Ведьма была совсем молоденькой. От силы лет двадцать, а может, и восемнадцать только-только минуло. Огромные голубые глаза, в которых застыли еле сдерживаемые слёзы, вообще казались глазами ребёнка, даже мысленно её было не назвать не то что ведьмой, даже и ведьмочкой. Однако ж на тонких запястьях болтались анти-магические браслеты, а на судейском столе лежало дело с особой отметкой самого короля: срочно, тайно.
Впрочем, если срочность он обеспечил - дело попало к нему только вчера, а сегодня утром он уже беседует с подсудимой, то с тайной что-то пошло не так ещё раньше… Уже месяц весь высший свет сплетничал о том, что генерала Равурзо - молодого, гениального полководца, любимца короля и баловня судьбы, прокляли. Каким-то особо злостным и стойким проклятием - на невезение. Он тотально проигрывался в карты, спотыкался на ровном месте, промахивался на стрельбах и что самое ужасное - начал проигрывать сражения!
Дело было бы совершенно обычным и уж точно не дошло бы до суда истины, если бы это самое проклятие хоть кто-то мог обнаружить. Именно это - полное отсутствие каких-либо следов проклятия при очевидных изменениях ставило всех в тупик…
На эту девчонку, что смотрит на него бездонными глазищами и вот-вот заплачет, указал сам генерал Равурзо. Мол, любила она его безнадёжно много лет, на что-то надеялась. А потом он женился, и, видать, приревновала его эта ведьмочка… прокляла. Доказательств нет. Проклятия нет. А эффект - есть, и ещё какой!
- Имя? - равнодушно спросил он, верховный судья истины, выкладывая на стол прозрачный овальный камень. Не для себя - судья истины видит ложь без всякого камня, но для подсудимой. Чтобы она сама видела свою ложь, и видела, что ложь её распознана.
- Александра Крейз, - отозвалась девица. И сделала бровки домиком, как будто в её имени и было её преступление. Надо же - тёзка…
- Возраст?
- Двадцать три, - послушно ответила девушка, не соврала, и он даже удивился. Впрочем, у ведьм возраст зачастую на внешности не отражается. Что не скажешь о судьях - в свои сорок судья Александр Белт и выглядел на сорок. Спортивные, ухоженные, но сорок. Седина вон на висках…
- Как вы относитесь к генералу Равурзо?
- Я… - голос дрогнул, и глаза отвела на мгновение. - Я любила его. А он меня.
И взглянула в глаза ему с вызовом.
- А сейчас? - всё так же равнодушно поинтересовался он.
- Мы расстались, - сказала она. - Он женился.
- И вы его возненавидели?
- Нет, - твёрдо ответила она, и это была правда.
- Разлюбили?
- Разлюбила.
Камень подёрнулся еле заметной дымкой почти одновременно с тем, как его слух слегка резанула фальшь. И в самом деле почти уже разлюбила.
- Вы желаете ему зла?
- Нет.
- Проклинали его?
- Нет! - яростно, эмоционально. Очевидно, этот вопрос ей уже осточертел.
- Но вы знаете, почему его преследует невезение… - скорее не спросил, а сказал он.
- Нет, - отозвалась она, и тут же слух снова царапнуло фальшью. Не то чтобы ложь, но и не совсем правда… Догадывается?
- Врать на суде истины - плохая идея, - сказал он ей. И камень, кстати, с ним согласился - остался чистым. Магии всё равно, кто в её присутствии врёт. Отделившись от хозяина и поселившись в камне, она судит его также беспристрастно, как и всех остальных.
- Это можно исправить? - спросил он. Строго говоря, это не его задача. Но если можно, то король девчонку наверняка пощадит, если она скажет, как...
- Нет, - она покачала головой. - Везение генералу Равурзо уже не вернуть. Простите, я правда ничего не делала. И правда больше ничего не могу сказать!
В этих её словах не было ни единой ноты фальши.
- Отпустите меня! - взмолилась девчонка. - Я не виновата в бедах генерала... Никто не виноват.
Мысли его весь день то и дело возвращались к маленькой ведьме. Дело было странным. С одной стороны - всё понятно: улик нет, проклятие она не накладывала, получается, что и дела-то нет, а с другой стороны - рассказала-то она явно не всё…
Вечером же в его кабинет шагнула другая ведьма. По собственной воле и, честно сказать, без приглашения.
- Судья Белт, - склонила она голову набок, усаживаясь на стул для подозреваемых как на трон. И внимательно его рассматривая. - Уделите мне десять минут?
- Я вас не вызывал, - сухо отозвался он. Ничего в нём нет такого, чтобы с таким удовольствием рассматривать: внешность совершенно обычная, разве что глаза редкого бирюзового цвета, но с мрачной яркой красотой ведьмаков не сравнить.
Да и сама ведьма была хороша. Собственно, по внешнему виду никто бы, наверное, и не сказал, что ведьма, но он видел суть: в женщине клубилась ведьмовская сила, и немалая. Кто-то из старших… если не сама верховная. Хотя с чего бы ей?
Впрочем, глаза у посетительницы были зелёные. Самого что ни на есть ведьмовского цвета. А вот волосы - обычные, тёмно-русые. Ни тебе рыжины, ни черноты… Одежда скромная, достаточно закрытая. Губы… губы греховные. Как и мысли внезапно посетившие судью.
- Но вы меня выслушаете, - улыбнулась она. Наклонилась вперёд и, протянув руку, сама выдвинула на середину стола камень истины. - И мы будем очень-очень честны друг с другом.
- Сколько вам лет? - спросил Александр, специально выбирая бестактный вопрос. Насколько посетительница и в самом деле будет честна?
- Сорок семь, - без промедления отозвалась она. Глаза его говорили ему - врёт, преувеличивает, прибавляет себе лет пятнадцать, если не все двадцать… Но ни единой ноты фальши слух не различил. Значит, сама верховная… Оксана Айса. Что ж, интересно.
- А вам? - поинтересовалась она с тягучей улыбкой, и он ответил чуть резче, чем хотел:
- Сорок.
- Чудесный возраст, - улыбнулась верховная. - Вам идёт. - И, кстати, не соврала, зараза. И тут же без перехода выдала ещё одну чистую правду: - Вашего генерала никто не проклинал.
И откинулась на спинку стула, словно ожидая эффекта.
- Но что-то произошло, - сказал он. - Это заметили все, глупо отрицать.
- Понимаете… - ведьма помолчала, разглядывая его с каким-то странным выражением лица. - Это было чудо. - Она снова замолчала, испытующе вглядываясь в его глаза. Потом кивнула своим мыслям: - Я вам расскажу. Но вы - ради справедливости и безопасности ни в чём неповинных девчонок - не расскажете никому.
Он не сказал ни да, ни нет, но ведьме это, кажется, и не требовалось. Она читала его, похоже, даже лучше, чем он её.
- Очень редко, - сказала Оксана и вдруг мечтательно улыбнулась, отчего его сердце споткнулось, а потом зачастило - улыбка у верховной ведьмы была замечательной. - Очень редко бывает такое: когда ведьма сильно любит, её избраннику начинает во всём везти. Она не делает ничего специально - многие хотели бы, но мы сами не знаем, почему и как это происходит. Просто, кажется, сам мир иногда начинает любить того, кого искренне любит ведьма. Но когда уходит любовь, уходит и чудо… Вы не можете осудить Александру за то, что она разлюбила. Тем более, что она разлюбила того, кто женился на другой. А везти ему перестало именно поэтому…
Камень оставался прозрачным, и слух ни разу ни одной фальшивой ноты не поймал…
- И ещё, - сказала она зачем-то. - Какое бы вы не приняли решение, знайте - я не буду ни благодарить вас, ни мстить вам. Я вижу, что вы всегда решаете по совести, и именно это и награда для вас и наказание, верховный судья истины, Александр Белт.
- С вами было такое… чудо? - поинтересовался он. Замечание ведьмы попало в цель и неприятно царапнуло. Действительно, некоторые дела давались болезненно, случалось, что он сопереживал подсудимому куда больше, чем его жертве, но судил всегда по справедливости, и это ложь, что она у каждого своя. Справедливость мира одна для всех.
- Нет, - покачала она головой с лёгкой, немного грустной полуулыбкой. - Я слишком практичная и уже слишком взрослая. Если хотите ведьминского везения, верховный судья, ищите молодую и романтичную ведьмочку. Познакомить?
- Не нужно, - сухо сказал он. Везения он и в самом деле не хотел, но отчаянно желал увидеть верховную ведьму ещё раз, и это было бы совершенно неуместно сейчас говорить…
Она словно бы снова его прочитала.
- До встречи, - сказала ведьма, поднимаясь. Двигалась она так, что это его завораживало. Тягуче и плавно, и в то же время достаточно стремительно. Восхитительно красивая женщина.
- До встречи, - согласился он, пытаясь отстраниться от радости, которую вызывала мысль, что он её ещё увидит. Ведь её прощание звучало обещанием.
Девочку, разумеется, оправдал. И в самом деле нет ни человеческого, ни божественного закона, запрещающего разлюбить.
И уже на следующий день в его кабинете бушевал генерал. Ну, достаточно сдержанно бушевал, ибо суд истины самому королю неподвластен, а у генерала как и у каждого есть свои секреты.
- Я не желаю ей зла, поймите, я просто хочу, чтобы невезение ушло!
В этом молодой генерал - ему было всего-то тридцать, Александр проверил, - в этом он был совершенно искренен. Вот только…
- Сколько лет вы были с ней вместе? - спросил судья.
Сколько лет твоей карьеры, генерал, сделала любовь этой девочки?
Генерал замялся, вероятно, пытаясь придумать, как соврать не соврав. Не придумал. В деле значилось, что они просто давние знакомые, и девушка всё это время была безответно влюблена, а когда генерал женился, прокляла.
- Семь лет, - сказал побледневший генерал.
Надо отдать ему должное - сказал правду. Получается, что вся карьера - только благодаря юной ведьме. Впрочем, говорить ему об этом судья не собирался.
Под тяжёлым взглядом верховного судьи генерал нервничал, и добавил, вероятно вспомнив, что чужие тайны суд истины никогда не разглашает:
- Я жениться хотел на ней, правда собирался. Но… потом всё изменилось.
Действительно, изменилось. Никому не известный, ничем не примечательный молодой балбес из обнищавшего дворянского рода и подумать не мог свататься к дочери министра финансов… а вот известный, обласканный славой и королевской милостью генерал - очень даже мог.
- Я… предложил ей отступные. Щедрые.
- Взяла? - спросил судья. Ответ он знал.
- Нет. Не взяла… И вот так вот. Зачем она так? Бывает же разное в жизни, я не хотел, чтобы так… не хотел…
- Она ничего плохого вам не делала, - напомнил судья генералу.
- Но что же тогда? Моя жизнь рушится… ничего не выходит. Я…
- Знаете, - сказал ему Александр. Отчего-то стало жалко девчонку. Генерал ведь не отстанет… а склеить ничего нельзя. - Удача не поддаётся магии. Кому-то больше везёт, кому-то меньше. Я каждый день покупаю билетик в благотворительной лотерее - не чтобы выиграть, это традиция, ещё от моих родителей, я делаю это в память о них. И я ни разу не выигрывал. Мой друг покупал билетик три раза, и два из них выиграл. Какую-то ерунду, но всё же. Хотя по теории вероятности у меня шансов выиграть было куда больше. Понимаете? Удача своенравна, если бы ведьмы могли ею управлять, они были бы непобедимы. Но это не так.
- Но как же?.. - молодой человек уставился на судью с отчаянием. - Как мне жить?
- Больше тренироваться, лучше продумывать… соизмерять риск.
Верховная ведьма никак из головы не шла. Он даже, проиграв битву с самим собой, запросил её досье. С цветного портрета смотрела вроде бы и Оксана, а вроде бы и совсем не она. Совершенно другой взгляд, яркие губы, выражение глаз… Приди она к нему в таком виде, вряд ли бы он её вспоминал. Угадала образ под его характер? Или… или всё же была настоящей, ведь судьи истины чувствует фальшь во всём, не только в словах.
И её “до встречи” было таким же истинным, как и весь разговор. Так что он ждал. И… дождался.
Просто однажды вечером, пройдясь, как обычно при хорошей погоде, пешком от суда до дома, на скамейке возле своей двери он обнаружил её. Она поднялась при его приближении, и он подошёл куда ближе, чем это допустимо между едва знакомыми людьми, всего полшага оставил дистанции. Кажется, ведьма не возражала, наоборот - сама подалась вперёд, заглядывая ему в глаза.
- Не смогла зайти? - спросил он недоверчиво, а на губы наползла улыбка. Вот уж для кого, а для верховной ведьмы его дом неприступным точно не был. Или пришла не с открытым сердцем и защита её не пустила?
- Смогла, - призналась она. - Хороший дом. Пригласишь меня на ужин?
- Приглашаю тебя на ужин, - послушно произнёс он, не отводя глаз от её губ. - Только за едой надо послать.
- Я всё принесла, - сказала она. - Всё внутри.
Значит, дом пустил. Отчего-то настроение стремительно улучшалось.
- И приворотное? - спросил он требовательно, пряча улыбку.
- Мне нужно приворотное? - не столько оскорбилась, сколько удивилась она. Искренне удивилась.
- Мне нужно, - сказал он. - Такое, чтобы верховную ведьму проняло.
- Её проняло, - сказала та самая верховная ведьма. И легонько подтолкнула его в сторону двери. И снова, зараза, не соврала.
Ведьма оказалась… ведьмой. В лучшем смысле, который вкладывают в это слово. Она была страстной, свободной и настолько яркой и в то же время нежной, что, кажется, впервые за долгие годы, выходя утром из дома - и оставив там в постели невероятную женщину, он улыбался.
И следующим утром.
И через неделю.
А потом он вдруг выиграл в благотворительной лотерее - приглашения в один из лучших ресторанов города. Не придал этому значения - рано или поздно это должно было произойти, просто по теории вероятности.
Но на следующий день снова выиграл. Теперь приглашение на королевский осенний бал - вообще-то туда он и так был приглашён, как и Оксана… Приглашения он отдал в Академию - пусть разыграют среди студентов.
Выигранный на следующий день сертификат на книги - в детский приют.
Деньги - туда же.
Путёвку - снова в Академию.
Сервиз на двенадцать персон - соседке, она давно хотела…
- Не думай, что я не заметила, - сказала ему как-то верховная ведьма, которая так органично смотрелась в его постели, в его доме и во всей его жизни. - Ты ударился в благотворительность, чтобы замолить греховную связь с ведьмой?
- Чтобы сохранить восхитительную связь с ведьмой. Откупаюсь от мироздания и этого вашего чёртова везения, - серьёзно отозвался он. Увернувшись от подушки, исправился: - Ведьминого везения, ведьминого… Оговорился!
Впрочем, если срочность он обеспечил - дело попало к нему только вчера, а сегодня утром он уже беседует с подсудимой, то с тайной что-то пошло не так ещё раньше… Уже месяц весь высший свет сплетничал о том, что генерала Равурзо - молодого, гениального полководца, любимца короля и баловня судьбы, прокляли. Каким-то особо злостным и стойким проклятием - на невезение. Он тотально проигрывался в карты, спотыкался на ровном месте, промахивался на стрельбах и что самое ужасное - начал проигрывать сражения!
Дело было бы совершенно обычным и уж точно не дошло бы до суда истины, если бы это самое проклятие хоть кто-то мог обнаружить. Именно это - полное отсутствие каких-либо следов проклятия при очевидных изменениях ставило всех в тупик…
На эту девчонку, что смотрит на него бездонными глазищами и вот-вот заплачет, указал сам генерал Равурзо. Мол, любила она его безнадёжно много лет, на что-то надеялась. А потом он женился, и, видать, приревновала его эта ведьмочка… прокляла. Доказательств нет. Проклятия нет. А эффект - есть, и ещё какой!
- Имя? - равнодушно спросил он, верховный судья истины, выкладывая на стол прозрачный овальный камень. Не для себя - судья истины видит ложь без всякого камня, но для подсудимой. Чтобы она сама видела свою ложь, и видела, что ложь её распознана.
- Александра Крейз, - отозвалась девица. И сделала бровки домиком, как будто в её имени и было её преступление. Надо же - тёзка…
- Возраст?
- Двадцать три, - послушно ответила девушка, не соврала, и он даже удивился. Впрочем, у ведьм возраст зачастую на внешности не отражается. Что не скажешь о судьях - в свои сорок судья Александр Белт и выглядел на сорок. Спортивные, ухоженные, но сорок. Седина вон на висках…
- Как вы относитесь к генералу Равурзо?
- Я… - голос дрогнул, и глаза отвела на мгновение. - Я любила его. А он меня.
И взглянула в глаза ему с вызовом.
- А сейчас? - всё так же равнодушно поинтересовался он.
- Мы расстались, - сказала она. - Он женился.
- И вы его возненавидели?
- Нет, - твёрдо ответила она, и это была правда.
- Разлюбили?
- Разлюбила.
Камень подёрнулся еле заметной дымкой почти одновременно с тем, как его слух слегка резанула фальшь. И в самом деле почти уже разлюбила.
- Вы желаете ему зла?
- Нет.
- Проклинали его?
- Нет! - яростно, эмоционально. Очевидно, этот вопрос ей уже осточертел.
- Но вы знаете, почему его преследует невезение… - скорее не спросил, а сказал он.
- Нет, - отозвалась она, и тут же слух снова царапнуло фальшью. Не то чтобы ложь, но и не совсем правда… Догадывается?
- Врать на суде истины - плохая идея, - сказал он ей. И камень, кстати, с ним согласился - остался чистым. Магии всё равно, кто в её присутствии врёт. Отделившись от хозяина и поселившись в камне, она судит его также беспристрастно, как и всех остальных.
- Это можно исправить? - спросил он. Строго говоря, это не его задача. Но если можно, то король девчонку наверняка пощадит, если она скажет, как...
- Нет, - она покачала головой. - Везение генералу Равурзо уже не вернуть. Простите, я правда ничего не делала. И правда больше ничего не могу сказать!
В этих её словах не было ни единой ноты фальши.
- Отпустите меня! - взмолилась девчонка. - Я не виновата в бедах генерала... Никто не виноват.
Мысли его весь день то и дело возвращались к маленькой ведьме. Дело было странным. С одной стороны - всё понятно: улик нет, проклятие она не накладывала, получается, что и дела-то нет, а с другой стороны - рассказала-то она явно не всё…
Вечером же в его кабинет шагнула другая ведьма. По собственной воле и, честно сказать, без приглашения.
- Судья Белт, - склонила она голову набок, усаживаясь на стул для подозреваемых как на трон. И внимательно его рассматривая. - Уделите мне десять минут?
- Я вас не вызывал, - сухо отозвался он. Ничего в нём нет такого, чтобы с таким удовольствием рассматривать: внешность совершенно обычная, разве что глаза редкого бирюзового цвета, но с мрачной яркой красотой ведьмаков не сравнить.
Да и сама ведьма была хороша. Собственно, по внешнему виду никто бы, наверное, и не сказал, что ведьма, но он видел суть: в женщине клубилась ведьмовская сила, и немалая. Кто-то из старших… если не сама верховная. Хотя с чего бы ей?
Впрочем, глаза у посетительницы были зелёные. Самого что ни на есть ведьмовского цвета. А вот волосы - обычные, тёмно-русые. Ни тебе рыжины, ни черноты… Одежда скромная, достаточно закрытая. Губы… губы греховные. Как и мысли внезапно посетившие судью.
- Но вы меня выслушаете, - улыбнулась она. Наклонилась вперёд и, протянув руку, сама выдвинула на середину стола камень истины. - И мы будем очень-очень честны друг с другом.
- Сколько вам лет? - спросил Александр, специально выбирая бестактный вопрос. Насколько посетительница и в самом деле будет честна?
- Сорок семь, - без промедления отозвалась она. Глаза его говорили ему - врёт, преувеличивает, прибавляет себе лет пятнадцать, если не все двадцать… Но ни единой ноты фальши слух не различил. Значит, сама верховная… Оксана Айса. Что ж, интересно.
- А вам? - поинтересовалась она с тягучей улыбкой, и он ответил чуть резче, чем хотел:
- Сорок.
- Чудесный возраст, - улыбнулась верховная. - Вам идёт. - И, кстати, не соврала, зараза. И тут же без перехода выдала ещё одну чистую правду: - Вашего генерала никто не проклинал.
И откинулась на спинку стула, словно ожидая эффекта.
- Но что-то произошло, - сказал он. - Это заметили все, глупо отрицать.
- Понимаете… - ведьма помолчала, разглядывая его с каким-то странным выражением лица. - Это было чудо. - Она снова замолчала, испытующе вглядываясь в его глаза. Потом кивнула своим мыслям: - Я вам расскажу. Но вы - ради справедливости и безопасности ни в чём неповинных девчонок - не расскажете никому.
Он не сказал ни да, ни нет, но ведьме это, кажется, и не требовалось. Она читала его, похоже, даже лучше, чем он её.
- Очень редко, - сказала Оксана и вдруг мечтательно улыбнулась, отчего его сердце споткнулось, а потом зачастило - улыбка у верховной ведьмы была замечательной. - Очень редко бывает такое: когда ведьма сильно любит, её избраннику начинает во всём везти. Она не делает ничего специально - многие хотели бы, но мы сами не знаем, почему и как это происходит. Просто, кажется, сам мир иногда начинает любить того, кого искренне любит ведьма. Но когда уходит любовь, уходит и чудо… Вы не можете осудить Александру за то, что она разлюбила. Тем более, что она разлюбила того, кто женился на другой. А везти ему перестало именно поэтому…
Камень оставался прозрачным, и слух ни разу ни одной фальшивой ноты не поймал…
- И ещё, - сказала она зачем-то. - Какое бы вы не приняли решение, знайте - я не буду ни благодарить вас, ни мстить вам. Я вижу, что вы всегда решаете по совести, и именно это и награда для вас и наказание, верховный судья истины, Александр Белт.
- С вами было такое… чудо? - поинтересовался он. Замечание ведьмы попало в цель и неприятно царапнуло. Действительно, некоторые дела давались болезненно, случалось, что он сопереживал подсудимому куда больше, чем его жертве, но судил всегда по справедливости, и это ложь, что она у каждого своя. Справедливость мира одна для всех.
- Нет, - покачала она головой с лёгкой, немного грустной полуулыбкой. - Я слишком практичная и уже слишком взрослая. Если хотите ведьминского везения, верховный судья, ищите молодую и романтичную ведьмочку. Познакомить?
- Не нужно, - сухо сказал он. Везения он и в самом деле не хотел, но отчаянно желал увидеть верховную ведьму ещё раз, и это было бы совершенно неуместно сейчас говорить…
Она словно бы снова его прочитала.
- До встречи, - сказала ведьма, поднимаясь. Двигалась она так, что это его завораживало. Тягуче и плавно, и в то же время достаточно стремительно. Восхитительно красивая женщина.
- До встречи, - согласился он, пытаясь отстраниться от радости, которую вызывала мысль, что он её ещё увидит. Ведь её прощание звучало обещанием.
Девочку, разумеется, оправдал. И в самом деле нет ни человеческого, ни божественного закона, запрещающего разлюбить.
И уже на следующий день в его кабинете бушевал генерал. Ну, достаточно сдержанно бушевал, ибо суд истины самому королю неподвластен, а у генерала как и у каждого есть свои секреты.
- Я не желаю ей зла, поймите, я просто хочу, чтобы невезение ушло!
В этом молодой генерал - ему было всего-то тридцать, Александр проверил, - в этом он был совершенно искренен. Вот только…
- Сколько лет вы были с ней вместе? - спросил судья.
Сколько лет твоей карьеры, генерал, сделала любовь этой девочки?
Генерал замялся, вероятно, пытаясь придумать, как соврать не соврав. Не придумал. В деле значилось, что они просто давние знакомые, и девушка всё это время была безответно влюблена, а когда генерал женился, прокляла.
- Семь лет, - сказал побледневший генерал.
Надо отдать ему должное - сказал правду. Получается, что вся карьера - только благодаря юной ведьме. Впрочем, говорить ему об этом судья не собирался.
Под тяжёлым взглядом верховного судьи генерал нервничал, и добавил, вероятно вспомнив, что чужие тайны суд истины никогда не разглашает:
- Я жениться хотел на ней, правда собирался. Но… потом всё изменилось.
Действительно, изменилось. Никому не известный, ничем не примечательный молодой балбес из обнищавшего дворянского рода и подумать не мог свататься к дочери министра финансов… а вот известный, обласканный славой и королевской милостью генерал - очень даже мог.
- Я… предложил ей отступные. Щедрые.
- Взяла? - спросил судья. Ответ он знал.
- Нет. Не взяла… И вот так вот. Зачем она так? Бывает же разное в жизни, я не хотел, чтобы так… не хотел…
- Она ничего плохого вам не делала, - напомнил судья генералу.
- Но что же тогда? Моя жизнь рушится… ничего не выходит. Я…
- Знаете, - сказал ему Александр. Отчего-то стало жалко девчонку. Генерал ведь не отстанет… а склеить ничего нельзя. - Удача не поддаётся магии. Кому-то больше везёт, кому-то меньше. Я каждый день покупаю билетик в благотворительной лотерее - не чтобы выиграть, это традиция, ещё от моих родителей, я делаю это в память о них. И я ни разу не выигрывал. Мой друг покупал билетик три раза, и два из них выиграл. Какую-то ерунду, но всё же. Хотя по теории вероятности у меня шансов выиграть было куда больше. Понимаете? Удача своенравна, если бы ведьмы могли ею управлять, они были бы непобедимы. Но это не так.
- Но как же?.. - молодой человек уставился на судью с отчаянием. - Как мне жить?
- Больше тренироваться, лучше продумывать… соизмерять риск.
Верховная ведьма никак из головы не шла. Он даже, проиграв битву с самим собой, запросил её досье. С цветного портрета смотрела вроде бы и Оксана, а вроде бы и совсем не она. Совершенно другой взгляд, яркие губы, выражение глаз… Приди она к нему в таком виде, вряд ли бы он её вспоминал. Угадала образ под его характер? Или… или всё же была настоящей, ведь судьи истины чувствует фальшь во всём, не только в словах.
И её “до встречи” было таким же истинным, как и весь разговор. Так что он ждал. И… дождался.
Просто однажды вечером, пройдясь, как обычно при хорошей погоде, пешком от суда до дома, на скамейке возле своей двери он обнаружил её. Она поднялась при его приближении, и он подошёл куда ближе, чем это допустимо между едва знакомыми людьми, всего полшага оставил дистанции. Кажется, ведьма не возражала, наоборот - сама подалась вперёд, заглядывая ему в глаза.
- Не смогла зайти? - спросил он недоверчиво, а на губы наползла улыбка. Вот уж для кого, а для верховной ведьмы его дом неприступным точно не был. Или пришла не с открытым сердцем и защита её не пустила?
- Смогла, - призналась она. - Хороший дом. Пригласишь меня на ужин?
- Приглашаю тебя на ужин, - послушно произнёс он, не отводя глаз от её губ. - Только за едой надо послать.
- Я всё принесла, - сказала она. - Всё внутри.
Значит, дом пустил. Отчего-то настроение стремительно улучшалось.
- И приворотное? - спросил он требовательно, пряча улыбку.
- Мне нужно приворотное? - не столько оскорбилась, сколько удивилась она. Искренне удивилась.
- Мне нужно, - сказал он. - Такое, чтобы верховную ведьму проняло.
- Её проняло, - сказала та самая верховная ведьма. И легонько подтолкнула его в сторону двери. И снова, зараза, не соврала.
Ведьма оказалась… ведьмой. В лучшем смысле, который вкладывают в это слово. Она была страстной, свободной и настолько яркой и в то же время нежной, что, кажется, впервые за долгие годы, выходя утром из дома - и оставив там в постели невероятную женщину, он улыбался.
И следующим утром.
И через неделю.
А потом он вдруг выиграл в благотворительной лотерее - приглашения в один из лучших ресторанов города. Не придал этому значения - рано или поздно это должно было произойти, просто по теории вероятности.
Но на следующий день снова выиграл. Теперь приглашение на королевский осенний бал - вообще-то туда он и так был приглашён, как и Оксана… Приглашения он отдал в Академию - пусть разыграют среди студентов.
Выигранный на следующий день сертификат на книги - в детский приют.
Деньги - туда же.
Путёвку - снова в Академию.
Сервиз на двенадцать персон - соседке, она давно хотела…
- Не думай, что я не заметила, - сказала ему как-то верховная ведьма, которая так органично смотрелась в его постели, в его доме и во всей его жизни. - Ты ударился в благотворительность, чтобы замолить греховную связь с ведьмой?
- Чтобы сохранить восхитительную связь с ведьмой. Откупаюсь от мироздания и этого вашего чёртова везения, - серьёзно отозвался он. Увернувшись от подушки, исправился: - Ведьминого везения, ведьминого… Оговорился!
