ПРОЛОГ.
Осень 2025 года. Точных дат не установлено.
Валор. Главный дворец Кременчуга.
- Сыграй еще, птичка.
Грустная мелодия озарила зал звуком скорби. Тонкие девичьи пальцы двигались по клавишам фортепиано с поразительной легкостью. Закрыв глаза, она погрузилась в пучину боли и страданий, озаряющихся эхом от холодных стен дворца. Будто не хотела видеть того, что происходит вокруг нее, утопая лишь в звучании аккордов, так ласково вылетающих из под ее рук.
Она услышала хрип за своей спиной.
«Нет, этого не происходит на самом деле».
Она мотнула головой от гнилостного дыхания, что опалил ее шею, но играть не перестала, лишь сменила педаль и стала играть на октаву ниже.
Откуда-то издалека она слышала смех, но все ее мысли были сосредоточены на том существе, что стоял позади нее.
«Пожалуйста, тебя нет. Уходи».
Но тень позади нее продолжала что-то хрипеть на ухо.
«Не реагировать. Он именно этого и добивается».
Пальцы продолжали играть, лишь ускорив темп. На ее лице красовалась одна из ее лучших масок – безразличие.
Она убеждала себя, стиснув зубы - ей все равно, что ее лучший друг сейчас стоит за ее спиной, превращенный в чудовище. Ей плевать, что урод, сидящий напротив нее на троне и окруженный роскошью и весельем – виновник ее боли и страданий ходит по этой земле.
Она должна послушно исполнять отведенную роль. Лишь нужно дождаться. Совсем чуть-чуть и она сможет совершить самосуд, приговор которого давно предопределен.
- Птичка, дорогая, ты не хочешь поздороваться со своим другом? Он же так скучает по тебе, а ты на него даже не взглянешь.
Поднявшись с трона, он вальяжной походкой подошел к ней, опираясь на трость и схватил за волосы, откидывая голову.
- Посмотри на меня.
Она послушалась.
- Какая бы не была цена, я в состоянии заплатить - горячее дыхание опалило ее шею – ну что, птичка, ты все еще так думаешь?
- Нет – равнодушно пожав плечами, ответила девушка.
Когда-то она и правда так считала, но она была другим человеком. Она верила в то, что добро побеждает.
Но сейчас она бы задала себе вопрос «а что такое добро и зло?». Зарыв себя в яму из черных и белых фигур, она осознала, что вокруг нее лишь серые оттенки. Теперь ей предстоит жить с тем выбором, что она сделала.
Если бы она не изменила своих убеждений, она бы умерла от того груза принятого решения, который лежал на ее плечах.
Победа всегда чего-то, да стоит – людей, денег, части собственной души. И сейчас она была готова проигрывать снова и снова, лишь бы не чувствовать вкуса той кровавой жертвы, которую ей пришлось принести.
Когда ее уха коснулись губы, она едва вздрогнула. Тошнота подкатила к горлу и девушка так сильно сжала зубы, что послышался скрежет.
- Посмотри на него – почти нежно шепнул он ей и дернул ее сильнее на себя.
Бессилие сдавило ее грудь нервным импульсом. Пышные юбки ее несуразного платья из небесно голубого тончайшего шелка запутались, и она упала прямо ему в ноги. В ушах послышался противный хруст коленей.
Он выставил руку вперед, схватив ее подбородок, направлял ее взгляд.
Взгляд метнулся в сторону чудовища, стоявшего рядом с ней на коленях. Его рот разинулся в беззвучном крике, он хрипел, смотря мутными белыми глазами на нее.
Он не чувствовал боли, она знала. Его личности там тоже не было. Перед ней была лишь оболочка – сморщенная, вопящая и наделенная только одним желанием – голодом.
Некогда ореховые радужки глаз сейчас заслонила мутная пелена. Веснушки на дерзком вздернутом носу заменили гноящиеся трупные пятна, а рыжие кудряшки, закрывающие ему уши сейчас висели сальными редкими лоскутами.
Губы, подбородок и щеки покрывала засохшая кровь и девушка ощутила, как ее горло сдавило новым приступом тошноты. Она точно знала, что это не его кровь. Скольких он успел съесть за это время?
Глаза защипало при виде того, что осталось от ее близкого человека.
Сможет ли она когда-нибудь подарить ему покой?
Глубоко вдохнув, она безучастно спросила:
- Что ты хочешь от меня сегодня?
Ее волосы наконец-то отпустили и от неожиданности она распласталась на полу. Подняв прямой и безжизненный взгляд на своего мучителя, она встретила в его глазах гнев.
Аспид. Приспешник Владимира и ее личный палач. Жалкое отребье, способное только собирать падаль, так о нем говорили во всем мире. Но он был хитер.
Злить его не хотелось, но его всяко раздражало ее полное безразличие к этому миру. С момента ее пленения он делал все, чтобы вызвать у нее хоть какую-то эмоцию, но девушка перед ним оставалась все такой же безучастной.
Мужчина обошел ее, а затем наклонился к ней, сжав ее щеки пальцами так сильно, что у нее свело челюсть.
- Тебе не кажется, что пора покончить с его страданиями птичка? Умереть от руки лучшей подруги – это ли не счастье?
Ее глаза слегка расширились, когда до нее дошел смысл его слов. Все чувства заменила всепоглощающая ярость, с упоением вгрызающаяся под ребра. Перехватив его руку чуть ниже локтя, она вскочила выворачивая ее, с упоением наслаждаясь звуком ломающихся костей.
Хруст.
Мужчина перед ней завизжал, падая на колени. Она склонилась над его ухом с улыбкой приговаривая:
- Перед смертью положена последняя трапеза.
Они были одни в этом зале, и Мира усмехнулась.
- Как легко было тебя обдурить.
Два месяца. Столько понадобилось его самомнению, чтобы окончательно расслабиться и удостовериться, что сломанная игрушка теперь в его власти. Два месяца чертовой игры на фортепиано и хрипов друга за спиной. Два месяца издевательств над душой и телом.
Ей захотелось плюнуть в него, но она сдержалась.
Высокомерный слизняк.
- Грязная шавка. Если ты считаешь, что справишься без меня, без НЕГО... - он закашлялся, - Ты просто дура. Сломленная дура. И ты приползешь на колени, когда поймешь это.
Мира схватила его за волосы, приблизив свое лицо:
- Вы не сломали меня, вы лишь сделали меня злее и безжалостнее, - потянув волосы сильнее, от чего Аспид сморщился от боли, она добавила, - И тебе представился шанс лицезреть свои плоды.
Подхватив с пола трость, она подбросила ее ногой вверх, перехватывая свободной рукой. А затем со всей силы опустила трость на ноги мужчине, переламывая их одним ударом прямо в районе колен.
Его крик стал песней для ушей девушки и его предсмертная песнь звучала слишком хорошо. Ощутив прилив сил, она наклонилась к его затылку, прошептав:
- Ты упустил одну важную деталь, уродец – ласково убрав прядь с его глаз, она взяла его за подбородок, заставляя смотреть на чудовище перед ними – я готова была подарить ему смерть с тех пор, как ты превратил его.
Поволочив за собой сопротивляющейся обед для друга, она метнула два кинжала, которые достала из жилета этого ничтожества, обрубив цепи.
Существо на мгновение замерло, осматривая обоих людей перед ними. Решало кого первым съесть.
Девушке на мгновение показалось, будто она увидела понимание в его взгляде, но затем он набросился на сидящего перед ним полу живца.
Она смотрела на этот процесс с восхищением ученого. Мира двинулась к выходу лишь когда предсмертные крики не сменились булькающим звуком разрывающейся плоти.
Она прошла к выходу, достав один из факелов, висевших при входе, и обернулась на существо, доедавшее свой обед. Судя по всему, оно почуяло неладное, поскольку вскинуло голову, наметив себе следующую жертву и рвануло к ней.
- Покойся с миром.
Она бросила в него факел. Закрывая дверь, она услышала еще одну предсмертную песнь. По ее щеке все же скатилась одна слеза. В этой песне она услышала благодарность.
Оборвав свои юбки, она выскочила в окно, исчезнув в полумраке ночи.
Теперь ей нужно было решать, что делать дальше. Как остановить ту хворь, которую она запустила и научиться жить под гнетом выбора.
ГЛАВА 1. Служить бы рад, прислуживаться тошно.
4 октября 2024 года.
Российская Империя. Санкт-Петербург.
«Служить бы рад, прислуживаться тошно.»
Александр Грибоедов «Горе от ума»
МИРА ОБОЛЕНСКАЯ.
То утро было туманным и холодным. Петербургский октябрь уже вошел в свои права, окутывая город холодными и дождливыми днями. Зелень на деревьях сменилась красным покровом мостовых. При выходе на улицу мужчины стремились сильнее запахнуть пальто, а женщины плотнее укутывались в меховые воротники.
Особняки стояли длинной грядой одинаковой лепнины, внутри них шумели приемы и никто не замечал того, что твориться у людей под боком.
В небольшом дворе одного из сотен приличных особняков в Центральном районе, что ранее был окружен диковинными кустарниками и цветами сейчас напоминал миниатюру поле боя.
Различные инструменты для тренировки ближнего и дальнего боя стояли тут и там, ожидая, когда из них начнут выбивать солому. Спокойствие раннего тихого утра нарушал лишь жалобный треск дерева. Удары один за одним сыпались на куклу, отчего та, казалось, даже пыталась пятиться.
Сосредоточенно поджав губы, молодая девушка направляла в тренажер всю свою силу, будто примериваясь под каким углом будет быстрее уничтожить запланированную жертву. Красные, точно медь, смешанная с золотом волосы были заплетены в толстую косу, а выбившиеся от усердия пряди завивались мелкими кудрями у лица, в янтарных глазах, смотревших на объект своей агрессии, отражалась лишь пустота.
Внезапно заметив движение слева, она заблокировала удар, вытянув левую руку, а затем закинула ногу назад в попытке ослабить противника. Не успев ничего понять, она почувствовала жжение в области лодыжки, а затем падение и боль в локте.
«Надо же… Что за сукин сын...» – подумала девушка, прежде чем услышала голос.
- Как там внизу дела? – он звучал весело и доносился откуда-то справа.
Запрокинув голову, она наткнулась на хитрый взгляд. Рыжие волосы даже в такой блеклой атмосфере сияли золотом, веснушчатое лицо источало насмешку. Ярослав. Надоедливый жук.
Юноша протянул ей руку, и, она, схватившись, поднялась на ноги.
- Чего это не спишь в такое время?
- А мне нужно знать то же о тебе?
Он усмехнулся, обойдя тренажер и закинув на него руку, лукаво ей подмигнул:
- Я могу тебе в красках рассказать, как можно весело проводить время, но ты же не оценишь. Тебе бы в грязи валятся, да на всех рычать.
Равнодушно пожав плечами, она отвернулась, поднимая с пола два кинжала. Резко развернувшись, она метнула кинжал в тренажер и тот воткнулся в пяти сантиметрах от руки Ярослава.
Он взглянул на нее с вопросом:
- Бери – пояснила она, вставая в стойку, - Раз уж не спишь, послужишь мне палкой для битья.
Разочарованно выдохнув, он забрал кинжал, провернув его в руке, встал напротив нее.
- Я предпочитаю другие партнерские отношения – он поднял брови, словно за его словами лежал подтекст.
Девушка усмехнулась и напала. Он лениво отразил удар.
- Мира, знаешь в чем твоя проблема? – юноша заискивающе посмотрел на нее, словно ждал, что она спросит.
В ответ он получил лишь выпад с ее стороны. Ловко увернувшись под его рукой, она встала сзади, прижимая кинжал к его шее и прошептала на ухо:
- Не интересно.
Она отпихнула его от себя, улыбнувшись ему. Он напал и она, не успев увернуться ощутила боль в руках. Этот подлец скрутил ее.
- А я все равно скажу, - шепнул ей в шею, - Ты не умеешь расслабляться. Напряжение нужно уметь спускать.
Она пнула его локтем в живот и услышала хрипение сзади.
- Хочешь предложить свою кандидатуру?
Потирая ушибленное место, он разочарованно выдохнул.
- Я притворюсь, что не слышал сарказм в твоем голосе.
- Еще раз – лишь произнесла она в ответ.
Когда они закончили тренировку, во двор уже стали выходить сонные кадеты, готовые к новой порции насилия и жестокости. К Мире подошла молодая девчушка на вид лет шестнадцати и дрожащим голосом произнесла:
- Т-тебя зовет в-верховный.
- Кто именно? – холодно поинтересовалась девушка.
- Андрей В-владимирович.
Кивнув, она прошла мимо нее и «партнера», кинув ему меч. Тот крикнул ей вслед:
- Завтра все по плану?
Та лишь подняла палец вверх и пошла дальше. Ей нужно было принять душ. Если ее зовет Верховный, значит снова нужна расшифровка очередного текста.
Глубоко вздохнув, она потерла шею. Ей не хотелось видеть сегодня Главу. Он в очередной раз загрузит ее работой с фолиантами, и она не успеет подготовиться, как того требует задание.
Зайдя в свою комнату, служившую ей временным прибежищем в Норе, она наткнулась взглядом на коробку на кровати.
Опасливо озираясь, она взяла в руки письмо. На нем стояла печать Главы. Раскрыв печать, она пробежалась глазами по ровному размашистому почерку.
«Надень вечером.»
И все? Вот для чего он ее позвал, он хочет отправить ее на параллельное задание. Зашвырнув записку на кровать, она быстро приняла душ, переплела косу, надела привычные кожаные штаны и черную рубаху. По привычке скользнула тонкая веревка по ее запястью, сверкнув серебряным крестиком.Чести носить такую побрякушку удостаивались только кадеты, которые прошли обучение. Это было извращенное чувство юмора второго Главы – Антона Орлова, тот очень любил поиграть в бога. На задней стороне крестика были острые шипы, внутри крестика он поместил яд, ничтожный слуга в случае своего поражения мог умереть с достоинством, не опорочив честь их славного дома. Мира схватила записку и резво направилась к кабинету главы.
По пути ей встречались знакомые, но она всех игнорировала, намереваясь выяснить, что происходит. Лисе практически никогда не давали два задания параллельно, предполагалось, что сосредоточение внимание повысит качество и количество поручений. Эта схема работала.
С учетом порученного задания, она оказалась в непростой ситуации. Она не могла представить, что могло перекрыть важность того, что ей предстояло сделать сегодняшним вечером.
С Андреем они пытались выяснить местонахождение очередной экспериментальной лаборатории, в которой изучают «завесных» граждан вот уже последние три месяца. Мелкие зацепки толку не давали, в какие бы архивы и сообщества она не попадала.
И вот, неделю назад она наконец-то выяснила личность одного из ученых, который работал в сомнительной организации, звавшей себя Красная Заря. Тот идиот так храбрился своими новыми технологиями, полученными с помощью волшбы. Сегодня тот самый «талант» собирался навестить известный джентельменский клуб, который славится распутством и восхвалением себя мужчинами среди таких же мужчин за бутылкой полугараи сигарой.
В ее голове созрел план переодеться в одну из спутниц, предлагающих свои услуги в данных клубах – их пускали скопом в определенное время и ей удалось договориться с одним из знакомых «поставщиков» из прошлой жизни провести ее.
План был прост – заманить его, прижать и выпытать сведения.
«Все скрывается в мотивах, проследить их и можно достать, что нужно». Эгоцентричные люди всегда закладывают в свои действия ниточку, с помощью которой можно подобраться к информации. Самые тупые ведут дневники и записи, поумнее – шифруют данные и прячут их за семью замками.
Она не успела подойти к двери, как та распахнулась и оттуда вылетело двое мужчин, едва не сбив ее с ног. Резко затормозив, Мира переводила взгляд с одного на другого, пока глубоко не вздохнула, сжав пальцами переносицу.
