ОХОТА НА СВЕТЛЯЧКА
– Ты что здесь делаешь? — прорычал Густав, за шкирку выдергивая меня из-за книжной полки, за которой я какое-то время так благополучно пряталась. Попыталась вырваться, но хватка у начальника была жёсткой. — Иди, обслуживай клиента, уже пятнадцать минут ждёт.
– А, может, скажем, что меня нет — взмолилась, делая глаза большими, а выражение лица — невинным.
Мужчина с недовольным видом посмотрел по сторонам, а потом, подняв меня на уровень своих глаз, зло прошипел: «Насколько мне помнится, ты у меня тут единственная говорить мастерица». В следующую секунду он выпустил ворот моей рубашки из рук, а я полетела на пол. Годы практики и толика везения, и приземлилась я, к счастью, на ноги, а не на пятую точку.
Прежде чем выйти в зал, заглянула в дверную щель, чтобы удостовериться наверняка. Честно, думала, уйдёт, как только поймёт, что наш салон пуст, но... увы и ах, похоже, сегодня не день исполнения моих самых дерзких мечтаний. Очень далекий, собственно, от их реализации, мужчина уже сидел в кожаном кресле, попивая кофе. Мой кофе! Крепкий, такой, чтобы молотые зерна ощущались на языке, и изрядно остывший, потому что налила я его себе как раз минут двадцать назад. За пять минут до того, как, чисто случайно, заметила, что широкой уверенной поступью к нам приближается Тинистан Эдагарский — младший королевский дознаватель. Черноволосый, черноглазый, чернобровый и, вообще, весь далёкий от светлого мужчина. Мундир, к слову, на нём тоже был насыщенного чёрного цвета. Даже блестящие пуговицы и те чёрные. Глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках, и сделала неловкий шаг вперёд. Оступилась, запуталась в собственной юбке, чертыхнулась и в итоге повалилась на пол, на ходу теряя накладной нос и часть бородавок с лица. Гость выразительно хмыкнул. Я, чувствуя, как кровь приливает к щекам, также стоя на коленях, подняла с пола одну из бородавок, очень профессионально, кстати, выполненную из латекса, присмотрелась и, брезгливо сплюнув, откинула её подальше в угол. Горделиво вскинула голову, улыбнулась совсем не белозубой улыбкой — я всё-таки гадалку старую изображала — и уже гораздо бодрее доковыляла до своего кресла. Села, ровно уставившись на мужчину, который не сводил с меня любопытного взгляда чёрных глаз. Поняла, что что-то мешает. Дёрнула левым плечом, правым, обоими. Вспомнила про горб.
– Спину чесать удобнее, — ответила невозмутимо и опёрлась горбом о спинку кресла. Грудь при этом вызывающе подалась вперед и, если бы не наглухо застёгнутый наряд пожилой леди, рисковала бы выскочить наружу.
– Занимательно, — протянул Тинистан, ставя чашку с остатками кофе на блюдце. — А я всё гадал, почему у столетней старухи фантазии восемнадцатилетней девчонки.
Внимательно посмотрела на него, потом на кофе. Значит, уже всё прочитал. Хороший дознаватель — опасный человек. Соскребла с щеки ещё не окончательно покинувшие меня бородавки, а затем улыбнулась дружелюбно и ласково, насколько в сложившейся ситуации это было возможно:
– Позолотите ручку, будьте так любезны.
– Мне нужно найти человека, — холодно ответил гость, тут же доставая из нагрудного кармана рисунок. Девушка с белыми, как снег волосами и лазуритовыми глазами. Внимательно посмотрела на мужчину, снова на изображение. Невеста?
– Я с таким не работаю, — выразительно выпятив губы и наморщив лоб, сообщила я. — Совсем.
Быстро встала и попыталась ретироваться за любимую и такую безопасную книжную полку. Не тут-то было. Сильная мужская ладонь сомкнулась на запястье, от чего по коже прошла волна жара.
– Вы мне поможете, — твёрдо сказал гость, — во-первых, вы уже оказывали услуги по поиску людей другим людям, мне это известно; а, во-вторых, я кое-что прочёл в вашей кружке.
Я усмехнулась:
– У меня нет секретов, лорд дознаватель.
– Кроме того, что вы переодеваетесь старой ведьмой чтобы гадать девицам по кофейной гуще в захудалом салоне?
Задумалась.
– Да, пожалуй, этот единственный, — охотно закивала я и, бросив спешное: «До свидания», — снова попыталась уйти.
На этот раз меня никто не держал, но дознаватель был совсем неплох, а в чашке и вправду «выхлебал» на меня компромата.
– Элиса — моя невеста, — услышала сказанное с неподдельной горечью. — Она исчезла две недели назад.
Остановилась, чувствуя, как его взгляд скользит по моей спине. Хорошо — там горб, а то бы зарделась, как школьница. Правду Густав говорит, мне и в своём обычном виде нужно иногда на улице появляться, а то я без маскировки себя уже почти голой ощущаю.
– Может, вы жених так себе? — спросила, не оборачиваясь. — Может любили её недостаточно, или она вас.
Повернулась и, напряжённо прищурившись, уставилась на него.
– Вы, кстати, не красавец... — протянула, задумчиво разглядывая гостя.
– Взаимно, — холодно ответили мне.
Улыбнулась. Значит, не манипулирует. Просто чувства скрывает. Если бы манипулировал, продолжал бы примешивать к голосу горечь, от которой у меня точно мороз по коже и сразу хочется бежать помогать. Говорю же, хороший дознаватель — опасный человек. Этот был более чем хороший. Лучше держать поближе.
– Ладно, садитесь и руку дайте, — буркнула, делая вид, что оказываю ему огромную услугу.
– А это не розыгрыш? — скептически глядя на меня, спросил Тинистан.
Посмотрела на него с таким видом, словно он оскорбил меня до глубины души. Не подействовало. Добавила долю святой наивности и указала пальцем с накладным чёрным когтем на вывеску, край которой виднелся за окном.
– Название видели? — медленно уточнила, точно дурак здесь он, а не молодая девчонка с накладным горбом. — Гадание по ладони! Золотите-золотите мою уже!
Руку мне протянул всё же как-то неохотно. Видимо, что он как дознаватель может читать по воде — это нормально, а что кто-то все его помыслы по линиям на ладони вычислит — нет.
К моему удивлению, кожа, помимо привычных линий, была исписана вязью шрамов. А ещё не была аристократически нежной. Скорее натруженной, как после долгой работы.
Гость, судя по его ладоням, состоял из противоречий. Высокий статус королевского дознавателя, но при этом отрицание мира, в котором он живет; и эта, ненавистная мне, печать несчастливца. Обычно, видя такую, я придумывала с три короба, чтобы сделать сеанс гадания как можно дольше. Говорила и говорила, наблюдая, как постепенно злые символы растворялись, освобождая место для новой жизни человека. Для самого гостя весь процесс подобного исцеления оказывался тайной. Он не знал ни что я делаю, ни от чего его спасаю. Более того, подобные клиенты обычно уходили слегка разочарованными, считая всё сказанное старухой, сущими небылицами. Ну а что я могла? Убирать такие печати и при этом нести убедительную чушь у меня пока не получалось. Хотя Густав и возлагал на меня большие надежды.
– Как давно, говорите, она пропала? — спросила, слегка сжимая мужскую ладонь и чувствуя, как тёплая светлая энергия от моих пальцев заструилась к печати несчастливца.
– 12 дней назад, — чуть охрипшим голосом ответили мне. Я видела, мои манипуляции не укрылись от дознавателя, тем не менее он промолчал.
– Вы в курсе, что если она не захочет быть найденной, то я не смогу помочь?
– Врёте.
– Вру.
– Здесь? — спросил Тинистан, а я в очередной раз охватила взглядом величественный особняк с высокими резными колоннами у входа и благоухающими розовыми кустами под распахнутыми настежь окнами.
– Вы знаете, чей он? — догадалась, судя по тому, как мужчина был удивлён.
– Более чем. В королевстве всего четыре дознавателя. Один из них слишком стар, чтобы нести службу; второй — молод, ему ещё нет и двенадцати; третий — перед вами, а четвёртый, который приходится мне ближайшим родственником, как раз, живёт за этими стенами.
– Что ж, ваша невеста, выходит, либо его пленница, либо теперь тоже здесь живёт, — хмыкнула я и, развернувшись на каблуках, намеревалась отправиться по своим делам, но была перехвачена за запястье.
– А вы куда это? — посмотрела на него, подозрительно прищурив глаза. Сказал: «Найти!» — нашла. Больше никаких договорённостей не было.
– Домой, — произнесла медленно, как если бы надеялась, что несколько секунд промедления заставят дознавателя одуматься.
– Если Элиса и вправду там, вы будете работать на корону.
– Не буду и без «если», — ответила, чувствуя, что добром этот визит не кончится, — ваша невеста в этом доме.
– Следуйте за мной, — он резко взмахнул плащом и, не оглядываясь, направился к центральной аллее. Решительно, быстро и совершенно не таясь.
– Дурак, — подумала я. Если девушку и вправду украли, ему бы лучше сделать своё появление внезапным.
С ближайшего куста вспорхнула стайка птичек. Садовник, невольно оторвавшийся от своего занятия, спешно склонился вновь, приветствуя дознавателя. В кухне, а на первом этаже была именно она, послышался женский визг, и кто-то что-то разбил. Чёрная фигура Тинистана Эдагарского в атмосфере сияющего солнечного дня, наполненного сладкими цветочными ароматами, смотрелась совершенно неуместно. Вздрогнула, сознавая, что по всей видимости, дура во всей этой истории — я.
– Она? — хозяин дома холодным, цепким взглядом прошёлся по мне от макушки до пяток. — Не старовата?
Я надеялась, что мой спутник скажет: «Более чем». Взмолилась мысленно всем богам, в которых не верила. Наивно надеялась, что Тинистан не выдаст высокому стройному мужчине в чёрном мундире дознавателя, что под нарядом старой горбатой ведьмы со здоровенными бородавками на лице — молодая девчонка. Но, увы и ах. Сегодня не мой день, и мне предстояло ещё раз в этом убедиться.
– Ей восемнадцать или около того. Хороший грим с толикой магии иллюзий.
– Занятно, — мужчина подошёл ко мне и щёлкнул по носу. Последнему нужно отдать должное — на этот раз я хорошо его прилепила, и он не отвалился. — Зачем весь фарс?
– Я по руке гадаю, — не пытаясь придать голосу обычную старческую хрипоту, недовольно буркнула я. — Много вы знаете молоденьких девиц, способных на подобное?
Мне не ответили, продолжая сверлить пытливым взглядом.
– Неужели сама привела?
– Глупо было прятать её в твоём доме, — Тинистан лениво облокотился на стену и занялся разглядыванием своих ладоней.
– Да-да, вы разоблачены, пойманы с поличным и всё такое, до свидания, я пошла, — попыталась быстро ретироваться к выходу, но мало того, что опять в юбке запуталась, так ещё и младшего дознавателя ладони резко перестали занимать.
– Оставайся, мы ещё не закончили, — холодно сказал он, а у меня от его голоса побежал мороз по коже.
«Светлячок летит на свет и ударяется в жёсткие прутья. Позади, скрепя петлями, захлопывается дверь».
– Хорошо, — согласилась я, делая вид что оправляю наряд, а сама судорожно попыталась унять сердцебиение. — Увижу вашу невесту и уйду. В конце концов, должна же я узнать, из-за какой такой леди весь переполох.
– Чай? — отрицательно покачала головой. Мало того, что в горло сейчас совершенно точно ничегошеньки не полезет, так ещё и пить что-либо в подобной компании — значило выдать всю себя.
Мой отказ восприняли как само собой разумеющееся. При этом юркая служанка невозмутимо внесла поднос с чайником и тремя чашками и разлила всем чай. Сама тут же упорхнула. Третья чашка явно должна была достаться мне.
– Она хоть симпатичная под этими бородавками? — услышала сквозь оцепенение. Слова были обращены не мне, в очередной раз доказывая, что я тут кто-то вроде подопытной мыши, одной мне не ведомо, зачем. — Или такая же страшная, как и в гриме?
– Незапоминающаяся, — после недолгой паузы ответил Тинистан, — нам подойдёт.
– Дорогие дознаватели, — торжественно начала я. Просто жить уж очень хотелось, а услуги этих мужчин и впрямь были не из дешёвых. — Чтобы вы не планировали, я в этом участвовать отказываюсь! У меня, между прочим, в салоне очередь на неделю вперёд и на снадобья заказов на месяц.
Снадобья я варила роскошные. С нотками мелиссы, малины и вереска. Заговаривала на любовь, богатство и до кучи от ревматизма. С ревматизмом в отношения вступать негоже. Это любому понятно. Да и деньги тратить, когда что-то болит, неудобно.
– Снадобья, говоришь, — облизнув губы, произнёс старший. — Возьми-ка её кружку Тинистан.
В следующую секунду я провалилась в темноту.
Проснулась от того, что за окном бушевала стихия — лил дождь, гремели молнии. Стёкла в моих окнах звенели, а стены то и дело окрашивались яркими вспышками света. Испугано огляделась, не сразу поняв, что комната, совершенно точно, моя. И я в ней одна. Наскоро оделась, стараясь не вздрагивать при каждом звуке грома за окном, и спустилась вниз в общую кухню. Здесь было пусто и холодно. Одно из окон оказалось распахнуто. Как только не разбилось? Грохотало на полдома, а на пол уже натекла огромная лужа.
«Что ж за напасть?» — подумала я, не без труда закрывая окно и направляясь заваривать кофе. Кухню снова озарило вспышкой света. Зябко поёжилась. Пока ждала кофе, дышала, чувствовала, как подрагивает в нетерпении тело, а ещё сжимается желудок. Чувства были какие-то невнятные, тело скованное, в голове то ли слишком пусто, то ли слишком ватно. К сожалению, мне до конца даже было не разобрать.
Терпкий вкус кофе на губах и языке, напомнил о том, кто я и зачем живу в той маленькой каморке под потолком. Мне нужны деньги. Я хочу покинуть Риндервел, заработав на обучение у настоящей магички. В нашем деле без наставницы — никак и никуда. Она нужна была мне, как воздух. У меня были способности, но умение правильно ими распоряжаться приходит со временем. Иногда очень долгим.
Второй глоток, и тело тоже начало оживать. Говорят, вместо кофе лучше попрыгать на пятках, растереть мочки ушей и выпить стакан воды, но кто я такая, чтобы отказывать себе в удовольствии, которое я получаю вместе с горьким напитком.
Удовольствие. Невольно хмыкнула. В бесконечных переодеваниях в старую ведьму, работе в салоне с утра до вечера и приготовлении снадобий по ночам я совсем забыла, что у молодой девушки, вроде меня, может быть жизнь, праздные развлечения, возможно, возлюбленный.
При мыслях о последнем перед глазами почему-то появились чёрные волосы... и весь совершенно далёкий от светлого — Тинистан Эдагарский. Горло сжалось, а по телу прошла еле заметная волна напряжения. Теперь он был не только картинкой — безликой фигурой в жизни города. Теперь я знала его лично. Могла даже похвастаться, правда только самой себе, что убрала с его руки печать несчастливца. Какая же я умница — добрая, заботливая, чуткая. Улыбнулась, делая ещё один глоток. А потом в сознании прям прогремело: «ДУРА! Я совершенно точно дура! Огляделась, пытаясь убедиться, что кухня всё-таки та самая — общего дома. Но как я здесь очутилась? Ужас охватил целиком. После поисков Элисы и разговоров в кабинете старшего дознавателя я ничего не помнила. «Ничего» от слова «совсем».
Это не хорошо. Это очень не хорошо.
Промозглое утро наступило слишком быстро. Натянув чулки и галоши под свою юбку, я зачесала волосы в высокий хвост и накинула плащ с капюшоном. Оставаться незапоминающейся и неприметной — то, что Тинистан выделил как моё преимущество, для меня было не в новинку. Работа у меня такая — печати убирать и лапшу по поводу будущего на уши вешать — это надо уметь.
– Ты что здесь делаешь? — прорычал Густав, за шкирку выдергивая меня из-за книжной полки, за которой я какое-то время так благополучно пряталась. Попыталась вырваться, но хватка у начальника была жёсткой. — Иди, обслуживай клиента, уже пятнадцать минут ждёт.
– А, может, скажем, что меня нет — взмолилась, делая глаза большими, а выражение лица — невинным.
Мужчина с недовольным видом посмотрел по сторонам, а потом, подняв меня на уровень своих глаз, зло прошипел: «Насколько мне помнится, ты у меня тут единственная говорить мастерица». В следующую секунду он выпустил ворот моей рубашки из рук, а я полетела на пол. Годы практики и толика везения, и приземлилась я, к счастью, на ноги, а не на пятую точку.
Прежде чем выйти в зал, заглянула в дверную щель, чтобы удостовериться наверняка. Честно, думала, уйдёт, как только поймёт, что наш салон пуст, но... увы и ах, похоже, сегодня не день исполнения моих самых дерзких мечтаний. Очень далекий, собственно, от их реализации, мужчина уже сидел в кожаном кресле, попивая кофе. Мой кофе! Крепкий, такой, чтобы молотые зерна ощущались на языке, и изрядно остывший, потому что налила я его себе как раз минут двадцать назад. За пять минут до того, как, чисто случайно, заметила, что широкой уверенной поступью к нам приближается Тинистан Эдагарский — младший королевский дознаватель. Черноволосый, черноглазый, чернобровый и, вообще, весь далёкий от светлого мужчина. Мундир, к слову, на нём тоже был насыщенного чёрного цвета. Даже блестящие пуговицы и те чёрные. Глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках, и сделала неловкий шаг вперёд. Оступилась, запуталась в собственной юбке, чертыхнулась и в итоге повалилась на пол, на ходу теряя накладной нос и часть бородавок с лица. Гость выразительно хмыкнул. Я, чувствуя, как кровь приливает к щекам, также стоя на коленях, подняла с пола одну из бородавок, очень профессионально, кстати, выполненную из латекса, присмотрелась и, брезгливо сплюнув, откинула её подальше в угол. Горделиво вскинула голову, улыбнулась совсем не белозубой улыбкой — я всё-таки гадалку старую изображала — и уже гораздо бодрее доковыляла до своего кресла. Села, ровно уставившись на мужчину, который не сводил с меня любопытного взгляда чёрных глаз. Поняла, что что-то мешает. Дёрнула левым плечом, правым, обоими. Вспомнила про горб.
– Спину чесать удобнее, — ответила невозмутимо и опёрлась горбом о спинку кресла. Грудь при этом вызывающе подалась вперед и, если бы не наглухо застёгнутый наряд пожилой леди, рисковала бы выскочить наружу.
– Занимательно, — протянул Тинистан, ставя чашку с остатками кофе на блюдце. — А я всё гадал, почему у столетней старухи фантазии восемнадцатилетней девчонки.
Внимательно посмотрела на него, потом на кофе. Значит, уже всё прочитал. Хороший дознаватель — опасный человек. Соскребла с щеки ещё не окончательно покинувшие меня бородавки, а затем улыбнулась дружелюбно и ласково, насколько в сложившейся ситуации это было возможно:
– Позолотите ручку, будьте так любезны.
– Мне нужно найти человека, — холодно ответил гость, тут же доставая из нагрудного кармана рисунок. Девушка с белыми, как снег волосами и лазуритовыми глазами. Внимательно посмотрела на мужчину, снова на изображение. Невеста?
– Я с таким не работаю, — выразительно выпятив губы и наморщив лоб, сообщила я. — Совсем.
Быстро встала и попыталась ретироваться за любимую и такую безопасную книжную полку. Не тут-то было. Сильная мужская ладонь сомкнулась на запястье, от чего по коже прошла волна жара.
– Вы мне поможете, — твёрдо сказал гость, — во-первых, вы уже оказывали услуги по поиску людей другим людям, мне это известно; а, во-вторых, я кое-что прочёл в вашей кружке.
Я усмехнулась:
– У меня нет секретов, лорд дознаватель.
– Кроме того, что вы переодеваетесь старой ведьмой чтобы гадать девицам по кофейной гуще в захудалом салоне?
Задумалась.
– Да, пожалуй, этот единственный, — охотно закивала я и, бросив спешное: «До свидания», — снова попыталась уйти.
На этот раз меня никто не держал, но дознаватель был совсем неплох, а в чашке и вправду «выхлебал» на меня компромата.
– Элиса — моя невеста, — услышала сказанное с неподдельной горечью. — Она исчезла две недели назад.
Остановилась, чувствуя, как его взгляд скользит по моей спине. Хорошо — там горб, а то бы зарделась, как школьница. Правду Густав говорит, мне и в своём обычном виде нужно иногда на улице появляться, а то я без маскировки себя уже почти голой ощущаю.
– Может, вы жених так себе? — спросила, не оборачиваясь. — Может любили её недостаточно, или она вас.
Повернулась и, напряжённо прищурившись, уставилась на него.
– Вы, кстати, не красавец... — протянула, задумчиво разглядывая гостя.
– Взаимно, — холодно ответили мне.
Улыбнулась. Значит, не манипулирует. Просто чувства скрывает. Если бы манипулировал, продолжал бы примешивать к голосу горечь, от которой у меня точно мороз по коже и сразу хочется бежать помогать. Говорю же, хороший дознаватель — опасный человек. Этот был более чем хороший. Лучше держать поближе.
– Ладно, садитесь и руку дайте, — буркнула, делая вид, что оказываю ему огромную услугу.
– А это не розыгрыш? — скептически глядя на меня, спросил Тинистан.
Посмотрела на него с таким видом, словно он оскорбил меня до глубины души. Не подействовало. Добавила долю святой наивности и указала пальцем с накладным чёрным когтем на вывеску, край которой виднелся за окном.
– Название видели? — медленно уточнила, точно дурак здесь он, а не молодая девчонка с накладным горбом. — Гадание по ладони! Золотите-золотите мою уже!
Руку мне протянул всё же как-то неохотно. Видимо, что он как дознаватель может читать по воде — это нормально, а что кто-то все его помыслы по линиям на ладони вычислит — нет.
К моему удивлению, кожа, помимо привычных линий, была исписана вязью шрамов. А ещё не была аристократически нежной. Скорее натруженной, как после долгой работы.
Гость, судя по его ладоням, состоял из противоречий. Высокий статус королевского дознавателя, но при этом отрицание мира, в котором он живет; и эта, ненавистная мне, печать несчастливца. Обычно, видя такую, я придумывала с три короба, чтобы сделать сеанс гадания как можно дольше. Говорила и говорила, наблюдая, как постепенно злые символы растворялись, освобождая место для новой жизни человека. Для самого гостя весь процесс подобного исцеления оказывался тайной. Он не знал ни что я делаю, ни от чего его спасаю. Более того, подобные клиенты обычно уходили слегка разочарованными, считая всё сказанное старухой, сущими небылицами. Ну а что я могла? Убирать такие печати и при этом нести убедительную чушь у меня пока не получалось. Хотя Густав и возлагал на меня большие надежды.
– Как давно, говорите, она пропала? — спросила, слегка сжимая мужскую ладонь и чувствуя, как тёплая светлая энергия от моих пальцев заструилась к печати несчастливца.
– 12 дней назад, — чуть охрипшим голосом ответили мне. Я видела, мои манипуляции не укрылись от дознавателя, тем не менее он промолчал.
– Вы в курсе, что если она не захочет быть найденной, то я не смогу помочь?
– Врёте.
– Вру.
*****
– Здесь? — спросил Тинистан, а я в очередной раз охватила взглядом величественный особняк с высокими резными колоннами у входа и благоухающими розовыми кустами под распахнутыми настежь окнами.
– Вы знаете, чей он? — догадалась, судя по тому, как мужчина был удивлён.
– Более чем. В королевстве всего четыре дознавателя. Один из них слишком стар, чтобы нести службу; второй — молод, ему ещё нет и двенадцати; третий — перед вами, а четвёртый, который приходится мне ближайшим родственником, как раз, живёт за этими стенами.
– Что ж, ваша невеста, выходит, либо его пленница, либо теперь тоже здесь живёт, — хмыкнула я и, развернувшись на каблуках, намеревалась отправиться по своим делам, но была перехвачена за запястье.
– А вы куда это? — посмотрела на него, подозрительно прищурив глаза. Сказал: «Найти!» — нашла. Больше никаких договорённостей не было.
– Домой, — произнесла медленно, как если бы надеялась, что несколько секунд промедления заставят дознавателя одуматься.
– Если Элиса и вправду там, вы будете работать на корону.
– Не буду и без «если», — ответила, чувствуя, что добром этот визит не кончится, — ваша невеста в этом доме.
– Следуйте за мной, — он резко взмахнул плащом и, не оглядываясь, направился к центральной аллее. Решительно, быстро и совершенно не таясь.
– Дурак, — подумала я. Если девушку и вправду украли, ему бы лучше сделать своё появление внезапным.
С ближайшего куста вспорхнула стайка птичек. Садовник, невольно оторвавшийся от своего занятия, спешно склонился вновь, приветствуя дознавателя. В кухне, а на первом этаже была именно она, послышался женский визг, и кто-то что-то разбил. Чёрная фигура Тинистана Эдагарского в атмосфере сияющего солнечного дня, наполненного сладкими цветочными ароматами, смотрелась совершенно неуместно. Вздрогнула, сознавая, что по всей видимости, дура во всей этой истории — я.
*****
– Она? — хозяин дома холодным, цепким взглядом прошёлся по мне от макушки до пяток. — Не старовата?
Я надеялась, что мой спутник скажет: «Более чем». Взмолилась мысленно всем богам, в которых не верила. Наивно надеялась, что Тинистан не выдаст высокому стройному мужчине в чёрном мундире дознавателя, что под нарядом старой горбатой ведьмы со здоровенными бородавками на лице — молодая девчонка. Но, увы и ах. Сегодня не мой день, и мне предстояло ещё раз в этом убедиться.
– Ей восемнадцать или около того. Хороший грим с толикой магии иллюзий.
– Занятно, — мужчина подошёл ко мне и щёлкнул по носу. Последнему нужно отдать должное — на этот раз я хорошо его прилепила, и он не отвалился. — Зачем весь фарс?
– Я по руке гадаю, — не пытаясь придать голосу обычную старческую хрипоту, недовольно буркнула я. — Много вы знаете молоденьких девиц, способных на подобное?
Мне не ответили, продолжая сверлить пытливым взглядом.
– Неужели сама привела?
– Глупо было прятать её в твоём доме, — Тинистан лениво облокотился на стену и занялся разглядыванием своих ладоней.
– Да-да, вы разоблачены, пойманы с поличным и всё такое, до свидания, я пошла, — попыталась быстро ретироваться к выходу, но мало того, что опять в юбке запуталась, так ещё и младшего дознавателя ладони резко перестали занимать.
– Оставайся, мы ещё не закончили, — холодно сказал он, а у меня от его голоса побежал мороз по коже.
«Светлячок летит на свет и ударяется в жёсткие прутья. Позади, скрепя петлями, захлопывается дверь».
– Хорошо, — согласилась я, делая вид что оправляю наряд, а сама судорожно попыталась унять сердцебиение. — Увижу вашу невесту и уйду. В конце концов, должна же я узнать, из-за какой такой леди весь переполох.
– Чай? — отрицательно покачала головой. Мало того, что в горло сейчас совершенно точно ничегошеньки не полезет, так ещё и пить что-либо в подобной компании — значило выдать всю себя.
Мой отказ восприняли как само собой разумеющееся. При этом юркая служанка невозмутимо внесла поднос с чайником и тремя чашками и разлила всем чай. Сама тут же упорхнула. Третья чашка явно должна была достаться мне.
– Она хоть симпатичная под этими бородавками? — услышала сквозь оцепенение. Слова были обращены не мне, в очередной раз доказывая, что я тут кто-то вроде подопытной мыши, одной мне не ведомо, зачем. — Или такая же страшная, как и в гриме?
– Незапоминающаяся, — после недолгой паузы ответил Тинистан, — нам подойдёт.
– Дорогие дознаватели, — торжественно начала я. Просто жить уж очень хотелось, а услуги этих мужчин и впрямь были не из дешёвых. — Чтобы вы не планировали, я в этом участвовать отказываюсь! У меня, между прочим, в салоне очередь на неделю вперёд и на снадобья заказов на месяц.
Снадобья я варила роскошные. С нотками мелиссы, малины и вереска. Заговаривала на любовь, богатство и до кучи от ревматизма. С ревматизмом в отношения вступать негоже. Это любому понятно. Да и деньги тратить, когда что-то болит, неудобно.
– Снадобья, говоришь, — облизнув губы, произнёс старший. — Возьми-ка её кружку Тинистан.
В следующую секунду я провалилась в темноту.
*****
Проснулась от того, что за окном бушевала стихия — лил дождь, гремели молнии. Стёкла в моих окнах звенели, а стены то и дело окрашивались яркими вспышками света. Испугано огляделась, не сразу поняв, что комната, совершенно точно, моя. И я в ней одна. Наскоро оделась, стараясь не вздрагивать при каждом звуке грома за окном, и спустилась вниз в общую кухню. Здесь было пусто и холодно. Одно из окон оказалось распахнуто. Как только не разбилось? Грохотало на полдома, а на пол уже натекла огромная лужа.
«Что ж за напасть?» — подумала я, не без труда закрывая окно и направляясь заваривать кофе. Кухню снова озарило вспышкой света. Зябко поёжилась. Пока ждала кофе, дышала, чувствовала, как подрагивает в нетерпении тело, а ещё сжимается желудок. Чувства были какие-то невнятные, тело скованное, в голове то ли слишком пусто, то ли слишком ватно. К сожалению, мне до конца даже было не разобрать.
Терпкий вкус кофе на губах и языке, напомнил о том, кто я и зачем живу в той маленькой каморке под потолком. Мне нужны деньги. Я хочу покинуть Риндервел, заработав на обучение у настоящей магички. В нашем деле без наставницы — никак и никуда. Она нужна была мне, как воздух. У меня были способности, но умение правильно ими распоряжаться приходит со временем. Иногда очень долгим.
Второй глоток, и тело тоже начало оживать. Говорят, вместо кофе лучше попрыгать на пятках, растереть мочки ушей и выпить стакан воды, но кто я такая, чтобы отказывать себе в удовольствии, которое я получаю вместе с горьким напитком.
Удовольствие. Невольно хмыкнула. В бесконечных переодеваниях в старую ведьму, работе в салоне с утра до вечера и приготовлении снадобий по ночам я совсем забыла, что у молодой девушки, вроде меня, может быть жизнь, праздные развлечения, возможно, возлюбленный.
При мыслях о последнем перед глазами почему-то появились чёрные волосы... и весь совершенно далёкий от светлого — Тинистан Эдагарский. Горло сжалось, а по телу прошла еле заметная волна напряжения. Теперь он был не только картинкой — безликой фигурой в жизни города. Теперь я знала его лично. Могла даже похвастаться, правда только самой себе, что убрала с его руки печать несчастливца. Какая же я умница — добрая, заботливая, чуткая. Улыбнулась, делая ещё один глоток. А потом в сознании прям прогремело: «ДУРА! Я совершенно точно дура! Огляделась, пытаясь убедиться, что кухня всё-таки та самая — общего дома. Но как я здесь очутилась? Ужас охватил целиком. После поисков Элисы и разговоров в кабинете старшего дознавателя я ничего не помнила. «Ничего» от слова «совсем».
Это не хорошо. Это очень не хорошо.
Промозглое утро наступило слишком быстро. Натянув чулки и галоши под свою юбку, я зачесала волосы в высокий хвост и накинула плащ с капюшоном. Оставаться незапоминающейся и неприметной — то, что Тинистан выделил как моё преимущество, для меня было не в новинку. Работа у меня такая — печати убирать и лапшу по поводу будущего на уши вешать — это надо уметь.
