К счастью, в беседке никого не было. Пока Макаров отряхивал и складывал зонт, Елена Анатольевна неожиданно для себя сказала:
- Предлагаю в неофициальной обстановке перейти на «ты».
- Согласен, - ласково улыбнулся Сергей Николаевич.
Они присели на лавочку, по-прежнему прижимаясь друг к другу.
- Рассказывай, чем закончился допрос. Ты уже разобрался, как произошли убийства? - спросила Елена Анатольевна.
- Допрос закончился разгромом киргизской наркомафии, - засмеялся Макаров. - Разговорили её сынка-курьера, подключили спецов, они всю цепочку выловили и запасы гашиша изъяли.
- Так этим наркоторговцам и надо! А по нашему делу что? - уточнила Асиновская.
- После признания уборщицы в краже креста, я убедился, что антиквара убила Ускова, - заговорил Макаров. - Решил осмотреть ещё раз её вещдоки и в сумочке за подкладкой обнаружил салфетку со следами крови. Слава уже провёл анализ и выяснил, что кровь принадлежит старику. Отпечатки Усковой на бутылке очень смазаны, но различимы. Раньше я думал, что она принесла вино антиквару или разливала его в бокалы. Теперь понятно, что отпечатки остались во время удара и до конца их стереть не удалось. Наверное, она обтёрла только кровь, а отпечатки толком не успела - яд начал действовать. Зато в сейфе у старика в драгоценном флакончике остались микроскопические следы яда, которым отравилась Ускова. Вероятно, старик его дал как лекарство. Хотя она могла, и сама выпить, поняв, что натворила.
Он замолчал и задумался. Тут Асиновская не выдержала.
- Знаешь, я должна признаться тебе, но боюсь - не поверишь. Только не перебивай, - попросила женщина.
Пересказав подробно свой ночной сон, она заглянула следователю в глаза, боясь увидеть недоверие или страх. Макаров был изумлён.
- Откуда такие подробности? Я вспомнил этот помятый пластиковый стаканчик, он был в списке найденного мусора в урне за сейфом. Осмотрим его, найдём отпечатки старика и следы яда! - вскричал он. ? Вот теперь всё встало на свои места! Но откуда ты узнала?!
- Я видела вчера ночью во сне. И ещё, - заторопилась Елена Анатольевна, - раньше я видела во сне нападение назарьевских крестьян на французов, когда крест у них отобрал сельский староста, а его дочь затолкала крест в их могилу во Французском овраге. А потом, - тихо закончила она, - видела, как лавочник Усков с работниками через сто лет раскопал могилу и нашёл крест и золотые монеты.
Наступило долгое молчание. Елена Анатольевна опустила голову, боясь взглянуть на следователя. Макаров недоверчиво разглядывал её. Потом вдруг обнял за плечи и сказал:
- Я видел, я знал, что ты необыкновенная женщина! Сразу почувствовал в тебе какую-то изюминку. Ещё когда ты первый раз про крест рассказала! Ты удивительная! - воскликнул он. - Я восхищаюсь твоим талантом или даром, не знаю, как это свойство назвать! Просто находка для следователя, - закончил он смеясь.
Елена Анатольевна вздохнула с облегчением.
- Значит, ты не считаешь меня ведьмой и не боишься? - кокетливо спросила она и тоже рассмеялась.
Потом она подробно рассказала ему оба сна. Они долго обсуждали события и сошлись во мнении, что всех воров и разбойников проклял тот священник из Успенского собора и крест обязательно нужно вернуть в церковь.
- Давай вместе его в Успенский собор отвезём, когда следствие закончится! - предложила Елена Анатольевна.
- Его уже Слава с Галкой в Исторический музей на хранение передали. Я не решился такую ценность в сейфе оставить.
- Жаль. Хотя, конечно, оттуда суд его вряд ли племянничку Игорю отдаст. Ты же докажешь, что Усковы владели им незаконно! Потерпевшими можно сразу признать государство и Успенский собор.
- Тут надеюсь на помощь твоих коллег - прокуратура ведь интересы государства защищает, подключится, - убеждённо сказал Макаров.
- В любом случае, ты - молодец! Спасибо! Такое дело раскрыли. Раритет нашли, - восхищённо произнёс Сергей Николаевич, взял её руку и поцеловал.
- Холодная, - удивился он. - Замёрзла?!
Испугавшись, что встреча закончилась и сейчас он отвезёт её домой, Асиновская отвлекла следователя вопросом.
- Раз я находка для следователя, то, надеюсь, это расследование не последнее? Правда, в начале знакомства ты так не думал, - поддразнила она Макарова.
- Ты смутила меня. Такая умная, самоуверенная прокурорша с командирскими замашками! Да ещё шеф мой сказал, что ты, цитирую: «многим мужикам головы крутила»! - смеясь, стал оправдываться следователь.
- Сплетник, твой начальник! У меня, между прочим, только один муж был и одна дочь от него. А у тебя сколько?! – ревниво заявила она.
Видя, что Макаров смутился, Елена Анатольевна поспешила сменить тему, ругая себя за бесцеремонность.
- Так, что, товарищ следователь по особо важным делам, когда приступим к новому делу? - улыбаясь, спросила она.
Макаров погрустнел на глазах. Продолжая обнимать её за плечи одной рукой и грея её ладони в другой, он тихо сказал, пряча взгляд:
- Боюсь, что теперь нескоро.
И тут же добавил извиняющимся тоном:
- Меня в командировку направляют. Через два дня должен быть в Донецке.
- Господи! - ахнула Асиновская. - Там же бомбёжки! Почему тебя, Серёжа!
Она вскочила и заходила по беседке.
Макаров тоже встал, перехватил Елену Анатольевну, обнял, прижал к себе.
- Там ребята не справляются. Серию терактов раскрыли против руководства республики. Нужно дела объединять, следственную группу укрупнять. Начальство распорядилось опытных важняков направить.
- Боже мой, мы шутим тут, смеёмся, а тебе через два дня на войну ехать.
Последние слова она произнесла шёпотом, едва сдерживая слёзы. Уткнувшись в тёплое плечо, обняв ставшего ей таким дорогим человека, она думала, что будет ждать его, писать ему, молиться за него, поддерживать всеми силами.
Макаров прижимал к себе плачущую женщину, ласково гладил её спину и думал, что теперь ему есть для кого беречь себя и к кому возвращаться.
…Вокруг них бушевала непогода. За стенками беседки шёл крупный мокрый снег. Но Макаров и Асиновская ничего не замечали.
- Предлагаю в неофициальной обстановке перейти на «ты».
- Согласен, - ласково улыбнулся Сергей Николаевич.
Они присели на лавочку, по-прежнему прижимаясь друг к другу.
- Рассказывай, чем закончился допрос. Ты уже разобрался, как произошли убийства? - спросила Елена Анатольевна.
- Допрос закончился разгромом киргизской наркомафии, - засмеялся Макаров. - Разговорили её сынка-курьера, подключили спецов, они всю цепочку выловили и запасы гашиша изъяли.
- Так этим наркоторговцам и надо! А по нашему делу что? - уточнила Асиновская.
- После признания уборщицы в краже креста, я убедился, что антиквара убила Ускова, - заговорил Макаров. - Решил осмотреть ещё раз её вещдоки и в сумочке за подкладкой обнаружил салфетку со следами крови. Слава уже провёл анализ и выяснил, что кровь принадлежит старику. Отпечатки Усковой на бутылке очень смазаны, но различимы. Раньше я думал, что она принесла вино антиквару или разливала его в бокалы. Теперь понятно, что отпечатки остались во время удара и до конца их стереть не удалось. Наверное, она обтёрла только кровь, а отпечатки толком не успела - яд начал действовать. Зато в сейфе у старика в драгоценном флакончике остались микроскопические следы яда, которым отравилась Ускова. Вероятно, старик его дал как лекарство. Хотя она могла, и сама выпить, поняв, что натворила.
Он замолчал и задумался. Тут Асиновская не выдержала.
- Знаешь, я должна признаться тебе, но боюсь - не поверишь. Только не перебивай, - попросила женщина.
Пересказав подробно свой ночной сон, она заглянула следователю в глаза, боясь увидеть недоверие или страх. Макаров был изумлён.
- Откуда такие подробности? Я вспомнил этот помятый пластиковый стаканчик, он был в списке найденного мусора в урне за сейфом. Осмотрим его, найдём отпечатки старика и следы яда! - вскричал он. ? Вот теперь всё встало на свои места! Но откуда ты узнала?!
- Я видела вчера ночью во сне. И ещё, - заторопилась Елена Анатольевна, - раньше я видела во сне нападение назарьевских крестьян на французов, когда крест у них отобрал сельский староста, а его дочь затолкала крест в их могилу во Французском овраге. А потом, - тихо закончила она, - видела, как лавочник Усков с работниками через сто лет раскопал могилу и нашёл крест и золотые монеты.
Наступило долгое молчание. Елена Анатольевна опустила голову, боясь взглянуть на следователя. Макаров недоверчиво разглядывал её. Потом вдруг обнял за плечи и сказал:
- Я видел, я знал, что ты необыкновенная женщина! Сразу почувствовал в тебе какую-то изюминку. Ещё когда ты первый раз про крест рассказала! Ты удивительная! - воскликнул он. - Я восхищаюсь твоим талантом или даром, не знаю, как это свойство назвать! Просто находка для следователя, - закончил он смеясь.
Елена Анатольевна вздохнула с облегчением.
- Значит, ты не считаешь меня ведьмой и не боишься? - кокетливо спросила она и тоже рассмеялась.
Потом она подробно рассказала ему оба сна. Они долго обсуждали события и сошлись во мнении, что всех воров и разбойников проклял тот священник из Успенского собора и крест обязательно нужно вернуть в церковь.
- Давай вместе его в Успенский собор отвезём, когда следствие закончится! - предложила Елена Анатольевна.
- Его уже Слава с Галкой в Исторический музей на хранение передали. Я не решился такую ценность в сейфе оставить.
- Жаль. Хотя, конечно, оттуда суд его вряд ли племянничку Игорю отдаст. Ты же докажешь, что Усковы владели им незаконно! Потерпевшими можно сразу признать государство и Успенский собор.
- Тут надеюсь на помощь твоих коллег - прокуратура ведь интересы государства защищает, подключится, - убеждённо сказал Макаров.
- В любом случае, ты - молодец! Спасибо! Такое дело раскрыли. Раритет нашли, - восхищённо произнёс Сергей Николаевич, взял её руку и поцеловал.
- Холодная, - удивился он. - Замёрзла?!
Испугавшись, что встреча закончилась и сейчас он отвезёт её домой, Асиновская отвлекла следователя вопросом.
- Раз я находка для следователя, то, надеюсь, это расследование не последнее? Правда, в начале знакомства ты так не думал, - поддразнила она Макарова.
- Ты смутила меня. Такая умная, самоуверенная прокурорша с командирскими замашками! Да ещё шеф мой сказал, что ты, цитирую: «многим мужикам головы крутила»! - смеясь, стал оправдываться следователь.
- Сплетник, твой начальник! У меня, между прочим, только один муж был и одна дочь от него. А у тебя сколько?! – ревниво заявила она.
Видя, что Макаров смутился, Елена Анатольевна поспешила сменить тему, ругая себя за бесцеремонность.
- Так, что, товарищ следователь по особо важным делам, когда приступим к новому делу? - улыбаясь, спросила она.
Макаров погрустнел на глазах. Продолжая обнимать её за плечи одной рукой и грея её ладони в другой, он тихо сказал, пряча взгляд:
- Боюсь, что теперь нескоро.
И тут же добавил извиняющимся тоном:
- Меня в командировку направляют. Через два дня должен быть в Донецке.
- Господи! - ахнула Асиновская. - Там же бомбёжки! Почему тебя, Серёжа!
Она вскочила и заходила по беседке.
Макаров тоже встал, перехватил Елену Анатольевну, обнял, прижал к себе.
- Там ребята не справляются. Серию терактов раскрыли против руководства республики. Нужно дела объединять, следственную группу укрупнять. Начальство распорядилось опытных важняков направить.
- Боже мой, мы шутим тут, смеёмся, а тебе через два дня на войну ехать.
Последние слова она произнесла шёпотом, едва сдерживая слёзы. Уткнувшись в тёплое плечо, обняв ставшего ей таким дорогим человека, она думала, что будет ждать его, писать ему, молиться за него, поддерживать всеми силами.
Макаров прижимал к себе плачущую женщину, ласково гладил её спину и думал, что теперь ему есть для кого беречь себя и к кому возвращаться.
…Вокруг них бушевала непогода. За стенками беседки шёл крупный мокрый снег. Но Макаров и Асиновская ничего не замечали.
