Ростом меня природа не обидела, для девушки я довольно высокая 180 сантиметров, грудь и попа имеется, но лишних жиров на теле не наблюдается, да и мышцы я держу в тонусе, роликовые конки летом практически не снимаю, а зимой почти всегда хожу пешком, только в крайнем случае пользуюсь общественным транспортом. В школе учусь нормально, но звезд с неба не хватаю. Куда пойду после школы не знаю, пока ещё об этом не думала.
Остановившись около аптеки, я вытащила из сумки рецепты, пересчитала их, посмотрела, все ли захватила и, удостоверившись, что все бумаги взяла, толкнула входную дверь. Быстро куплю лекарства и на работу пока в бухгалтерии обед не начался.
Спрятав деньги в потайной карман сумочки, я попрощалась с женщинами из мастерской и уже направилась к выходу, как раздался звон стекла и противный голос завопил:
- Всем стоять работает ОМОН!!!
До меня ещё не дошел смысл слов, как меня грубо прижали к стене, и навалилось тяжелое тело, руки мне вывернули и зафиксировали за спиной и ещё не слабо приложили по ребрам.
- Да твою же мать! – Воскликнула я, - ещё минута и меня бы здесь не было!
За свои слова я получила ещё один тычок под ребра и предпочла заткнуться. Ну спасибо доблестным органам за науку, преступника они поймали. Молодцы! Вот только за меня им медаль не дадут. Видимо мой работодатель перешел кому-то дорогу и на него состряпали дело или его маленький бизнес прикрытие, а на самом деле он просто наркобарон или сутенер или ещё кто-то. Такое в наше время часто встречается и я об этом ещё в свои 10 лет знала, когда на улице обитала, пытаясь кусок хлеба достать. Улицы полны слухов и разговоров. Не всегда это пустой треп, можно много нового о жизни граждан узнать.
Пока я размышляла, чужая рука начала путешествовать по моему телу, сначала она сжала мою грудь, потом огладила мне бока и бедра, залезла между ног и когда мне задышали в ухо, я не выдержала.
- Убери свою конечность извращенец! – Закричала я, - я тебе не помидор на базаре, чтобы меня ощупывать! И пасть свою от моего уха убери, нечего его своими ядовитыми слюнями пачкать!
Меня резко развернули, и мои глаза оказались напротив очень знакомых глаз, которые прищурились в прорезе маски. Глаза брата Алексея я узнала сразу, смеется гад, ну ничего, пару тычков в ребра я выдержу, а синяки заживут.
- Что братец, сука улыбаешься, думаешь, маску нацепил, так я тебя не узнаю. Что же ты отца-то за два года ни разу не навестил, а кричал, что он тоже твой отец? Или не нужен стал папаша? Два года его харчи жрал, спасибо не говорил, а теперь и вообще забыл?
И тут я увидела пожилого мужчину в дорогом костюме и с портфелем в руках, который видимо, направлялся в кабинет работодателя. Не знаю, кто это был, адвокат или прокурор, но я решила использовать свой шанс выбраться отсюда.
- Мужчина помогите мне! – Закричала я, мужик обернулся и найдя меня глазами, остановился, - этот меня ощупал как б…ь, а мне только 16 лет и вообще я здесь работаю, мне противно, он ещё и дышит мне в ухо.
- Что же ты работаешь раз тебе только 16 лет? – Спросил ещё один боец, подойдя ко мне.
- А это законом не запрещено, - твердо заявил мужчина с портфелем и сделал два шага ко мне, - отпустите несовершеннолетнюю.
Но отпускать меня не собирались.
- С такой фигурой нужно не кружки выпускать, - прошептал на ухо, извращенец, который держал меня.
- Ты ноги раздвигать своей сестре посоветуй, а я деньги привыкла руками зарабатывать! – Воскликнула я, а боец, не стесняясь мужчины с портфелем, резко ударил меня кулаком в печень.
Я заскулила, и меня согнуло пополам, больно, перед глазами поплыли красные круги, и тут я услышала, как закричал мужчина:
- А ну прекратить произвол! Посадите девочку на стул и дайте ей воды.
Меня наконец-то отпустили и, подвинув стул, резко усадили на него, от этого движения у меня вспыхнуло в глазах, и я закричала:
- Да чтобы ты сдох извращенец! Больно!
Меня осторожно похлопали по щеке, мужчина наклонился ко мне и заглядывал в глаза.
- Заявление писать будешь? – Спросил он, - я адвокат, обещаю, что дам ему ход.
- Буду, - ответила я и услышала, как матерился брат.
- Пусть сидит здесь, а если узнаю, что вы дотронулись до неё, то вашему начальству не поздоровится, у неё и так все тело в синяках от ваших методов работы, так что справка о побоях будет впечатляющая.
Мужик ушел, а я закрыла глаза, смотреть на эти рожи в масках не хотелось, а тело болело немилосердно.
- Дарина, воды хочешь? – Услышала я голос брата.
- Из твоих рук ничего не возьму, вдруг отравишь, - ответила я и открыла глаза.
Братец и ещё один омоновец, видимо их командир стояли рядом с моим стулом, больше никого рядом не было, видимо все ушли в соседнее помещение.
- Ты серьезно собралась писать заявление? – Спросил братец.
- А ты думал, я шучу? Я от ваших органов ничего хорошего не видела, ни в детстве, ни сейчас, а работодатель хотя и платил мне копейки за работу, но делал это вовремя.
- Он же бандит! – Воскликнул братец.
- Это никто не доказал и не тебе об этом судить, - ответила я, - бандиты нас голодных детдомовцев часто подкармливали, а вот в полицейском участке мне даже воды никогда не давали, не считали нужным.
- Ты из детдома? – Спросил второй боец, который внимательно прислушивался к нашему диалогу.
- Я была там год и семь месяцев, прошла хорошую школу жизни, так что знаю, кто чего стоит, - ответила я, - отвалите от меня, все тело болит, а мне ещё работу искать нужно, я так понимаю, моего работодателя прикрыли?
- Еще неизвестно, адвокат у него уж больно крутой, что наводит на определенные мысли, - ответил брат.
- Так вот ты чего такой добрый стал, адвоката крутого узнал, и сразу у тебя родственные чувства взыграли, с чего бы это?
Ответить брату не дал мужчина с портфелем, он подошел ко мне и осторожно взял меня за локоть.
- Пойдем побои снимать, я тут уже все закончил, - тихо сказал он и окинул бойцов внимательным взглядом.
Осторожно встав, я направилась к выходу, у самого крыльца стояла шикарная машина и молодой водитель уже открывал нам с адвокатом двери. Хорошо, адвокаты живут, бандиты за свободу дорого платят. Мы сели в машину, но отъезжать не собирались, адвокат чего-то ждал, поглядывая на часы. Через несколько минут начали выходить омоновцы, они быстро запрыгивали в большую машину с темными стеклами, и когда машина отъехала, водитель завел двигатель. А адвокат моего работодателя отстоял, не вывели его в наручниках. Только это ненадолго, не получилось сейчас, получится позже, злить наши органы нельзя, они любыми способами своего добьются.
- Куда тебя подвезти? – Устало спросил адвокат, поворачиваясь ко мне.
- На перекрестке остановите, я живу недалеко, - ответила я. Что заявление о избиении - это была страшилка для омоновцев, я поняла сразу, адвокату не до моих синяков, он не будет заниматься такой мелкой сошкой, как я.
- А взгляд у тебя не шестнадцатилетнего подростка, - сказал адвокат, разглядывая меня, - кто-то из родителей погиб?
- Родители все живы и здоровы, вот только несмотря на это, я успела побывать в детдоме, правда недолго, но впечатлений на всю жизнь хватило, - ответила я, - работу я потеряла, теперь нужно искать другую. Жаль, здесь хоть и платили копейки, но можно было совмещать её с учебой.
- Возьми визитку, - сказал адвокат и протянул мне прямоугольник, - моей конторе требуется работник для мелких поручений, бумаги отнести, в магазин за кофе сбегать, кофе сварить, канцелярские товары купить, так по мелочи. Ты молодец, не испугалась омоновцев, вон какой цирк устроила и побоев не побоялась.
- Чему быть тому не миновать, - ответила я и взяла визитку, - когда можно будет позвонить?
- Я предупрежу секретаря, приходи завтра утром, она тебя оформит, - ответил адвокат.
Машина в это время остановилась на перекрестке, я попрощалась и вышла. Нет худа, без добра. Хоть тело болит сильно, но ничего сейчас приду домой и отлежусь.
Два месяца спустя.
Сентябрь выдался солнечным и теплым, что очень необычно для нашего климата. Сегодня мне нужно было доставить бумаги в пару адресов, но главное мое задание прибыть в парк к определенному времени и отдать бумаги человеку в машине, номер которой меня заставили выучить наизусть.
Меня действительно приняли в адвокатскую фирму, хотя адвокатской её можно назвать с большой натяжкой, в одном здании, под одним названием работали и риелторы, и адвокаты, и нотариусы и даже торговые агенты. Эдакая сборная солянка. Не скажу, что работы у меня было много, но иногда я сильно уставала, мотаясь по трехэтажному зданию, как заведенная. То кофемашину нужно заправить, то воду в бутылках купить и набить ею холодильники, то цветы полить, а ещё были принтеры и ксероксы, которые съедали огромное количество бумаги, и нужно постоянно их заправлять. Я помогала в архиве, упаковывала коробки, а потом возила их на специальной тележке в подвал и самое суетливое, это варить кофе для начальства. Уж очень вкусы у него необычные, кому нужно соль добавлять, кому сахар, а кому и корицу, вот попробуй запомни, кто какой кофе пьет в это время дня. Я быстро нашла общий язык с секретаршей Ксенией, женщиной чуть за тридцать, нарисовала её портрет и она в благодарность поделилась со мной некоторыми секретами быта. Хорошо, что от меня не требовали соблюдать дрес-код, а то бегать по этажам в короткой юбке и на каблуках очень неудобно. Все ходили согласно правилам - деловые костюмы, юбки одинаковой длины, светлые однотонные блузки, жакеты и туфли на каблуках, одна я выбивалась из общей массы, своими джинсами, яркими футболками или вязаными свитерами. Никто меня не контролировал, во сколько я пришла и во сколько ушла, главное чтобы работа была сделана, а платили здесь больше чем на прежней работе, хотя и беготни много. Разнеся бумаги по адресам, я направилась в парк, нужно отдать последнюю корреспонденцию и домой, хорошо, что сегодня я захватила с собой роликовые коньки, так быстрее справлюсь. До встречи в парке оставалось ещё 15 минут, и я решила покататься по дорожкам. Такое необычное задание, по меркам нормального человека, у меня не впервые, я уже несколько раз отдавала бумаги шоферам, которые ждали меня на заправках или у супермаркетов, так что я даже не удивилась, когда мне назвали марку, номер машины и место, где я должна передать бумаги. Ничего противозаконного я не делала, бумаги были в прозрачном пакете, и можно было прочитать, что я передаю. Я же, как порядочная, прочитала только первое слово, это был договор, а дальше я не стала вчитываться, это не мое дело, а уж что там написано между строк, меня совсем не касается. У адвокатской конторы клиенты разные, но простых граждан не наблюдается, все либо богатые, либо знаменитые в определенных кругах и, засунь я свой нос в бумаги, неизвестно дожила бы до совершеннолетия. Я придерживалась принципа, меньше знаешь, дольше проживешь. А ещё я уверена, что «хитрый лис», Георгий Никанорович, а так звали того адвоката, который вытащил меня и предложил работу в его фирме, не стал бы передавать со мной, документы, порочащие его фирму. Для этого существовали другие каналы, и если до сих пор его контора функционирует, значит, он прекрасно умеет заметать следы. Отбросив эти ненужные мысли, я медленно ехала по дорожкам и наслаждалась осенней листвой, красиво, листья на деревьях ещё не все пожелтели, встречались деревья, где листва была ещё зеленой или наполовину желтой. Когда ещё увидишь такое буйство красок.
И тут кусты зашевелись и я увидела темную маску с прорезями для глаз, омоновцы и что они делают в парке? Неужели охраняют покой граждан? А не за хозяином ли машины, они охотятся, странно все это? Посмотрев на часы, я прибавила скорость, до встречи в парке оставалось несколько минут. Подъехав к машине, я кинула бумаги в открытое окно и сказала только одно слово:
- ОМОН!
Машина резко стартанула с места, а я поехала в сторону дома. Не мое это конечно дело, но я все-таки предупредила клиентов адвокатской фирмы, не потому, что я сочувствовала им, а потому что до сих пор вспоминала свою последнюю встречу с омоновцами. Раз уж они так лоханулись, и я их увидела, так пусть побегают за машиной и не уверена, что они её догонят, тачка была что надо.
Я только выехала за ворота парка, как меня резко сбили с ног, а потом схватили и затащили в машину. Меня бросили на пол машины, грубо и с силой, приземление было жестким, но я сдержала стон. На сиденьях сидели несколько омоновцев в масках и мой ненаглядный братец Алексей, который снял свою маску и ехидно улыбался мне.
- Ну ты попала Дарина! – Ухмыльнулся он.
- Желаешь освободить для себя жилплощадь, тебе тесно в двухкомнатной квартире с мамашей, решил и мои метры захапать? Что, водить домой придурочных дружков мама не разрешает?
- Закрой рот! – Гаркнул братец.
- Пошел ты! – Ответила я и попыталась подняться, но мне на плечо опустился тяжелый ботинок, понятно, ехать придется лежа на холодном полу, ну у нас же все для граждан…все удобства для них.
- Убери ногу! – Услышала я грозный голос и ботинок с моего плеча убрали.
А этот голос мне знаком, это командир отряда, он разговаривал со мной тогда, вот только глаза я его не запомнила, тело слишком болело, не до гляделок.
- Садись Дарина, - сказал он.
- Спасибо, мне и на холодном, грязном полу удобно, вы же всегда действуете в интересах граждан, значит, мне так будет лучше.
- Не ехидничай Дарина, - сказал он, - сядь нормально.
- Отвали, - ответила я.
Мы приехали довольно быстро, но я прочувствовала своей спиной все неровности нашего асфальта. Дверь открылась, и меня резко дернули за ноги, и тут я не сдержалась и застонала, больно….
- Как же ваши женщины вас выносят, вы же просто дикари, - простонала я.
Братец подхватил меня за локоть, и я поехала к крыльцу, на ступеньках вышла заминка, все-таки на роликах неудобно подниматься, а в коридоре я передвигалась, как черепаха, старый рваный линолеум никак не способствовал быстрому передвижению. А ещё сильно болела спина и я нисколько не пожалела, что предупредила клиента фирмы, пусть омоновцы локти кусают.
Меня завели в кабинет и посадили на стул, молодой следователь окинул меня злым взглядом и опять уткнулся в бумаги.
- Может, я все-таки сниму ролики? – Спросила я, - а то у вас полы не приспособлены для такой обуви.
- Переобувайся, - милостиво разрешил следователь, не отрываясь от бумаг.
- Благодетель, - пробурчала я и, достав из сумки кеды, начала снимать роликовые коньки.
Как только я переобулась и связав ролики, прикрепила их на сумку, следователь поднял на меня глаза и буравя меня злым взглядом задал вопрос:
- Кому ты должна была передать документы?
- А спросить меня имя и возраст, вы гражданин следователь не хотите? – Спросила я, проигнорировав его вопрос.
- Это я и так узнаю, я хочу знать ответ на другой вопрос! – Воскликнул он и даже привстал на стуле.
А дальше я отключилась от действительности и только смотрела, как молодой и судя по его поведению психованный следователь брызгая слюной и комкая бумаги пытался разъяснить мое будущее. По его словам получалось, что я чуть ли не глава мафии, или наркокартеля, просто супербандитка и по мне чуть ли не виселица плачет.
Остановившись около аптеки, я вытащила из сумки рецепты, пересчитала их, посмотрела, все ли захватила и, удостоверившись, что все бумаги взяла, толкнула входную дверь. Быстро куплю лекарства и на работу пока в бухгалтерии обед не начался.
***
Спрятав деньги в потайной карман сумочки, я попрощалась с женщинами из мастерской и уже направилась к выходу, как раздался звон стекла и противный голос завопил:
- Всем стоять работает ОМОН!!!
До меня ещё не дошел смысл слов, как меня грубо прижали к стене, и навалилось тяжелое тело, руки мне вывернули и зафиксировали за спиной и ещё не слабо приложили по ребрам.
- Да твою же мать! – Воскликнула я, - ещё минута и меня бы здесь не было!
За свои слова я получила ещё один тычок под ребра и предпочла заткнуться. Ну спасибо доблестным органам за науку, преступника они поймали. Молодцы! Вот только за меня им медаль не дадут. Видимо мой работодатель перешел кому-то дорогу и на него состряпали дело или его маленький бизнес прикрытие, а на самом деле он просто наркобарон или сутенер или ещё кто-то. Такое в наше время часто встречается и я об этом ещё в свои 10 лет знала, когда на улице обитала, пытаясь кусок хлеба достать. Улицы полны слухов и разговоров. Не всегда это пустой треп, можно много нового о жизни граждан узнать.
Пока я размышляла, чужая рука начала путешествовать по моему телу, сначала она сжала мою грудь, потом огладила мне бока и бедра, залезла между ног и когда мне задышали в ухо, я не выдержала.
- Убери свою конечность извращенец! – Закричала я, - я тебе не помидор на базаре, чтобы меня ощупывать! И пасть свою от моего уха убери, нечего его своими ядовитыми слюнями пачкать!
Меня резко развернули, и мои глаза оказались напротив очень знакомых глаз, которые прищурились в прорезе маски. Глаза брата Алексея я узнала сразу, смеется гад, ну ничего, пару тычков в ребра я выдержу, а синяки заживут.
- Что братец, сука улыбаешься, думаешь, маску нацепил, так я тебя не узнаю. Что же ты отца-то за два года ни разу не навестил, а кричал, что он тоже твой отец? Или не нужен стал папаша? Два года его харчи жрал, спасибо не говорил, а теперь и вообще забыл?
И тут я увидела пожилого мужчину в дорогом костюме и с портфелем в руках, который видимо, направлялся в кабинет работодателя. Не знаю, кто это был, адвокат или прокурор, но я решила использовать свой шанс выбраться отсюда.
- Мужчина помогите мне! – Закричала я, мужик обернулся и найдя меня глазами, остановился, - этот меня ощупал как б…ь, а мне только 16 лет и вообще я здесь работаю, мне противно, он ещё и дышит мне в ухо.
- Что же ты работаешь раз тебе только 16 лет? – Спросил ещё один боец, подойдя ко мне.
- А это законом не запрещено, - твердо заявил мужчина с портфелем и сделал два шага ко мне, - отпустите несовершеннолетнюю.
Но отпускать меня не собирались.
- С такой фигурой нужно не кружки выпускать, - прошептал на ухо, извращенец, который держал меня.
- Ты ноги раздвигать своей сестре посоветуй, а я деньги привыкла руками зарабатывать! – Воскликнула я, а боец, не стесняясь мужчины с портфелем, резко ударил меня кулаком в печень.
Я заскулила, и меня согнуло пополам, больно, перед глазами поплыли красные круги, и тут я услышала, как закричал мужчина:
- А ну прекратить произвол! Посадите девочку на стул и дайте ей воды.
Меня наконец-то отпустили и, подвинув стул, резко усадили на него, от этого движения у меня вспыхнуло в глазах, и я закричала:
- Да чтобы ты сдох извращенец! Больно!
Меня осторожно похлопали по щеке, мужчина наклонился ко мне и заглядывал в глаза.
- Заявление писать будешь? – Спросил он, - я адвокат, обещаю, что дам ему ход.
- Буду, - ответила я и услышала, как матерился брат.
- Пусть сидит здесь, а если узнаю, что вы дотронулись до неё, то вашему начальству не поздоровится, у неё и так все тело в синяках от ваших методов работы, так что справка о побоях будет впечатляющая.
Мужик ушел, а я закрыла глаза, смотреть на эти рожи в масках не хотелось, а тело болело немилосердно.
- Дарина, воды хочешь? – Услышала я голос брата.
- Из твоих рук ничего не возьму, вдруг отравишь, - ответила я и открыла глаза.
Братец и ещё один омоновец, видимо их командир стояли рядом с моим стулом, больше никого рядом не было, видимо все ушли в соседнее помещение.
- Ты серьезно собралась писать заявление? – Спросил братец.
- А ты думал, я шучу? Я от ваших органов ничего хорошего не видела, ни в детстве, ни сейчас, а работодатель хотя и платил мне копейки за работу, но делал это вовремя.
- Он же бандит! – Воскликнул братец.
- Это никто не доказал и не тебе об этом судить, - ответила я, - бандиты нас голодных детдомовцев часто подкармливали, а вот в полицейском участке мне даже воды никогда не давали, не считали нужным.
- Ты из детдома? – Спросил второй боец, который внимательно прислушивался к нашему диалогу.
- Я была там год и семь месяцев, прошла хорошую школу жизни, так что знаю, кто чего стоит, - ответила я, - отвалите от меня, все тело болит, а мне ещё работу искать нужно, я так понимаю, моего работодателя прикрыли?
- Еще неизвестно, адвокат у него уж больно крутой, что наводит на определенные мысли, - ответил брат.
- Так вот ты чего такой добрый стал, адвоката крутого узнал, и сразу у тебя родственные чувства взыграли, с чего бы это?
Ответить брату не дал мужчина с портфелем, он подошел ко мне и осторожно взял меня за локоть.
- Пойдем побои снимать, я тут уже все закончил, - тихо сказал он и окинул бойцов внимательным взглядом.
Осторожно встав, я направилась к выходу, у самого крыльца стояла шикарная машина и молодой водитель уже открывал нам с адвокатом двери. Хорошо, адвокаты живут, бандиты за свободу дорого платят. Мы сели в машину, но отъезжать не собирались, адвокат чего-то ждал, поглядывая на часы. Через несколько минут начали выходить омоновцы, они быстро запрыгивали в большую машину с темными стеклами, и когда машина отъехала, водитель завел двигатель. А адвокат моего работодателя отстоял, не вывели его в наручниках. Только это ненадолго, не получилось сейчас, получится позже, злить наши органы нельзя, они любыми способами своего добьются.
- Куда тебя подвезти? – Устало спросил адвокат, поворачиваясь ко мне.
- На перекрестке остановите, я живу недалеко, - ответила я. Что заявление о избиении - это была страшилка для омоновцев, я поняла сразу, адвокату не до моих синяков, он не будет заниматься такой мелкой сошкой, как я.
- А взгляд у тебя не шестнадцатилетнего подростка, - сказал адвокат, разглядывая меня, - кто-то из родителей погиб?
- Родители все живы и здоровы, вот только несмотря на это, я успела побывать в детдоме, правда недолго, но впечатлений на всю жизнь хватило, - ответила я, - работу я потеряла, теперь нужно искать другую. Жаль, здесь хоть и платили копейки, но можно было совмещать её с учебой.
- Возьми визитку, - сказал адвокат и протянул мне прямоугольник, - моей конторе требуется работник для мелких поручений, бумаги отнести, в магазин за кофе сбегать, кофе сварить, канцелярские товары купить, так по мелочи. Ты молодец, не испугалась омоновцев, вон какой цирк устроила и побоев не побоялась.
- Чему быть тому не миновать, - ответила я и взяла визитку, - когда можно будет позвонить?
- Я предупрежу секретаря, приходи завтра утром, она тебя оформит, - ответил адвокат.
Машина в это время остановилась на перекрестке, я попрощалась и вышла. Нет худа, без добра. Хоть тело болит сильно, но ничего сейчас приду домой и отлежусь.
Два месяца спустя.
Сентябрь выдался солнечным и теплым, что очень необычно для нашего климата. Сегодня мне нужно было доставить бумаги в пару адресов, но главное мое задание прибыть в парк к определенному времени и отдать бумаги человеку в машине, номер которой меня заставили выучить наизусть.
Меня действительно приняли в адвокатскую фирму, хотя адвокатской её можно назвать с большой натяжкой, в одном здании, под одним названием работали и риелторы, и адвокаты, и нотариусы и даже торговые агенты. Эдакая сборная солянка. Не скажу, что работы у меня было много, но иногда я сильно уставала, мотаясь по трехэтажному зданию, как заведенная. То кофемашину нужно заправить, то воду в бутылках купить и набить ею холодильники, то цветы полить, а ещё были принтеры и ксероксы, которые съедали огромное количество бумаги, и нужно постоянно их заправлять. Я помогала в архиве, упаковывала коробки, а потом возила их на специальной тележке в подвал и самое суетливое, это варить кофе для начальства. Уж очень вкусы у него необычные, кому нужно соль добавлять, кому сахар, а кому и корицу, вот попробуй запомни, кто какой кофе пьет в это время дня. Я быстро нашла общий язык с секретаршей Ксенией, женщиной чуть за тридцать, нарисовала её портрет и она в благодарность поделилась со мной некоторыми секретами быта. Хорошо, что от меня не требовали соблюдать дрес-код, а то бегать по этажам в короткой юбке и на каблуках очень неудобно. Все ходили согласно правилам - деловые костюмы, юбки одинаковой длины, светлые однотонные блузки, жакеты и туфли на каблуках, одна я выбивалась из общей массы, своими джинсами, яркими футболками или вязаными свитерами. Никто меня не контролировал, во сколько я пришла и во сколько ушла, главное чтобы работа была сделана, а платили здесь больше чем на прежней работе, хотя и беготни много. Разнеся бумаги по адресам, я направилась в парк, нужно отдать последнюю корреспонденцию и домой, хорошо, что сегодня я захватила с собой роликовые коньки, так быстрее справлюсь. До встречи в парке оставалось ещё 15 минут, и я решила покататься по дорожкам. Такое необычное задание, по меркам нормального человека, у меня не впервые, я уже несколько раз отдавала бумаги шоферам, которые ждали меня на заправках или у супермаркетов, так что я даже не удивилась, когда мне назвали марку, номер машины и место, где я должна передать бумаги. Ничего противозаконного я не делала, бумаги были в прозрачном пакете, и можно было прочитать, что я передаю. Я же, как порядочная, прочитала только первое слово, это был договор, а дальше я не стала вчитываться, это не мое дело, а уж что там написано между строк, меня совсем не касается. У адвокатской конторы клиенты разные, но простых граждан не наблюдается, все либо богатые, либо знаменитые в определенных кругах и, засунь я свой нос в бумаги, неизвестно дожила бы до совершеннолетия. Я придерживалась принципа, меньше знаешь, дольше проживешь. А ещё я уверена, что «хитрый лис», Георгий Никанорович, а так звали того адвоката, который вытащил меня и предложил работу в его фирме, не стал бы передавать со мной, документы, порочащие его фирму. Для этого существовали другие каналы, и если до сих пор его контора функционирует, значит, он прекрасно умеет заметать следы. Отбросив эти ненужные мысли, я медленно ехала по дорожкам и наслаждалась осенней листвой, красиво, листья на деревьях ещё не все пожелтели, встречались деревья, где листва была ещё зеленой или наполовину желтой. Когда ещё увидишь такое буйство красок.
И тут кусты зашевелись и я увидела темную маску с прорезями для глаз, омоновцы и что они делают в парке? Неужели охраняют покой граждан? А не за хозяином ли машины, они охотятся, странно все это? Посмотрев на часы, я прибавила скорость, до встречи в парке оставалось несколько минут. Подъехав к машине, я кинула бумаги в открытое окно и сказала только одно слово:
- ОМОН!
Машина резко стартанула с места, а я поехала в сторону дома. Не мое это конечно дело, но я все-таки предупредила клиентов адвокатской фирмы, не потому, что я сочувствовала им, а потому что до сих пор вспоминала свою последнюю встречу с омоновцами. Раз уж они так лоханулись, и я их увидела, так пусть побегают за машиной и не уверена, что они её догонят, тачка была что надо.
Я только выехала за ворота парка, как меня резко сбили с ног, а потом схватили и затащили в машину. Меня бросили на пол машины, грубо и с силой, приземление было жестким, но я сдержала стон. На сиденьях сидели несколько омоновцев в масках и мой ненаглядный братец Алексей, который снял свою маску и ехидно улыбался мне.
- Ну ты попала Дарина! – Ухмыльнулся он.
- Желаешь освободить для себя жилплощадь, тебе тесно в двухкомнатной квартире с мамашей, решил и мои метры захапать? Что, водить домой придурочных дружков мама не разрешает?
- Закрой рот! – Гаркнул братец.
- Пошел ты! – Ответила я и попыталась подняться, но мне на плечо опустился тяжелый ботинок, понятно, ехать придется лежа на холодном полу, ну у нас же все для граждан…все удобства для них.
- Убери ногу! – Услышала я грозный голос и ботинок с моего плеча убрали.
А этот голос мне знаком, это командир отряда, он разговаривал со мной тогда, вот только глаза я его не запомнила, тело слишком болело, не до гляделок.
- Садись Дарина, - сказал он.
- Спасибо, мне и на холодном, грязном полу удобно, вы же всегда действуете в интересах граждан, значит, мне так будет лучше.
- Не ехидничай Дарина, - сказал он, - сядь нормально.
- Отвали, - ответила я.
Мы приехали довольно быстро, но я прочувствовала своей спиной все неровности нашего асфальта. Дверь открылась, и меня резко дернули за ноги, и тут я не сдержалась и застонала, больно….
- Как же ваши женщины вас выносят, вы же просто дикари, - простонала я.
Братец подхватил меня за локоть, и я поехала к крыльцу, на ступеньках вышла заминка, все-таки на роликах неудобно подниматься, а в коридоре я передвигалась, как черепаха, старый рваный линолеум никак не способствовал быстрому передвижению. А ещё сильно болела спина и я нисколько не пожалела, что предупредила клиента фирмы, пусть омоновцы локти кусают.
Меня завели в кабинет и посадили на стул, молодой следователь окинул меня злым взглядом и опять уткнулся в бумаги.
- Может, я все-таки сниму ролики? – Спросила я, - а то у вас полы не приспособлены для такой обуви.
- Переобувайся, - милостиво разрешил следователь, не отрываясь от бумаг.
- Благодетель, - пробурчала я и, достав из сумки кеды, начала снимать роликовые коньки.
Как только я переобулась и связав ролики, прикрепила их на сумку, следователь поднял на меня глаза и буравя меня злым взглядом задал вопрос:
- Кому ты должна была передать документы?
- А спросить меня имя и возраст, вы гражданин следователь не хотите? – Спросила я, проигнорировав его вопрос.
- Это я и так узнаю, я хочу знать ответ на другой вопрос! – Воскликнул он и даже привстал на стуле.
А дальше я отключилась от действительности и только смотрела, как молодой и судя по его поведению психованный следователь брызгая слюной и комкая бумаги пытался разъяснить мое будущее. По его словам получалось, что я чуть ли не глава мафии, или наркокартеля, просто супербандитка и по мне чуть ли не виселица плачет.
