- Я ничего не брал, - оскорбленно заявил тот, но помчался в сторону комнаты отдыха, где, по мнению Ева и Криса, у него был припрятан тайник с человеческими вещами.
Крис сидел спокойно. Свою посылку он отправил беспилотником, как Разболтайло научил.
Лицо Евы нахмурилось.
- Крис, кто комплектовал продукты питания?
- Я. Положил туда только батончики и витаминные добавки к еде.
- А Семен Петрович там был?
- Да. Проверил, как и что у нас уложено.
- Понятно, - пробормотала она и направилась к комнате отдыха. Крис следом.
В отсеке для питания, кроме батончиков, уложенных медиком, лежал контейнер и пах печеными пирожками.
- Вот же Разболтайло, - воскликнула Ева.
- Он не знает, что звездолет не взлетит с этим на борту? – уточнил Крис. Вероятно, его гениальный мозг такую мелочь мог и выпустить.
- Знает, конечно. Но он каждый раз надеется, что сможет взломать это место в коде Грейс. Давимся, но едим. В следующий раз нормальная еда будет только через пять дней.
Поэтому давились, но ели. Бред. Семен Петрович очень хорошо их покормил перед вылетом.
Зато Грейс дала добро на гиперпрыжок. Хорошо, что Крис уже привык к этим скачкам, даже тошноты не было. А то бы неприятная ситуация могла выйти.
И потянулись однообразные будни межзвёздных перелетов. Спасали материалы, которые дал Разболтайло. К тому же Крис усиленно наблюдал за биометрическими показателями Евы во время сна и бодрствования, но никаких отклонений от привычной работы организма не находил. Словно и не было фантастического спасения зелеными человечками своего капитана. Вслух об этом тоже не говорили, потому что вездесущая Грейс была по истине вездесущей. Взять хотя бы историю с пирожками.
Вопросом вездесущести Грейс Крис тоже озадачился. В инфосети об этом данных было множество. Оказалось, что Грейс может сканировать звездолет при помощи специального устройства, это были своего рода ее глаза. Таким образом, звездолёты Совета галактик были защищены от провоза контрабанды и оружия, если эти перевозки не согласованы с Вылетным бюро Совета галактик.
Ох, и загнала себя Ева в прокрустово ложе: корабль сменить не дают зеленые человечки, к тому всем приходится лгать по поводу своей работы (как в общем, так и во многих мелочах).
Мы считаем, что радио «Дизильбук» должно быть как можно больше не просторах космоса. Вы только подумайте: мы единственные, кто с вами везде, в любой точке пространства. А по этому поводу мы выводим в эфир замечательную композицию, под которую очень приятно пройтись босыми конечностями по песочку на экваторе планет, где осевое отклонение от вертикали не превышает тридцати пяти градусов. Пу-пу-пу ма-а-аш-ш-шк тру-ру-рай тру-ру-рай…
А радио это странное, которое везде с ними. Крис изучил и этот вопрос. Оказалось, что оно действительно вещает в любой точке космоса. Где передающее устройство – не известно. Но многие разумные обитатели вселенной отмечают, что радио им нравится. Крис, видимо, скоро себя к ним тоже сможет отнести.
- Команда, готовимся к приземлению, - послышался голос Евы, ее приказ продублировала услужливая Грейс.
Медик отложил планшет и сел в свое кресло. При посадке сильно трясло, Ева управляла звездолетом вручную, потому что отказала система сканирования поверхности планеты. А планету, как Венеру, окружала плотная шапка облаков. Было несколько моментов, когда Крис готов был предложить свои услуги в качестве удерживателя руля в нужном положении. Усилия капитан прилагала немалые, звездолёт сильно трясло, Крис помнил, как по своей неопытности едва не погубил Еву – поэтому сидел, злился, сжимал кулаки от бессилия и смотрел, как она мучается.
Наконец, Звездочка завибрировала, - признак того, что выпустили воздушную подушку для смягчения приземления, - и остановилась. Даже со своего места Крис услышал, как Ева тяжело выдохнула. Сколько ей еще терпеть такие неудобства? И почему три коротышки не соглашаются на другой звездолет?
- Команда, готовимся к высадке, - устало сказала Ева. – Сон, как скоро починишь сканер?
Крис видел, как дрожали ее руки, когда она тянулась к тумблерам на приборной панели. Вот же черт! А Пин не замечал этого. Или делал вид, что не замечает.
- Скажу после осмотра, - деловито ответил Сон, прошел мимо Криса, традиционно едва не уронил разводной ключ на ногу землянину и юркнул в лаз под приборной панелью.
- Капитан, я готов высадиться, - заверил сияющий от счастья Мар, возникая из соседнего лаза.
Крису захотелось выругаться в голос. И потому еще, что Ева выглядела очень уставшей. А остановиться на длительную стоянку на планете для восстановления сил не представлялось возможным, так как среда за бортом была губительна для человека. Только Мар выходил наружу. Потому и сиял, как пионерский значок.
Ева встала в круг, который транслировал ее голографическое изображение на поверхность планеты.
- Почему мы не использовали его на планете с водорослями? – уточнил Крис.
- Параметры планеты не подходили. Высокая влажность препятствует корректному построению изображения. Основное правило для полетов – обеспечение безопасности членам экипажа в зависимости от их видовых особенностей.
Ева откорректировала свое изображение, перенесла его за стены звездолета.
В большой иллюминатор на капитанском мостике хорошо было видно и Мара и голограммную Еву.
На планете BO-jp-356n жили ворны. Они чем-то походили на медуз. Ворны обитали в воде, но выходили на поверхность для размножения, отсюда делался вывод, что они вернулись в воду после того, как вышли из нее в ходе эволюции. Поскольку на их планете были практически всегда сумерки из-за плотных облаков, ворны научились испускать свет.
Вот и сейчас из тумана в сторону звездолёта двигалось несколько огоньков, слабо светящихся в темноте.
Крис в этой тягомотине видел только один плюс – Ева отдохнула. Он приготовил традиционный напиток из батончиков.
- Большинство планет такие? – просил медик, протягивая самую большую на корабле кружку капитану.
- По-разному. Каждая из планет находится на своей стадии эволюции. Наша Земля по той же причине не самое приятное место для некоторых инопланетян. Каждому свое, - философски закончила Ева.
- Поэтому ты так любишь Землю?
- Люблю, да. Но на Земле условия жизни самые подходящие для людей. Земля действительно наш дом. Вероятно, к тому времени, когда человечество изобретет корабли для дальних перелетов, человек станет более готовым для исследования космоса.
- Какая планета тебя поразила больше всего?
- Была такая, - Ева обернулась к приборной панели и показала на кружок, коих была множество пририсовано над приборной панелью. Количество кружков равнялось количеству планет, посещенных ею. - В Летной академии нас готовят к любым сюрпризам вселенной. Но я оказалась не готова увидеть точную копию Земли.
- Очень похожая планета?
- Нет. В том-то и дело, что это оказалась точная копия Земли. Когда я увидела знакомые материки, то подумала, что Пин допустил ошибку в расчетах, - к слову, Пин сидел рядом и даже ухом не повел по поводу того, что о нем говорят. – Но Пин не ошибается никогда. И это была не Земля. Материки похожи, но Америки ближе друг к другу в районе Панамского канала, а Мадагаскар еще часть Африки.
- Она населена?
- Да, но только животными. Ни следа пребывания человека.
- А кто вам контейнер отдал?
- Никто. Мар сам его нашел.
- Планета изучена?
- Да. Примерно так же, как Земля. Никого в Совете галактик этот факт особенно не волнует. Даже людей.
- Почему?
- Потому что есть планеты и интереснее, - улыбнулась Ева. – Ну, есть где-то в космосе точная копия Земли на другом этапе эволюции. Сравнение этих планет и населяющих их виды было бы интересно землянам и только. А земляне - не самая интересная, то есть развитая, раса во вселенной.
Да уж. Венец творения по версии землян оказался не самым интригующим детищем вселенной.
- Чем ты будешь заниматься после окончания перевозок?
- Не знаю. Отдохну.
- А сколько еще осталось посетить?
- Это может знать только Пин. Но он мне еще ни разу не ответил на этот вопрос.
- Пин, сколько еще планет нужно посетить, чтобы собрать все грузы? – Крис просил, не особо рассчитывая получить ответ.
Но случилось неожиданное.
- Три планеты, - ответил Пин.
Ева застыла в изумлении.
- Пинушка, какие это планеты? – протянула девушка.
- Строю маршрут.
Ева, кажется, не знала, куда себя деть: села в свое кресло, встала, прошлась, взяла в руки кружку, снова села в кресло и невидящим взглядом уставилась на иллюминатор. Там Мар шагал за ворнами. Впереди них в сумерках стали проявляться огни, какие обычно окантовывали площадку для посадки-высадки звездолетов.
Прошло не меньше часа, прежде чем медузы и Мар добрались до площадки. Произошел традиционный обмен приветствиями, все шло очень медленно: медузы отвечали спустя большие промежутки времени, а послания для них состояли из большого количества лингвистических единиц.
Когда довольный Мар вкатил на звездолёт очередной контейнер, Ева и Крис довольно выдохнули. Планета ворнов была крайне неприветливой, едкой и безрадостной. К тому времени Сон прошел в обратную сторону с разводным ключом и заверил, что сканер починил.
- Команда, готовимся взлетать, - довольно произнесла Ева. Она поглядывала через плечо Пина, пытаясь рассмотреть его расчёты.
Уже на орбите планеты, подальше от пещерной темноты ворнов, Ева и Крис клонились над маршрутом. Не то, чтобы медик что-то понимал в этих цифрах и графиках – хотелось смотреть на сияющую Еву. Очень ей шла улыбка.
- Так, три новые планеты, плюс одна из старого маршрута. Итого четыре… Только четыре! В промежутке между двумя заправками наноспайсом. Это можно и на Аргусе сделать. Но ближе на Фогде, там и починиться можно будет. Да, Пин так и рассчитал. А время? Так. Время на полет… примерно одиннадцать дней… - она подняла на него блестящие карие глаза. – Одиннадцать дней, Крис.
- Ура?
- Ура. Да. Даже не верится.
- Капитан, чистильщики закончили работу, - сообщила Грейс.
- Отлично. Для гиперпрыжка все готово?
- Да, капитан.
- Команда, готовимся к гипепрыжку. Следующая точка – планета лис.
42. Тогда. Любители френологии и простые летчики
- Так это был лис? – удивилась Ева.
- Да. Ты бы тоже догадалась, если бы не уснула в начале фильма.
- Я могла бы уснуть и в середине фильма, но твое плечо было чересчур удобным. Кто тебя просил выращивать такие удобные для сна плечи.
- Нет, дорогая. Пусть мои плечи остаются такими, какие они есть, если ты и дальше будешь так сладко на них спать.
- Буду.
- Я рад. Сейчас идем поужинать в кафе у дома, а потом спать. Завтра у меня тяжелая смена.
Крис очень уставал в своей государственной больнице, но виду не показывал. Иногда на него накатывало негодование по поводу отношения к пациентам или бюрократические проволочки. На предложение Евы о собственной клинике он отмахнулся, мол, хочет оставаться хорошим врачом, а не быть плохим управленцем.
Ева первой увидела Катарину с Мариночной. Поскольку свободных мест в вечер пятницы в кафе не было, Ева сама предложила Крису сесть к ним за столик.
Сначала разговор шел об общих знакомых, а потом как-то неожиданно перешел на Еву благодаря Мариночке.
- Я не встречала здесь людей с такой экзотичной внешностью, как у тебя, - сказала Мариночка Еве.
Это было правдой: кудрявые черные волосы, полные губы, смуглая кожа, карие глаза, но тонкий нос и субтильное телосложение. Карелы больше походили на светленьких европейцев, а Ева – на африканку.
- Мы не отсюда, - коротко, как и обычно, в таких беседах, ответила Ева.
- А откуда?
Из позапрошлого века и из космоса.
- С юга.
- А конкретнее? – не унималась Мариночка.
- Юг России, - соврала Ева. Она подозревала, что среди ее предков была арабы. Но изучением своей генеалогии никогда не занималась, потому что родители приучили жить здесь и сейчас. К тому же, истории их семей были путанными. И она не удивилась бы, если бы оказалось, что девичья фамилия матери не Шкерн, а какая-нибудь Демидова. А Семен Петрович, таким образом, решил отрезать их с сестрой печальное прошлое.
- А-а-а тогда понятно. Ты еврейка? Нет, ты не подумай, чего плохого. Я увлеклась антропологий. Оказывается, так много можно сказать по лицу человека. Вот Крис у нас прекрасен мужественной красотой славян. Как я. Мы светловолосые со светлыми глазами.
Крис от такой неприкрытой лести едва не поперхнулся вином.
- Да ладно! – удивилась Катерок. Ей, как и любой сестре, казалось, что ее брат не может быть красивым. Это же брат. – А я?
- У тебя другой тип лица, более северный, - заливалось соловушкой Мариночка, - но для наших мест очень типично.
Катарина действительно походила на жителей далеких северных мест, у которых более узкий разрез глаз.
- Откуда у тебя такие познания? Из интернета? – предприняла попытку Ева урезонить собеседницу.
- Нет, в интернете много непроверенной информации. Мы с мамой и Фаиной Августовной были на лекции антрополога из Москвы в прошлую пятницу.
Мариночка как будто почувствовала себя увереннее, сняла бабушкину кофту, под которой оказалась маечка на босо тело. А девочка не так проста, как хочет казаться.
- А, так вот где ты была! А я маме соврала, что в библиотеку иду, а сама в клуб, - поделилась Катерок.
- А я не жалею, что на лекции была. Сейчас, знаете, так сложно найти девушку, которая могла бы поддержать интеллектуальный разговор. И Фаина Августовна так же считает.
А у Мариночки, так голова, вероятно, периодически пухнет из-за большого и тяжелого интеллекта.
- Мне эта тема тоже была интересна в студенчестве, - поддержал разговор Крис. – Особенно после изучения френологии, то есть псевдонауки о форме черепа.
- Так интересно, - зачарованно выдохнула Мариночка. – Что именно тебя поразило?
Тут очень не кстати запищал телефон Евы, по которому они общались с Пином. Тот высылал сведения о предстоящем полете. Крис покосился на телефон в руке девушки, его губы сложились в белую линию, он отвернулся к Мариночке и Катарине и заговорил:
- Средний европейский череп более угловат, средний африканский более вытянут.
Потом Мариночка восторженно что-то еще спрашивала, Крис что-то ей отвечал. Катарина залипла в телефон, Ева, к сожалению, тоже. Пин все писал и писал – по поводу поисков новых источников топлива, по поводу остановки у Разболтайло, по поводу покупки оборудования. Словно ждал этого момента, копил вопросы, чтобы задать их в самый неподходящий момент.
Отложить разговор с Пином не представлялось возможным, потому что починка требовалась срочно, и только Ева занималась закупкой запчастей и прочего оборудования, потому что зеленые человечки не могут самостоятельно принимать участие в купле-продаже. А только через посредника, который относился к более высокоразвитой расе, чем они сами.
Ева несколько раз пыталась втиснуться в разговор Криса и Мариночки, но пару раз не к месту задала вопрос, на нее уставились в ответ две пары удивленных глаз, поэтому потом только молчала.
И почему в летной академии анатомию и антропологию человека Ева не изучала углубленно? Потому что нарабатывала летные часы. Не могла же она тогда предположить, что через несколько лет знание слов «сошник» и «сагиттальный шов» поможет спасти ее отношения или самооценку.
Крис сидел спокойно. Свою посылку он отправил беспилотником, как Разболтайло научил.
Лицо Евы нахмурилось.
- Крис, кто комплектовал продукты питания?
- Я. Положил туда только батончики и витаминные добавки к еде.
- А Семен Петрович там был?
- Да. Проверил, как и что у нас уложено.
- Понятно, - пробормотала она и направилась к комнате отдыха. Крис следом.
В отсеке для питания, кроме батончиков, уложенных медиком, лежал контейнер и пах печеными пирожками.
- Вот же Разболтайло, - воскликнула Ева.
- Он не знает, что звездолет не взлетит с этим на борту? – уточнил Крис. Вероятно, его гениальный мозг такую мелочь мог и выпустить.
- Знает, конечно. Но он каждый раз надеется, что сможет взломать это место в коде Грейс. Давимся, но едим. В следующий раз нормальная еда будет только через пять дней.
Поэтому давились, но ели. Бред. Семен Петрович очень хорошо их покормил перед вылетом.
Зато Грейс дала добро на гиперпрыжок. Хорошо, что Крис уже привык к этим скачкам, даже тошноты не было. А то бы неприятная ситуация могла выйти.
И потянулись однообразные будни межзвёздных перелетов. Спасали материалы, которые дал Разболтайло. К тому же Крис усиленно наблюдал за биометрическими показателями Евы во время сна и бодрствования, но никаких отклонений от привычной работы организма не находил. Словно и не было фантастического спасения зелеными человечками своего капитана. Вслух об этом тоже не говорили, потому что вездесущая Грейс была по истине вездесущей. Взять хотя бы историю с пирожками.
Вопросом вездесущести Грейс Крис тоже озадачился. В инфосети об этом данных было множество. Оказалось, что Грейс может сканировать звездолет при помощи специального устройства, это были своего рода ее глаза. Таким образом, звездолёты Совета галактик были защищены от провоза контрабанды и оружия, если эти перевозки не согласованы с Вылетным бюро Совета галактик.
Ох, и загнала себя Ева в прокрустово ложе: корабль сменить не дают зеленые человечки, к тому всем приходится лгать по поводу своей работы (как в общем, так и во многих мелочах).
Мы считаем, что радио «Дизильбук» должно быть как можно больше не просторах космоса. Вы только подумайте: мы единственные, кто с вами везде, в любой точке пространства. А по этому поводу мы выводим в эфир замечательную композицию, под которую очень приятно пройтись босыми конечностями по песочку на экваторе планет, где осевое отклонение от вертикали не превышает тридцати пяти градусов. Пу-пу-пу ма-а-аш-ш-шк тру-ру-рай тру-ру-рай…
А радио это странное, которое везде с ними. Крис изучил и этот вопрос. Оказалось, что оно действительно вещает в любой точке космоса. Где передающее устройство – не известно. Но многие разумные обитатели вселенной отмечают, что радио им нравится. Крис, видимо, скоро себя к ним тоже сможет отнести.
- Команда, готовимся к приземлению, - послышался голос Евы, ее приказ продублировала услужливая Грейс.
Медик отложил планшет и сел в свое кресло. При посадке сильно трясло, Ева управляла звездолетом вручную, потому что отказала система сканирования поверхности планеты. А планету, как Венеру, окружала плотная шапка облаков. Было несколько моментов, когда Крис готов был предложить свои услуги в качестве удерживателя руля в нужном положении. Усилия капитан прилагала немалые, звездолёт сильно трясло, Крис помнил, как по своей неопытности едва не погубил Еву – поэтому сидел, злился, сжимал кулаки от бессилия и смотрел, как она мучается.
Наконец, Звездочка завибрировала, - признак того, что выпустили воздушную подушку для смягчения приземления, - и остановилась. Даже со своего места Крис услышал, как Ева тяжело выдохнула. Сколько ей еще терпеть такие неудобства? И почему три коротышки не соглашаются на другой звездолет?
- Команда, готовимся к высадке, - устало сказала Ева. – Сон, как скоро починишь сканер?
Крис видел, как дрожали ее руки, когда она тянулась к тумблерам на приборной панели. Вот же черт! А Пин не замечал этого. Или делал вид, что не замечает.
- Скажу после осмотра, - деловито ответил Сон, прошел мимо Криса, традиционно едва не уронил разводной ключ на ногу землянину и юркнул в лаз под приборной панелью.
- Капитан, я готов высадиться, - заверил сияющий от счастья Мар, возникая из соседнего лаза.
Крису захотелось выругаться в голос. И потому еще, что Ева выглядела очень уставшей. А остановиться на длительную стоянку на планете для восстановления сил не представлялось возможным, так как среда за бортом была губительна для человека. Только Мар выходил наружу. Потому и сиял, как пионерский значок.
Ева встала в круг, который транслировал ее голографическое изображение на поверхность планеты.
- Почему мы не использовали его на планете с водорослями? – уточнил Крис.
- Параметры планеты не подходили. Высокая влажность препятствует корректному построению изображения. Основное правило для полетов – обеспечение безопасности членам экипажа в зависимости от их видовых особенностей.
Ева откорректировала свое изображение, перенесла его за стены звездолета.
В большой иллюминатор на капитанском мостике хорошо было видно и Мара и голограммную Еву.
На планете BO-jp-356n жили ворны. Они чем-то походили на медуз. Ворны обитали в воде, но выходили на поверхность для размножения, отсюда делался вывод, что они вернулись в воду после того, как вышли из нее в ходе эволюции. Поскольку на их планете были практически всегда сумерки из-за плотных облаков, ворны научились испускать свет.
Вот и сейчас из тумана в сторону звездолёта двигалось несколько огоньков, слабо светящихся в темноте.
Крис в этой тягомотине видел только один плюс – Ева отдохнула. Он приготовил традиционный напиток из батончиков.
- Большинство планет такие? – просил медик, протягивая самую большую на корабле кружку капитану.
- По-разному. Каждая из планет находится на своей стадии эволюции. Наша Земля по той же причине не самое приятное место для некоторых инопланетян. Каждому свое, - философски закончила Ева.
- Поэтому ты так любишь Землю?
- Люблю, да. Но на Земле условия жизни самые подходящие для людей. Земля действительно наш дом. Вероятно, к тому времени, когда человечество изобретет корабли для дальних перелетов, человек станет более готовым для исследования космоса.
- Какая планета тебя поразила больше всего?
- Была такая, - Ева обернулась к приборной панели и показала на кружок, коих была множество пририсовано над приборной панелью. Количество кружков равнялось количеству планет, посещенных ею. - В Летной академии нас готовят к любым сюрпризам вселенной. Но я оказалась не готова увидеть точную копию Земли.
- Очень похожая планета?
- Нет. В том-то и дело, что это оказалась точная копия Земли. Когда я увидела знакомые материки, то подумала, что Пин допустил ошибку в расчетах, - к слову, Пин сидел рядом и даже ухом не повел по поводу того, что о нем говорят. – Но Пин не ошибается никогда. И это была не Земля. Материки похожи, но Америки ближе друг к другу в районе Панамского канала, а Мадагаскар еще часть Африки.
- Она населена?
- Да, но только животными. Ни следа пребывания человека.
- А кто вам контейнер отдал?
- Никто. Мар сам его нашел.
- Планета изучена?
- Да. Примерно так же, как Земля. Никого в Совете галактик этот факт особенно не волнует. Даже людей.
- Почему?
- Потому что есть планеты и интереснее, - улыбнулась Ева. – Ну, есть где-то в космосе точная копия Земли на другом этапе эволюции. Сравнение этих планет и населяющих их виды было бы интересно землянам и только. А земляне - не самая интересная, то есть развитая, раса во вселенной.
Да уж. Венец творения по версии землян оказался не самым интригующим детищем вселенной.
- Чем ты будешь заниматься после окончания перевозок?
- Не знаю. Отдохну.
- А сколько еще осталось посетить?
- Это может знать только Пин. Но он мне еще ни разу не ответил на этот вопрос.
- Пин, сколько еще планет нужно посетить, чтобы собрать все грузы? – Крис просил, не особо рассчитывая получить ответ.
Но случилось неожиданное.
- Три планеты, - ответил Пин.
Ева застыла в изумлении.
- Пинушка, какие это планеты? – протянула девушка.
- Строю маршрут.
Ева, кажется, не знала, куда себя деть: села в свое кресло, встала, прошлась, взяла в руки кружку, снова села в кресло и невидящим взглядом уставилась на иллюминатор. Там Мар шагал за ворнами. Впереди них в сумерках стали проявляться огни, какие обычно окантовывали площадку для посадки-высадки звездолетов.
Прошло не меньше часа, прежде чем медузы и Мар добрались до площадки. Произошел традиционный обмен приветствиями, все шло очень медленно: медузы отвечали спустя большие промежутки времени, а послания для них состояли из большого количества лингвистических единиц.
Когда довольный Мар вкатил на звездолёт очередной контейнер, Ева и Крис довольно выдохнули. Планета ворнов была крайне неприветливой, едкой и безрадостной. К тому времени Сон прошел в обратную сторону с разводным ключом и заверил, что сканер починил.
- Команда, готовимся взлетать, - довольно произнесла Ева. Она поглядывала через плечо Пина, пытаясь рассмотреть его расчёты.
Уже на орбите планеты, подальше от пещерной темноты ворнов, Ева и Крис клонились над маршрутом. Не то, чтобы медик что-то понимал в этих цифрах и графиках – хотелось смотреть на сияющую Еву. Очень ей шла улыбка.
- Так, три новые планеты, плюс одна из старого маршрута. Итого четыре… Только четыре! В промежутке между двумя заправками наноспайсом. Это можно и на Аргусе сделать. Но ближе на Фогде, там и починиться можно будет. Да, Пин так и рассчитал. А время? Так. Время на полет… примерно одиннадцать дней… - она подняла на него блестящие карие глаза. – Одиннадцать дней, Крис.
- Ура?
- Ура. Да. Даже не верится.
- Капитан, чистильщики закончили работу, - сообщила Грейс.
- Отлично. Для гиперпрыжка все готово?
- Да, капитан.
- Команда, готовимся к гипепрыжку. Следующая точка – планета лис.
42. Тогда. Любители френологии и простые летчики
- Так это был лис? – удивилась Ева.
- Да. Ты бы тоже догадалась, если бы не уснула в начале фильма.
- Я могла бы уснуть и в середине фильма, но твое плечо было чересчур удобным. Кто тебя просил выращивать такие удобные для сна плечи.
- Нет, дорогая. Пусть мои плечи остаются такими, какие они есть, если ты и дальше будешь так сладко на них спать.
- Буду.
- Я рад. Сейчас идем поужинать в кафе у дома, а потом спать. Завтра у меня тяжелая смена.
Крис очень уставал в своей государственной больнице, но виду не показывал. Иногда на него накатывало негодование по поводу отношения к пациентам или бюрократические проволочки. На предложение Евы о собственной клинике он отмахнулся, мол, хочет оставаться хорошим врачом, а не быть плохим управленцем.
Ева первой увидела Катарину с Мариночной. Поскольку свободных мест в вечер пятницы в кафе не было, Ева сама предложила Крису сесть к ним за столик.
Сначала разговор шел об общих знакомых, а потом как-то неожиданно перешел на Еву благодаря Мариночке.
- Я не встречала здесь людей с такой экзотичной внешностью, как у тебя, - сказала Мариночка Еве.
Это было правдой: кудрявые черные волосы, полные губы, смуглая кожа, карие глаза, но тонкий нос и субтильное телосложение. Карелы больше походили на светленьких европейцев, а Ева – на африканку.
- Мы не отсюда, - коротко, как и обычно, в таких беседах, ответила Ева.
- А откуда?
Из позапрошлого века и из космоса.
- С юга.
- А конкретнее? – не унималась Мариночка.
- Юг России, - соврала Ева. Она подозревала, что среди ее предков была арабы. Но изучением своей генеалогии никогда не занималась, потому что родители приучили жить здесь и сейчас. К тому же, истории их семей были путанными. И она не удивилась бы, если бы оказалось, что девичья фамилия матери не Шкерн, а какая-нибудь Демидова. А Семен Петрович, таким образом, решил отрезать их с сестрой печальное прошлое.
- А-а-а тогда понятно. Ты еврейка? Нет, ты не подумай, чего плохого. Я увлеклась антропологий. Оказывается, так много можно сказать по лицу человека. Вот Крис у нас прекрасен мужественной красотой славян. Как я. Мы светловолосые со светлыми глазами.
Крис от такой неприкрытой лести едва не поперхнулся вином.
- Да ладно! – удивилась Катерок. Ей, как и любой сестре, казалось, что ее брат не может быть красивым. Это же брат. – А я?
- У тебя другой тип лица, более северный, - заливалось соловушкой Мариночка, - но для наших мест очень типично.
Катарина действительно походила на жителей далеких северных мест, у которых более узкий разрез глаз.
- Откуда у тебя такие познания? Из интернета? – предприняла попытку Ева урезонить собеседницу.
- Нет, в интернете много непроверенной информации. Мы с мамой и Фаиной Августовной были на лекции антрополога из Москвы в прошлую пятницу.
Мариночка как будто почувствовала себя увереннее, сняла бабушкину кофту, под которой оказалась маечка на босо тело. А девочка не так проста, как хочет казаться.
- А, так вот где ты была! А я маме соврала, что в библиотеку иду, а сама в клуб, - поделилась Катерок.
- А я не жалею, что на лекции была. Сейчас, знаете, так сложно найти девушку, которая могла бы поддержать интеллектуальный разговор. И Фаина Августовна так же считает.
А у Мариночки, так голова, вероятно, периодически пухнет из-за большого и тяжелого интеллекта.
- Мне эта тема тоже была интересна в студенчестве, - поддержал разговор Крис. – Особенно после изучения френологии, то есть псевдонауки о форме черепа.
- Так интересно, - зачарованно выдохнула Мариночка. – Что именно тебя поразило?
Тут очень не кстати запищал телефон Евы, по которому они общались с Пином. Тот высылал сведения о предстоящем полете. Крис покосился на телефон в руке девушки, его губы сложились в белую линию, он отвернулся к Мариночке и Катарине и заговорил:
- Средний европейский череп более угловат, средний африканский более вытянут.
Потом Мариночка восторженно что-то еще спрашивала, Крис что-то ей отвечал. Катарина залипла в телефон, Ева, к сожалению, тоже. Пин все писал и писал – по поводу поисков новых источников топлива, по поводу остановки у Разболтайло, по поводу покупки оборудования. Словно ждал этого момента, копил вопросы, чтобы задать их в самый неподходящий момент.
Отложить разговор с Пином не представлялось возможным, потому что починка требовалась срочно, и только Ева занималась закупкой запчастей и прочего оборудования, потому что зеленые человечки не могут самостоятельно принимать участие в купле-продаже. А только через посредника, который относился к более высокоразвитой расе, чем они сами.
Ева несколько раз пыталась втиснуться в разговор Криса и Мариночки, но пару раз не к месту задала вопрос, на нее уставились в ответ две пары удивленных глаз, поэтому потом только молчала.
И почему в летной академии анатомию и антропологию человека Ева не изучала углубленно? Потому что нарабатывала летные часы. Не могла же она тогда предположить, что через несколько лет знание слов «сошник» и «сагиттальный шов» поможет спасти ее отношения или самооценку.
