Проза жизни. Колхоз – дело добровольное.
Рассказ женщины с непривычной для нас внешностью, сумевшей найти своего идеального мужчину почти не прилагая усилий. Как говорится: «принц проезжал мимо, увидел, влюбился и сыграли свадьбу».
Снежана – 24 года
Будильник зазвенит только через пять минут. Уже много лет встаю раньше звонка, но каждый вечер завожу будильник на случай, вдруг просплю. Нажимаю на кнопку будильника, чтобы не трезвонил и поднимаюсь с постели. Время пять часов тридцать минут, но никто не говорил, что будет легко, и что будет возможность спать до обеда, не помню я таких времен. Наша корова Зорька, умнейшее животное, не будет ждать, когда я высплюсь. Опоздаю с дойкой - устроит концерт на всю деревню и будет права, раз завели животину, нужно о ней заботиться. Отец любил повторять, что колхоз – дело добровольное, сам взвалил заботы, сам и будешь их нести до конца жизни, можно, конечно, бросить, махнуть рукой и лежать на диване, только, видимо нас так воспитали, не бросаем, рукой не машем и о диване только мечтаем, добровольно надели хомут и везем телегу.
В кроватке зашевелилась Маняша, она тоже ранняя пташка, но ей только через полчаса вставать, принесу парного молока, и поднимется к завтраку. Поправляю её одеяло и целую в щечку, моя девочка - самое ценное в этой жизни, Маняша золотой ребенок и я благодарна её биологическому отцу за то, что преподнес бесценный подарок. Выхожу из спальни и тихо прикрываю дверь, на отдельной вешалке висит халат и фартук для дойки, так положено, наша умная корова привыкла к этой одежде, она, конечно, и в другой меня примет, но зачем нервировать животное перед дойкой.
Ставлю перед Зорькой ведро с вареными очистками, она засовывает внутрь морду и начинает жевать, вот и чудненько, не будет отвлекать меня от дела. Зорька корова щедрая, молока дает много и жирного, любит, когда ей вымя массажируют, любит мыться, что я и делаю ей каждый вечер, наша животина самая чистая, опрятная и умная. Есть у неё один недостаток, ревнивая она и не всех к себе подпускает. А нас в нашем маленьком колхозе шесть человек, пять работников и Маняша, в будущем тоже работник, пока же она растет, наблюдает, учится и радует всех нас.
Мои родители поженились в годы глубокого застоя, мама, окончив университет, была направлена бухгалтером на работу в колхоз. Жительница большого культурного города, не имеющая блата, чтобы остаться там, приезжает в процветающий (в те времена) колхоз по распределению после престижного университета. Отец был главным механиком колхоза, потомственным колхозником из уважаемой, работящей семьи, ухаживал за мамой долго, но своего добился, свадьба состоялась. Через год родился мой старший брат Илья, парень удался копией отца, а через три года родилась я чудо-чудное и непонятное для колхозников. Дело в том, что я альбинос. Не классический, не с красными, как у альбиносов глазами. Глаза у меня серые, и на этом отличия от классических альбиносов заканчивается. Я белая: волосы, брови, ресницы, все волосы на теле, кожа тонкая, очень белая и моментально сгорает на солнце, вызывая болезненные ощущения и повышенную температуру тела. В мамином роду альбиносы были, так бабушка говорила. Но в роду отца таких не было, а колхозники о подобных людях никогда не слышали. Когда мне исполнилось четыре года, мама вернулась в свой родной город, не прижилась в колхозе. Её и так не особо жаловали, городская фифа, образованная, культурная, не любила носить сапоги и фуфайки, в клубе, куда привозили кино, бывала редко, дома книги читала, так ещё и ребенка белого родила, что очень подозрительно. Но родители расстались культурно без скандалов, Илья остался с отцом, он сам так захотел, приезжал к нам на зимние каникулы каждый год, я приезжала к отцу летом на пару месяцев, брат меня защищал от сплетниц и просто злых колхозников, мы переписывались и созванивались. Через несколько лет отец привел в дом вдову Варвару с двумя детьми Антоном и Андреем, они погодки и чуть младше Ильи. Варвара была женщиной доброй, меня принимала с удовольствием, учила всему, что умела, рассказывала, как ухаживать за животными и огородом, мы ладили. К Илье мачеха относилась хорошо, своих детей не выделяла и воспитывала всех в строгости и уважении к старшим, жили они прекрасно, и через несколько лет Варвара родила отцу сына Дениса.
Варвара умерла, когда Денису исполнилось тринадцать лет, запустила хроническую болезнь и, когда её отправили в областную больницу, лечиться было уже поздно. Отец остался вдовцом с четырьмя детьми, парни уже взрослые приняли на себя часть отцовских забот, вели хозяйство, огород, учились, подрабатывали в колхозе. Я приезжала каждое лето и оставалась на все каникулы, помогала отцу, братьям, в основном готовила и училась ухаживать за домашними животными.
Ну а дальше уже моя история. Школу окончила на «отлично», на свидания и танцульки не ходила, не знаю почему, в те годы меня это мало интересовало. Подружек было много, кино, карусели в выходные дни, спортивные секции в свободное время, репетиторы перед выпуском из школы. Но по стопам мамы не пошла, как и по стопам тети-адвоката, маминой младшей сестры. Не нравились профессии, я поступила в университет пищевой промышленности на специальность «технология приготовления блюд», что-то вроде повара с высшим образованием, но с более углубленными знаниями. А когда жизнь в нашей стране изменилась, поняла, что мое образование ещё долго не будет востребовано, однако отступать уже поздно, столько сил потрачено на учебу.
С биологическим отцом Маняши я познакомилась в девятнадцать лет в колхозе, куда нас студентов вывезли на сбор картошки, он студент престижного технического ВУЗа из профессорской семьи и в колхоз поехал по приколу, мол, хотел быть ближе к народу, выпендрежник. Влюбилась быстро, так же быстро разочаровалась и ещё до нашего отъезда из колхоза мы расстались, но пары интимных встреч хватило, чтобы зачать Маняшу, и я этому безумно рада. Когда узнала о беременности, ощутила счастье, мама поддержала, об аборте даже не думали - только рожать и воспитывать, тетя, опытный адвокат, предложила подать на алименты и выиграли бы обязательно, но мы с мамой отказались, не хотели, чтобы этот мужчина принимал хоть какое-то участие в жизни ребенка. В двадцать лет я стала матерью-одиночкой, учебу не бросала, академический отпуск не брала, ходила на занятия с коляской. Ставила коляску у своей парты в конце аудитории и писала лекции. Маняша - золотой ребенок никогда не плакала и даже не капризничала, когда чуть подросла, сидела в коляске и тихо играла с игрушками, слушала преподавателей, а в нашей студенческой столовой поварихи всегда варили ей детские супы и каши с фруктами. Декан нашего факультета - заслуженный работник пищевой промышленности, после получения мной диплома сказал, что за годы работы в университете его так внимательно никогда не слушали. В группе только девушки, будущие матери, и они старались вести себя тихо, чтобы не разбудить ребенка и в аудиториях стояла тишина. Сдавала экзамен и защищала диплом тоже с Маняшей она сидела в коляске и рассматривала детские книжки, экзаменаторы умилялись ей и, похоже, меня не слушали, однако «отлично» поставили. Маняша блондинка, но не альбинос, как я, у неё светлые пушистые кудряшки и большие голубые глаза, пухлые щечки, губки бантиком и мелкие веснушки на вздернутом носике, маленький голубоглазый одуванчик.
Когда я получила диплом, Маняше исполнилось три года, и я могла бы выйти на работу, устроив её в детский сад, но случилось страшное. Мама погибла. Наш сосед снизу допился до белой горячки и, схватив нож, кинулся сначала на свою супругу с дочерью, поранил женщину, когда она закрыла собой дочь. Она успела оттолкнуть его и заперлась вместе с ребенком в ванной комнате, этот пьяница, злой и в неадекватном состоянии выскочил из квартиры, мама спускалась в магазин, он пробил ей ножом брюшную артерию, мама умерла мгновенно. Я укладывала спать дочь услышала её вскрик, выскочила из квартиры, но было уже поздно, она мгновенно истекла кровью, впервые в жизни я была агрессивна и опасна, сосед пролетел два лестничных пролета, жив остался и даже не получил особо тяжелых травм. На суде признали, что я не превысила пределов самообороны, нападавший был с ножом, я же использовала только ногу, когда ударила его и оттолкнула от умершей мамы. И да меня судили за то, что я ударила убийцу своей матери, сам суд помню плохо, все случилось после похорон и меня интересовала только Маняша, на остальное я не реагировала, тетя нашла мне опытного адвоката по уголовным делам и в основном на суде выступал он, хотя с самого начала было ясно, что действовала я в целях самозащиты и в состоянии аффекта. Решение суд вынес на втором заседании, меня оправдали, соседа отправили в КПЗ дожидаться приговора за убийство. Забегая вперед скажу, что убийца и года не просидел в тюрьме, умер от туберкулеза, как утверждает тетя умирал болезненно и мучительно. Отец умер через месяц после мамы, врачи поставили диагноз - инсульт. После похорон и судов Илья и Денис перевезли меня и Маняшу в деревню, в большом городе работы не было, профессия невостребованная, тетя оформила договор и сдала нашу с мамой квартиру, все какой-то доход для нас с Маняшей, ну а парням нужна хозяйка в доме, они решили стать фермерами. Прожив всю жизнь в деревне, и, тяжело работая на земле, парни ничего более делать не умели, да и не хотели, им все нравилось. Вот так я добровольно в здравом уме и трезвой памяти надела на себя колхозный хомут.
Глажу Зорьку по лбу, она молодец десять литров прекрасного молока, сейчас открою загон, она выйдет во двор и будет ждать Илью, который всегда выводит её пастись на полянку за домом, мы не отправляем корову в стадо, наше животное умное и далеко от нашего забора не отходит, а чтобы её не потревожили есть старый пес Кубик, умнейшая собака, он за Зорькой присматривает и чужих от неё отгоняет, а мне нужно готовить братьям и Маняше завтрак, кормить курей, собаку и ставить тесто на хлеб и булочки.
Скажу без преувеличения: накормить четырех взрослых мужчин, тяжело физически работающих - дело нелегкое. А хлеб в деревенском магазине кислый и вызывает изжогу. Поэтому я сама пеку хлеб, булочки, пирожки, лепешки и многое другое к чаю. Из молока делаю творог и сыр, которые всегда съедаются. Ещё на мне куры, утки и два поросенка. Грядок в огороде немного: морковь, свекла и капуста, остальное обрабатывают парни, но отдыхать некогда, завтрак, обед ужин в больших казанках и кастрюлях, всегда мясное и много овощей, а иначе парни останутся голодными и это скажется на производительности труда. Братья выращивают бычков на мясо и, обычно, с десяток свиней, сажают кормовые культуры, сенокос у них горячая пора, а зимой перебирают старые трактора, которые отец выкупил из развалившегося колхоза, работы всегда много. Летом видимся только в часы приема пищи, зимой можем вечером пару часов телевизор посмотреть, но в основном нам общаться некогда. Однако на Маняшу я всегда нахожу время, обязательно читаю книжки, рассказываю ей сказки, она много рисует, лепит и много гуляет, пока я занимаюсь домашней работой. Что касается всей остальной работы по дому, то отец и братья постарались облегчить мне жизнь. У нас два больших титана нагревающих воду, которой хватает даже на большую стирку и купание всей семьи, большая русская печь в которой я пеку и варю пищу, в бане имеется душ и на кухне подведена горячая вода. Сама вода автоматически подается в емкости и мне не требуется ходить за ней к колодцу, что очень облегчает жизнь. То же касается переноса тяжестей, имеются три тележки разного размера и грузоподъёмности, любой груз можно без проблем доставить в любую часть огорода. А ещё я и Маняша живем в отдельном доме, вернее, это считается летней кухней, только она совсем не летняя, а полноценный дом, бывший дом родителей отца, он перевез его, когда те умерли, утеплил, немного перестроил, и мы с дочерью занимаем его полностью. Так удобно, огромная комната-кухня, где стоит русская печь, несколько кухонных столов, газовая плита, (в основном используется летом), большой обеденный стол, холодильники, кладовая для овощей и две комнаты для нас. Правда, пока мы с Маняшей пользуемся одной, а во второй расположена библиотека. Именно библиотека, когда в деревне ликвидировали школу, мол, учащихся мало, и она нерентабельна, встал вопрос о библиотеке. Кому нужны книги, когда деревня вымирает? Братья под надзором старого библиотекаря вывезли оттуда все, детские и подростковые книги, книги по школьной программе, классику и много интересного, оставили только труды Маркса, Ленина и подобное. Сейчас книги распределены по двум домам в нашем доме детские и подростковые, а братья забрали в свой дом школьные и классику, не знаю, есть ли у них время читать, но Маняша обязательно всё прочтет, я прослежу.
Второй дом отец построил, когда был женат на Варваре, он большой теплый и светлый у каждого брата своя комната только кухней они не пользуются, я кормлю их у себя, но они целый день заняты, и потому в доме только ночуют, убирают его тоже сами, а вот белье приходиться стирать мне, однако я не жалуюсь мы все работаем на благо нашей семьи, каждый вносит свою лепту.
Помнится, через пару месяцев после моего переезда в деревню в наш дом зачастили деревенские парни, у всех какие-то к братьям появились, то они просили их помочь, то совет дать, я особо не прислушивалась и почти с ними не разговаривала, а они все приходили и приходили и только через пару месяцев наша соседка Галина Афанасьевна мне объяснила почему вдруг им всем срочно понадобилась помощь моих братьев.
- Снежана, - уперев руки в бока, заявила она, - ты чего нос воротишь от местных женихов, они так стараются причину придумать, чтобы в дом прийти, а ты на них и не смотришь?
- Так они к братьям приходят, с чего бы мне с ними беседы вести?
- Наивная, вся деревня знает, что ты девка хозяйственная, готовишь хорошо, скотину держишь в порядке, в огороде у тебя все растет, они женихаться ходят, а ты их даже не замечаешь. Я тут в магазине слышала, как старый хрыч Степаныч бабам говорил, что надоело ему и сыновьям кислым хлебом питаться, его старший сын тебя захомутает, и будешь ты им хлеб печь, мол, девка справная, а твою дочь они ради этого потерпят.
- Что сделают?
- Потерпят, - тихо повторяет она и тут я разозлилась.
- Мою девочку потерпят? Да, что они о себе возомнили, женихи недоделанные, да кто они такие? Или думают, я рада их небритым рожам? Они женихаться приходят даже рабочие рубашки не переодевают, думают их и так полюбят. Вопрос: за что их любить, когда половина мужиков с подросткового возраста пьют горькую? Как суббота - так они пьяные у заборов валяются. Нечёсаные, небритые, вонючие, одежда нестиранная, глаза с похмелья красные. И на кой черт мне такие женихи нужны, мне что, проблем в жизни мало?
Аннотация: история произошла в те годы, когда нашему колхозному крестьянству вдруг разрешили быть фермерами. Мол, работайте, люди, на земле, если, конечно, знаете, что делать. Выращивайте скот, урожай, продавайте, и будьте богатыми. Забудьте про колхозы и трудодни трудитесь себе во благо. Только на самом деле все оборачивалось совсем по-другому.
Рассказ женщины с непривычной для нас внешностью, сумевшей найти своего идеального мужчину почти не прилагая усилий. Как говорится: «принц проезжал мимо, увидел, влюбился и сыграли свадьбу».
Снежана – 24 года
Будильник зазвенит только через пять минут. Уже много лет встаю раньше звонка, но каждый вечер завожу будильник на случай, вдруг просплю. Нажимаю на кнопку будильника, чтобы не трезвонил и поднимаюсь с постели. Время пять часов тридцать минут, но никто не говорил, что будет легко, и что будет возможность спать до обеда, не помню я таких времен. Наша корова Зорька, умнейшее животное, не будет ждать, когда я высплюсь. Опоздаю с дойкой - устроит концерт на всю деревню и будет права, раз завели животину, нужно о ней заботиться. Отец любил повторять, что колхоз – дело добровольное, сам взвалил заботы, сам и будешь их нести до конца жизни, можно, конечно, бросить, махнуть рукой и лежать на диване, только, видимо нас так воспитали, не бросаем, рукой не машем и о диване только мечтаем, добровольно надели хомут и везем телегу.
В кроватке зашевелилась Маняша, она тоже ранняя пташка, но ей только через полчаса вставать, принесу парного молока, и поднимется к завтраку. Поправляю её одеяло и целую в щечку, моя девочка - самое ценное в этой жизни, Маняша золотой ребенок и я благодарна её биологическому отцу за то, что преподнес бесценный подарок. Выхожу из спальни и тихо прикрываю дверь, на отдельной вешалке висит халат и фартук для дойки, так положено, наша умная корова привыкла к этой одежде, она, конечно, и в другой меня примет, но зачем нервировать животное перед дойкой.
Ставлю перед Зорькой ведро с вареными очистками, она засовывает внутрь морду и начинает жевать, вот и чудненько, не будет отвлекать меня от дела. Зорька корова щедрая, молока дает много и жирного, любит, когда ей вымя массажируют, любит мыться, что я и делаю ей каждый вечер, наша животина самая чистая, опрятная и умная. Есть у неё один недостаток, ревнивая она и не всех к себе подпускает. А нас в нашем маленьком колхозе шесть человек, пять работников и Маняша, в будущем тоже работник, пока же она растет, наблюдает, учится и радует всех нас.
Мои родители поженились в годы глубокого застоя, мама, окончив университет, была направлена бухгалтером на работу в колхоз. Жительница большого культурного города, не имеющая блата, чтобы остаться там, приезжает в процветающий (в те времена) колхоз по распределению после престижного университета. Отец был главным механиком колхоза, потомственным колхозником из уважаемой, работящей семьи, ухаживал за мамой долго, но своего добился, свадьба состоялась. Через год родился мой старший брат Илья, парень удался копией отца, а через три года родилась я чудо-чудное и непонятное для колхозников. Дело в том, что я альбинос. Не классический, не с красными, как у альбиносов глазами. Глаза у меня серые, и на этом отличия от классических альбиносов заканчивается. Я белая: волосы, брови, ресницы, все волосы на теле, кожа тонкая, очень белая и моментально сгорает на солнце, вызывая болезненные ощущения и повышенную температуру тела. В мамином роду альбиносы были, так бабушка говорила. Но в роду отца таких не было, а колхозники о подобных людях никогда не слышали. Когда мне исполнилось четыре года, мама вернулась в свой родной город, не прижилась в колхозе. Её и так не особо жаловали, городская фифа, образованная, культурная, не любила носить сапоги и фуфайки, в клубе, куда привозили кино, бывала редко, дома книги читала, так ещё и ребенка белого родила, что очень подозрительно. Но родители расстались культурно без скандалов, Илья остался с отцом, он сам так захотел, приезжал к нам на зимние каникулы каждый год, я приезжала к отцу летом на пару месяцев, брат меня защищал от сплетниц и просто злых колхозников, мы переписывались и созванивались. Через несколько лет отец привел в дом вдову Варвару с двумя детьми Антоном и Андреем, они погодки и чуть младше Ильи. Варвара была женщиной доброй, меня принимала с удовольствием, учила всему, что умела, рассказывала, как ухаживать за животными и огородом, мы ладили. К Илье мачеха относилась хорошо, своих детей не выделяла и воспитывала всех в строгости и уважении к старшим, жили они прекрасно, и через несколько лет Варвара родила отцу сына Дениса.
Варвара умерла, когда Денису исполнилось тринадцать лет, запустила хроническую болезнь и, когда её отправили в областную больницу, лечиться было уже поздно. Отец остался вдовцом с четырьмя детьми, парни уже взрослые приняли на себя часть отцовских забот, вели хозяйство, огород, учились, подрабатывали в колхозе. Я приезжала каждое лето и оставалась на все каникулы, помогала отцу, братьям, в основном готовила и училась ухаживать за домашними животными.
Ну а дальше уже моя история. Школу окончила на «отлично», на свидания и танцульки не ходила, не знаю почему, в те годы меня это мало интересовало. Подружек было много, кино, карусели в выходные дни, спортивные секции в свободное время, репетиторы перед выпуском из школы. Но по стопам мамы не пошла, как и по стопам тети-адвоката, маминой младшей сестры. Не нравились профессии, я поступила в университет пищевой промышленности на специальность «технология приготовления блюд», что-то вроде повара с высшим образованием, но с более углубленными знаниями. А когда жизнь в нашей стране изменилась, поняла, что мое образование ещё долго не будет востребовано, однако отступать уже поздно, столько сил потрачено на учебу.
С биологическим отцом Маняши я познакомилась в девятнадцать лет в колхозе, куда нас студентов вывезли на сбор картошки, он студент престижного технического ВУЗа из профессорской семьи и в колхоз поехал по приколу, мол, хотел быть ближе к народу, выпендрежник. Влюбилась быстро, так же быстро разочаровалась и ещё до нашего отъезда из колхоза мы расстались, но пары интимных встреч хватило, чтобы зачать Маняшу, и я этому безумно рада. Когда узнала о беременности, ощутила счастье, мама поддержала, об аборте даже не думали - только рожать и воспитывать, тетя, опытный адвокат, предложила подать на алименты и выиграли бы обязательно, но мы с мамой отказались, не хотели, чтобы этот мужчина принимал хоть какое-то участие в жизни ребенка. В двадцать лет я стала матерью-одиночкой, учебу не бросала, академический отпуск не брала, ходила на занятия с коляской. Ставила коляску у своей парты в конце аудитории и писала лекции. Маняша - золотой ребенок никогда не плакала и даже не капризничала, когда чуть подросла, сидела в коляске и тихо играла с игрушками, слушала преподавателей, а в нашей студенческой столовой поварихи всегда варили ей детские супы и каши с фруктами. Декан нашего факультета - заслуженный работник пищевой промышленности, после получения мной диплома сказал, что за годы работы в университете его так внимательно никогда не слушали. В группе только девушки, будущие матери, и они старались вести себя тихо, чтобы не разбудить ребенка и в аудиториях стояла тишина. Сдавала экзамен и защищала диплом тоже с Маняшей она сидела в коляске и рассматривала детские книжки, экзаменаторы умилялись ей и, похоже, меня не слушали, однако «отлично» поставили. Маняша блондинка, но не альбинос, как я, у неё светлые пушистые кудряшки и большие голубые глаза, пухлые щечки, губки бантиком и мелкие веснушки на вздернутом носике, маленький голубоглазый одуванчик.
Когда я получила диплом, Маняше исполнилось три года, и я могла бы выйти на работу, устроив её в детский сад, но случилось страшное. Мама погибла. Наш сосед снизу допился до белой горячки и, схватив нож, кинулся сначала на свою супругу с дочерью, поранил женщину, когда она закрыла собой дочь. Она успела оттолкнуть его и заперлась вместе с ребенком в ванной комнате, этот пьяница, злой и в неадекватном состоянии выскочил из квартиры, мама спускалась в магазин, он пробил ей ножом брюшную артерию, мама умерла мгновенно. Я укладывала спать дочь услышала её вскрик, выскочила из квартиры, но было уже поздно, она мгновенно истекла кровью, впервые в жизни я была агрессивна и опасна, сосед пролетел два лестничных пролета, жив остался и даже не получил особо тяжелых травм. На суде признали, что я не превысила пределов самообороны, нападавший был с ножом, я же использовала только ногу, когда ударила его и оттолкнула от умершей мамы. И да меня судили за то, что я ударила убийцу своей матери, сам суд помню плохо, все случилось после похорон и меня интересовала только Маняша, на остальное я не реагировала, тетя нашла мне опытного адвоката по уголовным делам и в основном на суде выступал он, хотя с самого начала было ясно, что действовала я в целях самозащиты и в состоянии аффекта. Решение суд вынес на втором заседании, меня оправдали, соседа отправили в КПЗ дожидаться приговора за убийство. Забегая вперед скажу, что убийца и года не просидел в тюрьме, умер от туберкулеза, как утверждает тетя умирал болезненно и мучительно. Отец умер через месяц после мамы, врачи поставили диагноз - инсульт. После похорон и судов Илья и Денис перевезли меня и Маняшу в деревню, в большом городе работы не было, профессия невостребованная, тетя оформила договор и сдала нашу с мамой квартиру, все какой-то доход для нас с Маняшей, ну а парням нужна хозяйка в доме, они решили стать фермерами. Прожив всю жизнь в деревне, и, тяжело работая на земле, парни ничего более делать не умели, да и не хотели, им все нравилось. Вот так я добровольно в здравом уме и трезвой памяти надела на себя колхозный хомут.
Глажу Зорьку по лбу, она молодец десять литров прекрасного молока, сейчас открою загон, она выйдет во двор и будет ждать Илью, который всегда выводит её пастись на полянку за домом, мы не отправляем корову в стадо, наше животное умное и далеко от нашего забора не отходит, а чтобы её не потревожили есть старый пес Кубик, умнейшая собака, он за Зорькой присматривает и чужих от неё отгоняет, а мне нужно готовить братьям и Маняше завтрак, кормить курей, собаку и ставить тесто на хлеб и булочки.
Скажу без преувеличения: накормить четырех взрослых мужчин, тяжело физически работающих - дело нелегкое. А хлеб в деревенском магазине кислый и вызывает изжогу. Поэтому я сама пеку хлеб, булочки, пирожки, лепешки и многое другое к чаю. Из молока делаю творог и сыр, которые всегда съедаются. Ещё на мне куры, утки и два поросенка. Грядок в огороде немного: морковь, свекла и капуста, остальное обрабатывают парни, но отдыхать некогда, завтрак, обед ужин в больших казанках и кастрюлях, всегда мясное и много овощей, а иначе парни останутся голодными и это скажется на производительности труда. Братья выращивают бычков на мясо и, обычно, с десяток свиней, сажают кормовые культуры, сенокос у них горячая пора, а зимой перебирают старые трактора, которые отец выкупил из развалившегося колхоза, работы всегда много. Летом видимся только в часы приема пищи, зимой можем вечером пару часов телевизор посмотреть, но в основном нам общаться некогда. Однако на Маняшу я всегда нахожу время, обязательно читаю книжки, рассказываю ей сказки, она много рисует, лепит и много гуляет, пока я занимаюсь домашней работой. Что касается всей остальной работы по дому, то отец и братья постарались облегчить мне жизнь. У нас два больших титана нагревающих воду, которой хватает даже на большую стирку и купание всей семьи, большая русская печь в которой я пеку и варю пищу, в бане имеется душ и на кухне подведена горячая вода. Сама вода автоматически подается в емкости и мне не требуется ходить за ней к колодцу, что очень облегчает жизнь. То же касается переноса тяжестей, имеются три тележки разного размера и грузоподъёмности, любой груз можно без проблем доставить в любую часть огорода. А ещё я и Маняша живем в отдельном доме, вернее, это считается летней кухней, только она совсем не летняя, а полноценный дом, бывший дом родителей отца, он перевез его, когда те умерли, утеплил, немного перестроил, и мы с дочерью занимаем его полностью. Так удобно, огромная комната-кухня, где стоит русская печь, несколько кухонных столов, газовая плита, (в основном используется летом), большой обеденный стол, холодильники, кладовая для овощей и две комнаты для нас. Правда, пока мы с Маняшей пользуемся одной, а во второй расположена библиотека. Именно библиотека, когда в деревне ликвидировали школу, мол, учащихся мало, и она нерентабельна, встал вопрос о библиотеке. Кому нужны книги, когда деревня вымирает? Братья под надзором старого библиотекаря вывезли оттуда все, детские и подростковые книги, книги по школьной программе, классику и много интересного, оставили только труды Маркса, Ленина и подобное. Сейчас книги распределены по двум домам в нашем доме детские и подростковые, а братья забрали в свой дом школьные и классику, не знаю, есть ли у них время читать, но Маняша обязательно всё прочтет, я прослежу.
Второй дом отец построил, когда был женат на Варваре, он большой теплый и светлый у каждого брата своя комната только кухней они не пользуются, я кормлю их у себя, но они целый день заняты, и потому в доме только ночуют, убирают его тоже сами, а вот белье приходиться стирать мне, однако я не жалуюсь мы все работаем на благо нашей семьи, каждый вносит свою лепту.
Помнится, через пару месяцев после моего переезда в деревню в наш дом зачастили деревенские парни, у всех какие-то к братьям появились, то они просили их помочь, то совет дать, я особо не прислушивалась и почти с ними не разговаривала, а они все приходили и приходили и только через пару месяцев наша соседка Галина Афанасьевна мне объяснила почему вдруг им всем срочно понадобилась помощь моих братьев.
- Снежана, - уперев руки в бока, заявила она, - ты чего нос воротишь от местных женихов, они так стараются причину придумать, чтобы в дом прийти, а ты на них и не смотришь?
- Так они к братьям приходят, с чего бы мне с ними беседы вести?
- Наивная, вся деревня знает, что ты девка хозяйственная, готовишь хорошо, скотину держишь в порядке, в огороде у тебя все растет, они женихаться ходят, а ты их даже не замечаешь. Я тут в магазине слышала, как старый хрыч Степаныч бабам говорил, что надоело ему и сыновьям кислым хлебом питаться, его старший сын тебя захомутает, и будешь ты им хлеб печь, мол, девка справная, а твою дочь они ради этого потерпят.
- Что сделают?
- Потерпят, - тихо повторяет она и тут я разозлилась.
- Мою девочку потерпят? Да, что они о себе возомнили, женихи недоделанные, да кто они такие? Или думают, я рада их небритым рожам? Они женихаться приходят даже рабочие рубашки не переодевают, думают их и так полюбят. Вопрос: за что их любить, когда половина мужиков с подросткового возраста пьют горькую? Как суббота - так они пьяные у заборов валяются. Нечёсаные, небритые, вонючие, одежда нестиранная, глаза с похмелья красные. И на кой черт мне такие женихи нужны, мне что, проблем в жизни мало?
