Подлетая ближе, моему взору открылся большой двор с какими-то постройками, расположенными у широкой дороги. Посередине на круглой площади, находился светящийся белый обелиск. Его сияние могло поспорить с белизной снега в солнечный день.
Пролетев через скованную льдом реку изломанной линией, пролегающей по долине и теряющейся где-то за холмами, снежинка с нами влетела во двор. Так как была ночь и ворота были закрыты, нас никто не спешил встречать. Правда, пролетая над высокими стенами что-то мигнуло и в одном из дальних домиков, пристроенных к большому зданию, зажегся свет.
– Ну все, можешь ногу отпустить.
Я и не заметила, как снежинка приземлилась и исчезла. Отлипнув от крепкой ноги казавшейся мне оплотом спасенья, поднялась с земли отряхиваясь от прилипшего снега.
– Иди за мной. – И Морозко резво заторопился к главному ходу большого замка. Видать это и есть школа о которой он говорил.
С боку скрипнула дверь, и к нам наперерез заспешил человек больших размеров с фонарем в руках.
– Морозко, ты ли это?
– Да я, я, – откликнулся «гном» ворчливо.
– Что за дева с тобой?
– Ученица новая. Снегурочка.
– Снегурочка, – протянул бородатый богатырь. – Давненько ее никто не лепил. И кто же такой искусник?
– Неведомо. Нашел, горемычную, среди леса на дороге одну.
– Неужели сбежала? – богатырь глянул на меня.
– Эм, – замялась я, не зная что сказать.
– Илья, лучше скажи, Кощей у себя?
– В такое-то время? Спит уж. Это ты постоянно по елкам скачешь, на месте не сидишь.
– Дел полно, некогда отдыхать. Придется воспользоваться зеркалом. Снегурочка, не отставай.
Внутри замок-школа поразил своими размерами, яркими красками, лепниной и прочим, прочим, что украшает каждый уважаемый себя замок. Правда он больше походил на русский дворец. Местами ярко-освещенный, местами темный, но молот Морозки и сосульки-шипы на плечах светились холодным голубым светом не позволяя запнуться о ступеньки или ковер.
Поднявшись на третий этаж, пройдя длинным коридором, Морозко остановился напротив двери с названием «Кабинет Кощея». Не мешкая, Морозко толкнул дверь и вошел в темное нутро.
– Ну, чего застыла, красавица? Смелее, – окликнул меня «гном», и я вошла.
Чем-то пошуршав, Морозко разжег лучину и засветил фонарик на столе. Много рассмотреть не смогла, так как почти все утопало во мраке, но дубовый стол, кресло с резной спинкой разглядела хорошо. А еще у окна продолговатый предмет накрытый темной тканью. Подойдя к нему, Морозко сдернул ткань; под ней оказалось зеркало в черной оправе. Поверхность была гладкой и мерцающей.
– Просыпайся, – Морозко постучал по оправе, нетерпеливо постукивая ногой.
По ободу зеркала побежали змеевидные зеленые нити, и поверхность стала тусклой, слегка испускающая болотный цвет.
– Отлично. – Встав напротив зеркала, Морозко облокотился на молот и громко произнес:
– Покажи Кощея.
Поверхность зеркала дернулось, затуманилось, а затем прояснилось показывая чью-то спальню и широкую кровать с балдахином.
– Кощей! Кощееээй! – зычно позвал Морозко, что стекла задрожали.
– Ты снова зеркало не накрыл? – раздался откуда-то из вороха одеял недовольный заспанный женский голос.
– Накрывал. Это просто кто-то неугомонный желает остаться без своей бороды, – ответил ей приятный мужской голос, а минуту спустя перед зеркалом стоял черноволосый высокий мужчина в длинной рубахе и голыми ногами. – Морозко, совсем совесть потерял? – зашептал красавец мужчина поглядывая на постель. – Быстро говори, что у тебя случилось, раз среди ночи разбудил? Ежели какой пустяк, отправлю на летние каникулы раньше времени.
Надувшись, мужичок недобро буркнул:
– Снегурочка случилась.
По ту сторону зеркала наступила непродолжительная тишина, а затем быстрое и четкое:
– Сейчас буду.
И зеркало потухло, словно его вырубили из сети.
А спустя несколько минут в кабинете вспыхнули все свечи озаряя скрытые предметы во мраке, и из боковой двери вышел Кощей. Уже опрятно одетый и с завязанными волосами.
– Так-так, – заметив меня он приблизился вперив в меня взгляд серых глаз. – Какое прекрасное творение.
– Вот и я о том же. Ну, я ее привел, пойду дальше по делам. Время тикает, а я еще многого не сделал.
– Иди-иди, дальше без тебя разберусь.
Стоило двери за Морозко закрыться, как Кощей щелкнул пальцами и мне что-то стукнуло под коленки вынуждая упасть: приземлилась моя пятая точка в кресло.
– Заполни договор, распишись.
Передо мной легла бумага и перо с чернилами. Что, вот так вот сразу? Вчитываться в правила и прочее-прочее, не было времени. Макнув перо в чернила и поставив кляксу, кое-как нацарапала свои инициалы.
Не обращая на меня внимания Кощей что-то искал на полочках, а затем положил передо мной голубой камень в серебряной огранке.
– Это оберег. С ним ты сможешь находиться рядом с огнем или печью. Не растаешь и не обожжешься.
– А? – Кощей говорил быстро, что я не могла успевать за его мыслями.
– Куда же тебя поселить, горемычная, – задумчиво постучав пальцами по столу, он вдруг подхватился напугав меня своей внезапностью: – Кузьмич!
Посреди комнаты появился маленький-премаленький человечек с длинной бородой.
– Что надобно хозяин?
– Отведи деву в Хладные покои. И обеспечь всем необходимым. Завтра чтобы у нее все к занятиям было. – посмотрев на меня, Кощей добавил: – Кулон не снимать. Никогда.
– Будет сделано. Дай руку, девица-красавица.
Все еще находясь в шоковом состоянии, протянула руку чисто на автомате. Миг и мы стоим у дверей, покрытых ледяным орнаментом: снежинки на пару с пургой танцевали прекрасный, но холодный танец.
– Притронься к руне.
– Что?
Закатив глаза, лохматый человечку схватил меня за запястье и поднес к створке.
– Ключ. Это ключ. Пользоваться им можешь лишь ты, да соседка твоя. Заходи. Не спать, скоро буду, – протараторив рубленными предложениями, человечек исчез.
Ошарашенно оглянулась; коридор по бокам чернел и лишь свет испускаемой снежинкой-руной подсвечивал небольшой участок у двери. Что вообще происходит? Нет, я почти догадалась, но все равно кажется странным бредом. Хочется проснуться в своей реальности и желательно целой насколько возможно после столкновения с бешено мчащейся машиной.
Вновь глянула на мерцающую снежинку. Кузьмич сказал притронуться к ней. Неуверенно приложила ладонь к поверхности наблюдая как с виду казавшаяся цельной створку разрезал пополам голубой луч, и дверь стала раскрываться в разные стороны. Нутро помещения меня встретило прохладой и слабо мерцающими голубыми сосульками под снежным потолком.
Переминаясь с ноги на ногу вытянула шею заглядывая внутрь стараясь разглядеть хоть что-то во мраке. Пахло морозной свежестью как в лесу, только менее ярко. Захотелось по-глупому спросить: «Тут кто-нибудь есть?»
Как не вовремя ужастики всплывают в голове.
– Все еще не вошла? – удивленный вопрос возникшего Кузьмича с охапкой белья с какими-то принадлежностями в руках едва не остановил мое сердце. – Заходи, ничего не бойся, никто тебя не… растают тут.
Проводник уверенно шагнул внутрь, ну и я засеменила за ним бегло осматривая комнату. Хотя, практически ничего не видела кроме двух кроватей. Одна между прочим была кем-то уже занята.
Водрузив свою ношу на рядом стоящую тумбочку, Кузьмич направился обратно к двери, но остановившись ласково обхватил мою ладонь заставляя склониться к нему.
– Если что понадобиться, Снегурочка, можешь обращаться ко мне, лишь по имени позови.
Комната погрузилась в еще больший мрак стоило дверям захлопнуться. Оставшись одна, ну как одна, видимо с той соседкой о которой говорил Кузьмич, но она спала, так что – да – я была почти одна, опустилась на постель тяжело выдохнув.
Кровать оказалась удобной, но такой же холодной, как и вся окружающая обстановка. Одеяло с подушками напоминали мне снежные покрывала. Даже на ощупь немного кололи. И как я буду на таком спать? Я же простыну.
Вдохнув и выдохнув еще раз принялась раздеваться. Поначалу мелькала мысль спать в халате и платке, но передернулась от отвращения. Если постель пропахнет коровами, то кто мне потом ее поменяет? Что ж, пусть замерзну, но зато в чистой постели.
Думала не засну, но стоило голове коснуться подушки, как глаза мгновенно закрылись. Кровать видать зачарована на сон, не иначе. Интересно, что день грядущий мне готовит?
А готовил он многое.
Проснулась я резко, словно с меня сдернули покрывало дремы. Свежий воздух заполнял легкие, ласкал кожу купая в умиротворении и необъяснимой грядущей радости. Во мне бурлила энергия несмотря на вчерашний день и странные события.
Потянувшись, села на постели оглядывая комнату в которой предстояло провести большую часть времени. В открытое окно врывался несильный ветер колыхая занавески. Солнечный свет пускал золотые зайчики по мебели побуждая вскочить с кровати и окунуться в это тепло, хотя, как таковой острой потребности в этом я не испытывала. Холод был родным и приятным. Соседки в кровати уже не обнаружилось, видать она и распахнула створки будто в комнате не хватало воздуха. Хотя на мой взгляд это было излишне.
Из-за обилия белого цвета, спальня казалась воздушной как зефирка. Нежно-розовый и золотой цвет вплетался в белизну как дополняющие ноты к другой музыке. Парящие под потолком сосульки потеряли свой приятный голубой цвет приобретая матово-мутную сердцевину.
Спустив ноги на белоснежный каменный пол со снежным узором внезапно поняла, что сорочку на ночь мне никто не предоставил и спала в чем мать родила. В этот момент распахнулась боковая дверь; я моментально подтянула одеяло к груди взирая на темноволосую девушку. Распущенные косы украшали белые ленточки, на шее сверкало ожерелье будто брызги воды, белоснежная рубашка стягивалась голубым корсетом украшенного жемчугами. Юбка палаццо – по крайней мере крой схож – была сшита из тяжелой серебряной парчи. Спереди свисала короткая треугольная ткань в светло-сером тоне расшитой серебряными нитями. Она скорее была для целомудренности, так как светло-серые брюки сильно обтягивали стройные ноги.
– Здравствуй! Твое появление стало неожиданностью. Представь, как я удивилась обнаружив постель не пустой! – задорно поприветствовала меня девушка приветливо улыбаясь, отчего на щечках появились ямочки.
Пробежавшись до белоснежного шкафа, девушка принялась натягивать сапожки с серебряными подковами.
– Собирайся скорее. Если желаешь освежиться, то в той комнате все необходимое. Как тебя хоть звать-то?
– Эм… Снегурочка. – Ее напор меня немного выбил из равновесия; девушка излучала радость и позитив бьющий в разные стороны огромными сгустками.
– Быть не может! – Перестав зашнуровывать сапожок, девушка подбежала ко мне. – Настоящая?! Всамделишная? А я Метелица.
– А настоящее имя имеется?
– Настоящее? Ах, да, Дарья, а тебя как звать-величать?
– Анна.
– Аннушка, стало быть. Ну что Снегурочка, собирайся, отведу тебя в трапезницу, да на занятия пойдем.
– Уроки всегда так поздно начинаются?
– Когда как, обычно, конечно, с зари.
Кое-как стянув простынь с кровати, укутавшись в нее по шею и прихватив с собой одежду выданную Кузьмичом, направилась к той комнате из которой вышла Дарья. Комната оказалась аналогом ванной и, конечно, в белом цвете и сосульками где только можно. Я уже поняла, что сосульки используются как лампочки. В полу был вырезан маленький бассейн, наполненный водой на поверхности которой плавали небольшие кусочки льда. И мне в такой купаться?
Присев на корточки с содроганием окунула палец в воду с изумлением ощутив, что никакого холода не ощущаю. Для меня она была нормальной температуры. Наверное, нужно уже привыкать к таким метаморфозам. Не зря я Снегурочка, а она как известно слеплена из снега. Смелее окунув руку дальше кисти, удовлетворенно хмыкнула. Ну раз так, то, пожалуй, искупаюсь.
Вода оказалась просто замечательной, наплескавшись, облачилась в наряд, сшитый словно для меня. На белую короткую рубаху надевался бледно-голубой сарафан с традиционными орнаментами. Сидел на моей фигуре словно влитой, но что радовало, подол юбки доходил до колен. Сверху надевалось парчовое расклешенное пальто с длинными, также расклешенными от локтя рукавами, чуть короче сарафана. Отделка была выполнена тесьмой, кружевами и лебяжьим пухом. Вместо кокошника была широкая богато украшенная лента из той же самой серебристой парчи, но самым выдающимся украшением были крупные снежинки, сверкающие словно звезды. Завершали образ белые плотные колготки.
После чего взглянула в зеркало на стене в серебряной оправе. Оттуда на меня глядела прекрасная незнакомка: кожа словно снег без единой венки, светло-русые волосы с серебряным отливом, большие синие глаза в обрамлении пушистых ресниц и алые губы. Интересно, если мое тело из снега, то как губы могут быть алыми? Магия!
Вернувшись в комнату, подхватила кулон Кощея и застегнула на шее спрятав в вырезе сарафана. Раз сказано носить, надо слушаться, просто так обереги не раздают. Обувшись в белые сапожки до колен с опушкой и шнуровкой по всей высоте с болтающимися на концах помпонами и украшенными маленькими подвесками-снежинками, кивнула Дарье.
– Я готова. Но… – я замялась оглядывая руки Метелицы. – У нас нет учебных принадлежностей?
– В основном все необходимое находится в классах. Изредка нам что-то нужно приносить с собой.
– Раз так...
– Пойдем-пойдем, а то пропустим трапезу.
При дневном свете дворец будто сиял изнутри: мозаики, витражные окна, облицовки, орнаменты животных из разных сказок и былин кружили голову. А еще парни и девушки в славянской одежде выполненной на современный лад. Девушки носили как сарафаны и длинные юбки, так и штаны, но обязательно бедра прикрывала ткань наподобие той же самой палаццо.
На нас мало кто обращал внимания, все куда-то спешили, были заняты своими делами. Лишь небольшой поток учеников двигался в том же направлении, что и мы. Столовая или как ее тут называли – трапезная – встретила запахом сдобы, хлеба и других аппетитных ароматов. Длинные столы, крытые скатертями ломились от изобилия различных блюд.
– Идем, там свободно, – Метелица потащила меня к дальнему столу.
– Где здесь раздача? – обескураженно поинтересовалась я, вертя головой и не замечая раздаточного стола или чего-то похожего.
– Раздача?
– Ну, надо же поднос с едой взять.
– Не нужно, – отмахнулась Дарья. – Садись.
Послушно сев на лавку застеленную цветными платками наблюдала за манипуляциями Метелицы. Взяв в руки скатанный «рулет» из красного сукна со стола, она резко махнула руками разворачивая его. Красивая скатерть покрыла стол.
– Накорми нас, пожалуйста, – попросила метелица с улыбкой присаживаясь напротив меня.
Как по волшебству на столе появились различные угощения. Я аж рот раскрыла от увиденного. Так это же скатерть-самобранка! Вот бы в современный мир такую, никогда не нужно будет заморачиваться с готовкой.
– Восхитительно, – выдохнула я. – Откуда же она берет эти яства?
– Без понятия, главное, что кормит до отвала.
Спустя минуту я поняла, что все блюда на столе холодные. Не удивившись такому принялась за холодец, хотя очень хотелось чего-нибудь горячего. Вкус горячих блюд и особенно запах с соседнего стола щекотал рецепторы, но я стойко терпела. Мне нельзя. Растаю. А умирать второй раз не хотелось.
Пролетев через скованную льдом реку изломанной линией, пролегающей по долине и теряющейся где-то за холмами, снежинка с нами влетела во двор. Так как была ночь и ворота были закрыты, нас никто не спешил встречать. Правда, пролетая над высокими стенами что-то мигнуло и в одном из дальних домиков, пристроенных к большому зданию, зажегся свет.
– Ну все, можешь ногу отпустить.
Я и не заметила, как снежинка приземлилась и исчезла. Отлипнув от крепкой ноги казавшейся мне оплотом спасенья, поднялась с земли отряхиваясь от прилипшего снега.
– Иди за мной. – И Морозко резво заторопился к главному ходу большого замка. Видать это и есть школа о которой он говорил.
С боку скрипнула дверь, и к нам наперерез заспешил человек больших размеров с фонарем в руках.
– Морозко, ты ли это?
– Да я, я, – откликнулся «гном» ворчливо.
– Что за дева с тобой?
– Ученица новая. Снегурочка.
– Снегурочка, – протянул бородатый богатырь. – Давненько ее никто не лепил. И кто же такой искусник?
– Неведомо. Нашел, горемычную, среди леса на дороге одну.
– Неужели сбежала? – богатырь глянул на меня.
– Эм, – замялась я, не зная что сказать.
– Илья, лучше скажи, Кощей у себя?
– В такое-то время? Спит уж. Это ты постоянно по елкам скачешь, на месте не сидишь.
– Дел полно, некогда отдыхать. Придется воспользоваться зеркалом. Снегурочка, не отставай.
Внутри замок-школа поразил своими размерами, яркими красками, лепниной и прочим, прочим, что украшает каждый уважаемый себя замок. Правда он больше походил на русский дворец. Местами ярко-освещенный, местами темный, но молот Морозки и сосульки-шипы на плечах светились холодным голубым светом не позволяя запнуться о ступеньки или ковер.
Поднявшись на третий этаж, пройдя длинным коридором, Морозко остановился напротив двери с названием «Кабинет Кощея». Не мешкая, Морозко толкнул дверь и вошел в темное нутро.
– Ну, чего застыла, красавица? Смелее, – окликнул меня «гном», и я вошла.
Чем-то пошуршав, Морозко разжег лучину и засветил фонарик на столе. Много рассмотреть не смогла, так как почти все утопало во мраке, но дубовый стол, кресло с резной спинкой разглядела хорошо. А еще у окна продолговатый предмет накрытый темной тканью. Подойдя к нему, Морозко сдернул ткань; под ней оказалось зеркало в черной оправе. Поверхность была гладкой и мерцающей.
– Просыпайся, – Морозко постучал по оправе, нетерпеливо постукивая ногой.
По ободу зеркала побежали змеевидные зеленые нити, и поверхность стала тусклой, слегка испускающая болотный цвет.
– Отлично. – Встав напротив зеркала, Морозко облокотился на молот и громко произнес:
– Покажи Кощея.
Поверхность зеркала дернулось, затуманилось, а затем прояснилось показывая чью-то спальню и широкую кровать с балдахином.
– Кощей! Кощееээй! – зычно позвал Морозко, что стекла задрожали.
– Ты снова зеркало не накрыл? – раздался откуда-то из вороха одеял недовольный заспанный женский голос.
– Накрывал. Это просто кто-то неугомонный желает остаться без своей бороды, – ответил ей приятный мужской голос, а минуту спустя перед зеркалом стоял черноволосый высокий мужчина в длинной рубахе и голыми ногами. – Морозко, совсем совесть потерял? – зашептал красавец мужчина поглядывая на постель. – Быстро говори, что у тебя случилось, раз среди ночи разбудил? Ежели какой пустяк, отправлю на летние каникулы раньше времени.
Надувшись, мужичок недобро буркнул:
– Снегурочка случилась.
По ту сторону зеркала наступила непродолжительная тишина, а затем быстрое и четкое:
– Сейчас буду.
И зеркало потухло, словно его вырубили из сети.
А спустя несколько минут в кабинете вспыхнули все свечи озаряя скрытые предметы во мраке, и из боковой двери вышел Кощей. Уже опрятно одетый и с завязанными волосами.
– Так-так, – заметив меня он приблизился вперив в меня взгляд серых глаз. – Какое прекрасное творение.
– Вот и я о том же. Ну, я ее привел, пойду дальше по делам. Время тикает, а я еще многого не сделал.
– Иди-иди, дальше без тебя разберусь.
Стоило двери за Морозко закрыться, как Кощей щелкнул пальцами и мне что-то стукнуло под коленки вынуждая упасть: приземлилась моя пятая точка в кресло.
– Заполни договор, распишись.
Передо мной легла бумага и перо с чернилами. Что, вот так вот сразу? Вчитываться в правила и прочее-прочее, не было времени. Макнув перо в чернила и поставив кляксу, кое-как нацарапала свои инициалы.
Не обращая на меня внимания Кощей что-то искал на полочках, а затем положил передо мной голубой камень в серебряной огранке.
– Это оберег. С ним ты сможешь находиться рядом с огнем или печью. Не растаешь и не обожжешься.
– А? – Кощей говорил быстро, что я не могла успевать за его мыслями.
– Куда же тебя поселить, горемычная, – задумчиво постучав пальцами по столу, он вдруг подхватился напугав меня своей внезапностью: – Кузьмич!
Посреди комнаты появился маленький-премаленький человечек с длинной бородой.
– Что надобно хозяин?
– Отведи деву в Хладные покои. И обеспечь всем необходимым. Завтра чтобы у нее все к занятиям было. – посмотрев на меня, Кощей добавил: – Кулон не снимать. Никогда.
– Будет сделано. Дай руку, девица-красавица.
Все еще находясь в шоковом состоянии, протянула руку чисто на автомате. Миг и мы стоим у дверей, покрытых ледяным орнаментом: снежинки на пару с пургой танцевали прекрасный, но холодный танец.
– Притронься к руне.
– Что?
Закатив глаза, лохматый человечку схватил меня за запястье и поднес к створке.
– Ключ. Это ключ. Пользоваться им можешь лишь ты, да соседка твоя. Заходи. Не спать, скоро буду, – протараторив рубленными предложениями, человечек исчез.
Ошарашенно оглянулась; коридор по бокам чернел и лишь свет испускаемой снежинкой-руной подсвечивал небольшой участок у двери. Что вообще происходит? Нет, я почти догадалась, но все равно кажется странным бредом. Хочется проснуться в своей реальности и желательно целой насколько возможно после столкновения с бешено мчащейся машиной.
Вновь глянула на мерцающую снежинку. Кузьмич сказал притронуться к ней. Неуверенно приложила ладонь к поверхности наблюдая как с виду казавшаяся цельной створку разрезал пополам голубой луч, и дверь стала раскрываться в разные стороны. Нутро помещения меня встретило прохладой и слабо мерцающими голубыми сосульками под снежным потолком.
Переминаясь с ноги на ногу вытянула шею заглядывая внутрь стараясь разглядеть хоть что-то во мраке. Пахло морозной свежестью как в лесу, только менее ярко. Захотелось по-глупому спросить: «Тут кто-нибудь есть?»
Как не вовремя ужастики всплывают в голове.
– Все еще не вошла? – удивленный вопрос возникшего Кузьмича с охапкой белья с какими-то принадлежностями в руках едва не остановил мое сердце. – Заходи, ничего не бойся, никто тебя не… растают тут.
Проводник уверенно шагнул внутрь, ну и я засеменила за ним бегло осматривая комнату. Хотя, практически ничего не видела кроме двух кроватей. Одна между прочим была кем-то уже занята.
Водрузив свою ношу на рядом стоящую тумбочку, Кузьмич направился обратно к двери, но остановившись ласково обхватил мою ладонь заставляя склониться к нему.
– Если что понадобиться, Снегурочка, можешь обращаться ко мне, лишь по имени позови.
Комната погрузилась в еще больший мрак стоило дверям захлопнуться. Оставшись одна, ну как одна, видимо с той соседкой о которой говорил Кузьмич, но она спала, так что – да – я была почти одна, опустилась на постель тяжело выдохнув.
Кровать оказалась удобной, но такой же холодной, как и вся окружающая обстановка. Одеяло с подушками напоминали мне снежные покрывала. Даже на ощупь немного кололи. И как я буду на таком спать? Я же простыну.
Вдохнув и выдохнув еще раз принялась раздеваться. Поначалу мелькала мысль спать в халате и платке, но передернулась от отвращения. Если постель пропахнет коровами, то кто мне потом ее поменяет? Что ж, пусть замерзну, но зато в чистой постели.
Думала не засну, но стоило голове коснуться подушки, как глаза мгновенно закрылись. Кровать видать зачарована на сон, не иначе. Интересно, что день грядущий мне готовит?
А готовил он многое.
Глава 2 (прода от 24.11.2020, 16:29)
Проснулась я резко, словно с меня сдернули покрывало дремы. Свежий воздух заполнял легкие, ласкал кожу купая в умиротворении и необъяснимой грядущей радости. Во мне бурлила энергия несмотря на вчерашний день и странные события.
Потянувшись, села на постели оглядывая комнату в которой предстояло провести большую часть времени. В открытое окно врывался несильный ветер колыхая занавески. Солнечный свет пускал золотые зайчики по мебели побуждая вскочить с кровати и окунуться в это тепло, хотя, как таковой острой потребности в этом я не испытывала. Холод был родным и приятным. Соседки в кровати уже не обнаружилось, видать она и распахнула створки будто в комнате не хватало воздуха. Хотя на мой взгляд это было излишне.
Из-за обилия белого цвета, спальня казалась воздушной как зефирка. Нежно-розовый и золотой цвет вплетался в белизну как дополняющие ноты к другой музыке. Парящие под потолком сосульки потеряли свой приятный голубой цвет приобретая матово-мутную сердцевину.
Спустив ноги на белоснежный каменный пол со снежным узором внезапно поняла, что сорочку на ночь мне никто не предоставил и спала в чем мать родила. В этот момент распахнулась боковая дверь; я моментально подтянула одеяло к груди взирая на темноволосую девушку. Распущенные косы украшали белые ленточки, на шее сверкало ожерелье будто брызги воды, белоснежная рубашка стягивалась голубым корсетом украшенного жемчугами. Юбка палаццо – по крайней мере крой схож – была сшита из тяжелой серебряной парчи. Спереди свисала короткая треугольная ткань в светло-сером тоне расшитой серебряными нитями. Она скорее была для целомудренности, так как светло-серые брюки сильно обтягивали стройные ноги.
– Здравствуй! Твое появление стало неожиданностью. Представь, как я удивилась обнаружив постель не пустой! – задорно поприветствовала меня девушка приветливо улыбаясь, отчего на щечках появились ямочки.
Пробежавшись до белоснежного шкафа, девушка принялась натягивать сапожки с серебряными подковами.
– Собирайся скорее. Если желаешь освежиться, то в той комнате все необходимое. Как тебя хоть звать-то?
– Эм… Снегурочка. – Ее напор меня немного выбил из равновесия; девушка излучала радость и позитив бьющий в разные стороны огромными сгустками.
– Быть не может! – Перестав зашнуровывать сапожок, девушка подбежала ко мне. – Настоящая?! Всамделишная? А я Метелица.
– А настоящее имя имеется?
– Настоящее? Ах, да, Дарья, а тебя как звать-величать?
– Анна.
– Аннушка, стало быть. Ну что Снегурочка, собирайся, отведу тебя в трапезницу, да на занятия пойдем.
– Уроки всегда так поздно начинаются?
– Когда как, обычно, конечно, с зари.
Кое-как стянув простынь с кровати, укутавшись в нее по шею и прихватив с собой одежду выданную Кузьмичом, направилась к той комнате из которой вышла Дарья. Комната оказалась аналогом ванной и, конечно, в белом цвете и сосульками где только можно. Я уже поняла, что сосульки используются как лампочки. В полу был вырезан маленький бассейн, наполненный водой на поверхности которой плавали небольшие кусочки льда. И мне в такой купаться?
Присев на корточки с содроганием окунула палец в воду с изумлением ощутив, что никакого холода не ощущаю. Для меня она была нормальной температуры. Наверное, нужно уже привыкать к таким метаморфозам. Не зря я Снегурочка, а она как известно слеплена из снега. Смелее окунув руку дальше кисти, удовлетворенно хмыкнула. Ну раз так, то, пожалуй, искупаюсь.
Вода оказалась просто замечательной, наплескавшись, облачилась в наряд, сшитый словно для меня. На белую короткую рубаху надевался бледно-голубой сарафан с традиционными орнаментами. Сидел на моей фигуре словно влитой, но что радовало, подол юбки доходил до колен. Сверху надевалось парчовое расклешенное пальто с длинными, также расклешенными от локтя рукавами, чуть короче сарафана. Отделка была выполнена тесьмой, кружевами и лебяжьим пухом. Вместо кокошника была широкая богато украшенная лента из той же самой серебристой парчи, но самым выдающимся украшением были крупные снежинки, сверкающие словно звезды. Завершали образ белые плотные колготки.
После чего взглянула в зеркало на стене в серебряной оправе. Оттуда на меня глядела прекрасная незнакомка: кожа словно снег без единой венки, светло-русые волосы с серебряным отливом, большие синие глаза в обрамлении пушистых ресниц и алые губы. Интересно, если мое тело из снега, то как губы могут быть алыми? Магия!
Вернувшись в комнату, подхватила кулон Кощея и застегнула на шее спрятав в вырезе сарафана. Раз сказано носить, надо слушаться, просто так обереги не раздают. Обувшись в белые сапожки до колен с опушкой и шнуровкой по всей высоте с болтающимися на концах помпонами и украшенными маленькими подвесками-снежинками, кивнула Дарье.
– Я готова. Но… – я замялась оглядывая руки Метелицы. – У нас нет учебных принадлежностей?
– В основном все необходимое находится в классах. Изредка нам что-то нужно приносить с собой.
– Раз так...
– Пойдем-пойдем, а то пропустим трапезу.
При дневном свете дворец будто сиял изнутри: мозаики, витражные окна, облицовки, орнаменты животных из разных сказок и былин кружили голову. А еще парни и девушки в славянской одежде выполненной на современный лад. Девушки носили как сарафаны и длинные юбки, так и штаны, но обязательно бедра прикрывала ткань наподобие той же самой палаццо.
На нас мало кто обращал внимания, все куда-то спешили, были заняты своими делами. Лишь небольшой поток учеников двигался в том же направлении, что и мы. Столовая или как ее тут называли – трапезная – встретила запахом сдобы, хлеба и других аппетитных ароматов. Длинные столы, крытые скатертями ломились от изобилия различных блюд.
– Идем, там свободно, – Метелица потащила меня к дальнему столу.
– Где здесь раздача? – обескураженно поинтересовалась я, вертя головой и не замечая раздаточного стола или чего-то похожего.
– Раздача?
– Ну, надо же поднос с едой взять.
– Не нужно, – отмахнулась Дарья. – Садись.
Послушно сев на лавку застеленную цветными платками наблюдала за манипуляциями Метелицы. Взяв в руки скатанный «рулет» из красного сукна со стола, она резко махнула руками разворачивая его. Красивая скатерть покрыла стол.
– Накорми нас, пожалуйста, – попросила метелица с улыбкой присаживаясь напротив меня.
Как по волшебству на столе появились различные угощения. Я аж рот раскрыла от увиденного. Так это же скатерть-самобранка! Вот бы в современный мир такую, никогда не нужно будет заморачиваться с готовкой.
– Восхитительно, – выдохнула я. – Откуда же она берет эти яства?
– Без понятия, главное, что кормит до отвала.
Спустя минуту я поняла, что все блюда на столе холодные. Не удивившись такому принялась за холодец, хотя очень хотелось чего-нибудь горячего. Вкус горячих блюд и особенно запах с соседнего стола щекотал рецепторы, но я стойко терпела. Мне нельзя. Растаю. А умирать второй раз не хотелось.
