Мисс Буллвинкль тянет губы в злой улыбке.
— Бесовское отродье! — она плюет под ноги маме и разворачивается, убегая прочь.
В ящике с бельем настоящий бардак. Кейт такая неряшливая порой. Я прощаю ей эту слабость. Для меня она идеал. Правда, среди всего не обнаруживается того, что я люблю. Ни черного, ни красного кружева. Белье сплошь с рисунками: ромашки, клубнички, сердечки. Как будто в душе она все еще незрелый подросток. Мне важно, чтобы это было непременно ее белье. Я готов отклониться от своих пристрастий ради моей мечты. Взгляд зацепился за черные трусики в мелкий белый горошек. Не кружево, но весьма мило. Даже чистые, они хранят ее аромат, манящий, дурманящий голову. Так пахнет моя любовь.
Как только мисс Буллвинкль уходит, мама с силой хлопает дверью и злым твердым шагом идет к телефону.
— Это ты рассказала про меня и пастора этой больной на голову кошатнице?! — она дергает телефонный провод, вымещая на него всю ярость.
Собеседница что-то отвечает, долго и торопливо. По мере ее слов лицо мамы становится все более и более гневным. Я умею определять ее настроение по малейшим изменениям голоса, жестов, лица.
— Эванс, ты идиотка! — кричит мама в трубку, которую зло швыряет на рычаг.
Я ничего не понимаю.
Теперь я готов. Мой голод по Кейт получит свежий глоток воздуха и маленький дар. Осталось лишь подгадать подходящий момент, когда я смогу устроить наше свидание.
Я попыталась упереться ногами в сотрясающийся от басов пол. Люцифер не стал уговаривать, просто поднял меня, держа под ягодицы, и понес в сторону закутка, откуда слышались японские мотивы.
— Я не готовилась, — пришлось стукнуть его по плечу.
— Птичка, — он поставил меня под изумленный взгляд инструктора. — Я, конечно, не буду сильно настаивать. Но здесь все равно особо нечем заняться. Либо пить, либо развратничать по закоулкам. Либо... — Люцифер многозначительно посмотрел на небольшое количество собравшихся.
Разномастные пары сидели кружком на пуфах, приглушенно беседуя. Инструктор, молодая девушка в светящихся рожках, с рубиновыми волосами до плеч, одетая в черное платье в пол, с разрезом, открывающим бедро, перебирала мотки веревок.
Зону шибари окутывал голубоватый ультрафиолетовый свет. Периметр украшали чайные свечи в плоских пиалах, наполненных водой, ловящей оранжевые и синие отблески и усыпанной маленькими продолговатыми лепестками. С потолка, образуя полукруг, алыми потоками струилась тюлевая ткань. Она разделяла пространство на небольшие уютные участки. Таким образом, инструктор видела всех участников, мы видели ее, стоящую в центре. Легко покачиваясь, ткань то зазывно демонстрировала, то снова скрывала несколько парочек, стоящих за ней, оставляя элемент пикантного присутствия посторонних. Если я верно поняла задумку, это вносило немного таинственности и в то же время интимности в процесс, планируемый здесь.
— Либо можем уйти, если хочешь, — предложил Люцифер крайний вариант.
Меня вдруг одолело чувство, будто я теряю нечто важное. В потоке серых будней, котле страданий и самоистязаний позволяю глупым страхам взять верх надо мной, моей жизнью. В результате я словно приглашена на знатное пиршество, стол ломится от еды, любой, какой захочешь, бери, все для тебя. А я сижу и вместо наслаждения придумываю нелепые отговорки. Люцифер, в отличие от меня, на этом пиршестве не стеснял себя ни в чем и всячески подталкивал меня к тому же.
— Хорошо, — ответила я, чем знатно удивила Люцифера.
— Вы присоединитесь к нам? — мелодичным голосом осведомилась инструктор.
— Непременно, — бодро, с нескрываемой улыбкой оповестил ее Люцифер.
Парочки начали разбредаться, скрываясь за трепещущими каскадами ткани. Мы нырнули за одну из них, предварительно прихватив моток красной веревки.
— Расслабьтесь, начните настраиваться на чувственный лад, — долетел до нас томный голос. — Можете снять лишнюю одежду. Настоятельно рекомендую это сделать, — я не видела лица девушки, но почувствовала, что сказаны слова были с хитрой улыбкой.
— Нужно раздеваться? — я растерянно осмотрелась.
Полыхающая огнем ткань показывала другие пары, мгновенно скрывая их, и то тут, то там виднелись почти обнаженные тела. В центре расположилась инструктор с мотком веревки. Рядом с ней стояла девушка в полупрозрачном белом боди, смысл которого терялся из-за того, что оно сильно просвечивало. Я отвела взгляд. Люцифер успел скинуть туфли и теперь плавно, пуговица за пуговицей расстегивал рубашку.
— Присоединишься? — игриво поинтересовался он. Алые зрачки сверкнули в полутьме.
Он вытащил края рубашки из брюк, расстегнул последние пуговицы и с несвойственной себе небрежностью кинул ее на устланный пушистым ковром пол. Теперь он остался в одних только брюках.
Я завела руки за спину, но расстегивать крючки в такой позе было максимально неудобно. Тогда Люцифер шагнул вперед. Отточенное, ловкое движение — застежки на спине разошлись. Я продолжала стоять, не двигаясь, пока он бережно откинул волосы мне за спину и, едва дотрагиваясь, спустил бретели с плеч. Платье с шуршанием рухнуло к ногам. Я осталась в одном белье и чокере.
Люцифер наклонился, горячие губы коснулись шеи, пальцы невесомо прошлись по спине. В таинственном освещении, с флуоресцентными бликами, скачущими вокруг, в приторном сладковатом воздухе его тотально дьявольский образ погружал в возбужденный транс. Запах его кожи отозвался щемящим чувством в груди. Сродни тому, когда после долгой поездки возвращаешься домой и с порога тебя встречает родная атмосфера.
Я знала Люцифера: каждый жест, взгляд, улыбку, прикосновения. Для меня он стал родным. Человеком, рядом с которым жизнь приобрела смысл. Самым близким и самым любимым. Тем, кому я могла доверить себя, закрыв глаза и шагая во тьму. Тем, с кем я решусь сделать то, что раньше не допустила бы даже в мыслях. Главное, чтобы он держал меня за руку.
— Ведущие в паре могут начинать разматывать веревку, — пропела инструктор, сама приступая к выполнению.
Люцифер сделал шаг назад и стал плавными, будоражащими воображение движениями, потихоньку, виток за витком, распускать моток красной веревки. Я стояла, выпрямив спину, и жадно ловила его, без преувеличения, аристократические жесты. Татуировки в ультрафиолетовой подсветке предстали мистическим полотном на сексуальном теле. Он неотрывно смотрел на меня горящими ярким пламенем в темноте глазами. На губах я смогла различить коронную улыбку обольщения.
— Начинаем нашу практику с обвязки под грудью, — томный голос девушки послужил сигналом для старта. — Связываемый партнер расслабляется и получает удовольствие, — она обвела веревку под грудью своей модели. — Никаких тугих узлов и натяжения, — инструктор деликатно, не нарушая атмосферу, давала указания, умудряясь следить за участниками. — Между телом и веревкой должны свободно проходить два пальца, — слова сопровождались демонстрацией.
Люцифер внимательно проследил за инструктажем, обошел меня, вставая позади. Веревка, оказавшаяся довольно мягкой и приятной, скользнула под грудью.
— Закрой глаза, — хрипловато шепнул мой демон над ухом. — Ты ведь доверяешь мне?
— Да, — к своему удивлению, с большим трудом ответила я.
Язык не желал слушаться. Я почувствовала, что становлюсь мягкой и податливой, а каждая мышца в теле расслабляется.
Веревка на спине слегка натянулась, горячие пальцы перемещались по коже, следом за ними ложились путы, самые желанные на свете. Воздух колыхнулся. Люцифер крадущейся походкой вернулся вперед. Веревка под грудью приподнялась, и на второе плечо лег новый виток. Голос инструктора словно приглушили. Я перестала пытаться понять, что она говорит. Для меня это не имело ровным счетом никакого значения.
— В твоем непослушании есть свой шарм, — тихо произнес Люцифер, вновь стоя позади. Он неспешно выполнял указания, образуя на спине пониже лопаток хитросплетения. — Признаюсь, — он вдруг замер, — мне даже нравится, когда ты порой вредничаешь.
— А… — я открыла рот, желая изумиться.
Люцифер перенес руку вперед и приложил палец к моим губам.
— Ничего не говори, — мой демон наградил шею и плечи влажными отрывистыми поцелуями. — Только слушай.
Музыка, ненавязчиво льющаяся, словно из ниоткуда, переносила в иное пространство. Я совсем позабыла о людях вокруг, о шумном развратном мероприятии за периметром мастер-класса. Остались лишь скольжение веревки, прикосновения рук и губ, пленительный шепот и глаза. Горящие глаза дьявола. Моего дьявола.
— И все же, — Люцифер повел веревку подмышками, прошелся над грудью и опять стал плести узлы на спине. — Есть моменты, когда ты должна быть более покорной, — твердый узел прочно зафиксировался позади, скрепляя его слова.
Веревка легла возле шеи слева. Люцифер не отказал себе в удовольствии обхватить мою шею позади и погладить большим пальцем. Я наклонила голову, потираясь о его руку, довольная подаренной каплей ласки.
Время перестало существовать. Не знаю, сколько прошло. Может, всего лишь пять минут, а может все тридцать. Реальность — далекие мутные кадры кино за толстым стеклом. Она перестала быть явью. Практика вознесла меня на невиданную высоту. Я стала единым целым с Люцифером, его продолжением, его частью, точно так же, как он стал частью меня. Каждая клеточка тела наэлектризовалась, откликаясь на прикосновения опьяняющим жаром. Стоило Люциферу дотронуться до любой части тела, и горячий импульс устремлялся туда, следуя за пальцами и губами.
— Я говорю не только о постели, — бархатистый шепот немного выдернул меня из транса, и я распахнула глаза. — Хотя твое послушание, когда ты умоляешь о ласке, весьма заводит.
Я задержала дыхание, рассматривая линии татуировки на шее, заметив, будто в замедленной съемке, как бьется пульс под кожей.
Люцифер наклонился. Мои губы приоткрылись, требуя поцелуя. Но он, дразня, прошелся губами по моей щеке и тихо усмехнулся. Новый виток и вязь проскользила змеей с другой стороны шеи. Я негодующе заскулила, лишенная желанной цели.
— Терпение, — строго заметил мой демон. — Послушание, — узлы между лопатками становились больше и ощутимее, он начинал фиксировать вязь окончательно. — Доверие.
Я вдруг поняла, что ужасно заведена, хотя буквально несколькими минутами ранее была очень расслаблена. По телу бежала мелкая дрожь возбуждения, воздух загустел, стал тяжелым и вязким, а дыхание участилось.
Люцифер взял мою руку и поднял вверх, жестом предлагая покрутиться. Я повернулась вокруг своей оси и, кусая от нетерпения губы, взглянула в его лицо.
Он. Тоже. Возбудился.
— Уилсон, — мой демон прижался так близко, что меня бросило в жар. — Хочу, чтобы на тебе не было ничего, кроме этих веревок, — он крепко обвил мою талию, второй рукой по-хозяйски стиснув ягодицу.
Я положила руки на плечи Люцифера, поцеловала плечо и провела языком по шее от кадыка до уха. Вторая рука переместилась на мой зад, мой демон откровенно прижал меня к своему паху. Я едва не потеряла самообладание.
— Так давай уйдем отсюда, — низким, выдающим мое состояние голосом произнесла я напоследок.
В голове навязчиво пульсировала мысль о такой опасной близости и специфичности мероприятия, что я с трудом заставила себя отбросить идею поискать здесь укромное местечко.
Одевались мы как на пожаре. Хотя, если не вдаваться в детали, между нами действительно полыхал пожар. Люцифер спешно застегнул рубашку и помог мне справиться с платьем. К выходу мы неслись на всех парах, наверняка смотрясь до нелепости странно. Вечеринка вошла в свою активную фазу. Танцовщиц с питонами сменили другие, обнаженные. Единственным украшением на их телах служили переплетения кожаных портупей. Девушки двигались грациозно, маняще. Один взгляд на них порождал шквал пошлых мыслей.
Гардероб, на наше счастье, пустовал, благодаря чему удалось избежать лишних вопросов. Люцифер быстро отыскал наши вещи, и незамеченными проказниками мы покинули мероприятие.
В машине каждый из нас молчал. Не играла и музыка. Заведенные до предела, в ней мы не нуждались. В тишине воздух между нами едва ли не искрился. Главное было не потерять настрой, ту ауру соблазна, окутавшую нашу пару невидимой дымкой.
Я предполагала, что он повезет нас в гостиницу, но мы стремительно покидали Ист-Лэйк, похоже, вдобавок превысив скорость.
— Куда мы?
— Сюрприз для именинницы, — загадочно произнес Люцифер, не проронив больше ни слова.
Автомобиль въехал на грунтовую дорогу среди деревьев. Место показалось смутно знакомым. Замелькали огоньки. Из-за рощицы, выстраиваясь рядами, выплывали небольшие одноэтажные домики. В некоторых из них внутри горел свет, рассеянный плотной тканью занавесок. Пространство вокруг умеренно освещали фонари, исполненные на английский манер. Небольшие елочки, высаженные между домами, поспешно украсили гирляндами, хотя до Рождества оставалось больше месяца. Я словно попала в маленькую сказочную деревеньку, затерянную в глуши лесов.
— Ух ты! — не сдержала я удивления.
Люцифер заглушил двигатель и вышел, полагая, что я буду сидеть и послушно ждать команды. Само собой, я выбралась из машины, как только за ним захлопнулась дверь. Прыгая по мокрой земле, я обошла автомобиль спереди и увидела, как Люцифер беседует с мужчиной в распахнутой куртке цвета хаки. К моменту, когда я дошла до них, мужчина попрощался с Люцифером и пошел прочь.
— Какая ты неусидчивая, — он покачал головой. — Идем.
Миновав короткую лестницу, он вставил ключ в замок и отворил дверь.
— Прошу, — галантно пропустил меня Люцифер.
Я несмело шагнула внутрь и обомлела. К нашему визиту явно готовились. Постель аккуратно застелена снежно-белыми простынями, огонь в маленьком, скорее декоративном камине мерно потрескивает, а на столике в углу расставлены тарелки, поджидающие, пока мы вкусим еду, спрятанную под металлическими колпаками.
— Ты все это устроил? — восхищенно осведомилась я.
— А кто же еще, — Люцифер самодовольно улыбнулся. — Кое-что забыл, — он поднял палец вверх, останавливая мою дальнейшую речь, и молча вышел обратно.
«С ума сойти».
Никто и никогда не устраивал мне милых сюрпризов ко дню рождения, да и сюрпризов в целом. А романтического толка — подавно.
Я торопливо скинула куртку и обувь, помчалась в ванну, чтобы помыть руки и проверить свой внешний вид. Прохладная вода приятно остудила мой пыл. Я приложила ладони к лицу и посмотрела в зеркало. Щеки покрыты румянцем волнения, глаза возбужденно блестят, а бретели платья, надетого в спешке, перекручены.
— Я уж подумал, что ты сбежала, — на пороге возник Люцифер.
— От тебя не сбежишь, даже если очень захочешь, — я взяла салфетку и стала стирать помаду. — За чем ходил?
Я уловила в отражении зеркала хитрый прищур.
— Какая же ты все-таки любопытная, — поцокал языком Люцифер, вытирая руки.
Он повернулся ко мне, и я заметила на его щеке смазанный след помады, что вызвало у меня ехидный смешок.
— Чего?
— Ты в помаде, — я принялась оттирать следы с щеки Люцифера. — Лана устроила мне шоу с преображением, — закончив, я кинула скомканную салфетку в корзину. — Я думала, что она сделает из меня участницу бразильского карнавала.
— Ты сегодня особенно хороша, — он заправил прядь волос мне за ухо.
— Из-за макияжа? — насупилась я.
— Бесовское отродье! — она плюет под ноги маме и разворачивается, убегая прочь.
В ящике с бельем настоящий бардак. Кейт такая неряшливая порой. Я прощаю ей эту слабость. Для меня она идеал. Правда, среди всего не обнаруживается того, что я люблю. Ни черного, ни красного кружева. Белье сплошь с рисунками: ромашки, клубнички, сердечки. Как будто в душе она все еще незрелый подросток. Мне важно, чтобы это было непременно ее белье. Я готов отклониться от своих пристрастий ради моей мечты. Взгляд зацепился за черные трусики в мелкий белый горошек. Не кружево, но весьма мило. Даже чистые, они хранят ее аромат, манящий, дурманящий голову. Так пахнет моя любовь.
Как только мисс Буллвинкль уходит, мама с силой хлопает дверью и злым твердым шагом идет к телефону.
— Это ты рассказала про меня и пастора этой больной на голову кошатнице?! — она дергает телефонный провод, вымещая на него всю ярость.
Собеседница что-то отвечает, долго и торопливо. По мере ее слов лицо мамы становится все более и более гневным. Я умею определять ее настроение по малейшим изменениям голоса, жестов, лица.
— Эванс, ты идиотка! — кричит мама в трубку, которую зло швыряет на рычаг.
Я ничего не понимаю.
Теперь я готов. Мой голод по Кейт получит свежий глоток воздуха и маленький дар. Осталось лишь подгадать подходящий момент, когда я смогу устроить наше свидание.
Глава 23. Дьявольские сети
Я попыталась упереться ногами в сотрясающийся от басов пол. Люцифер не стал уговаривать, просто поднял меня, держа под ягодицы, и понес в сторону закутка, откуда слышались японские мотивы.
— Я не готовилась, — пришлось стукнуть его по плечу.
— Птичка, — он поставил меня под изумленный взгляд инструктора. — Я, конечно, не буду сильно настаивать. Но здесь все равно особо нечем заняться. Либо пить, либо развратничать по закоулкам. Либо... — Люцифер многозначительно посмотрел на небольшое количество собравшихся.
Разномастные пары сидели кружком на пуфах, приглушенно беседуя. Инструктор, молодая девушка в светящихся рожках, с рубиновыми волосами до плеч, одетая в черное платье в пол, с разрезом, открывающим бедро, перебирала мотки веревок.
Зону шибари окутывал голубоватый ультрафиолетовый свет. Периметр украшали чайные свечи в плоских пиалах, наполненных водой, ловящей оранжевые и синие отблески и усыпанной маленькими продолговатыми лепестками. С потолка, образуя полукруг, алыми потоками струилась тюлевая ткань. Она разделяла пространство на небольшие уютные участки. Таким образом, инструктор видела всех участников, мы видели ее, стоящую в центре. Легко покачиваясь, ткань то зазывно демонстрировала, то снова скрывала несколько парочек, стоящих за ней, оставляя элемент пикантного присутствия посторонних. Если я верно поняла задумку, это вносило немного таинственности и в то же время интимности в процесс, планируемый здесь.
— Либо можем уйти, если хочешь, — предложил Люцифер крайний вариант.
Меня вдруг одолело чувство, будто я теряю нечто важное. В потоке серых будней, котле страданий и самоистязаний позволяю глупым страхам взять верх надо мной, моей жизнью. В результате я словно приглашена на знатное пиршество, стол ломится от еды, любой, какой захочешь, бери, все для тебя. А я сижу и вместо наслаждения придумываю нелепые отговорки. Люцифер, в отличие от меня, на этом пиршестве не стеснял себя ни в чем и всячески подталкивал меня к тому же.
— Хорошо, — ответила я, чем знатно удивила Люцифера.
— Вы присоединитесь к нам? — мелодичным голосом осведомилась инструктор.
— Непременно, — бодро, с нескрываемой улыбкой оповестил ее Люцифер.
Парочки начали разбредаться, скрываясь за трепещущими каскадами ткани. Мы нырнули за одну из них, предварительно прихватив моток красной веревки.
— Расслабьтесь, начните настраиваться на чувственный лад, — долетел до нас томный голос. — Можете снять лишнюю одежду. Настоятельно рекомендую это сделать, — я не видела лица девушки, но почувствовала, что сказаны слова были с хитрой улыбкой.
— Нужно раздеваться? — я растерянно осмотрелась.
Полыхающая огнем ткань показывала другие пары, мгновенно скрывая их, и то тут, то там виднелись почти обнаженные тела. В центре расположилась инструктор с мотком веревки. Рядом с ней стояла девушка в полупрозрачном белом боди, смысл которого терялся из-за того, что оно сильно просвечивало. Я отвела взгляд. Люцифер успел скинуть туфли и теперь плавно, пуговица за пуговицей расстегивал рубашку.
— Присоединишься? — игриво поинтересовался он. Алые зрачки сверкнули в полутьме.
Он вытащил края рубашки из брюк, расстегнул последние пуговицы и с несвойственной себе небрежностью кинул ее на устланный пушистым ковром пол. Теперь он остался в одних только брюках.
Я завела руки за спину, но расстегивать крючки в такой позе было максимально неудобно. Тогда Люцифер шагнул вперед. Отточенное, ловкое движение — застежки на спине разошлись. Я продолжала стоять, не двигаясь, пока он бережно откинул волосы мне за спину и, едва дотрагиваясь, спустил бретели с плеч. Платье с шуршанием рухнуло к ногам. Я осталась в одном белье и чокере.
Люцифер наклонился, горячие губы коснулись шеи, пальцы невесомо прошлись по спине. В таинственном освещении, с флуоресцентными бликами, скачущими вокруг, в приторном сладковатом воздухе его тотально дьявольский образ погружал в возбужденный транс. Запах его кожи отозвался щемящим чувством в груди. Сродни тому, когда после долгой поездки возвращаешься домой и с порога тебя встречает родная атмосфера.
Я знала Люцифера: каждый жест, взгляд, улыбку, прикосновения. Для меня он стал родным. Человеком, рядом с которым жизнь приобрела смысл. Самым близким и самым любимым. Тем, кому я могла доверить себя, закрыв глаза и шагая во тьму. Тем, с кем я решусь сделать то, что раньше не допустила бы даже в мыслях. Главное, чтобы он держал меня за руку.
— Ведущие в паре могут начинать разматывать веревку, — пропела инструктор, сама приступая к выполнению.
Люцифер сделал шаг назад и стал плавными, будоражащими воображение движениями, потихоньку, виток за витком, распускать моток красной веревки. Я стояла, выпрямив спину, и жадно ловила его, без преувеличения, аристократические жесты. Татуировки в ультрафиолетовой подсветке предстали мистическим полотном на сексуальном теле. Он неотрывно смотрел на меня горящими ярким пламенем в темноте глазами. На губах я смогла различить коронную улыбку обольщения.
— Начинаем нашу практику с обвязки под грудью, — томный голос девушки послужил сигналом для старта. — Связываемый партнер расслабляется и получает удовольствие, — она обвела веревку под грудью своей модели. — Никаких тугих узлов и натяжения, — инструктор деликатно, не нарушая атмосферу, давала указания, умудряясь следить за участниками. — Между телом и веревкой должны свободно проходить два пальца, — слова сопровождались демонстрацией.
Люцифер внимательно проследил за инструктажем, обошел меня, вставая позади. Веревка, оказавшаяся довольно мягкой и приятной, скользнула под грудью.
— Закрой глаза, — хрипловато шепнул мой демон над ухом. — Ты ведь доверяешь мне?
— Да, — к своему удивлению, с большим трудом ответила я.
Язык не желал слушаться. Я почувствовала, что становлюсь мягкой и податливой, а каждая мышца в теле расслабляется.
Веревка на спине слегка натянулась, горячие пальцы перемещались по коже, следом за ними ложились путы, самые желанные на свете. Воздух колыхнулся. Люцифер крадущейся походкой вернулся вперед. Веревка под грудью приподнялась, и на второе плечо лег новый виток. Голос инструктора словно приглушили. Я перестала пытаться понять, что она говорит. Для меня это не имело ровным счетом никакого значения.
— В твоем непослушании есть свой шарм, — тихо произнес Люцифер, вновь стоя позади. Он неспешно выполнял указания, образуя на спине пониже лопаток хитросплетения. — Признаюсь, — он вдруг замер, — мне даже нравится, когда ты порой вредничаешь.
— А… — я открыла рот, желая изумиться.
Люцифер перенес руку вперед и приложил палец к моим губам.
— Ничего не говори, — мой демон наградил шею и плечи влажными отрывистыми поцелуями. — Только слушай.
Музыка, ненавязчиво льющаяся, словно из ниоткуда, переносила в иное пространство. Я совсем позабыла о людях вокруг, о шумном развратном мероприятии за периметром мастер-класса. Остались лишь скольжение веревки, прикосновения рук и губ, пленительный шепот и глаза. Горящие глаза дьявола. Моего дьявола.
— И все же, — Люцифер повел веревку подмышками, прошелся над грудью и опять стал плести узлы на спине. — Есть моменты, когда ты должна быть более покорной, — твердый узел прочно зафиксировался позади, скрепляя его слова.
Веревка легла возле шеи слева. Люцифер не отказал себе в удовольствии обхватить мою шею позади и погладить большим пальцем. Я наклонила голову, потираясь о его руку, довольная подаренной каплей ласки.
Время перестало существовать. Не знаю, сколько прошло. Может, всего лишь пять минут, а может все тридцать. Реальность — далекие мутные кадры кино за толстым стеклом. Она перестала быть явью. Практика вознесла меня на невиданную высоту. Я стала единым целым с Люцифером, его продолжением, его частью, точно так же, как он стал частью меня. Каждая клеточка тела наэлектризовалась, откликаясь на прикосновения опьяняющим жаром. Стоило Люциферу дотронуться до любой части тела, и горячий импульс устремлялся туда, следуя за пальцами и губами.
— Я говорю не только о постели, — бархатистый шепот немного выдернул меня из транса, и я распахнула глаза. — Хотя твое послушание, когда ты умоляешь о ласке, весьма заводит.
Я задержала дыхание, рассматривая линии татуировки на шее, заметив, будто в замедленной съемке, как бьется пульс под кожей.
Люцифер наклонился. Мои губы приоткрылись, требуя поцелуя. Но он, дразня, прошелся губами по моей щеке и тихо усмехнулся. Новый виток и вязь проскользила змеей с другой стороны шеи. Я негодующе заскулила, лишенная желанной цели.
— Терпение, — строго заметил мой демон. — Послушание, — узлы между лопатками становились больше и ощутимее, он начинал фиксировать вязь окончательно. — Доверие.
Я вдруг поняла, что ужасно заведена, хотя буквально несколькими минутами ранее была очень расслаблена. По телу бежала мелкая дрожь возбуждения, воздух загустел, стал тяжелым и вязким, а дыхание участилось.
Люцифер взял мою руку и поднял вверх, жестом предлагая покрутиться. Я повернулась вокруг своей оси и, кусая от нетерпения губы, взглянула в его лицо.
Он. Тоже. Возбудился.
— Уилсон, — мой демон прижался так близко, что меня бросило в жар. — Хочу, чтобы на тебе не было ничего, кроме этих веревок, — он крепко обвил мою талию, второй рукой по-хозяйски стиснув ягодицу.
Я положила руки на плечи Люцифера, поцеловала плечо и провела языком по шее от кадыка до уха. Вторая рука переместилась на мой зад, мой демон откровенно прижал меня к своему паху. Я едва не потеряла самообладание.
— Так давай уйдем отсюда, — низким, выдающим мое состояние голосом произнесла я напоследок.
В голове навязчиво пульсировала мысль о такой опасной близости и специфичности мероприятия, что я с трудом заставила себя отбросить идею поискать здесь укромное местечко.
Одевались мы как на пожаре. Хотя, если не вдаваться в детали, между нами действительно полыхал пожар. Люцифер спешно застегнул рубашку и помог мне справиться с платьем. К выходу мы неслись на всех парах, наверняка смотрясь до нелепости странно. Вечеринка вошла в свою активную фазу. Танцовщиц с питонами сменили другие, обнаженные. Единственным украшением на их телах служили переплетения кожаных портупей. Девушки двигались грациозно, маняще. Один взгляд на них порождал шквал пошлых мыслей.
Гардероб, на наше счастье, пустовал, благодаря чему удалось избежать лишних вопросов. Люцифер быстро отыскал наши вещи, и незамеченными проказниками мы покинули мероприятие.
В машине каждый из нас молчал. Не играла и музыка. Заведенные до предела, в ней мы не нуждались. В тишине воздух между нами едва ли не искрился. Главное было не потерять настрой, ту ауру соблазна, окутавшую нашу пару невидимой дымкой.
Я предполагала, что он повезет нас в гостиницу, но мы стремительно покидали Ист-Лэйк, похоже, вдобавок превысив скорость.
— Куда мы?
— Сюрприз для именинницы, — загадочно произнес Люцифер, не проронив больше ни слова.
Автомобиль въехал на грунтовую дорогу среди деревьев. Место показалось смутно знакомым. Замелькали огоньки. Из-за рощицы, выстраиваясь рядами, выплывали небольшие одноэтажные домики. В некоторых из них внутри горел свет, рассеянный плотной тканью занавесок. Пространство вокруг умеренно освещали фонари, исполненные на английский манер. Небольшие елочки, высаженные между домами, поспешно украсили гирляндами, хотя до Рождества оставалось больше месяца. Я словно попала в маленькую сказочную деревеньку, затерянную в глуши лесов.
— Ух ты! — не сдержала я удивления.
Люцифер заглушил двигатель и вышел, полагая, что я буду сидеть и послушно ждать команды. Само собой, я выбралась из машины, как только за ним захлопнулась дверь. Прыгая по мокрой земле, я обошла автомобиль спереди и увидела, как Люцифер беседует с мужчиной в распахнутой куртке цвета хаки. К моменту, когда я дошла до них, мужчина попрощался с Люцифером и пошел прочь.
— Какая ты неусидчивая, — он покачал головой. — Идем.
Миновав короткую лестницу, он вставил ключ в замок и отворил дверь.
— Прошу, — галантно пропустил меня Люцифер.
Я несмело шагнула внутрь и обомлела. К нашему визиту явно готовились. Постель аккуратно застелена снежно-белыми простынями, огонь в маленьком, скорее декоративном камине мерно потрескивает, а на столике в углу расставлены тарелки, поджидающие, пока мы вкусим еду, спрятанную под металлическими колпаками.
— Ты все это устроил? — восхищенно осведомилась я.
— А кто же еще, — Люцифер самодовольно улыбнулся. — Кое-что забыл, — он поднял палец вверх, останавливая мою дальнейшую речь, и молча вышел обратно.
«С ума сойти».
Никто и никогда не устраивал мне милых сюрпризов ко дню рождения, да и сюрпризов в целом. А романтического толка — подавно.
Я торопливо скинула куртку и обувь, помчалась в ванну, чтобы помыть руки и проверить свой внешний вид. Прохладная вода приятно остудила мой пыл. Я приложила ладони к лицу и посмотрела в зеркало. Щеки покрыты румянцем волнения, глаза возбужденно блестят, а бретели платья, надетого в спешке, перекручены.
— Я уж подумал, что ты сбежала, — на пороге возник Люцифер.
— От тебя не сбежишь, даже если очень захочешь, — я взяла салфетку и стала стирать помаду. — За чем ходил?
Я уловила в отражении зеркала хитрый прищур.
— Какая же ты все-таки любопытная, — поцокал языком Люцифер, вытирая руки.
Он повернулся ко мне, и я заметила на его щеке смазанный след помады, что вызвало у меня ехидный смешок.
— Чего?
— Ты в помаде, — я принялась оттирать следы с щеки Люцифера. — Лана устроила мне шоу с преображением, — закончив, я кинула скомканную салфетку в корзину. — Я думала, что она сделает из меня участницу бразильского карнавала.
— Ты сегодня особенно хороша, — он заправил прядь волос мне за ухо.
— Из-за макияжа? — насупилась я.
