает к его ногам.
— Теперь повернись ко мне спиной и сними трусы. Медленно!
На его губах играет хищная улыбка. Вряд ли ему впервые доводится играть в такую игру.
От напряжения я облизнула пересохшие губы, но повернулась. Холодный воздух обжег обнажившуюся разгоряченную кожу. Сердце заходится в трепете. Ничего не происходит, в комнате царит напряжение, не спасает даже музыка.
И я ведь делаю это не впервые. Он не первый, кто захотел увидеть меня без белья, но... Черт его подери, почему же я чувствую себя такой преступно грязной и развратной?
— А теперь ложись на подиум с шестом.
Что он задумал?
— Раздвинь ноги. Ласкай себя так, чтобы я видел.
Что?!
С этой мыслью я живо оказалась на ногах.
— Слушайте, так не пойдет. Я танцую, и это мои правила. Все и так пошло не по плану, и это… уже чересчур!..
— Так стыдно показать мне, как ты кончаешь? Я ведь даже не прошу прикасаться ко мне.
Он щелкнул кнопкой дорогого кожаного портмоне с известным лейблом. И на столике рядом оказались новые купюры. Намного больше, чем стоил танец!
Было в этом нечто ужасное и привлекательное одновременно. Танцевать, соблазнять — это одно. Но то, что он просил было глубоко сокровенным! И дело было далеко не в хрустящих купюрах. Там, за пределами этого клуба, мне хватало денег на любые мелочи, клуб не был единственным источником дохода. Просто предложение оказалось настолько возмутительным и порочным, что я растерялась.
— Видишь, ты уже колеблешься… — тихо рассмеялся он. — Значит, мы договорились.
— Нет.
— У тебя прекрасное тело. Острые, твердые соски, изнывающие от желания. Красивые бедра, которые ты сжала, украдкой поглядывая на… — он с улыбкой посмотрел на свой пах.
Черт!.. Я же в маске, как он видит?!
— В другом месте, в другое время я давно бы вылизывал это мокрое местечко, которое ты теперь так старательно прячешь от меня. Проникал языком во все дырочки, доводя до исступления… Заставлял бы кончать раз за разом. Р-р-аз за р-ра-а-азом… — протянул мягким и рокочущим голосом одновременно, наслаждаясь реакцией. — И до тех пор, пока ты не попросишь большего.
Он понизил голос до интимного шепота. Воздуха катастрофически не хватало. Все ощущения остро сошлись в стратегически важных местах, болезненно пульсируя. Я видела перед собой мужчину, чей костюм не скрывал, а скорее подчеркивал наверняка красивое тело. Видела пальцы, нежно поглаживающие выступ подлокотника, словно это была вовсе не мебель. И из последних сил цеплялась за правила, благоразумие, последствия…
— Брось, ты ведь хочешь. Мне не нужно даже приближаться, чтобы почуять запах твоего желания. Это сильнее тебя. Мы не нарушим правила, если удовольствие получу не только я.
Нельзя. Так нельзя! Одно дело — танцевать для клиента, дразнить его и доводить до кульминации. И совсем другое — показывать то, что и муж видел всего пару раз!
— Камеры… — тихо, не веря себе, произнесла, закусив губу.
Мужчина посмотрел на углы потолка, и равнодушно пожал плечом.
— Думаю, там видели и не такое. К тому же, мы оба в масках. Клуб для того и существует, разве нет?
Никто не узнает. Все, что происходит в «Золотой Маске», там же и остается навсегда. Даже владельцы клуба видели меня всего пару раз, и ясно дали понять, что их интересуют только деньги и безопасность…
— Я…
Всё. Хватит. Пора звать Крэма и заканчивать этот театр!
— Да-да? — проникновенно понизил он магнетический голос, чуть подавшись вперёд.
Черт, черт!.. Если он сейчас уйдет, то я никогда не узнаю каково это!
— Если я соглашусь, то… Вы будете только смотреть? Или тоже… — кивнула на его бугрящуюся ширинку.
— Если хорошо попросишь.
Словно во сне я развернулась на мысочках, отчетливо ощущая стопами каждую песчинку и выступ прохладного пола. Безумие, безумие! Согласиться, лечь, бесстыдно расставив ноги, и впервые в жизни позволить себе в присутствии чужого человека коснуться влажных складочек. Видеть, как при этом он сжал подлокотники и тут же, словно по приказу, заставил себя расслабиться. Лишь пошире расставил ноги.
Никогда так не стеснялась своих желаний… И никогда не получала столько удовольствия! Пара минут и никаких моральных преград не осталось. Только профессиональный танец пальцев, дразнящих чувствительный клитор. Только жадный, голодный взгляд мужчины, наблюдающий за каждым движением из-под маски. Я была чертовски близка к разрядке, но не хватало одного. Единственного, что я еще толком никогда не видела в живую.
— Покажи мне его…
Он укоризненно качнул головой, чуть улыбнувшись одним уголком рта. Положил руку на ширинку, и… замер, словно бы чего-то выжидая.
— Поласкай его, пожалуйста, — улыбнулась, вспомнив маленькое условие. — Пожалуйста, мой господин.
Одобрительно улыбнувшись, он потянул язычок ширинки. Тугая розовая плоть едва поместилась в распахнувшемся отверстии ткани. Длинный, как стрела, широкий и увитый венами. Мужчина облизнул губы, наблюдая за тем, как замерли мои пальцы. Чуть сдвинул тонкую кожицу, полностью обнажая блестящую головку, шумно втянул носом воздух, и вернул на место. Снова оттянул…
Мой бог, да он огромный!.. Что будет, если он войдет в меня? Целиком, наполняя полностью? Это будет приятно, как рассказывают, или больно? Как бы там ни было, зрелище завораживало. Крепкие руки уверенно сновали на отяжелевшем члене, увитом венами, то скрывая, то обнажая крупную алую головку, поблескивающую на свету. Казалось, что твердая плоть произрастает прямо из недр ширинки, ведь все остальное тело было скрыто от глаз. И офисный костюм только подчеркивал контраст строгости и разврата. Никогда не видела, как мужчина делает это. Это было моим тайным желанием, в котором я не признавалась самой себе.
Разглядывая незнакомца, я сама не заметила, как участился мой пульс, как умелые пальцы все требовательнее растирали чувствительную горошину, доставляя удовольствие. Мужчина не отставал. Его движения также стали отрывистыми, быстрыми, а в воздухе царил запах мускуса.
— Кончи для меня, — хрипло приказал он.
И этот неожиданный, странный приказ оказался последней точкой в нарастающем возбуждении. Слова словно хлыстом ударили по обнаженным нервам. Всего пара секунд. Несколько умелых движений, и я стиснула колени, потерявшись в полумраке алой комнаты. Тело сладко сотрясало волнами. И следом за дикой пляской страсти пришла ласковая расслабленность. Неспособность двигаться.
Я лежала на боку и наблюдала, как мужчина продолжает свою игру на кожаной флейте. Больше он не произносил ни слова, только жестче и увереннее сжимая и ускоряя темп…
Когда всё кончилось, он ушел так же молча. Я бы и сама последовала его примеру, но, увы, здесь я не свободный гость.
— Миерина? — окликнул меня Крэм, когда я брела по коридору в тонком халатике на голое тело. Я бы и чертову маску сняла, от которой чесалось лицо, но, увы, не могла.
Остановилась, вопросительно глядя на рослого бугая, отвечавшего за охрану. Охрана, камеры, мониторы. Конечно же, он все видел. Это его работа.
— Ты это… Добровольно? Я могу типа задержать этого хмыря…
— Все нормально. У нас ведь не запрещено правилами… — устало улыбнулась.
— Цыпа, я за вас всех шкурой отвечаю, мне похер на правила.
Ясно. Звука в дежурке нет. Иначе бы Крэм не тряс меня сейчас, как осину, выпытывая подробности.
— Если мне что-то не понравится, я тебе первому скажу, хорошо? А сейчас будь добр, убери свои лапищи, мне больно.
Утро следующего дня совсем недобро вонзилось в сон тревожным звоном. Всю ночь наедине с кошмарами мало кого оставят равнодушными, особенно, если толком не помнишь, что именно снилось. Я потянулась из-под подушки за мобильником, куда-то ткнула пальцем и будильник затих. После такого пробуждения объятия Стаса показались большими крыльями, в которых уютно спрятаться от всех бед разом. За это и выбрала среди других.
— Ты вчера такая уставшая пришла… — сонно произнес он, прижавшись сзади.
Его горячая рука недвусмысленно направилась под пижамные шортики, Стас точно знал, что утром меня можно возбудить только так, и то… слегка. Вот только после упоминания вчерашнего вечера и усталости, я уже не могла заставить себя думать о чем-то, кроме крепкой руки, сжимающей не менее крепкий член.
— Малыш, ты такая мокрая… Так соскучилась? — ловким движением он стянул шортики, тяжело дыша в ушко. Возбуждался Стас, в отличие от меня, всегда быстро.
Его член не был таким уж выдающимся, но в этот момент мне было абсолютно все равно. Чертовски хотелось разрядки, и жесткого, почти болезненного секса! Поэтому, когда он осторожно вошел в меня, и начал чуть покачивать бедрами, я была готова устроить скандал.
— Какая ты горячая!
Едва выдержав пару минут неспешного, по-утреннему ленивого колебания кровати, пришлось взять инициативу в свои руки, и оседлать мужа, чтобы получить удовольствие, и, возможно навсегда избавиться от дурацкого наваждения! Но это утро решило быть окончательно поганым, и, вдобавок к кошмарам, еще и лишить законного оргазма.
— Ты куда, Лерок? Что-то не так?
— На работу уже опаздываю. — Нехотя кинула я, слезая с “коня”. — Прости, Стасик, потом.
Строгая серая юбка модного покроя, пиджачок с декольте, и шпильки. Стандартный набор для офисного вторника, особенно если он сопряжен с множеством переговоров. Но хотя бы переговоры были невыездными, как обычно, так что можно было считать, что все складывалось отлично.
— Валерия Георгиевна, вам документы передали?
Помощница перехватила меня по пути к переговорной, когда я была попутно занята немного нудным, но очень важным разговором с будущим акционером фирмы, которую мы собирались распродавать.
— Да, я потом посмотрю, — шепнула, сощурившись в очках. — Принесите мне кофе в переговорную. Что? — вернулась к телефонному разговору. — Да, да, Эльвира Самсоновна, разумеется мы обсудим с вами этот вариант…
— А еще Мария Львовна просила передать, что переговоры откладываются.
Я остановилась, как вкопанная. Как откладываются? А почему я об этом узнаю только перед дверями зала?
Машку пришлось ждать в той же переговорной. Конечно, никого там не было, но зато хоть передохну от утреннего безумия с переговорами, просмотрю документы и выпью кофе. Придет — я ей все скажу! Тоже мне, цаца. Как можно было отменить переговоры, и не сказать мне? В одной же команде работаем, перед подчиненными неудобно! Менеджеры среднего звена всегда должны договариваться между собой, иначе кто будет в курсе происходящих дел?
Документы я листала без охоты, изредка косясь за окно. Эх, красиво. Листики оранжевые падают, солнышко пробивается сквозь кроны деревьев. Но я этой осени не увижу. Снова. Если только на выходных выбраться куда-нибудь погулять… Но Стас наверняка опять потащит в кино на какой-нибудь триллер. Или встречаться в баре с друзьями. А так хотелось романтики!.. Но когда приезжаешь в офис затемно, а уезжаешь, когда уже темно…
Неожиданно нахлынули воспоминания, и я не стала противиться им.
Версия финала отредактирована и расширена 24.03.19 (Только на Продамане)
Глава 1
Приглушенный красный обволакивал комнату. Блестящие веревочные шторы призрачно отрезали комнату от клуба. За ними можно различить лишь силуэты, но нельзя закрыть дверь. Пикантная особенность клуба, придающая остроты ощущениям. И прекрасный способ контролировать излишне темпераментных гостей… Хотя на выходе все равно стоит охрана, на всякий случай. Не все клиенты спокойно воспринимают приват. Бывают разные случаи…
Высокие каблуки на платформе гулко соприкасались с потертым кафелем при каждом полноценном шаге. Ухватившись за отполированный за эти годы шест я медленно выгибалась, давая насладиться зрелищем. Чулки в сетку неприятно обтягивали бедра, — Крэм ошибся с размером второпях, стараясь выполнить в точности заказ. Но клиенту было плевать на такие мелочи. Он наслаждался. Напряженно следил за каждым движением, за каждой мелочью.
Поманила бедрами, чуть присела, поддев резинку на трусиках. А ему нравится. Именно эти простые, незамысловатые игры. Так, что он уже через мгновение распустил галстук, и хотел было сдернуть собственную маску, скрывающую верхнюю часть лица. Но тут же отдернул руку.
Нельзя. Правила «Золотой Маски» не позволяют раскрывать личность клиента, равно как и девушки, для него танцующей. У каждого из нас другая жизнь за пределами этих стен. Дом, родные, семья, друзья, работа. Маска — это Игра. Способ снять напряжение, обрести остроту чувств. Если в жизни ты покорный офисный раб, то никто не заставит тебя выполнять эту же роль здесь, когда на лице золотыми бликами переливается загадочная личина, а правила предписывают лишь согласие, безопасность и конфиденциальность. Разве что рабство — не твое любимое амплуа.
Танец Маски… Невинная, но будоражащая игра воображения и плоти. Что ж, посмотрим, насколько хорошо в нее играет он.
Прогнулась, следуя знойному ритму саксофона. И тут же, ловким движением обвила ногами пилон. Смотри, смотри на меня. На мою грудь, чуть показавшуюся из-под узкого золотого лифа, в тон масок всех девушек, работающих здесь. На мои длинные стройные ноги. Смотри.
Многим нравится именно этот прием, но мужчина, словно бы потеряв интерес, откинулся на спинку круглого кресла и чуть коснулся лица расслабленной рукой. Что-то пошло не так.
— Разденься, — прозвучал тихий приказ.
Кувыркнулась в воздухе, исполняя сложную стойку, так похожую на парящую птицу…
— Оглохла?
Его голос, его тон болезненно и быстро отозвался током по нервам. Словно получила удар ремнем. Всего одно слово, а я уже чувствую себя нашкодившей девчонкой, сбежавшей из дома папы и мамы…
Снова обеими ногами на полу. Настроение уже не то, но кто меня спрашивает? Он платит, я делаю. И если ему не нужна красивая акробатика на пилоне, то исполнить самый обычный стриптиз несложно.
Медленно и грациозно шагнула к его креслу. Нагнулась, улыбаясь. Мое лицо слишком близко, и даже кожей можно почувствовать его дыхание. Я танцевала самозабвенно, чувствую энергию музыки, струящейся через мое тело, отдаваясь невидимому богу наслаждения в каждом движении. Меня заводил его голодный взгляд и одновременно восхищала нордическая стойкость. Но Игра – есть Игра.
— Хватит, — оборвал он танец словом, словно хлестким ударом.
Снова вздрогнула, замерев. Что он себе позволяет? Может, позвать Крэма?
Клиент сверлил меня взглядом из-под маски, и невозможно было понять, что он на самом деле за человек. Но ощущения были такие, словно меня давно и жадно лапали, грубо насаживая на бугрящийся в брюках член. Впрочем… Откуда мне знать, о чем думает этот чокнутый извращенец?
— Хорошая девочка. А теперь сними лифчик.
Потянулась к застежке на груди неуверенно. Спокойно, все нормально. Крэм рядом, да и камеры никто не выключал. Если будет происходить что-то сверх обычного, это быстро кончится. Ведь он не просит ничего, за что бы не заплатил? Пусть это даже и не входит в стандартную программу…
Лиф падает к его ногам.
— Теперь повернись ко мне спиной и сними трусы. Медленно!
На его губах играет хищная улыбка. Вряд ли ему впервые доводится играть в такую игру.
От напряжения я облизнула пересохшие губы, но повернулась. Холодный воздух обжег обнажившуюся разгоряченную кожу. Сердце заходится в трепете. Ничего не происходит, в комнате царит напряжение, не спасает даже музыка.
И я ведь делаю это не впервые. Он не первый, кто захотел увидеть меня без белья, но... Черт его подери, почему же я чувствую себя такой преступно грязной и развратной?
— А теперь ложись на подиум с шестом.
Что он задумал?
— Раздвинь ноги. Ласкай себя так, чтобы я видел.
Что?!
С этой мыслью я живо оказалась на ногах.
— Слушайте, так не пойдет. Я танцую, и это мои правила. Все и так пошло не по плану, и это… уже чересчур!..
— Так стыдно показать мне, как ты кончаешь? Я ведь даже не прошу прикасаться ко мне.
Он щелкнул кнопкой дорогого кожаного портмоне с известным лейблом. И на столике рядом оказались новые купюры. Намного больше, чем стоил танец!
Было в этом нечто ужасное и привлекательное одновременно. Танцевать, соблазнять — это одно. Но то, что он просил было глубоко сокровенным! И дело было далеко не в хрустящих купюрах. Там, за пределами этого клуба, мне хватало денег на любые мелочи, клуб не был единственным источником дохода. Просто предложение оказалось настолько возмутительным и порочным, что я растерялась.
— Видишь, ты уже колеблешься… — тихо рассмеялся он. — Значит, мы договорились.
— Нет.
— У тебя прекрасное тело. Острые, твердые соски, изнывающие от желания. Красивые бедра, которые ты сжала, украдкой поглядывая на… — он с улыбкой посмотрел на свой пах.
Черт!.. Я же в маске, как он видит?!
— В другом месте, в другое время я давно бы вылизывал это мокрое местечко, которое ты теперь так старательно прячешь от меня. Проникал языком во все дырочки, доводя до исступления… Заставлял бы кончать раз за разом. Р-р-аз за р-ра-а-азом… — протянул мягким и рокочущим голосом одновременно, наслаждаясь реакцией. — И до тех пор, пока ты не попросишь большего.
Он понизил голос до интимного шепота. Воздуха катастрофически не хватало. Все ощущения остро сошлись в стратегически важных местах, болезненно пульсируя. Я видела перед собой мужчину, чей костюм не скрывал, а скорее подчеркивал наверняка красивое тело. Видела пальцы, нежно поглаживающие выступ подлокотника, словно это была вовсе не мебель. И из последних сил цеплялась за правила, благоразумие, последствия…
— Брось, ты ведь хочешь. Мне не нужно даже приближаться, чтобы почуять запах твоего желания. Это сильнее тебя. Мы не нарушим правила, если удовольствие получу не только я.
Нельзя. Так нельзя! Одно дело — танцевать для клиента, дразнить его и доводить до кульминации. И совсем другое — показывать то, что и муж видел всего пару раз!
— Камеры… — тихо, не веря себе, произнесла, закусив губу.
Мужчина посмотрел на углы потолка, и равнодушно пожал плечом.
— Думаю, там видели и не такое. К тому же, мы оба в масках. Клуб для того и существует, разве нет?
Никто не узнает. Все, что происходит в «Золотой Маске», там же и остается навсегда. Даже владельцы клуба видели меня всего пару раз, и ясно дали понять, что их интересуют только деньги и безопасность…
— Я…
Всё. Хватит. Пора звать Крэма и заканчивать этот театр!
— Да-да? — проникновенно понизил он магнетический голос, чуть подавшись вперёд.
Черт, черт!.. Если он сейчас уйдет, то я никогда не узнаю каково это!
— Если я соглашусь, то… Вы будете только смотреть? Или тоже… — кивнула на его бугрящуюся ширинку.
— Если хорошо попросишь.
Словно во сне я развернулась на мысочках, отчетливо ощущая стопами каждую песчинку и выступ прохладного пола. Безумие, безумие! Согласиться, лечь, бесстыдно расставив ноги, и впервые в жизни позволить себе в присутствии чужого человека коснуться влажных складочек. Видеть, как при этом он сжал подлокотники и тут же, словно по приказу, заставил себя расслабиться. Лишь пошире расставил ноги.
Никогда так не стеснялась своих желаний… И никогда не получала столько удовольствия! Пара минут и никаких моральных преград не осталось. Только профессиональный танец пальцев, дразнящих чувствительный клитор. Только жадный, голодный взгляд мужчины, наблюдающий за каждым движением из-под маски. Я была чертовски близка к разрядке, но не хватало одного. Единственного, что я еще толком никогда не видела в живую.
— Покажи мне его…
Он укоризненно качнул головой, чуть улыбнувшись одним уголком рта. Положил руку на ширинку, и… замер, словно бы чего-то выжидая.
— Поласкай его, пожалуйста, — улыбнулась, вспомнив маленькое условие. — Пожалуйста, мой господин.
Одобрительно улыбнувшись, он потянул язычок ширинки. Тугая розовая плоть едва поместилась в распахнувшемся отверстии ткани. Длинный, как стрела, широкий и увитый венами. Мужчина облизнул губы, наблюдая за тем, как замерли мои пальцы. Чуть сдвинул тонкую кожицу, полностью обнажая блестящую головку, шумно втянул носом воздух, и вернул на место. Снова оттянул…
Мой бог, да он огромный!.. Что будет, если он войдет в меня? Целиком, наполняя полностью? Это будет приятно, как рассказывают, или больно? Как бы там ни было, зрелище завораживало. Крепкие руки уверенно сновали на отяжелевшем члене, увитом венами, то скрывая, то обнажая крупную алую головку, поблескивающую на свету. Казалось, что твердая плоть произрастает прямо из недр ширинки, ведь все остальное тело было скрыто от глаз. И офисный костюм только подчеркивал контраст строгости и разврата. Никогда не видела, как мужчина делает это. Это было моим тайным желанием, в котором я не признавалась самой себе.
Разглядывая незнакомца, я сама не заметила, как участился мой пульс, как умелые пальцы все требовательнее растирали чувствительную горошину, доставляя удовольствие. Мужчина не отставал. Его движения также стали отрывистыми, быстрыми, а в воздухе царил запах мускуса.
— Кончи для меня, — хрипло приказал он.
И этот неожиданный, странный приказ оказался последней точкой в нарастающем возбуждении. Слова словно хлыстом ударили по обнаженным нервам. Всего пара секунд. Несколько умелых движений, и я стиснула колени, потерявшись в полумраке алой комнаты. Тело сладко сотрясало волнами. И следом за дикой пляской страсти пришла ласковая расслабленность. Неспособность двигаться.
Я лежала на боку и наблюдала, как мужчина продолжает свою игру на кожаной флейте. Больше он не произносил ни слова, только жестче и увереннее сжимая и ускоряя темп…
Когда всё кончилось, он ушел так же молча. Я бы и сама последовала его примеру, но, увы, здесь я не свободный гость.
— Миерина? — окликнул меня Крэм, когда я брела по коридору в тонком халатике на голое тело. Я бы и чертову маску сняла, от которой чесалось лицо, но, увы, не могла.
Остановилась, вопросительно глядя на рослого бугая, отвечавшего за охрану. Охрана, камеры, мониторы. Конечно же, он все видел. Это его работа.
— Ты это… Добровольно? Я могу типа задержать этого хмыря…
— Все нормально. У нас ведь не запрещено правилами… — устало улыбнулась.
— Цыпа, я за вас всех шкурой отвечаю, мне похер на правила.
Ясно. Звука в дежурке нет. Иначе бы Крэм не тряс меня сейчас, как осину, выпытывая подробности.
— Если мне что-то не понравится, я тебе первому скажу, хорошо? А сейчас будь добр, убери свои лапищи, мне больно.
Глава 2
Утро следующего дня совсем недобро вонзилось в сон тревожным звоном. Всю ночь наедине с кошмарами мало кого оставят равнодушными, особенно, если толком не помнишь, что именно снилось. Я потянулась из-под подушки за мобильником, куда-то ткнула пальцем и будильник затих. После такого пробуждения объятия Стаса показались большими крыльями, в которых уютно спрятаться от всех бед разом. За это и выбрала среди других.
— Ты вчера такая уставшая пришла… — сонно произнес он, прижавшись сзади.
Его горячая рука недвусмысленно направилась под пижамные шортики, Стас точно знал, что утром меня можно возбудить только так, и то… слегка. Вот только после упоминания вчерашнего вечера и усталости, я уже не могла заставить себя думать о чем-то, кроме крепкой руки, сжимающей не менее крепкий член.
— Малыш, ты такая мокрая… Так соскучилась? — ловким движением он стянул шортики, тяжело дыша в ушко. Возбуждался Стас, в отличие от меня, всегда быстро.
Его член не был таким уж выдающимся, но в этот момент мне было абсолютно все равно. Чертовски хотелось разрядки, и жесткого, почти болезненного секса! Поэтому, когда он осторожно вошел в меня, и начал чуть покачивать бедрами, я была готова устроить скандал.
— Какая ты горячая!
Едва выдержав пару минут неспешного, по-утреннему ленивого колебания кровати, пришлось взять инициативу в свои руки, и оседлать мужа, чтобы получить удовольствие, и, возможно навсегда избавиться от дурацкого наваждения! Но это утро решило быть окончательно поганым, и, вдобавок к кошмарам, еще и лишить законного оргазма.
— Ты куда, Лерок? Что-то не так?
— На работу уже опаздываю. — Нехотя кинула я, слезая с “коня”. — Прости, Стасик, потом.
***
Строгая серая юбка модного покроя, пиджачок с декольте, и шпильки. Стандартный набор для офисного вторника, особенно если он сопряжен с множеством переговоров. Но хотя бы переговоры были невыездными, как обычно, так что можно было считать, что все складывалось отлично.
— Валерия Георгиевна, вам документы передали?
Помощница перехватила меня по пути к переговорной, когда я была попутно занята немного нудным, но очень важным разговором с будущим акционером фирмы, которую мы собирались распродавать.
— Да, я потом посмотрю, — шепнула, сощурившись в очках. — Принесите мне кофе в переговорную. Что? — вернулась к телефонному разговору. — Да, да, Эльвира Самсоновна, разумеется мы обсудим с вами этот вариант…
— А еще Мария Львовна просила передать, что переговоры откладываются.
Я остановилась, как вкопанная. Как откладываются? А почему я об этом узнаю только перед дверями зала?
Машку пришлось ждать в той же переговорной. Конечно, никого там не было, но зато хоть передохну от утреннего безумия с переговорами, просмотрю документы и выпью кофе. Придет — я ей все скажу! Тоже мне, цаца. Как можно было отменить переговоры, и не сказать мне? В одной же команде работаем, перед подчиненными неудобно! Менеджеры среднего звена всегда должны договариваться между собой, иначе кто будет в курсе происходящих дел?
Документы я листала без охоты, изредка косясь за окно. Эх, красиво. Листики оранжевые падают, солнышко пробивается сквозь кроны деревьев. Но я этой осени не увижу. Снова. Если только на выходных выбраться куда-нибудь погулять… Но Стас наверняка опять потащит в кино на какой-нибудь триллер. Или встречаться в баре с друзьями. А так хотелось романтики!.. Но когда приезжаешь в офис затемно, а уезжаешь, когда уже темно…
Неожиданно нахлынули воспоминания, и я не стала противиться им.
