Шли дни, дни складывались в недели, ничего не происходило. Как оказалось, Тьма выжидала. Что для нее пара жалких месяцев? Несколько раз случались отключения электричества, но моя защита меня не подводила. А может быть, Ей просто было не до меня. Гром, как это обычно случается, грянул внезапно.
Обыденное утро, рутина. Встать, заварить чай, принять витаминку. Так что сегодня? Среда? Значит, принять душ, наскоро съесть завтрак, одеться и выдвинуться на работу. Действия на грани автоматизма, даже легкое головокружение, не мешало выполнять стандартный утренний променад. Одевшись, подхватил пакет с мусором. Окинув еще раз взглядом квартиру, и выключив свет, я открыл входную дверь.
На коврике перед дверью, валялось множество желудей. Нет, немного не так. Желуди были аккуратно разложены, все были одинакового размера, формы, и цвета. Всем своим видом они напоминали полк солдат, выстроенных на плаце, такая маленькая, но грозная армия. Сомнений быть не могло. Это была Она. Местным мальчишкам, такой фокус не по силам, он требует большего внимания и усидчивости, чем они себе могут позволить. Да и бдительные пенсионерки соседки, скорее всего, согнали бы их практически сразу же, не дав окончить задуманное.
Выходит, Она заходила в гости. В этот раз, моя реакция куда спокойнее. Все-таки, на прошлый её визит нашлось чем ответить, так что, и тут найдется. Аккуратно переступив через лесную армию, я направился по своим делам, попутно обдумывая следующий шаг. Решение было очевидным, светильник над входной дверью, чтобы развеять полумрак парадной. Сказано, сделано. Светильник куплен, и вечером установлен. Светил он ярко, так что в его эффективности я не сомневался. Но в этот раз, всё прошло не так гладко.
Открыв дверь, следующим утром, я понял, что план провалился. Желудевая армия получила пополнение, а по всему полу были аккуратно разложены стеклянные осколки. Конечно же, это были осколки от только что приобретенного мной светильника. Смятый корпус и остатки проводов так же валялись немного в стороне.
Очевидно, нужен новый светильник, купить и установить. К моему возвращению кто-то уже убрал стекло и остатки светильника, но желуди не тронул. Следующим утром меня ждала та же картинка, покореженный светильник. Разбитое стекло под ногами, выложенное в странную композицию. И армия, которая, как мне показалось, еще прибавила в количестве солдат. Новый фронт противостояния, новый ритуал: купить, установить, подключить. Каждого нового светильника хватало на одну ночь, иногда, на пару дней, реже на неделю, скорее потому, что Она приходила ко мне не каждую ночь. Потом катастрофа повторялась. Цикл перезапускался, и я снова ехал в магазин…
Несколько раз, я пытался не спать, карауля под дверью, в надежде поймать вандала на месте преступления. Во мне все еще теплилась надежда, что это проделки соседа алкоголика, который живет этажом выше. Но как назло, в такие ночи не происходило ровным счетом ничего, а не спать каждую ночь сомнительная затея. Лампы уничтожались с завидным постоянством, желудевая армия потихоньку росла. В какой-то момент мне попались антивандальные светильники, и я перешел на них. С надеждой, что уж если начнут ломать их, то шуму наделают, поднимется переполох, и довести до конца преступление не выйдет. Ситуацию они кардинально не улучшили. Иногда, их ломали полностью, иногда частично, и они переживали несколько атак. Видимо, для разнообразия, время от времени, обмазывали грязью или бурой глиной, из которой, то тут, то там торчали полусгнившие листочки, или мелкие веточки. Тьма напоминала о себе, словно военачальник, который всеми возможными способами выматывает врага в ночь перед штурмом. Но на какую дату планировался штурм моего замка было совершенно неясно.
Ожидание выматывало. В один из дней я просто не пошел на работу. Не было сил даже на то, чтобы привести себя утром в порядок, и я весь день провалялся в кровати. На следующий день ситуация не улучшилась, снова остался дома, так продолжалось какое-то время. В один из дней раздался телефонный звонок, мне сообщили, что я теперь безработный. Это был очевидный финал. Кому нужен работник, которого нет на месте больше месяца без уважительной причины.
Пришлось тратить деньги, отложенные на машину. Найти новую работу не получалось, несмотря на все мои попытки. К тому времени я выглядел не лучшим образом. Непростое это дело — противостоять Тьме. Мешки под глазами, впалые щеки, всклоченные волосы, я похудел, а пальцы начали едва заметно дрожать. Кому нужен такой сотрудник? Разве что, детей пугать на ярмарках. В магазине светильников на меня смотрели, как на умалишенного, но пока еще платежеспособного, потому не гнали. Счета за свет постепенно скапливались, оплачивать их было все труднее. Война дорогое удовольствие. В какой-то момент, я попросту перестал их оплачивать. Перебиваясь случайными подработками, удавалось кое-как сводить концы с концами, купить новые ламы, чего-то поесть,
Это был понедельник, первый день весны. Погода радовала любого, кто вышел на улицу, или просто выглянул в окно. Детвора с криками носилась по дворику, лица прохожих стали светлее, казалось, все разом сбросили груз серых зимних дней, и вздохнули с облегчением, которое приносило надежду, на что-то светлое, ожидающее их там, в недалеком будущем.Но не я.
Я очень хорошо помню тот понедельник. Управляющая компания долго мириться с моей задолженностью не стала, и прислав пару уведомлений о задолженности, просто отключила электричество. Это была катастрофа. Моя крепость в первый же вечер погрузится в темноту, и придёт Она. Радостно потирая ручками, и ехидно улыбаясь, она придет за мной. Я схватил фонари, которые требовали зарядки, и сломя голову помчался в ближайшее кафе, там можно было зарядить их. У них то наверняка свет есть. Получив согласие и доступ к розеткам, подключив всё, что можно было, я заказал чашку чая. Сидя в кафе, я цедил этот чай несколько часов, под неодобрительные взгляды официантов, зарядка дело не быстрое. Но на несколько ночей я был спасен.
Случайные заработки становились редкостью, но все еще позволяли как-то выживать. Когда появлялась подработка, ко мне возвращалась надежда, что все наладится, что вот-вот я снова встану на ноги, оплачу долги. Да и на рабочем месте можно было спокойно заряжать фонари и аккумуляторы. Конечно же за счёт работодателя. Одни на это закрывали глаза по первому времени, другие сразу выставляли за порог за такое, и я снова вынужден был искать новую работу. Вариант с кафешками тоже не был панацеей, нельзя было просто прийти к ним, и часами заряжать свои устройства, ничего значительнее чая с сэндвичем я себе позволить не мог, да и сколько времени занимает расправа над таким плотным обедом? Приходилось ходить в разные кафе, чтобы не казаться излишне наглым. Но мне кажется, меня запоминали после первого же визита, а дальше, как повезет, или пускали, сочувственно перешептываясь за спиной, или гнали прочь.
Это стало моей новой рутиной, поиск подработки, поиск кафе, редкие перекусы, и мои устройства, аккумуляторы, фонари, мои защитники. Их тоже нужно было время от времени менять. Но с течением времени, становилось только хуже, проблески надежды посещали меня все реже и реже. Я четко понимал, к чему всё идет и просто выживал, пытаясь отсрочить неизбежное.
Дома дела обстояли ненамного лучше. Каждую ночь, я забывался беспокойным сном, в небольшом круге света, который в лучшем случае, простирался на пару метров от кровати. Это была моя последняя линия обороны. Коридорный светильник остался давно в прошлом, и воспоминания о нем, казались чем-то, эфемерным словно мимолетные воспоминания о прошлой жизни. Иногда, когда сон категорически отказывался находиться в моей компании, приходила Она. В такие ночи граница между светом и тьмой становилась настолько четкой, что походила на прочную стену, окрашенную в иссиня-черный цвет. Я ощущал Её присутствие в комнате. В такие ночи, кольцо тьмы вокруг меня дрожало от нетерпения, от гнева. Ведь я, её цель, был на расстоянии вытянутой руки, но все еще недосягаемый. Такая легкая и желанная, но недоступная добыча. А после, поутру, обнаруживались новые подарки от нее. Еще один полк желудей на полу, новые веточки на столе, куски коры в вазе, новые листья клена и прочее, прочее, прочее. Несколько раз я порывался выбросить все, или сделать уборку, но в следующий же визит все возвращалось на свои места, да не просто так, а с всё новыми, и новыми презентами. Конец был близок, это чувство не покидало меня уже какое-то время, но сил, или воли переломить ситуацию у меня не было. Фонари постепенно приходили в негодность, они тоже не вечны, им тоже нужен был отдых. А восполнять эти потери было не на что. Война — дорогое дело.
В тот день я возвращался с очередной подработки, которая, увы, ничего не могла изменить в моей жизни. Выпросив небольшой аванс, мне удалось наскоро перекусить в кафе. Единственный фонарь, который лежал у меня в сумке отказался заряжаться. Уходя, с досадой выбросил его в урну.
— Спасибо, ты был хорошим товарищем. Жаль, что не выгорело.
Денег на новый хватало, но за обновкой не поехал, понимая, что это попытка отсрочить неизбежное, и она все равно бессмысленна. Махнув на всё рукой, вернулся в кафе, заказал нормальной еды, и две большие чашки горячего сладкого чая. Еда была божественна, должна была быть такой. Но признаться, вкуса ее я не почувствовал, в голове проносились безликие мысли
— Еда действительно вкусная, и ты сто лет такой еды не ел. Радуйся, наслаждайся.
Но, веры им не было, мне они казались мыслями чужими, и даже немного, враждебными. Оставив щедрые чаевые, деньги мне больше ни к чему, поплелся домой, понимая, чем именно закончится сегодняшний день. Я шел на казнь, но не ощущал этого чувства внутри. Не было и внутреннего гнева, или оправдательного диалога, или апелляции к несправедливости мира — ничего такого. Попытался, насладиться погожим вечером, но и это мне не удалось. К дому добрался, когда улицу окутали сумерки.
Неожиданно, с громким хлопком и скрипом, распахнулась дверь парадной, и на меня ураганом света и радости налетел вихрь, который оказался моим соседом. Даже его подчеркнуто позитивный настрой, и вера в светлое будущее, которые в иной раз могли вызвать раздражение, или даже зависть — прошли мимо меня. Мне было все равно. Он что-то говорил, о чем-то спрашивал. Я отвечал невпопад, не до него мне было, что бы отвечать вдумчиво, или запоминать наш разговор. Попрощавшись так же внезапно, он устремился куда-то вперед, наверное, на встречу со своим светлым будущим. И черт с ним!
Открыв входную дверь в квартиру, сделал шаг внутрь. Меня окутал сырой прохладный воздух. Эта сырость была не домашней, или подвальной. Это была… Я вспомнил, так пахнет в лесу, осенью. Парфюм с ароматами преющей листвы, сырой земли, и древесины, в абсолютно недвижимом окаменевшем лесу. Его можно почуять, в один из тех теплых, но серых осенних дней, после небольшого дождя. Привычно щелкнув выключателем, на миг застыл, наверное, в ожидании чуда. Но ничего не произошло, свет не загорелся, чудес не бывает. Захлопнув наконец-то двери, оказался в уже привычном, и таком уютном полумраке. Поставив сумку на пол, прислушался, кран в ванной, словно часы, отсчитывал время своего существования. А может, он отсчитывал отведенное мне время?
— Ну уж нет, это надо прекратить, кран должен замолчать!
Пройдя в ванную с единственной целью, замер, едва переступил порог. Новый ее презент.
Сама ванна почти до краёв наполнена мутной водой. На зеркальной водной глади покоились несколько красивых кленовых листов, посреди этого импровизированного озера возвышался трухлявый пень, покрытый мхом, и каким-то лишайником. Вишенкой на торте была пара бледных грибов на тонких ножках.На негнущихся ногах, я вышел обратно коридор, зачем-то поднял сумку, и прошел в комнату. Зайдя в комнату я понял, что сегодня будет тот самый, особенный вечер, которого я так долго ждал.
Весь пол был устлан опавшей листвой. Тут были не только кленовые листья. Дуб, граб, береза, бук, всех не перечислишь. Каждый из них был тщательно подобран, уж в этом то я не сомневался. Ножки стола, да и сама столешница были покрыты мхом, сервант скрывался под одеялом плесени. С потолка, свинцово-серого, как осеннее небо, падали капли воды. По всей квартире, то тут, то там торчали уже знакомые мне грибы на тонких ножках. Вокруг кровати держала свой караул желудевая армия, вымуштрованная, построенная в идеальном порядке, готовая к любому приказу, к любой каверзе неприятеля, способная кинуться в атаку в следующий миг, таким же идеальным строем. Теперь уже не моя кровать расположилась у них в тылу. Над ней, бесформенным сгустком черноты, клубилась Она.
Учтиво склонил голову, Тьма удовлетворительно, но сдержанно, задрожала. Она не покинула своего места. Моя кровать — её кровать. Я просто стоял и смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. Меня же Она рассматривала тысячей своих невидимых глаз. Так мы простояли в молчании какое-то время. Страха не было, сожалений тоже. С удивлением отметил, что не ощущаю никаких других эмоций, кроме облегчения.
Сгустком света и тепла в памяти всплыл недавний разговор с соседом. Весь, до мельчайших подробностей.
Оказывается сегодня был, действительно, погожий вечер. На площадке снова резвилась местная детвора, на лавочках сидели местные старики, тратя свое время на сплетни и осуждения, как будто, у них не было иного выбора. Двор жил своей обычной жизнью:
— О, смотрю вы готовитесь к новой работе?
Я рассеянно взглянул на него. Сосед из пятнадцатой, забыл его имя, в сером костюме, и белой рубашке. Галстук, туфли, начищенные до блеска. От него веяло жаждой действий, целеустремленностью, и неисчерпаемым оптимизмом.
— Простите, я не…
Он указал пальцем на мою сумку:
— Давно наблюдаю за вами, и вашим хобби.
— Я не…
— Покажете как-нибудь? - не унимался он.
— Что покажу?
— Ну, одну из ваших поделок, у вас их уже должно быть немало. Такая продуктивность и целеустремленность, даже завидно.
Он тараторил как пулемет
— Мне, знаете ли, не даются увлечения, требующие усидчивости, терпения. Всё куда-то надо спешить, стремиться. Нужно успеть...
— Да-да возможно, но чуть позже.
Он посмотрел куда-то в даль, его внимание, уже переключилось на что-то другое, бросив рассеяно
— Что ж, хорошего вечера, бывайте! — устремился прочь.
Вернувшись в реальность, обнаружил себя стоящим посреди комнаты, мне почудилось, что Тьма недовольно заурчала, прочитав это моё воспоминание. Я для нее открытая книга. Вздохнув, я вытащил из сумки большую корягу, и положил ее в центр стола, тут ей самое место. Следом, достал несколько листьев:
— Не помялись, очень хорошо.
Удовлетворенный этим фактом, разложил их на полу, в нужных местах. Подойдя к армии, опустился на колено. Горсть желудей из кармана, начала формировать новый полк.
— Глядите парни, у вас пополнение, пусть, они еще новобранцы, но под вашим крылом, они станут достойными солдатами.
Закончив с ними, я выпрямился. Тьма подрагивала, было понятно, что она довольна, тем как всё получается.
Обыденное утро, рутина. Встать, заварить чай, принять витаминку. Так что сегодня? Среда? Значит, принять душ, наскоро съесть завтрак, одеться и выдвинуться на работу. Действия на грани автоматизма, даже легкое головокружение, не мешало выполнять стандартный утренний променад. Одевшись, подхватил пакет с мусором. Окинув еще раз взглядом квартиру, и выключив свет, я открыл входную дверь.
На коврике перед дверью, валялось множество желудей. Нет, немного не так. Желуди были аккуратно разложены, все были одинакового размера, формы, и цвета. Всем своим видом они напоминали полк солдат, выстроенных на плаце, такая маленькая, но грозная армия. Сомнений быть не могло. Это была Она. Местным мальчишкам, такой фокус не по силам, он требует большего внимания и усидчивости, чем они себе могут позволить. Да и бдительные пенсионерки соседки, скорее всего, согнали бы их практически сразу же, не дав окончить задуманное.
Выходит, Она заходила в гости. В этот раз, моя реакция куда спокойнее. Все-таки, на прошлый её визит нашлось чем ответить, так что, и тут найдется. Аккуратно переступив через лесную армию, я направился по своим делам, попутно обдумывая следующий шаг. Решение было очевидным, светильник над входной дверью, чтобы развеять полумрак парадной. Сказано, сделано. Светильник куплен, и вечером установлен. Светил он ярко, так что в его эффективности я не сомневался. Но в этот раз, всё прошло не так гладко.
Открыв дверь, следующим утром, я понял, что план провалился. Желудевая армия получила пополнение, а по всему полу были аккуратно разложены стеклянные осколки. Конечно же, это были осколки от только что приобретенного мной светильника. Смятый корпус и остатки проводов так же валялись немного в стороне.
Очевидно, нужен новый светильник, купить и установить. К моему возвращению кто-то уже убрал стекло и остатки светильника, но желуди не тронул. Следующим утром меня ждала та же картинка, покореженный светильник. Разбитое стекло под ногами, выложенное в странную композицию. И армия, которая, как мне показалось, еще прибавила в количестве солдат. Новый фронт противостояния, новый ритуал: купить, установить, подключить. Каждого нового светильника хватало на одну ночь, иногда, на пару дней, реже на неделю, скорее потому, что Она приходила ко мне не каждую ночь. Потом катастрофа повторялась. Цикл перезапускался, и я снова ехал в магазин…
Несколько раз, я пытался не спать, карауля под дверью, в надежде поймать вандала на месте преступления. Во мне все еще теплилась надежда, что это проделки соседа алкоголика, который живет этажом выше. Но как назло, в такие ночи не происходило ровным счетом ничего, а не спать каждую ночь сомнительная затея. Лампы уничтожались с завидным постоянством, желудевая армия потихоньку росла. В какой-то момент мне попались антивандальные светильники, и я перешел на них. С надеждой, что уж если начнут ломать их, то шуму наделают, поднимется переполох, и довести до конца преступление не выйдет. Ситуацию они кардинально не улучшили. Иногда, их ломали полностью, иногда частично, и они переживали несколько атак. Видимо, для разнообразия, время от времени, обмазывали грязью или бурой глиной, из которой, то тут, то там торчали полусгнившие листочки, или мелкие веточки. Тьма напоминала о себе, словно военачальник, который всеми возможными способами выматывает врага в ночь перед штурмом. Но на какую дату планировался штурм моего замка было совершенно неясно.
Ожидание выматывало. В один из дней я просто не пошел на работу. Не было сил даже на то, чтобы привести себя утром в порядок, и я весь день провалялся в кровати. На следующий день ситуация не улучшилась, снова остался дома, так продолжалось какое-то время. В один из дней раздался телефонный звонок, мне сообщили, что я теперь безработный. Это был очевидный финал. Кому нужен работник, которого нет на месте больше месяца без уважительной причины.
Пришлось тратить деньги, отложенные на машину. Найти новую работу не получалось, несмотря на все мои попытки. К тому времени я выглядел не лучшим образом. Непростое это дело — противостоять Тьме. Мешки под глазами, впалые щеки, всклоченные волосы, я похудел, а пальцы начали едва заметно дрожать. Кому нужен такой сотрудник? Разве что, детей пугать на ярмарках. В магазине светильников на меня смотрели, как на умалишенного, но пока еще платежеспособного, потому не гнали. Счета за свет постепенно скапливались, оплачивать их было все труднее. Война дорогое удовольствие. В какой-то момент, я попросту перестал их оплачивать. Перебиваясь случайными подработками, удавалось кое-как сводить концы с концами, купить новые ламы, чего-то поесть,
Это был понедельник, первый день весны. Погода радовала любого, кто вышел на улицу, или просто выглянул в окно. Детвора с криками носилась по дворику, лица прохожих стали светлее, казалось, все разом сбросили груз серых зимних дней, и вздохнули с облегчением, которое приносило надежду, на что-то светлое, ожидающее их там, в недалеком будущем.Но не я.
Я очень хорошо помню тот понедельник. Управляющая компания долго мириться с моей задолженностью не стала, и прислав пару уведомлений о задолженности, просто отключила электричество. Это была катастрофа. Моя крепость в первый же вечер погрузится в темноту, и придёт Она. Радостно потирая ручками, и ехидно улыбаясь, она придет за мной. Я схватил фонари, которые требовали зарядки, и сломя голову помчался в ближайшее кафе, там можно было зарядить их. У них то наверняка свет есть. Получив согласие и доступ к розеткам, подключив всё, что можно было, я заказал чашку чая. Сидя в кафе, я цедил этот чай несколько часов, под неодобрительные взгляды официантов, зарядка дело не быстрое. Но на несколько ночей я был спасен.
Случайные заработки становились редкостью, но все еще позволяли как-то выживать. Когда появлялась подработка, ко мне возвращалась надежда, что все наладится, что вот-вот я снова встану на ноги, оплачу долги. Да и на рабочем месте можно было спокойно заряжать фонари и аккумуляторы. Конечно же за счёт работодателя. Одни на это закрывали глаза по первому времени, другие сразу выставляли за порог за такое, и я снова вынужден был искать новую работу. Вариант с кафешками тоже не был панацеей, нельзя было просто прийти к ним, и часами заряжать свои устройства, ничего значительнее чая с сэндвичем я себе позволить не мог, да и сколько времени занимает расправа над таким плотным обедом? Приходилось ходить в разные кафе, чтобы не казаться излишне наглым. Но мне кажется, меня запоминали после первого же визита, а дальше, как повезет, или пускали, сочувственно перешептываясь за спиной, или гнали прочь.
Это стало моей новой рутиной, поиск подработки, поиск кафе, редкие перекусы, и мои устройства, аккумуляторы, фонари, мои защитники. Их тоже нужно было время от времени менять. Но с течением времени, становилось только хуже, проблески надежды посещали меня все реже и реже. Я четко понимал, к чему всё идет и просто выживал, пытаясь отсрочить неизбежное.
Дома дела обстояли ненамного лучше. Каждую ночь, я забывался беспокойным сном, в небольшом круге света, который в лучшем случае, простирался на пару метров от кровати. Это была моя последняя линия обороны. Коридорный светильник остался давно в прошлом, и воспоминания о нем, казались чем-то, эфемерным словно мимолетные воспоминания о прошлой жизни. Иногда, когда сон категорически отказывался находиться в моей компании, приходила Она. В такие ночи граница между светом и тьмой становилась настолько четкой, что походила на прочную стену, окрашенную в иссиня-черный цвет. Я ощущал Её присутствие в комнате. В такие ночи, кольцо тьмы вокруг меня дрожало от нетерпения, от гнева. Ведь я, её цель, был на расстоянии вытянутой руки, но все еще недосягаемый. Такая легкая и желанная, но недоступная добыча. А после, поутру, обнаруживались новые подарки от нее. Еще один полк желудей на полу, новые веточки на столе, куски коры в вазе, новые листья клена и прочее, прочее, прочее. Несколько раз я порывался выбросить все, или сделать уборку, но в следующий же визит все возвращалось на свои места, да не просто так, а с всё новыми, и новыми презентами. Конец был близок, это чувство не покидало меня уже какое-то время, но сил, или воли переломить ситуацию у меня не было. Фонари постепенно приходили в негодность, они тоже не вечны, им тоже нужен был отдых. А восполнять эти потери было не на что. Война — дорогое дело.
В тот день я возвращался с очередной подработки, которая, увы, ничего не могла изменить в моей жизни. Выпросив небольшой аванс, мне удалось наскоро перекусить в кафе. Единственный фонарь, который лежал у меня в сумке отказался заряжаться. Уходя, с досадой выбросил его в урну.
— Спасибо, ты был хорошим товарищем. Жаль, что не выгорело.
Денег на новый хватало, но за обновкой не поехал, понимая, что это попытка отсрочить неизбежное, и она все равно бессмысленна. Махнув на всё рукой, вернулся в кафе, заказал нормальной еды, и две большие чашки горячего сладкого чая. Еда была божественна, должна была быть такой. Но признаться, вкуса ее я не почувствовал, в голове проносились безликие мысли
— Еда действительно вкусная, и ты сто лет такой еды не ел. Радуйся, наслаждайся.
Но, веры им не было, мне они казались мыслями чужими, и даже немного, враждебными. Оставив щедрые чаевые, деньги мне больше ни к чему, поплелся домой, понимая, чем именно закончится сегодняшний день. Я шел на казнь, но не ощущал этого чувства внутри. Не было и внутреннего гнева, или оправдательного диалога, или апелляции к несправедливости мира — ничего такого. Попытался, насладиться погожим вечером, но и это мне не удалось. К дому добрался, когда улицу окутали сумерки.
Неожиданно, с громким хлопком и скрипом, распахнулась дверь парадной, и на меня ураганом света и радости налетел вихрь, который оказался моим соседом. Даже его подчеркнуто позитивный настрой, и вера в светлое будущее, которые в иной раз могли вызвать раздражение, или даже зависть — прошли мимо меня. Мне было все равно. Он что-то говорил, о чем-то спрашивал. Я отвечал невпопад, не до него мне было, что бы отвечать вдумчиво, или запоминать наш разговор. Попрощавшись так же внезапно, он устремился куда-то вперед, наверное, на встречу со своим светлым будущим. И черт с ним!
Открыв входную дверь в квартиру, сделал шаг внутрь. Меня окутал сырой прохладный воздух. Эта сырость была не домашней, или подвальной. Это была… Я вспомнил, так пахнет в лесу, осенью. Парфюм с ароматами преющей листвы, сырой земли, и древесины, в абсолютно недвижимом окаменевшем лесу. Его можно почуять, в один из тех теплых, но серых осенних дней, после небольшого дождя. Привычно щелкнув выключателем, на миг застыл, наверное, в ожидании чуда. Но ничего не произошло, свет не загорелся, чудес не бывает. Захлопнув наконец-то двери, оказался в уже привычном, и таком уютном полумраке. Поставив сумку на пол, прислушался, кран в ванной, словно часы, отсчитывал время своего существования. А может, он отсчитывал отведенное мне время?
— Ну уж нет, это надо прекратить, кран должен замолчать!
Пройдя в ванную с единственной целью, замер, едва переступил порог. Новый ее презент.
Сама ванна почти до краёв наполнена мутной водой. На зеркальной водной глади покоились несколько красивых кленовых листов, посреди этого импровизированного озера возвышался трухлявый пень, покрытый мхом, и каким-то лишайником. Вишенкой на торте была пара бледных грибов на тонких ножках.На негнущихся ногах, я вышел обратно коридор, зачем-то поднял сумку, и прошел в комнату. Зайдя в комнату я понял, что сегодня будет тот самый, особенный вечер, которого я так долго ждал.
Весь пол был устлан опавшей листвой. Тут были не только кленовые листья. Дуб, граб, береза, бук, всех не перечислишь. Каждый из них был тщательно подобран, уж в этом то я не сомневался. Ножки стола, да и сама столешница были покрыты мхом, сервант скрывался под одеялом плесени. С потолка, свинцово-серого, как осеннее небо, падали капли воды. По всей квартире, то тут, то там торчали уже знакомые мне грибы на тонких ножках. Вокруг кровати держала свой караул желудевая армия, вымуштрованная, построенная в идеальном порядке, готовая к любому приказу, к любой каверзе неприятеля, способная кинуться в атаку в следующий миг, таким же идеальным строем. Теперь уже не моя кровать расположилась у них в тылу. Над ней, бесформенным сгустком черноты, клубилась Она.
Учтиво склонил голову, Тьма удовлетворительно, но сдержанно, задрожала. Она не покинула своего места. Моя кровать — её кровать. Я просто стоял и смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. Меня же Она рассматривала тысячей своих невидимых глаз. Так мы простояли в молчании какое-то время. Страха не было, сожалений тоже. С удивлением отметил, что не ощущаю никаких других эмоций, кроме облегчения.
Сгустком света и тепла в памяти всплыл недавний разговор с соседом. Весь, до мельчайших подробностей.
Оказывается сегодня был, действительно, погожий вечер. На площадке снова резвилась местная детвора, на лавочках сидели местные старики, тратя свое время на сплетни и осуждения, как будто, у них не было иного выбора. Двор жил своей обычной жизнью:
— О, смотрю вы готовитесь к новой работе?
Я рассеянно взглянул на него. Сосед из пятнадцатой, забыл его имя, в сером костюме, и белой рубашке. Галстук, туфли, начищенные до блеска. От него веяло жаждой действий, целеустремленностью, и неисчерпаемым оптимизмом.
— Простите, я не…
Он указал пальцем на мою сумку:
— Давно наблюдаю за вами, и вашим хобби.
— Я не…
— Покажете как-нибудь? - не унимался он.
— Что покажу?
— Ну, одну из ваших поделок, у вас их уже должно быть немало. Такая продуктивность и целеустремленность, даже завидно.
Он тараторил как пулемет
— Мне, знаете ли, не даются увлечения, требующие усидчивости, терпения. Всё куда-то надо спешить, стремиться. Нужно успеть...
— Да-да возможно, но чуть позже.
Он посмотрел куда-то в даль, его внимание, уже переключилось на что-то другое, бросив рассеяно
— Что ж, хорошего вечера, бывайте! — устремился прочь.
Вернувшись в реальность, обнаружил себя стоящим посреди комнаты, мне почудилось, что Тьма недовольно заурчала, прочитав это моё воспоминание. Я для нее открытая книга. Вздохнув, я вытащил из сумки большую корягу, и положил ее в центр стола, тут ей самое место. Следом, достал несколько листьев:
— Не помялись, очень хорошо.
Удовлетворенный этим фактом, разложил их на полу, в нужных местах. Подойдя к армии, опустился на колено. Горсть желудей из кармана, начала формировать новый полк.
— Глядите парни, у вас пополнение, пусть, они еще новобранцы, но под вашим крылом, они станут достойными солдатами.
Закончив с ними, я выпрямился. Тьма подрагивала, было понятно, что она довольна, тем как всё получается.
