ЧАСТЬ 1. Ола и эльф (отрывок из цикла Александры Руды "Ола и Отто")
Энергии во мне хватало лишь на то, чтобы освещать себе путь хиленьким огоньком. Слишком уж часто в последние дни мне пришлось выкладываться по полной, к тому же нервы на пределе тоже не давали возможности хорошо отдохнуть и восстановиться. Где-то сейчас мои любимые артефакты? Будь они под рукой, я бы обязательно что-нибудь придумала.
Взобравшись по ступенькам, я тихонько постучала головой об ровную дубовую дверь. Да, сделана она на славу, тут уж не поспоришь. Сомневаюсь, чтобы герой любовного романа смог ее прогрызть! Я еще раз стукнулась об дверь головой и меня посетила идея!
Разыскав среди спящих магов эльфа, я присела рядом. Эльф единственный не принимал участия в коллективном чтении, он лежал в углу, закрыв глаза. Судя по его серой физиономии и потускневшим волосам, ему в заключении пришлось хуже всего. Для эльфов магия – сродни дыханию, и если из него на протяжении долгого времени вытягивали магические силы, то удивительно, как он вообще не окочурился. Но, даже не смотря на тяжелые жизненные обстоятельства, его одежда выглядела так, будто бы вчера из прачечной, а волосы были заплетены в аккуратные косички. Я машинально хотела почесать голову, но пальцы запутались в давно не чесанных патлах.
- Эй, эльф, - позвала я на эльфийском. – Проснись, дело есть.
Эльф не подал виду, что услышал меня. Я почесала в затылке. У эльфов невероятно тонкий слух, так что может быть он обиделся на мой эльфийский? Нет, не могла я в такой простой фразе допустить много ошибок.
- Эльф, - повторила я, - дело есть.
Эльф не реагировал, грудь его все так же ровно вздымалась, но я была уверена, что он меня слышит. Или, в крайнем случае, уже совсем удалился в свою Заоблачную страну и уже мечтает, как будет там бесконечно долго питаться цветочным нектаром.
- Придется тебя вернуть в этот гадкий мир, - вздохнула я, замахиваясь.
Он поймал мою руку, сильно сжав запястье тонкими пальцами. Так ничего и не сказав, он смотрел на меня своими огромными глазищами, невольно напомнив Живко.
- Эммм... эльф, ваша же магия очень хорошо работает с живой природой, да?
Остроухий не ответил, но руку отпустил. Хорошо, примем это за ответ «да».
- Скажи, а ты бы не мог так сделать, чтобы дверь вросла в стену так, чтобы ее нельзя было открыть?
Эльф немного поперебирал в воздухе пальцами и ответил:
- Нет.
- Почему? – спросила я, пытаясь понять, это было «нет окончательно», «нет мне надо подумать» или «нет, поуговаривай меня». – Ведь, насколько мне известно, это ваша, эльфийская, специализация, работать с предметами природного происхождения.
- Сил нет, - лаконично ответил эльф и опять закрыл глаза.
Ну уж нет, голубчик. Если сегодня мои драгоценные поклонники были заняты внутренней заварушкой, то завтра они точно обо мне вспомнят. Надо сделать так, чтобы они ни в коем случае до меня не добрались.
Я легла рядом с эльфом и сказала, перестав сушить себе мозги эльфийским.
- Знаешь, а я была уверена, что ты так и ответишь. Вы, эльфы – во всяком случае, мужского пола, с женским не сталкивалась, – удивительно трусливый народ.
Эльф рядом с шумом втянул в себя воздух, но промолчал.
- Моей первой любовью был эльф, - доверительно сообщила я, погружаясь в воспоминания. – Красавец, как и все вы. Но тоже слабак. Как только дело запахло серьезными отношениями, исчез из моей жизни.
Думаю, моему собеседнику вовсе незачем знать, что под «серьезными отношениями» я подразумевала один поцелуй, который был мне снисходительно подарен.
- Я не верю, - мрачно сказал эльф. По-ситорски он говорил с мягким акцентом, делая едва заметные паузы перед словами. Видимо, переводил в уме.
- Ну, конечно, - сказала я обиженно. – Вот делать мне нечего, как тебя обманывать. Клянусь, чем захочешь, что мы даже целовались!
Эльф скосил на меня свои огромные, миндалевидные глаза. Ага, заинтересовался!
- Жаль, конечно, что мне придется умирать с мыслью о том, какие вы, эльфы, поганцы, - сказала я удовлетворенно, всем видом давая понять, что умереть с этой мыслью мне будет очень приятно.
Такого поругания собственного племени эльф вынести уже не мог. Остроухие вообще очень серьезно относятся к смерти и мыслям о ней. У них считается, что самые достойные после смерти становятся ясенями, дубами, тополями, и так далее, в зависимости от прожитой жизни. Тем, кто запятнал свою жизнь недостойными поступками, эльфийская вера предписывала родиться кормом для свиней. Но посмертие самого шикарного ясеня могли загубить негативные мысли какого-либо умирающего, особенно мага. Ведь всем известно, что выплеск энергии во время смерти идет огромный. В таком случае даже самый красивый и мощный ясень хирел и засыхал.
Понаблюдав за тем, как усталость и апатия в эльфе борются с патриотизмом, я с удовлетворением отметила, что патриотизм победил.
Проворчав сквозь зубы что-то нелицеприятное про меня и моих ближайших родственников, эльф мелодично замурлыкал заклинание, делая аккуратные пассы руками. Со стороны двери раздался тихий треск, который не потревожил сон моих сокамерников. Тоже мне, боевые маги! Обленились совсем в неволе.
- Эй, эльф?! – встревожено зашептала я, увидев, что остроухий не подает признаков жизни. – Ты что? Не умирай!
Он, кажется совсем не дышал. Я наклонилась над ним, с ужасом замечая, как заостряются черты его лица и поникают острые кончики ушей. Ну уж нет! Так просто умереть я ему не дам!
- Извини, - пробормотала я. – Никогда не делала искусственное дыхание, но теорию я знаю.
С несвойственной умирающим прытью, эльф оттолкнул меня и сердито рявкнул:
- Не оскверняй мои последние минуты своим присутствием, женщина!
- Сам дурак! – обиделась я. – Я их не оскверняю, а украшаю своим присутствием!
Эльф трагически вздохнул, картинно вздохнул, закатив глаза, потом сложил руки на груди, особым образом переплетя пальцы и опять начал заостряться.
- А ты когда-нибудь спал с человеческой женщиной? – брякнула я первое, что пришло на ум. Смотреть на это умирание у меня не было никакого желания, но бросить эльфа я тоже не могла. Ведь именно из-за меня он лишился остатков сил и поэтому решил умереть.
- Что? – совсем не по-эльфийски возмущенно завопил умирающий. – Да как ты смеешь?!
Потом, чуть помолчав, осторожно осведомился:
- А что, ты предлагаешь себя?
Я задумчиво посмотрела на его прекрасные черты лица, длинные тонкие пальцы, которые наверняка знают толк в ласках, но вовремя опомнилась.
- Как ты мог подумать такое! Я, между прочим, почтенная замужняя дама!
- Вдова, - уточнил эльф.
Ага, значит ты, голубчик, все наши разговоры прекрасно слышал. А то лежал с отрешенным видом, будто не от мира сего.
- Это еще не доказано, - мрачно возразила я. – Мой муж – некромант. Не думаю, что он мертв. В крайнем случае, не совсем мертв.
- А, - обронил эльф и снова приготовился умирать.
Я решила не встревать. Ну, хочется кому-то умереть в сыром подвале – его дело. Еще не известно, что ждет меня завтра, может, придется лечь рядом с эльфом.
Эльф лежал, лежал, потом открыл глаза и воззрился на меня с нескрываемой злобой.
- Ты! – прошипел он. – Из-за тебя я даже умереть спокойно не могу!
- Чем я тебе мешаю?
- Из-за тебя меня одолевают всякие мысли, - нехотя признался эльф.
- Какие?
- Разные, - лаконично ответил он, но даже в серой темноте подвала было заметно, как он покраснел.
- Знаешь, - сказала я задушевно, - а я знаю, что с тобой случится, когда ты умрешь с такими мыслями!
Эльф ничего не сказал, но посмотрел на меня с любопытством.
- Мы с Отто артефакты иногда на продажу делаем, причем пользуются они неизменным спросом, - сообщила я гордо. – Каждый артефакт вырезается из высококачественной древесины, формой напоминает мужское достоинство и повышает потенцию! Между прочим, я провела некоторые теоретические исследования в результате которых сила арт...
- Уйди! – взревел эльф так громко, что разбудил всех в подвале, а может быть, даже и охраняющих нас стражей. – Или я тебя сам убью!
- Какие же вы, эльфы, нервные, - сказала я, торопливо вскакивая.
- Ты что там? – сонно спросил меня Отто, когда я мостилась к нему под бочок. – Эльфа домогалась?
- Нет, - отрезала я.
- Ну и правильно, - пробормотал лучший друг. – Их надо беречь, они хрупкие...
- ... А теперь из-за нее мы не можем поесть, - прорвалось сквозь мой сон.
Я открыла глаза и вскочила, стряхивая с себя остатки дремоты. На меня смотрели голодные мужские глаза. Причем в большом количестве. И мне это совсем не понравилось.
- Что случилось? – просила я с холодной вежливостью.
- Дверь не открывается, - сообщили мне. – Нам завтрак приносили и не смогли ее открыть.
- А я тут при чем?
- Это ведь ты ее заблокировала.
Меня взбесило, что это было сказано с уверенностью в моей вине.
- Нет, это была не я.
- А эльф сказал, что это ты.
Мое мнение об эльфах вообще и о мужском поле в частности упало до нуля. Пришлось сказать с гордым видом:
- Да, я. И что дальше?
- Зачем ты это сделала, золотце? – спросил Отто.
- Чтобы к нам сюда никто не проник, - объяснила я. – Или ты забыл, что нас казнить хотели?
- Нас-то не хотели казнить, - заметил рыжий. – Нас как раз хотели покормить.
- Значит, - сказала я злобно, - вас устраивало ваше положение? Вы согласны были за кормежку отдавать все свои силы и сидеть месяцами в подвале? Да они наверняка вместе с едой сюда и тот артефакт, который энергию выкачивает, принесут. Вам бы мне спасибо сказать, а не ругаться!
- Я заставлю тебя смыть кровью оскорбление моей чести! – сказал барон. Орк осклабился и вынул из ножен два длинных кинжала.
- Ирга! – завопила я. - Останови этот цирк!
- Зачем? – равнодушно поинтересовался некромант. – Если они убьют друг друга, я буду только рад.
Я завертелась на месте в поисках выхода. Сказать Ирге, что мне жаль Рона и Живко я не могла, потому что боялась его ревности. Остановить самолично парней я тоже не могла, потому что боялась, что если покину защищенную область, они друг друга тут же зарежут.
- Ола, - раздался откуда-то сбоку певучий голос. – Я пришел возлечь с тобой на ложе из цветов.
Остановившись, я с изумлением уставилась на стоящего на полянке эльфа, моего недавнего сокамерника. Он был бледен, на лбу запеклась кровь, а в спутанных волосах застряли кусочки камня и кирпичей. Только его мне и не хватало для полного счастья!
Поединщики прекратили бой и, открыв рты, молча глазели на эльфа.
- Что он сказал? – спросил барон. – А то, боюсь, я не правильно понял.
- Все ты правильно понял, - Живко сплюнул в сторону пришельца. – Он сказал, что хочет с ней переспать.
- И он? – поразился барон.
Ирга за моей спиной сдавленно хрюкнул. Эльф покачнулся и упал на траву – кстати, очень элегантно это сделав. Умоляюще сжав руки, я повернулась к мужу и пробормотала:
- Клянусь, Ирга, это не то, что ты думаешь! Мы просто сидели вместе в подвале.
- Я тоже с ним сидел, - заметил некромант. – Но ко мне он с таким предложением не пришел.
- Ты не в его вкусе, - сообщил Живко, пинком ноги переворачивая эльфа на спину. Внимательно посмотрев на его физиономию, орк воскликнул: - Ба! Да это же хорошо известный тип, Джириаэль!
- Чем известный? – спросила я.
- Он человеческих женщин ненавидит. Вернее, ненавидел.
- Я вдруг подумал, - сказал барон с грустью, - может быть, Ольгерда пользуется каким-то приворотным средством?
- Ты сомневаешься в моей привлекательности? – оскорбилась я.
- Раньше не сомневался, - протянул Рон. – Но теперь, когда даже эльф-женоненавистник к тебе явился...
Они дружно посмотрели на меня. Мне взгляд недавних поклонников не понравился.
- Я ничего не использую, - заверещала я. – На мне сейчас вообще никаких артефактов нет! Даже кольца обручального уже нет! Во всем виноваты моя женственность и обаяние.
- Эй, - орк пнул эльфа и тот открыл глаза, страдальчески скривившись. – Зачем тебе Ола?
- Она мне не нужна, - неимоверно пафосным и одновременно умирающим голосом ответил длинноухий. – Я умираю, и перед смертью решил узнать – как это – человеческая самка.
Сказав это, он закрыл глаза и стал прерывисто дышать.
- Все эльфы – извращенцы, - в очередной раз подтвердила я бабушкину истину. – Может быть, кто-то поможет этому умирающему?
- А смысл? – спросил Живко.
- Тут еще эльфийского трупа не хватало! – вознегодовала я. – Мало мне проклятий!
Пробурчав что-то неразборчивое, мои поклонники, не стараясь быть аккуратными, подняли эльфа и потащили к Варсоне.
- Ирга, - сказала я, поворачиваясь к мужу, - я не пользуюсь приворотными средствами.
- Я знаю, - сказал Ирга с непроницаемым выражением лица.
- Прости меня за эльфа, - я пыталась разгадать, что означает его взгляд, но это мне плохо удавалось. – Я ему ничего такого не обещала, просто обратилась с помощью, чтобы он заблокировал двери в подвал. Боюсь, иначе мы бы с тобой не встретились, потому что меня очень хотели казнить.
- Понятно, - сказал некромант.
ЧАСТЬ 2. Эльф и Ола (Как это выглядело с точки зрения эльфа)
Больше всего люди, в смысле, гуманоиды человеческой расы напоминают мух. И не потому что размножаются с мушиной скоростью, и даже не оттого что переносят всяческую заразу, а потому что — без остановки жужжат, вьются перед носом и всю дорогу норовят присесть на тебя и почистить лапки. Но мне, как обычно, не повезло вдвойне, если не втройне. Мне досталась самая назойливая «муха» из всех возможных — человечья магичка. И если учесть её неуемное желание спать с кем попало (в переносном смысле), то настоящая муха-цеце.
Притвориться спящим не удалось. Муха без устали жужжала над ухом. Вы бы слышали этот акцент! Живот надорвать от смеха.
- Ельфсика, - зудела нахалка. - Глазки чпок, один дел мал-мало есть.
«Насяльника, а насяльника!» Тьфу! Я сделал вид, что вот-вот умру от недостатка магии. Типа, у меня жестокая абстиненция.
- Ельфуська! Делать цацу мы.
Знаю я эту вашу «цацу», круглоухие доставалы. Вы этой «цацей» либо кого-то убьете, либо напьетесь до свинского состояния. Нет, уж делай свою «цацу» сама. И я прикинулся что уже на полдороге в Заоблачную страну, куда всем мелким двуногим насекомым путь заказан. Могу я помечтать, не?
- Обратно давай топ-топ, - прожужжала муха. - На нашу свалку топ-топ чавк-чавк. - и тентаклем своим на меня замахнулась.
Ручонку я перехватил, конечно, но попытался обойтись без вербального контакта, то бишь посмотрел пристально. Любое разумное и понятливое существо сразу бы догадалось, что ему пора завязывать с фамильярностью. Но только не ЭТО.
- Эммм... Твоя пыщь-пыщь-ололо с недохлым пашет шо капец, ы?
Моя — что? Знаешь, миленькая мушка, мысленно фыркнул я, моя пыщь-пыщь тебя совершенно не касается. С тебя и ололо хватит.
- Ротиком шлеп, твоя дыркину захлопку в земку закопася, чтобы дерг-дерг нет?
Мне отчаянно хотелось сделать захлопку на её рот.
- Нет, - отрезал я.
И это означало сразу всё - «уберись куда-нибудь», «перестань коверкать мой язык», «исчезни с глаз моих».
- Тю? Я слухом чухала — твой ельфовид пашет птичко-цветочки только как, - заявила настойчивая барышня.
- Сил нет, - ответил я лаконично. Слушать её действительно сил было никаких. Слухом она чухала, надо же! Ну и чухала бы себе дальше, но без моего скромного общества.
