Все больше пользы, чем слушать этих двоих.
— Минус десять очков за дерзость, Поттер! — донеслось до него. Он вздохнул и отложил свиток, встал со стола и уточнил:
— Не надоело еще?
— Не вмешивайся, — резко сказал Северус.
— Чтобы ты его прибил? Спасибо за совет, но — нет. Он мне еще живым нужен, — Геральт посмотрел на мальчика внимательно, и тот сделал шаг назад, явно испугавшись.
Геральт мысленно выругался. Весемира бы сюда — он отлично разбирался с детьми, успокаивал их. А вот ему в голову почему-то не приходят идеи, как сказать ребенку, что в нем живет кусок души темного мага.
Гарри между тем несколько успокоился, испуг из его взгляда пропал, сменившись решимостью.
— Геральт, я понимаю, что мне не понравится услышанное. Но я должен знать.
Северус сбоку зашипел на манер гадюки, но Геральт жестом предложил ему помолчать — шипение затихло. Геральт сел на стул так, чтобы его лицо было на одном уровне с лицом мальчика, и медленно сказал:
— Дело не в том, понравится тебе это или нет, а в том, что у нас нет уверенности в своей правоте. Когда будет ясно, в чем дело, я лично расскажу тебе обо всем, ясно?
— Но…
— А пока мы с профессором Снейпом выясняем, что же там с твоими снами и с твоей головой, ты займешься своим главным делом — приложишь все усилия к тому, чтобы не сдохнуть на Турнире. Ты разобрался с подсказкой?
— Нет, но…
— Советую начать. До второго тура не так уж много времени.
— Но оно просто вопит! — резко сказал Гарри. — Это не подсказка, а издевательство над ушами какое-то! Что мне толку от этого воя?
— Так вопит или воет? — переспросил Геральт.
— Вопит, я думаю, — сказал Гарри, немного помолчав. — Не как живое существо. Уши режет.
— А ты решил пожалеть свои уши?
Гарри чуть покраснел и не ответил.
— Какая-нибудь тварь на втором этапе будет этому очень рада. А вот я несколько расстроюсь. Так что иди и займись первоочередным делом — подумай, кто, что и где может вопить настолько громко и неприятно.
— А шрам?
— А шрам, — пожал плечами Геральт, — у тебя на лбу уже сколько-то там лет. И еще некоторое время точно сможет там продержаться. Выживешь на Турнире — будешь беспокоиться о шраме.
Гарри снова замолчал, о чем-то задумавшись, потом перевел взгляд с пола и уверено сказал:
— Я понял. Извините, Геральт. Извините, профессор Снейп.
Гарри вышел из комнаты, а Северус рявкнул:
— Как ты смеешь меня прерывать и осаживать, как мальчишку!
Геральт резко развернулся к нему. Северус выглядел разъяренным, сверкал глазами и разве что слюной не брызгал.
— Если бы ты вел себя не как мальчишка, это бы не потребовалось, — спокойно сказал ведьмак.
— Я взрослый человек, опытный маг и учитель этого маленького идиота, а ты затыкаешь меня, как студента! — прорычал он. — По какому праву?
Геральт пожал плечами и отвернулся. Ссориться с Северусом не хотелось: во-первых, он был единственным хорошим собеседником в замке, а во-вторых, у них было общее дело. Но и объяснять ему, что, если сравнивать возраст и жизненный опыт, Северус и правда значительно младше, тоже не было желания.
— Я задал вопрос, — тише, но куда холоднее продолжил Северус.
Геральт вздохнул — ну, что же за привычка у людей, вечно лезть в выяснение отношений? Больше нее Геральта, пожалуй, удивляло только стремление каждого третьего встречного мужика с топором убить обученного ведьмака, причем тем самым ржавым топором.
— Вот чего ты привязался? — спросил он, поворачиваясь. — У нас лорд неубитый сидит, осколки души его где-то раскиданы, а ты кидаешься на запуганного ребенка, а теперь думаешь, чем бы меня таким проклясть обидным и болезненным.
Северус нахмурился и отвел взгляд:
— Нервы. Ты прав, вернемся к делу.
До утра они смогли придумать более или менее действенную схему, как именно искать части души лорда и что с ними после этого делать. Непонятно было только одного — как поступать с Гарри. Травить его ядом василиска или сжигать Адским пламенем даже Северус не желал, а других способов вытащить кусочек лорда они пока не знали.
— С этим я пойду к Дамблдору, — наконец, сказал Геральт, когда они закончили свои расчеты (точнее, когда Северус закончил их расчеты, а Геральт закончил изучение клыка местного василиска).
На самом деле, к Дамблдору пора было пойти уже давно: как заказчик он имел полное право знать о ходе выполнения работы, а как сильный маг вполне мог посоветовать пару идей. Но Северус, к удивлению ведьмака, быстро сказал:
— Нет.
— Причины?
— Множество. Начиная с того, что Дамблдор почти наверняка уже знает о частях души Темного лорда — и пока ничего не предпринимает. И заканчивая тем, что… — Северус поколебался и договорил: — тем, что у меня нет уверенности в том, что он будет стараться сохранить Поттеру жизнь. Дамблдор привязан к мальчишке и заботится о нем, но, если речь пойдет о полном уничтожении Темного лорда, сумеет им пожертвовать.
Геральт задумчиво потер подбородок — такой расклад ему не слишком нравился. Он ненавидел выбирать меньшее из двух зол, так что вариант «пожертвовать ребенком, чтобы убить лорда» не рассматривал вовсе. А Дамблдор, если верить Северусу, такой выбор сделать способен.
— Я не готов так рисковать, — продолжил Северус.
— Тогда, — Геральт отложил в сторону клык василиска и начал закреплять мечи в ножнах на спине, — пора заняться делом.
Собственно, план был достаточно прост — Северус был уверен, что, имея немного крови Гарри и пару десятков крайне редких ингредиентов, сможет создать зелье, которое позволит существенно сузить круг поисков. Но проблема заключалась в тех самых ингредиентах. Некоторые у него были — тот же яд василиска или перо феникса, а другие достать было крайне сложно. Так что Геральту предстояла увлекательная прогулка в Запретный лес и близкое знакомство с его малоприятной даже зимой флорой и агрессивной фауной.
Изначально Северус рвался составить Геральту компанию, но ведьмак от этого сомнительного предложения отказался — он был не прочь размять кости и убить нескольких чудовищ, но вот перспектива охранять зельевара его не радовала. Северус, правда, пытался убедить Геральта в том, что никакая охрана ему не нужна, но Геральта спас ключевой аргумент:
— Кажется, я не лезу в твою алхимию и не помогаю тебе варить зелья. Мне в моем деле тоже помощь не нужна.
Северус пробурчал что-то не очень приятное о Геральте и его сексуальных связях с мантикорой, но согласился и остался в замке — что-то там готовить.
Запретный лес встретил Геральта тишиной, только снег еле слышно похрустывал под его сапогами. Опушка и подлесок были пустыми, если не считать белок и еще каких-то мелких зверьков, возможно, кроликов. Но едва Геральт вступил под сень огромных деревьев, как услышал слева чье-то тяжелое дыхание. Существо было достаточно далеко, шагах в тридцати, но однозначно уже почуяло Геральта и приближалось к нему. Геральт затаился и приготовился к встрече гостя, а потом чуть не выругался вслух — к нему полз всего-навсего мелкий главоглаз, вернее, местная их разновидность. Так как мозг твари был очевидно меньше глаз и здорового жала, Геральт без колебаний разрубил его пополам и пошел дальше. Северус заверил его, что где-то в лесу есть логово пауков-акромантулов, с которых Геральт и решил начать. Было очевидно, что колония гигантских пауков не станет селиться рядом с опушкой, но и в самый центр леса не заберется. Геральт некоторое время вслушивался в звуки леса, а потом уверено зашагал в выбранном направлении. Ему потребовалось около получаса, чтобы наткнуться на первые обрывки огромной паутины. После этого он активировал знак «Квен» и пошел медленней. Пауки сами по себе для него опасности не представляли — во-первых, их главное оружие — яд — против ведьмаков не действовал, а во-вторых, их хитиновые тела отлично разрубались мечом и сжигались знаком «Игни». Но вот если их будет слишком много, они смогут просто задавить его массой. Еще несколько минут спустя стало очевидно, что Геральт приближается к логову. Он уже слушал неторопливые шевеления множества ног и чуял неприятный запах полусгнившего мяса в коконах. Он пригнулся и приблизился к большой расщелине, на дне которой расположилось более тысячи крупных пауков. Он замер. Логика подсказывала, что такого размера колония — очень плохое соседство для школы, но его собственный Кодекс не предполагал такое количество неоплачиваемой работы. В конце концов, его дело — добыть яд одного акромантула, а лучше — принести Северусу голову, чтобы тот смог сам нацедить столько яда, сколько ему будет нужно.
Сомнения Геральта разрешил тяжелый низкий голос, раздавшийся из глубины расщелины:
— Хагрид? Это ты?
Хагрид был профессором ухода за магическими существами и, насколько Геральт мог судить, весьма добродушным полувеликаном. Почему паук ожидает его прихода?
— Хагрид! — снова раздался голос. — Я давно тебя жду.
Это было уже очень интересно. Возможно ли, что Хагрид приручил всю эту стаю? Мозг пауков был слишком примитивен, чтобы их можно было выдрессировать, так что вряд ли.
— Это не совсем Хагрид, — произнес Геральт со своего места.
— А кто это? И что ты здесь делаешь?
— Это ты что здесь делаешь? Неподходящий климат для пауков.
— Хагрид перенес меня сюда много лет назад. Теперь это мой дом, — ответил паук, — а ты — пища.
При этих словах пауки, до сих пор вяло копошившиеся на дне, единой волной устремились вверх, туда, где стоял Геральт. Это было ожидаемо, и первый же десяток был встречен потоком пламени. Отлично горящие твари посыпались обратно вниз, поджигая прочих, но были те, кто избежал огня. Геральт вытащил серебряный меч и одним движением уничтожил сразу троих, после чего мягким перекатом ушел в сторону — на то место, где он только что стоял, упало сразу четыре паука — их Геральт «Аардом» сбросил обратно вниз. Дальше началась рутина. Пауки были слишком тупы, чтобы догадаться окружить врага, поэтому перли напрямую. Геральт жег их, сбрасывал в пещеру и методично разрубал пополам тех, которые не попадали под пламя. Постепенно лавина начала иссякать: пауки заканчивались. Геральт вытер пот со лба и заметил:
— Точно старею, — после чего пополз вниз — раз уж он уничтожил колонию, следовало позаботиться и о кладках.
Яйца, спрятанные в норах под слоями паутины, Геральт просто сжег — как и любые членистоногие, пауки плодились с огромной скоростью и в короткое время снова заняли бы пещеру. Когда с последней, судя по всему, кладкой было покончено, из глубины вдруг раздался голос:
— Кто ты такой?
Конечно, главный паук, основатель колонии, выжил — Геральт бы заметил, если бы на него напала настолько здоровая туша. Снова обнажив меч, он приблизился к завешенной паутиной глубокой норе и заглянул внутрь. Паук действительно был огромен — в полтора человеческих роста длиной, с массивными жвалами и огромными белесыми глазами. Его щетинистый панцирь выглядел тусклым, словно паук был очень и очень стар.
— Хагрид бы защитил меня и моих детей, — продолжил паук.
— Вполне вероятно, — согласился Геральт, потом махнул рукой и пошел обратно, прихватив по дороге голову покрупней. С Хагридом о его питомцах он еще поговорит, но один старый паук не опасен, так что пусть живет. В конце концов, может, он и впрямь дорог Хагриду?
С головой акромантула на плече передвигаться было менее удобно, чем без нее, но Геральт все-таки с успехом добыл неаппетитно пахнущий хищный гриб, росший на ветке хвойного дерева, и пальцы агрессивного красного колпака, после чего направился обратно к Хогвартсу, но вдруг замер.
До его слуха донесся отчетливый стук копыт очень крупной лошади, и почти сразу же на небольшую поляну выбежал кентавр. Кентавров Геральт раньше не видел, поэтому с любопытством наклонил голову на бок, изучая его. Существо, по сути, не было похоже ни на человека, ни на лошадь. На две головы выше Геральта, оно обладало слишком острыми и грубыми чертами лица и излишне выраженной мускулатурой. Передние копыта были расположены ближе друг к другу, чем задние, хвост был короче конского и менее пышным, а вот волосы скорее напоминали гриву и росли не только на голове, но и на верхней части спины.
— Что ты здесь делаешь, чужак? — спросил кентавр недовольно. В отличие от паука, он был однозначно разумен, поэтому Геральт даже не притронулся к мечу и спокойно ответил:
— Мимо иду.
— Это территория кентавров, чужак. Людям здесь не место.
— Так я и не человек, — заметил он. Кентавр нахмурился и скрестил руки на груди, потом произнес:
— Вижу, что не человек. Ты охотник за чудовищами, в этом мире их давно нет.
— Это и заметно, — сказал Геральт, тряхнув головой акромантула. Кентавр снова нахмурился, поднял глаза вверх, где сквозь голые ветви с трудом различалось серое небо, и кивнул:
— Еще немного, и Марс выйдет в зенит, а Сатурн развернет свои кольца.
Геральт тоже со знанием дела посмотрел на небо — ни Марса, и Сатурна, ни чьих бы то ни было колец (что бы это все ни значило) не увидел, но спорить не стал.
— Да, Марс с каждым годом все ярче, — повторил кентавр.
— Точно, — согласился с ним Геральт и, махнув на прощанье паучьей башкой, пошел дальше. Кентавр ему мешать не стал, и вскоре Геральт уже выкладывал свои трофеи на столе перед Северусом. Тот как-то странно посмотрел на голову паука, но от комментариев воздержался и принялся за дело. Геральту оставалось только ждать результатов (и, судя по выразительным взглядам зельевара, во время ожидания принять ванну).
О готовности зелья Северус сообщил почти через неделю, когда Геральт от скуки начал всерьез размышлять об очередной прогулке в лес — в гости к кентаврам, на поиски накеров, топляков или хоть какого-нибудь завалящего утопца.
— Как оно действует? — спросил Геральт, внимательно изучив зеленоватую светящуюся субстанцию, по консистенции похожую на сопли или слизь.
— Как поисковое зелье. Совмещается с картой, — ответил Северус и, чуть поколебавшись, добавил: неточно, слабо и с погрешностью до полутора миль.
Геральт кивнул и, скрестив руки на груди, прислонился к стене. Зельевар как-то почти обиженно глянул на творение своих рук, взял со стола длинный свиток, оказавшийся достаточно точной картой, и вручную капнул в центр пару капель.
Несколько мгновений ничего не происходило — зелье колыхалось на пергаменте жирной липкой массой, но Северус не показывал никаких признаков волнения, так что, видимо, все шло правильно. И действительно, спустя почти минуту масса ощутимо вздрогнула, засветилась ярче и потекла узкими ручейками по всей карте. Северус резко вдохнул, Геральт услышал, как быстрее забилось его сердце, а потом почти остановилось, пропустив два удара.
— Сработало, — хрипло пробормотал он и повторил: Сработало, Геральт.
Геральт подошел к карте и вгляделся в шесть горящих трупным зеленым светом точек.
— Это Поттер, — Северус ткнул пальцем в самую северную и самую крупную точку. — Хогвартса на карте нет, но он примерно здесь и расположен. Что до остальных… — палец заскользил по карте. — Один в Лондоне, и это плохо. Город огромный, и нам повезет, если лорд предпочел спрятать крестраж среди магглов. Здесь… — он указал на побережье, — будет проще всего искать, но стихия всегда усиливает магию, так что защита здесь будет очень мощной.
— Минус десять очков за дерзость, Поттер! — донеслось до него. Он вздохнул и отложил свиток, встал со стола и уточнил:
— Не надоело еще?
— Не вмешивайся, — резко сказал Северус.
— Чтобы ты его прибил? Спасибо за совет, но — нет. Он мне еще живым нужен, — Геральт посмотрел на мальчика внимательно, и тот сделал шаг назад, явно испугавшись.
Геральт мысленно выругался. Весемира бы сюда — он отлично разбирался с детьми, успокаивал их. А вот ему в голову почему-то не приходят идеи, как сказать ребенку, что в нем живет кусок души темного мага.
Гарри между тем несколько успокоился, испуг из его взгляда пропал, сменившись решимостью.
— Геральт, я понимаю, что мне не понравится услышанное. Но я должен знать.
Северус сбоку зашипел на манер гадюки, но Геральт жестом предложил ему помолчать — шипение затихло. Геральт сел на стул так, чтобы его лицо было на одном уровне с лицом мальчика, и медленно сказал:
— Дело не в том, понравится тебе это или нет, а в том, что у нас нет уверенности в своей правоте. Когда будет ясно, в чем дело, я лично расскажу тебе обо всем, ясно?
— Но…
— А пока мы с профессором Снейпом выясняем, что же там с твоими снами и с твоей головой, ты займешься своим главным делом — приложишь все усилия к тому, чтобы не сдохнуть на Турнире. Ты разобрался с подсказкой?
— Нет, но…
— Советую начать. До второго тура не так уж много времени.
— Но оно просто вопит! — резко сказал Гарри. — Это не подсказка, а издевательство над ушами какое-то! Что мне толку от этого воя?
— Так вопит или воет? — переспросил Геральт.
— Вопит, я думаю, — сказал Гарри, немного помолчав. — Не как живое существо. Уши режет.
— А ты решил пожалеть свои уши?
Гарри чуть покраснел и не ответил.
— Какая-нибудь тварь на втором этапе будет этому очень рада. А вот я несколько расстроюсь. Так что иди и займись первоочередным делом — подумай, кто, что и где может вопить настолько громко и неприятно.
— А шрам?
— А шрам, — пожал плечами Геральт, — у тебя на лбу уже сколько-то там лет. И еще некоторое время точно сможет там продержаться. Выживешь на Турнире — будешь беспокоиться о шраме.
Гарри снова замолчал, о чем-то задумавшись, потом перевел взгляд с пола и уверено сказал:
— Я понял. Извините, Геральт. Извините, профессор Снейп.
Гарри вышел из комнаты, а Северус рявкнул:
— Как ты смеешь меня прерывать и осаживать, как мальчишку!
Геральт резко развернулся к нему. Северус выглядел разъяренным, сверкал глазами и разве что слюной не брызгал.
— Если бы ты вел себя не как мальчишка, это бы не потребовалось, — спокойно сказал ведьмак.
— Я взрослый человек, опытный маг и учитель этого маленького идиота, а ты затыкаешь меня, как студента! — прорычал он. — По какому праву?
Геральт пожал плечами и отвернулся. Ссориться с Северусом не хотелось: во-первых, он был единственным хорошим собеседником в замке, а во-вторых, у них было общее дело. Но и объяснять ему, что, если сравнивать возраст и жизненный опыт, Северус и правда значительно младше, тоже не было желания.
— Я задал вопрос, — тише, но куда холоднее продолжил Северус.
Геральт вздохнул — ну, что же за привычка у людей, вечно лезть в выяснение отношений? Больше нее Геральта, пожалуй, удивляло только стремление каждого третьего встречного мужика с топором убить обученного ведьмака, причем тем самым ржавым топором.
— Вот чего ты привязался? — спросил он, поворачиваясь. — У нас лорд неубитый сидит, осколки души его где-то раскиданы, а ты кидаешься на запуганного ребенка, а теперь думаешь, чем бы меня таким проклясть обидным и болезненным.
Северус нахмурился и отвел взгляд:
— Нервы. Ты прав, вернемся к делу.
До утра они смогли придумать более или менее действенную схему, как именно искать части души лорда и что с ними после этого делать. Непонятно было только одного — как поступать с Гарри. Травить его ядом василиска или сжигать Адским пламенем даже Северус не желал, а других способов вытащить кусочек лорда они пока не знали.
— С этим я пойду к Дамблдору, — наконец, сказал Геральт, когда они закончили свои расчеты (точнее, когда Северус закончил их расчеты, а Геральт закончил изучение клыка местного василиска).
На самом деле, к Дамблдору пора было пойти уже давно: как заказчик он имел полное право знать о ходе выполнения работы, а как сильный маг вполне мог посоветовать пару идей. Но Северус, к удивлению ведьмака, быстро сказал:
— Нет.
— Причины?
— Множество. Начиная с того, что Дамблдор почти наверняка уже знает о частях души Темного лорда — и пока ничего не предпринимает. И заканчивая тем, что… — Северус поколебался и договорил: — тем, что у меня нет уверенности в том, что он будет стараться сохранить Поттеру жизнь. Дамблдор привязан к мальчишке и заботится о нем, но, если речь пойдет о полном уничтожении Темного лорда, сумеет им пожертвовать.
Геральт задумчиво потер подбородок — такой расклад ему не слишком нравился. Он ненавидел выбирать меньшее из двух зол, так что вариант «пожертвовать ребенком, чтобы убить лорда» не рассматривал вовсе. А Дамблдор, если верить Северусу, такой выбор сделать способен.
— Я не готов так рисковать, — продолжил Северус.
— Тогда, — Геральт отложил в сторону клык василиска и начал закреплять мечи в ножнах на спине, — пора заняться делом.
Собственно, план был достаточно прост — Северус был уверен, что, имея немного крови Гарри и пару десятков крайне редких ингредиентов, сможет создать зелье, которое позволит существенно сузить круг поисков. Но проблема заключалась в тех самых ингредиентах. Некоторые у него были — тот же яд василиска или перо феникса, а другие достать было крайне сложно. Так что Геральту предстояла увлекательная прогулка в Запретный лес и близкое знакомство с его малоприятной даже зимой флорой и агрессивной фауной.
Изначально Северус рвался составить Геральту компанию, но ведьмак от этого сомнительного предложения отказался — он был не прочь размять кости и убить нескольких чудовищ, но вот перспектива охранять зельевара его не радовала. Северус, правда, пытался убедить Геральта в том, что никакая охрана ему не нужна, но Геральта спас ключевой аргумент:
— Кажется, я не лезу в твою алхимию и не помогаю тебе варить зелья. Мне в моем деле тоже помощь не нужна.
Северус пробурчал что-то не очень приятное о Геральте и его сексуальных связях с мантикорой, но согласился и остался в замке — что-то там готовить.
Запретный лес встретил Геральта тишиной, только снег еле слышно похрустывал под его сапогами. Опушка и подлесок были пустыми, если не считать белок и еще каких-то мелких зверьков, возможно, кроликов. Но едва Геральт вступил под сень огромных деревьев, как услышал слева чье-то тяжелое дыхание. Существо было достаточно далеко, шагах в тридцати, но однозначно уже почуяло Геральта и приближалось к нему. Геральт затаился и приготовился к встрече гостя, а потом чуть не выругался вслух — к нему полз всего-навсего мелкий главоглаз, вернее, местная их разновидность. Так как мозг твари был очевидно меньше глаз и здорового жала, Геральт без колебаний разрубил его пополам и пошел дальше. Северус заверил его, что где-то в лесу есть логово пауков-акромантулов, с которых Геральт и решил начать. Было очевидно, что колония гигантских пауков не станет селиться рядом с опушкой, но и в самый центр леса не заберется. Геральт некоторое время вслушивался в звуки леса, а потом уверено зашагал в выбранном направлении. Ему потребовалось около получаса, чтобы наткнуться на первые обрывки огромной паутины. После этого он активировал знак «Квен» и пошел медленней. Пауки сами по себе для него опасности не представляли — во-первых, их главное оружие — яд — против ведьмаков не действовал, а во-вторых, их хитиновые тела отлично разрубались мечом и сжигались знаком «Игни». Но вот если их будет слишком много, они смогут просто задавить его массой. Еще несколько минут спустя стало очевидно, что Геральт приближается к логову. Он уже слушал неторопливые шевеления множества ног и чуял неприятный запах полусгнившего мяса в коконах. Он пригнулся и приблизился к большой расщелине, на дне которой расположилось более тысячи крупных пауков. Он замер. Логика подсказывала, что такого размера колония — очень плохое соседство для школы, но его собственный Кодекс не предполагал такое количество неоплачиваемой работы. В конце концов, его дело — добыть яд одного акромантула, а лучше — принести Северусу голову, чтобы тот смог сам нацедить столько яда, сколько ему будет нужно.
Сомнения Геральта разрешил тяжелый низкий голос, раздавшийся из глубины расщелины:
— Хагрид? Это ты?
Хагрид был профессором ухода за магическими существами и, насколько Геральт мог судить, весьма добродушным полувеликаном. Почему паук ожидает его прихода?
— Хагрид! — снова раздался голос. — Я давно тебя жду.
Это было уже очень интересно. Возможно ли, что Хагрид приручил всю эту стаю? Мозг пауков был слишком примитивен, чтобы их можно было выдрессировать, так что вряд ли.
— Это не совсем Хагрид, — произнес Геральт со своего места.
— А кто это? И что ты здесь делаешь?
— Это ты что здесь делаешь? Неподходящий климат для пауков.
— Хагрид перенес меня сюда много лет назад. Теперь это мой дом, — ответил паук, — а ты — пища.
При этих словах пауки, до сих пор вяло копошившиеся на дне, единой волной устремились вверх, туда, где стоял Геральт. Это было ожидаемо, и первый же десяток был встречен потоком пламени. Отлично горящие твари посыпались обратно вниз, поджигая прочих, но были те, кто избежал огня. Геральт вытащил серебряный меч и одним движением уничтожил сразу троих, после чего мягким перекатом ушел в сторону — на то место, где он только что стоял, упало сразу четыре паука — их Геральт «Аардом» сбросил обратно вниз. Дальше началась рутина. Пауки были слишком тупы, чтобы догадаться окружить врага, поэтому перли напрямую. Геральт жег их, сбрасывал в пещеру и методично разрубал пополам тех, которые не попадали под пламя. Постепенно лавина начала иссякать: пауки заканчивались. Геральт вытер пот со лба и заметил:
— Точно старею, — после чего пополз вниз — раз уж он уничтожил колонию, следовало позаботиться и о кладках.
Яйца, спрятанные в норах под слоями паутины, Геральт просто сжег — как и любые членистоногие, пауки плодились с огромной скоростью и в короткое время снова заняли бы пещеру. Когда с последней, судя по всему, кладкой было покончено, из глубины вдруг раздался голос:
— Кто ты такой?
Конечно, главный паук, основатель колонии, выжил — Геральт бы заметил, если бы на него напала настолько здоровая туша. Снова обнажив меч, он приблизился к завешенной паутиной глубокой норе и заглянул внутрь. Паук действительно был огромен — в полтора человеческих роста длиной, с массивными жвалами и огромными белесыми глазами. Его щетинистый панцирь выглядел тусклым, словно паук был очень и очень стар.
— Хагрид бы защитил меня и моих детей, — продолжил паук.
— Вполне вероятно, — согласился Геральт, потом махнул рукой и пошел обратно, прихватив по дороге голову покрупней. С Хагридом о его питомцах он еще поговорит, но один старый паук не опасен, так что пусть живет. В конце концов, может, он и впрямь дорог Хагриду?
С головой акромантула на плече передвигаться было менее удобно, чем без нее, но Геральт все-таки с успехом добыл неаппетитно пахнущий хищный гриб, росший на ветке хвойного дерева, и пальцы агрессивного красного колпака, после чего направился обратно к Хогвартсу, но вдруг замер.
До его слуха донесся отчетливый стук копыт очень крупной лошади, и почти сразу же на небольшую поляну выбежал кентавр. Кентавров Геральт раньше не видел, поэтому с любопытством наклонил голову на бок, изучая его. Существо, по сути, не было похоже ни на человека, ни на лошадь. На две головы выше Геральта, оно обладало слишком острыми и грубыми чертами лица и излишне выраженной мускулатурой. Передние копыта были расположены ближе друг к другу, чем задние, хвост был короче конского и менее пышным, а вот волосы скорее напоминали гриву и росли не только на голове, но и на верхней части спины.
— Что ты здесь делаешь, чужак? — спросил кентавр недовольно. В отличие от паука, он был однозначно разумен, поэтому Геральт даже не притронулся к мечу и спокойно ответил:
— Мимо иду.
— Это территория кентавров, чужак. Людям здесь не место.
— Так я и не человек, — заметил он. Кентавр нахмурился и скрестил руки на груди, потом произнес:
— Вижу, что не человек. Ты охотник за чудовищами, в этом мире их давно нет.
— Это и заметно, — сказал Геральт, тряхнув головой акромантула. Кентавр снова нахмурился, поднял глаза вверх, где сквозь голые ветви с трудом различалось серое небо, и кивнул:
— Еще немного, и Марс выйдет в зенит, а Сатурн развернет свои кольца.
Геральт тоже со знанием дела посмотрел на небо — ни Марса, и Сатурна, ни чьих бы то ни было колец (что бы это все ни значило) не увидел, но спорить не стал.
— Да, Марс с каждым годом все ярче, — повторил кентавр.
— Точно, — согласился с ним Геральт и, махнув на прощанье паучьей башкой, пошел дальше. Кентавр ему мешать не стал, и вскоре Геральт уже выкладывал свои трофеи на столе перед Северусом. Тот как-то странно посмотрел на голову паука, но от комментариев воздержался и принялся за дело. Геральту оставалось только ждать результатов (и, судя по выразительным взглядам зельевара, во время ожидания принять ванну).
Глава 13
О готовности зелья Северус сообщил почти через неделю, когда Геральт от скуки начал всерьез размышлять об очередной прогулке в лес — в гости к кентаврам, на поиски накеров, топляков или хоть какого-нибудь завалящего утопца.
— Как оно действует? — спросил Геральт, внимательно изучив зеленоватую светящуюся субстанцию, по консистенции похожую на сопли или слизь.
— Как поисковое зелье. Совмещается с картой, — ответил Северус и, чуть поколебавшись, добавил: неточно, слабо и с погрешностью до полутора миль.
Геральт кивнул и, скрестив руки на груди, прислонился к стене. Зельевар как-то почти обиженно глянул на творение своих рук, взял со стола длинный свиток, оказавшийся достаточно точной картой, и вручную капнул в центр пару капель.
Несколько мгновений ничего не происходило — зелье колыхалось на пергаменте жирной липкой массой, но Северус не показывал никаких признаков волнения, так что, видимо, все шло правильно. И действительно, спустя почти минуту масса ощутимо вздрогнула, засветилась ярче и потекла узкими ручейками по всей карте. Северус резко вдохнул, Геральт услышал, как быстрее забилось его сердце, а потом почти остановилось, пропустив два удара.
— Сработало, — хрипло пробормотал он и повторил: Сработало, Геральт.
Геральт подошел к карте и вгляделся в шесть горящих трупным зеленым светом точек.
— Это Поттер, — Северус ткнул пальцем в самую северную и самую крупную точку. — Хогвартса на карте нет, но он примерно здесь и расположен. Что до остальных… — палец заскользил по карте. — Один в Лондоне, и это плохо. Город огромный, и нам повезет, если лорд предпочел спрятать крестраж среди магглов. Здесь… — он указал на побережье, — будет проще всего искать, но стихия всегда усиливает магию, так что защита здесь будет очень мощной.
