Пуля-дура.
Марта – 17 лет.
На улице уже темно и даже кое-где горят фонари, а я все ещё не закончила свою работу. Хорошо, что мама в командировке и не будет переживать, что я опять возвращаюсь домой поздно вечером. Ходить по улицам в это время совсем небезопасно, хотя, что с меня взять? Это я себя так успокаиваю, денег конечно у меня совсем немного, в нашей семье большие суммы никогда не водились, до недавнего времени деньги в дом приносила только мама и только когда я окончила 8 классов и поступила в Медицинское училище, смогла найти себе небольшую подработку. Работаю санитаркой в больнице, работы много, зарплаты мало и то, что мне как несовершеннолетней не положено работать по ночам начальство совсем не волнует, работа должна быть сделана, хоть ночью, хоть утром, хоть днем, но я радуюсь и этим копейкам, хоть какой-то доход. Мой отец ушел из семьи, когда мне было 2 года. Причины его ухода, не знаю, никогда не спрашивала у мамы, как получилось, что мужчина, который любил её и, наверно, хотел семью и ребенка, вдруг редко изменил свою позицию и в один день собрал чемодан и ушел в неизвестность. Мы не знаем, что с ним, где он живет, да и жив ли вообще, алиментов мы не видели и теперь уже не увидим. Не знаю, как мама пережила уход отца, плакала ли в подушку, впадала ли в депрессию или продолжила жить дальше, совсем не переживая уход мужа. Я была маленькой, и для меня изменилось только то, что отец перестал сидеть за столом во время ужинов, потом я вообще о нем забыла, пока в школе молодая и не совсем умная учительница ни напомнила мне об этом. Помню, я спросила маму, куда подевался мой отец, получила ответ, что он ушел и больше разговора об этом не заводила. Мне стало совсем неинтересно, куда ушел этот по сути чужой для меня человек и почему он ушел. Мама надрывалась на работе, пытаясь обеспечить нам хотя бы приемлемую жизнь, я пыталась помогать ей по мере сил и только из желания помочь маме, пошла учиться в Медицинское училище, хотя училась хорошо, но по достижении совершеннолетия я буду иметь специальность и могу найти работу и пусть она будет непрестижная и малооплачиваемая, но это хоть какая-то помощь. Как только мне исполнилось 17 лет, я устроилась работать в больницу санитаркой и была очень рада этому, ну а мама, чтобы заработать чуть больше денег вынуждена ездить в краткосрочные командировки. Мамины командировки обычно длятся не больше недели, но бывают довольно часто, и большую часть времени я провожу дома одна. О вечеринках и других развлечениях практически не думаю, некогда и не хочется. Да и где развлекаться? По улицам страшно ходить, а в клубах и других развлекательных заведениях ещё опаснее и страшнее, да и денег на развлечения нет, и в ближайшем будущем не появится. Ну, хватит жаловаться на жизнь! Все у меня хорошо, сейчас большая часть граждан нашей страны так живёт. Стены и крыша над головой есть, работа есть, деньги иногда платят. Хотелось бы больше и чаще, но что есть, покушать есть, скромно по-простому, но не голодаем же, да и одежда есть, скромная дешевая, но от холода спасает, так что все у меня хорошо, а ещё я закончила на сегодня работу и можно идти домой.
Сняв халат и махнув рукой дежурной медсестре, которая уже засыпала на посту, (вторую смену подряд работает). А куда деваться, деньги нужны и на её рабочее место люди в очередь не становятся, этой очереди просто не существует, потому и приходится работать сверхурочно. Я направилась в служебный гардероб за своей курткой и домой, поужинаю и спать, завтра практика и занятия, а потом опять работа и так пока не сдам госэкзамены, тогда останется только работа и немного отдыха между рабочими сменами. Рутина и так до пенсии, а может и после неё, в общем, я примерно знаю, чем буду заниматься и в далеком и в обозримом будущем.
Я уже видела угол соседнего дома, сегодня на улице удивительно безлюдно, даже редкие опоздавшие прохожие не встречаются, хотя слышится шум где-то вдалеке. Может и хорошо, что на улице пусто, а то не знаешь, чего ожидать от этих поздних прохожих. Вот нельзя смотреть телевизор, там такие ужасы показывают, что ночью кошмары будут сниться, лучше не знать или хотя бы догадываться, видеть на экране все зверства, что сейчас происходят в нашей стране, а главное бессилие наших органов. Я не свернула в сквер, решила обойти его по пешеходной дороге, пусть будет немного дальше, но в сквере не горит ни один фонарь и страшно. Я не трусиха, но чувство самосохранения у меня присутствует. Я уже практически обошла этот темный угол, как услышала громкий хлопок и в то же мгновенье мою грудь пронзила страшнейшая боль, я громко закричала, рефлекторно схватившись за больное место, и упала на асфальт, последнее помню боль в затылке, страшную, проникающую внутрь боль в груди, а дальше темнота.
В ушах шумело, меня покачивало в разные стороны, а в груди выворачивало от боли, но что-то изменилось, я уже не лежала на твердом холодном асфальте, моя голова лежала хоть и не на мягкой подушке, но на чем-то не таком жестком как земля, я сказала бы что на ком-то живом. Открыв глаза, я в темноте еле разглядела силуэт мужчины, расстёгнутую кожаную куртку, под ней было что-то мягкое, наверное пуловер из ангоры, дорогая вещица по нынешним временам, на моей груди лежала рука, да не просто лежала, она прижимала к ней какую-то тряпку, сама же я головой лежала на его колене на заднем сиденье машины, довольно дорогой машины, этот запах кожаной обивки кресел ни с чем не спутаешь.
- Если везете меня закапывать, то добейте, а то я ещё жива, - шепчу я, мужчина наклоняет ко мне лицо и усмехается, - или вы меня ещё живую закопаете, чтобы пули больше не тратить, они, наверно, дефицитные?
- Да заткни ты её! – Громко говорит мужчина с переднего сиденья, поворачиваясь ко мне, этот тоже в кожаной куртке, но огромный, будто его надули, как он вообще на сидение поместился? – Зачем ты её забрал, пусть бы валялась, добрые люди бы нашли и скорую вызвали, она все машину своей кровью испачкает! – Возмущался бугай.
Я тоже хотела спросить, а зачем собственно они меня в машину затащили, ну и оставили бы на улице умирать, им до меня какое дело? Но только я открыла рот, как на мои губы легла ладонь, пропахшая табаком и бензином. В носу защекотало, и я чихнула, чем вызвала жуткую боль в груди и голове, в глазах на минуту потемнело, но как ни странно быстро прошло, и опять все прояснилось, хотя боль в груди не стала меньше.
- Я не хочу вешать на себя ещё и её смерть, - тихо ответил мужчина бугаю.
- Откуда ты знаешь, что она сейчас коньки не отбросит? – Зло спросил бугай, - это же надо было словить рикошет, единственный выстрел для острастки в столб и эта дура валяется с дыркой в груди.
- Судьба такая, - прошептал мужчина и убрал руку с моего лица.
- Хреновая судьба! – Воскликнул бугай, - появится не в том месте в не то время, это издевательство, а не судьба, а мы теперь возись с ней.
- Хватит лаять! – Холодно заявил мужчина, - отвезем её к доктору и все выясним, а машину шестерки помоют, они старательные.
Машина остановилась, мужчина взял мою руку и прижал её к тряпке на груди:
- Держи крепко, - сказал он и, открыв дверь, осторожно выбрался из машины, потом обошел машину и открыв дверь с другой стороны потянул меня за ноги, больно, любое движение тела вызывало жуткую боль, я скрипела зубами, чтобы не стонать.
Когда я торчала из машины почти наполовину, мужчина нагнулся внутрь, наклонился надо мной и, подхватив меня под спину и колени, вытащил из машины на свежий воздух, чуть сместил руки, чтобы удобнее перехватить, но в этот момент я не выдержала и громко застонала от боли.
- Хорошо держишься, - только и сказал он, - я думал, придется истерику успокаивать.
- Больно истерить, - прошептала я, - дышать больно.
Все что я смогла рассмотреть, это много высоких деревьев и силуэты частных домов, фонари в этой части города совсем не горели видимо мы в северном пригороде, я немного знаю его, похоже, что это он. Несли меня недолго, скрипнула калитка и мужской голос спросил:
- Кого несешь?
- Человека, - ответил мой носильщик, - случайно под пулю попала, помоги эскулап.
- Неси, попробую поставить на ноги, - ответил эскулап.
Меня положили на диван, и я не успела даже оглядеться, как к моему лицу прижали тряпку с эфиром, этот запах я знаю, мысли стали путаться и дальше наступила темнота.
Марта.
Очнулась я, когда солнце уже стояло в зените, видимо мне ещё и укол сделали, после эфира столько не спят. Лежала на твердой больничной кушетке, прикрытая простыней и, судя по ощущениям, голая, грудь крепко перевязана повязкой, под головой тонкая подушка. Сама же комната напоминала операционную или морг, стены, пол и потолок в кафеле, в углу стоит стол с инструментами, шкаф с лекарствами, на полу медицинская утка, несколько емкостей для биологического материала, а в углу на вешалке висят хирургические халаты, не комната, а мини-хирургическое отделение.
- Очнулась? – В комнату вошел пожилой мужчина, видимо это и есть эскулап, - тебе повезло, пуля не задела ни крупных сосудов, ни жизненно важных органов, да и вошла она неглубоко, так что в норму придешь быстро, если, конечно, будешь больше отдыхать и хорошо питаться.
- С отдыхом не сложится, - ответила я, - нужно учиться и работать, а с питанием как получится, иногда просто забываю поесть, забот много.
- Работа и учеба, это хорошо, молодые должны работать, а вот с питанием нужно что-то делать, ты очень худая, несоответствие роста и веса налицо, я бы прописал усиленное питание и витамины.
- Прописывайте, только где столько денег взять, чтобы усиленно и сбалансировано питаться, да ещё и витамины, на простенькие у меня денег хватит, но дорогие я не осилю, тогда есть нечего будет.
И тут в комнату вошел высокий мужчина, кажется это у него на коленях я лежала, его лицо видела только в темноте и поэтому не могла определить возраст, сейчас же при свете дня, я увидела, что мужчине около тридцати лет, может больше, а может и меньше. Мужчина довольно импозантный, короткие темные волнистые волосы, красиво уложены, темно карие глаза, небольшая щетина, высокие скулы и средней толщины губы. Фигура поджарая, но мышечная масса присутствует, плечи широкие, ноги длинные, живот подтянутый, накачанный, я сквозь футболку не вижу, хотя контуры пресса угадать можно. Жаль, что он бандит, это перечеркивает всю его импозантность, и очень надеюсь, что мы с ним больше не встретимся, ну я буду стараться, зачем мне такие знакомые, ничего хорошего они не принесут.
- Судя по твоим документам, тебя зовут Марта, тебе 17 лет. Ты учишься в Медицинском училище, подрабатываешь санитаркой в больнице, живешь в двухкомнатной хрущевке с мамой, которая в данный момент в командировке, - сказал мужчина. - А ещё ты голубоглазая блондинка и тощая, как модель.
- Этого точно нет в моих документах, - ответила я, и мужчина загадочно улыбнулся, может уже успел и в моей квартире побывать и соседей расспросить, не бандиты, а ЦРУ, - а как вас зовут?
- Меня, зовут Филипп и, надеюсь, ты не будешь спрашивать отчество, - улыбнулся он.
- Нет, если вы не желаете представляться. Когда я могу уйти домой?
- В простыне пойдешь? – Ухмыльнулся он.
- Ну в дырявой куртке и кофте я могла бы добежать до дома, а брюки и обувь должны быть в порядке или нет?
- Нет, вся одежда пришла в негодность, - ответил он, - сейчас моя сестра привезет одежду, и пойдешь, хотя я могу тебя отвезти.
- Мне на работу нужно, занятия я пропустила и теперь придется отрабатывать.
- На работу нельзя, сегодня и завтра нужно отдыхать, - строго сказал эскулап, - я тебе любую справку достану.
- Хорошо, - ответила я, но на работу все равно пойду, спорить с ними не буду, а сделаю по-своему.
- А спасибо сказать не хочешь? – Ухмыльнулся Филипп.
- Эскулапу скажу, а вам за что спасибо, не будь этой пули, я бы сейчас на занятиях сидела, а не валялась голая на этой кушетке, - я услышала, как тихо засмеялся эскулап, Филипп же приподнял брови, а потом улыбнулся.
- Нахалка, - ответил он, - как и все медички. Пуля-дура, слышала такое выражение?
- Слышала, - ответила я, - только от этого совсем не легче, вывели меня из строя минимум на неделю, ещё и шрам останется, как будто я в горячей точке побывала.
- Шрам будет еле заметный, - сказал эскулап, я мастер своего дела, старая школа, современным медикам до нас стариков далеко, и не дотянутся они до нашего уровня до самой пенсии.
- Спасибо, - ответила я, - шрамы не украшают женщин, да и мужчин тоже, это мое мнение.
- Сопля ты, а не женщина, - улыбнулся Филипп и тут послышался женский голос, зовущий его, - Виктория пришла с одеждой, - сказал он и вышел из комнаты.
Эскулап подошел ко мне, осмотрел повязку, потом приподнял голову и пощупал затылок, я скривилась, когда он дотронулся до больного места.
- У тебя там шишка, но сотрясения нет, повезло, и крови ты потеряла немного, хотя я бы советовал поесть в ближайшие дни белковой пищи, - сказал он.
- О чем вы доктор, какие белки, максимум курица и то через день и в супе, маме зарплату второй месяц задерживают, тянем на мои копейки, знаете же, сколько получают санитарки в больнице, ту не до белков, хлеба бы купить.
- Попроси у Филиппа, он даст денег, пока вину чувствует, не откажет.
- Надо бы, вот только я просить не приучена, понимаю, что гордость и бедность несовместимы, но не хочу ничего, ни у кого просить, домой бы и забыть, как страшный сон все это, а братков забыть хочется вдвойне.
- Не получится, - ответил эскулап, как и шрам, это воспоминание на всю жизнь останется, тебе повезло, что это был Филипп, другие бы просто тебя на улице оставили и даже скорую помощь бы не вызвали, ты же прямое доказательство их противоправных действий.
- Я понимаю, что об этом нельзя распространяться и надо делать вид, что я с Филиппом не знакома, если вдруг встретимся. Хотя с чего бы нам встречаться, где я, а где он?
- Умная девочка, - сказал Филип, заходя в комнату с большим пакетом, - вот только насчет «не встретимся» я не уверен, в одном городе живем, ты медик, а у меня очень опасный бизнес, так что не ровен час, встретимся.
- Нежелательно, - ответила я, - вы, Филипп, осторожнее бизнес ведите, чтобы нам не пришлось столкнуться в будущем.
Филипп засмеялся и, вручив пакет эскулапу, вышел из комнаты, а потом я услышала, как по улице проехала машина.
- Я помогу тебя одеться и вызову такси, - сказал эскулап, - Филипп его оплатил, раз уж ты отказалась от его помощи. Дорогу
Аннотация: события описанные в этом рассказе произошли в годы моей молодости, но написать я решилась только сейчас. Главные герои навсегда покинули пределы нашей страны, а второстепенные покинули этот мир по естественным причинам. Когда произошли события, наша страна переживала свои самые страшные годы, когда власть закона была так слаба, что люди не знали, что с ними будет завтра. В те времена никто не жил будущим, прожили день и хорошо, а что будет завтра, никто не знает. Все имена, фамилии и любые названия изменены, город в котором это произошло, находится в центральной части нашей страны.
Глава 1
Марта – 17 лет.
На улице уже темно и даже кое-где горят фонари, а я все ещё не закончила свою работу. Хорошо, что мама в командировке и не будет переживать, что я опять возвращаюсь домой поздно вечером. Ходить по улицам в это время совсем небезопасно, хотя, что с меня взять? Это я себя так успокаиваю, денег конечно у меня совсем немного, в нашей семье большие суммы никогда не водились, до недавнего времени деньги в дом приносила только мама и только когда я окончила 8 классов и поступила в Медицинское училище, смогла найти себе небольшую подработку. Работаю санитаркой в больнице, работы много, зарплаты мало и то, что мне как несовершеннолетней не положено работать по ночам начальство совсем не волнует, работа должна быть сделана, хоть ночью, хоть утром, хоть днем, но я радуюсь и этим копейкам, хоть какой-то доход. Мой отец ушел из семьи, когда мне было 2 года. Причины его ухода, не знаю, никогда не спрашивала у мамы, как получилось, что мужчина, который любил её и, наверно, хотел семью и ребенка, вдруг редко изменил свою позицию и в один день собрал чемодан и ушел в неизвестность. Мы не знаем, что с ним, где он живет, да и жив ли вообще, алиментов мы не видели и теперь уже не увидим. Не знаю, как мама пережила уход отца, плакала ли в подушку, впадала ли в депрессию или продолжила жить дальше, совсем не переживая уход мужа. Я была маленькой, и для меня изменилось только то, что отец перестал сидеть за столом во время ужинов, потом я вообще о нем забыла, пока в школе молодая и не совсем умная учительница ни напомнила мне об этом. Помню, я спросила маму, куда подевался мой отец, получила ответ, что он ушел и больше разговора об этом не заводила. Мне стало совсем неинтересно, куда ушел этот по сути чужой для меня человек и почему он ушел. Мама надрывалась на работе, пытаясь обеспечить нам хотя бы приемлемую жизнь, я пыталась помогать ей по мере сил и только из желания помочь маме, пошла учиться в Медицинское училище, хотя училась хорошо, но по достижении совершеннолетия я буду иметь специальность и могу найти работу и пусть она будет непрестижная и малооплачиваемая, но это хоть какая-то помощь. Как только мне исполнилось 17 лет, я устроилась работать в больницу санитаркой и была очень рада этому, ну а мама, чтобы заработать чуть больше денег вынуждена ездить в краткосрочные командировки. Мамины командировки обычно длятся не больше недели, но бывают довольно часто, и большую часть времени я провожу дома одна. О вечеринках и других развлечениях практически не думаю, некогда и не хочется. Да и где развлекаться? По улицам страшно ходить, а в клубах и других развлекательных заведениях ещё опаснее и страшнее, да и денег на развлечения нет, и в ближайшем будущем не появится. Ну, хватит жаловаться на жизнь! Все у меня хорошо, сейчас большая часть граждан нашей страны так живёт. Стены и крыша над головой есть, работа есть, деньги иногда платят. Хотелось бы больше и чаще, но что есть, покушать есть, скромно по-простому, но не голодаем же, да и одежда есть, скромная дешевая, но от холода спасает, так что все у меня хорошо, а ещё я закончила на сегодня работу и можно идти домой.
Сняв халат и махнув рукой дежурной медсестре, которая уже засыпала на посту, (вторую смену подряд работает). А куда деваться, деньги нужны и на её рабочее место люди в очередь не становятся, этой очереди просто не существует, потому и приходится работать сверхурочно. Я направилась в служебный гардероб за своей курткой и домой, поужинаю и спать, завтра практика и занятия, а потом опять работа и так пока не сдам госэкзамены, тогда останется только работа и немного отдыха между рабочими сменами. Рутина и так до пенсии, а может и после неё, в общем, я примерно знаю, чем буду заниматься и в далеком и в обозримом будущем.
***
Я уже видела угол соседнего дома, сегодня на улице удивительно безлюдно, даже редкие опоздавшие прохожие не встречаются, хотя слышится шум где-то вдалеке. Может и хорошо, что на улице пусто, а то не знаешь, чего ожидать от этих поздних прохожих. Вот нельзя смотреть телевизор, там такие ужасы показывают, что ночью кошмары будут сниться, лучше не знать или хотя бы догадываться, видеть на экране все зверства, что сейчас происходят в нашей стране, а главное бессилие наших органов. Я не свернула в сквер, решила обойти его по пешеходной дороге, пусть будет немного дальше, но в сквере не горит ни один фонарь и страшно. Я не трусиха, но чувство самосохранения у меня присутствует. Я уже практически обошла этот темный угол, как услышала громкий хлопок и в то же мгновенье мою грудь пронзила страшнейшая боль, я громко закричала, рефлекторно схватившись за больное место, и упала на асфальт, последнее помню боль в затылке, страшную, проникающую внутрь боль в груди, а дальше темнота.
***
В ушах шумело, меня покачивало в разные стороны, а в груди выворачивало от боли, но что-то изменилось, я уже не лежала на твердом холодном асфальте, моя голова лежала хоть и не на мягкой подушке, но на чем-то не таком жестком как земля, я сказала бы что на ком-то живом. Открыв глаза, я в темноте еле разглядела силуэт мужчины, расстёгнутую кожаную куртку, под ней было что-то мягкое, наверное пуловер из ангоры, дорогая вещица по нынешним временам, на моей груди лежала рука, да не просто лежала, она прижимала к ней какую-то тряпку, сама же я головой лежала на его колене на заднем сиденье машины, довольно дорогой машины, этот запах кожаной обивки кресел ни с чем не спутаешь.
- Если везете меня закапывать, то добейте, а то я ещё жива, - шепчу я, мужчина наклоняет ко мне лицо и усмехается, - или вы меня ещё живую закопаете, чтобы пули больше не тратить, они, наверно, дефицитные?
- Да заткни ты её! – Громко говорит мужчина с переднего сиденья, поворачиваясь ко мне, этот тоже в кожаной куртке, но огромный, будто его надули, как он вообще на сидение поместился? – Зачем ты её забрал, пусть бы валялась, добрые люди бы нашли и скорую вызвали, она все машину своей кровью испачкает! – Возмущался бугай.
Я тоже хотела спросить, а зачем собственно они меня в машину затащили, ну и оставили бы на улице умирать, им до меня какое дело? Но только я открыла рот, как на мои губы легла ладонь, пропахшая табаком и бензином. В носу защекотало, и я чихнула, чем вызвала жуткую боль в груди и голове, в глазах на минуту потемнело, но как ни странно быстро прошло, и опять все прояснилось, хотя боль в груди не стала меньше.
- Я не хочу вешать на себя ещё и её смерть, - тихо ответил мужчина бугаю.
- Откуда ты знаешь, что она сейчас коньки не отбросит? – Зло спросил бугай, - это же надо было словить рикошет, единственный выстрел для острастки в столб и эта дура валяется с дыркой в груди.
- Судьба такая, - прошептал мужчина и убрал руку с моего лица.
- Хреновая судьба! – Воскликнул бугай, - появится не в том месте в не то время, это издевательство, а не судьба, а мы теперь возись с ней.
- Хватит лаять! – Холодно заявил мужчина, - отвезем её к доктору и все выясним, а машину шестерки помоют, они старательные.
Машина остановилась, мужчина взял мою руку и прижал её к тряпке на груди:
- Держи крепко, - сказал он и, открыв дверь, осторожно выбрался из машины, потом обошел машину и открыв дверь с другой стороны потянул меня за ноги, больно, любое движение тела вызывало жуткую боль, я скрипела зубами, чтобы не стонать.
Когда я торчала из машины почти наполовину, мужчина нагнулся внутрь, наклонился надо мной и, подхватив меня под спину и колени, вытащил из машины на свежий воздух, чуть сместил руки, чтобы удобнее перехватить, но в этот момент я не выдержала и громко застонала от боли.
- Хорошо держишься, - только и сказал он, - я думал, придется истерику успокаивать.
- Больно истерить, - прошептала я, - дышать больно.
Все что я смогла рассмотреть, это много высоких деревьев и силуэты частных домов, фонари в этой части города совсем не горели видимо мы в северном пригороде, я немного знаю его, похоже, что это он. Несли меня недолго, скрипнула калитка и мужской голос спросил:
- Кого несешь?
- Человека, - ответил мой носильщик, - случайно под пулю попала, помоги эскулап.
- Неси, попробую поставить на ноги, - ответил эскулап.
Меня положили на диван, и я не успела даже оглядеться, как к моему лицу прижали тряпку с эфиром, этот запах я знаю, мысли стали путаться и дальше наступила темнота.
Глава 2
Марта.
Очнулась я, когда солнце уже стояло в зените, видимо мне ещё и укол сделали, после эфира столько не спят. Лежала на твердой больничной кушетке, прикрытая простыней и, судя по ощущениям, голая, грудь крепко перевязана повязкой, под головой тонкая подушка. Сама же комната напоминала операционную или морг, стены, пол и потолок в кафеле, в углу стоит стол с инструментами, шкаф с лекарствами, на полу медицинская утка, несколько емкостей для биологического материала, а в углу на вешалке висят хирургические халаты, не комната, а мини-хирургическое отделение.
- Очнулась? – В комнату вошел пожилой мужчина, видимо это и есть эскулап, - тебе повезло, пуля не задела ни крупных сосудов, ни жизненно важных органов, да и вошла она неглубоко, так что в норму придешь быстро, если, конечно, будешь больше отдыхать и хорошо питаться.
- С отдыхом не сложится, - ответила я, - нужно учиться и работать, а с питанием как получится, иногда просто забываю поесть, забот много.
- Работа и учеба, это хорошо, молодые должны работать, а вот с питанием нужно что-то делать, ты очень худая, несоответствие роста и веса налицо, я бы прописал усиленное питание и витамины.
- Прописывайте, только где столько денег взять, чтобы усиленно и сбалансировано питаться, да ещё и витамины, на простенькие у меня денег хватит, но дорогие я не осилю, тогда есть нечего будет.
И тут в комнату вошел высокий мужчина, кажется это у него на коленях я лежала, его лицо видела только в темноте и поэтому не могла определить возраст, сейчас же при свете дня, я увидела, что мужчине около тридцати лет, может больше, а может и меньше. Мужчина довольно импозантный, короткие темные волнистые волосы, красиво уложены, темно карие глаза, небольшая щетина, высокие скулы и средней толщины губы. Фигура поджарая, но мышечная масса присутствует, плечи широкие, ноги длинные, живот подтянутый, накачанный, я сквозь футболку не вижу, хотя контуры пресса угадать можно. Жаль, что он бандит, это перечеркивает всю его импозантность, и очень надеюсь, что мы с ним больше не встретимся, ну я буду стараться, зачем мне такие знакомые, ничего хорошего они не принесут.
- Судя по твоим документам, тебя зовут Марта, тебе 17 лет. Ты учишься в Медицинском училище, подрабатываешь санитаркой в больнице, живешь в двухкомнатной хрущевке с мамой, которая в данный момент в командировке, - сказал мужчина. - А ещё ты голубоглазая блондинка и тощая, как модель.
- Этого точно нет в моих документах, - ответила я, и мужчина загадочно улыбнулся, может уже успел и в моей квартире побывать и соседей расспросить, не бандиты, а ЦРУ, - а как вас зовут?
- Меня, зовут Филипп и, надеюсь, ты не будешь спрашивать отчество, - улыбнулся он.
- Нет, если вы не желаете представляться. Когда я могу уйти домой?
- В простыне пойдешь? – Ухмыльнулся он.
- Ну в дырявой куртке и кофте я могла бы добежать до дома, а брюки и обувь должны быть в порядке или нет?
- Нет, вся одежда пришла в негодность, - ответил он, - сейчас моя сестра привезет одежду, и пойдешь, хотя я могу тебя отвезти.
- Мне на работу нужно, занятия я пропустила и теперь придется отрабатывать.
- На работу нельзя, сегодня и завтра нужно отдыхать, - строго сказал эскулап, - я тебе любую справку достану.
- Хорошо, - ответила я, но на работу все равно пойду, спорить с ними не буду, а сделаю по-своему.
- А спасибо сказать не хочешь? – Ухмыльнулся Филипп.
- Эскулапу скажу, а вам за что спасибо, не будь этой пули, я бы сейчас на занятиях сидела, а не валялась голая на этой кушетке, - я услышала, как тихо засмеялся эскулап, Филипп же приподнял брови, а потом улыбнулся.
- Нахалка, - ответил он, - как и все медички. Пуля-дура, слышала такое выражение?
- Слышала, - ответила я, - только от этого совсем не легче, вывели меня из строя минимум на неделю, ещё и шрам останется, как будто я в горячей точке побывала.
- Шрам будет еле заметный, - сказал эскулап, я мастер своего дела, старая школа, современным медикам до нас стариков далеко, и не дотянутся они до нашего уровня до самой пенсии.
- Спасибо, - ответила я, - шрамы не украшают женщин, да и мужчин тоже, это мое мнение.
- Сопля ты, а не женщина, - улыбнулся Филипп и тут послышался женский голос, зовущий его, - Виктория пришла с одеждой, - сказал он и вышел из комнаты.
Эскулап подошел ко мне, осмотрел повязку, потом приподнял голову и пощупал затылок, я скривилась, когда он дотронулся до больного места.
- У тебя там шишка, но сотрясения нет, повезло, и крови ты потеряла немного, хотя я бы советовал поесть в ближайшие дни белковой пищи, - сказал он.
- О чем вы доктор, какие белки, максимум курица и то через день и в супе, маме зарплату второй месяц задерживают, тянем на мои копейки, знаете же, сколько получают санитарки в больнице, ту не до белков, хлеба бы купить.
- Попроси у Филиппа, он даст денег, пока вину чувствует, не откажет.
- Надо бы, вот только я просить не приучена, понимаю, что гордость и бедность несовместимы, но не хочу ничего, ни у кого просить, домой бы и забыть, как страшный сон все это, а братков забыть хочется вдвойне.
- Не получится, - ответил эскулап, как и шрам, это воспоминание на всю жизнь останется, тебе повезло, что это был Филипп, другие бы просто тебя на улице оставили и даже скорую помощь бы не вызвали, ты же прямое доказательство их противоправных действий.
- Я понимаю, что об этом нельзя распространяться и надо делать вид, что я с Филиппом не знакома, если вдруг встретимся. Хотя с чего бы нам встречаться, где я, а где он?
- Умная девочка, - сказал Филип, заходя в комнату с большим пакетом, - вот только насчет «не встретимся» я не уверен, в одном городе живем, ты медик, а у меня очень опасный бизнес, так что не ровен час, встретимся.
- Нежелательно, - ответила я, - вы, Филипп, осторожнее бизнес ведите, чтобы нам не пришлось столкнуться в будущем.
Филипп засмеялся и, вручив пакет эскулапу, вышел из комнаты, а потом я услышала, как по улице проехала машина.
- Я помогу тебя одеться и вызову такси, - сказал эскулап, - Филипп его оплатил, раз уж ты отказалась от его помощи. Дорогу
