- Этими вопросами занимались аудиторы императорского дома. Сейчас в моем кошельке две тысячи триста две аэли в ассигнациях и двадцать три мелочью. Верно, барышня Лоули?
- Завтра придет расчет за платки, будет немного больше, - зло прошипела камеристка и добавила. - Если, конечно, капитан Яно не отберет половину. С вами как, тоже делиться придется?
М-да, было бы странно, если бы положением узниц никто не воспользовался.
Маэда ждал, что императрица скажет нечто вроде: «Ну что ты такое говоришь, Шиффей? Капитан не такой человек». Но она промолчала.
- Моя страна платит мне достойное жалование, - отрезал Кай. - А вам, барышня Лоули, никто не мешает написать жалобу, я передам её вышестоящему командованию.
Камеристка опасно сощурила горчичного цвета и едкости глаза.
- И жалобу отправят тому, на кого жаловались. Знаем мы...
- Не обязательно. Но, видимо, вы предпочитаете изображать страдания.
Химара никак не вмешивалась в разгорающуюся склоку. То ли считала себя выше, то ли хотела понаблюдать за штабным эмиссаром в новых для него обстоятельствах.
- Вас ведь поселили в комнату Миёй? - вдруг спросила императрица.
- Да, - признался совершенно сбитый с толку Маэда.
- Принесите мне её куклу, пожалуйста.
Ни в интонации, ни в резком взгляде государыни не было ни малейшего сомнения, что капитан Штаба отлично понял о какой кукле идет речь. И что он не выкинул находку в мусор тоже.
- Но...
- Уверена, капитан Яно согласится.
Маэда не стал спорить. Вообще-то, проносить узницам любые вещи из внешнего мира было категорически запрещено.
- Хорошо, я попробую сделать это для вас, государыня Химара.
Женщина изменила позу, теперь она сидела у нему лицом, положив стиснутые в замок пальцы на колени, словно терпеливо ждала дальнейших расспросов. Маэда решил тоже сделать неожиданный ход.
- Пожалуй, закончим на сегодня. Время еще есть. Разрешите вас оставить, Ваше Императорское Величество, - и добавил, почти насильно сунув барышне Лоули в руки несколько листков. - А вы, пожалуйста, в свободное время заполните свою анкету самостоятельно. Завтра вернете с проставленной датой и подписью. Честь имею, дамы.
Он долго разучивал подобающий случаю поклон, чтобы выразить достаточную степень почтения, но не унизиться.
Императрица кивнула, её наперсница сделала книксен. Так всё и закончилось.
- Ну как? Прекрасная пленница очаровала благородного рыцаря?
Яно откинулся спиной на спинку стула и сладко-пресладко зевнул. Он и выглядел так, словно до обеда провалялся на диване с книжкой, а не был на ногах еще до рассвета.
Солдаты поели самое меньшее час назад, а в столовой до сих пор витал стойкий дух подливы к макаронам. Для офицеров повара готовили из более свежих продуктов, но кисловатый запах просроченных консервированных овощей перебивал всё.
- Тефтели вполне можно есть, капитан Яно, зря отказываетесь.
- Ох, не переводите разговор, - отмахнулся тот. - Мне же интересно.
- Женщина как женщина. Типичная ситтори...
- Не прикидывайтесь! Скажите еще тоже! Обычная женщина, ха. Сможете описать обстановку в её комнате? Ну? Был ли там книжный шкаф? Банкетка? Зеркало?
Маэда положил обратно в тарелку уже проткнутую вилкой тефтелю, задумался и даже попытался выкрутиться:
- Диван вместо подоконника с бархатной обивкой, темно-синий. Одна подушка с черно-белым графическим рисунком, вторая — пушистая из овечьей шкуры...
- Нет! - азартно возразил офицер Особого отдела. - Вы запомнили эти детали только потому, что она сидела на диване, а подушки лежали рядом. Они, словно были в круге света посреди тьмы. Она — свет. Вспоминайте другие детали, ну же!
Кай напряг память и... ничего не вспомнил. Абсолютно ничего, что не относилось бы к Императрице. Прискорбно, да, но Яно прав.
- Не расстраивайтесь, капитан Маэда, ничего удивительно. Есть работа такая — очаровывать, а Химара — профессионал высшей пробы, как ни крути. Давайте обедать.
Яно почти невесомо похлопал сотрапезника по плечу как-бы утешая. Мол, не зазорно проиграть противнику из более высокой лиги.
Остывающая тефтеля уже не казалась Каю аппетитной, ровно как и салат из капусты.
- Перестаньте! Я сам чуть не попался на эту же уловку, - сообщил Яно, прикончив свою порцию. - Кстати, барышня Лоули пожаловалась на то, что я отбираю их деньги?
- А вы отбираете?
- Честно? Было пару раз, - признался капитан Яно без особых угрызений совести в голосе. - В профилактических целях, когда до печенок достала. На самом деле, это комендант у нас не совсем чист на руку. Но Хори знает меру.
Маэда просто не понимал, как ему скрыть отвращение к такому виду... заработка? Мародерства?
- Не проще ли было бы выписать ей содержание?
Особист расхохотался, едва не подавившись компотом.
- Видели бы вы своё лицо. Погодите, я вам сейчас проясню ситуацию. Вы же не думаете, что она продает личные украшения или там ценные вещи дворцовой обстановки? Ха! Кто бы ей позволил. На третьем этаже есть три... Три! Три огромные залы... короче, три здоровенные комнаты битком набитые дизайнерской одеждой, сумочками, шубами и прочим дорогущим тряпьем, которые, собственно, и распродает потихоньку наша несчастная узница. Барахло это по стоимости сопоставимо с десятилетним государственным бюджетом небольшой страны.
- Это не оправдывает...
- Маэда, ни одна из этих вещей не куплена за личные средства, это всё деньги из налогов прачек и поваров, которым, как я заметил, вы искренне посочувствовали. А я, например, купил на... экспроприированное ребятам хороших сигарет сверх положенной нормы. Так что — нет, мне не стыдно.
- Акт социальной справедливости? - недоверчиво хмыкнул Маэда. - Оригинально.
- Как вам будет угодно, - пожал плечами Яно. - Главное, помните, что будучи в нашем возрасте она расправилась с министром внутренних дел — господином Накара. Подставила, ославила и отправила в ссылку, отчего старичок вскоре и помер.
Коррупционный скандал потряс не только Ситтори, на мировых биржах случилась паника, а в соседнем Маньяне произошла революция — маленькая и кровавая. Кай не слишком интересовался политикой в то время, но отлично помнил заголовки в газетах и тематику ежевечерних радионовостей.
- Это не сплетни. Мы на занятиях по стратегии и тактике изучали многоходовочку императрицы Химары как пример политической интриги, - доверительно сообщил собеседник Маэды попутно вытирая губы бумажной салфеткой. - Кстати, вы же собираетесь допросить её насчет смерти императора?
- Я бы не назвал это допросом, но — да, есть и такое задание.
- С актом патологоанатома вы уже ознакомились?
Маэда кивнул. Он его читал в подлиннике, пока ждал встречи с генералом Найто, внимательно читал.
- Не будучи медиком судить сложно, но эксперт, проводивший вскрытие тела юнго Шэнли, не сделал однозначных выводов в пользу убийства.
- Ну да, если не считать небольшого кровоизлияния на внутренней стороне губы - отпечатка зубов, то вообще никаких улик. Идеальное преступление.
Повторять, что преступником человека может назвать только суд, Маэда не торопился. Суда не было, обвинений никто не выдвигал, а огульная напраслина, возводимая на Химару, от начала и до конца была очень выгодна Арайне. Ровно как смерть последнего императора в ночь перед сдачей столицы — Ситтори и её императрице.
- Заключение судебного медика слишком быстро просочилось в газеты, - продолжал раздраженно зудеть Яно. - И теперь у нас есть бесполезный мертвец и ни в чем не повинная мученица, которая в тревоге и скорби провела ночь у постели умирающего супруга, держа в ладонях его холодеющую руку. Тьфу!
- Звучит поэтично.
- Даже слишком, как на мой грубый вкус.
Курить решили выйти на улицу, а заодно свежим воздухом подышать и парком полюбоваться.
- Видите, Маэда, я стараюсь, как могу. Всё ради успеха вашей миссии.
Яно сделал широкий жест, указывая на солдат занятых подрезкой розовых кустов. Всё было организовано по-армейски чётко. Истопник-ситтори — хмурый кособокий дед указывал сержанту на куст, тот с помощью логарифмической линейки, точнее, обломка её выдвижной части отмерял место надреза, парень с секатором стриг, и еще двое засыпали остаток стебля золой, древесной стружкой и еловым лапником. Еще трое сметали грязь и опавшие листья с дорожек на расстеленные то тут то там куски мешковины. И никто, ровным счетом никто, не питал при этом добрых чувств к штабной крысе, которая только и умеет, что придумывать людям работу.
«Штабная крыса» меж тем с наслаждением затянулся сигаретным дымом. Курить ему хотелось с самого утра, но ради встречи с императрицей пришлось отказаться от утренней, самой «вкусной» сигареты.
- Но популярности нам это не прибавит, точно вам говорю, - хихикнул капитан Яно.
Он по-кошачьи щурился на неярком солнышке, азартно затягивался дымом и всем своим видом выказывал довольство жизнью.
- Разрешите доложить, господин капитан Особого отдела, парк очищен от мусора! - бойко отчитался лопоухий сержант. - Какие еще будут приказания?
- Отнесите все собранное за сарай с садовым инвентарем и там сожгите.
- За тот сарай, что в синий цвет покрашен?
- Именно. Выполняйте.
Глядя в покрасневшую от умственных усилий сержантскую шею, Яно усмехался каким-то своим мыслям. И Маэда решил воспользоваться его хорошим настроением:
- Императрица просила отдать ей куклу.
- Какую куклу? - не понял Яно.
- Из моей комнаты. Куклу госпожи Хагуты Миёй. Я нашел её под кроватью и спрятал в гардеробной.
Особисту просьба не понравилась. По крайней мере, так почудилось Маэде.
- Что конкретно сказала Химара?
Кай пересказал дословно, недоумевая, отчего его собеседник так напрягся.
- Мне тоже показалось это пожелание странным. Думаете, в игрушке или в коробке что-то спрятано? Можем проверить вместе.
Яно тщательно затушил окурок об край цветочного горшка, заменяющего курильщикам пепельницу.
- Вряд ли. Просто отдайте ей куклу, - отрезал он. - Я вас оставлю, капитан Маэда, дел еще полным-полно.
И удалился так стремительно, словно убегал от погони. Лишь шагов через двадцать обернулся и крикнул:
- Сыграем вечером партию в облавные шашки?
- С удовольствием!
Яно бодренько помахал рукой и умчался прочь, влекомый, невидимыми никому ветрами.
- И что это было? - спросил сам себя вслух Кай, потушил свою сигарету и... чуть не свалился с высокой ступеньки от неожиданности. Старик-ситтори просительно смотрел на капитана снизу вверх. Один глаз у него был изжелто-карим, а другой — голубым, с затянутым бельмом зрачком. Лысый как колено, он сжимал в скрюченной артритом левой руке кожаный колпак с ушами, вторую менее травмированную тянул к Маэде.
- Вы? Чего вам?
- Горшока чистить, господина капитан. Коменданта Хори ругаться.
- Тут всего два окурка.
Старик низко кланялся, многословно извинялся, коверкая самые простые арайнские слова, но настаивал на своем.
- Ладно, берите, - сдался Кай, когда его затошнило от дворцовой подобострастности. Деда вышколили, надо думать, еще в юности. - Только на колени не валитесь, пожалуйста. Договорились?
Старик отступал назад, пятясь задом, и бормотал под нос какую-то неразборчивую чушь. Сначала на арайнском, потом на родном языке.
- Мой благодарить капитан, сильно благодарить. Горшок... парк... розы... хорошо... боги... боги...
Из его незрячего голубого глаза катились слезы.
Вечером выиграв партию в шашки у капитана Яно (надо заметить, с большим трудом), Кай долго не мог заснуть. Слушал, как гудят транспортные самолеты, идущие на посадку в аэропорт «Алмазные Тропы». Один, второй, третий... Генерал Найто перебрасывал личный состав 9-й отдельной бригады для укрепления столичного гарнизона. Конечно, никто Маэде о планах командования не докладывал, но небольшой оговорки в беседе с Яно хватило, чтобы сложить два и два.
Стоило лишь прозвучать имени бригадного генерала Кенсы, чтобы начать ломать голову, как ускорить... хм... убеждение императрицы. Наставник дал Маэде самое большее три месяца, но тот планировал уложиться в полтора. Быстрее все равно не получится, она ведь не захочет терять лицо.
- Кай, если бы ты знал, как я жалею, что не вызвал тебя сразу, - сказал ему Найто несколько дней назад. - Кто знал, что наши военные психологи из породы живодеров. На таких людей как Химара нельзя давить. А мне... Арайне и Верховному не нужна святая страдалица. Ты отличный спец по ситтори и ты — настоящий патриот. Не чета горлопанам из «Отряда Правильных».
- И ваш ученик, - добавил Маэда.
- И я тебе доверяю.
Слышать это было куда как приятно, но от бремени ответственности не освобождало.
«Как, вот как донести до человека понимание того, что уже ничего нельзя изменить и нужно только смириться и научиться жить заново?» - думал Кай, ворочаясь с боку на бок. Он надеялся (а если верить Найто и Яно, то давили на неё очень сильно), что стадию отрицания и гнева императрица уже прошла. Самое время правильно поторговаться, учитывая традиционную психологию ситтори. Лестно, конечно, что наставник выбрал его, но тут не помешал бы профессиональный психолог. С этими мыслями Маэда уснул, а когда проснулся, то понял, что проспал не только общий подъем, но и завтрак.
Однако в столовой его ждали не остатки каши и салата, а полноценный скандал. Яно рвал и метал, ситтори — повар с помощником стояли на коленях, а один из солдат охраны с виноватым видом держал в руках поднос.
- Рэн, что у вас тут происходит?
За шашками они с Яно вроде как уговорились в неофициальной обстановке обращаться к друг другу по имени.
- Она, видите ли, не может есть, точно животное! - рявкнул особист и продемонстрировал Маэде обычную тарелку с завтраком. Пшенная каша в качестве гарнира и рыбная котлета смирненько лежали на фаянсе и отлично пахли как для простого, но сытного завтрака.
- Так, а в чем проблема? Еда свежая, тарелка чистая.
- Не-эс-те-тич-но.
Маэда почесал макушку. По факту, императрица была права. Кулинария у ситтори считалась одним из видов высокого искусства в одном ряду с музыкой, живописью и каллиграфией, а подавать блюда без надлежащей презентации — ужасным моветоном. Только животным в миску накладывают горкой, не заботясь об эстетике. Вот о чем хотела сказать Химара, устроив этот демарш.
Капитана Яно трясло от негодования.
- А потом газетчики по всему миру будут трубить, что мы морим эту стерву голодом. Между прочим, далеко не в каждом ситторийском доме люди могут себе позволить полноценный завтрак.
Повара молча смотрели в пол, не шевелились и, кажется, старались не дышать. Но по тому, как шеф сжал кулаки и прижал их к коленям было ясно (только Маэде, разумеется), что у него есть что ответить на все обвинения.
- Господин... эээ... повар, - обратился к нему Кай. - Вы могли бы делать подачу блюд для Её величества в традиционном стиле?
Тот коротко кивнул.
- Вот еще... - начал снова возмущаться Яно, но Маэда решительно прервал его.
- Как бы вы подали завтрак из тех же самых ингредиентов?
- Сегодня пятый день первого зимнего месяца, он посвящен священным карпам. Я бы сформировал кашу в виде рыбы, а котлету нарезал ломтиками и сложил в форме цветка, - отвечал тот, по-прежнему глядя на покрасневшие костяшки пальцев.
- Ах вот, значит, почему у нас сегодня рыбные котлеты.
- Завтра придет расчет за платки, будет немного больше, - зло прошипела камеристка и добавила. - Если, конечно, капитан Яно не отберет половину. С вами как, тоже делиться придется?
М-да, было бы странно, если бы положением узниц никто не воспользовался.
Маэда ждал, что императрица скажет нечто вроде: «Ну что ты такое говоришь, Шиффей? Капитан не такой человек». Но она промолчала.
- Моя страна платит мне достойное жалование, - отрезал Кай. - А вам, барышня Лоули, никто не мешает написать жалобу, я передам её вышестоящему командованию.
Камеристка опасно сощурила горчичного цвета и едкости глаза.
- И жалобу отправят тому, на кого жаловались. Знаем мы...
- Не обязательно. Но, видимо, вы предпочитаете изображать страдания.
Химара никак не вмешивалась в разгорающуюся склоку. То ли считала себя выше, то ли хотела понаблюдать за штабным эмиссаром в новых для него обстоятельствах.
- Вас ведь поселили в комнату Миёй? - вдруг спросила императрица.
- Да, - признался совершенно сбитый с толку Маэда.
- Принесите мне её куклу, пожалуйста.
Ни в интонации, ни в резком взгляде государыни не было ни малейшего сомнения, что капитан Штаба отлично понял о какой кукле идет речь. И что он не выкинул находку в мусор тоже.
- Но...
- Уверена, капитан Яно согласится.
Маэда не стал спорить. Вообще-то, проносить узницам любые вещи из внешнего мира было категорически запрещено.
- Хорошо, я попробую сделать это для вас, государыня Химара.
Женщина изменила позу, теперь она сидела у нему лицом, положив стиснутые в замок пальцы на колени, словно терпеливо ждала дальнейших расспросов. Маэда решил тоже сделать неожиданный ход.
- Пожалуй, закончим на сегодня. Время еще есть. Разрешите вас оставить, Ваше Императорское Величество, - и добавил, почти насильно сунув барышне Лоули в руки несколько листков. - А вы, пожалуйста, в свободное время заполните свою анкету самостоятельно. Завтра вернете с проставленной датой и подписью. Честь имею, дамы.
Он долго разучивал подобающий случаю поклон, чтобы выразить достаточную степень почтения, но не унизиться.
Императрица кивнула, её наперсница сделала книксен. Так всё и закончилось.
- Ну как? Прекрасная пленница очаровала благородного рыцаря?
Яно откинулся спиной на спинку стула и сладко-пресладко зевнул. Он и выглядел так, словно до обеда провалялся на диване с книжкой, а не был на ногах еще до рассвета.
Солдаты поели самое меньшее час назад, а в столовой до сих пор витал стойкий дух подливы к макаронам. Для офицеров повара готовили из более свежих продуктов, но кисловатый запах просроченных консервированных овощей перебивал всё.
- Тефтели вполне можно есть, капитан Яно, зря отказываетесь.
- Ох, не переводите разговор, - отмахнулся тот. - Мне же интересно.
- Женщина как женщина. Типичная ситтори...
- Не прикидывайтесь! Скажите еще тоже! Обычная женщина, ха. Сможете описать обстановку в её комнате? Ну? Был ли там книжный шкаф? Банкетка? Зеркало?
Маэда положил обратно в тарелку уже проткнутую вилкой тефтелю, задумался и даже попытался выкрутиться:
- Диван вместо подоконника с бархатной обивкой, темно-синий. Одна подушка с черно-белым графическим рисунком, вторая — пушистая из овечьей шкуры...
- Нет! - азартно возразил офицер Особого отдела. - Вы запомнили эти детали только потому, что она сидела на диване, а подушки лежали рядом. Они, словно были в круге света посреди тьмы. Она — свет. Вспоминайте другие детали, ну же!
Кай напряг память и... ничего не вспомнил. Абсолютно ничего, что не относилось бы к Императрице. Прискорбно, да, но Яно прав.
- Не расстраивайтесь, капитан Маэда, ничего удивительно. Есть работа такая — очаровывать, а Химара — профессионал высшей пробы, как ни крути. Давайте обедать.
Яно почти невесомо похлопал сотрапезника по плечу как-бы утешая. Мол, не зазорно проиграть противнику из более высокой лиги.
Остывающая тефтеля уже не казалась Каю аппетитной, ровно как и салат из капусты.
- Перестаньте! Я сам чуть не попался на эту же уловку, - сообщил Яно, прикончив свою порцию. - Кстати, барышня Лоули пожаловалась на то, что я отбираю их деньги?
- А вы отбираете?
- Честно? Было пару раз, - признался капитан Яно без особых угрызений совести в голосе. - В профилактических целях, когда до печенок достала. На самом деле, это комендант у нас не совсем чист на руку. Но Хори знает меру.
Маэда просто не понимал, как ему скрыть отвращение к такому виду... заработка? Мародерства?
- Не проще ли было бы выписать ей содержание?
Особист расхохотался, едва не подавившись компотом.
- Видели бы вы своё лицо. Погодите, я вам сейчас проясню ситуацию. Вы же не думаете, что она продает личные украшения или там ценные вещи дворцовой обстановки? Ха! Кто бы ей позволил. На третьем этаже есть три... Три! Три огромные залы... короче, три здоровенные комнаты битком набитые дизайнерской одеждой, сумочками, шубами и прочим дорогущим тряпьем, которые, собственно, и распродает потихоньку наша несчастная узница. Барахло это по стоимости сопоставимо с десятилетним государственным бюджетом небольшой страны.
- Это не оправдывает...
- Маэда, ни одна из этих вещей не куплена за личные средства, это всё деньги из налогов прачек и поваров, которым, как я заметил, вы искренне посочувствовали. А я, например, купил на... экспроприированное ребятам хороших сигарет сверх положенной нормы. Так что — нет, мне не стыдно.
- Акт социальной справедливости? - недоверчиво хмыкнул Маэда. - Оригинально.
- Как вам будет угодно, - пожал плечами Яно. - Главное, помните, что будучи в нашем возрасте она расправилась с министром внутренних дел — господином Накара. Подставила, ославила и отправила в ссылку, отчего старичок вскоре и помер.
Коррупционный скандал потряс не только Ситтори, на мировых биржах случилась паника, а в соседнем Маньяне произошла революция — маленькая и кровавая. Кай не слишком интересовался политикой в то время, но отлично помнил заголовки в газетах и тематику ежевечерних радионовостей.
- Это не сплетни. Мы на занятиях по стратегии и тактике изучали многоходовочку императрицы Химары как пример политической интриги, - доверительно сообщил собеседник Маэды попутно вытирая губы бумажной салфеткой. - Кстати, вы же собираетесь допросить её насчет смерти императора?
- Я бы не назвал это допросом, но — да, есть и такое задание.
- С актом патологоанатома вы уже ознакомились?
Маэда кивнул. Он его читал в подлиннике, пока ждал встречи с генералом Найто, внимательно читал.
- Не будучи медиком судить сложно, но эксперт, проводивший вскрытие тела юнго Шэнли, не сделал однозначных выводов в пользу убийства.
- Ну да, если не считать небольшого кровоизлияния на внутренней стороне губы - отпечатка зубов, то вообще никаких улик. Идеальное преступление.
Повторять, что преступником человека может назвать только суд, Маэда не торопился. Суда не было, обвинений никто не выдвигал, а огульная напраслина, возводимая на Химару, от начала и до конца была очень выгодна Арайне. Ровно как смерть последнего императора в ночь перед сдачей столицы — Ситтори и её императрице.
- Заключение судебного медика слишком быстро просочилось в газеты, - продолжал раздраженно зудеть Яно. - И теперь у нас есть бесполезный мертвец и ни в чем не повинная мученица, которая в тревоге и скорби провела ночь у постели умирающего супруга, держа в ладонях его холодеющую руку. Тьфу!
- Звучит поэтично.
- Даже слишком, как на мой грубый вкус.
Курить решили выйти на улицу, а заодно свежим воздухом подышать и парком полюбоваться.
- Видите, Маэда, я стараюсь, как могу. Всё ради успеха вашей миссии.
Яно сделал широкий жест, указывая на солдат занятых подрезкой розовых кустов. Всё было организовано по-армейски чётко. Истопник-ситтори — хмурый кособокий дед указывал сержанту на куст, тот с помощью логарифмической линейки, точнее, обломка её выдвижной части отмерял место надреза, парень с секатором стриг, и еще двое засыпали остаток стебля золой, древесной стружкой и еловым лапником. Еще трое сметали грязь и опавшие листья с дорожек на расстеленные то тут то там куски мешковины. И никто, ровным счетом никто, не питал при этом добрых чувств к штабной крысе, которая только и умеет, что придумывать людям работу.
«Штабная крыса» меж тем с наслаждением затянулся сигаретным дымом. Курить ему хотелось с самого утра, но ради встречи с императрицей пришлось отказаться от утренней, самой «вкусной» сигареты.
- Но популярности нам это не прибавит, точно вам говорю, - хихикнул капитан Яно.
Он по-кошачьи щурился на неярком солнышке, азартно затягивался дымом и всем своим видом выказывал довольство жизнью.
- Разрешите доложить, господин капитан Особого отдела, парк очищен от мусора! - бойко отчитался лопоухий сержант. - Какие еще будут приказания?
- Отнесите все собранное за сарай с садовым инвентарем и там сожгите.
- За тот сарай, что в синий цвет покрашен?
- Именно. Выполняйте.
Глядя в покрасневшую от умственных усилий сержантскую шею, Яно усмехался каким-то своим мыслям. И Маэда решил воспользоваться его хорошим настроением:
- Императрица просила отдать ей куклу.
- Какую куклу? - не понял Яно.
- Из моей комнаты. Куклу госпожи Хагуты Миёй. Я нашел её под кроватью и спрятал в гардеробной.
Особисту просьба не понравилась. По крайней мере, так почудилось Маэде.
- Что конкретно сказала Химара?
Кай пересказал дословно, недоумевая, отчего его собеседник так напрягся.
- Мне тоже показалось это пожелание странным. Думаете, в игрушке или в коробке что-то спрятано? Можем проверить вместе.
Яно тщательно затушил окурок об край цветочного горшка, заменяющего курильщикам пепельницу.
- Вряд ли. Просто отдайте ей куклу, - отрезал он. - Я вас оставлю, капитан Маэда, дел еще полным-полно.
И удалился так стремительно, словно убегал от погони. Лишь шагов через двадцать обернулся и крикнул:
- Сыграем вечером партию в облавные шашки?
- С удовольствием!
Яно бодренько помахал рукой и умчался прочь, влекомый, невидимыми никому ветрами.
- И что это было? - спросил сам себя вслух Кай, потушил свою сигарету и... чуть не свалился с высокой ступеньки от неожиданности. Старик-ситтори просительно смотрел на капитана снизу вверх. Один глаз у него был изжелто-карим, а другой — голубым, с затянутым бельмом зрачком. Лысый как колено, он сжимал в скрюченной артритом левой руке кожаный колпак с ушами, вторую менее травмированную тянул к Маэде.
- Вы? Чего вам?
- Горшока чистить, господина капитан. Коменданта Хори ругаться.
- Тут всего два окурка.
Старик низко кланялся, многословно извинялся, коверкая самые простые арайнские слова, но настаивал на своем.
- Ладно, берите, - сдался Кай, когда его затошнило от дворцовой подобострастности. Деда вышколили, надо думать, еще в юности. - Только на колени не валитесь, пожалуйста. Договорились?
Старик отступал назад, пятясь задом, и бормотал под нос какую-то неразборчивую чушь. Сначала на арайнском, потом на родном языке.
- Мой благодарить капитан, сильно благодарить. Горшок... парк... розы... хорошо... боги... боги...
Из его незрячего голубого глаза катились слезы.
Прода от 13.06.2019, 18:52
Глава 3.
Вечером выиграв партию в шашки у капитана Яно (надо заметить, с большим трудом), Кай долго не мог заснуть. Слушал, как гудят транспортные самолеты, идущие на посадку в аэропорт «Алмазные Тропы». Один, второй, третий... Генерал Найто перебрасывал личный состав 9-й отдельной бригады для укрепления столичного гарнизона. Конечно, никто Маэде о планах командования не докладывал, но небольшой оговорки в беседе с Яно хватило, чтобы сложить два и два.
Стоило лишь прозвучать имени бригадного генерала Кенсы, чтобы начать ломать голову, как ускорить... хм... убеждение императрицы. Наставник дал Маэде самое большее три месяца, но тот планировал уложиться в полтора. Быстрее все равно не получится, она ведь не захочет терять лицо.
- Кай, если бы ты знал, как я жалею, что не вызвал тебя сразу, - сказал ему Найто несколько дней назад. - Кто знал, что наши военные психологи из породы живодеров. На таких людей как Химара нельзя давить. А мне... Арайне и Верховному не нужна святая страдалица. Ты отличный спец по ситтори и ты — настоящий патриот. Не чета горлопанам из «Отряда Правильных».
- И ваш ученик, - добавил Маэда.
- И я тебе доверяю.
Слышать это было куда как приятно, но от бремени ответственности не освобождало.
«Как, вот как донести до человека понимание того, что уже ничего нельзя изменить и нужно только смириться и научиться жить заново?» - думал Кай, ворочаясь с боку на бок. Он надеялся (а если верить Найто и Яно, то давили на неё очень сильно), что стадию отрицания и гнева императрица уже прошла. Самое время правильно поторговаться, учитывая традиционную психологию ситтори. Лестно, конечно, что наставник выбрал его, но тут не помешал бы профессиональный психолог. С этими мыслями Маэда уснул, а когда проснулся, то понял, что проспал не только общий подъем, но и завтрак.
Однако в столовой его ждали не остатки каши и салата, а полноценный скандал. Яно рвал и метал, ситтори — повар с помощником стояли на коленях, а один из солдат охраны с виноватым видом держал в руках поднос.
- Рэн, что у вас тут происходит?
За шашками они с Яно вроде как уговорились в неофициальной обстановке обращаться к друг другу по имени.
- Она, видите ли, не может есть, точно животное! - рявкнул особист и продемонстрировал Маэде обычную тарелку с завтраком. Пшенная каша в качестве гарнира и рыбная котлета смирненько лежали на фаянсе и отлично пахли как для простого, но сытного завтрака.
- Так, а в чем проблема? Еда свежая, тарелка чистая.
- Не-эс-те-тич-но.
Маэда почесал макушку. По факту, императрица была права. Кулинария у ситтори считалась одним из видов высокого искусства в одном ряду с музыкой, живописью и каллиграфией, а подавать блюда без надлежащей презентации — ужасным моветоном. Только животным в миску накладывают горкой, не заботясь об эстетике. Вот о чем хотела сказать Химара, устроив этот демарш.
Капитана Яно трясло от негодования.
- А потом газетчики по всему миру будут трубить, что мы морим эту стерву голодом. Между прочим, далеко не в каждом ситторийском доме люди могут себе позволить полноценный завтрак.
Повара молча смотрели в пол, не шевелились и, кажется, старались не дышать. Но по тому, как шеф сжал кулаки и прижал их к коленям было ясно (только Маэде, разумеется), что у него есть что ответить на все обвинения.
- Господин... эээ... повар, - обратился к нему Кай. - Вы могли бы делать подачу блюд для Её величества в традиционном стиле?
Тот коротко кивнул.
- Вот еще... - начал снова возмущаться Яно, но Маэда решительно прервал его.
- Как бы вы подали завтрак из тех же самых ингредиентов?
- Сегодня пятый день первого зимнего месяца, он посвящен священным карпам. Я бы сформировал кашу в виде рыбы, а котлету нарезал ломтиками и сложил в форме цветка, - отвечал тот, по-прежнему глядя на покрасневшие костяшки пальцев.
- Ах вот, значит, почему у нас сегодня рыбные котлеты.
