Глава 1, в которой понятно, что ничего не понятно
***
– …четырнадцать по третьему ведомству, шесть – по четвёртому, по пятому – никого, по шестому – двадцать три…
Обвинить первого министра в трусости не посмел бы никто, но немигающий взгляд жёлтых глаз, следящий за каждым его движением, заставлял нервничать, Кантарел эд Праут не понаслышке знал, чем заканчивается такое пристальное внимание. Заминка в докладе не осталась незамеченной.
– В чём дело, министр? Остальные ведомства не обеспечены клиентами? – Танжол I, правитель триста девятого Королевства, поправил корону, потёр затылок и побарабанил пальцами по подлокотнику трона.
– Приношу свои извинения, Ваше величество, и прошу всемилостивейшего дозволения…
– Выпросил, – кивнул король и вновь потёр затылок, голова болела немилосердно. – Продолжай.
Очередная заминка случилась перед десятым ведомством, количество задержанных им превышало все разумные пределы.
– Сколько? – король даже приподнялся от озвученного, наконец, числа.
– Две тысячи сто шестьдесят три, – повторил министр и отступил к выходу.
– За два дня?!! Они в своём уме?
– Не уверен, Ваше величество. Я в этом никогда не уверен.
Высказавшись, Кант эд Праут обречённо вздохнул и поднял глаза вверх, желтоглазый монстр готовился к прыжку.
***
– Это ж где же ж ты словов таких нахватался? Ох, ты ж, лышенько… За стену бегал, паршивец! От погодь! От возвернётся батька, от он тебе задаст! Это ж надо ж, за той раз ишо не сочлися, а он ужо по новой! Ишо и лыбиться… Ты поглянь! От я щас рогозину-то сломлю, та и батьку дожидать не стану. От как по хребтине оттяну, так воно усе мозги на место возвертает. Стой, Кимка! Я же ж ишо по добру говорю, опосля хужее буде!
Дожидаться обещанного «опосля» Киман не собирался, перемахнул через забор, благо мать затеялась обновлять защиту и сняла старую, а новую поставить не успела, отвлеклась на новые слова в лексиконе сына. И надо же было проболтаться! Она и в нормальном состоянии вылазку за стену просто так не спустила бы, а в запущенном… Теперь, пока её не увезут, домой лучше не показываться. Так-то она права, прошлый раз их компанию выловили и штрафы впаяли всем семьям, да такие, что за год не выплатишь. Но вчера всё обошлось, никто их не видел, «пыльцой» не обсыпало, «маяков» не нацепляли…
Уверенность в успехе вчерашнего мероприятия растаяла перед самым домом Баськи, оттуда они и вышли.
– Киман Энеж, принудительное ограничение свободы передвижения до рассмотрения дела о незаконном проникновении на закрытую территорию.
На правое запястье легла сдерживающая метка.
***
– Скачут кони по земле, и горит земля под копытами. Скачут кони по воде, и кипит вода под копытами. Скачут кони по небу, и нет от них спасения ни путнику, ни страннику до той поры далёкой, пока не придёт тот, кто стреножит их да объездить сумеет. Разойдутся тучи чёрные и вернётся солнце в леса тёмные. И пробудится та, что спит сном вечным, туманами укрытая, давно позабытая, выйдет к нему навстречу, в пояс поклонится и руку подаст. А на руке её – кольцо древнее, тонкое, зарёю сотворённое, на заре им ей подаренное. Узнает он свою любовь раннюю, откроет в сердце дверь запечатанную. И расцветёт земля горестная, земля выжженная, птичьими трелями слух обрадует, дождями ласковыми умоется, отринет печали и беды, смехом и счастьем наполнится. Но лишь ночь проведут они вместе, а утром уйдёт он по дорогам синим вслед за ветром буйным к подвигам новым, ратным, славным. Да только сердце его не успокоится, назад позовёт, к оставленной повлечёт. Вернётся с полпути, на руки подхватит, на коня перед собой посадит и увезёт в края дальние запредельные, страну неведомую прекрасную.
На последних словах голос Люны сорвался, переволновалась, а мужчина, что сидел напротив, теперь пугал ещё больше, чем в начале. Ей бы сейчас хоть каплю поддержки, намёка, что всё не так уж плохо... Но глаза его скрывали тёмные очки, а по непроницаемому лицу понять что-либо было невозможно.
– Вы хорошо понимаете, какие последствия может иметь эта легенда при её обнародовании? – и в голосе ни одной эмоции, всё сухо и нейтрально. – На каких источниках она основана? Люния эр Юнар, Вы понимаете вопрос?
Вопрос был понятным, но совершенно неожидаемым, и отвечать на него очень не хотелось. Как раз, из-за источников. И последствий. Почему она заранее об этом не подумала?
***
– Нет!
– Двойная оплата.
– Я сказала, нет! Ты откажешься.
– Фиша, двойная оплата. Поменяем тебе машину, ты давно хотела…
– Перехотела! Ты откажешься, Рас. Всё, и слышать об этом не хочу.
Фишата демонстративно закрыла уши руками. Растан не менее демонстративно откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Характер жены за восемь лет семейной жизни он изучил достаточно хорошо, не пройдёт и пяти минут, как спор будет продолжен. И начнётся с главного её аргумента:
– Не откажешься, уйду к маме!
– Я уже всё решил.
Он отсалютовал ей бокалом вина и за сбором вещей наблюдал спокойно, покуривая сигару. В этот раз Фиша не сдавалась долго, сумка заполнилась почти доверху, обычно дело заканчивалось на половине. Особенно нравившееся ему синее платье она упаковать не успела, так и стояла, прижимая его к груди.
– Ты, вообще понимаешь? Это инквизиция! Это…
– Я знаю, что представляют из себя инквизиторы, можешь не утруждаться.
– Рас, пожалуйста! Что угодно, только не инквизиция. Не нужна мне никакая оплата, мне ты нужен.
– Есть ещё один вариант…
– Я согласна!
Вот теперь можно было сказать то, ради чего и затевался весь этот спектакль. По-другому её согласия он вряд ли бы добился.
– Боюсь, он тебе понравится ещё меньше.
***
Плакать она всегда умела, самозабвенно, жалобно, навзрыд. А он никогда не умел утешать, разве что обнять и твердить: «Хорош уже… Ну, хватит…», обычно это приводило к новому витку истерики и обвинениям в бессердечности. В этом Липара была неправа, сердце у отставного военного имелось, и довольно чувствительное, и каждая слезинка жены падала на него тяжёлым камнем, а поскольку слёзы лились нескончаемым потоком, то и камнепад выходил основательным. Но сейчас Лархэн предпочёл бы их сжатым в ниточку губам и нервно вздрагивающим пальцам. За слезами, как правило, следовало бурное примирение, за этими симптомами – большие проблемы. Не только ему, всем причастным. Выглянувшая из соседней комнаты тёща спешно ретировалась, с одного взгляда оценив обстановку.
– Липа, это пока предположительно, мобилизация общая…
– Ты в отставке, – этот факт она констатировала скорее машинально, не отвлекаясь от собственных размышлений.
– Не полной. Особый резерв…
– Демоны или вампиры?
– Ещё не знаю, в предписании… Ты куда?
– А куда лучше? В командование или сразу во дворец? – она задумчиво прикусила палец и посмотрела на него, вполне серьёзно ожидая подсказки.
– В школу к Нежке, тебя вчера вызвали. Помнишь ещё? Вот и иди, а в эти дела не лезь, я запрещаю.
Пространную лекцию о семейных ценностях, стоящих превыше всего, включая долг перед Королевством, отданный за годы службы, прочитанную из-за двери тёщей, Лархэн привычно пропустил мимо ушей. Пропустить мимо глаз Липару было сложнее, а она, обиженная и несчастная до кончиков поникших волос, сидела у окна и молча наблюдала, как он выбирает между полевым и парадным мундирами, остановился на полевом, не на парад собирался.
Перед самым выходом Ларх ещё раз напомнил о своём запрете вмешиваться в его служебные дела, Липа всё так же молча кивнула, но стоило ему скрыться из виду, немедленно активировала кристалл связи.
– Тэсс, мне нужно снять профнепригодность. Поможешь?
***
– Первые прорывы были единичны и серьёзного вреда Альянсу не наносили, бреши устранялись…
Отвечала она легко, с билетом не межевалась, время на подготовку не брала. Историю БАКа, Большого Альянса Королевств, Арашена знала на «отлично», имея в семье шестерых профессиональных историков, не выучить её шансов просто не было. Сама она поддерживать династию эр Дальят не планировала, не тянуло её в научную среду, а в какую тянуло, толком ещё не определилась, сегодня привлекало одно, завтра – другое. Из-за этой неопределённости дома регулярно разгорались жаркие дискуссии, призванные помочь с выбором. Варианты предлагались самые разнообразные, подкреплённые такими же разнообразными аргументами и доводами в пользу каждого, с неизменным добавлением: «Только не за Стену!». Араша к мнению семьи прислушивалась, про Стену – тоже, давний опыт работы за ней был у «неисторической» бабушки, а «неисторический» дедушка по сей день трудился в четвёртом ведомстве, в отделе по снятию последствий той самой работы, там они с бабушкой когда-то и познакомились.
– Законопроект по вынужденному зонированию и разграждению территорий был принят в пять тысяч шестьдесят седьмом году по общему летоисчислению Альянса. В том же году решено было отказаться от смешения направлений в пользу узкоспециализированных ведомств…
– Достаточно, эр Дальят, «семь», – экзаменатор протянул пластинку табеля с высветившейся высшей оценкой. – Араш, мама просила к деду зайти, он её слайдер унёс. Говорит, сам не знает, как в кофре оказался.
– Ой, – Арашена почувствовала, что заливается краской, краснела она по любому поводу и оттого ещё сильнее смущалась. – Па, это я… У мелких отобрала, а тут связной заискрил, я его спрятала и забыла вытащить.
– Это чем же тебя так отвлекли? – Рамек эр Дальят с любопытством посмотрел на дочь, забывчивость была ей нехарактерна.
Араша потёрла переносицу, заглянула в парочку экзаменационных билетов, внимательно изучила табельную пластинку. Не могла же она рассказать, что лучшая подружка Ика первый раз поцеловалась с давно нравившимся ей парнем и не утерпела поделиться экстраординарной новостью? Не могла.
– Секрет? – понимающе усмехнулся отец.
– Не мой. Па, я сейчас сбегаю.
– Беги уже, устраняй последствия секретной забывчивости. Только не через Десятое, у них какой-то аврал. Если деда на месте не будет, на «вертушке» заберёшь. А мне сюда следующего пригласи.
***
– Дорогой, ты на завтрак что хочешь?
Шарандал лениво потянулся, открыл один глаз, рассеяно скользнул взглядом по фигуристой блондинке в полупрозрачном пеньюаре.
– Варианты?
– Кексы, пирожные или я, – она соблазнительно выгнулась.
В её понятии соблазнительно. Ему поза больше напомнила боковую стойку древнего камина в Музее искусств Королевства. Посмотрел другим глазом. Без разницы, та же ассоциация. Попробовал вспомнить, кто она и как её зовут. Безуспешно. И это странно, такого с ним не случалось. Погуляли вчера хорошо, но не до такой же степени! Память нормально рисовала картины «Стартракта», Белой площади, Цветочного квартала… Вот туда зря забрели, хотя было весело. До самого появления соповцев. Потом был какой-то кабак не из лучших… И всё. Дальше – провал. Паршиво. За это время могло что угодно случиться.
– Кофе свари. Умеешь?
Она по-кошачьи фыркнула и удалилась, покачивая бёдрами. Шаран мгновенно стряхнул остатки сонной лености, дотянулся до одежды и мысленно застонал: ещё и ЧСЭ проспал! Теперь придётся через город пилить по всей форме и отбывать неделю в компании… Совсем не в той компании, на какую были планы. Но другого выхода нет. Он втиснулся в узкие брюки, прихватил камзол и выпрыгнул в окно.
Глава 2, в которой понятней почти не становится
***
– Баси, вот ты где! – голос вплыл в Деловой зал прежде королевы, несколько задержавшейся у входа из-за пышного кринолина, он хорошо добавлял величия Её величеству, но абсолютно не добавлял скорости передвижения и норовил зацепиться за все встречающиеся на пути выступы. – Иди ко мне, девочка.
Кант эд Праут перевёл дыхание: угроза миновала, спасение подоспело вовремя. Желтоглазое чудовище, мгновенно забыв о предыдущей цели, с пронзительным «Мяу» бросилось к Элинерии VII.
Басинилакита, первая кошка Королевства обладала редкостной красотой, отвратительным характером, невероятно острыми когтями и полной неприкосновенностью. Двойной. Магической обязательной и гарантированной лично королевой. Самой отвратительной в кошачьем характере была её дикая тяга к аксельбантам, перевязям, орденам, шейным платкам и, особенно, кружевным манжетам и воротникам, непременным атрибутам парадной формы одежды королевского семейства и всех придворных. Королевское семейство Баси щадила, Элинерию обожала, а придворным приходилось нелегко. Кошка подстерегала свои жертвы в самых неожиданных местах, нападала из-за колонн, прыгала с бархатных портьер, выскакивала из-под трона и всеми когтями вцеплялась в вожделенную добычу. Из-за разодранных в клочья дорогих аксессуаров придворные не переживали, всё равно восстановятся в ЧСЭ, но кошачьи когти легко пробивали тонкие ткани, добираясь непосредственно до самих придворных, а это уже восстанавливалось только целителями, причём долго и с не самыми приятными ощущениями. Придворные скрипели зубами, вспоминали про себя всевозможные неположенные по этикету слова и ничего не могли противопоставить пушистому средоточию пакостей. Наложенная лучшими магами Королевства защита била по рукам уже за одно намерение неблаговидного деяния против желтоглазого монстра, а королева за свою любимицу устраивала такие выволочки, что визит к целителю казался не столь уж высокой платой за сбережённые нервы. В присутствии Элинерии наглое чудовище во мгновение ока превращалось в милейшее существо и убедить Её величество, что нежно мурлычущая красавица минуту назад завывала боевым кличем оборотней и вела себя подобно драконам, вылетевшим на тропу войны, не удавалось даже Его величеству.
– Вы соизволили опоздать, – король выразительно указал на большие часы.
– Я соизволила задержаться по уважительной причине, выясняла, какие причины подвигли Вас задержаться вчера, – холодно ответствовала королева, заняла своё место на троне, приласкала устроившуюся на её коленях кошку и развернула утреннюю газету.
– Продолжайте, эд Праут, – велел Танжол, дождавшись завершения этой церемонии.
Министр неодобрительно покачал головой, ссора царственных супругов ничего хорошего не сулила, тем более что в ней была солидная доля его вины, и продолжил доклад.
– Золотогорск требует пересмотра договоров. Пока на словах, но в случае отказа грозятся удвоить требования и перейти к официальным переговорам или же отозвать своих представителей. Ссылаются на увеличение количества и повышение качества оказываемых услуг.
– Качество они повышали по собственной инициативе, о пересмотре условий по этому пункту могут забыть. Хотят, пусть возвращаются к прошлым стандартам.
– Извините, Ваше величество, стоит признать, что внесённые ими изменения…
– Плохо отразятся на казне, – непререкаемо отрезал король. – Переходите к следующему.
– Ещё раз извините, Ваше величество, но в сложившихся условиях их помощь потребуется уже в ближайшие сроки, поэтому отказ нецелесообразен, своими ресурсами не обойдёмся, элементарно не успеем подготовить.
– Чушь. Драконы не будут отрабатывать демонов.
– Они смогут отработать остальных, а у нас освободятся специалисты.
– Резонно, – Танжол украдкой от королевы помассировал виски. – И удачно. Вовремя они созрели. Договора пересмотрим, но наших условиях. Говорить буду сам. Что ещё?
